Текст книги "Больше, чем друзья"

Глава 14

31 января

Утром не спалось. Хотелось все успеть. Продуктов Дмитрий накупил столько, что можно было сразу несколько праздников отметить. Тоня решила приготовить любимые салаты и поставила пирог в духовку. Продукты помыла и тут ахнула, поворачиваясь к двери. В голове мелькнула мысль о тесте. Сейчас самый удобный момент. Дима рано утром ушел, она еще спала. Оставил записку с обещанием долго не задерживаться.

И почему только сейчас вспомнила? Ведь в любую минуту может вернуться. Сколько его нет?

До сих пор вчерашний вечер не выходил из головы. После того как пришли, она отправилась в душ. Спустя пятнадцать минут в спальне Тоня увидела мужчину с тестом в руках. Он протянул его, успокаивая взглядом.

Не описать того страха, что Тоня испытала. Никогда так не паниковала. Калинина кивнула и поплелась в туалет. Долго стояла, ничего не делала, и перед тем как выходить, сунула палочку в воду и дождалась, пока проявится одно деление.

Да, пусть поступила как трусиха, но тогда не готова была видеть результат. Тем более перед ним.

А сейчас… она может узнать.

Пока не вернулся.

Женщина быстро подошла к сумочке и взяла тест. Второй. Остался один.

Через три минуты она пронзительно вглядывалась на полоску, ожидая результата. Ей было страшно.

Вдруг послышался шум. Кто-то открывал дверь. Калинина в панике дернулась к двери, но тут вспомнила о тесте. Что же делать? Быстро подбежала к бачку для использованных салфеток, в панике наблюдая, что пустой. Бросила туда упаковку с тестом и нарвала туалетной бумаги, чтобы прикрыть. Вот так надежнее.

Пока бежала, ругала себя. Почему вспомнила об этом слишком поздно? Если бы сразу…

Успела в тот момент, когда дверь открылась, и на пороге показался Зорин. Он стоял с большой коробкой, а на полу еще два пакета. Как донес, непонятно.

– Привет, – испуганно выдохнула она, пытаясь не дрожать.

– Привет, красавица. Деда Мороза ждала?

– Тебя ждала.

– Это хорошо, – выдал и посмотрел на коробку в своих руках. – У нас будет елка, – глянул на пол, – еще игрушки.

– Когда ты успел?

– Я первый покупатель, поэтому продавцы дружно мне помогали.

– Это хорошо! Я… приготовила завтрак.

– Не откажусь, особенного от горячего чая. Замерз. Сегодня мороз.

Дмитрий прошел к вешалке, разделся и тут его взгляд остановился на открытой сумке. Будто задумался.

Что-то не так? А как она была? Тоня так спешила, что не запомнила. Женщина на секунду подумала, что он понял, но Дима положил шапку на полку и прямым ходом направился в ванную комнату.

– Тонь, чай пока поставь, – услышала она просьбу. Полилась вода.

– Да, конечно, – проговорила, ощущая, как сильно бьется сердце. И почему сразу туда?

Но он не увидит. Она хорошо спрятала. Да и зачем бы он что-то там смотрел?

Антонина дрожащими руками достала кружку и налила кипяток, добавляя свежей заварки. Хоть старалась не думать, но на душе было неспокойно. Ведь она так и не узнала, какой результат. Беременна или просто так неудачно совпало? Придется ждать, чего не хотелось.

– Давно проснулась? – услышала голос и вздрогнула. Дмитрий всегда незаметно и тихо подходил.

Калинина обернулась. Мужчина снял свитер, стоял в джинсах и белой футболке, которая ему очень шла. Домашний и… родной.

Странная мысль. Женщина крутанула головой, стараясь не думать об этом.

– Нет… недавно. Прости.

– И правильно. В продуктовых магазинах не пробиться, хорошо, что вчера закупились. Но если чего будет не хватать, придется доблестно стоять в метровой очереди, чтобы достать последнюю банку горошка, если останется.

– Продуктов в холодильнике много. Ничего не нужно. Это точно. Тем более за горошком.

– Вот и отлично! – внезапно мужчина оказался позади женщины, чуть касаясь ее тела. – Кстати, я взял билеты на представление. Надеюсь, ты не будешь против.

