Текст книги "Подменыш. Красавец и уродина"

Глава 15. Ответная услуга

И вдруг все исчезло. Девочка с удивлением обнаружила, что все так же сидит на картонном ящике и держит в руках надкусанную буханку хлеба.

Старик, конечно, тоже присутствовал. Привалился к стене, запрокинул голову и засовывал в широко открытый рот гнилой помидор, заливая подбородок розоватым соком.

– Ну что, получилось выручить друзей? – спросил без особого интереса.

– Кажется, да, – с трудом проговорила Вета. Хотя сама не была в этом слишком уверена: наверняка необычный старик просто загипнотизировал ее. Ведь если прошлое изменилось, почему она по-прежнему находится в подсобке? Все должно было пойти по-другому, не так ли?

– Ну, теперь ответная услуга, – ухмыльнулся старик, утираясь рукавом.

Сердце девочки запрыгало в груди, как свихнувшийся акробат. Что же взамен он попросит у нее?

– Дождь-то не на шутку разгулялся, – задумчиво произнес старый бомж, прислушиваясь к дробному стуку по крыше. – Пойди, милая, разыщи и приведи сюда моего Боника. Жалко ведь собачку. Может статься, добрейшая Виктория Пална по случаю плохой погоды и закроет глаза на такое нарушение правил, позволит песику в тепле и сухости маленько подремать.

– Что? – не поверила своим ушам Вета. – Привести сюда вашего пса?

– А в чем дело? – хитро прищурился старик. – Уже испугалась? Не бойся, Боник не укусит, он на кого попало не бросается. Да и с тобой уж вроде как знаком.

– Это и есть плата за вашу… помощь?

– Ну да! – совсем развеселился, захихикал бомж. – А ты небось боялась, что попрошу о чем-то ужасном?

– Да нет, я не боялась.

Громова соскочила с ящика и поспешила к двери – пока старик не передумал. Конечно, приближаться к огромной собаке страшновато, но ведь старик и в самом деле мог попросить о гораздо более трудной, даже невозможной услуге.

Она выскочила под дождь, и, забыв достать из рюкзака зонтик, побежала к площади перед рынком, где обычно резвилось кудлатое чудовище. Правда, все нормальные собаки наверняка попрятались от дождя, но ведь стариковского пса вряд ли можно отнести к разряду «нормальных».

Девочка увидела его, едва выбежала на площадь. Густая белая шерсть намокла под дождем, собачьи бока и спина блестели, словно покрытые слизью. Пасть приоткрыта, огромный язык свешивается почти до земли. Песик занимался своим любимым делом – пугал прохожих.

– Боун! – робко окликнула его Вета, вспомнив некстати, что по-английски это значит «кость».

Пес замер и внимательно посмотрел на девочку. Взгляд его показался Вете каким-то чересчур осмысленным. Потом гигантская собака медленно двинулась в ее сторону, широко расставляя лапы. Громова нащупала под курткой ремень джинсов, призванный не дать штанам свалиться с ее чересчур субтильной фигуры. Если пес не согласится пойти с ней добровольно, то есть вариант сделать из ремня поводок.

И в этот момент отнюдь не дружеский толчок в плечо заставил ее отлететь на несколько метров в сторону. Сквозь пелену дождя девочка с трудом разглядела Арлана. Он стоял посреди площади и выглядел чрезвычайно разгневанным.

– С ума сошел! – возмутилась Вета. – Чего ты дерешься?!

– Объясни мне, что происходит! – взревел воспитанник. – Во что ты вляпалась?

– А с чего ты взял, что вляпалась? – тут же сбавила тон девочка.

– С того. Инга, которую я охранял в школьной столовке, неожиданно пришла в себя. Спросила, что происходит и почему она не дома.

– Так это же здорово! – возликовала Громова. Получается, старик ее не надул!

– Это еще не все, – зловещим голосом продолжал Арлан. – Когда я провожал Ингу до своего дома, то встретил одну из твоих одноклассниц. Поинтересовался насчет похорон, а она даже не поняла, что я имею в виду.

– Господи! – прошептала Вета, и слезы сами заструились по щекам.

