Текст книги "Под знаком OST. Книга 2"

– Ой, да! Я ушиблась.

– О! (показывает Нате на нагрудный синий знак) Ост? Вы: русская?

– Да, Советский Союз!

– Ой! Вы говорите по-французски! Какой сюрприз! А я: француз из Парижа (протягивая руку) Франсуа Трюффо!

Франсуа помогает Наташе подняться с земли, отряхивая ее коленки.

– Да, меня зовут Наташа. Ната! (протягивает ему руку)

Ната (произносит медленно) А ты здесь живешь?

– Да у фрау Мюллер. Я на нее работаю..

– Да, а я работаю на соседских бауэров (машет рукой. По соседству там.

Их диалог неожиданно слышит фрау Мюллер, она удивленна, что два работника нашли общий язык. То что Франсуа: француз, который вообще не понимает немецкий, она очень даже наслышана от соседей. Однако два работника болтали между собой, она это отлично увидела, на каком же языке они говорили? Неужели русская еще и французский знает? Очень она подозрительная особа, подумала про себя фрау Мюллер. Она тут же решила их быстро разогнать в разные стороны. -Наташа, ну-ка отправляйся за покупками. А ты, француз, давай, иди отсюда. Бери свой велосипед (кивает на велосипед Франсуа)

– О, мадам, я так рад нашему знакомству неожиданному. Подождите минуточку, я хотел сказать, что я умею строить дома.

Он показывает руками, как колотит молотком по воротам. Фрау Мюллер не понимает ни слова, однако Франсуа очень понятно объясняет жестами.

– Да, да. Так я и поверила!

– Нет, я, правда, строю! Дома, изгороди, я могу помочь. Сделать эту ограду (поправляя покосившийся палисадник) Я могу отлично работать. Отлично! Возьмите меня от Вашей соседки. А еще я пою (встает в позу) Вот, например, Эдит Пиаф или Морис Шевалье…

Франсуа достает гармошку и начинает наигрывать мелодию из «Les Champs-Elysees». Однако фрау Мюллер, которая все-таки отправила Наташу в магазин за покупками, заходит в свой двор и закрывает ворота перед носом Франсуа.

– Ты ужасный болтун! Но мне нужна мужская помощь. Буду просить соседку отдать тебя мне.

Фрау Мюллер, быстро бьет ее по плечу, а потом жестами показывает на покосившуюся ограду. В сарае есть молоток и гвозди, и вскоре фрау протягивает ему все нужные инструменты. Выйдя с коробкой полной гвоздями на солнечный свет из темной прохлады подсобного помещения, она находит Франсуа, играющего на гармошке рядом с калиткой.

– Эй, ты что? Заснул?

– Мадам, я иду к Вам! Иду к Вам!

Он берет в руки молоток и гвозди и начинает приколачивать деревянные палки к забору.

– Здесь приколотить?

Франсуа поправляет весь забор, довольная фрау Мюллер идет

к дому. Через час рядом с калиткой появляется Наташа с огромной корзиной, в которой печенье, соль, спички, мыло. Она с удивлением находит своего нового знакомого за работой. Неужели она теперь не одна будет трудиться у своей хозяйки? Впрочем, француз очень симпатичный и любезный. Увидев Наташу, он просто расплывается в улыбке.

– Наташа, привет!

Он открывает калитку и пропускает девушку вперед. Он берет тяжелую корзинку, пытаясь ей помочь.

– Спасибо, Франуса!

Они медленно идут по дорожке. Фрау Мюллер, которая была довольна работой француза, наконец-то починившего ее забор, начинает им махать рукой, приглашая за стол в яблоневый сад. Сад очень красивый и весь в белых цветах. Фрау Мюллер накрыла на стол и пригласила своих работников разделить с ней трапезу. Сидеть за одним столом со своим работниками было очень даже принято в немецкой деревни.

Хорошая работа поощрялась отличной едой.

– Эй, Вы! Идите, идите сюда, есть пора. У нас принято есть

за одним столом с работниками!

– Фрау Мюллер, идем, идем.

Франсуа нес в одной руке корзинку с провиантом из бакалеи в другой ящик с инструментами.

Все это он поставил на лавочку у дома, вымыл руки водой. Поливала ему Наташа. А затем сел с женщинами за один стол.

На обед был суп в супнице, свежеиспеченный хлеб и виноградное, самодельное вино. Его делала сама фрау Мюллер из прошлогоднего урожая местного винограда. Фрау Мюллер жестом попросила Наташу разлить суп по тарелкам, а сама обратилась к Франсуа с просьбой налить вина из больших стеклянных бутылок.

