Текст книги "Война Нескончаемого Ужаса"

– Lutzaferr, – нарек сына Магарат, и у свернувшегося в клубок демона медленно раскрылись два ярко-красных глаза.

Лишь взглянув в них, Творец осознал, сколь велика Сила в этом ребенке. Он почувствовал ее, и ему казалось, что до нее можно было дотронуться. И испугался Создатель, ибо уразумел он, что уже с самого рождения сын оказался равен отцу по могуществу. Еще не раскрывший собственного потенциала, не осознавший границ собственной власти, только что родившееся дитя превзошло всех остальных верховных демонов.

– Достойный наследник, – произнес Творец, но его никто не услышал.

ГЛАВА VII

ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА И ВЕЛИКАЯ СКОРБЬ

Тишина.

Вся раса эльфов скорбела.

Во всех мирах был объявлен день памяти об этом самом дне. День памяти о том, как полтора миллиарда Перворожденных храбрецов осмелились напасть на неприступную столицу темной расы. Как король Арагниэль д’Атарнас сам вызвался командовать армадой. Даже несмотря на то, что нападение практически не нанесло никакого существенного и значимого урона, эльфы восхищались. Их переполняло чувство гордости, что они не побоялись напасть на столь громадный город, что всегда считался неприступным и нерушимым. Что они не побоялись выступить против превосходящего численностью врага на его же земле. А демоны, в безграничном коварстве и жестокости своем, не пощадили никого из Перворожденных и даже пленных не стали брать. Они безжалостно истребили всех, ибо такова темная сущность. Ибо таково безумие Хаоса, что затаилось в их сердцах, душах и умах.

На следующий день Эйатиэль попытался воззвать к Первородному, дабы тот явился на Совет. Все верховные эльфы ждали его появления, и древнейший элев все же пришел.

– Я искренне сожалею о случившемся и скорблю вместе с вами, как если бы сам являлся одним из Перворожденных, – в первую очередь поспешил сказать Первенец, опустив голову и закрыв глаза. Судя по его голосу – он не лгал, и говорил абсолютно искренно, от всей души и чистого сердца.

– Благодарим вас, – почти одновременно отозвались все члены Совета, также опустив головы.

– Позвольте узнать: с какой именно целью вы попросили меня явиться?

– Мы хотели поговорить относительно нападения на столицу, – ответила королева Лоритиаль иль-Ватаноэ.

– Разумеется, – понимающе закивал древнейший элев. – Чем же я могу вам помочь?

– Мы хотим знать, что случилось, – это заговорила королева Пенарааль.

– Что же именно вас интересует?

– Все.

– Эйатиэль, надеюсь, ты не ждешь, что я начну говорить подробно о построении войск, и к тому же перечислять каждого воина поименно?

– Простите, Первенец, но ваша язвительность сейчас не уместна. Разумеется, подобного я не жду, но мы должны знать все, что происходило в том мире.

– Вы так уверены, что я смогу все рассказать?

– Искренне надеюсь на это.

– Но как быть, если мир оказался окутан магической завесой, которую даже мне не удалось пробить?

– Неужели подобное возможно?

– Нет ничего невозможного. Пусть я и Первородный, но я такое же дитя Света, как и любой из вас. Я, как и вы, бессмертен, но не всемогущ.

– Скажите же, вы можете поведать нам о случившемся в демоническом мире? – не выдержав, спросил верховный Сейайаль.

– Могу, пусть и многое остается мне не понятным, но могу.

– Говорите же, не томите!

– Спокойно, королева Пенарааль. Я расскажу вам все, что знаю. С чего именно мне начать?

– С самого начала. Когда мы переместили туда войска.

– Хм… так и быть. Я выдам вам три мощных артефакта: первый – для мгновенного и незаметного перемещения всей вашей армады; второй вручил королю Арагниэлю – да запоет душа его в Свете – для отведения демонических глаз; третий же достался его верному другу, что возглавил нападение на суше, – и Первенец внезапно замолк, отведя взгляд в сторону, словно пытался вспомнить, что было дальше.

