Текст книги "Сила в тебе"

– Я хосю гулять с дядей Мисей! – Рома уставился на Киру своими большими голубыми глазками.

– Зайчик, у дяди Миши много работы в Москве. Давай сегодня ты погуляешь с нами, а завтра мы пойдем в детскую комнату, хорошо? – Кира предложила сыну альтернативу.

– Ура! В детскую комнату, только с лабилинтами. Хоросё, мамоська? – мальчик оживился и побежал в другую комнату.

– Похоже, Ромке он приглянулся, – Вера села на кровати, спустив ноги, намереваясь встать.

– Да, и это пугает меня до чертиков. Они ведут себя, как отец и сын, это неправильно. Я вижу, что Миша относится к нему хорошо не потому, что заставляет себя. Ему искренне интересно и приятно быть рядом с Ромкой, играть и гулять с ним. А вот что происходит с Ромой, не понимаю вообще. То ли его детская не развитая психика просто пытается абстрагироваться от потери отца, то ли он действительно воспринимает Мишу в серьез, – Кира, с поддержкой подруги, встала с кровати, и продолжила высказывать свои страхи и опасения, – но что если у нас ничего не выйдет, и ребенок будет снова страдать? Я не знаю, как быть. И запретить им общаться тоже не могу. Это все так сложно, Вер.

– Иди сюда, Рыбка моя, – Вера притянула подругу к себе и успокаивающе прижала. Кира была меньше Веры, так что прекрасно помещалась, в чьих-либо объятиях, как ребенок.

– Меня больше не греет это прозвище, без него…Оно просто не имеет больше смысла. Рыбка безжалостно выброшена на берег и погибла на палящем солнцем, – метафорично выразилась Кира, прикрывая полные слез глаза.

– Ничего, родная. Значит, так было суждено. Теперь ты сильнее бури и крепче стали. Ты больше не маленькая рыбка, ты сама океан, способный поглотить сотни кораблей-неудач. Бушевать и разливаться, как тебе угодно, – Вера смотрела в глаза Киры уверенно и серьезно, будто бы зачитывая клятву или присягу.

– Верка моя, как же я скучала по твоему красноречию. Только ты всегда могла поднять мне настроение на раз-два. И только ты, умеешь говорить о серьезных вещах красивыми метафорами, будто бы превращая все в сказку или фантастический фильм. Но боюсь, на этот раз у нас только лишь драма, даже, трагедия, – Кира перехватила руки подруги, завершая их трогательный обмен дружески-утешительной энергией.

– Да, я не спорю, но у нас все же есть преимущество, – Вера лукаво улыбнулась, сверкнув темными глазами, – это то, что мы сами пишем сценарий к своему фильму и он еще не закончился. Так, что трагедия может в лёгкую превратится в мелодраму со счастливым концом, – подмигнула.

– Только вот, что есть счастье? Я боюсь говорить об этом с мамой. Она не поймет. Ведь я должна быть благодарна всевышнему, людям, которые помогли мне, судьбе в конце концов, за то, что я жива и могу двигаться, – Кира провела рукой по волосам и лицу, отвела взгляд и уставилась в окно, – а я чувствую себя такой пустой и растерянной, что даже стыдно. А то, что меня действительно радует, приносит и мучительную боль.

– Ты, о чем, я не совсем понимаю?

– Это бред, это глупо, я знаю, но, когда я чувствую отголоски счастья внутри, мне становится стыдно за это, и страшно потерять…И я прячу эти эмоции глубоко. Закапываю. Боюсь.

– Я думаю, это нормально, и пройдет, со временем. Только дай себе шанс, – тихо сказала Вера. В комнату вбежал развеселый Ромка, ни минуты больше не готовый ждать свою мамочку.

* * *

На следующий день Вера решилась показаться и поговорить с родителями. Кира не хотела отпускать ее одну, боясь снова потерять связь с подругой, но Вера настаивала.

– Теперь я не позволю никому мной манипулировать. Даже им. Довольно, я сама буду принимать все решения в жизни. Я вернусь, и мы, наконец, обсудим нашу новую жизнь, подруга, – девушки крепко обнялись и после Вера села в такси, махнув Кире рукой.

Ночка будет еще та – рой мыслей в голове, сплошные терзания и переживания. Ближе к часу ночи, не выдержав разборок собственного разума, Кира написала Дашке, и та сразу же перезвонила.