– Хочешь ли ты попробовать моего вина? А, француз?

– Хочу! (разливает в стаканы) Давайте я Вам налью,

фрау Мюллер! (Нате) Ната, а ты? (по-французски)

– Спасибо, я не пью вино…

– Русская, которая не пьет. Это очень смешно!

Фрау Мюллер вздрогнула, отпивая из стакана вина. Все-таки вредная русская девчонка говорит еще и по-французски.

Значит буду говорить между собой ее работники, да, еще и на языке, который она вовсе не понимала.

– А чем это Вы говорите все время за моей спиной? А?

– Я говорю ему, что не пью вино… А он не верит. Вот.

– Все русские пьют. Об этом даже в газетах пишут, даже дети.

Фрау Мюллер хохочет, выпивает залпом стакан вина и подставляет Франсуа свой стакан за новой порцией. Франсуа хохочет, наливает и ей, и себе. Вино, похожее на старый сидр, было кислым. Ната смотрит с отвращением на покрасневшие и захмелевшие маленькие глазки фрау Мюллер. Фрау явно любительница горячительных напитков.

– В моей семье никто не пил.

– Да, да, заливай давай! Русские все пьют (показывает на супницу) Наташа, наливай суп! (ест) После обеда пойдем в поле, сено собирать.

– А мы вот французы слишком много пьем вина!

Наташа встает и наливает очередную порцию супа в тарелки. Обед проходит в молчании, каждый думает о своем, вспоминая родные обычаи. Франсуа грустит по французским круасанам, Ната вспоминает вкуснейший, ржаной, черный хлеб, которого вовсе не было

в Германии. Однако фрау Мюллер, выпив два стакана сидра, загрустила, рассматривая Наташу и Франсуа. Чужой работник в немецкой деревне был нарасхват, ей бы тоже надо было поменять свою русскую на новую работницу или работника. Нужны были они крепкие деревенские девчонки. Не чета тонкой Нате, которая к тому же еще болтала на двух языках: немецком и французском. Фрау Мюллер задумалась. Подозрительная особа, прав был ее сын, однако отказать герру Штерну она никак не смела, кроме того за дополнительного работника по хозяйству, деньги брали немалые.

Их обед неожиданно прерывается возгласом Карла. Парень приехал на побывку домой из школы Шпадау.

Увидев что его мама пьет с русской их сидр, да еще за одним столом с каким-то чернявым работником в кепке, юный гитлер-югент просто пришел в ярость.

– Мама! Мама…

Карл был в форме с вещевым мешком за плечами. Фрау Мюллер вскочила из-за стола и побежала в дом.

– Господи, Карл приехал.

Карл посмотрел строго на мать и прошел прямо в дом. Он уже прошел к себе в комнату и разгружал рюкзак, когда она подбежала к нему сзади и обняла его двумя руками.

– (обнимает, разворачивает) Дай я на тебя посмотрю. Ты отлично выглядишь! Так вырос.

Франсуа остался за одним столом с Наташей доедать суп из тарелки. Он был не знаком с сыном фрау Мюллер.

– Это кто такой?

– Сын фрау Мюллер, Карл.

Наташа нахмурилась. Карл ее ненавидел и твердо сказал ей перед подъездом, чтобы она убиралась вон. Наташу Рудину задержала фрау Мюллер. Они с Франсуа молча доели суп. И пока Франсуа продолжал налегать на сидр, она съела немножко хлеба.

Карл тем временем выкладывал свои вещи на кровать и зло отчитывал собственную мать.

– Эта русская все еще здесь? Мама, я просил тебя в письме,

чтобы она убралась из дома.

– Карл, ну, куда ее девать? Скоро урожай и мне нужна помощь. Скажи, а ты сам надолго?

– Мне дали месяц отпуска. Месяц!

– Ничего себе. Ты почти год был там и всего месяц отпуска?

– В школе Адольфа Гитлера считают, что отпуск расслабляет.

Месяц дают только самым лучшим.

Фрау Мюллер гладит светлую вихрастую голову Карла. Она соскучилась по сыну.

– Карл, да ты голодный. Я тебе сделаю что-нибудь поесть.

