Текст книги "Дарованная судьбой"

Глава 12

Прощание было коротким.

Элизабет уже сидела в экипаже, а Деймон, прежде чем занять место рядом, заключил Тесс в свои объятия. Наклонившись, он начал шептать ей в ухо. Но если она ожидала услышать нежности, то была разочарована.

– Будь осторожна, – просил он почти умоляюще. – Не выезжай верхом одна и никогда не спускайся вниз на скалы без сопровождения. Я… Я не перенесу, если с тобой что-нибудь случится.

Почти грубо прижал он ее к себе и поцеловал.

– Я скоро вернусь. Я не поеду в Бат. Я…

Он умолк. Потом резко оттолкнул ее от себя и заскочил в экипаж. Последовало короткое приказание кучеру, и они тронулись.

Тесс долго смотрела вслед, пока экипаж не исчез за деревьями аллеи, ведущей к дому. Она почувствовала себя вдруг безгранично одинокой в этом мире, о котором она все еще не знала, дружественный он или враждебный. Она была утомлена и подавлена, ведь в прошедшую ночь почти не спала.

Некоторое время она раздумывала, не вернуться ли ей в свою комнату, чтобы уснуть. Но утреннее солнце так ярко светило, что Тесс решила остаться на улице. Это был час, когда она могла спокойно находиться в саду леди Маргарет, прежде чем садовники примутся там за работу.

Но как ни прекрасен был сад, она и здесь не могла успокоиться. Как магнит притягивала ее маленькая дверь, скрытая густыми зарослями вьющихся растений. Затаив дыхание и собрав все свое мужество, Тесс подняла засов. Дверь заскрипела в петлях, которые многие годы никто не смазывал. Дорогу Тесс теперь знала хорошо. Она проскользнула по переходу и очутилась в залитом солнцем садике. С бьющимся сердцем огляделась, но никого не увидела. Прошлась по ухоженной дорожке из гравия, ласково касаясь пальцами цветущей лаванды, и опустилась на каменную скамью под большим лавровым деревом. Она ждала, сама не зная чего.

Тесс устала больше, чем думала. Щебетание птиц и жужжание пчел усыпляли ее. Она сама не знала, как долго боролась со сном, когда раздались голоса, заставившие ее очнуться.

Она услышала хныканье ребенка и резкий шотландский акцент гувернантки.

– Давай, мой мальчик, не бойся ступенек! Они крутые, но я крепко держу тебя…

Она грезила или это было наяву? Тесс заморгала. Всего в нескольких шагах от нее стоял таинственный монах. Руки он спрятал в длинных рукавах рясы, лицо, наполовину прикрытое капюшоном, невозможно было разглядеть в тени дерева.

Он пристально смотрел на нее. Затем вдруг, как бы не веря, умоляюще, высоким детским голосом спросил:

– Мама?…

Тесс, с трудом сдерживаясь, вскочила. Монах повторил свой вопрос, но на сей раз уже с легким недоверием:

– Мама?…

Тесс дрожала всем телом.

– Кто вы?

Монах не отвечал. Однако рядом раздался хриплый смешок, и, повернувшись, Тесс увидел^ Мальвину, направлявшуюся к ним.

– Ну-с, миссис Трегарон, вы не знакомы с братом вашего супруга? Господин в рясе – наследник Лайонесского аббатства.

– Хью, – вдруг произнес монах, переводя взгляд с одной женщины на другую. – Я – Хью…

Тесс ошеломленно подняла руки.

– Хью – старший сын? Мальвина кивнула.

– Ростом шесть футов, а развитие шестилетнего ребенка. Не отталкивайте его, ему ничего не надо, только погладить вас по волосам. Они у вас такого же цвета, как у его матери, а он с удовольствием гладил ее по волосам, когда был маленьким – Позвольте бедному мальчику спокойно подойти к вам, он нежный, как голубок…

Тесс, все еще дрожа, стояла не двигаясь. Хью приблизился к ней. Она заставила себя улыбнуться и посмотрела на болезненно состарившееся лицо.

– Он так похож на Деймона, – прошептала она.

– Деймон! – повторил слабоумный. И вновь радостно произнес:

– Деймон!

Протянув руку, он дотронулся до одного из локонов Тесс цвета пшеницы и начал нежно пропускать его сквозь пальцы.

