Текст книги "Сила в тебе"

– Ой, вопрос не из легких. Я хотела поговорить о будущем, – Вера сменила тему, – Я долго думала и поняла, что мне нравится мое маникюрное дело. И вообще, всё, что связано с красотой и уходом. Буду эгоисткой, не отдам на благотворительность, как думала раньше. Пусть эти проклятые деньги сыграют мне на руку – открою свой салон, – уверенно заявила девушка.

– Да ты что?! – Кира удивленно уставилась на подругу, улыбнувшись до ушей, – идея улетная, Вера, я полностью тебя поддерживаю.

Девушки вышли на улицу и в лицо им ударил горячий летний ветер. Кира огляделась вокруг, и, уловив взглядом играющего в песочнице Ромочку, спокойно продолжила разговор.

– Ты справишься, дорогая, – добавила она, – я помогу тебе на любом этапе. Ты умница, и я уверена, что твоё дело будет процветать.

– Спасибо, Кира, но я побаиваюсь, – Вера переменилась внешне, стала неуверенной и растерянной, – все же у меня нет такой опоры и поддержки, как у тебя. И я чувствую себя немного одиноко из-за этого.

– Милая, моя. Ты такая замечательная. Умная, красивая, добрая, а пироги какие печешь. Ммм, объедение, – Кира сымитировала наслаждение, – у тебя обязательно появится достойный мужчина.

– Ахаха, было бы не плохо, но мне сейчас совершенно в это не верится, и даже думать об этом не хочу, – Вера переменилась в лице, и снова появился этот пустой взгляд, – слишком мало времени прошло после…

– Ну всё, зая, не будем о грустном, – Кира взглянула на дорогу, к дому подъехала такси, – выкинь все мысли из головы и начинай разрабатывать свою идею. Ты у меня девушка тоже не слабая, и очень трудолюбивая. Я знаю, что когда ты за что-то берешься, то делаешь это безупречно.

– Ох, спасибо, но без тебя я бы ни с чем не справилась. Ты всегда рядом, как моя подруга, как мой личный наставник, как родной человечек, – Вера обняла подругу крепко-крепко, – буду скучать, возвращайся скорее.

– Когда ты так говоришь, чуть ли не плача, мне и уезжать не хочется, – Кира надула губы.

– Езжай не задумываясь, и оторвись там как следует, – приказала подруга, – за меня не переживай, я пока не созрела к морю и отдыху. Хватит с меня самобичевания и ничегонеделания. Пора браться за дело. Надоело себя жалеть!

– Вот это моя девочка. Умница!

– Ну, всё, езжай, а то мы так не расстанемся, в конце концов. Это всего на пару недель.

– Удачи тебе, родная, – Кира еще крепче сжала Веру, – вернусь, помогу тебе во всем.

* * *

И вот, чемоданы собраны, радость и счастье в душе, улыбки на лице. Отправились в путь. Решили лететь самолетом, так как Рома еще маленький для длительных автомобильных поездок.

Несколько часов перелета, немного волнения и здравствуй Сочи: палящее яркое солнце, пропитанный солью воздух и бурлящее прекрасное море. Все, что надо для полной релаксации и восстановления душевных сил.

Более двух недель Кира с Мишей наслаждались курортным отдыхом: прохладная морская вода, ленивое валяние на пляже, вечерние прогулки по местным прибрежным кафе. Много танцев, будоражащие тело и душу и, конечно же, море позитива и чистого счастья.

Ромочка так сильно полюбил Михаила, что не отлипал от него почти весь день: гуляли вместе, купались вместе, спали вместе. Только после того, как мальчишка окончательно выматывался и вырубался на Мишиных или маминых руках, молодые и влюбленные могли уделить время друг другу.

Пока сын сладко спал в номере вместе с бабулей, мама наслаждалась жизнью – училась заново любить и быть женщиной, слабой и нежной. Отдых пролетел как один миг, и Москва встретила загорелых героев проливным дождем. Как бы напоминая, что пора бы вернуться в реальность и вспомнить о своих проблемах.

Глава 7

Отдых на море в лучах ласкового солнышка был и правда замечательным, но по возвращения Кира заметила изменения в поведении своего любимого. Миша стал замкнутым и немного грустным, чем обычно. Меньше шутил и смеялся. Чем это было вызвано, Кира не понимала.