– Тогда я напрямую спросил ее об Артуре Гарине. Она сказала, что Артура никто не видел с четверга, но волноваться вряд ли стоит: он наверняка познакомился с какой-нибудь взрослой тетенькой и завис у нее, такое и прежде бывало. Понятно, я не стал уточнять, почему из кармана у нее торчит черный платок, а руках она до сих пор тащит вялый букетик. Рассказывай, это твоя работа?

– Да, – сквозь слезы счастья призналась Громова. – Ты ведь сам говорил, что помочь Инге и Артуру почти невозможно. А мне это удалось!

– Выкладывай! – приказал Арлан, подходя к ней почти вплотную. В этот миг Вета почувствовала, как чье-то горячее дыхание коснулось ее живота даже сквозь одежду. Опустила глаза – рядом с ней стояла огромная псина и с немым вопросом глядела ей в лицо.

– Мне надо отвести собаку! – воскликнула девочка, радуясь возможности оттянуть объяснение. И бесстрашно протянула руку к мокрой белой шкуре.

– Не тронь! – заорал парень. В следующий момент он сам схватил собаку за холку и потащил в сторону. Пес отступил, недовольно рыча. Постоял, недобро глядя на ребят, а потом снова потрусил по своим делам.

– Нет-нет! – разволновалась Вета. – Нужно отвести собаку к старику, иначе он может разозлиться…

– Не надо, – невероятно усталым голосом произнес Арлан. Лицо его посерело, темные круги залегли под глазами. – Твой старик вполне доволен: достаточно было одного прикосновения к его милой собачке. Теперь расскажешь мне, что ты натворила?

Вета поняла – отвертеться не выйдет. И рассказала все, начиная с подсказки призрака в парке. Умолчала только про Бориса с его разоблачениями, и о том, что именно его слова, возможно, несправедливые, и подтолкнули ее действовать на свой страх и риск.

– Это я во всем виноват! – неожиданно заявил Арлан с такой горечью в голосе, что Вета перепугалась еще сильней.

– Да прекращай, при чем тут ты?! – запротестовала дрожащим голосом.

– А не надо было впутывать вас во все это! Я должен был сам найти Ингу, сам позаботиться о ней. А вам с Борисом стоило просто жить обычной жизнью и ждать удобного случая для возвращения в свой мир.

– Еще чего!

– Ты сама не понимаешь, что натворила, – безнадежно выдохнул парень.

– Да что такого я натворила?! Я же спасла Артура и Ингу! И еще, если старик не соврал, то в нашем городе три года никто не будет умирать, разве плохо?

Арлан только за голову схватился:

– Идиотка! Во-первых, люди умирали и будут умирать, как им на роду написано! А то, что ты запечатала на три года Врата смерти – так это значит, что души из этого города не смогут уходить, куда им полагается. Скоро твой городок заполнится призраками и неприкаянными душами, испуганными, готовыми занять какое угодно тело! Можно сказать так: ты погубила этот город.

Тут уж Вета примолкла от ужаса. Разлепила онемевшие губы, только чтобы спросить:

– А что же тогда во-вторых?

– Во-вторых, ты едва не поплатилась собственной жизнью. Кто, по-твоему, первый пройдет в мир смерти через три года, когда Врата снова будут открыты? Тот, кто первым прикоснется к этой собаке. Это и была твоя плата старику.

Вете захотелось упасть в обморок – но не получилось, слишком много воды было кругом.

– Ты прикоснулся к собаке, – прошептала она и села на землю, прямо в лужу. – Ты прикоснулся к ней вместо меня…

Арлан тут же подхватил ее подмышки, поставил на ноги, досадливо поморщился.

– Я с этим справлюсь, – с непреклонной уверенностью произнес он. – Ты знаешь, я много такого умею, чего не могут обычные люди.

– Ты прикоснулся к собаке, – не слушая, продолжала бормотать Вета. – Ты прикоснулся к собаке.

У нее явно начиналась истерика.

– Говорю же тебе, я справлюсь! – прикрикнул на нее парень. – Но, поскольку я все-таки спас только что твою жизнь, можешь за это пообещать мне одну вещь?

– Какую?!