Тесс перевела дыхание.

– Значит, нет никаких призраков в Лайонесском аббатстве?

Мальвина пожала плечами.

– Возможно, возможно, и нет. Во всяком случае, что касается вздохов, криков и таинственного монаха, то все это он, Хью. Когда он был маленьким, его было легко спрятать, а когда вырос и начал все время удирать в поисках своей матери, стало сложнее. Это была моя идея одеть его как монаха и распустить слухи, будто в аббатстве завелось привидение. Я не могла допустить, чтобы к приезду его сиятельства все графство болтало о том, что у него полоумный наследник…

– А говорили, что Хью с ним в Аравии…

– Была ли лучшая возможность объяснить его исчезновение? Уж если Деймон в своем упрямстве пошел на то, чтобы привезти сюда свою жену, то кто же имеет большее право, чем вы, знать всю правду?

Прежде чем продолжить, она глубоко вздохнула.

– Сначала Хью рос, как и все дети. Я единственная подозревала, что с ним не все в порядке. Потому что только я общалась с ним ежедневно, даже его собственная мать не виделась с ним так часто, а я держала язык за зубами. И уж поверьте, нелегко мне давалось сохранять молчание… Но я еще1 долго надеялась, что те проявления болезни, какие я замечала, пройдут сами по себе, когда он вырастет. Ведь я знаю детей, всю свою жизнь растила их. Да и очень тяжело сообщить родителям, что их собственный сын…

Она умолкла, закрыв лицо руками, а потрясенная Тесс смотрела на высокого монаха, который опустился на колени и начал играть камешками.

– Однажды, – немного успокоившись, продолжила Мальвина, – когда леди Маргарет была уже на девятом месяце, и мы с минуты на минуту ожидали рождения второго ребенка, она пришла ко мне в детскую комнату. Несколько дней она не заходила к нам, поскольку сильно простудилась, и я ее просила держаться от Хью подальше, чтобы не заразить его. Однако в тот вечер она пришла – лорд Трегарон был в отъезде, а буря не давала ей уснуть. Я держала Хью на коленях и кормила с ложечки. И тут, ~ голос Мальвины прервался, ей потребовалось некоторое время, чтобы взять себя в руки, – тут случилось то, что нельзя было больше скрывать. Она схватила у меня ребенка и заговорила с ним. Однако Хью в ответ лишь бессмысленно бормотал. Леди Маргарет, до смерти испуганная, вопросительно посмотрела на меня, а я… я не сказала ни слова, но она прочла горькую правду в моих глазах. – Мальвина опустила голову. – Я бы не хотела пережить это мгновение еще раз. Леди Маргарет побледнела как полотно, ее глаза стали, как у сумасшедшей. Трясущимися руками положила она Хью в кроватку. Она не произнесла ни слова, но ее мысли можно было легко угадать: первый ребенок из ее чрева был слабоумным. Как можно рожать второго?! Я пыталась остановить ее, но было поздно… Она выскочила из комнаты, а потом и из дома… Она бежала из аббатства, прямо в неистовую бурю. Я боялась, что она хочет броситься со скал, но ураган был слишком свиреп. Леди Маргарет попыталась найти убежище в лесу и, обессиленная, упала перед часовней. Когда я ее нашла, она уже родила, но волнение и напряжение оказались слишком большими для ее ослабленного организма, несколькими часами позднее она скончалась.

– А Деймон остался жить…

– Да, и со временем превратился в сильного здорового мужчину. Но жизнь его никогда не была безоблачной, прошлое тяжелым грузом давило на его плечи. И странно – с той ночи Хью боится бурь, как будто понимает, что тогда произошло. Когда надвигается шторм, мы даем ему снотворное, но оно не помогает, он становится очень беспокойным, зовет мать, иногда вырывается и бегает по лестницам в поисках ее. Даже удирает из башни, если дверь не очень хорошо закрыта.

Теперь Тесс стало понятно, почему Лискард дал ей в ту ночь снадобье. И почему он так настойчиво говорил о призраках, которые водятся в аббатстве. Он пытался скрыть тайну Лайонесского аббатства – даже от нее!

– А лорд Трегарон – когда он вернулся?

