Текст книги "Верь мне"

Глава 8. Да будет так!

Герман

– Да, отец! – рыкнул в трубку.

Я вышел от Таи в коридор и еще не успел успокоиться. Во мне играет коктейль из выпитого за вечер алкоголя и ревности.

– Не ори. Как прошел ужин? – интересуется он.

– Быстро, – стараюсь успокоиться и слушая его в пол уха торможу себя, чтобы не вернуться к ней. К своей гордой кареглазой малышке в очень – очень коротком полотенце!

– Гер, ты прекрасно знаешь, о чем я, – отец снова давит.

– Па, а если я другую люблю? – тишина в трубке. –  Ты же любишь мать! Я вижу это. Все детство видел и сейчас ничего между вам не изменилось. Я тоже так хочу! – несет меня под воздействием повышенного градуса в крови. – Зачем мне твоя Милли? Ломать? Я сломаю, она хрупкая, что пипец! И зачем она потом мне? Чтобы ненавидела и шарахалась?

– Прекрати истерику! Ты пьян? – отец не слышит меня.

– Какая разница? – опустился по стене, сел на пол, сжал пальцами отросшую челку.

– Не смей садиться за руль в таком состоянии, Гер.

Заботливый…

– Ты ушел от темы, – напомнил родителю.

– Я вернусь из Штатов, и мы поговорим. Пока ничего не изменилось и не надо никого ломать! – рычит отец. – Нормально ухаживай за девочкой. Она влюбиться в тебя должна, а не шарахаться, как от огня.

– Бизнес превыше всего? – разочарованно хмыкнул в трубку.

– Не надо, сын. Я нормального будущего для тебя хочу, – отец старается говорить спокойнее, но я слышу, как его голос вибрирует.

Почему я до сих пор не бросил трубку?

– Тогда дай мне свободу! – снова срываюсь.  – Я даже женщину себе выбрать не могу в жены без твоей указки! Тебе не кажется, что это перебор?!

– Гер, я видел твоих баб! Провинциальные шлюхи и первокурсницы, которые готовы раздвинуть ноги ради того, чтобы закрепиться в Столице. В которую из них ты влюбился? М?! А может в замужнюю Настю из твоего подъезда? В кого из них? – молчу.  – То-то же. Просто прищеми яйца и сделай то, что тебе говорят, а когда я прилечу, мы вернемся к этому разговору.

– Счастливо, – хотел сбросить вызов, но отец снова рявкнул в трубку.

– Гер!

– Что? – устало тру лицо ладонью. Вижу через щель приоткрытой двери силуэт хрупкой рыжей девчонки, что стала занозой в моей заднице.

– Не вздумай в таком состоянии заявиться к матери. Иди проспись, сын, – дает команду отец.

– Слушаюсь! – вызов я все же сбросил, едва не зашвырнув мобильник в стену напротив.

Осторожно поднялся. В висках уже стучит головная боль. Я начал стремительно трезветь. Опьянение вытесняют злость и адреналин.

Тихо вошел в спальню Милли. Она стоит на балконе рассматривая свои новые «владения».

– Любуешься?  – прижал ее всем телом к перилам. Девушка дернулась, но во мне и так силы больше, а в таком состоянии ее особенно до хуя. – Шшш, – шепчу ей в шейку убирая длинные волосы в сторону. – Тебя отдали мне, – и это чистая правда. – Чем раньше ты смиришься, тем быстрее начнешь получать удовольствие от нашего тесного общения.

– Пусти! Что за бред ты несешь? Я не вещь, чтобы меня можно было просто кому-то отдать!  – развернул ее лицом к себе.

В моих глаза, похоже, отражается все, что я чувствую. Мелкая не на шутку испугалась, но оказывается она умеет сопротивляться. Я поражен… на пару секунд.

– Детка, ты еще не поняла, куда попала? В моем мире все продается и покупается. Даже люди. Нет, не так! В первую очередь люди, – коснулся пальцами ее щеки. – Близнецы за тебя будут глотки рвать друг другу. Ты, наверное, горда собой? Столько мужчин вдруг хотят тебя.