– Но… – Тоня растерялась, реагируя на близость мужчины, – мы все успеем?

– Конечно. И к тому же нам некуда спешить.

– Хорошо, – проговорила Антонина и хотела отойти, но не получилось.

– Ты завтракала? – спросил мужчина, моментально захватывая в плен ее пальцы, ласково сжимая.

– Я не хочу, – сдавленно проговорила Тоня, переживая, что ее вырвет. И вновь будут вопросы и предположения.

– Садись.

Не попросил, а приказал. Или ей показалась?

Тоня кивнула и только хотела налить чай, как услышала:

– Я сам. Ты удобно усаживайся и наслаждайся. Тем более так чудесно пирогом пахнет. Грех не попробовать!

Мужчина отвел Тоню к столу и помог присесть, а сам разрезал пирог и протянул ей в блюдце самый большой кусок.

– Вот! От души!

– С такими темпами можно пополнеть.

– Тебе будет даже полезно, – без раздумий сообщил Зорин и поставил кружку на стол. – Вот… с молоком.

– Спасибо, – выдохнула и сделала глоток, украдкой посматривая на мужчину. В ответ он улыбнулся и выдал:

– Могу помочь по кухне.

– А я надеялась, что ты пригласишь украшать елку, – с надеждой выдохнула женщина.

– Только этого и жду. Еще можно включить новогодний фильм.

– Замечательно! Тогда…

– После завтрака займемся, – заявил мужчина, тут же добавляя второй кусок. – И этот съешь. Там в машине еще украшения для всего дома, так что нужно подкрепиться.

– В меня не влезет.

– Я в тебе не сомневаюсь.

– Эх-х… – Калинина посмотрела на пирог и принялась есть. Заметив, что мужчина довольно наблюдает, прожевала и тихо призналась: – Очень люблю украшать елки. Правда, давно уже не делала.

– Сейчас будем исправлять.

– Надеюсь…

– Даже не сомневайся!

Она кивнула и принялась за дело, запивая ароматным чаем. Что порадовало, чувствовала она себя хорошо. А будет еще лучше… ведь столько всего приятного ее ждет!

* * *

Елка выглядела шикарно. Стеклянные игрушки в виде сказочных персонажей, шары, мишура, бусы радовали глаза женщины, заставляя трепетать сердце. Антонина не могла нарадоваться. Она так соскучилась по этим необыкновенным ощущениям предвкушения праздника, всеобщего ажиотажа. Пожалуй, для нее этот праздник был самым сказочным и чудесным. С детства. Когда была маленькой она только и ждала, чтобы наступил момент, и они всей семьей наряжали елку, украшали квартиру, а потом на первое число поехали к родным: бабушке и дедушке, которые с нетерпением их ждали. Дед всегда ставил елку первого числа, к приезду детей и внуков, стараясь именно для них. И хоть на этой елочке висело всего восемь игрушек, но они были такими старинными, невероятными, напоминающими прошлое, что больше и не нужно было. Только эти. Жаль, что они не сохранились. Бабуля часто рассказывала, как эти игрушки доставались и как отмечали. Маленькая Тоня сидела с ней в обнимку и с восторгом слушала одно и то же, с нетерпением ожидая этого чудесного момента.

Было очень жаль, что Сергей не понимал этот праздник и очень больно, когда уезжал к сыновьям, потому что мать не отпускала к ним. Антонина оставалась одна. В пустой квартире, полной еды, когда не хотелось и кусочка. Женщина так и не открывала холодильник. Ждала.

А его не было. Муж оставался с детьми и бывшей женой, которую так проклинал.

Дети. Обещания. Оправдания.

Да, она понимала. Все понимала. Но разве она не его семья?

Почему так?

В груди сжалось сердце от обиды. Всегда старалась не думать, не судить, но так тяжело заставить себя.

Ведь хочется праздника, счастья и любви.

Она ждала своего чуда.

И только сейчас поняла, что оно действительно может быть. Уже происходит.

– И как? – услышала очень близко хриплый голос мужчины, а потом ощутила руки на талии. Дима стоял позади, обнимал, но не давил. Непринужденно, словно ничего необычного не происходит.

Калинина скромно улыбнулась и проговорила:

– Сразу вспомнила детство, когда родители были живы и как ездили к дедушке с бабушкой.