– Отправляйся домой и оставайся там до завтрашнего утра, пока я не приду за тобой! Это возможно?

– Да, наверное, – заторможено произнесла Громова. – Скажи, а кто был тот старик?

– Спекулянт! – вскричал Арлан и даже покраснел от негодования.

Вета недоверчиво усмехнулась.

– Ты так шутишь?

– Нет, отвечаю на твой вопрос. Вообще-то в мире людей таких, как он, всегда называли колдунами. Но на самом деле он – смотритель. Понимаешь, у каждого важного перехода обязательно есть свой смотритель. Большинство из них честно выполняют свой долг. Я, например, тоже мечтаю стать смотрителем, – скороговоркой уточнил воспитанник. – Но этот старик – просто урод. Ловко пользуется тем, что возможности у него в этом мире неограниченные. У одних ворует годы, другим продает. Отвратительно!

– А нельзя на него кому-нибудь пожаловаться? – жалобным голоском спросила Вета. – Это ведь незаконно, правда?

Арлан в ответ только хмыкнул и подтолкнул ее в сторону дома. Несмотря на энергичные протесты, довел девочку до самой квартиры. На площадке Вета вцепилась в ладонь друга, другой рукой накрепко схватилась за перила. Ей было невероятно страшно остаться в квартире одной, наедине со своими мыслями.

– С Борей что-то творится, – прошептала она. – Он вообще не хочет возвращаться в Донный мир. Никогда.

Рассказывать причину она не стала – на сегодня с Арлана было довольно.

– Ничего, я поговорю с ним, – заверил ее парень. – В общем, сиди дома и жди, пока мы не зайдем за тобой с Ингой и Борисом.

– А Инга согласилась перейти в другой мир?

– Конечно, – вроде как удивился Арлан. – Что она теряет?

И дернулся к лестнице.

– Последний вопрос, клянусь, – заторопилась Вета. – Где сейчас Артур?

– Там же, где и был – в мире троллей.

Ага, теперь понятно, почему Инга не возражает против перехода!

– Но как он там очутился? Ведь я изменила прошлое, он выбрался из воды! Я видела, как он занимался Нелюбиной, приводил ее в чувство.

– Он отвел Ингу домой, а потом вернулся в парк. Нашел там тебя и тайком шел за тобой следом до самого туннеля.

– Но зачем?! – с надеждой в голосе воскликнула Вета. А вдруг Артур все-таки решил извиниться перед ней за хамское поведение на острове и вообще?

– Думаю, дело здесь не в тебе, – не замедлил разочаровать ее Арлан. – Просто тролли, в отличие от людей, не слишком подвержены иллюзиям. Если оказался в их мире – невозможно вдруг взять и исчезнуть оттуда. Артур просто чувствовал, что должен это сделать, должен пойти за тобой в туннель! Ну, все, я побежал!

Арлан предусмотрительно нажал на кнопку звонка и подождал, когда за дверью послышались шаги. Потом развернулся и бросился вниз по ступеням.

Дверь открыла мама. Увидела дочь – и ахнула:

– Что случилось, Вета? Почему ты ходишь под дождем без зонта? Я же сама утром засунула его тебе в рюкзак! Ну, неужели так трудно просто достать и раскрыть?!

– Извини, мама, я о нем как-то совсем забыла, – вполне искренне ответила девочка.

– Да что такое с тобой происходит? Просто удивительно, как ты с таким легкомыслием дотянула до шестнадцати лет. Когда ты, наконец, станешь серьезнее?

– Завтра, – буркнула Вета и потащилась в свою комнату. Сердце ее разрывалось от тяжести содеянного. Теперь она знала, как чувствует себя человек, только что совершенно случайно убивший другого человека. Да к тому же своего друга.

На своей кровати она немедленно разрыдалась, конспирации ради закрыв голову подушкой. Но поплакать вволю не удалось, минут через пять послышался странный звук – словно кто-то свистнул ей в ухо. Вета затихла, потом тревожно выглянула наружу.

И увидела господина Себастьяна. Он тихонько кружился над кроватью с самым сочувственным выражением на лице.