– Я так соскучилась, может, ты приедешь, Кира? – начала упрашивать ее озорная Даша, – погуляем, купим тебе новых шмоток, настроение поднимется от шопинга гарантированно!

– Даш, я не знаю. У меня ведь режим, тренировки, нельзя нарушать, чертов распорядок. Меня ведь пасут, и очень сильно, – Кира печально вздохнула, вспоминая нахмуренное выражение лица Миши, когда он узнал, что она забыла выпить лекарства вовремя.

– Бла-бла-бла, не будь такой скучной, подруга. Тебе все силы вселенной дали новую жизнь, да еще и кучу бабла сверху, а ты ведешь себя, как старушка, – возмущенно захихикала Даша.

– Вот зачем ты так? Знаешь ведь, что это за мерзкие деньги, и что мне необходимо продолжать лечится – многое утрачено. Так что мне не до развлечений, – раздраженно ответила Кира.

– Утрачено? И что же? Ты говоришь, видишь, слышишь, дышишь, чувствуешь – что тебе еще надо то? – Дашка была как всегда прямолинейной.

– Я не чувствую себя женщиной, – выпалила, как выстрелила.

– Это что еще значит? Давай поподробнее, у тебя, что с сексом проблемы? – снова в лоб спросила Даша.

– О, боже, нет, Даша, нет секса, нет проблем. Я просто не знаю, что вообще теперь смогу этим заниматься. Хоть врачи говорят, что там у меня все в порядке, – обреченно вздохнула Кира.

– Стоп, погоди! Ты все еще не спала со своим красавчиком-доктором?

– Что? Даша, ты нормальная? Конечно, нет! – возмущений нет предела.

– Боже, Кира, да ты и правда стальная леди, – Даша была шокирована и огорчена одновременно, – мужик, каких еще поискать: умный, страстный, красивый. Помешан на тебе, мотается с Москвы к тебе, чуть ли не каждый день, и ты все еще ему не дала?

– Даша, фильтруй слова! Я не такая, как ты. И если ты забыла, я вдова, и еще только-только встала на ноги. Как ты вообще могла подумать о подобном? – Кира была возмущена, и в то же время она хотела именно этой взбучки, она подсознательно хотела, чтоб ее хоть кто-то оправдал за нескромные мысли к своему бывшему врачу и нынешнему другу.

– Представать себе я могла подумать о таком. Да, черт возьми, я хотела думать, что ты открылась ему и позволила себе жить дальше. Любить и быть любимой. Радоваться каждому прожитому дню, забывая прошлое, как страшный сон, – Даша верила в каждое сказанное ей слово, но услышав тяжелое сопение на другом конце связи, смягчила тон, – бедная ты, Кира, и всем искренне жаль тебя. Но всё, что было не изменить, мы только можем утереть нос судьбе-злодейке и переиграть ее, перехитрить. Нет ничего плохого в желанном и страстном сексе. Нет никакого стыда в том, чтобы снова влюбиться, надо лишь позволить себе это, – Даша говорила искренне, а у Киры сжималось сердце.

– А я не могу, я и правда вся как не живая, тем более наслаждении. Чертово тело меня конечно не слушает, и реагирует каждый раз, стоит только ему взглянуть на меня, но душа…она замыкается, боится, – снова вздох, печать и отчаяние.

– Ну вот, теперь и мне как-то не хорошо стало. Я сейчас так счастлива, но зная о твоих страданиях, мне хочется выть. Знаешь, что – я запрещаю тебе грустить, и не принимаю никаких возражений. Ты должна развеяться, забить на все и немного отвлечься. Приезжай. Думаю, мама твоя будет только за, как считаешь?

– Может быть, но вот Миша, вряд ли, – Кира закусила губу, вспоминая о нем.

– А ему не обязательно знать о девчачьих приключениях, – Дашка оживилась.

– Я не знаю, ты правда хочешь, чтоб я приехала? А как же твой Толя? – сомнения одолевали Киру, но внутренняя стерва и воительница так и рвалась наружу.

– Мой Толик мне доверяет и обожает меня, и, если бы он хоть попытался управлять мной, я бы сразу его бросила, – расхохоталась Даша.