– Не вижу проблемы. Отметим, а завтра можно взять билеты и полететь.

– Но они…

– Я знаю. К моим… Поверь, старики будут рады.

– А что скажут? Ведь я… мы…

– Ну, если я им привезу чудесную, милую красавицу, что они могут сказать? Порадоваться.

– Постой! Они ведь не то подумают.

– Уверяю тебя, они правильно подумают. Если нет, помогу, – решительно заявил он, обнимая чуть сильнее, что женщина тут же почувствовала.

В воздухе повисло напряжение и стало нечем дышать. Понимая, что обстановка накаляется, Тоня пролепетала:

– Пора заниматься салатами.

– Я помогу…

– Да там немного.

– Тогда я займусь уткой. Апельсины я точно брал, если ты не съела. Если «да», то тогда придется доедать оставшиеся и отправляться за новыми. Немедленно, – весело заявил он.

Слова удивили и заставили засмеяться. Антонина обернулась и с улыбкой переспросила:

– Не трогала. А ты еще умеешь утку готовить?

– Не просто умею, – Зорин подался вперед и поцеловал женщину в лоб, – мариную я превосходно! Пальчики оближешь! Так что пойдем.

Мужчина потянул за ее руку, ту же предлагая:

– Теперь ты выбирай фильм.

– Ты будешь смеяться.

– Вовсе нет. Так что?

– Один дома. Про Кевина, – выдохнула Тоня, чувствуя себя до удивления счастливой.

– Отлично. У нас как раз два часа, а потом будем собираться.

– Точно пойдем?

– Конечно. Мы все сделаем к этому времени. Почему не отдохнуть культурно?

– Согласна, – выдохнула Антонина, поторапливаясь к холодильнику, чтобы достать все продукты.

Глава 15

В театре было прохладно. Женщина порадовалась, что накинула теплую шаль. Без нее она бы окончательно замерзла.

– Как тебе спектакль? – поинтересовался мужчина, медленно двигаясь в сторону гардероба.

– В восторге. Даже не думала, что получу столько удовольствия. Спасибо, что пригласил, – благодарно выдохнула она.

– Я рад, что ты довольна.

Оказавшись у окошка выдачи, мужчина подал номерки и улыбнулся своей спутнице. Он радовался каждой секунде, проведенной с этой женщиной, но боялся ее отпугнуть. Гардеробщица на мгновение задержала на них внимание и вздохнув, поспешно, как обычно, отдала верхнюю одежду и принялась обслуживать других посетителей. Дмитрий помог своей спутнице накинуть шубу на ее плечи и довольно протянул:

– Теперь дело за самым приятным.

– Ужином? Фильмом? – весело уточнила женщина, застегивая пуговицы.

– Совершенно точно, но главное – вечер с чудесной женщиной.

Тоня смутилась и прошла вперед, вглядываясь куда угодно только не на мужчину. Он ее слишком смущал.

– Все, можно идти, – произнес Зорин, бережно обхватывая спутницу за талию, направляя к двери.

На улице валил пушистый снег. В свете ночных фонарей картина выходила изумительной. Антонина задумчиво наблюдала, не желая, чтобы сегодняшний вечер заканчивался.

Дошли до машины, как вдруг услышали:

– Тетя Тоня! Это мы! Тетя Тоня!

Женщина обернулась и увидела, что к ней бегут дети ее мужа: Миша и Саша. Два чудесных мальчугана, которых она полюбила всем сердцем. Дети подбежали к ней и начали обнимать.

– Тетя Тоня, а когда мы будем лопать твой кекс?

– А я пирог хочу!

– И я! Ну, когда? Тетя Тоня, когда?

– Папа сказал, что вы уехали…

– А почему уехали? Вы больше не любите нашего папу?

– И нас? – жалобно выдал самый младший с веснушками на лице.

Калинина растерялась. Она совсем не ожидала такого потока вопросов и не знала, как ответить на них. Особенно когда на такую тему. Она бы с радостью испекла кекс, да что угодно, но… как?

– Я думаю… – начала она, теряясь в возможных вариантах ответов.

– Обязательно после праздников. Тетя Тоня завтра улетает на каникулы в столицу, – вмешался в разговор Дмитрий, с интересом разглядывая озорных мальчишек.