– Я еду в Москву, – тихо сказал Миша, погружая себе на спину свою дорожную небольшую сумку. Он так долго уже находился рядом с ней, что Кира и забыла о том, что у него есть и своя жизнь.

– Да, конечно, если надо езжай, – Кира пыталась прочитать эмоции в его глазах, но напрасно, – ты столько времени проводишь рядом с нами, наверняка уже много дел накопилось.

– Да, то есть, нет, – мужчина провел рукой по волосам. Делает так всегда, когда нервничает, – Кира, я давно уволился, еще до поездки в Сочи.

– Что? Не понимаю, ты же говорил, что взял отпуск, – голос ее дрогнул, а в груди зародилась паника.

– Я хотел, но потом решил, что уволиться лучше. И не хотел тебя пугать раньше времени, – Миша бросил сумку с плеча и напрягся всем телом.

– Ты сейчас меня пугаешь, Котов, – внутренний нервный тик поглотил девушку, подобно повышению температуры. Пальцы затряслись, а губы пересохли.

– Кира, послушай, я по своей натуре человек не гражданский и не социальный. Меня всегда тянуло туда, где опасно и в воздухе пахнет смертью. Только в таких местах я чувствовал себя правильно. Я не случайно попал работать в Сирию. Я хотел этого. Долго и упорно учился, трудился, и все ради того момента, чтоб спасти чью-то жизнь, – его голос был каким-то сухим, но он явно был искренним.

– Ты и здесь можешь спасать жизни, Миша, – Кира смахнула невольно навернувшиеся слезы. Подсознание понимало, к чему он ведет.

– Да, я знаю, – шаг к ней, хотел было заключить ее в свои утешающие объятия, но она отступила, тогда Миша продолжил, – я подписал контракт до того, как встретил тебя. И много раз отказывался, оттягивал дату вылета. Мне надо было помочь тебе, убедиться, что ты в порядке.

И тут комнату оглушил громкий истерический смех Киры.

– Что? Ты себя слышишь? – в одно мгновение девушка вспыхнула дикой яростью, а в ее глазах полыхал синий огонь, готовый сжечь все вокруг, – зачем? Зачем тогда ты появился там? Зачем спас? Чтобы сейчас бросить, растоптать меня даже больше, чем сделал мой насильник? А? Чего ты молчишь? Ты, правда, думаешь, что я буду в порядке?

Кира пришла в бешенство. Хорошо, что Ромочка гулял с бабушкой на улице и ничего этого не слышал. Девушка стала колотить своего обидчика в грудь, толкать и кричать одновременно.

– Я не понимаю! Ты же не можешь оперировать?! Что тебе там делать?

– Кроме хирургов там на вес золото любой врач. Я буду реабилитологом.

Ее лицо было искаженно от ужаса, слез не было, только страх. Потерять дорогое и ценное, что есть у нее сейчас – невидимую связь с этим мужчиной.

– Ты заставил меня поверить. В твою любовь. В мою любовь, и вообще в нас, – она была раздавлена.

– Кира, прошу, послушай, – Мише пришлось схватить крепко девушку за предплечья, чтобы обратить на себя ее внимание, – я не бросаю тебя. Я люблю тебя. Можешь меня выслушать спокойно.

Усадил девушку на кровать и присел на корточки рядом с ней. Медленно провел рукой по ее волосам, убирая с лица. Кира сидела, как живая кукла, широко раскрыв на него свои бездонные глаза.

– Милая, родная, ну пойми. Там тысячи людей, нуждающихся в помощи врачей. Сотни детей, которые умирают от голода и самых простых инфекций, просто потому, что им вовремя не помогли, – Миша говорит мягко и спокойно, поглаживает лицо девушки, – я вернулся в Россию только из-за ранения. Пока время тянулось, я стал потихоньку работать на волонтерской основе, а затем меня пригласили работать в клинику.

– Ну, ведь ты уже давно здесь. Я не понимаю, ты даже почти женился, – Кира напомнила ему о его бывшей невесте.