– Что? – вздохнула девочка. – Вам ведь не привыкать к виду моих рыданий, правда?

– Но хотелось бы знать причину такого горя, – тактично заметил призрак.

– Их навалом, этих причин. Некоторые я даже назвать вам не могу – слишком ужасные. А еще я завтра навсегда ухожу отсюда.

– Это нелегко, я понимаю, – произнес господин Себастьян, и закружил быстрее в заметном волнении. – И все-таки не могу не порадоваться за тебя, моя девочка. Ты возвращаешься домой.

Вета еще раз судорожно вздохнула, потом рывком села на кровати и одернула свитер. Действительно, ну что она так раскисла?

Такой уж у нее был характер: сначала всегда огорчалась до слез, а потом начинала обдумывать ситуацию. И приходила к выводу, что все как-нибудь можно исправить. В самом деле, завтра она будет в своем родном мире. Она узнает там тысячу необычных вещей, научится тому, что уже умеет Арлан. И обязательно найдет способ спасти его. Спасла же она, в конце концов, Ингу и Артура! Просто по неопытности допустила досадный промах, и цена за их спасение оказалась слишком высока.

– Господин Себастьян, а можно вас спросить? – робко начал Вета.

– Конечно, моя девочка, – с готовностью отозвался призрак.

– А как так получилось, что вы навсегда застряли в этом мире?

Возможно, было невежливо заводить этот разговор, но Вете ужасно хотелось хоть на пару минут отвлечься от тяжелых мыслей. А ничто не отвлекает от собственных переживаний лучше, чем чужая драма. Господин Себастьян перестал кружить по комнате и уютно расположился на спинке старого кресла.

– Это было очень давно, моя милая, – начал он свой рассказ. – В юности я жил со своим семейством в Санкт-Петербурге. Мой отец близко дружил с одним статским советником, и мы частенько бывали у него в гостях. Для меня такие визиты были подлинным мучением. Дело в том, что старшая дочь советника обладала невыносимым характером и постоянно высмеивала меня по любому поводу. Говорила, что я уродлив, глуп, и манеры у меня ужасные. По моему разумению, ее и саму трудно было назвать красавицей, но за нее горой стояли младшие братья. Ох, и натерпелся я от этой семейки!

Но однажды все удивительным образом переменилось. Дочь советника, Наталья, встретила меня без прежних издевок и предложила прогуляться с ней по саду. Мы говорили о поэзии, об искусстве и красоте, а в конце прогулки я вдруг понял, что сама Наташа – прекрасна, и я навеки влюблен в нее!

Мы стали часто встречаться. Мне в ту пору было почти шестнадцать лет, Наташа – годом старше. Но для своего времени мы были уже достаточно взрослыми. Однажды я сказал Наташе, что собираюсь поговорить о нас с ее родителями.

Но неожиданно для меня Наташа разрыдалась. Она умоляла меня не делать этого, просила забыть ее и больше не ездить с визитами. Я был убит, раздавлен! Убежал прочь, хотел немедленно записаться в гвардию, потом проситься на Кавказ! Именно так поступали отвергнутые молодые люди в те времена. Но Наташа прислала мне записку, в которой просила встретиться с ней еще раз и обещала все мне объяснить.

В то свидание она и вправду поведала мне обо всем. Наташа сказала, что очень скоро я буду должен навсегда покинуть этот мир. И мое место займет другой молодой человек. Никто не заметит этого – кроме нее, ангела моего Наташеньки. И если я поговорю с родителями, ей, возможно, придется выйти замуж за того юношу. А она совсем уже решилась после моего ухода стать послушницей в монастыре.

Я был потрясен. Наташа пыталась меня утешать. Она говорила, что в том мире я буду счастлив, что там есть гармония и красота, почти утраченные в мире людей. Она это знала, потому что сама прожила там целых шестнадцать лет. Но я отчетливо сознавал, что не смогу быть счастлив без нее даже в раю.