Фрау Мюллер выскакивает во двор. Однако ни Наташи, ни Франсуа нигде не видно. Впрочем они наверное пошли собирать сено в поле. Она наливает тарелку супа, заносит ее в дом и вскоре с умилением смотрит, как ест суп ее сын на их кухне. Карл заметно вырос и стал чем-то похож на ее покойного мужа, фото которого в черной рамочке висело на столе. Черная рамочка красиво оттеняла его военную форму. Рядом висел портрет Гитлера: типичный атрибут всех домов Германии времен Третьего Рейха.

Фрау Мюллер с гордостью смотрела на сына, который был так же в военной форме. Форму гитлер-югента им очень скоро заменила в школе на форму рядовых Вермахта, воспитывая их в духе преданности Третьему Рейху и лично Адольфу Гитлеру. Однако пообедав, Карл вновь переоделся в форму гитлер-югента: коричневую рубашку, черные шорты и черную пилотку. Завязав черный галстук, скрепив его специальным значком гитлер-югента, Карл пошел в сад. На одной из яблонь уже вовсю были ранние и зеленые яблоки. Он долго тряс дерево, и когда на землю упали первые фрукты, то Карл быстро съел четыре яблока.

Ел он молча и с удовольствием.

А тем временем Ната после работы в поле, решила занести в темный сарай бидон с надоенным молоком. Она получила целых два ведра парного молока от Ядвиги. Так как в обязанности Наташи входило процеживание через марлю, то она взяла два ведра

в руки, зашла в сарай, готовясь разливать его через марлю

в бидон. Когда неожиданный удар сбил ее с ног.

Ведра покатились в разные стороны. Однако удар следовал за ударом, и она, закрывая лицо руками, упала на земляной пол.

– Ой, мамочки!

– Вот тебе, грязная русская свинья! Русская шлюха! Вот тебе!

Карл бьет ее ногами, не стесняясь. Ноги его были одеты в черные ботинки с металлическими подковами, ей безумно больно.

Ребра трещат под каждым ударом, Ната пытается спасти голову, закрывая ее руками.

– Фрау Мюллер!!!!Прекратите, Карл! Пожалуйста, перестань!

Не бейте меня, умоляю! Герр Мюллер!

– Вот тебе (бьет ногой) Вот тебе!

Русская дрянь! Унтерменша! (колотит из-за всех сил по двери)

– Пощадите, герр Мюллер! Пощадите, умоляю.

В сарай на крики Наташи прибегает Франсуа Трюффо.

Увидев Карла, отчаянно бьющего Наташу, лежащую на полу,

он бросается на подростка и оттаскивает его в сторону.

– Ой, господи… Карл! Чо ты творишь? Перестань, пожалуйста!

– Замолчи, недоумок! А то тоже получишь. Лягушатник чертов!

Карл вырывается из объятий Франсуа и убегает из сарая на улицу, а вот француз склоняется над девушкой. Наташа в полуобморочном состоянии, ведра с молоком валяются прямо на земле, молоко разлито, она все в пыли и грязи. Франсуа пытается успокоить рыдающую Наташу.

– О. Господи! Как он избил тебя? Боже мой! (кричит) Фрау Мюллер,

посмотрите, что Ваш сын сделал с русской!

Франсуа берет Наташу, которая потеряла сознание, на руки и выносит из сарая. На другое утро Наташа очнулась в своей кровати от прикосновений Франсуа. Он щекотал соломинкой ее нос, она сначала чихнула, а потом окончательно проснулась.

Франсуа обычно не пускали на второй этаж в дом, однако в этот раз фрау Мюллер лично попросила его разбудить русскую прислугу. Она чувствовала вину за вчерашнюю драку, очевидно, что Наташа не могла заявить на Карла в гестапо. Франсуа с утра пораньше решил нарвать букет роз в своем огороде и передать его Наташе.

– Скажи честно: ты видела в своей жизни такого

красивого мужчину, как я? (нюхает букет роз) и протягивает его Нате.

– С таким большим носом, как у тебя, я точно не видела.

Наташа нюхает букет роз, встает с кровати, подходит к кувшину с водой, выглядывая в окно. Франсуа смотрит, как она расчесывает свои волосы, любуясь девушкой.

А в это время на кухне фрау Мюллер пыталась понять, за что Карл ударил Наташу. Карл ел кашу, запивая молоком и отвечая на все вопросы через зубы.

– Карл, отвечай мне, зачем ты ударил русскую?

– Ты мне будешь указывать, что мне делать? С какой стати?

– С такой стати, что я твоя мать. Ты избил ее до полусмерти, она может и прислуга, но бить ее это безбожно, Карл!