– Именно, ключевое слово Почти, – Миша тоже сел на кровать и опустил голову, ему тяжело было вспоминать эту часть прошлого, – если бы она не умерла. Я больше бы никогда и не подумал о том, чтобы вернуться в горячую точку, но после всего… Пойми, я был разбит. Долго глушил боль и свою беспомощность в алкоголе. Затем снова стал работать, но все было без толку. Внутри меня черная дыра только разрасталась. В один момент, незадолго до того самого дня, когда ко мне в руки попала твоя медкарта, я снова вызвался ехать и заключил контракт.

– Так отмени его, – жестко сказала Кира, глядя ему прямо в душу, – это же не соглашение с дьяволом.

– Скорее с собственной совестью, – печально сказал Миша.

– Будто бы без тебя там некому работать, Котов. Не делай этого. Не поступай так со мной. Там люди гибнут каждый день, – всё, она не могла больше сдерживать ураган чувств внутри себя и выплеснула наружу. Плакала и держала его. Обнимала и била. Снова плакала. Было невыносимо.

– Родная, прости, но я должен уехать, это всего на пару месяцев, может больше, но я …

– Что ты? Обязан? Долг? Честь? Клятва Гиппократа? Чушь все это! – кричала Кира, – ты говоришь о любви, но делаешь совершенно противоположное. Разве любимых вот как оставляют? Я должна просто тупо ждать тебя и молить Бога, что ты останешься жив, и тебе не оторвет конечности очередным взрывом. Нет уж, так не пойдет! Если ты спасаешь девушке жизнь, поднимаешь ее на ноги, вселяешь ей веру в себя…

Даешь ей свое плечо, как опору. Становишься другом и любимым человеком одновременно. Показываешь, что светлое будущее реально, а после всего просто хочешь исчезнуть? Это чертовски нелогично и неправильно, Котов.

– Любимая моя, я никогда бы так с тобой не поступил. Ты моя жизнь, – Миша целует ее руки, затем щеки и губы. Девушка в полном смятении, – успокойся, прошу.

– Не успокаивай меня, – шмыгнула носом и вытерла лицо, – нельзя сказать девушке о том, что ты уезжаешь в Сирию, и надеяться, что она спокойно воспримет твои слова.

– Вот поэтому я и не говорил тебе ничего раньше. Знал какой будет реакция, – Миша еще крепче обнял свою маленькую заплаканную девочку, забирая на себя все ее печали, – я еду туда не просто так. Мне надо разыскать одного ребенка. Именно по этой причине я не могу отменить свое, казалось бы, глупое путешествие.

– Что? Ты, о чем, не понимаю? – Кира устремила на него свои влюбленные глазки, вокруг которых размазалась тушь, и теперь были темные пятна.

– Помнишь, я рассказывал о том мальчишке, которого в последний момент оттащил от взрыва?

– Конечно, где погибла вся его семья, это ужасно, – Кира ожидала объяснений.

– Я никогда не избавлюсь от чувства вины перед ним, – Миша выглядел очень опечаленным, блеснули слезы в его огненных глазах, – все еще перед глазами та женщина в длинной парандже и трое маленьких ребятишек, весело бегающих рядом с ней. И тут же картинка меняется на рухнувшее здание и вопли этого мальчика… И затем его глаза, лишенные жизни и полные злобой. Вероятно, там погибла вся его семья. Я должен убедиться, что с мальчиком все в порядке и помочь ему. Но для начал мне необходимо его разыскать.

– Ты серьезно? – Кира смотрела прямо на него, – да, ты определенно говоришь серьезно. Как ты собираешься это сделать? В стране, где разрушено все и господствуют террористы, – ее голос стал спокойным. Пришло понимание. Ведь ее любимый мужчина дал логическую причину своего поведения. Ведь человек на многое способен, чтобы замолить свои грехи. Хороший человек.

– Есть способы. Мне поэтому и надо быть при исполнении своих обязанностей. Под защитой наших солдат, я быстрее найду мальчишку.

– Милый, родной, может не надо? Ты нужен мне, как никогда. Да и что будет, если ты найдешь его? Прошлое не изменить, ты это знаешь. И в гибели его семьи не ты виноват. Перестань накручиваться и давай просто будем строить нашу жизнь, – Кира отчаянно пыталась достучаться до Миши.

