Текст книги "Генри Сент-Джон, лорд Болингброк – английский мыслитель эпохи Просвещения"

Следующий принцип официальной концепции – неизменность партий, отрицание возможности их эволюций. По мнению вигских публицистов, партии не в состоянии изменить свою природу так же, как и отдельные люди. Тори объявлялись сторонниками теории божественного права королей и, следовательно, якобитами, агентами «претендента», т. е. сына, свергнутого в 1688 г. Якова II. Правительственные же виги единственные оставались верными принципам «революции» 1688 г. Публицистами-вигами высмеивались попытки торийской оппозиции отмежеваться от якобитских принципов. Таким образом, с точки зрения правительственной партии и ее публицистики, между партиями нет конституционного согласия, поскольку тори как якобы сторонники абсолютизма посягают на существующий строй. Более того, виги не признавали тори как партию, законно действующую на политической арене.

Публицисты «Лондонского журнала» и «Ежедневного обозрения» утверждали, что партийные различия в 30-х гг. сохраняются, что партии в королевстве «не умерли, они только спят». Заявления о сохранении в 30-е гг. прежнего размежевания по линии виги-тори делались с явной целью расколоть оппозицию, отторгнуть от нее вигское крыло. Поэтому для истинного вига неприемлемой объявлялась вигско-торийская коалиция, представлявшая оппозицию. «Так же невозможно войти в эту химерическую коалицию, как воссоединить две стороны ярко выраженного противоречия… Практика является лучшим учителем в политическом, как и во всяком другом естественном знании, и по этой причине все опыты, которые когда-либо были предприняты, демонстрируют один неизменный феномен (противоположности – Е. Р.) вигов и тори»[115]115
  Цит по: Kramnick I. op. cit. – P. 120.


[Закрыть]. Вигская официальная версия истории партий тори и вигов предполагала, таким образом, три основных тезиса: противоположность принципов партий (тори – сторонники абсолютизма, виги – конституционной монархии); неизменность этих принципов; невозможность союза двух партий. Болингброк противопоставил этим вигским тезисам свою интерпретацию истории партий вигов и тори. Согласно ей, в Англии в эпоху Реставрации уже сформировалась единая национальная партия, которую Болингброк называет «партией страны». Болингброк подчеркивает коренное отличие «партии страны» от возникших впоследствии партий вигов и тори. Во-первых, так как избирательная система еще не была извращена «системой коррупции», «партия страны», представленная в палате общин, выражала волю и интересы своих избирателей. Она, считает Болингброк, действительно стала «голосом страны». Во-вторых, она представляла «общие интересы нации, а не отдельные, частные интересы людей»[116]116
  Bolingbroke. A Dissertation … – P. 48.


[Закрыть]. Она противостояла, с одной стороны, абсолютистским поползновениям Карла II и его намерению сделать своим наследником брата-католика. «Партия страны» являлась, таким образом, оппозицией правительственной «партии двора». С другой стороны, «партия страны» противостояла уже вне парламента натиску слева – пресвитериан, и справа – католиков. В последние годы правления Карла II, по Болингброку, произошел раскол «партии страны», и возникли партии вигов и тори. Разъединение «партии страны» он объясняет иллюзиями и предубеждениями, так как одна часть ее членов (что составили основу партии тори), встревоженная активностью пресвитериан («республиканцев», как определяет их Болингброк), испугалась за основы монархии, а другая (будущие виги) считала, что свобода в опасности из-за католического заговора, инспирированного Стюартами. Эти иллюзии и подозрения и породили различное толкование формировавшимися партиями тори и вигов основ государства, прав и свобод его подданных.

Партийная борьба между вигами и тори тогда имела, по мнению Болингброка, пагубные последствия, так как привела, с одной стороны, к росту разного рода фракций, одни из которых посягали на конституционные основы монархии, а вторые склонялись к абсолютизму, с другой, к расколу оппозиции, не сумевшей противостоять «партии двора». Результатом борьбы вигов и тори явилось то, что престол после смерти Карла II все-таки занял его брат Яков II, католик и сторонник абсолютизма. Когда намерения нового короля стали ясны, тори и виги объединились в коалицию, которая и совершила «революцию» 1688 г.