– Каникулы?

– О, правда? И у нас каникулы! – воскликнул старший мальчик, Миша. – Я в школу не хожу.

– Зачем ты уезжаешь в Москву? – грубо рявкнул Сергей, делая шаг к Антонине.

– На каникулы, – спокойно ответил Зорин и вышел вперед. – Если все, то мы поедем. Новый год через несколько часов.

– А когда вернетесь, приготовите кекс? – вновь попытался вернуться к важной теме маленький Саша.

Антонина присела и, стряхнув снег с куртки мальчика, с улыбкой сказала:

– Обаятельно!

– А мы сегодня Деда Мороза видели, – похвастался Сашенька, шмыгая носом.

Антонина поправила его шарф, потеплее укутывая шею, и поинтересовалась:

– Да? С огромным мешком подарков?

– Да, но это ненастоящий Дед Мороз, я знаю.

– Тише, – обратился к нему Миша, с недовольством посматривая на брата, раскрывающего огромный секрет. – Никто об этом не должен знать.

– Но я видел, что борода у него ненастоящая. Да! И еще… у него на ногах сверкали кроссовки. Этого не может быть! Дедушка Мороз ходит только в валенках.

– Может, тебе показалось? – спросила Антонина, радуясь, что встретила этих непоседливых мальчуганов. Соскучилась по ним, столько лет играла с ними, ухаживала.

– Нет…

– Все, хватит разговаривать. Вас мать ждет, – грубо рявкнул Сергей, дергая Сашу за шиворот, оттаскивая от Тони.

– Папа, – младший сын повернулся к нему, – тогда нужно быстрее, чтобы мама не расстроилась.

– Подождет… – зло бросил Сергей.

Мальчик надул щеки и внезапно произнес:

– Тетя Тоня, а у нас дядя Саша появился. Он добрый и с нами живет.

– Да, он классно в хоккей играет, – откликнулся Миша, с жалостью посматривая, как тетя Тоня обнимает его младшего брата.

– А еще…

– Все, хватит! Я же вас просил ничего о нем не говорить.

– Папе не нравится дядя Саша, – тихо признался малой и вдруг подался и с огромной радостью в глазах обнял Антонину за шею. – С Новым годом, тетя. Ты классная!

– С Новым годом! – произнес второй мальчик и, схватив малого за руку, повел к машине. Уже через секунду они бежали.

Сергей смотрел несколько секунд им вслед, а потом обрушил тяжелый взгляд на свою жену. Непутевую, как он считал.

– Можно тебя на несколько секунд?

– Тебя дети ждут… – скала она, показывая в сторону машины. Она переживала за мальчишек.

– Не сопляки, справятся.

– Но…

– Я отец и лучше знаю своих детей.

Не желая, чтобы мальчики ждали, она кивнула, тут же украдкой взглянув на Зорина. Мужчина стоял с каменным лицом и смотрел на Калинина.

– Дима, я на несколько секунд, – проговорила она и, повинуясь странному желанию, накрыла его руку. – Не переживай.

Только хотела отойти, как мужчина перехватил за руку и выдал:

– Помнишь, что я тебе говорил?

Тоня выдавила улыбку и кивнула. Нехотя она приблизилась к мужу и предложила:

– Думаю, лучше поговорить у машины. Там дети…

– Нечего им слушать наши разговоры. Им хватает криков бешеной матери. Поражаюсь, что на такую дуру кто-то позарился.

– Не унижай других людей.

– Ну да, я и забыл, какая ты сердобольная.

– Я могу вернуться.

– Нет, давай поговорим. Пора уже все решить.

Они встали на дорожке у столба. На несколько секунд женщина залюбовалась лучами света, отражающими снег, как медленно падают снежинки, кружась и опускаясь на землю.

– И что ты решила?

– Сергей…

– Прежде чем начнешь, я хочу напомнить, что этот мужик не такой пушистый, как ты думаешь. Он все делает, чтобы поваляться с тобой в кровати. Я все про него узнал. Твой Зорин довел свою жену до сумасшествия и бросил ее в психушке. От горя она повесилась в своей палате.

Женщина забыла, как дышать, говорить. Не ожидала услышать подобное про Зорина.