– Любимая моя девочка. Я не хочу оставлять тебя, но должен. Ты не успеешь и соскучиться, обещаю. Не накручивайся просто, займись интересным делом, а я буду каждый день звонить тебе по спутниковому телефону. И вот увидишь, время пролетит незаметно.

Кира снова заплакала. Так тихо и искренне, что у Миши сжалось сердце, он стал покачивать ее в своих объятиях.

Я умру без тебя – подумала Кира.

Я выживу для тебя – подумал Миша.

* * *

Когда мы строим планы, наш разум ожидает лучшего будущего. Но порой это ошибочные действия, и ожидания рассыпаются в прах, когда все идет не по нашему распорядку.

И тогда происходят моральные дилеммы и противоречия. Мы страдаем и впадаем в уныние, ведь наша реальность совсем не такая, какой мы хотим ее видеть. После всех этих ощущений наступает депрессия. Так и случилось с Кирой.

Умом она понимала, что ее любимому мужчине просто жизненно необходимо разобраться в себе. Открыть старые раны и постараться залечить их. Найти в себе силы успокоить муки совести. И пусть ему для этого надо умчаться в другую страну, лишь бы он нашел выход. Лишь бы вернулся.

Михаил прекрасно понимал, что поиски будут сложнейшим делом. Несмотря на свои связи с высшим командованием военных действий на оккупированной территории, разыскать сирийского мальчишку без документов будет почти невозможным.

Но мужчина подготовился к этому основательно. Более двух лет он разыскивал ребенка, зная о нем только имя и первичное место пребывания после взрыва. Но главным путеводителем для Котова было лицо мальчика, которое он помнит до мельчайших подробностей. Его взгляд, поджатые губы, пересохшую смуглую кожу и шок, отражавшийся в каждом движении.

* * *

– Дочь, тебе необходим воздух, – в комнату Киры вошла Надежда Игоревна и раздвинула бордовые шторы, – не надоело чахнуть?

– Мам, да все нормально. Я, правда, в порядке, не стоит так опекать меня, – Кира интенсивно качала пресс с использованием специальной резинки. В последнее время девушка загрузила себя чрезмерными тренировками. Она бегала по утрам, а в течение дня выполняла всевозможные упражнения на разные группы мышц. Вечером, вместо вкусного семейного ужина и посиделок у телевизора неугомонная женщина еще и занималась на орбитреке.

– Да где нормально, Кира? С тех пор как Миша уехал, ты совсем с катушек слетела, – вздохнула мама.

– Ну что ты преувеличиваешь? И вообще, тебе не идет молодежный сленг, мам, – Кира встала и стянула с себя влажную футболку, – разве плохо, что я всерьез взялась за свое здоровье?

– Милая, ты меня сейчас пугаешь больше, чем, когда либо, – призналась мама, продолжая убирать разбросанные вещи по комнате, – я тебя знаю, как никто лучше. Ты таким способом пытаешься не думать о нем. Заглушаешь свои дурные мысли.

– Мамулечка, ну что за глупости. Я каждый день разговариваю с Мишей. У него все хорошо, и я стараюсь не драматизировать, – Кира обернулась полотенцем и пошла к ванной комнате. Мама шла следом.

– Ничего хорошего там нет, и мы обе с тобой это знаем, – повысив голос, сказала женщина, все еще держа в руках кучу грязных вещей.

– Мам, ну чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я раскисла и ревела в подушку каждый день? Или может мне жалеть себя и целыми днями напролет спать и есть, пичкая себя седативными? – Кира пыталась отделаться от материнской заботы, которая еще больше разъедала и без того расшатанные нервы.

– Доча, ну что ты, я просто волнуюсь. Ты так мало кушаешь и гуляешь, – она кинула вещи в корзину для белья и продолжила говорить, – никуда не ходишь, перестала общаться с подругами.

– Да общаюсь я с ними. В интернете, – Кира раздраженно сбросила с себя полотенце и быстро зашла в душевую кабину. За последний месяц ее тело окрепло настолько, что стало сильнее и выносливее, чем до аварии. Ее движения были быстрые, резкие и ловкие, а сама девушка выглядела как олимпийский призер по легкой атлетике. В общем – очень эффектно и спортивно.