– Нет! Я не хочу всего этого. Мне не нужно, – ей страшно. Я впитываю эти эмоции. Они не дают сорваться и наделать глупостей.  – У них девушки есть. Пусти меня… – умоляет рыжий котенок.

– Тише ты, – надавил на нее корпусом тела сильнее, чтобы не сопротивлялась.

Этого хотел отец? Чтобы я не оставил ей выбора?

Остатки алкоголя в крови смешиваются с адреналином, виски пульсируют, реакция родителя на мои слова заводит.

Уверен, что завтра я об этом пожалею.

Они хотят видеть меня мудаком? Беспринципной сволочью?

Да будет так!

– Не сопротивляйся, – хриплю в губы Милли. Девушка отвернулась, она дрожит в моих руках. – Когда ты во всем разберешься, уже будет поздно. Ты будешь моей, – мои губы сталкиваются с ее.

Рыжий котенок пытается меня оттолкнуть, стучит кулачком в грудь. Давлю сильнее, до боли вжимая ее спиной в перила. Рот приоткрывается в стоне, я врываюсь в него языком не чувствую ничего, кроме злости.

Поцелуй с привкусом женских слез. Все, как заказывали! Я – последняя сволочь.

Забрался рукой ей под платье. Нежная, нетронутая мужчиной кожа приятно дразнит пьяный разум.

– Сладкая… – нахально улыбаюсь, не переставая целовать Милли.

Добрался до тонкой ткани ее трусиков. Малышка сдвинула ноги, но я коленом вернул их в прежнее положение и зафиксировал ее так, чтобы уйти точно не было возможности.

– Ты должна меня бояться, – говорю едва слышно. Она непонимающе моргает, смотрит мне за спину. В эту же секунду меня со всей дури швыряет о стену.

– Я убью тебя, – скрипит зубами Стефан.

Не сопротивляюсь. Если честно, даже хочу, чтобы друг набил мне морду. Может это поможет не чувствовать себя так хреново.

– Гер, – тяжело дыша зовет друг.

Стефан не дурак, он видит мое состояние. Он, как никто другой, знает, что такое давление семьи и каким уничтожающим оно может быть. Я не хочу, чтобы все это коснулось моей Таи.

– Не надо, – просит Стеф. – Не трогай ее. Зачем она тебе?

– А тебе? – усмехаюсь. – Смотреть и мучиться? – бью по больному нарываясь, но он не ведется, да и не сможет ударить.

После аварии дикая слабость едва держит Стефа на ногах. Меня медленно отпускает. Но я прав. Милли – сводная сестра для него. Им не дадут быть вместе. Это еще хуже, чем у нас с моей девочкой. Здесь замешаны только бабки и принципы, а у близнецов полный абзац.

– Давай я сам с этим разберусь. Иди проспись! – толкнув Стефа плечом, чтобы выпустить остатки жгущей изнутри злости, бросил взгляд на бледную девчонку и свалил. Не хочу никого видеть. Даже собственное отражение в зеркале видеть не хочу.

Я не послушал отца и Стефана. Вместо того чтобы лечь спать, прыгнул в тачку и умчался на трек. В городе в моем состоянии опасно, а там я смогу выветрить из головы все дебильные мысли. Надеюсь, Милли теперь сама от меня откажется, а близнецы задурят ей голову своими чувствами. Есть вариант, что нас повезут в ЗАГС насильно, но что-то мне подсказывает, что Аслан Амиров до такого не опустится. Хочется в это верить.

Мне нужен способ убедить отца, что Камаев тоже отличный партнер. Да, там меньше влияния, но Реваль ведь хочет его себе, раз предложил мою Таю Стефану. Значит надо найти то, что заинтересовало Михаила и привести аргументом отцу. А заодно доказать, что я все же могу быть вполне самостоятельным. Моей работы в семейном бизнесе ему недостаточно, чтобы сделать правильные выводы.

Я гоню вперед на своем черном Bugatti отключая голову. Смазанный пейзаж в боковом окне автомобиля, как лучшее средство от депрессии. Скорость – моя жизнь. Она разгоняет пульс, очищает мысли. Отказаться от нее я готов только ради Таи, если она попросит, но меня точно будет ломать не хуже, чем при виде моей хорошей девочки.