– Страшная ты женщина, Дарья, – Кира улыбнулась.

– Я женщина, что надо. И раз уж у меня перерыв в спорте, я решила оторваться по полной. Так сказать, вкусить жизнь, – пояснила девушка.

– Кстати, ты не собираешься уже возвращаться? Не соскучилась по тренировкам, выступлениям?

– Еще как, я действительно поняла, что это мое любимое дело. Еще немного и можно будет руку нагружать по полной, и тренировки станут серьезные. Сейчас все в легкой форме, но скоро начнется спортивный ад, так что я хочу оторваться на последок, пока могу.

– Ладно, я подумаю над твоим предложением, Дашка. – Кира уже засыпала, – но мне не очень-то хочется в Москву.

– Я покажу тебе только самое лучшее, ты даже не вспомнишь плохое, обещаю. Решайся! Завтра позвоню.

После разговора с новоиспеченной подругой Кира много думала, а не послать бы к черту всё хоть на один день. Ведь так надоели эти бесконечные процедуры, массажи, упражнения и диетическое питание. Душа жаждала бунта, непокорств и банальной свободы, доступной многим девушкам. В конце концов, что произойдет, если она просто немного развеется?

– Мамуль, не переживай ты так, это все лишь до завтра, – говорила Кира матери, продолжая смотреть в зеркало, нанося на лицо косметику.

– Ну не знаю, Кира, мне за тебя всегда тревожно – не везучая ты у меня в последнее время. Не хочу, чтоб ты потом еще больше страдала. Да и потом, не хорошо это, нарушать режим, – вздохнула Надежда Игоревна, поправляя волосы дочери и смотря в зеркальное отражение ее глаз.

– Мам, ну хватит. Все лекарства при мне, а тренировки подождут один день, – уже раздраженно сказала Кира, и повернулась к маме, – пойми, мне это надо. Со мной всё будет нормально.

– Я бы тебя спокойно отпустила только с Мишей, – прямо сказала женщина.

– О, начинается. Ты ведь понимаешь, что он как ты, начнет мне читать нотации. Я даже не хочу ему говорить, – Кира встала, и положила свои женские мелочи в черную сумку.

– Он что не в курсе о твоей поездке? – удивленно спросила женщина.

– Нет, я не говорила. Он очень занят и сегодня мы еще не созванивались, только перекинулись пару сообщений.

– Милая, ты ему очень дорога. Вот он и беспокоится, – Надежда Игоревна подошла к двери.

– Я знаю, и порой это напрягает. Он включает доктора и забывает о том, что я хочу быть рядом с ним женщиной, а не пациенткой, – призналась матери Кира.

– Ты должна его понять. То, через что вы оба прошли оправдывает его зацикленность на твоем здоровье. Тебе просто надо принять его таким, какой он есть, – материнский взгляд был нежен, как махровый мягкий плед, но в то же время и уверен. Женщина была мудра до тошноты, что Кира аж глаза закатила.

– Мама, позволь мне сначала принять новую версию себя и понять, как жить дальше и чего вообще хотеть. Я не могу вот так сразу взять и изменить свое мышление. Мне надо научиться жить самостоятельно, поставить свои цели. И уже потом впускать в свою жизнь лю… другого человека, – прямо сказала без тени сомнений.

Кира проглотила это слово, не смогла сказать. То самое, порой нереально простое и легкое. Но зачастую колючее, режущее слух и царапающее сердце.

Любовь.

Ее разум продолжал смаковать его со всех сторон, но она боролась и отказывалась. И мама, конечно же, видела это. Печально улыбнулась дочери и вышла из ее комнаты.

Обняв и поцеловав сыночка, и еще раз выслушав мамины советы и наставления, Кира с Верой, наконец, сели в такси и оправились на вокзал. Полтора часа на поезде, и они уже в Москве. Обе держаться за руки. Волнуются так, что выпрыгивают сердца из груди; и понимают друг друга без слов.

– О, боже, Кира, ты отлично выглядишь. Я не ожидала даже. Просто улёт! – Даша подбежала к растерянным девушкам с визгом восторга и зажала Киру в своих объятиях. Девушка-огонь.

На заднем плане у синего седана стоял Анатолий. Дарья была, как всегда стильно и ярко одета, с растрепанными, но очень красивыми каштановыми волосами и ярко красными губами.