Болингброк ставит в заслугу этим партиям в 1688 г. «борьбу против прежней прерогативы королевской власти, когда она подняла голову так высоко, что стала угрожать нашей свободе»[117]117
  Bolingbroke. A Dissertation … – P. 167.


[Закрыть]. В этом конкретном случае Болингброк признает заслуги партий тори и вигов перед обществом. «Революция» 1688 г. и «послереволюционное» устройство, с реалистической и верной точки зрения Болингброка, были результатом действий как вигов, так и тори.

В вопросе о сущности и эволюции партий после «славной революции» Болингброк занимал более реалистическую позицию, чем его вигские оппоненты. По его мнению, партии после «революции» 1688 г. настолько изменились, что Болингброк вводит термины «старые виги», т. е. виги до 1688 г., и «новые виги», т. е. «те, кто унаследовал скорее название, чем принципы этой партии после революции, и кто держал в своих руках управление страной с небольшими перерывами почти все годы после революции…»[118]118
  Bolingbroke. Letters on the Study… – P. 313.


[Закрыть].

По Болингброку, «послереволюционные» тори и виги представляли соответственно «земельный» и «денежный» интересы. Принципы, в соответствии с которыми строилась политика новой вигской партии и сформированных ею кабинетов, были порочны и в вопросах внешней политики, и в экономической политике, считал Болингброк. причем авантюризм вигов во внешней политике, по его мнению, являлся прямым следствием той «финансовой системы», которая создана вигами и процветала при них, т. е. «системы государственного долга и налоговой системы», когда «… постоянно нагромождались налоги на налоги, долги на долги, пока небольшое число семей не разбогатело до крайних пределов и на нас не обрушилось национальное разорение под благовидным предлогом поддержки общего дела против Франции»[119]119
  Bolingbroke. Letters on the Study… – P. 329.


[Закрыть].

1714 год – год восшествия на престол Ганноверской династии – стал, по мнению Болингброка, поворотным в политических судьбах страны, так как политическая система стала иной. Партия тори, признает Болингброк, скомпрометированная сотрудничеством с якобитами, потеряла свой политический престиж и сошла с политической арены. Болингброк пишет о фатальных последствиях вигской «системы правления на узкой основе партии»[120]120
  Bolingbroke. Of the State of Parties … – P. 437.


[Закрыть]. С точки зрения Болингброка, такая «система правления» лучше всего способствует превращению партии во фракцию.

В конце 20-х-начале 30-х гг. партийное деление стало иным, так как партия вигов раскололась на министерскую правящую фракцию Р. Уолпола и вигов-диссентеров, объединившихся с тори. Поэтому Болингброк заключает: «… что может быть нелепее и смехотворнее, чем сохранение чисто номинального деления на вигов и тори, существовавшее еще до революции, когда принципы, которые придавали этому делению какой-то смысл, исчезли»[121]121
  Bolingbroke. A Dissertation … – P. 168.


[Закрыть]. С его точки зрения, в 20-е-30-е гг. вновь существует единственное реальное деление на «партию двора», которые отождествляются соответственно с вигско-торийской оппозицией и вигами Р, Уолпола.

Отношение Болингброка к партиям как политическим организациям неоднозначно. Болингброк исследует «разобщенное государство», члены которого имеют различные интересы, а вигское правительство преследует только свои личные, корыстные цели, забыв об интересах страны в целом. Изучая историю не только партий тори и вигов, но и обращаясь к опыту гражданской войны середины XVII века, к борьбе круглоголовых и кавалеров, а также к деятельности партийных группировок в ходе нее, Болингброк приходит к выводу, что партия является инструментом завоевания власти в политической борьбе. В зависимости от конкретной ситуации она может быть использована как во вред, так и на благо. Партия есть «политическое зло», с точки зрения Болингброка, во всех случаях, когда она используется преступным государем и его министрами для узурпации власти, когда враждующие партии покушаются на основы существующей конституции, когда правящая партия путём коррупции вопреки всем конституционным нормам установила зависимость парламента от правительства.