На магнитной подставке настойчиво вибрирует телефон. Мама и в такое время. Плавно сбрасывая скорость принимаю вызов.

– Что случилось? – спрашиваю сходу. Она в последнее время часто плохо себя чувствует и ни черта не говорит. Только улыбается, отмахивается.

– Гер, у тебя все хорошо? – голос уставший, тревожный.

– Врача? – отвечаю вопросом на вопрос. Смотрю на дорогу, понимаю, что вышел на встречку.

– Нет. Просто приезжай, пожалуйста. Мне тревожно за тебя, мой мальчик, – прикрыл глаза выдыхая. Я думал, что что-то случилось.

– Мам, все хорошо. Правда, – заверяю ее, ловя взглядом двигающиеся на меня фары и верхние габариты фуры. – Твою мать…, – выкручиваю руль уводя машину от столкновения под «пароходный» гудок этой махины. – Аррр!!! – стучу ладонями по рулю сбрасывая лошадиную дозу адреналина. Руки подрагивают, грудь давит от слишком частого дыхания.

– Гера?! – всхлип матери в мобильном.

– Все хорошо, – хриплю в ответ. – Спасибо, – хриплю ей. Если бы мама не позвонила, я бы вписался в него на своих трехстах двадцати. – Приеду скоро. Ладно? Тебе точно не нужен врач, мам? – стараюсь говорить спокойно, но голос все равно дрожит от случившегося.

Я очень ее люблю и правда переживаю. Есть огромное желание поговорить, поделиться, попросить помощи, но она женщина. Я не стану взваливать на нее свои проблемы. Мы с отцом разберемся сами.

– Точно, мой хороший. Я тебя жду.

И я срываю тачку с места прожигая шинами асфальт. Еду к маме стараясь не разгоняться сильно. Попасть под такую фуру – фактически перемолоть себя заживо вместе с металлом и кожей дорогого салона.

Как я не увидел эту «дуру»?! Протрезвел ведь давно.

Надеюсь, отец не узнает об этой выходке. Он тогда сам свернет мне шею.

Глава 9. Единственный нормальный человек в этом доме

Тая

Я плохо спала после нашего столкновения с Германом. Все складывала в голове пазлы, вспоминала наши с ним две недели и перекладывала на то, что происходит сейчас. Стоит ему приблизится, между нам мечутся искры и куда все то приведет, мне непонятно.

Настроение с утра не самое лучшее. Ужасно хочу домой, в свою маленькую квартирку, к своим вещам, книгам, любимой кроватке. Бреду мимо спальни Милли. Оттуда доносится жалобный мяв.

– Ой, – я аж подпрыгнула от радости. В руках рыженькой сводной сестры близнецов крошечный котенок. – Можно? – спросила разрешение войти. Милли тут же напряглась, насупилась, словно я уже успела ее чем-то обидеть.

– Входи, Тая, входи, – вместо нее меня пригласила Инна, мама девушки. – Посмотри, какая у нас тут прелесть, – хвастается мне пополнением. – Ладно, девочки, болтайте. Я пойду гляну, что там с завтраком, – женщина оставила нас одних.

– Тебе есть во что переодеться? – спросила совершенно искренне.

Сводная сестренка и явно объект вожделения близнецов смотрит на меня с подозрением. До меня стало доходить. Девушка просто ревнует, но на вопрос все же ответила.

– Платье.

– Ты же в нем вчера была весь вечер. Сейчас я приду, – решила, что женскую дружбу неплохо бы начать с гардероба.

Я успела кое-что привезти с собой. Некоторые вещи Милли точно должны подойти. Пошла обратно и уперлась взглядом в спину Ланы, навязанной невесты Кристиана.

Блин… Сколько здесь людей, не желающих жениться или выходить замуж на тех, кого для них выбрали! Лана – исключение. Кристина она любит. Вместе они уже пару лет. Не уверена, что чувства взаимны, но главная стерва этого дома ни за что не признает, что Крису она не нужна. Все это мне рассказала молоденькая девочка, работающая на кухне. Я ночью за водой спускалась, ну и узнала немного сплетен.