– Прошу прощения, но это нам известно. Но когда армия переместилась – мы не могли следить за ними, – подал голос верховный Нузораль Бер-Гальзанир иль-Яэлиэль.

– Я лишь думаю, как бы лучше продолжить, – оправдался Первенец и заговорил дальше. – Мы знаем, что внутренний, «древний город» демонов выглядит как классическая защитная пентаграмма, – эльфы дружно кивнули. – Как выяснилось, предел ее влияния не ограничивается одним лишь центром столицы. Кроме того, та статуя, что гордо возвышается в самом сердце Тихко-Хароке – не простая. Она является огромным подавителем магии, действующим даже за пределами континента.

Верховные эльфы замерли и многозначительно переглядывались между собой. Они догадывались, что статуя была не простой, но не ожидали подобного.

– Этот подавитель покрывает весь континент и захватывает километры вокруг. Именно по этой причине его не активировали сразу, а ждали, когда все корабли подплывут достаточно близко.

– Из-за одного подавителя мы потеряли весь флот? – изумленно спросила Лоритиаль.

– Невозможно, – вмешался ее брат. – Да, первая линия кораблей не успела бы развернуться и выйти за пределы подавителя, но та часть флота, что была позади, должна была уплыть. После же они бы переместились обратно.

– Ты прав, Эйатиэль, но мы недооценили врага. Демонам удалось подчинить себе чудовищ, обитающих в океане, которые и уничтожили весь флот.

– Ужасы глубин выполняли приказы демонов?

– Точнее, лишь одного демона. Думаю, ты понимаешь, о ком я.

– Магарат…, – глава светлого Совета отвернулся, оскалился, раздраженно осматривался по сторонам. – И вновь он! Скажите, подавитель магии – тоже его идея?

– Увы, подобное мне неизвестно…

– Ну, разумеется – его. Больше никому бы не хватило ума додуматься до подобного, – в голосе Эйатиэля отчетливо слышалась зависть и ненависть.

– Спокойней, брат. Он не достоин того, дабы ты терял из-за него рассудок, – пыталась вразумить Эйатиэля сестра, но это не действовало.

– Как раз Магарат и достоин! Разве ты не понимаешь, что наша армада была разгромлена всего одним-единственным демоном?! Если бы не он, то, возможно, жуткая столица бы пала!

– Эйатиэль, присядь и помолчи, прошу. Я хочу, дабы Первенец продолжил рассказ, – вмешался верховный Сейайаль, и иль-Ватаноэ, к всеобщему удивлению, не стал препираться с ним, а поступил, как ему и советовали.

Лишь убедившись, что глава светлого Совета замолчал и несколько пришел в себя, древнейший элев продолжил:

– Когда задействовали подавитель – армада оказалась беспомощной. Жуткие твари из вод нападали и уничтожали корабли один за другим, а эльфы не могли ничего им противопоставить. Мои артефакты продолжали действовать, но на суше из города выдвинулась внушительная армия демонов во главе с Магаратом. Они быстро уничтожили все пешее войско, воспользовавшись их смятением. После же нагрянул жуткий шторм, не позволивший кораблям отплыть достаточно далеко. Сейчас же демоны собирают трупы сородичей, а тела эльфов сбрасывают в океан.

От последних слов всех Перворожденных передернуло. Темные выродки посмели столь пренебрежительно отнестись к телам их сородичей? Мерзость! Уничтожить! Истребить всех до единого!

– Будем ли мы нападать вновь на столицу? – поинтересовалась королева иль-Ватаноэ.

– Разумеется, Лоритиаль, – моментально ответил ей верховный Нузораль Бер-Гальназир. – В следующий раз мы соберем еще большее войско. Мы разработаем детальный план, учтем все совершенные ошибки и попытаемся принять контрмеры.

– Но ведь нам нужно убить всех верховных. Коль один лишь Магарат сумел одолеть армаду, что будет, если остальные присоединятся?

– Я с вами не соглашусь, королева Пенарааль, – вновь раздался голос древнейшего элева. – Позволю себе напомнить, что изначально нападение планировалось с целью внесения в темный Совет раскола.