Однако Болингброк всецело признает необходимость и ценность партий тогда, когда они действуют как политические организации людей, объединенных определенными целями, отвечающими «национальным интересам». «Да, партии нам нужны, – утверждает Болингброк, – однако, те партии, которые существовали ранее (т. е. тори и виги до 1688 г. – Е. Р.), сошли со сцены»[122]122
  Bolingbroke. A Dissertation … – P. 168.


[Закрыть]. «Революция» 1688 г. – результат усилий двух этих партий. Задачи коалиции 20-х-30-х гг., т. е. оппозиционной группы, по мнению Болингброка, даже еще более значительны, чем во времена «революции». Основной целью и задачей ее должна стать борьба против коррупции и за восстановление начальных принципов конституции. Болингброк разрабатывает свою концепцию новой «партии страны». Он подчеркивает коренное отличие этой партии от существовавших ранее партий вигов и тори с точки зрения ее организации и конечных целей.

«Партия страны» в новых условиях является не просто замкнутой политической организацией, но представительницей «народа», осуществляющей связь между ним и правительством через парламент. «Партия, таким образом образованная, также носит название партии. Она олицетворяет собой нацию, говорящую и действующую в лице отдельных людей».[123]123
  Bolingbroke. A Dissertation … – P. 68.


[Закрыть] Как уже говорилось выше, главной задачей «партии страны» является возрождение «начальных принципов конституции», что, в представлении Болингброка, означало обеспечение свободы выборов и конституционной независимости парламента. Между Болингброком и вигской прессой шла ожесточенная дискуссия по вопросам избрания депутатов и прав избирателей. Вигская пресса, защищая принципы патроната и зависимости депутатов от местных лендлордов и других влиятельных лиц, утверждала, что просто безнравственно требовать от людей разрыва со своими благодетелями, от которых зависят и они сами, и их семьи. Установив семилетний срок депутатских полномочий, виги сделали все возможное, чтобы вывести парламентариев из-под контроля их избирателей. Поэтому ими категорически отрицалось право контроля избирателей за деятельностью своих представителей, а также необходимость отчета последних о своей деятельности в течение всего срока полномочий. Виги утверждали, что если избиратели недовольны каким-то конкретным своим представителем, то они вольны на следующий срок избрать другого, но в течение семи лет он имеет право действовать бесконтрольно.

Болингброк опровергал такого рода «теории». По его мнению, избиратели должны подходить к выборам своих представителей в парламент с огромной ответственностью. Он резко выступал против предоставления депутатских полномочий лицам, находящимся под влиянием частных интересов, тем, «кто зависит от двора или является креатурой какого-либо министра», людям, «неведомым народу, у которых нет других рекомендаций, кроме набитого кошелька». Он ратовал, как уже подчеркивалось, за ежегодные выборы в парламент, так как частая сменяемость парламентариев исключит возможность их подкупа администрацией. Кроме того, он требовал прекращения пагубной, с его точки зрения, практики совмещения, вопреки закону, депутатских обязанностей с исполнением каких-то административных функций, оплачиваемых короной. С его точки зрения, избиратели имели полное право контролировать своих избранников, которые должны часто появляться перед судом своих избирателей, чтобы «деяниям их выносился либо приговор, либо одобрение»[124]124
  Bolingbroke. A Dissertation … – P. 164, 150.


[Закрыть].

Избиратели, по мнению Болингброка, обладали полным правом инструктировать своих представителей в парламенте.