«Он не мог…» – единственная мысль крутилась в голове.

– Вот. А ты, как всегда, наивна.

– За то время, что я знаю Дмитрия, я могу с уверенностью сказать, что он так никогда бы не поступил. Никогда. Он порядочный, добрый, отзывчивый.

– Ты глупая девчонка. Как была, так и будешь, ничего не изменилось. Что ты можешь знать, когда видишь только то, что тебе позволяют видеть?

– Почему ты так говоришь?

– Ну, например, что ты знаешь обо мне?

Антонина задумалась и проговорила:

– Все… что любишь, чем…

– Я тебе изменял, – лениво протянул он, усмехаясь при этом.

Женщину бросило в жар, а потом в холод. Она пораженно смотрела, не в силах принять информацию.

– Вот видишь, ты не знала, даже не догадывалась, а мне нужно было. Да.

– И ты мне так свободно говоришь? – Тоня была возмущена. Предатель. С кем она жила? Куда смотрела? Да, действительно, наивная.

– Ну а что… ты сама оказалась не промахом, сразу стала жить с каким-то перцем из Москвы. Видишь, тоже не святая. Так что какие проблемы? Конечно, мне неприятно, но я согласен тебя принять.

– И с какого времени ты мне изменяешь?

– Всегда. Не вини себя, просто ты нежная, спокойная, а мне нужна тигрица. Не всегда, но нужно. Нужно порой сбросить балласт грязи. В моей работе иначе нельзя. Если всегда принимать то, что ты давала мне, то можно было отрастить пузо, запустить себя, быть отвратительным… и ты бы меня таким любила.

Женщина закрыла глаза и выдохнула:

– Как ты мог…

– Что я мог? Это жизнь, – он сделал шаг к ней, – Но я всегда любил тебя, боготворил. Ты была наградой, а все другие так… пустое место. Но я не мог без этого… Ты поймешь, ведь это жизнь. Пойми, я тебя берег, но оказалось, что ты способна на предательство.

– Я думаю, что нам больше не стоит видеться и общаться. Никогда.

Тут он ухватил за руку и выдал:

– Думаешь, я такой ужасный? Нет, вот он… – Сергей махнул в сторону, намекая на Зорина, – еще хлеще, поверь мне. А я тебя никогда не обижу.

– Да? А что ты все это время делал?

– Я тебя любил.

– Знаешь, мне такая любовь не нужна, и я рада, что мы расстались. И Дмитрий, что бы ты ни говорил, он другой…

– Ты наивная дура! – он ухватил за локоть и прижал к себе. Этот поступок еще больше рассердил женщину. Она мгновенно откинула руку и гневно прокричала:

– Отойди от меня!

Раздался скрипучий визг шин, глухой удар и детские крики.

Непонимание сменилось страхом. Антонина быстро обернулась и увидела иномарку Калинина, врезавшуюся в машину без водителя на парковке.

Понимая, что случилась беда, женщина закричала и быстро рванула туда. Как и мужчина, посылающий проклятья на бегу.

Глава 16

Не успели дойти, как с водительской стороны показался Дмитрий с ребенком на руках. Он поставил ребенка на снег и рванул обратно. Саша плакал.

Калинин первым подлетел к младшему сыну и, ухватив за хрупкие плечики, начал трясти, громко выкрикивая:

– Вы что наделали? Да ты знаешь, сколько она стоит?

– Рот свой закрой, ребенок пострадал, – раздалось рычание со стороны. Зорин вытащил второго ребенка, у которого была кровь на голове и на лице.

Мужчина положил его на снег и начал осматривать. Калинин смотрел и ничего не мог сказать.

– Вызывай скорую! – рявкнул мужчина, понимая, что сломанных костей нет.

– Да какая скорая? Тут водителя нужно искать… – Калинин был зол. Он не представлял, насколько застрянет в этом проклятом месте. Он договорился встретиться с друзьями в баре и там отметить. Нет же, Ульяна потребовала отвезти их на праздник. И вот… результат. А все почему? Воспитала хреново. Детей нужно с пеленок приучать, что трогать взрослые вещи нельзя.

Вытерев кровь с губ пацана, Зорин обернулся и процедил:

– Еще слово скажешь, и я тебя закопаю в снег рядом с этой машиной.