– Дашка, я тоже рада тебя видеть. Это моя Вера, познакомься, – Кира обратила внимание на свою подругу, которая немного смущалась.

– Безумно приятно, я Даша, – девушка приобняла Веру, – ну, что девчонки, вперед навстречу приключениям. Водитель уже заждался, – и залилась мелодичным звонким смехом, приглашая к машине.

Пол дня для девушек пролетели со скоростью света. Они развлекались по полной в торговом центре, где Даша, просто-таки, заставила девушек обновить весь свой гардероб и освежить прически. В три часа дня они уставшие и довольные завалились в кафе для вкусного обеда и отдыха. Ох уж этот шопинг, так утомляет.

– Дашка, ты просто потрясающая, – который раз говорила ей Вера, рассматривая себя в маленькое зеркальце, – спасибо, что уговорила нас зайти в тот салон – всегда мечтала о такой стрижке.

Вера рассматривала себя со всех сторон, довольно улыбаясь. В то время как Кира листала меню и заметно нервничала.

– Хватит меня засыпать комплиментами. Я и так знаю, что я богиня, – самодовольно ответила Даша и позвала официанта жестом. Девочки дружно рассмеялись.

– Даш, правда спасибо тебе за это день, – серьезно сказала Кира, поправляя свои красивые локоны. Ей немного подрезали волосы и эффектно накрутили крупными волнами – смотрелось великолепно.

– Это вам спасибо, девочки. Мне было очень здорово сегодня. Не хватало женского общения. По правде говоря, у меня мало подруг. В моей жизни всегда были только завистницы и конкурентки. В спорте так всегда. А мужчины никогда не поймут того, что понимают женщины. В общем, вы официально мои новые подруги, и теперь от меня не отделаетесь, – улыбнулась и тут же переключила внимание на официанта.

После наивкуснейшего обеда, где Кира позволила себе съесть запретные блюда, девушки отправились к Даше домой.

– Так, куколки, предлагаю немного отдохнуть перед походом в клуб и посмотреть киношку, – Даша поставила на стол угощения в виде нескольких сортов сыра и ветчины, фрукты и орешки, дополнив все бутылочкой вина и бокалами.

– Даш, я пить не буду, – неуверенно заявила Кира, уютно умастившись на большом диване.

– А я буду. С удовольствием! – Вера присела ближе к столику и схватила свой бокал, – Рыбкина, не будь занудой! Мы выбрались из такой передряги, черт возьми. И что мы не можем немного выпить? – заявила Вера и демонстративно отпила из бокала, довольно закрывая глаза.

– Добром это не кончится, – Кира нахмурилась, но взяла в руки бокал.

Через час девушки дружненько рыдали, смеялись и умилялись, смотря американскую мелодраму. Кирин телефон продолжал вибрировать.

– Да ответь ты уже, – не выдержала Вера.

– Он поймет, что я вру, – расслабленным голосом сказала Кира, алкоголь сделал свое дело – пофигизм медленно растекся по венам… Но на смену ему всегда приходит состояние «мне море по колено, хочу приключений на свою задницу».

– Так не ври, – сказала Даша.

– Он не должен знать, что я здесь. Иначе заберет меня домой, а я хочу… Я хочу танцевать! – уверенно заявила Кира и вскочила на ноги.

– Детка, да ты в ударе! – Даше это нравилось.

– Кира, ты уверена, что сможешь? Ты еще не совсем…

– Стоп, не говори ничего. Я сама знаю, что еще медленно хожу и нуждаюсь в опоре. Но я хочу танцевать! – громко повторила Кира, – черт возьми, девочки, я была парализована. Вам этого не понять. Я должна ощутить себя.

И девочки не отказали в желании подруге. Они понимали, что ей это необходимо. Даша попросила своего нового парня подвести их в приличный клуб через пару часиков. Девушки прихорашивались, наряжались и много-много смеялись.

В машине Анатолия Кире было не комфортно, несмотря на веселое настроение девчонок. Пристальный взгляд этого парня, очень напрягал Киру.

– Ты хочешь что-то мне сказать? – не выдержала Кира.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь? – серьезно сказал Толя, глядя в зеркало заднего вида.

– Знаю, тебе-то что?

– Михе это не понравится, – буркнул тот.