– Кира, пойми, я просто хочу видеть тебя счастливой, – снова печально вздохнула Надежда Игоревна.

– Я знаю, мам, и буду, – высунув голову из душа, добавила, – но только когда он будет рядом.

С такими разговорами мать подходила к дочери регулярно. Но только сейчас поняла, что все это бесполезно, пока Михаила нет. Он ее сердце, ее душа, ее вторая половина. Так что Надежда Игоревна старалась видеть плюсы в поведении дочки. По крайней мере она не забросила ни себя, ни сын и не стала пить, что вполне могло бы быть с ее характером и пережитыми событиями.

На часах без пяти минут восемь вечера. Кира с силой сжимала в руках свой смартфон. Ждала звонка. Почти всегда Миша звонил в это время. Он старался быть пунктуальным, несмотря на весь хаос, творившийся вокруг него там.

Звонок развеял тяжелую тишину и ожидание.

– Алло, – подняла сразу. Голос дрожал.

– Привет, девочка моя, – голос Миши снова обволок ее, как мягкое безопасное облако. Только он так мог.

– Привет, любимый, – слова застревали в горле. Становилось все сложнее. Уже пошел второй месяц, как его нет с ней.

– Как ты, моя хорошая? – стандартный вопрос, но сегодня как-то иначе. Интонация сменилась. Кира чувствовала.

– Я в порядке. Как ты? – тишина в три секунды казалась ей вечностью.

– Я очень скучаю, сладкая, – выдохнул. На заднем плане всегда был какой-то шум, но сегодня тишина.

– Миша, рассказывай все как есть. Не своди меня с ума, – умоляла девушка, – ты не ранен?

– Нет-нет. Я цел и невредим, – сказал быстро. Значит правда.

– Тогда что? – Кира ходила туда-сюда по комнате. Благо усадила Ромку в гостиной мультики смотреть, и никто не мешает.

– Я нашел его, – какая-то печаль в голосе. Но ведь это же хорошо. Или?

– Серьезно? Правда, нашел? Невероятно! – Кира не ожидала такого. Ведь в лагерях беженцев в Ливане огромное количество детей, оставшихся без дома и родных.

– Да, это было сложно. Зная только имя и примерный возраст, я искал везде. Объездил все сирийские лагеря и приюты для мальчиков. Лично смотрел на каждого, кто хоть примерно походил по описанию, – Миша остановился, выдохнул, – но вот он я. Стою рядом с его палатой в госпитале. Я это сделал.

– Что с ним? – Киру тоже стала волновать судьба мальчишки.

– Ничего серьезного уже. Было сильное обезвоживание. Я привез его сюда из лагеря. Точнее я привез одиннадцать таких детей. Каждый из них нуждался в срочной медицинской помощи. В условиях лагеря невозможно было, что-либо сделать. Некоторым из них требуются операции.

– Боже, что ж за ад там твориться, – Кира вздохнула, – знаю сейчас не лучшее время быть эгоисткой, но я так хочу, чтобы вернулся. Богом клянусь, не осталось никаких сил.

Кира заплакала. Она неделями держалась, но больше не могла. Внутри все кричало от дикого желания увидеть его. Такого родного и любимого, но такого далекого.

– Любимая, не плачь, прошу. Я очень хочу к тебе. Безумно скучаю. Мы скоро все наверстаем, но пока я должен быть тут. Разобраться во всем до конца. Да и мой контракт еще не истек.

– К черту контракт, Миша. Свою собственную жизнь надо строить. Мы ведь недаром нашли друг другу, и не имеем права – вот так все потерять, – почти шепотом говорила Кира, вытирая слезы.

– Никогда, слышишь, никогда не думай, что потеряешь меня. Я вернусь к тебе даже из ада. Ты мой лучик света. Нет, ты мое солнце, способное осветить тысячи вселенных, – он был серьезен, но его голос звучал ласково и бархатисто.

– Милый, я так скучаю, – она села на пол и поджала ноги к себе. Сжалась вся.

– Я знаю, малыш. И совсем скоро мы снова будем вместе. Потерпи еще немного, родная, – просил Миша.