– У нас с тобой разные боги.

Он вскакивает, вытягивается, смотрит прямо на портрет Гитлера и, выкидывая руку в приветственном жесте

– Хайль, Гитлер! Слава Гитлеру!

Фрау Мюллер вздыхает, откидывает занавеску и видит икону

в углу. Икона Деве Марии, фрау Мюллер достает крестик на веревке из-за пазухи, мелко крестится и целует лик божей матери.

Карл хмыкает и уходит в другую комнату.

А тем временем на втором этаже Франсуа пытался соблазнить Наташу, он подходит ближе и обнимает девушку сзади

– Да что вы русские в мужчинах понимаете?

– Розами пахнет, как дома (грустно, глядя в окно) Господи, как там мама, сестра, бабушка? (вздыхает) Мои даже не знают, жива я или нет? -Что ты сказала?

Франсуа чувствует, что теряет голову от запаха Наташи. Он обнимает ее все крепче, прижимаясь всем телом.

– Я говорю, что цветы пахнут, как дома.

Наташа отталкивает Франсуа и бежит вниз по лестнице. Пора доить корову Ядвигу.

А в это время Карл на задворках своего дома общался со своими друзьями: мальчишками из гитлер-югента. Они прибежали к нему с двумя овчарками на поводках.

– Привет, Марк!

– (вскидывает руку в приветствии «Хайль, Гитлер!») Привет, как у тебя дела?

– Ничего (вздыхает) Если мать не выгонит русскую я ее убью: своими собственными руками

– Да ладно тебе, привыкай, скоро война закончится, и они все на нас будут работать. Посмотри на Будемана! Вот у них целое поместье, а господин Будеман еще жалуется, что на него только трое русских работает.

– Ненавижу русских.

Мальчики разворачиваются и идут в сторону реки вместе

с собаками, обсуждая прислугу. А Наташа тем временем вытащила корову Ядвигу на двор рядом с домом фрау Мюллер. Она поставила ведро под нее, села на маленькую лавочку и начала дойку.

– Ядвига, Ядвига! Хорошая девочка, стой тихо.

Неожиданно во дворе появляется Франсуа.

– О,я чувствую, что моя каторга с каждым днем приобретает смысл.

Он пришел во двор с вилами в руках, погладил корову, а потом вдруг схватил Наташу, руки которой были заняты, за грудь. Ната оттолкнула его так сильно, что он даже упал, ведро покатилось по земле, а надоенное молоко пролилось прямо на траву.

Он поднялся с травы.

– Наташа, ну, что ты делаешь? Это не так делается.

Ты вообще, представляешь, как держать корову за вымя?

(хватает Наташу за грудь опять) Вот если тебя так дернут,

тебе понравится?

– Отстань от меня.

Их неожиданные объятия неожиданно видит фрау Мюллер.

– Эй, ты, Франсуа, Наташа, чем вы собственно занимаетесь?

Как ни посмотрю, вы все стоите и болтаете!

– Союзные войска объединились и обсуждают, как доить корову.

– Ни слова не понимаю из того, что ты говоришь! Говори по-немецки. Это раз, а два: если вы оба не будете работать, мне придется Вас отослать в лагерь.

Фрау Мюллер, продолжая ворчать, подбирает вилы во дворе дома и идет обратно. Франсуа бросает Наташу, догоняет ее, отбирает свои вилы и идет в поле. Сено надо собрать стога. Наташа же, поднимая ведро с земли, продолжает дойку Ядвиги.

Вечером Наташа нашла Франсуа рядом с домом фрау Мюллер. Он сидел на завалинке и грустно играл на гармошке. В руках он держал письмо. Наташа смотрит на грустного француза.

– Франсуа, ты чего такой мрачный?

– Письмо получил из дома… Из Гюне.

– Из пригорода Парижа.

– Откуда? Что-то дома случилось? С женой?

Франсуа жмет руку Наташе, протягивает ей письмо. Она читает написанное на листке мелким почерком по-французски, где его жена сообщает о будущем разводе. Ее отвлекает звонок велосипедиста, проезжающего мимо. Это: местный почтальон.

– Здравствуйте.

Почтальон машет Франсуа рукой.

– Как письмо от твоей жены?

– Не твое дело, давай жми на педали. Давай!

Почтальон седлает свой велосипед, машет рукой и уезжает.

Наташа гладит Франсуа по руке, пытаясь успокоить.

– Ну, расскажи мне. Тебе легче будет.