Главной задачей «партии страны» в организационном отношении, по Болингброку, является национальное объединение сторонников указанных выше конституционных принципов. Однако, рассуждал Болингброк, ни в коем случае нельзя рассматривать такое объединение, поглощающее другие партии (в данном случае – виги и тори) как ликвидацию и запрет партий вообще. Следует отметить, что «Партия страны» поглощает далеко не все партии и политические группировки, которые могут возникнуть в обществе. «Партия страны» действует только в рамках существующей конституции. Поэтому в нее, в соответствии с замыслом Болингброка, не входят те из них, которые выступают против конституционной монархии и действуют вооруженным путем, например, якобиты.

«Партия страны» объединяет вокруг себя и вбирает в себя другие партии, чтобы противостоять администрации и правительственной партии в парламенте. «Партия страны» – это оппозиционная партия, существование и необходимость которой этим противостоянием правительству и оправдывается. Так Болингброк подходит к основному своему принципу – соединение концепции партии и оппозиции. В его политическом учении подчеркивается не необходимость партий вообще, которые чаще всего являются «политическим злом», а именно оппозиционной партии.

Согласно учению Болингброка, «партия страны» и оппозиция – синонимы. Поэтому целью «партии страны» является то же, что и оппозиции – завоевание власти и формирование правительства. Осуществляется эта задача теми же парламентскими методами. Болингброк рассматривает основные «обязанности оппозиционной партии». Во-первых, это парламентский контроль за деятельностью правительства, «… те, кто участвует в оппозиции, имеют такую же обязанность быть готовым контролировать, как и те, кто служит короне, должны быть готовы к тому, чтобы осуществлять дела администрации…» По мнению Болингброка, «партия, созданная для этой цели», обязана «предлагать справедливые меры и противостоять фальшивым мерам правительства»[125]125
  Bolingbroke. A Letter on the Spirit … P. 370.


[Закрыть]. Вопрос о том, какие «меры правительства» подконтрольны избирателям, явился предметом еще одной дискуссии между оппозицией и правительственной прессой. Любопытно, что обе стороны ссылались на авторитет Локка, используя его доктрину о праве народа на сопротивление. Однако виги и оппозиция трактовали его по-разному. Главный предмет споров – чему «народ» имеет право сопротивляться? Не отрицая сам этот тезис, правительственные виги утверждали, что Локк, обосновывая свою доктрину, «имел в виду нечто большее, чем налог на табак»[126]126
  Цит по: Kramnick op. cit. – P. 236.


[Закрыть]. Под этим «большим» они подразумевали возможное покушение на «конституционные основы». Только в этом случае «народ» имеет право на сопротивление властям. Однако правительственные виги отрицали право «народа» критиковать и оказывать противодействие правительству в проведении налоговой политики, текущих вопросах внешней политики.

Болингброк и его оппозиция занимали в этом вопросе противоположную позицию. Он признавал за «народом» право критиковать весь «политический курс» правительства. Второй важнейшей обязанностью оппозиционной партии является не только критиковать, но и «противопоставить тот политический курс, следовать которому требуют общественные интересы, тому курсу, который не подразумевает никаких иных интересов, кроме частных интересов»[127]127
  Bolingbroke. A Letter on the Spirit … – P. 370.


[Закрыть]. В его политическом учении появляется такое понятие, как «политический курс», подразумевающий внутреннюю политику правительства.

Говоря о современном состоянии общества и государства, Болингброк пишет о вызывающем неравенстве условий, в которых «оказались денежные интересы, с одной стороны, и остальная часть нации, с другой»[128]128
  Bolingbroke. A Letter to Sir William Windham. – P. 116.


[Закрыть]. С позиций интересов дворянства, «земельного интереса» Болингброк критикует «новые системы национальных доходов», которые появились при вигах, т. е. систему национального долга, и, по его мнению, взаимосвязанную с ней налоговую политику. Он предлагал, как уже говорилось, ликвидировать государственный долг, что автоматически приведет к ослаблению налогового гнета.