– И вы полагаете, что подобное удалось?

– Разумеется. Не столь уж и давно небезызвестный вам демон Жайарбах был изгнан из состава Совета лично Магаратом.

– Изгнан? Как такое возможно?

– Раскол произошел еще до гибели Чаад-Хаара. Изгнание одного из верховных – явное доказательство этого самого раскола. К тому же я уверен, что во время нападения на столицу некоторые из оставшихся членов темного Совета были недовольны тем, что Магарат решил взять все командование на себя.

– Полагаете, что в скором времени верховные демоны перегрызут друг другу глотки?

– Можно сказать и так. Кроме того темные допустили серьезную ошибку: они показали на что способны. Я сомневаюсь, что у них осталась возможность нас удивить. И они продемонстрировали свое главное оружие – огромный подавитель магии.

– Если уничтожить подавитель, то город заметно ослабеет, – догадалась королева Пенарааль. – Но как это сделать?

– Мы придумаем. Пусть демоны считают, что, коль им удалось победить столь малыми жертвами – мы отступимся и в ближайшее время не решимся вновь нападать на столицу. Мы разработаем детальный план, как уже было сказано, учтем все и нанесем удар. Мы уничтожим Тихко-Хароке – олицетворение могущества всей расы демонов.

Верховные эльфы одобрительно закивали, поддерживая каждое слово Первенца. И лишь Эйатиэль продолжал сохранять молчание все это время, однако, решил заговорить:

– Ничего не получится, – подавленным голосом произнес он.

– Прошу прощения, Эйатиэль, но откуда в тебе сомнение?

– Я не сомневаюсь. Я уверен. Какой бы вы ни разработали план – ничего не получится. Уничтожение статуи, разрушение стен вокруг города, даже напади мы с армией, в сотню раз превосходящую все население столицы – ничего не получится. Город не уничтожить.

– Брат, твои слова пугают меня…

– Правильно, сестра, ибо они правдивы. У нас ничего не получится, пока жив Магарат.

– При всем уважении, Эйатиэль, но даже ему не одолеть стократно превосходящую армию.

– И вновь мы недооцениваем нашего врага, Сейайаль. Мы недооценивали его в самом начале, когда собирались убить сразу всех верховных. Мы считали, что нам удастся заманить весь их Совет в ловушку, но ошибались. Также мы переоценили собственные силы, решив столь необдуманно напасть на столицу. Мы столько раз терпели поражения лишь из-за одного демона.

– И как же нам быть?

– Нам надо убить Магарата, разумеется.

***

Он стоял и думал. Ему нравилось проводить время подобным образом. Он мог размышлять обо всем: о звездах, про иные Вселенные, о Великом Творце, а порой некоторые миры столь сильно овладевали его сознанием, что он всецело погружался в них, рассматривая и пытаясь понять, как же они существовали и как все Силы в них взаимодействовали. Ведь миры с тремя солнцами – необычны по природе своей. А как быть с планетами, у которых свыше дюжины лун, каждая из которых движется по-своему? О, это все безгранично интересно, но в этот раз Первенец думал о другом.

– Магарат – достойный противник, – произнес он, почувствовав подошедшего Дарадаша. – Он умен… даже слишком умен.

– Не просто так он является сильнейшим из демонов, – подтвердил второй элев.

– Сильнейший и мудрейший. Могущество без разума – опасно. У существа может быть огромная, колоссальная Сила, но из-за скудного ума оно может не знать, как ее применять. От таких ты не знаешь, чего и ждать. Однако опасны они не своей непредсказуемостью, но неумением к контролю собственного могущества. Ежели не знать тонкостей магии и потоков Сил, то существо с невероятным потенциалом не сумеет реализовать затаенные возможности. Магарат же не такой. Он все прекрасно понимает.

– Первенец, неужели я слышу уважение в вашем голосе?

– Слышишь. Врага можно и нужно уважать, коль он воистину достойный.

– Но по сравнению с вами даже этот демон всего лишь пыль.

– Равно как и ты, Дарадаш. Эйатиэль прав… Магарата необходимо убить.