Я спросил, как может случиться, что я вдруг окажусь в другом мире. Наташа ответила, что, когда мне исполнится полных шестнадцать лет, меня, возможно, пригласят куда-то, и там будут молодые люди одного со мной возраста. Так и вышло. Лето мы с семьей проводила на даче в Павловске. Однажды меня позвали кататься на лодке. Рядом со мной оказались юноши и девушки, мне совершенно незнакомые. Я вдруг заметил, что берег островка, к которому мы направляемся, окутан пугающей мглой, и там горят костры, хотя время было обеденное. Тогда я бросился в воду и вплавь добрался до своего берега.

Потом еще несколько раз в нашем доме появлялись странные люди, хотели меня видеть… Я тщательно уклонялся от встреч с ними. Через два года я женился на Наташе.

Господин Себастьян примолк, словно заново переживая в душе давно промелькнувшие счастливые мгновения.

– И что было дальше? – замирая, спросила Вета.

– Увы, наше с ней счастье не было долгим, – ровным голосом продолжил призрак. – Наташа умерла через год, при рождении нашего первенца. Перед смертью она плакала и просила у меня прощения. Говорила, что навеки загубила мою жизнь и мою бессмертную душу. Больше всего ее мучила мысль о том, что мы никогда больше не встретимся с ней в горнем мире, что мне предстоит бессмысленное и горькое мыканье на земле…

Тут Вета почувствовала, как непрошенная слезинка прокатилась по ее щеке, в груди заныло.

– Но я ни о чем не жалею, – продолжал господин Себастьян, гордо выпрямляя призрачную спину. – После потери моего ангела я никогда больше не женился, но у меня был сын, потом внуки. Да и после смерти я старался держаться поближе к своим потомкам. Все-таки не так одиноко, когда видишь рядом свое продолжение.

– Вы нам по какой линии родственник? – спросила девочка.

– Твой приемный отец – мой потомок в седьмом поколении, – любезно сообщил призрак.

– Удивительно! – вздохнула Вета. – Значит, у моего отца есть капелька крови троллей. Кто бы мог подумать!

Глава 16. Дорога через пожирающий лес

Вета для себя твердо решила не раскисать больше, а хорошенько подготовиться к уходу. Но это оказалось непростым делом. Как проститься с домом, из которого уходишь навсегда? С родителями, которых никогда больше не увидишь? Она до вечера перебирала старые фотографии. Некоторые из них сунула в кармашек рюкзака, главным образом такие, на которых была снята вместе с отцом и матерью. И с теми немногими друзьями и хорошими знакомыми, которые были у нее в этом мире. Приготовила чистые джинсы и свитер, в рюкзак сложила кое-какие пустячки на память. А потом пошла в родительскую комнату и до позднего вечера делала вид, что смотрит с ними по телевизору какую-то старую комедию. На самом же деле тайком вглядывалась в родительские лица, мысленно с ними прощалась. Потом вернулась к себе, свернулась калачиком на кровати около сладко дрыхнувшей Муськи – и долго лежала без сна.

На самом деле в глубине души Вета не верила, что расстается с этим миром навсегда. Наверняка дело с переходами как-нибудь наладится, и все будет, как в те чудесные времена, о которых рассказывал Арлан. Она сможет бывать в своем родном городе, навещать родителей. Конечно, странно даже вообразить, что они больше не будут ее узнавать! Но ведь справляется с этим как-то Боря Шварц, с трудом, но справляется.

Разбудил ее долгий и настойчивый звонок в дверь. Девочка вскочила, в панике глянула на часы. Десять утра, кошмар! А ведь она еще так много хотела сделать перед окончательным уходом.

Звонок повторился, и Вета бросилась к двери. По пути заметила на столе в гостиной записку от матери: та писала, что они с отцом ушли по делам, будут к обеду. Значит, больше она их не увидит…

За дверью топталась вся компания: Арлан, Борис и Инга. Нелюбина с интересом посмотрела на Вету и приветливо ей улыбнулась. Ребята хмурились.

– Чего ты копаешься? – накинулся на девочку воспитанник троллей. – Нужно поторапливаться!

– А я позавтракать не успела, – растерялась Громова. – Может, зайдете, вместе чайку попьем?