Проанализировав функции оппозиционной партии, Болингброк касается вопроса о ее тактике. Он приходит к выводу, что «партия, которая систематически (подчеркнуто нами – Е. Р.) противопоставляет свой… политический курс… курсу правительства, могла бы завоевать гораздо более прочную репутацию и силу и приблизиться более уверенно к своей цели (завоеванию власти – Е. Р.), чем партия, которая участвует в оппозиции от случая к случаю, как это было до сих пор, без какой-либо системы, без какой-либо общей согласованности… подготовленности, настойчивости и таким же небольшим знанием, как и политической способностью»[129]129
  Bolingbroke. A Letter on the Spirit … – P. 371.


[Закрыть].

Анализируя вопрос о партиях и оппозиции в учении Болингброка, невозможно обойти молчанием проблему партийного правительства, которая, с нашей точки зрения, получила неверную трактовку в историографии: Болингброк рассматривается как теоретик беспартийного правительства и антагонист Э. Берка, обосновавшего теорию партийного правительства. Американский историк X. Мэнсфилд, оформив этот тезис, отмечает, однако, что только признание или непризнание партий не является критерием для характеристики мыслителя как теоретика партийного или беспартийного правительства. Основным, считает историк, является принцип формирования правительства на партийной основе, а так как Болингброк, по его мнению, является выразителем теории министерства на широкой основе, т. е. вне партийной принадлежности, то он является теоретиком беспартийного правительства. Однако выше было показано, что объединение существующих партий в представлении Болингброка означало формирование более широкой партийной коалиции, которая должна была быть первым шагом на пути к созданию «партии страны». Другой вопрос, что в современной ему действительности Болингброк не видит партий, основанных на общенациональных принципах, а не на частных интересах. Но он развивает теорию новой оппозиционной «партии страны».

Проблема партийного правительства в эпоху Болингброка тесно связана с проблемой ответственного парламентского правительства. Р. Уолпол, как известно, добился с помощью коррупции поддержки своей администрации парламентом, тем не менее оспаривая необходимость и законность ответственности правительства перед парламентом. Болингброк в противовес Уолполу утверждал, что, если король не несет ответственности за свои действия перед парламентом, то его министры, и особенно первый министр, если существует такая должность, подчеркивал он, обязаны отчитываться перед парламентом.

Проблема партийного правительства в политическом учении Болингброка тесно связана с проблемой парламентского большинства. Являясь сторонником ответственного парламентского правительства, он считал, что оно должно пользоваться поддержкой парламентского большинства. Болингброк прекрасно осознавал, что парламент не является единым, что политическая борьба в его стенах – борьба интересов. Он видел борьбу различных политических группировок в парламенте. Целью партии страны или «национальной партии», как писал он лорду Марчмонту, является «преобладание в парламенте», т. е. получение парламентского большинства и формирование правительства[130]130
  См. письмо от 30 октября 1742 г. Selections from the Papers of Earls Marchmonts. V. II. – P. 284.


[Закрыть]. Поэтому новое правительство, по мысли Болингброка, также формируется на партийной основе. Поэтому Болингброка с полным правом можно назвать теоретиком партийного правительства.

В своем политическом учении Болингброк, признающий неизбежность существования партий в обществе, предпринял попытку их классификации по целям и методам. Его тезис «партия – политическое зло» относится к тем партиям, которые выступают в обществе как дезорганизующая и разъединяющая сила, отвергают принципы «свободной системы правления». Он указывает на их полезность и необходимость в критических ситуациях. Чтобы правильно понять его отношение к проблеме партий, прежде всего надо определить, о каких партиях идет речь: о прежних партиях тори и вигов, которые, по мнению Болингброка, сошли с политической сцены; о современных ему партиях, т. е. оппозиционной коалиции виги-тори и партии правительственных вигов; об идеальной «партии страны». В учении Болингброка теория оппозиции соединяется с теорией партии, на основе чего развивается тезис об оппозиционной партии, о системе двух противостоящих друг другу в парламенте партий. В политическом учении Болингброка оппозиционная партия страны становится выразительницей «национальных интересов».