– С ним я сама разберусь, Толя. Прекрати портить своим видом мне настроение, – попросила девушка и уставилась в окно, за которым мелькала ночная столица.

Я всё понимаю, ты через многое прошла, но не играй с ним. Он хороший человек, и он многое сделал для тебя, – продолжал Толя.

– Толик, котик, оставь Киру в покое. Сегодня она отдыхает. Не грузи девушку своей ерундой, – попросила его Даша.

– Зайка моя, это не ерунда. Миша мой друг, и я знаю его много лет, в отличие от всех вас. Не хочу никого обидеть, но с него хватит уже страданий, – мужчина смотрел на дорогу, не поворачивая головы.

– С меня тоже, – уверенно заявила Кира, не отводя свой взгляд.

* * *

Кира прекрасно понимала, что не сможет как другие девушки танцевать под ритмичную музыку, растворив в ней всю свою накопившуюся боль. Физически ей по силам только медленный танец, но прикасаться к кому-то она естественно не хотела. Только если бы он был рядом…

Весь день она отгоняла мысли о нем, отвлекалась на всё что можно. Слушала истории и сплетни девчонок, стараясь блокировать свой мозг от навязчивых мыслей. Кое как она справилась с этой сложнейшей задачей, но сейчас, в этот самый момент, когда она сидела в полу мрачном помещении с громкой танцевальной музыкой, а вокруг нее двигались пьяные и веселые тела. Кира отчетливо поняла, что дико скучает по Мише.

Она загрустила, вспоминая о нем. Ей не хватало его голоса, его глаз, их разговоров перед сном и наедине лично. От тоски и скребущего ноющего чувства вины Кира пыталась избавиться новой порцией алкоголя.

– Малышка, ты чего притихла, – присел рядом с ней Толя, запыхавшийся и потный от зажигательного танца с Дашей, которая по-прежнему отплясывала вместе с Верой.

– Просто устала, Толь, иди к девочкам, – снова посмотрела на экран телефона. 11 пропущенных.

– Ты же тоже должна веселиться. План ведь такой был, а сама сидишь, скучаешь и явно хочешь быть не здесь, – Толик не унимался, подсел ближе.

Тут он замешкался, вытаскивая с кармана жужжащий телефон, и посмотрел на Киру. Пару секунд сомнений и вызов принят.

– О, здорова, Миха, – сначала весело, но тут же его выражение лица помрачнело, – тише не ори так. Я просто не слышал. Мы с девчонками отдыхаем, так что… Нет. Да. Не знаю. Да, в нашем клубе. Слушай, это не мое дело, но думаю она взрослая девочка и сама может принимать … – не договорив фразу Анатолий отстранил телефон от уха и нахмурился. Затем швырнул телефон на стол и прикрыл лицо руками. Кира уставилась на него, выжидая.

– Черт, дело дрянь. Твой рвет и мечет, – по его взгляду было все ясно без слов.

– Сильно злой? – тихо спросила Кира, но Толя все же услышал ее.

– Не то слово. Ты вообще видела его хоть раз таким? – спросил Толя и залпом выпил содержимое своего стакана.

– Нет. Он был терпелив ко мне и очень спокоен. В основном, – Кира встала и медленно стала протискиваться к девочкам.

Они взяли ее за руки с обеих сторон и в таком, немного смешном тандеме, девушки танцевали. Кира двигалась так отчаянно и так быстро, как только могла. Закрыла глаза, растворилась в музыке и атмосфере, пытаясь отпустить все плохое наружу. Так прошло еще пол часа.

Её глаза широко раскрылись, когда за талию обхватили тяжелые горячие руки – те самые руки. Он смотрел хищно и дико. Дышал тяжело и быстро, но держал крепко, надежно.

Началась медленная песня, и Кира не раздумывая, подняла свои руки вверх, проводя по его мускулистым предплечьям и замыкая пальцы за его шеей. Такой интимный момент, такой долгожданный.

Боже правый, эта женщина сведет меня с ума, гарантирую…

Какая же она красивая, какая прекрасная и нежная. Ей точно не место здесь, несмотря на то, что оделась очень непристойно.

Кто вообще надоумил ее надеть такое короткое платье, да еще и красное?