– Уже на следующее утро. Он напрасно старался вернуть леди Маргарет к жизни. Печально взглянул он на своего новорожденного сына, который стоил жизни его любимой жены. Тут уж я не смогла больше молчать. Я обязана была рассказать своему лорду всю правду: страшную причину смерти леди Маргарет. Так узнал лорд Трегарон, что его наследник слабоумный. Он как помешался. В первом порыве хотел утопить Хью. Мне с трудом удалось удержать его от этого греха. А потом начал кричать: «Я не могу здесь оставаться! Один взгляд на сыновей ранит меня в сердце, как копье!» Я пыталась успокоить его. Слабоумные дети, как правило, долго не живут, и Хью мог умереть молодым, прежде чем кто-нибудь узнал бы о его болезни. А другой мог – как это зачастую бывает – вырасти здоровым и крепким. Мальвина улыбнулась.

– Что касается Деймона, то я оказалась права. А Хью, вы сами видите, не умер. Он вырос крепким, но не здоровым.

– И лорд Трегарон отправился на другой конец света?

– Да. Он просил Лискарда и меня позаботиться о детях, и Лайонесском аббатстве. Мы имели право распоряжаться деньгами и имуществом по своему усмотрению и делали что могли. А мой лорд, как цыган, жил на чужбине, перенял странные обычаи и обряды и даже веру турок и татар. Между тем я переселилась вместе с Хью в башню, а Лискард запугивал гостей и челядь своими рассказами о призраках и таинственных монахах, которые якобы водятся в Лайонесском аббатстве. Деймона мы отправили в интернат; во время каникул он вместе со своим кузеном Энтони оставался на попечении его гувернера. В результате Деймон окончил лучший колледж в Корнуолле. Да разве можно упрекать его, что он не такой, как другие молодые люди? Полоумный брат, которого держат взаперти дома, и отец, который не терпит его со дня рождения! Никогда не бывал Деймон веселым, никогда не смеялся, а всегда выглядел мрачным и насупленным. Иногда он носился верхом по торфяникам как угорелый, как будто ему было все равно, сломает он себе шею или нет. Он ненавидел Лайонесское аббатство, казалось, ему доставило бы удовольствие увидеть усадьбу разрушенной. Рассказывали, что за карточным столом он играл так отчаянно, как будто хотел растратить все фамильное состояние.

Мальвина замолчала. Хью сел рядом и положил свою седовласую голову к ней на колени. Она ласково погладила его.

– Я люблю его, – тихо призналась она. – Я люблю его, как будто это мой собственный ребенок. А почему бы и нет? Двадцать шесть лет я ухаживаю за ним, и разве он по сути своей не ребенок, несмотря на седые волосы?

– Я понимаю вас, Мальвина, и благодарю за вашу преданность. Обещаю вам – поскольку я теперь сама одна из Трегаронов – хранить семейную тайну так, как десятилетия это делали вы. Только скажите мне, кто еще посвящен в эту историю? Мой муж и его отец, Лискард, вы и… Нэн?

– Да, Нэн, – громко воскликнула Мальвина, так что даже Хью встрепенулся. – Нэн, эта проклятая, лживая, коварная девица! Тогда она у нас работала на кухне, когда умерла леди Маргарет. Сама еще ребенок, но продувная бестия, несмотря на свои одиннадцать лет. Любопытная, как крыса, она всегда хотела выведать все, что ее не касалось, а когда узнавала, ей следовало хорошо платить, чтобы она держала язык за зубами.

Неприкрытая враждебность сквозила в каждом слове Мальвины, и Тесс невольно спросила себя, в чем причина такой глубокой неприязни к энергичной, работящей молочнице, к присутствию которой совершенно спокойно относились и Деймон, и Аискард.

– Она прирожденная лгунья, она переворачивает факты, как масло в своем корыте, и если вы благоразумны, миссис, то будете держаться подальше от Нэн.

Мальвина все еще хотела хулить Нэн, но Тесс уже выслушала достаточно. Она дружески погладила Хью по волосам и, кивнув Мальвине, покинула сад, потерявший для нее таинственную притягательную силу.