Болингброк, разочаровавшись в способности существующей оппозиции добиться падения администрации Р. Уолпола и стать выразительницей «национальных интересов», в его понимании, продолжает искать «средства», которые, по его мнению, «нас спасут»[131]131
  Bolingbroke. The Idea… – P. 230.


[Закрыть]. Он вновь обращается к исследованию проблем государственной власти и главы правительства, которые получают теперь иную степень интерпретации. В период становления кабинетной системы и все возрастающего влияния премьер-министра, Болингброк обращается к анализу института королевской власти, и коренной вопрос всего своего политического учения, вопрос о том, кто осуществит программу «патриотизма», адресует королю как главе государства. В 1738 г. он завершил трактат «Идея о короле-патриоте», увидевший свет в 1749 г. Сам трактат и изложенная в нем концепция должны были послужить, по замыслу Болингброка, руководством для принца Фредерика, которого считали будущим монархом Великобритании.

Из литературного наследия Болингброка «Идея о короле-патриоте» вызвала наиболее противоречивые прочтения. Признавая, что трактат – «итог его политических исканий и карьеры» и «наиболее философская и блестящая по стилю работа», авторы расходятся в мнениях по поводу сущности выраженной в нем политической концепции. Этот спор ведется почти три столетия. Сын Р. Уолпола X. Уолпол заявлял, что «Идеей» Болингброк хотел убедить принца Уэльского в том, что тори являются «самыми преданными сторонниками усиления королевской прерогативы».

Дж. Адамс, прочитав тронную речь Георга III, заметил, что новый король решил править в традициях «короля-патриота» Болингброка. Т. Джефферсон в федералистской концепции «сильной президентской власти» видел влияние «Идеи». Дизраэли оценивал «Идею» как вершину всего творчества Болингброка, так как благодаря этой работе, считал Дизраэли, Болингброк придал торизму живость, освободив от пут божественного права. Сторонники парламентской реформы 1832 г. за аргументами обращались к «Идее». В. Сичел занялся поисками идеала «короля/патриота» Болингброка в реальности и нашел его в королеве Виктории[132]132
  Dickinson M. Bolingbroke’s The Idea of a Patriot King //History Today 20 (1970) – P. 13; Varrey S. op. cit. – P. 99; Walpole H. op. cit. – P. 42; The Adam’s V. I. – P. 200–201; Hofstadter R. op. cit. – P. 42; Disraeli B. Vindication of the British Constitution. L., 1839 – P. 20. Kramnick I. op. cit. – P. 311; Sichel W. op. cit. – P. 203.


[Закрыть]. Современные исследователи определяют «Идею» как «самую утопическую работу», как «злободневный политический памфлет», как «идеал гуманистического государя, ставшего анахронизмом для Англии XVIII в.» и как «уничтожающую сатиру на Георга II»[133]133
  Jackman S. W. Man of Mercury. An Appreciation of the mind of Henry St. john. L., 1965 – P. 71; Dickinson op. cit. – P. 13; Kramnick I. op. cit. – P. 197’ Varrey S. op. cit. – P. 100.


[Закрыть].

Однако в послевоенной историографии наметилась тенденция умаления значения «Идеи» по сравнению с другими сочинениями Болингброка – «Письмом о духе патриотизма» и «Рассуждением о партиях». С. Вэрри вообще ставит под сомнение вопрос, хотел ли Болингброк выразить в ней какую-то политическую концепцию. И. Крамник и Дж. Харт на первый план выдвигают проблему морального совершенствования личности. «Король-патриот» для них прежде всего моральный реформатор.

Продолжительность и острота дискуссии, полярные мнения, высказанные в ходе нее, являются убедительным опровержением вывода, что «как политическая философия „Идея“ разочаровывающе поверхностна»[134]134
  Varrey S. op. cit. – P. 102.