Танец продолжался, их сердца колотились, а тела медленно двигались в ритм. Лица так близко, чувствуется дыхание на коже – обжигает и разгоняет кровь по венам. У обоих.

Пусть ругает, пусть обвиняет, отчитывает, как ребенка…

Да хоть отшлепает при всех. Я согласна, на все согласна. Лишь бы он не уходил, просто был рядом. Как же я нуждаюсь в нем, с ума сойти…

Спустя десять минут разборок, было решено, что Даша с Верой продолжают гулять под присмотром Толи. И потом Вера ночует у Даши, ну а Миша немедленно увозит Киру домой… к себе домой.

Оказавшись у него в машине, Кира скрутилась на сиденье, явно ища тепла и уюта. Пока Миша, молча, выруливал на трассу, Кира рассматривала его. На нем была большая футболка с широким вырезом, который открывал не только шею, но и ключицы. И черные джинсы, идеально обтягивающие его упругие ноги и ягодицы. Ну, и конечно же, его взъерошенные отросшие слегла волосы и щетина, создавали неповторимый мужской, брутальный образ.

Кира протянула руку и стала трогать его правую руку, проводя пальцами по бицепсам и поднимаясь к шее. Миша остановил движение ее руки, только когда она прикоснулась к его губам.

– Ты такой красавчик! Я говорила тебе? – Кира кокетливо улыбнулась, прикрыв немного глаза. Она не боялась его, ни капли.

– Ты пьяна, Кира, и нуждаешься в хорошей трепке, – всерьез сказал Михаил, не отводя взгляда от дороги.

Кира рассмеялась, да так, как давно уже не позволяла себе. Но сейчас ей было до того смешно, что она не могла остановиться долгих три минуты, а потом просто притихла и смотрела на Мишу.

Припарковавшись у себя на стоянке возле многоквартирного дома, Миша помог Кире выйти из машины. Он вел ее за руку к двери, затем к лифту. Молча они поднялись к нему на этаж и уже войдя в квартиру Миша не выдержал.

– Что ты себе позволяешь? Нет я понимаю, захотелось развеяться, шопинг, подруги, ваши женские штучки. Все это никто тебе не запрещает, пойми. Но, черт возьми, Кира, как ты можешь так рисковать своим здоровьем, всем лечением, позволять себе подобное… – Миша метался по комнате, разводя руками, а Кира стояла у стены в прихожей и просто смотрела на него, – алкоголь, клуб, это уже перебор. Да еще и все за моей спиной. Я думал, что ты мне доверяешь. Что тебе хорошо и легко со мной. Что мы друзья, в конце концов!

Не успел он договорить, как она уже метнулась молнией к нему, преодолев три шага за секунду. Вцепилась руками в него, а губами жадно накрыла его рот. Стала целовать: сильно, жадно, страстно. Он ответил. Он не мог иначе.

Сквозь его пальцы рассыпались ее шелковистые волосы. Сжал их в кулак, опустил вниз, задирая голову выше и проникая глубже языком. Второй рукой подхватил ее хрупкое трепещущее тело и прижал к себе. Стена пришлась, кстати, и с опорой поцелуй стал перерастать в нечто более откровенное. Кира нетерпеливо гладила его тело, изучая каждый сантиметр на ощупь, а Миша с трудом сдерживал в себе хищного секс-зависимого зверя. Но он оторвался от нее, отстранился и поставил девушку на пол, пытаясь не смотреть ей в глаза.

– Я не хочу так, – строго сказал он, и был прав. Кира надулась, конечно же, но она еще будет благодарна ему за порядочность и выдержку. Главное не натворить глупостей на пьяную голову.

И дело тут не только в банальном использовании чести девушки. А в том, что она сама твердила ему о дружбе и о необходимом ей времени. Портить всё он не хотел. Так что позволил Кире уснуть обиженной, но одетой. В его постели.

Гул в голове и противное чувство жажды во рту, пробудило Киру ото сна. Девушка медленно присела на кровати, придерживаясь с обеих сторон. Навела резкость в глазах и печально вздохнула, проведя рукой по волосам и лицу. Поднялась на ноги, оценивая обстановку и ужаснулась, увидев свое отражение в зеркале: волосы растрепанные и липкие, косметика смазалась и засохла, а глаза красные с не здоровым блеском.

– Какой ужас, – сказала она вслух и сильно скривилась.