Но разве была правда менее страшной, чем все фантастические предположения? Чтобы все обдумать, Тесс отправилась в лес. Брат Деймона был несчастным безумцем, но обязательно ли будут у нее и Деймона такие же больные дети? Душевные недуги, в том числе и наследственные, часто передаются через поколения. Конечно, при данных обстоятельствах рождение детей связано с известным риском, но ведь и в семьях с дурной наследственностью, бывает, рождаются здоровые отпрыски, а иногда глухие или хромые, или даже с лишним пальцем, как у прекрасной королевы Анны Болейн. А может, Деймон хотел, чтобы вопрос, связанный с рождением его детей, решал отец? Теперь ожидаемый визит лорда Трегарона приобрел для нее новый, угрожающий смысл.

Приближающийся цокот копыт прервал ее раздумья. Покой леса был внезапно нарушен, птицы взлетели, на поляне мелькнула испуганная белка, а из-за деревьев показался большой жеребец с миссис Пентайер в седле.

Увидев молодую женщину, Изольда так резко натянула поводья, что у коня из пасти показалась пена.

– Вы, миссис Трегарон?

– Почему вы так удивлены? – в свою очередь поинтересовалась Тесс немного более резко, чем ей хотелось бы. – В конце концов, это моя земля.

И не без злости добавила:

– Или вы имели обыкновение встречаться с Деймоном в этой части леса, пока докучливая жена еще не могла вам помешать?

Изольда сжала губы.

– Итак, вам все известно. Стало ли это для вас неожиданностью?

– Ни в коей мере, – солгала Тесс, – молодой холостой мужчина должен перебеситься. И почему меня должно шокировать, если он отдавал дань природе со своей красивой соседкой?

– Вы очень отзывчивы и великодушны, моя милая. Однако, чувствуете себя не совсем уверенно? Ваш Деймон уже давно женился бы на мне, будь я свободна. И если он, в конце концов, посчитал необходимым связать себя с молодой экономкой, с чем я могу его только поздравить, то это совсем не значит, что его любовь ко мне прошла.

Тесс покачала головой.

– Вы слишком умны, чтобы себя обманывать, миссис Пентайер. Не может умереть любовь, которой не было.

Спокойное превосходство, с которым говорила Тесс, ранило Изольду гораздо больше, чем любое оскорбление. Вне себя от ярости и ненависти она вскинула свой хлыст.

Тесс отпрянула, споткнулась о корень и упала. Но возбужденный конь, увидев угрожающе поднятый хлыст, решил, что удар предназначается ему. Он заржал и взвился на дыбы. Пытаясь удержаться в седле, миссис Пентайер наткнулась на ветку дуба. Она упала и еще во время падения получила удар копытом по голове.

Конь дико заржал и, дрожа, с покрытыми пеной боками, бешено умчался прочь.

Глава 13

Тесс поднялась на ноги. Она решила, что Изольда ускакала, поскольку не могла видеть, как та упала. И только теперь заметила распростертое на краю поляны тело.

Лошадь была уже где-то вдалеке, едва слышался топот ее копыт. А потом наступила тишина. Подавляя желание убежать, Тесс с бьющимся сердцем приблизилась к неподвижной Изольде. А вДруг она мертва?

Склонившись над ней, Тесс пощупала пульс миссис Пентайер между отворотом перчатки и задравшейся манжетой. И в этот момент Изольда повернула голову. Лицо ее, почти не узнаваемое, превратилось в кроваво-красную маску. Картина была настолько ужасной, что Тесс едва сдержала крик.

Изольда застонала.

– Я… я ничего не вижу…

Тесс, дрожа, исследовала ее лицо. С облегчением она обнаружила, что просто веки ее закрыты, залитые кровью.

– Ничего страшного! Если отмыть лицо, вы снова сможете видеть.

Изольда корчилась в судорогах.

– Проклятая лошадь, – зло прошептала она. – Я велю ее застрелить.

Тесс заставила себя успокоиться.

– Вам нельзя здесь оставаться. Я быстрее отправлюсь за помощью.

Изольда ощупью нашла руку Тесс.

– Вы ведь вернетесь, правда?

– Я не оставлю вас. Клянусь. Но мне надо приготовить постель и носилки, чтобы донести вас до дома, и конечно же, позвать врача…

На это миссис Пентайер ничего не ответила, она потеряла сознание.