– Дело действительно в жене. Она мне написала такую гадость,

на, почитай.

Наташе неловко, она протягивает бумагу французу.

– Мне неудобно, расскажи мне все.

– Она ушла от меня, представляешь! Вышла замуж, а со мной развелась.

Пишет, что устала от одиночества. А я не устал здесь торчать? Пишет,

что детям нужен отец, а я кто?

– Франсуа, успокойся! Прошу, милый, не расстраивайся!

– Ната, мне надо успокоиться (хватает девушку за руку) Наташа,

успокой меня.

Франсуа хватает Наташу за талию, быстро целует руки, плечи, шею. Наташа вырывается, отбивается, отпихивает его руками и ногами, пока наконец-то не вырывается из его объятий.

А в это время, в лесу, Карл вместе со своими друзьями из гитлер-югента: Марком и Генрихом, отжимался от земли. За их соревнованием следили две деревенские девчонки: Грета и Дебора. Они были одеты в крестьянские юбки, белые кофты и фартуки, на головах-коричневые чепцы с оборками, мальчишки были одеты в форму гитлер-югента.

– Раз, два, три, четыре! Не прерывайтесь!

Марк отжимается несколько раз, но в какой-то момент выбивается из сил и падает на траву.

– Пять! (Марку) не вставать.

Марк пыхтит, Герда вскакивает, покидая поляну. Дебора пытается догнать подругу.

– Ну, хватит! Довольно, мне все это надоело.

– Я с тобой!

Дебора хватает Герду под руку и они идут мимо пыхтящего Марка. Карл смотрит на них зло и сплевывает.

Мальчишки считают.

– Восемь, девять, десять! Давай, не останавливайся. Я что сказал?

– Остановиться?

Генрих вскакивает, догоняет девчонок. Карл презрительно сплевывает на землю.

– Генрих, беги-беги! Слюнтяй! Давай, давай!

(Марку) Теперь ты еще несколько раз и поживее.

Но Марк уже встал, отряхнул руки. Он зло посмотрел вслед ушедшим девчонкам, сел на бревно, пытаясь понять, хочет ли он еще отжиматься. Карл хлопает его по плечу.

– Все! Больше никаких женщин на наших гитлер-югентских собраниях.

– Тебе какое дело до них?

– Женщина в Третьем рейхе, должна знать свое место: молчать и подчиняться. У нее есть только одно предназначение!

Карл садится к Марку на бревно, пытаясь переворачивать картошку, лежащую в костре. Девчонки идут к полю, где неожиданно видят бегущую по полю Наташу. Она выделяется ярким пятном своим клетчатым платьем и белым платком. Она бежит от француза. Франсуа догоняет ее быстро, валит прямо в рожь, пытаясь задрать ей юбку.

– Помогите, помогите. Кто-нибудь! Помогите!

– Милая, любимая, желанная. Я хочу тебя! Прямо сейчас!

– Помогите. Умоляю! Отстань от меня. Отстань! (отпихивает Франсуа) Отстань. Уйди, скотина! Вот тебе!

– Наташа, господи! Я-кретин! Прости, прости меня, Наташа!

Господи, прости меня, стой! Не бойся! Стой!

Наташа вырывается из рук Франсуа, бежит дальше по полю, оставляя

в руках Франсуа лишь платок. Он протягивает руки ей в след.

Герда с интересом смотрит на бегающую по полю Наташу, говорит, обращаясь к Деборе.

– Ой, смотри! Там по полю русская бежит. Эй, ребята,

там русская бежит! (показывает рукой) Вон там!

Девушка обращается к Генриху и Деборе. Те смотрят из-под руки на бегущую Наташу.

– Она сбежала, точно сбежала. Надо ее догнать.

Генрих возвращается к Марку и Карлу, которые сидят на бревнах. Они сидят на бревнах и жарят картошку.

– Марк, надо бежать за твоими собаками, они возьмут след твоей русской, Карл! Она сбежала!

Мальчики вскакивают и бегут из леса.

Поворачивая к сараю у дома, они видят, как Наташа поворачивает к реке. Дети бегут к дому.

– Надо дать что-нибудь из ее одежды понюхать.

– Мы ее догоним.

Они бегут к сараю к Марку, который живет по соседству с фрау Мюллер.

– Марк, выводи собак.

– Карл, да ты с ума сошел: отца нет дома, без его разрешения нельзя.

– Трус, тряпка! Нам надо действовать быстрее.