Судя по враждебной позе и тону, Лана уже успела «наехать» на Милли. У меня на таких ЧСВшных идиоток иммунитет, так что я смело пошла вперед.

– Подвинься, – протиснулась мимо невесты Кристиана, намеренно задев девушку плечом. Отдала платье Милли. – Вот, держи. Мне маловато, зато на тебе смотреться будет отлично.

– Держись подальше от Кристиана, – пафосно заявила Лана, обращаясь к Милли и задирая нос еще выше. – В моих силах сделать твою жизнь невыносимой.

 Тоже мне! Не впечатлила.

– Исчезни, – махнула на нее рукой и все свое внимание переключила на потенциальную подругу. – Вот же! Не обращай внимания. Она бесится, потому что Крису не нужна. А ты ему нравишься. Им обоим, – решила поддержать Милли сказав чистую правду.

Невооруженным взглядом видно, как близнецы на нее охотятся соперничая друг с другом. Не представляю, как она с ними справится. Мне бы с одним разобраться.

– Я не понимаю… – наивная рыжая девушка удивленно смотрит.

– Чего? – я рассмеялась. – Ааа, ты про Стэфа? – дошло до меня. – Да брось. – махнула рукой. – Зачем он мне? Это прихоть его папаши. Да и мой оказался совсем не против. Стефан хороший. Взрывной правда, поэтому с ним сложно. Я только так их и различаю теперь. И вообще, мне другой нравится, – захотелось хоть кому-то признаться.

К нам в компанию еще Зою надо, тогда точно никто ни на ком не женится. Устроим заговор или просто сбежим!

– Ладно, не будем о грустном. Идем завтракать. Все наверняка уже там. А с Ланой будь осторожна. Она очень опасный противник, – я предупредила Милли, чтобы не нарывалась лишний раз. Кто за нее заступится?

– Спасибо, – девушка искренне поблагодарила.

Ну вот и отлично. Она немного оттаяла и мне рядом с ней тоже стало легче.

После «семейного» завтрака Милли попросила меня присмотреть за котенком. Они с мамой поехали за своими вещами. Мне же досталась пушистая дымчатая прелесть по имени Каспер. И этот мелкий карапуз не давал мне скучать до позднего вечера.

Милли вернулась на следующий день с кучей коробок, сумок и пакетов.

– Привет, – я крепко ее обняла. – Не смотри на меня так. – смеюсь над ее реакцией. – Ты не представляешь, как я рада единственному нормальному человеку в этом доме.

– Я тоже рада тебя видеть. А где Каспер? Как он? – заволновалась она.

– Да все с ним хорошо, – мы обернулись в сторону двери. В проеме стоит Герман и держит на руках нашего маленького Каспера. Чувствую, как вдруг на миг вспыхнули мои щеки, но я быстро взяла себя в руки, осталось успокоить нервно скачущий пульс.

– Здравствуй, Гер. Тебя стучаться не учили? – возмутилась я, но он проигнорировал. Отдал Милли котенка, а потом бесцеремонно и совершенно неожиданно ее поцеловал.

Не глядя на меня, Гер пошел в сторону выхода.

– Придурок! – крикнула Герману вслед и увидела, как по коридору мимо нас прошел его отец, сам Аслан Амиров.

Герман

– Ты доволен? – успел поймать отца в коридоре перед кабинетом Михаила.

Как всегда, идеальный. В черном костюме, белой рубашке, начищенных туфлях. На руке дорогие часы и обручальное кольцо, которое задевает меня больше всего. Потому что у него был выбор, а у меня его нет.

– Дома поговорим, – недовольно осматривает мой внешний вид. – На кого ты похож?

– На себя, – жму плечами. – Не нравится?

– Мальчишка, – усмехается родитель. Он любит мне это повторять, намекая, что я еще не дорос до принятия важных решений. – Поезжай к нам, Гер. Я здесь закончу, и мы обсудим все, что ты хотел мне сказать.