Тесс прибежала в аббатство и начала необходимые приготовления. Джим, собрав помощников, наскоро соорудил из двух толстых веток и брезента носилки, и они перенесли раненую в дом. Тем временем Нэн приготовила комнату для гостей, чтобы удобно устроить Изольду. Послали одного гонца к доктору Квинсли, второго – в Пентайер Мэнор, чтобы сообщить о несчастном случае, и третьего – за Деймоном, чтобы вернуть его.

Джудит Уилбек и супруг Изольды прибыли в Лайонесское аббатство еще до приезда доктора. Важный дворецкий предложил им прохладительные напитки, но Пентайер настоял на том, чтобы его сразу проводили к жене.

– Но еще не пришел доктор… Нетерпеливым движением руки Пентайер прервал возражения.

– Проводите меня, пожалуйста, к жене, – потребовал он. – Или мне надо самому искать дорогу?

Он отклонил даже просьбу Джудит подождать. И Хобсону не оставалось ничего другого, как повести гостей наверх.

Тесс, смочив губку в теплой воде, начала осторожно смывать кровь. Однако, теперь Изольда выглядела намного хуже, чем прежде, когда оставалась надежда, что раны, пока еще залитые кровью, окажутся более безобидными. Тесс растерялась, когда доложили о визите мистера Пентайера, и набросила краешек сложенной простыни на лицо раненой. Но Пентайер решительно подошел к кровати и с безжалостным видом откинул простыню.

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: Изольде больше не быть той красавицей, которую он когда-то с гордостью ввел в свой дом. Все с тем же выражением лица он вытащил из кармана туго набитый кошелек и бросил его на кровать.

– Это врачу, – произнес он.

Затем отвернулся и задумчиво уставился на только что разведенный огонь в камине.

– Мои адвокаты уладят все остальное, – произнес он наконец. – Я хорошо обеспечу свою жену, но никогда больше не хочу ее видеть.

Не веря в происходящее, Тесс и Хобсон молча смотрели на него.

– Арчибальд! – испуганно вскрикнула Джудит Уилбек.

Но Пентайер уже стоял в дверях.

– Идем, Джудит, – приказал он тоном, исключающим любые возражения.

Кровь бросилась Джудит в лицо. Однако она собралась с духом и осталась на удивление спокойной и решительной.

– Нет. Мое место здесь, рядом с сестрой.

На сей раз высокомерный мистер Пентайер потерял самообладание. Он побледнел и сжал кулаки. Как все мужчины, привыкшие, чтобы им подчинялись, он оказался беспомощным, столкнувшись с неожиданным сопротивлением.

– Черт побери вас обеих! Не надо было мне вытаскивать вас из грязи.

И с этими словами вышел. На лестнице он встретил старого доктора Квинсли, медленно поднимавшегося наверх, поскольку ему уже было далеко за семьдесят. Но, несмотря на возраст, доктор мигом оценил ситуацию. Он велел горничной принести горячей воды и чистых салфеток, а сам вытащил из своей большой кожаной сумки иглу, нитки и мазь.

– Я буду жить, доктор? – спросила Изольда.

– Да, миссис Пентайер. Нет никакой опасности для жизни.

– А буду… буду я выглядеть, как прежде?

– Нет, – откровенно сказал врач. – Скажите еще спасибо, что ваши глаза целы и выбито всего несколько зубов, которые можно вставить. А в остальном…

И пока он делал последние приготовления, чтобы зашить раны, утешал ее.

– Ваша фигура не пострадала, и волосы не утратили блеска. Спрячете свои швы под прелестной маской, мадам, и станете таинственной «дамой в маске», всегда имеющей успех на балах.

В то время как Джудит ожидала в холле, пока доктор Квинсли окончит свою работу, Тесс отправилась на конюшню. Она оказалась пустой. Только теперь она вспомнила, что Деймон приказал на день выпускать лошадей пастись на луг, хотя соседи и высмеивали это модное нововведение. Конюхи, вероятно, уже отлавливали лошадей, чтобы еще до наступления темноты завести их в стойла. Тесс хотела было покинуть конюшню и сбегать на луг, как услышала мужской голос, ласково разговаривающий с лошадью. Тереза подошла поближе. В темноте стойла она различила высокого мужчину, который пучком сена обтирал поразительно красивого, изящного вороного коня. Почувствовав взгляд, он медленно повернулся и вежливо поздоровался.