– Да Новый год через три час! Какая скорая?! – Сергей искреннее удивлялся наивности столичного хлыща. Идиот.

Зорин перевел взгляд на Тоню, оказавшуюся рядом, осматривающую ребенка и грубо выдал:

– Нужно в больницу.

– Тут недалеко…

– Где?

– Через две остановки.

– Бери малого пацана, и поехали…

– Да кто вам позволил? – с возмущением рявкнул отец мальчишек. – Позвоню их мамаше, и она заберет.

Злость и презрение моментально вспыхнули в женщине. Она поднялась и быстро подошла к Калинину. Он не успел открыть рот, как щеку обожгло. Жена посмела ударить его по щеке. Мужчина пораженно смотрел, не веря своим глаза.

– Ты чудовище! Ульяне… я сама позвоню. Сомневаюсь, что здоровье ее детей вызовет подобные чувства, как у их отца.

– Ты как посмела… – прогрохотал он, начиная наступать.

– Отойди от нее! – рядом оказался Дмитрий. Он держал мальчика, плачущего у него на плече, вытирающего кровь с лица.

– Да уж… вы стоите друг друга, – с презрением бросил Калинин и направился к разбитой машине, заваленной снегом, начиная пинать по колесам, надеясь на быстрое появление водителя.

Тоня взяла за руку мальчика и повела к машине, не успевая за Зориным. Когда они сели и мальчики прижались к ней, она обняла и прошептала:

– Все будет хорошо. Сейчас поедем в больницу.

– Наша мама – врач! Она нас вылечит. Нужно к ней! – убежденно пробубнил Сашка, с грустью посматривая на искалеченное лицо брата.

– Мы поедем в больницу, куда подъедет ваша мама. Она решит, что делать. Хорошо?

– Да, – мальчики сказали одновременно. Тут Миша тяжело вздохнул и проговорил:

– Мама будет ругаться. Ей не понравится.

– Если и будет ругаться, то только потому, что испугается, но это потом… Самое главное для нее, чтобы с вами все было хорошо.

– А со мной же все будет хорошо? – мальчика очень беспокоил этот вопрос.

– Конечно, – уверенно произнес Зорин. – Ты лучше расскажи, как так получилось?

– Я хотел позвать папу гудком, он так долго не шел… – с грустью в голосе признался Миша.

– Эх ты. Мал еще, чтобы управлять, а вот лет так десять будет как раз вовремя.

– Правда? Меня папа научит?

– Обязательно! – заверил мужчина, а потом добавил: – Только в том случае, если ты больше так делать не будешь. А то некого будет учить. Понял?

Миша вздохнул и грустно выдавил:

– Я больше так не буду.

– Вот и молодец, – довольно произнес Дмитрий, поглядывая на красивую женщину, ласково обнимающую детей.

* * *

В больнице было душно. Несмотря на то, что через несколько часов наступит Новый год, весь коридор был заполнен больными. В очереди Зорин и Антонина с детьми сидели уже десять минут, и она никак не двигалась.

Дверь хлопнула и в помещение вошла миниатюрная брюнетка. Она очень быстро шла, оглядываясь по сторонам. Позади женщины шел мощный мужчина.

– Мама! – закричал Саша и рванул вперед, обнимая ее, начиная плакать. – Мама! Мама, там Мишка… У него во лбу дырка. Огро-о-омная. Там крови столько… – говорил и показывал руками, увеличивая размеры все больше и больше.

– Где? – испуганно проговорила она и тут же поспешила к старшему, без прелюдий начиная его осматривать, ощупывать.

– Как себя чувствуешь? Голова не кружится?

– Мам, прости, – жалобно выдал ребенок, переживая о том, что расстроил мать.

Она подалась к нему и с отчаянием обняла, прижимая к груди.

– Главное, что все обошлось.

– Папа не виноват…

Женщина скривилась, не желая слушать, как защищают того, кто в очередной раз подвел. И так каждый раз. Никогда не может сделать что-то нормально. Эгоист до мозга костей.

– Так… – она поднялась и схватила его за руку, уверенно начиная вести к кабинету.

– Дамочка, тут очередь, – с возмущением бросил мужчина худощавого телосложения с перебинтованной рукой, не желая пропускать.