Но Арлан только глянул на нее свирепо и сообщил, что через пять минут она кровь из носу должна выйти из квартиры. Они подождут во дворе, чтобы не мешать. Вета бросилась в свою комнату, в спешке переоделась, закинула за спину приготовленный рюкзак. Попробовала причесаться, но только оставила в волосах с десяток зубьев от щетки и в гневе зашвырнула расческу под кровать.

Та обо что-то глухо стукнулась – неожиданный и непривычный звук. Девочка опустилась на корточки и обнаружила там две довольно большие коробки, перевязанные блестящими лентами. И вспомнила: да ведь сегодня ее день рождения! Мама обожает класть подарки именно под кровать, такая вот у них традиция. И сейчас они с отцом наверняка готовят дочери какой-то сюрприз. Ах, как жаль, что она не встала раньше – теперь никогда не узнает, что родители подарили ей на шестнадцатилетие!

В последний раз огляделась – и ринулась к выходу.

– Прощай, моя девочка! – прозвучал вслед призрачный голос. Вета замерла на месте, прищурилась: при свете дня господина Себастьяна почти совсем не было видно. Но все-таки ей показалось, что старик смотрит на нее с затаенной надеждой. Вете ужасно хотелось заверить призрак на прощание, что их встреча не последняя, и что она обязательно ему поможет. Но зачем обещать то, что едва ли возможно выполнить? После того, что она натворила, ее и саму скорее сошлют куда-нибудь, чем наградят.

– Прощайте, господин Себастьян! – с виноватым видом отозвалась она. – Приглядывайте тут за моими, ладно?

И поспешила прочь из квартиры.

Арлан сразу повел их в парк.

– Мы снова пройдем через туннель? – по пути спросила Вета.

– Нет, – ответил парень. – Проход через туннель срабатывает только раз в году. Придется идти через лес.

Через четверть часа они остановились в нескольких метрах от двух склоненных друг к дружке старых сосен. Народу в парке почти не наблюдалось – снова моросил дождь, даже мамы с колясками сегодня не гуляли. Арлан поднял руку, призывая ребят быть особо внимательными. Волосы его потемнели от влаги и лицо парня казалось еще более бледным, хмурым и напряженным.

– Это очень важно! – объявил он. – Вета с Борей уже проходили здесь, ты, Инга, столкнешься с этим местом в первый раз. Лесок, через который вы пойдете, на первый взгляд кажется просто замечательным. Вам захочется вспомнить все самое лучшее, что было в вашей жизни. Но имейте в виду: делать это категорически нельзя! Иначе из него вы выйдете без единого светлого воспоминания, лес просто выкачает их из вас! Мы всегда так и называли его – Пожирающий лес.

– А о плохом думать можно? – с испуганным видом спросила Инга.

– Попробуй, если получится, – ответил Арлан. – Плохие воспоминания все равно останутся при тебе. Но лучше вам вспоминать что-нибудь нейтральное, например, из школьной программы, и думать всю дорогу только об этом. Разговаривать между собой, оглядываться по сторонам не советую – собьетесь с мысли. Идите строго на северо-запад – ну, это вам Боря покажет. Две минуты на придумывание темы!

Вета сразу решила, что станет повторять в уме английские неправильные глаголы. Дорога недлинная, она как раз успеет добраться до конца таблицы.

– Готовы? – рявкнул Арлан.

Ребята робко закивали.

– Ну, давайте прощаться, – севшим голосом сказал парень. Заметно было, что он держится из последних сил.

Вета первая шагнула к Арлану. Обеими руками вцепилась ему в плечи. И поняла, что не сможет сказать ни слова – обязательно разрыдается.

– Да, к тебе у меня особый разговор, – словно бы вспомнил Арлан. И увлек ее чуть в сторонку от ребят.

– Вета, ты должна мне кое-что пообещать!

– Опять? – возмутилась девочка. – Я вчера уже обещала! И честно просидела весь вечер дома.

– Это еще важнее. В общем, поклянись мне, что ты никогда никому не скажешь насчет старика и что вы с ним сотворили! Ни одной живой душе!

– Как же это? – растерялась Вета. – А если спросят?

– Наверняка спросят. Но ты должна отвечать, что ничего не знаешь, ясно? На тебя никто не подумает.