– Обсудим? – пришла моя очередь скептически хмыкнуть.

– Нам необходимо найти диалог и компромиссы, – говорит, как со своими подчиненными из близкого окружения. Держа дистанцию, но при этом стараясь быть хорошим боссом.

– Не уверен, что у нас получится. Ненавижу, когда на меня давят, – повернулся к отцу спиной, чтобы уйти.

– Гера, – вздыхает Аслан Ленарович. – Не дури.

– Как всегда, – я ушел, чувствуя на своей спине его прожигающий темный взгляд.

У меня рефлекс. Я не могу не сопротивляться отцу, потому что знаю, он прогнет, если приложит усилия. Сильный, но очень сложный характер мешает нам найти точки соприкосновения. Буфер – мама. Она всегда смягчает конфликты, которых становится все больше. Я не ангел, прекрасно это понимаю. Но иногда хочется, чтобы отец видел во мне и что-то хорошее, пока оно еще осталось.

К родителям я поеду вечером. Сейчас домой и все как-то на автомате. На парковке столкнулся с Настей. Выходная, похоже, сегодня. Из машины вышел ее муж с недовольной рожей. Косо посмотрел на меня и стал откровенно наезжать на жену. В какой-то момент поймал ее взгляд, захотелось вмешаться. Я слышу, они часто ругаются в последнее время. Интересно, это из-за меня?

– Что ты на него уставилась? – недовольно рычит мужчина. – На молоденьких мальчиков потянуло?

– Идиот, – Настя вздохнула, забрала пакет из брендового магазина одежды и цокая каблуками пошла к лифту.

– Привет, – поздоровался с ней.

– Здравствуй, Гер, – ответила едва слышно.

– Чего орет? – пользуясь случаем интересуюсь, пока муж ее ковыряется в багажнике.

– Да, – махнула рукой. – У него в бизнесе проблемы, срывается.

– Сейчас у всех проблемы, – жму плечами. – Будет сильно перегибать, зови, успокою.

– Спасибо, – Настя подарила мне незаметную мягкую улыбку. Я вошел в лифт, женщина осталась ждать мужа.

Дома тоже все на автомате: душ, кофе, работа.

Меня клинит в последнее время все больше. Пока Таю не видел, даже думал, что все, наконец, отпускает. Не хрена подобного. Чем больше времени мы находимся вблизи друг от друга, тем мне все больше хочется быть с ней.

Кручу в руках мобильник. Сделать шаг? Или рано еще? Сколько можно тянуть? Три года почти. Достаточно. Сейчас я могу предложить ей лишь себя. Может больше ничего и не нужно? Понимаю, что если буду тянуть и дальше, потеряю. Она не будет ждать. Встретит кого-то, влюбится и тогда все. Конец.

"Прости меня" – складываю буквы в слова в мессенджере телефона. – "Я…" – задумался еще раз.

Пошлет? Будет права, но я все равно не сдамся. Тая ведь не знает, что три года я работаю для того, чтобы у нас было будущее, не зависящее от фамилии наших родителей. Мне надо научиться говорить с ней. Хотя бы пока вот так, через сообщения. И я продолжаю писать, надеясь, что хотя бы прочитает.

"Тай, я все обязательно тебе скоро объясню. Просто верь мне. Пожалуйста."

Палец завис над кнопкой "отправить ". Я даже на первом свидании в школе так не волновался, как сейчас, от обычной СМСки.

Скользнул по экрану отправляя сообщение. Первый шаг сделан.

Ближе к шести поехал к родителям. Как примерный мальчик, не нарушая правил, не превышая скорость добрался до дома. Машины отца на парковке не нашел, но это даже хорошо. Очень хочу поговорить с мамой наедине.

– Привет, – крепко обнял Анну Владимировну. – Как всегда, самая красивая, – улыбнулся ей.

– Бессовестный льстец, – мама рассмеялась. Такой обмен эмоциями между нам что-то вроде традиции.

– Какого воспитала. Что ж я теперь сделаю? Как дела? – она сегодня хорошо выглядит. Бледность ушла, губы порозовели, глаза блестят.