– Грустно, что очередь, но я здесь работаю. Еще вопросы будут? – грозно уточнила женщина, поднимая бровь вверх.

Мужчина с недовольством сел на свое место, бубня про несправедливость. Ульяна открыла дверь и завела сына.

– Мама же в другой больнице рабо… – начал младший сын, но Антонина быстро прижала к своей груди и пальчиком накрыла его рот, подмигивая, чтобы ничего не говорил.

Сашка откровенно не понимал, почему ему не дали досказать. Он надулся и пробубнил:

– Какие вы взрослые странные.

Дмитрий усмехнулся, как и мужчина, стоявший рядом. Он кивнул и протянул руку.

– Александр.

– Дмитрий, – выдал Зорин, пожимая его ладонь.

– Спасибо, что привезли детей в больницу.

– На здоровье.

Дверь хлопнула и вышла женщина в белом, придерживая за руку Мишу. Следом шла Ульяна. Она повернулась к ожидающим и кивнула, показывая на лоб, давая понять, что они идут в процедурный кабинет.

Через десять минут парень шел по коридору, во рту перекидывая чупа-чупс.

– Эй, я тоже хочу! – воскликнул Саша, срываясь к нему. Старший брат подмигнул ему и полез в карман, доставая еще один, вручая брату.

– Это мне за смелость дали! – гордо сказал он.

– А что тебе делали?

– Зашивали! Вот! Иголкой! Я даже не плакал! – хвалился парень, улыбаясь во весь рот.

Застучали каблучки. Со стороны лестницы вышла Ульяна. Она приблизилась к сыну и, ласково потрепав по волосам, попросила:

– Все, родной, одеваемся, и домой… – остановив взгляд на Антонине, она внезапно подалась вперед, обнимая со словами:

– Спасибо. Огромное вам спасибо, – на глазах у нее стояли слезы.

– Все хорошо, – растерявшись, выдохнула Тоня, неосознанно хватаясь за руку мужчины и получая его поддержку, что почувствовала сразу же. Он уже стоял рядом.

– Да если бы не вы… они бы до сих пор сидели на морозе, дожидаясь комиссаров. Это же тварь, а не мужик.

– Мама, это ты папу так называешь? – невинно поинтересовался Саша, прищуриваясь и выпячивая губы. С курткой мальчик справился, осталось совсем немного – шапка.

– Нет, сынок, это я про снежного человека.

– Ты обманываешь! Его не существует. Все дети знают! – с умным видом заявил малыш, шмыгая носом.

– Поверь, этот… существует, – буркнула мать, заострив внимание на Зорине, и вновь на Антонине. Отмечая, как ласково придерживает мужчина за руку женщину, она улыбнулась.

Смущение и стыд захватили Антонину. Она открыла рот, чтобы объяснить, но не успела.

– Зорин Дмитрий, – представился Дима, притягивая и обнимая Тоню.

– Калинина Ульяна, – выдохнула бывшая жена Сергея.

– Временно, – вмешался Александр. – После праздников исправим. Кстати, будем рады, если заглянете на наше торжество.

– Спасибо, мы уезжаем отдыхать. Но надеюсь, еще встретимся. Только теперь по хорошему поводу.

– Знаете, – начала Ульяна, – я рада, что вы вместе. Отлично смотритесь и выглядите. Счастливая пара! – она повернулась к Дмитрию и, ухватив его за локоть, серьезно сказала: – Берегите ее. Тоня замечательная, мои дети ее любят и прожужжали о ней все уши.

– Обязательно, – пообещал Зорин и подмигнул Тоне, смутившейся еще больше.

– Еще раз спасибо, мы поедем. Нам долго ехать, хоть бы к курантам часов успеть.

– А мы не домой? – поинтересовался Миша, натягивая шапку.

– Нет, мы в гости, – весело выдала мама.

– Ура! Ура! – тут он вдруг остановился и спросил: – А куда? К дяде Саше?

– Да. Саша, пойдем? – спросила Ульяна у будущего мужа и схватила его за ладонь.

– Да, конечно, – произнес мужчина, тут же кивнув Антонине и пожав руку Дмитрию. Через минуту они вышли.

Тоня смотрела им вслед, а потом проговорила:

– Думаю, теперь и нам можно?