Марк открывает дверцы псарни и выводит двух овчарок на поводках. Герда, Дебора и Карл гладят собак по шерсти, они чешут их за ухом. Карл прыгает через забор к ним с кофтой Наташи.

– Спусти собак! Давай! Дай им понюхать кофту и спускай своих собак!

Овчарки нюхают кофту и начинают гавкать, их поводки натягиваются, как струны в руках у ребят, они просто рвутся из их рук.

– А я что делаю? Она побежала в лес, я ее видел.

– Спускай, Марк, собак. Ату ее, ату!

Собаки вырываются из рук Марка, бросаются бежать по тропинке, ведущей к реке. Мальчики устремляются за собаками.

Уже через полчаса, они добегают до реки и видят Наташу, отчаянно гребущую к другому берегу. Овчарки прыгают в воду и плывут за Натой.

– Помогите! Помогите! А! (плывет саженцами) Помогите мне, пожалуйста!

Собаки быстро доплывают до девушки, кусают ее за ноги и руки, пытаясь ее потопить. Наташа визжит, мальчишки и девчонки хохочут, хлопают в ладоши. Ната пытается вырваться, но собаки ее отчаянно топят.

Неожиданно на мостках появляется пастор с тростью. Он одет в черную сутану, на груди его большой крест. Это-отец Пауль. Он видит барахтающуюся в воде Наташу, быстро бежит по мосткам, протягивая ей свою трость, помогая выбраться на берег.

– А ну-ка, собачки, плывите назад. Милые! Вот так мои хорошие! Вот так!

(он машет на собак тростью) Вылезай, милое дитя! (вытаскивая ее) Моя сестренка добрая, иголки у нее острые! Сестренка платье твое зашьет.

– Мне надо домой.

– Тому, кто спешит к дому, что обширней пространства расстояние не помеха. Пойдем, дитя мое, пойдем со мной!

Наташа с помощью отца Пауля вылезает на мостки. Она дрожит, ее платье мокрое и грязное. Ната стучит зубами от холода.

– Тебя как звать?

– Наташа!

Отец Пауль берет Наташу за руку и ведет ее к кирхе на окраине села.

Кирха с красной черепицей была одна на несколько немецких деревень. Пастор открывает Нате дверь. Девушка с удивлением смотрит на огромный холл с лавочками и распятием для исповеди. К нему на встречу спешит монашка в черной и длинной сутане.

– Боже мой, что за гости?!Вся мокрая, в порванном платье!

– Катарина, это сестра наша-Мария. Она очень пострадала на войне.

– Пойдем за мной, я тебе платье зашью!

Катарина уводит девушку наверх в свою комнату, а отец Пауль подходит к распятию и начинает молитву. В кирхе устанавливается тишина. Через час платье практически восстановлено и зашито.

Наташа надевает его и крутится у зеркала. Неожиданно она слышит шорох. Когда Наташа оборачивается, она видит, что лежащий на ступеньках плюшевый мишка оказывается в детской руке.

Наташа вздрагивает, всматривается, но успевает увидеть маленького мальчика, который выскакивает и убегает в другую дверь.

Наташу удивилась, неужели в кирхе живут дети?

– А у вас есть дети?

– Боже сохрани! Дети? У католического священника? Что ты говоришь? Пойдем, пойдем!

Катарина хватает Наташу за руку и тащит ее вниз, на первый этаж. Пастор Пауль, который только закончил молитву, мелко крестит Наташу.

– О, да! У меня много детей, все дети, этой Земли… мои дети. Господи, молю тебя о них, бедных.

Отец Пауль крестит Наташу, та покидает кирху.

Карл, Марк и Генрих возвращаются домой. Они грязные, потные и усталые. Собаки, которые переплыли за Наташей на другую сторону реки, затерялись в лесу. Мальчики долго звали овчарок обратно, выкликая их клички, но так и не смогли докричаться.

Марк грустил.

– Черт подери, отец меня убьет из-за этих чертовых собак.

Мальчики поворачивают к деревне, а им навстречу попадаются Герда и Дебора.

– Эй, друзья! Что случилось?

– Мы спустили собак на русскую, но она все-таки убежала.

– Убежала?

– А мы потеряли собак… Вот!

Неожиданный лай овчарок, которые настигли деревенских мальчиков и девочек, заставляет их прервать разговор.

– Вот они! Вернулись!

– Слава богу, Гектор и Лора.

Марк и Карл гладят собак, заводит их в сарай, девчонки хохочут и уходят домой.