– Тебе нужен душ и минеральная вода с таблеткой, – позади раздался знакомый хрипловатый голос, и Кира резко обернулась. На нее смотрел серьезный и неприступный взгляд. Миша прислонился к косяку дверного проема и скрестил руки на груди.

– Миша, мне очень жаль, – вымолвила девушка, то опуская взгляд, то снова поднимая на него.

– За что именно? – уточнил мужчина.

– Я не должна была так поступать. Боже, как же стыдно, – Кира обхватила себя руками и присела на кровати, пытаясь защититься от собственных ошибок.

– За что конкретно тебе стыдно, Кира? – Миша подошел к ней и встал напротив, заметно нервничая, но пытаясь казаться хладнокровным.

– За то, что приехала сюда, не сказав тебе. За то, что не отвечала. За то, что сбежала от проблем, – замотала головой, не находя нужных слов. К горлу подступил ком. Она помнила все, что случилось вчера. Видимо, надо было срочно извиниться за подобное поведение, но поднимать эту тему было больнее всего. Она боялась, черт возьми, очень боялась.

– Успокойся, прошу тебя. Только не плачь, я не вытерплю этого, – попросил Миша и чуть ли не упал на колени перед ней. Его лицо ниже уровня ее лица, и ее волосы падают на него. Кира замерла, застыла и не дышала. Миша был слишком близко, а теперь еще и его нежные пальцы легонько вытирают слезы с ее щек.

– Прости, Миш, я не должна была быть такой эгоисткой. Ты был прав вчера, говоря о моем безрассудном поведении касаемо лечения и моего здоровья. Столько было приложено сил, борьбы и средств для моего выздоровления, а я позволяю себе такие выходки, – слезы только усилились, и она ничего не могла с собой поделать, когда он, вот так понимающе смотрел на нее.

– Стоп, ты помнишь мои вчерашние слова? – Миша отстранился и его взгляд потемнел в ту же секунду, а скулы на лице напряглись.

– Я помню все, – отводя взгляд и краснея, призналась Кира.

– Если ты сейчас попросишь прощение за наши поцелуи, точнее за то, что ты их начала. То клянусь Богом, я выпрыгну из этого окна, – уверенно сказал Миша, выпрямляясь во весь рост.

– Ничего подобного, я этого хотела больше всего на свете, – с трудом поворачивая язык, вымолвила Кира, выламывая свои пальцы от нервов.

В ту же секунду Миша озарился победной улыбкой, приблизил свое лицо к её, и прошептал у самого уха.

– Я знал это!

Кира уткнулась ему в грудь, растворяясь в теплых обволакивающих объятиях. Они просидели так минут десять и затем Кира, все же, побежала в душ.

– О, Боже мой, мама, наверное, сходит с ума, – Кира вышла из душа с мокрыми волосами, чистым лицом без макияжа и в огромной Мишиной белой футболке, – как же я могла так поступить с мамой?

– Тише, солнышко, не переживай. Я сообщил твоей маме, что ты со мной, и она не волнуется, – Миша обхватил Киру за предплечья, а она онемела от его взгляда.

– Спасибо, ты великолепный, – прошептала она. Миша расплылся в победной улыбке.

– Наконец, ты это поняла, малышка, – усмехнулся, сказав с иронией.

– Нет, я серьезно. Я так долго молчала, так долго боялась. Мне это надоело. Ты сделал для меня слишком много.

– Не преувеличивай, Кира, – его взгляд потемней и нахмурился. Было волнительно.

– Подожди, Миш, – девушка приложила указательный палец к его губам, – ты был моим спасителем, потом врачом, вскоре стал другом и человеком, которому я доверяю полностью, а сейчас…несмотря ни на что, ты рядом со мной.

Потекли слезы. По ее смуглой шелковистой коже потекли обжигающие слезы настоящей любви. Осознание. Признание. Порой это нереально трудно, но сказав вот так, в глаза. Кажется, что мир переворачивается и уже не будет прежним – для них точно не будет.

– Я всегда буду рядам. Ты самое лучшее, что только могла подарить мне судьба. Самое прекрасное и самое дорогое, – Миша крепко сжал обе ее руки и поднес к губам, нежно прикоснулся. В его глазах тоже стояли слезы – сдержанные, мужские, но искренние.