– Это я у тебя хочу узнать, – мама махнула рукой в сторону кухни. – Что у вас с отцом происходит? Опять постоянно ругаетесь.

– Мы не ругаемся. Мы делим территорию, – перевожу все в шутку. – Мужчины же, чего ты хотела?

– Гера, – ставит передо мной кружку чай и вазочку с печеньем, прямо как в детстве. – Я сейчас серьезно. Мне совсем не нравится то, что происходит. Ты постоянно срываешься, Аслан ходит злой, как черт.

Ну свинство же – искать у нее поддержки перед отцом? Скажет, прикрываюсь юбкой матери. А это не так. Я просто пытаюсь нащупать грань, когда можно просить ее о помощи, а когда лучше не стоит. Вот мы сидим тут, уютно пьем ароматный чай со сладостями, мама смотрит с волнением и заботой, а в голове голос отца: «Не смей говорить матери!». Принимать решения в бизнесе гораздо проще. Там голова холодная. Есть цифры, документы, планы.

– Мам, – решаюсь зайти аккуратно. – Я очень сильно накосячил перед любимой девушкой. Сейчас вот исправить пытаюсь. Не уверен, что получится, но я очень хочу быть с ней. Без нее ломает, потому срываюсь, наверное.

Ее взгляд потускнел. Анна Владимировна подошла к окну, обняла себя руками за плечи и замолчала. Я позволил себе подойти к ней. Сел рядом на подоконник вглядываясь в родное лицо.

– Твой отец не сдался когда-то. И ты не вздумай, – она посмотрела мне прямо в глаза. – Я запрещаю, – сказала строго. – Если любишь, мой мальчик, надо бороться. Если вдруг не выйдет, ты хотя бы будешь знать, что сделал все возможное. Это лучше, чем винить себя за то, что ничего не сделал, когда была возможность.

– Что сделал отец? – я не знал, что у них были проблемы в отношениях. Максиму, что я видел, это ревность старшего Амирова, но он гасил ее. Ничего критичного в памяти не всплывает. – Мам? – взял ее за руку не получив ответа.

– Не сегодня, Гер. Извини. Но я обязательно расскажу. Будет тебе хороший жизненный урок.

Не стал больше ее тревожить. Какие-то тяжелые воспоминания залегли тенями под ее красивыми медово-карими глазами. Вошел в свою комнату, бросил на кровать мобильник. От Таи нет ответа, как и ожидалось.

Я запутался. С одной стороны вроде как долг перед семьей и все такое, с другой – моя жизнь такая, какой я хочу ее сделать.

– Ты не справляешься, – услышал за спиной голос отца.

– Ну почему же? – усмехнулся, падая на кровать. – Тут просто смотреть надо внимательно и ты все увидишь.

– Я просил влюбить ее в себя, а не пугать до одури! Я видел глаза девчонки, когда ты ее целовал! – завелся отец.

– Да? Блииин, – наигранно вздохнул. – Я же не сто баксов, чтобы всем нравится. Не зашел я малышке. Бывает, – пожал плечами.

– Ты невыносим, – отец, взъерошив короткие темные волосы присел на край тумбочки.

– Весь в тебя, – отправил ему его же эмоции.

– Сомневаюсь, – выдал родитель.  – Ты поговорить хотел, – напомнил отец.

– Передумал, – скривился в ответ.

– Герман, прекрати паясничать! Тебе не пятнадцать, когда я такое прощал! – он злится, а мне похрен.

– В пятнадцать я получил по морде за то, что разбил твою тачку, – напомнил ему, что прощалось далеко не все.

– Заслужил! Мать тогда чуть не поседела. Что за любовь у тебя появилась?  – сделал он переход на наш телефонный разговор.

– Шикарная, – улыбнулся, вспоминая Таю в полотенце. Отец скептически приподнял бровь видя со своего насеста реакцию моего тела на это воспоминание.

– Так я и думал, – заявил он.

– Я не женюсь на Милли, – заявил твердо.  – Ломать свою жизнь ради твоих амбиций я не стану. Боится? Шикарно! Пусть возненавидит меня. Тогда что? Женишь силой? Или к кровати ее привяжешь и меня сверху? М?!