– Только прикажите и я все сделаю!

– Не ты. Нужно, дабы сам Эйатиэль справился с ним.

– Но вы ведь сами говорили, что Магарат превосходит эльфа по Силе, – непонимающе уставился на Первенца элев. – Как ему удастся одолеть его?

– С моей подготовкой – он сумеет одолеть демона. Я…

Договорить Первенцу не удалось, ибо он ощутил, как сама Вселенная задрожала. Ему не было страшно, но Первенца заинтересовало случившееся. Он пытался понять, откуда именно исходила эта дрожь. И узрел он, как рука незримого колосса прорвалась сквозь ткань Вселенной. Она сделала это столь легко, как если бы Первородный сунул руку в воду. А длань исполина продвигалась все дальше, и древнейший элев увидел, как она направлялась к миру Акхиат, где располагалась столица демонов.

– Первенец, что происходит? – не удержался и спросил Дарадаш, но ответа так и не удостоился.

Первородный смотрел на ту руку и видел, как все демоны мира непонимающе осматривались по сторонам. Глупцы! Они не видели того, что мог лицезреть он! Даже Дарадашу подобное не по силам. Пальцы исполинской руки уже вошли в атмосферу планеты и приблизились к небольшому острову посреди океана. Первенец прикладывал очень много Сил, дабы его не отбросило. И он узрел…

– Магарат?! – только и успел произнести древнейший элев, как незримая сила отбросила его назад. Больше он не видел, что происходило в Акхиате, но, тем не менее, узрел он достаточно. Дарадаш испуганно подбежал к Первородному и помог ему встать.

– Что случилось? – дрожащим голосом спросил он, ибо впервые на его глазах кому-то удалось отбросить Первенца творения.

– Случилось невозможное… У Магарата родился наследник.

– Наследник? Как… как подобное возможно? Почему вы улыбаетесь?

– Я успел посмотреть на его сына. Поверь мне, Дарадаш, дитя Магарата переполнено Силой. Если ему удастся раскрыть весь свой невероятный потенциал, то он станет сильнейшим из когда-либо существовавших демонов.

– Разве это хорошо?

– Разумеется! Это означает, что война продлится дольше. Или же…

– Что вы задумали?

– Думаю, пытаться ли убедить его присоединиться ко мне, аль нет? С одной стороны – он демон, а посему должен быть уничтожен. С другой же – он будет столь силен, что даже могущественный Магарат померкнет по сравнению со своим сыном.

– Творец избавился от нашей расы, дабы заменить нас этой мерзостью. Я бы не желал видеть демона, пусть даже очень могущественного, в качестве нашего союзника, – категорически произнес Дарадаш, и Первенец разделял его взгляды.

– Ты прав. Значит, подождем. Я хочу посмотреть, на что будет способен сын Магарата.

– Первенец, уверены ли вы, что в дальнейшем нам удастся победить его? Ведь Магарат, как вы сами недавно сказали, слишком умен и достаточно силен. Коль это дитя превзойдет его, то не лучше ли избавиться от него сейчас?

– Я же сказал, что хочу взглянуть на него. К тому же сын родился на небольшом острове недалеко от их столицы, но я сильно сомневаюсь, что они все еще там. Мне так и не удалось обнаружить, где именно скрываются верховные демоны.

– Но как такое возможно?

– Возможно, они применили очень мощную отводящую магию.

– Откуда они владеют ею?

– Не знаю, Дарадаш, – лгал Первенец, ибо стыдился истины.

– Мне сказать Эйатиэлю о рождении демона?

– Не стоит. Со временем он сам узнает. Теперь же я должен подготовить его для грядущей битвы с Магаратом, а также я жду его наследника.

– Зачем вам какой-то эльф?

– На дитя Эйатиэля у меня особые планы.

***

Члены темного Совета не понимали происходящего. Их поразило, как не рухнул весь замок от столь сильного сотрясения. Югдза принялся винить во всем Магарата, подкрепляя свои слова тем, что красноглазый демон отсутствовал. Он считал это весьма убедительным доводом, но к нему, разумеется, не прислушалась Кейазара, а Тиэлла не видела взаимосвязи с содроганием мира и отсутствием Магарата.