Через некоторое время появляется Франсуа, он уныло бредет по дороге, пока не встречает по дороге Наташу. Он бросается к ней, пытаясь обнять.

– Наташа, извини меня. Прости меня! Не знаю, что на меня нашло.

Я-хороший, это просто голова моя глупая, посмотри на меня (бьет себя в грудь) Я-дурак! Дурак (шуточно бьется головой о забор)

Неожиданно из сарая выходит фрау Мюллер с вилами в руках.

Она смотрит на стоящих у забора Франсуа и Наташу.

– Опять стоите, Вы только и знаете, что бездельничать, (Франсуа) иди, надо ограду починить. (Нате) А ты-в сад!

– Хорошо.

Франсуа видит, как Наташа заходит через калитку в сад, берет корзину для сбора яблок в свои руки. Подходит к дереву, начинает собирать яблоки.

– Наташа, подожди! Наташа, подожди!

– Ты меня обидел, Франсуа! И я люблю Мишу. У меня жених есть.

Франсуа вздыхает и помогает собирать яблоки в саду.

Фрау Мюллер же подхватывает стоящие на столе два графина

с виноградным вином, затем подходит к забору соседей и быстро открывает калитку, увидев Карла и Марка на лужайке перед домом герра Хольфмана. Отец Марка, сам герр Хольфман, выходит на полянку перед домом. Он жмет фрау Мюллер руку.

– Герр Хольфман, я Вам вино принесла (видит сына)

Карл! А ты здесь, что делаешь?

Герр Хольфман пожимает плечами,

– Хильда, твоя русская сбежала. Это-серьезное дело!

– Куда сбежала? Она же дома!

– Девочки и мой сын видели, как она бежала по полю, потом в лес.

– Герр Хольфман, она дома. И наверное кур сейчас кормит.

Карл подскакивает к отцу Марка Хольфманна.

– Русская сбежала от моей матери. Мы все видели, как она плыла по реке

– Опять ты за свое!

– Все хватит. Юноша, хватит!

Герр Хольфман принимает из рук фрау Мюллер две бутылки вина, не обращая внимание на злость Карла, который уходит за забор, сплевывает в сторону дома герра Хольфман уже оттуда кричит.

– Что Вы все в этом понимаете! Деревенщина! Из-за таких, как Вы, и рухнет Третий Рейх.

Фрау Мюллер охает, ей неприятно, что Карл оскорбил соседа. Герр Хольфманн идет в дом, понимая что разговор нужно прекратить, а фрау Мюллер хватает сына за рукав, пытаясь увести в дом.-Пойдем, Карл!

Карл вырывается из рук фрау Мюллер, отпихивая женщину от себя.

– Отстань от меня…

Карл бежит домой, фрау Мюллер семенит за ним. Герр Хольфманн видит, выходящего из сарая Марка. Тот завел овчарок внутрь, дал им еды и уже закрыл ворота.

– Чтобы я тебя с этим (машет в сторону Карла) придурком не видел. И форму сними.

Они заходят в дом.

А тем временем Карл и фрау Мюллер подходят к дому, навстречу им попадается Франсуа с корзиной с яблоками.

– Добрый день, герр Мюллер!

– Заткни пасть!

В это время появляется Наташа. Карл видит ее, толкает плечом, проходя мимо так, что яблоки высыпаются из корзины, которую Наташа держит в руках.

– Ну, что выкрутилась, шлюха?

Наташа испуганно собирает яблоки, которые выпали из корзины на землю. Франсуа помогает девушке собрать яблоки.

– Оставьте ее.

Однако Карл опять возвращается и со злостью переворачивает ногой корзину с яблоками.

– Вот тебе! Получай!

Карл убегает в дом вслед за фрау Мюллер. А Франсуа и Наташа продолжают собирать яблоки в корзины. Они рады, что легко отделались.

Глава 4.Москва. Квартира Голодца/Госпиталь. Май 1943.

Лиля в халате и в тапках выходит в коридор квартиры Голодца. У нее округлившийся живот и под глазами круги. Она подходит к телефону в коридоре, думает, смотрит на календарь, пишет что-то карандашом, висящем на нитке, и наконец-то решается позвонить.

– Девушка? Коммутатор, соедините меня, пожалуйста, с госпиталем (ждет с минуту) Да, на Плющихе (пауза) Здравствуйте, это госпиталь? Девушка, будьте добры к телефону Маргариту Андреевну! (слушает ответ) Что? Занята? А с кем я разговариваю? (слушает ответ) Таня! Таня! Передайте ей, пожалуйста, что сестра звонила.