– Твой голос сегодня такой, не знаю. Ты чем-то опечален? – Кира чувствовала его.

– Мда, есть немного. Понимаешь, тут все так устроено ужасно. Российские военные поставляют гуманитарную помощь на лагеря. Но детям, особенно сиротам, достается слишком мало еды. Да и внимания к ним никакого, а медпомощь самая банальная.

– Но ведь вы же, ну доктора, там как раз для этого, чтоб лечить всех больных, – толи сказала, толи спросила.

– Ох, Кирочка, тут столько нуждающихся, – Миша сильно переживал. Было ясно, что у этого парня большое сердце, – мы физически не можем помочь всем. Хирурги, в основном, оперируют, да еще и в полевых условиях считай. Остальные доктора проводят осмотры, вакцинации, обследуют и берут анализы.

– Да, я помню, ты рассказывал. Мне жаль, что ты во все это вовлечен, – Кира не хотела, чтобы ее любимый был в таком месте, но и любила его именно за это. За его желание спасать человеческие жизни.

– А мне нет. Здесь я делаю хоть что-то полезное. Но я очень хочу к тебе, малыш, – даже через тысячи километров она ощущала его любовь.

– Определенно. Хотела бы, и я чем-то помочь этим несчастным детям. Они не виноваты и не заслуживают такой жизни.

– Знаешь, тут каждый желающий может помочь детям, лишившихся родителей из-за войны. Сюда даже приезжают российские мусульмане и помогают семьям конкретно. Завозят продовольствие в каждый дом, где дети лишились отца и их тянет одна мать, – рассказывает Миша, – можешь считать меня идиотом, но я отдал все свои сбережения трем детским домам. Там хорошие директора, так что я уверен, деньги действительно пойдут на детей и улучшения их пребывания там.

– Миша, ты не глупец. Я горжусь тобой, – уверенно сказала Кира, – а деньги мы еще заработаем.

– Спасибо, любовь моя. Как там наш мальчик? – его голос смягчился.

– Рома постоянно спрашивает о тебе, – Кира снова вздохнула, потому что сынишка так часто требует вернуть ему Мисю, что у нее сдают уже нервы, – даже не знаю, как его успокаивать.

– Я скоро вернусь и больше никогда не оставлю вас, – честно и прямо. Она верила ему, – родная, мне пора бежать. Я люблю тебя, Кира. Помни, сила в тебе – ты можешь справиться с чем угодно, – он поддерживает ее, успокаивает.

– Миш, прошу, береги себя. Я тоже тебя люблю. Очень.

Разговор был душераздирающий, но также и бальзамом для тоскующих сердец. После, этой ночью, Кира крепко уснула в обнимку с сынулей. На следующий день у них запланирован визит к педиатру.

Осень вошла во вкус. Листья меняли цвет и падали на землю. Воздух становился холодный и влажный. Кира всегда любила здешний климат. Он почти не отличался от московской области. Побывав на море, теперь девушке было с чем сравнивать. И теперь она точно знала, что любит холод. Точнее все его проявления: сырость, дождь, ветер. Ей всегда казалось, что таким образом природа выражает свои эмоции, стирая с лица земли человеческие грехи.

– Верка, я так рада за тебя, – Кира сидела с подругой в уютном семейном кафе. Где раньше они встречались каждые выходные. С тех пор много воды утекло, но сейчас эта встреча ощущалась такой правильной.

– Спасибо. Всё благодаря тебе. Если бы ты меня не встрепенула и не вывела из того ужасающего состояния. Даже и думать страшно, что было бы, – Вера потягивала вкусный молочный коктейль, закрывая глаза от наслаждения.

Девушка выгладила очень хорошо. Длинные черные волосы она остригла до плеч и перекрасила в темно русые со светлыми концами. На лицо больше не наносила яркий темный макияж, а напротив, светлый и сдержанный. От этого весь ее внешний вид полностью изменился. Вера стала естественной и женственной. Только лишь глаза могли выдать ее печаль, но в последнее время она стала больше улыбаться и радоваться простым моментам.

– Я ничего такого не сделала. Просто уделила немного внимания и напомнила, что тебе не стоит ставить крест на своей жизни, – Кира сделала привычный жест – смахнула упавшую на лицо длинную прядь. В последнее время волосы жутко бесили. Но отрезать пока не решалась.