– Разве вы не видите? Он ушел и вскоре после этого началась дрожь! – надрывался Югдза, пытаясь доказать свою правоту.

– Не убедительно, – спокойно ответила Кейазара, чем лишь разозлила демона.

– Не убедительно?! Всякий раз, когда Магарат отсутствует, происходят непонятные вещи в разных уголках мира. Теперь же он решил что-то сотворить с нами! Либо он хочет уничтожить этот замок вместе с нами, либо пытается сотворить неведомо что!

– Ты бредишь, Югдза.

– О, нет! Я все прекрасно понимаю. Магарата всегда интересовала лишь власть и Сила. Но как можно заполучить абсолютную власть? Избавиться от остальных членов Совета, став единственным командиром. Чаад-Хаар мертв, Жайарбах изгнан. В скором времени он возьмется и за нас.

– Ты посмел предположить, что Магарат виновен в смерти двуглавого демона?

– Разумеется, Кейазара. Его смерть должна послужить для нас уроком. Уроком подчинения и послушания. Жайарбах не захотел повиноваться, за что и был изгнан.

– Будь Магарат таким, как ты его описал, то Жайарбах не покинул бы тот остров живым.

– Быть может, он выследил его и убил?

– Невозможно. Он часто сообщает мне о своих уходах.

– Но не всегда, ведь так? Вот скажи, Кейазара, где он сейчас?

– Я не знаю.

– Так выследи его.

– Я пробовала. Ничего не получилось. Он скрылся от моего взора, – честно призналась демонесса Пустоты.

– А это означает, что он может быть где угодно и творить что угодно!

– В тебе говорят страх и ненависть, Югдза, – раздался совершенно спокойный голос со стороны открытой двери. Верховные слышали, как красноглазый демон неторопливо поднимался по лестнице.

– Страх и ненависть? Чего же мне бояться?

– Того, что я сделаю с тобой то же, что и с Жайарбахом. Ненавидишь же ты меня от того, что я всегда оказываюсь прав, и наше войско предпочитает выполнять мои приказы, нежели твои. Но я пришел не спорить с тобой.

На пороге показался Магарат, а в руках он бережно держал свернувшееся красновато-оранжевое существо. Оно было больше похоже на саламандру, но кожа уже начала грубеть, шершавиться и стали проявляться костяные отростки. Глаза же закрыты, дыхание размеренное, спокойное. Оно спало. Все трое верховных непонимающе смотрели, как член Совета улыбался, держа в руках новорожденного демона.

– Я хотел бы показать вам моего сына, – нарушил тишину Магарат.

– Сына? Ты? – одновременно спросили Югдза и Тиэлла, не веря услышанному. Лишь Кейазара не стала задавать подобных вопросов. Она знала, что Магарат скрывал что-то от нее, но не догадывалась, что именно.

– Как такое возможно? – с легкой дрожью спросила Тиэлла, и красноглазый демон принялся рассказывать.

Он поведал остальным, как долго искал достойную демонессу, которая была бы совершенно равно ему по Силе. Рассказал, что следил за многими семьями, но ему всегда не везло. Магарат не стал говорить, что лично сводил темных, ибо считал это лишними знаниями. К тому же Югдза итак не самого лучшего мнения о нем, так что бы могло случиться, узнай он, что красноглазый демон приложил руку к созданию достойной жены. Также поведал о разговоре с Творцом. Разумеется, он опустил и их уговор, касавшийся гибели жены после родов.

– И когда исполинский коготь коснулся моего лба, я понял, какое имя дать ему, – продолжал рассказывать Магарат, не отпуская мирно спавшее дитя.

– Чья же это была рука?

– Не знаю, Кейазара, но это не Творец. Быть может, кто-то из Прародителей явился, хоть я и не понимаю, зачем им понадобилось подобное.

– Магарат, мне искренне жаль, что мать ребенка погибла в столь знаменательный день.

– Благодарю тебя, Тиэлла.