– Это точно! Я голодный как волк. Если не доберемся, то придется мне перекусить Красной Шапочкой. А так как поблизости только одна, то советую тебе идти поскорее к машине.

Послышались хихиканье и смешки. В очереди появились улыбки и хорошее настроение. Мужчина обернулся и произнес:

– Всех с наступающим Новым годом! И скорейшего выздоровления!

– И вам! – почти каждый сказал, но Дима и Тоня не слышали, сосредоточившись друг на друге, двигаясь к двери.

* * *

Машина тихо катила по дороге. Не спешили, не желая встречать Новый год в салоне, если попадут в аварию.

– О чем задумалась?

Женщина виновато улыбнулась и пожала плечами, не желая говорить о том, какая мысль закралась в голову. Слова Сергея то и дело невольно всплывали в голове. И хоть пыталась их гнать, не получалось.

– У меня была жена, – вдруг начал мужчина, вглядываясь в дорогу. – Так получилось, что на отдыхе она забеременела от незнакомца. Не подумай плохо, Катя нежная и не способна на предательство, тогда… она не контролировала себя. Насколько понял, ей что-то подсыпали в сок.

Повернулась к нему и стала ждать продолжения.

Мужчина некоторое время молчал, а потом выдал:

– Она была в шоке и скрывала, не зная, как быть. Я не догадывался, по какой причине она так изменилась. Чтобы ты понимала, Катя не хотела детей, говорила, что рано, нужно пожить для себя, и я не давил, давал ей время. Когда увидел ее лежащей на полу с таблетками, чуть с ума не сошел.

– Катя… она…

– Выжила, но ребенок нет. Она глотала экстренные противозачаточные средства, которые обычно принимают в первые 72 часа после незащищенного полового акта. После того как забрал жену из больницы, стал замечать ее отстраненность. Катя жила в своем мире, не реагируя ни на что. Спустя неделю ей стал мерещиться сын, которого она «убила», что еще больше уничтожало ее разум.

– Бедная… – выдохнула, ужасаясь ситуации.

– Через неделю прилетела мать Кати. Инга Сергеевна сказала, что у нее есть хороший врач, лишь он вернет дочери разум. Но ничего хорошего мы не увидели. Жена еще больше винила себя. Я вернул ее домой, но через время Катя сбежала. Нашел ее в торговом центре, она пыталась забрать мальчика у матери, кричала, что никому его теперь не отдаст. Из-за ролика в интернете об этом стало известно всему городу и не только. Катю закрыли в больнице.

– Я ходил к ней каждый день, наблюдал, разговаривал, подбадривал. Мне казалось, что она возвращается, становится прежней, но ошибся, ее спокойствие было показным. В последний раз, когда ее увидел, она улыбнулась и сказала, что все поняла и больше так не будет. Пророчила всем новую счастливую жизнь. На следующее утро я узнал, что ее не стало.

Сглотнула и положила ладонь на его руку.

– Мне очень жаль.

– И мне…

– Прости, если как-то обидела.

– Нет, не думай так. Я сразу понял, про что хочет рассказать Калинин. Больше не о чем.

– Я… не поверила.

– Спасибо. И не думай плохо о ней. Катя действительно была очень нежной женщиной, слишком ранимой, неготовой к такому стрессу. Ее всю жизнь оберегали, ведь она была любимой, единственной дочерью. Любые вопросы решали родители, а после свадьбы я. Она любила жизнь и жила в розовых очках. Раньше мне не казалось это чем-то страшным и неправильным. Она удивляла своей неиссякаемой энергией, всегда позитивная и добрая. И когда произошло несчастье… она не смогла справиться. И в этом виноваты мы.

– Прости, что тебе вновь пришлось вспомнить.

– Я не хочу, чтобы между нами были секреты. Я бы тебе рассказал. Даже не сомневайся, – тут он как-то сухо спросил: – Вероятно, у меня рассказ не такой, как тебе поведал Калинин?

– Я… не поверила и уже неважно.

– Спасибо, – благодарно произнес Дима и, глянув на часы, выдал: – Через пять минут будем на месте.

– Хорошо! Я ужасно голодная!

– Мы это быстро исправим, – произнес мужчина и крутанул руль, сворачивая на повороте в сторону их дома.