[Закрыть]. Произведение, лишенное внутренней глубины, не вызывало бы столь пристальный интерес в течение трех веков. Кажущаяся легкость языка «Идеи» скрывает чрезвычайную сложность и содержательность изложенной в ней политической концепции, являющейся, по нашему мнению, действительно вершиной творчества Болингброка, итогом и выводом его политического учения. В «Идее» он достигает наибольшей степени обобщения политического и исторического опыта Англии. С нашей точки зрения, историки, изучающие «Идею», не смогли вычленить концепцию из множества проблем, поднятых в трактате. Чаще всего дальше обзора этих проблем они не шли. Во-вторых, они не смогли связать концепцию «Идеи» с другими проблемами учения Болингброка: партии, оппозиции и правительства.

В отличие от теории партии и оппозиции, раскрывающихся в нескольких работах, концепция «короля-патриота» выражена только в «Идее». В этой небольшой по объему работе Болингброк фактически аккумулирует все проблемы своего политического учения. В «Идее» проблемы происхождения института королевской власти, «смешанной формы правления» и разделения властей присутствуют в качестве фундамента, на котором возводится концепция «короля-патриота». К сожалению, большинство исследователей отождествляли эти проблемы, присутствующие и в других трактатах, с самой концепцией.

Современное положение Великобритании представляется Болингброку плачевным: «Отзывки бед за рубежом, банкротство внутри страны и прочие события… могут породить все общее смятение. Из смятения может возникнуть порядок, однако он может оказаться порядком безжалостной тирании, а не порядком справедливой монархии»[135]135
  Bolingbroke. The Idea … – P. 372.


[Закрыть].

Намечая путь выхода из всеобщего кризиса, Болингброк заявляет, что «нас спасут совсем иные средства», и выдвигает концепцию «короля-патриота», которая подразумевает три аспекта: во-первых, конституционный, т. е. проблему главы исполнительной власти и правительства, которая рассматривается Болингброком и за пределами трактата, причем претерпевает значительную эволюцию, так как к этой проблеме мыслитель обращается в течение всей своей жизни; во-вторых, конкретно-исторический, внутренняя и внешняя политика короля как главы государства в современной Болингброку Англии, т. е. то, что X. Мэнфилд назвал первой в истории политической программой;[136]136
  Mansfield H. op. cit. – P. 98.


[Закрыть] в-третьих, государственно-правовой, включающей проблему взаимоотношения государственной власти и общества.

Болингброк подчеркивает, что его понимание прерогатив короны и самого института королевской власти отличается от понимания их «как вигами, так и тори», т. е. в центр внимания им не ставится проблема приоритета короны или парламента, являвшаяся камнем преткновения для тори и вигов. На основе теорий «смешанного государства» и разделения властей Болингброк разрабатывает концепцию «короля-патриота», которая в первую очередь призвана определить роль и функции королевской власти в системе конституционной монархии. Цель трактата сам мыслитель определил так: «выяснение обязанностей короля перед своей страной» и применение этой «общей доктрины к настоящему положению Великобритании»[137]137
  Bolingbroke. The Idea … – P. 383, 392.


[Закрыть]. В первую очередь Болингброк определяет прерогативы короля как главы государства, а уже во-вторых, разрабатывает программу «патриотических» мер, которые должны вывести страну из состояния кризиса.

Концепция «короля-патриота» Болингброка – образ идеальной государственной власти. Болингброк показывает, каким должно быть отношение главы конституционной монархии к «народу», конституции, кабинету министров, партиям и оппозиции. Как уже было сказано выше, причину кризиса и возможность проведения политики, прямо противоположной истинным интересам «народа», мыслитель видел в нарушении основного принципа британской конституции – равновесия властей – в пользу исполнительной власти, точнее – в дисбалансе между законодательным органом и кабинетом министров, руководитель которого Р. Уолпол фактически являлся главой всей исполнительной власти. Первый министр, негодовал Болингброк, стал выразителем узкокорыстных интересов замкнутой группы людей (т. н. «друзей правительства») за счет ущемления интересов большинства нации.