– Почему…, – раздался подавленный голос Югдзы. – Почему ты скрывал ее от нас? Почему никому ничего не сказал?

– Я не мог рисковать. Мне с трудом удалось убедить Творца позволить продолжить род. Я также пытался убедить его разрешить и вам заиметь наследников, но он был непреклонен. Творец снял с меня свой запрет, но сказал, что у меня родится лишь один-единственный ребенок. Потому я очень долго искал и ждал рождения Циалы. Не рассказывал же я вам не из-за не доверия, но из страха, что Первородный обо всем узнает. Я построил небольшой дом на одном острове рядом с Тихко-Хароке, наложил всевозможные защитные заклинания и, только узнав, что у меня родится наследник, я запрещал Циале покидать тот остров.

– Я понимаю тебя, Магарат, – тепло произнесла Кейазара, и подошла к нему, дабы рассмотреть ребенка поближе. – Скажи же, наконец, как его зовут?

– Люцифер, – гордо произнес глава темного Совета.

Демонесса Пустоты долго смотрела на дитя, но не решалась к нему прикоснуться, дабы не потревожить его сон. Веко на одном главу едва заметно задрожало и совсем немного поднялось. Кейазара увидела ярко-красный глаз и плоский вертикальный зрачок. Лишь мельком взглянув в него, ее обдало жутким жаром. Ей казалось, что она побывала в самом сердце Хаоса и Тьмы. Она ощутила бушующие водовороты Сил в этом ребенке. Она узрела, что пределу его могущества практически не будет конца. Она видела, что в этом ребенке заложено куда больше потенциала, нежели было у всего темного Совета.

«Береги его, Магарат» – придя в себя, мысленно заговорила демонесса Пустоты с красноглазым демоном. – «Я вижу, сколь он будет могущественен. В нем столько Силы, что он должен стать величайшим из всех демонов. Но в тоже время Люцифер либо приведет нашу расу к погибели, либо закончит эту войну»

«Кейазара, я сделаю все, что смогу, дабы мой сын стал достойнейшим из всех. И я приложу все усилия, дабы он не подвергся влиянию Первенца, ежели тому вздумается переманить моего сына на свою сторону»

«Как бы Люцифер сам не стал новым Первенцем…»

Пусть общались они мысленно, но Магарат понял, что даже демонессе Пустоты было страшно от такого могущества.

«Один я не справлюсь. Кейазара, надеюсь, ты согласишься помогать мне с сыном? Ты не участвуешь в сражениях, в то время как я часто отсутствую…»

«Подобной просьбой ты лишь оскорбляешь меня, Магарат. Даже пропади ты без предупреждения – я бы не посмела оставить твоего сына»

– Прошу простить, но я пойду в собственные покои. И у меня к вам просьба: никому не говорите, что у меня есть сын. Со временем все равно все выяснится, – Магарат встал и покинул приемный зал, оставив верховных в смятении. Они не знали, как именно реагировать на подобное: радоваться или же бояться? Каждое следующее поколение демонов становилось сильней (в большинстве своем), а это означало, что Люцифер будет не просто могущественным, но великим.

***

Отец взялся за подготовку сына, когда тому исполнилось всего пять лет. Однако уже с двухлетнего возраста малыш Люцифер слушал рассказы Магарата о былых днях, когда никто не знал, что такое «война» и «убийства», когда обе расы жили в мире и дружбе. Поведал он сыну и о Первенце, не скрывая своего отвращения к этому существу, а также много говорил о его коварстве и подлости. И Люцифер слушал внимательно, а смотря в его ярко-красные глаза, глава темного Совета видел, что сын все прекрасно понимал и запоминал. Но с пятилетнего возраста Магарат взялся за настоящее обучение: магия и меч. Разумеется, он продолжал просвещать сына относительно иных существ, не упустив ни Творца, ни Прародителей, а также пытался объяснить ему устройство самой Вселенной. Но знания, не подкрепленные практикой – ничтожны, и потому отец тренировал дитя каждый день по многу часов без перерыва. Люцифер знал, как перемещаться меж мирами, но какой толк от подобных знаний, коль не владеть магией, не понимать ее принципов взаимодействия со всем сущим? Однако, стоит отметить, что молодой демон начал оправдывать ожидания Магарата с первых же дней жизни. Еще даже не умея ходить и говорить, ему удавалось несколько искажать реальность вокруг себя, а также он мог проводить простейшие манипуляции с окружавшими его вещами. Когда Магарат, после короткого собрания с верховными, вернулся в собственные покои и увидел, что все, что только находилось в комнате, парило в воздухе и кружилось, переворачивалось, а порой даже искажалось и видоизменялось, он был невероятно горд. Но каково же было его удивление, когда все встало на свои места, а новорожденный сотворил астральный образ матери. Он был столь полным, столь четким, что чувствовалась даже исходившая от него Сила, пусть она и не была так велика, как у Циалы. Тогда Магарат и понял, насколько силен ребенок, ибо сделать нечто подобное – крайне сложно, и на это способны лишь верховные.