Обе девушки непринужденно беседовали, пока Рома игрался с другими детьми в мягкой зоне. Кира была почти счастлива. Почти.

– Короче, Кира, все почти готово к открытию, – Вера говорила о своем новом детище – салоне красоты. Она всю жизнь мечтала об этом, и сейчас решила использовать компенсацию для воплощения своих планов в жизнь, – я не ожидала, что меня так завлечет вся эта возня с открытием своего бизнеса. Но мне реально нравится. Спасибо, что подтолкнула меня к этому шагу.

– Я ничего такого не делала, милая. Ты преувеличиваешь мой вклад, – Кира смотрела в окно на проходящие мимо парочки и с тоской думала о Мише.

Где он? Что делает? Скучает ли?

– Честно говоря, я думала у меня ничего не выйдет. Ты ведь знаешь, какие люди. Обсуждают, перемывают твои косточки, указывают на твои ошибки и смотрят с жалостью, если ты становишься жертвой, – Вера стала намного увереннее в себе. И это странно. До того, как девушка стала жертвой страшного насилия она была такой милой, но жутко закомплексованной. Сейчас же, наоборот, стала любить себя и стремиться к большему. Ох, и запутан человеческий разум, и непредсказуем.

– У тебя все получится, даже не сомневайся. Люди всегда тянулись к сильным личностям. Стоит им только прийти к тебе в салон и увидеть воочию девушку, которая не побоялась бросить вызов самой себе. Доказать, что нас, женщин, ничего не может сломить. Так они сразу потянуться к тебе и будут приходить снова и снова, – Кира подняла бокал вверх, – пусть ни одна мразь не решает за нас судьбу и уж тем более не сможет калечить наши души!

Девушки понимали друг друга как никто. Обе были опустошены. Обе упали, но встали с колен. Обе двигаются вперед.

– Кирюш, помоги мне название придумать. У тебя всегда с творческим мышлением было все отлично, – попросила Вера.

– Ты намного креативнее меня, тем более что касается сферы красоты, – Кира посмотрела на экран смартфона. Она постоянно так делала. Ждала весточки. Главное хорошей.

– Ну, придумала только вот такие: Красотка или Обаяшка, – Вера засмущалась, когда Кира прыснула от смеха, – я же говорю, не выходит.

– Прикольно, но я считаю, что необходима изюминка. То, что будет отличать твой салон от других, – Кира допила свой коктейль и вытерла салфеткой губы, – это должно быть оригинальное название и сам дизайн интерьера тоже. Пусть всё манит и завлекает клиентов.

– Я это понимаю, но как? Неужели придется нанимать дизайнера? Я уже так замучилась со всем этим: налоговая, закупка товара, найм сотрудников, проработка всех рисков и рентабельности. Скоро голова взорвется, – Вера ухватилась двумя руками за телефон, – вот, и бесконечные телефонные разговоры.

– Привыкай. Ты теперь бизнес-леди, – Кира кивнула подруги, чтоб та ответила.

– Да, Артем, – Вера стала вникать, продолжая коротко отвечать, – отлично. Ты моя палочка-выручалочка. Спасибо. Скоро буду.

– О, я смотрю, Артемка усердно взялся за тебя, – Кира усмехнулась. Парень был одноклассником Веры.

– О чем это ты? Да, он очень мне помогает, чему я бесконечно рада, – Вера закопошилась в сумочке, доставать кошелек и очки. Эта девушка просто обожала солнцезащитные очки. Она носила их круглый год.

– Ну-ну, и конечно же по доброте душевной, – Кира стояла на своем.

– Нет, конечно, я буду платить ему, – отрезала резко Вера, пресекая намеки подруги, – то есть, я наняла его, как моего бухгалтера. Да, сначала он сам вызвался помочь. Сделал много расчетов, чем мне очень облегчил начальный этап. Но затем я предложила ему эту должность, и он с радостью принял мое предложение.

– А ничего, что у парня уже была приличная работа? – Кира вздернула бровь вверх, а улыбка растеклась по лицу, как шоколадная паста на горячем тосте, – и он вмиг бросил ее ради тебя.