– Не могли бы вы прервать работу и пойти со мной? – распорядилась Тесс. – Не знаю, известно ли вам о несчастье с миссис Пентайер? Ее сбросила лошадь и убежала. Мне бы хотелось убедиться, что она нашла дорогу в Пентайер Мэнор, не то ее следует поймать. Все забыли о животном…

– Все, кроме вас, мадам. А кто вы, позвольте спросить?

Произнеся эти слова, мужчина вышел на солнечный свет. Незнакомец, которого она никогда не видела, экзотично выглядевший, загорелый. Его плечи покрывало что-то типа накидки из шерсти, на голове – непонятный убор.

Тесс испугалась.

– Так вы не конюх… – прошептала она растерянно.

– О нет, – дружелюбно подтвердил незнакомец. – Я не конюх. Я – не могу отрицать этого – владелец Лайонесского аббатства.

– Лорд Трегарон! – воскликнула Тесс, негодуя, что ее супруга нет рядом.

Но ничего не поделаешь, ей предстояло справляться самой. Свекор все еще вопросительно глядел на нее, ожидая, когда она назовет свое имя.

– Я жена Деймона.

Подняв брови, он с нескрываемым любопытством рассматривал ее.

– Странно, что мой сын не счел нужным известить меня о… о решающих переменах в своей жизни.

– На это не было времени, – задыхающимся голосом прошептала Тесс. – Все произошло так стремительно.

Лорд Трегарон взял ее за руку, и та исчезла в его ладони. Он рассматривал ее пальцы, но его внимание привлек не огромный рубин, а золотой ободок с надписью «Лайонес».

– Я его доверил Мальвине. Она знает лучше кого-либо другого, что Деймон последний в нашем роду.

– Мальвина отдала его Деймону, и он носил его на цепочке на шее… Но я знаю, что оно принадлежит вам, лорд Трегарон, и если желаете, я верну его вам.

Трегарон покачал головой.

– Он надел его тебе на палец в доме Божьем, пусть кольцо у тебя и останется. Аллах не хотел бы, чтобы случилось иначе. Ты знаешь, что я предпочел найти утешение в другой, не христианской вере, но с почтением отношусь к любой!

– Я тоже, – воскликнула Тесс. – И я уже знаю, что вам дозволено принимать из пищи. Не подавать на стол свинину, вино и мясо животных, не добытых на охоте.

– Ты очень любезна, дочь моя, – с видимым удовольствием заметил лорд. – Позволь спросить, как мне тебя называть?

– Ох, я и забыла… Меня зовут Тереза, милорд, но если хотите, называйте меня Тесс.

– Отлично, значит, Тесс, – рассмеялся он. – Я пока поищу лошадь миссис Пентайер, а ты сообщи моему сыну, Лискарду и Мальвине о моем приезде…

– Мы не ожидали вас так скоро. Лискард и Мальвина в доме, а Деймон в отъезде. Он провожает мою сестру в Девоншир. Но мы уже послали за ним гонца, чтобы вернуть его – из-за несчастного случая. И то крыло дома, где расположены ваши апартаменты, еще не готово…

Лорд Трегарон улыбнулся.

– Не печалься из-за этого, девочка. Мне достаточно любой каморки в доме, любого уголка в конюшне. Я привык жить в пустыне, в маленькой черной палатке.

С этими словами он удалился, оставив растерянную Тесс одну.

А между тем доктор Квинсли закончил работу и мыл руки. Джудит сидела у постели Изольды. Тесс предложила доктору стаканчик портвейна, прежде чем он отправится домой.

Узнав, что в Корнуолл вернулся лорд Трегарон, доктор Квинсли усмехнулся.

– Он не слишком обрадуется, увидев меня здесь. При нашей последней встрече произошла довольно крупная ссора.

– Вы имеете в виду ночь, когда умерла леди Маргарет?

Доктор кивнул.