Во время тренировок Люцифер, даже в таком юном возрасте, проявил себя просто превосходно. Он никогда не жаловался, всегда делал то, что ему говорил отец. Даже когда Магарат заставлял его по нескольку дней без перерыва отрабатывать владение оружием или же магию – Люцифер все делал беспрекословно. Со стороны многим казалось, что глава темного Совета использовал сына в качестве раба, словно пытался подавить его волю и полностью подчинить ее себе. Но это было не так. Отец искренне любил свое чадо, равно как и ребенок восхвалял его. Они много говорили, Люцифера интересовало абсолютно все, и подобная любознательность очень нравилась Магарату. Кроме того отец часто брал его с собой в иные миры, но не на сражения, а просто на прогулку. Он хотел показать ребенку, сколь удивительна Вселенная и как она разнообразна.

– Что это за дерево, отец? – спросил Люцифер, остановившись перед мощным и огромным древом.

Оно было столь высоко, что, казалось, доставало до облаков. Потребовалось бы не менее тысячи демонов, дабы обхватить его. Но оно словно иссохшее, кора потрескавшаяся, коричнево-серая, ветви же словно опали сами собой, точь-в-точь как листья и они грудами лежали на земле.

– Оно называется циторина, – принялся пояснять Магарат. – Это очень необычное дерево. Оно отличаются не только колоссальными размерами, но и невиданной пышностью и золотисто-красными листьями.

– Почему же тогда оно иссохшее? Где все листья? И почему на древе нет ветвей?

– Вот и скажи мне, Люцифер. Попробуй ощутить это дерево. Попробуй понять, почему оно такое, что именно с ним случилось и ответь на свой вопрос. Ну же, не бойся. В этом мире никого нет, кроме нас. Подойди к нему.

И Люцифер подошел. Взбираясь на груду поваленных ветвей, он посмотрел на кору дерева и осторожно коснулся ее. Сосредоточившись, он попытался проникнуть в магическое естество этого древнего старца. И он все увидел.

– Что скажешь? – спросил его Магарат, когда молодой демон спустился обратно к нему.

– Оно очень старое. Возможно, оно существует с самого начала мира. И в нем полно Силы… Я почувствовал ее.

– И какая же она?

– Теплая, сладкая, приятная, успокаивающая. Но я все же не понимаю, почему нет листьев и ветвей.

– В этом и заключается необычность этого дерева. Раз в миллион лет оно забирает в себя большую часть Сил мира. По этой причине с него опадают листья и ветви, ибо их перестает поддерживать жизненная сила. И древо удерживает все в себе, преображая вобранные потоки. Когда наступит время, на ее вершине расцветет огромный цветок, который высвободит Силу.

– Зачем?

– Эта Сила расходится обратно по миру, и дарует ему новое дыхание. Во всех мирах постепенно расходуется магическая энергия, или же она… хм… портится, становится неуправляемой, непонятной. Циторина вбирает все в себя и преображает, скажем так, исцеляя эту энергию и даруя ее обратно миру. Говорят, что миры, где есть подобные деревья, никогда не погибнут и всегда будут пышны от зелени.

– И это правда?