– О чем ты говоришь? Я думала Артем без работы, – Вера растерялась, – блин, а я ведь даже не спросила, да и вообще. Я не в курсе как он жил последний год, – озарение снизошло на девушку, – вот я дуреха! Как можно было месяц тесно общаться с человеком, открывать с нуля бизнес и ни разу не поинтересоваться им самим?

– Упс, неловко вышло. Но я уверенна он тебе простит это, – улыбка так и не сходила с ее лица.

– Да хватит уже, Кира. Я думаю, ты ошибаешься и у него только примитивные намерения заработать, – Вера стала собираться и махнула рукой официанту.

– Ну и сколько ты собираешься ему платить? Уверенна, он получал в два, а то и три раза больше в крупной московской компании, – Кира позвала Рому взмахом руки и ласковой улыбкой – мальчишка всегда ее слушал.

– Блин, ничего не понимаю. Он мне так помогает, поддерживает и делает больше, чем надо, – Вера уставилась на подругу круглыми глазами.

– Милая, он был влюблен в тебя со школьной скамьи. И похоже, его чувства не прошли, а наоборот, – прямо сказала Кира.

– Не может быть?! С тех пор столько времени прошло. Да и после всего случившегося, – она покачала головой.

– Да хватит уже повторять одно и то же. Мы прошли уже этот этап. Мы другие и больше никто не сможет разбить нас. Впереди будут только лучшие дни, – Кира говорила, как опытный оратор. Она умела внушать людям уверенность в себе, но сейчас она говорила эти слова скорее больше себе, чем подруге.

– Ты права. Мы обе заслуживаем счастья, но все равно я буду очень осторожной с мужчинами. Как оказалось – монстры среди нас!

– Главное не упустить своего человека, и, похоже, Артем не плохой вариант. Он уже для тебя сделал гораздо больше, чем все твои предыдущие парни, – разъяснила Кира.

– Он мой друг, – уверенно заявила Вера.

– Миша тоже мой друг, – вздернув бровь, ответила Кира.

После душевного и очень интересного разговора с подругой, Кира задумалась о своей жизни. Ей тоже пора заняться делом. Срочно.

Дальше неделя летела, как военный истребитель – слишком быстро. Кира уделяла все свое время и внимание сынульке, которому вот-вот исполнится пять лет. Мальчуган был веселый и жизнерадостный, как все дети в этом возрасте. Любил собирать конструкторы и смотреть мультики про машинки. Его золотистые волнистые волосики торчали в разные стороны, напоминая Кире о том, чей он сын.

Порой девушка забывала о том, что она вдова, вспоминая о муже только приятные моменты. Забыть о нем было невозможно, ведь было множество семейных снимков, хранившихся на ее ноутбуке и просто распечатанные в фотоальбомах.

Каждый день Кира хотела разобраться со всем этим, но откладывала в черный ящик. Боялась. Больше всего она боялась смириться с его смертью. Ведь тогда бы это значило, что она забыла его, а это не так. Живое доказательно их жизни и любви бегает рядышком. Кира только благодарит бога, что Рома перестал часто спрашивать о папе. Нет, она хочет, чтобы сын знал своего отца, но сейчас ей просто надо время.

– Милая, чем занимаешься? – однажды вечером мама зашла в комнату дочери и увидела разбросанные на полу фотографии, а Кира сидела со слезами и смотрела на все это.

– Я оплакиваю его, – Кира вытерла потекший нос, – для того, чтобы жить дальше.

– О, родная моя. Я горжусь тобой. Давно пора было это сделать, – Надежда Игоревна присела рядом.

– Я хочу помнить его, но и забыть одновременно. Мам, я ужасная, – Кира разревелась и упала головой в мамины объятия.

– Ох, девочка моя, ты не ужасная. Ты просто живая, и тебе все еще больно, – женщина гладила светлые волосы дочери, убирая с лица, – и ты любишь. Снова, но по-другому. Тебе просто необходимо договориться с самой собой.

– Спасибо, мам. Я тебе так люблю, – девушка заплакала вновь и крепко обняла маму. Женщина была тоже невысокой и худенькой, для своих лет. Так что их объятия были тесными и продолжительными.