– Не хочется начинать новую жизнь со вранья, – опуская голову, пробормотала девочка. Хотя прекрасно понимала, что Арлан в этот момент снимает огроменный камень с ее души. Ведь больше всего на свете ее пугала мысль о том, что в Донном мире ей первым делом зададут вопрос, кто загубил целый город и воспитанника троллей в придачу.

– Поклянись самым дорогим для тебя! – потребовал Арлан.

– Клянусь! – прошептала девочка.

– Вслух!

– Родителями клянусь! Всеми четырьмя!

– И еще?

– Ну, Артуром, если хочешь.

– Теперь смотри! – очень серьезно произнес воспитанник. – Мне мама в детстве рассказывала страшные истории о мирах, куда попадают те, кем однажды неосторожно поклялись!

– Хватит меня запугивать! – взорвалась Вета. – Я и так всегда держу данное слово, без всяких клятв!

И тут же добавила сердито:

– Зачем вообще вчера ты не дал мне прикоснуться к собаке? Ведь я и так ухожу в другой мир, разве там старик смог бы меня достать?

– Если бы вчера ты коснулась миляги Боуна – никуда бы из этого города не делась, – отрезал Арлан. – Ладно, давай, приятно было познакомиться. И не создавай больше проблем себе и другим.

– Ладно, – ошарашено отозвалась Громова. – Спасибо тебе за все. Ты – замечательный друг, я всегда о таком мечтала. Жаль, что…

И тут она отскочила в сторону, зажала пальцами уголки глаз. Говорить дальше не было сил, а ведь она так многое хотела сказать Арлану.

«Но мы обязательно встретимся, – заверила саму себя. – Я ведь должна исправить свою ужасную ошибку! Подучусь и найду способ вернуться. Возвращалась же Саломея!»

Вслед за ней прощаться подошел Борис. Ребята пожали друг другу руки. Шварц пробормотал что-то и густо покраснел. Наверное, извинился за то, что был невыносим. Инге прощаться было проще всего – она ведь почти не знала Арлана, не понимала, как много он сделал для нее. В ответ на ее «Ну, пока!» куртка на груди парня зашевелилась, из-за ее отворота выглянула серая мордашка, заморгала ярко-желтыми глазами.

– Фроська! – завопила Инга. – Кошечка моя любимая! Ой, пожалуйста, отдай, я возьму ее с собой!

– Нельзя! – сурово отрезал Арлан, запахивая куртку. – Там у тебя будут другие домашние любимцы. И, пожалуйста, сосредоточься.

Инга надулась, опустила голову. Вета судорожно припомнила первый глагол. По знаку Арлана они гуськом прошли под соснами, с боем продрались через колючие кусты.

И сразу же дождь прекратил сеять мелкую водяную пыль на их одежду. Они словно перенеслись на морское побережье с его влажным и жарким воздухом. Откуда-то выглянуло солнце, от буйства красок зарябило в глазах. Цветы завертели своими красочными головками, словно надеясь предстать перед гостями в наилучшем ракурсе. Ветки над головой нежно зашуршали листочками. Вету на секунду затопила невероятная радость жить, общаться с друзьями, бывать в таких удивительных местах. Но она тут же взяла себя в руки.

– Break – broke – broken, – завела тихонько себе под нос. – Сломать, разбить.

И сразу вспомнила, как бабушка позволила ей разбить куриное яичко, которая маленькая Вета сама разыскала в курятнике. Яйцо так славно пахло, а когда бабушка сделала из него гоголь-моголь…

Девочка в ужасе затрясла головой, и вдруг поняла, что с глаголами случилась промашка. Нужно было брать другую тему, но теперь уже поздно. Попробовала перескочить на другую букву:

«Catch – caught – caught».

И вспомнила, как смешно кричала бабушка по утрам:

«Держи молоко, сбегает!»

Ох, сваляла же она дурака с этими глаголами! Вон Борька с головой ушел в свои мысли, лицо сосредоточенное, словно он не по прекрасному лесу идет, а готовится к ответу на важном экзамене. А Инга…

И тут Вета едва не заорала от ужаса. Инга широко улыбалась, на лице застыло выражение непомерного счастья.