«Король-патриот» является выразителем интересов «народа». «Если государь и народ едины, ничто не может им помешать», «и если никакой лукавый умысел не нарушит этого единства, никакая сила не сможет уничтожить плоды их совместных стараний…»[138]138
  Bolingbroke. The Idea … – P. 387.


[Закрыть].

Целью его становится «восстановление свободной конституции», т. е. обеспечение свободного волеизъявления своих подданных в парламенте – в палате общин. Болингброк предвидел, что подобные рассуждения вызовут множество нареканий. «Да разве не укажут мне, что-де в моих рассуждениях заключен совет королю пробудить дух, со временем способный обратиться против него самого… совет постараться ограничить свою власть, вместо того, чтобы всячески расширять ее»[139]139
  Bolingbroke. The Idea … – P. 388.


[Закрыть].

«Король-патриот» – это, по Болингброку, конституционный монарх. Поэтому непонятна точка зрения авторов, считающих Болингброка лишь эпигоном Макиавелли. Тем более, что в трактате содержится мнение самого автора о противоположности позиций его и итальянского мыслителя: «Макиавелли – вот автор, который должен пользоваться наибольшим авторитетом у тех, кто скорее всего станет возражать мне. В качестве единственной цели государственной политики он предлагает государям расширение их власти, а также размеров их владений, не говоря уже о подавлении народа. Он же разрабатывает и рекомендует все средства к достижению этой цели, огульно отрицая какие бы то ни было обязательства перед богом и людьми и нимало не заботясь о нравственности или безнравственности поступков»[140]140
  Bolingbroke. The Idea … – P. 389.


[Закрыть].

Однако Болингброк, указывая на противоположность взглядов своих и Макиавелли, находит верные суждения, например, «наивысшая слава выпадает на долю того государя, который устанавливает хорошее правление и свободную конституцию», и поэтому государь, «обуреваемый стремлением прославиться, не может не пожелать, чтобы ему досталось государство, погрязшее в хаосе и разврате, но не затем, чтобы довершить злое дело, начатое другими, и довести государство до гибели, а затем, чтобы положить конец распространению хаоса и воспрепятствовать всеобщей продажности…»[141]141
  Bolingbroke. The Idea … – P. 389.


[Закрыть]

Споря с «недоучившимися школярами-толкователями Макиавелли», Болингброк указывает, что идеи «Государя» противоречат их абсолютистскому тезису, так как сам Макиавелли отрицает, что «государи уменьшают свою власть, ограничивая ее»[142]142
  Bolingbroke. The Idea … – P. 389.


[Закрыть].

Однако Болингброк прямо указывает на принципиальную разницу своей концепции «короля-патриота» и государя Макиавелли. С его точки зрения, итальянский мыслитель так и не поднялся до главного и единственного соображения, что действовать для блага своих подданных является не простой прихотью государя, но «в том состоит его долг», который в соответствии с законом «предписан ему… его народом». На основании закона, предписанного «народом», Болингброк выстраивает «систему принципов поведения» «короля-патриота», которую он соотносит с конституцией Великобритании и даже с «нынешним состоянием нашей страны и умозаключениями нашего народа»[143]143
  Bolingbroke. The Idea … – P. 390.


[Закрыть].

Вряд ли можно согласиться с прочтениями «Идеи» Дж. Хартом и И. Крэмником, в основе которых лежит тезис о том, что Макиавелли и Болингброк обосновали институт королевской власти с помощью этических категорий гуманизма, хотя и выбирали противоположные категории: Макиавелли отрицал мораль, а Болингброк обосновывал этические взгляды гуманизма, чтобы противопоставить их утвердившейся в его время беспринципности вигов[144]144
  Hart j. op. cit. – P. 317; Kramnick I. op. cit. – P. 303.


[Закрыть]. С нашей точки зрения, Болингброк и Макиавелли принадлежат к разным эпохам и различным историческим условиям двух стран.