– Я тогда откровенно высказал ему свое мнение, но лорд не привык, чтобы ему противоречили. Понятно, что кончина жены повергла его в глубокую печаль, но леди Маргарет была не первой женщиной, умершей при родах. Так вместо того, чтобы благодарить Бога, что у него двое крепких здоровых ребят, Трегарон отказался даже взглянуть на новорожденного. Он проклял обоих сыновей, пожелав им отправиться в ад – в преисподнюю, как он сказал… Он полагал, что, будучи мусульманином, имел бы право отвергнуть или даже убить нежеланных детей. Да, я достаточно откровенно высказался, что я о нем думаю и…

Тесс насторожилась.

– Вы говорили о крепких, здоровых сыновьях, доктор. И Хью был… я имею в виду, что Хью был обычным ребенком?

– Отличным мальчиком! При рождении весил восемь фунтов и развивался отлично.

– Так вы его часто видели, пока не родился Деймон?

– Еще бы!

Доктор Квинсли отпил добрый глоток и вытер рот тыльной стороной руки.

– Леди Маргарет была очень беспокойной матерью – она вызывала меня каждый раз, стоило мальчику хотя бы чихнуть. А был он сильным, как теленок, и…

– … И развитым?

Она пыталась скрыть свое любопытство.

– Знаете, я ведь его никогда не видела, отец увез его за границу.

– Вы задаете смешные вопросы, мадам! Развитым? Трудно сказать. Когда я его осматривал последний раз, ему не было еще и трех лет. Он был, как все дети в этом возрасте: веселый, непоседливый, хитрый, озорной… Будь на то воля Мальвины, так она держала бы его в вате, а ему больше нравилось носиться с Нэн. Вы, конечно, знаете Нэн, она еще немножко косит и такая бойкая на язык. Тогда она работала на кухне и сама была почти ребенком, при первой возможности убегала с кухни, чтобы поиграть с Хью – к большому неудовольствию Мальвины. Та не могла вынести, что достаточно было Нэн кивнуть, как ребенок убегал из-под ее опеки…

Между тем доктор допил вино и собрался уходить.

– Благодарю за угощение, мадам. Через день-другой я зайду осмотреть миссис Пентайер. А через недельку можно будет уже и швы снять.

Проводив доктора, Тесс глубоко задумалась.

Так много событий произошло в этот день. Прощание с Деймоном, откровения Мальвины, несчастный случай с миссис Пентайер и возвращение лорда Трегарона. Но что особенно приводило Тесс в замешательство, так это рассказ доктора Квинсли. Теперь она понимала, почему Мальвина ненавидела Нэн – много лет назад Нэн украла у нее любовь маленького Хью. Но странно и почти необъяснимо, почему в течение нескольких лет врач не заметил ни малейших проявлений душевного расстройства у ребенка. Вне всякого сомнения, Хью Трегарон не был умственно отсталым от рождения.

Тесс словно заблудилась в лабиринте. Тайны Аайонесского аббатства не поддавались распутыванию. Когда уже казалось, что все нити, ведущие к ра'згадке, у тебя в руках, они вновь ускользали. Во всяком случае, она решила основательно все выяснить, нарушив предупреждение Деймона не вмешиваться в его семейные дела. В конце концов, она тоже была теперь членом семьи Трегаронов, со всеми правами и обязанностями. И если с Мальвиной было трудно разговаривать, то уж из Нэн она все вытянет.

Возможность для этого представилась уже на следующее утро. Лискард сопровождал лорда Трегарона при обходе владений – конюшен и полей, демонстрируя своему бывшему господину множество изменений и нововведений. Когда Тесс вошла в кухню, Нэн была одна, мыла посуду.

– Я бы хотела поговорить с вами, Нэн.

– Пожалуйста, мадам. Вы, наверное, слышали, что Джим и я… Ну да, мы хотим пожениться, как пройдет оглашение. Я понимаю, вы хотите упрекнуть меня, мадам…

– Да нет же, Нэн.

– Точно, точно. Да, я на семь лет старше него, а такое редко встречается. Но он преследует меня своими предложениями, хотя я и пригрозила надавать ему затрещин.

Она засмеялась.

– Вы же знаете, какие люди в Девоне, сами оттуда. Он не такой пылкий, как мужчины из Корнуолла, но настойчивый, от него не отделаешься. И он парень с характером, этого уж от него не отнимешь.

– Вы будете хорошей парой, и я желаю вам счастья, – сказала Тесс. – Если у вас чего-нибудь не хватает из приданого, Нэн, дайте мне знать.