– Инга, ты что?! – завопила Громова. – Соберись!

Никакой реакции. Нелюбина лишь на секунду скосила на нее ошалевшие от радости глаза. И вдруг Вета заметила то, что не увидела в первый проход по этому проклятому лесу: откуда-то из чащи к ним словно протянулись прозрачные щупальца, слегка подсвеченные всеми цветами радуги. Выглядели они так мило и безобидно, что, не расскажи Арлан про Пожирающий лес, Вета не подумала бы о радужных щупальцах ничего дурного.

Щупальца напрочь игнорировали Бориса, а в Ветину сторону словно бы косились, выжидая. Зато все они буквально обвились вокруг Инги, так и льнули, так и тянули из нее воспоминания…

«Что же это будет? – ужаснулась Громова. – Пожалуй, к концу пути она снова превратится в полную идиотку. А я так старалась, спасала ее!»

И тут Вета поняла, что нужно делать. Она чуть отскочила в сторону – и забормотала себе под нос:

– В первом классе у меня была подруга – единственная настоящая подруга за всю мою жизнь. Мы с ней жили по соседству и каждый день играли во дворе, пока родители не загоняли домой. Как же я была счастлива тогда!

Щупальца так и ринулись к Вете всем скопом, лишь некоторые в нерешительности заметались между ней и Ингой.

– Через полгода нам впервые поставили оценки в дневники! У меня были три пятерки за один день! Я не могла дождаться родителей – так и стояла в прихожей с дневником в руках!

Щупальца, кажется, испытали некоторое разочарования – наверное, воспоминания Инги были куда интересней, чем откровения завзятой отличницы. Некоторые явно засобирались в обратный путь.

– Я еще я была влюблена в своего троюродного брата! – выложила главный козырь Вета. Щупальца, отталкивая друг дружку, метнулись назад. – Он приезжал к нам в гости со своими родителями, на две недели. Его положили спать в моей комнате, нам ведь было по шесть лет. А он на вторую ночь признался мне в любви! И мы заснули в одной постели, держась за руки. А когда прощались, он поцеловал меня в щеку и сказал, что, когда вырастет, то женится только на мне!

Впереди уже показался просвет. Вета перевела дух, схватила Ингу за руку, и потащила ее к двум склоненным друг к дружке деревцам. Щупальца недовольно отступили, и через несколько мгновений ребята выскочили из леса и рухнули на траву.

– Инга! – едва придя в себя, набросилась на приятельницу Вета. – Ты как? Хоть что-нибудь помнишь? Маму свою помнишь?!

– Помню, конечно, – чуть испуганно отозвалась Нелюбина. – С какой стати мне ее забывать?

– А ты как, Борь?

– Нормально, – бодро отозвался Шварц. – Доказывал подряд все теоремы из учебника геометрии за прошлый год. Слушай, а что ты там такое интересное орала про своего троюродного братца?

– Не помню, – прошептала Вета и похолодела от ужаса.

Рывком выхватила из кармашка рюкзака фотографии, начала просматривать одну за другой. Так, мама, отец, все нормально. А вот что это за девочка рядом с ней на фоне родного дома? И на общей фотографии одна старая женщина кажется ей совершенно незнакомой. Может, раньше она просто не обращала внимания, что на снимок проникла чужая? А теперь уж и не спросишь.

– Ладно, девочки, идемте! – вставая на ноги, решительно поторопил их Борис. Легко ему было распоряжаться – он единственный из них уже успел познакомиться со своими настоящими родителями.

А Вету сотрясала нервная дрожь – какими-то они окажутся? Инга, вроде бы, особо не волновалась: наверно, так намучилась со своим отцом и мачехами, что была согласна на любые перемены. Медленно, взявшись за руки, они вышли на берег озера.

Там снова горели костры – но сегодня меньше, чем в прошлый раз. Сперва Вета увидела Саломею и Реррика – они приближались очень быстро, словно скользили по траве. Через мгновение Саломея уже сжала Вету в объятиях, расцеловала в обе щеки и шепнула в ухо:

– Как же я рада, что вы благополучно вернулись. Тебя тут так ждут!