– Свою жизнь?! – кроет отца. – Где она, твоя жизнь, Гер? В бабах и тачках! Ты умный, сильный, амбициозный и все это хочешь оставить на трассе под колесами фуры?!

– Да я лучше сдохну в своей тачке, чем женюсь по твоей указке! Какого хера ты решаешь за меня? – подскочил на ноги зло глядя на родителя.  – Я люблю другую девушку, отец. Я давно ее люблю, – стараюсь успокоиться.  – Просто тогда я был не готов к отношениям, которых она достойна.

– Имя? – он слушает, ждет ответа.

Рискнуть? Подошел к окну, открыл его, закурил держа сигарету дрожащими пальцами.

– Я видел твой регистратор, – отец подошел ближе. – Я просил тебя не садиться бухим за руль, – его голос срывается на хрип.

– Я успел протрезветь, – ответил глубоко затянувшись. – Отпусти меня, – прошу его, глядя в окно.  – Я ведь все делаю. Работаю в семейном бизнесе, учусь. Я не денусь никуда, но я хочу свою жизнь, понимаешь? Сам.

– Я не готов хоронить сына в закрытом гробу, – отец тоже потянулся за сигаретой. – Назови мне имя девочки, – возвращается к больной теме разговора.

– Тая Камаева, – решаюсь, жмурюсь, словно ожидая удара.

– Нет, – отец так и не прикурил. Он крутит сигарету в пальцах разминая дорогой табак. Он бросил вообще-то. Сейчас просто нервы.

– Другого я и не ждал, – выбросил окурок в окно, собрался уйти, но старший Амиров поймал меня за плечо, развернул к себе лицом, встряхнул.

– Камаев слаб. Реваль поглотит его, как только сыграют свадьбу Стефана и Таи, – я дернулся, освобождаясь от захвата. – Ты же должен понимать, что выгода от брака с Милли гораздо выше, пусть она и не кровная наследница.

– Ты тоже женился на матери из-за выгоды? – бью по больному зная, что это не так. Отец женился по любви. Он пошел против своего отца ради нее. Я точно весь в него.

– Гера, сейчас другие времена, – пытается объяснить отец. – Я не запрещаю тебе любить. Люби. Женись на наследнице Реваля, сделай ей наследника и все, большего от тебя не требуется.

– Чему ты учишь его? – мы услышали голос мамы от двери. – Амиров, ты сдурел?!

– Аня, у нас сугубо мужской разговор, – он подошел к ней, постарался обнять, но она не подпустила.

– Слышала я этот разговор! Ты чему его учишь? М?! Ты все забыл, да?! – вижу через плечо отца, как дрожат ее губы. – Ас, – слезы текут по щекам. – Я думала…

– Я не забыл, моя девочка, – он все же обнял ее.  – Твой сын… – он тщательно подбирает слова. – Делает слишком много ошибок, которые могут стоить ему здоровья или жизни. Женитьба приструнит его, даст почувствовать ответственность за кого-то, кроме себя.

– Собаку ему заведи, – всхлипывает мама. – Он же взрослый, Ас. А ты подбиваешь его на что? На вынужденный брак и измены жене? Да он же влюблен! Ты не видишь?

– Ни хрена он не видит, – протиснулся мимо родителей, поцеловал маму в висок. – Не плачь, мы разберемся, – вытер пальцами слезы с ее щеки.  – Все нормально будет, мам, – обещаю ей. – Я поеду, ладно?

– Мы не договорили, – рычит отец.

– Да пошел ты, – я развернулся и просто ушел.

Закрылся в машине, отодвинул водительское кресло, чтобы удобнее устроить ноги. Включил музыку как можно громче, чтобы каждый орган внутри меня подпрыгивал от басов. Закрыл глаза давя внутри себя отчаянный крик. Достало все. Я и не надеялся, что он поймет.

Вру. Надеялся… От этого еще хуже.

Похоже мы с ним окончательно потеряли контакт, который когда-то был неплохо налажен.