А в это время в госпитале Рита осматривала рядового Каландарова. У солдата был нарыв на плече, и было очевидно, что начался абсцесс. Рита решала нужно ли сделать операцию,

по этому просила рядового Каландарова пройти рентген.

– Так, присядьте, пожалуйста. Плечом ближе к установке.

Да, вот так (солдату, щелкает тумблером) Неожиданно рентген выходит из строя. Рита щелкает несколько раз тумблером, пытаясь его включить, смотрит на лампу в рентгене.

– Да, что такое? Сломался что ли? (Каландарову) Выходите.

Я Вас так осмотрю.

Осматривает нарыв, Каландаров мрачно смотрит в окно.

– Какое было заключение?

– Сквозное ранение. В одну дырку вошло, в другую вышло, болит только немного.

Рита трогает нарыв Каландарова, понимая, что операции не избежать.

– Болит?

– Есть чуток?! (через паузу) Иванова сказала, что организм с микробами борется. (рядового)

– Угу, идите и одевайтесь. Вам надо операцию

делать.

– Доктор!

– Да?

– Скажите, а скоро меня выпишут?

– Вот операцию сделают и выпишут. Идите на перевязку.

Каландаров оставляет Риту одну в рентгенкабинете. Она задумчиво смотрит на снимок, а потом выходит в коридор. Ей очевидно, что нужно переговорить с Ивановой. Рита идет по коридору сквозь кровати, на которых лежат раненные. Одни стонут от боли, другие ждут перевязок, третьи пытаются передвигаться на костылях.

– Сестра, сестра! У Вас воды не найдется?

– Да, сейчас, касатик! Принесу! А ты уже лежи, лежи!

– В туалет охота, сил нет, пойду и схожу.

– Эй, братки, у тебя газеты не найдется?

– Мальчик, процедуры, процедуры, всех на процедуры.

– А обед скоро будет? Не знаете, сестрички?

– Скоро. Ложитесь, Петров! Ложитесь! Вам врач не велел встать.

– Спасибо, доктор! Я сам!

Рита подходит к Светлане со снимком, какое-то время они идут вместе, потом она садится за стол в конце коридора.

– Света, у раненного Каландарова из седьмой палаты, возможно, ошибки в диагнозе, вот, пожалуйста, сделайте запись в журнал. Сильное нагноение! Возможен абсцесс.

– Хорошо.

– Ивановой передайте, что нужна срочная операция. Света, проследите за Каландаровым. Чтобы он до завтра ничего не ел, а мне домой нужно бабушке уколы делать!

– Идите, Маргарите Ивановна, я все сделаю.

Светлана начинает заполнять журнал, Рита поворачивается, чтобы идти домой. Ей на встречу идут раненные, которых поддерживают медсестры.

– Здравствуйте! А ты лекарство пьешь?

– Здравствуйте! Пью. Только толку-то.

– А ну-ка, поторапливайтесь, ребятишки!

– Перед обедом процедур много (видит Риту)

Здравствуйте, Маргарита Андреевна!

– Сестра, сестра, ох, помогите подняться, сестра!

Медсестра здоровается с Ритой, подходит к Светлане поближе.

– Света, привет (протягивает карту)

Она оборачивается и догоняет Риту, у нее в руках пачка карт, она решается их показать врачу.

– Маргарита Андреевна, а Маргарита Андреевна!

Подождите! Я спросить хотела! (бросает коротко лежащего раненному)

– Николай, лежите, лежите, Вам нельзя вставать!

Медсестра протягивает Рите пачку карт. Та смотрит их и возвращает.

– Меня неделю не будет. Так что операцию попросите сделать Каландарову.

Медсестра кивает и убегает, Рита бежит к себе

в рентгенкабинет, одевается, затем возвращается, чтобы еще раз поговорить со Светланой.

– Почему Вы меня избегаете? Что я Вам сделала?

– А Вы что? Хотите, чтобы я Вас в рот смотрела? Как все? Я-не все!

У меня своя гордость есть! А знаете, почему Вас многие не любят?

Рита одевается, надевает платок, смотрит на Светлану строго.

– У Вас на лице написано: я умнее всех!

– До свидания, Света!

Рита выходит из коридора, прикрыв дверь, а Света, оставшись одна, хмыкает и начинает заполнять журнал. Они выходят из двери,

а в дверях сталкиваются с Таней.

– Вам Лиля звонила, просила Вас перезвонить.