– Полагаю, что да.

– Полагаешь? То есть, ты не знаешь?

– Нет, Люцифер. Запомни вот что: невозможно знать все. Сколь бы силен ты ни был, ты не будешь знать всего.

– А как же Творец? Первенец? Прародители?

– Они знают несоизмеримо больше меня, но и их знания ограничены, ведь им неведомо, что происходит за пределами нашей Вселенной. Они не знают, например, как называются иные Вселенные, какие там существуют расы, на каких языках они говорят.

– Значит, Творец Творцов должен знать все.

– Возможно. Но мне интересно, сумеет ли он ответить всего на один-единственный вопрос…

– Какой же?

– Как он появился?

– Разве он не знает, благодаря чему или кому существует?

– Как мне сказал Диамарат, наш Творец тоже не знал, пока с ним не начал говорить Великий Создатель.

– Как считаешь, отец, если кому-то удастся найти ответ на этот вопрос, то будет ли это означать, что он постиг все?

– Не знаю. Когда такой появится – тогда мы все и поймем.

Они гуляли по миру до поздней ночи. Люцифер оказался весьма выносливым, а суровые многодневные тренировки его лишь закаляли. Когда же наступила ночь, отец и сын подняли головы. Молодой демон и раньше видел мириады звезд, созвездий и всеразличные потоки Силы, но почему-то именно в этом мире они поразили его больше всего. Он видел бездну космоса, узрел истинный лик Вселенной: спокойный, бескрайний, на познание которого уйдет не одна вечность. Звезд было не счесть, они даже столь близко располагались друг к другу, словно выстроили два пути, пересекавшихся лишь в одном месте. Темно-синие Океаны Силы, перламутровые, иссиня-серые, огненно-красные, множество тяжелых концентраций энергии, которые либо поглощали, либо рассеивали свет.

– Посмотри туда, – указал Магарат на темно-зеленый Океан Силы. Но у него была одна особенность: пурпурная концентрация в виде неровного круга в золотистой окантовке.

– Природа и стихия Земли, – кивнул Люцифер. – Также в этом Океане присутствует небольшая часть астральной магии.

– Как ты это понял? – изумленно спросил Магарат.

– Я… просто почувствовал.

– Ты так мгновенно это понял? Тебе хватило всего одного взгляда, дабы это почувствовать?

– Думаю, что да, – несколько растерявшись, ответил Люцифер. Он не понял, почему отец так удивился, ведь это элементарно и понятно. – А вон та золотистая окантовка, – продолжил говорить сын, – ничего из себя, как таковой, не представляет. Это остаток от Хаоса, когда еще Первенец не отколол от него Грань Света. В каждом этом Океане имеется Хаос, но в некоторых он проявляется больше, в некоторых – меньше.

– И ты все это понял здесь, из этого мира…, – задумчиво протянул Магарат, всматриваясь в Океан Силы. Люцифер только что продемонстрировал, сколь сильна его чувствительность и как далеко он может видеть сущности. В его возрасте Магарату подобное было не подвластно.

Вернувшись домой и, позволив сыну немного поспать, глава темного Совета приступил к тренировкам. Обучать Люцифера владению холодным оружием ему было тяжело, ибо сам Магарат пользовался им крайне редко, и притом несколько неумело. Он видел, как некоторые воины заставляли клинки буквально танцевать в их руках, а сталь, разрубая воздух, пела и жаждала крови. Про Люцифера уже больше года как знала вся демоническая раса, а следовательно, о могущественном наследнике должны были прослышать и эльфы. Магарат попросил двух демонов, отличных воинов и мастеров оружия, обучить сына искусству меча. Те согласились с радостью, и даже приняли подобную просьбу как оказанную им честь. Разве многие могли похвастаться тем, что обучали сына самого Магарата? Подобные тренировки проходили под строгим присмотром красноглазого демона. Он присутствовал не из недоверия, но наблюдал за мастерами и запоминал все, что они говорили и показывали. Благодаря этому Люцифер не мог схалтурить при демонстрации в усвоении материала перед отцом. Память у Магарата была бесподобной.