Нэн поблагодарила и хотела уже уйти, но Тесс задержала ее.

– Вам известно, что вчера здесь был доктор Квинсли. Впервые после той ночи, когда умерла леди Трегарон. Он кое-что рассказал мне…

– Лучше бы молчал, – с нахмуренным видом заметила Нэн. – Не следует заглядывать в далекое прошлое. Жена Лота превратилась в соляной столб, когда оглянулась и…

– Оставьте Библию в покое, – резко произнесла Тесс. – Что касается Хью Трегарона, то я все знаю. Я видела его в саду, разговаривала с ним, и Мальвина была рядом. И я заставила ее рассказать мне все… все о прошлом…

– Все? – скептически заметила Нэн, и Тесс не могла не отметить ее недоверчивый тон.

Тесс медленно поднялась. Теперь она стояла прямо напротив Нэн и смотрела на нее вызывающе, почти с угрозой.

– Доктор сказал, что Хью был нормальным подвижным ребенком.

Глаза Нэн заблестели.

– У меня тогда уже были маленькие братья, но никого нельзя было сравнить с Хью. Он был забавным, с ранним развитием ребенком – уж поверьте мне, а не этой лживой Мальвине…

– А почему Мальвина должна лгать? Нэн прикусила губу.

– Почему бы вам самой не спросить, мадам? Только, пожалуйста, не говорите ей, что это я вам посоветовала.

– Вы не особенно любите Мальвину?

– Я ненавижу ее.

– А Мальвина ненавидит вас, Нэн.

– Еще с того времени. Она всегда ревновала.

– Потому что Хью предпочитал играть с вами, а не оставаться с ней?

Нэн кивнула.

– Все в доме знали об этом. Если она нас ловила за игрой, тут же хватала его и уносила, как бы он ни сопротивлялся. В последний раз бедный мальчик кричал так громко, что она затащила его в башню и закрыла за собой дверь, чтобы леди Маргарет не могла его услышать. Наша леди была как раз на последнем месяце. Я помню, как повернулся ключ в замке, а Хью все плакал и плакал… а потом…

– Что потом?

– Потом вдруг наступила тишина. Нэн опустила голову.

– Больше я ничего не могу сказать, мадам, потому что больше не знаю. Через несколько дней разразилась гроза, и леди Маргарет умерла, а наш лорд вскочил на коня и был таков.

– А Хью?

Нэн пожала плечами.

– Я никогда его уже не видела.

Тесс схватила ее за плечи и встряхнула. Она готова была вытянуть из Нэн все: какой-то пустяк или малейшее подозрение, но в этот момент услышала топот копыт и увидела, как Деймон соскочил с лошади.

Вернулся хозяин, ее супруг. Тесс побежала в холл, чтобы встретить его. Он молча обнял ее, но не поцеловал.

– Когда ты получил известие?

– Сегодня на рассвете. У меня даже не было времени попрощаться с Элизабет и Энтони. Но мне кажется, их не будет огорчать мое отсутствие. Как она?

– Как может себя чувствовать человек в подобном состоянии?

– Ты не будешь против, Тереза, если я ее навещу?

Тесс пришло в голову, а что бы он сказал, если бы знал, как произошел несчастный случай и почему взбесилась лошадь. Подавив в себе эти мысли, она сказала:

– Конечно нет. Я покажу тебе, в какой комнате она лежит.

Изольда не спала, ее волосы веером рассыпались по белой подушке. Но ей еще было трудно открывать глаза.

– Это ты, Деймон?

Он подошел к ее кровати.

– Как только я получил известие, то поспешил вернуться.

– Чтобы выразить мне свое сочувствие? И резко добавила:

– Ты же не отважишься пожалеть меня!

– Пожалеть? – не раздумывая, удивился он. – Я как раз хочу поздравить тебя. Ты могла бы погибнуть, остаться калекой, слепой. Можешь считать, что тебе повезло…

– Мое лицо повреждено. Мистер Пентаиер отверг меня, вышвырнув как прислугу, в услугах которой больше не нуждаются. В будущем мне придется носить маску, Деймон.

– Она сделает тебя еще привлекательней, Изольда. А что касается твоего супруга, то я уверен, ты не будешь по нему плакать.