Текст книги "От святой купели и до гроба: Краткий устав жизни православного христианина"

Обязанности к обществу

Любовь из семьи, как из ячейки, переносится в общество и государство, всех мл. соединяя воедино: один за всех и все за одного. Нужды и успехи данного общества близки и дороги и каждому члену общества, потому что – все друг другу братья, – интересы всех совпадают с интересами семейными и гораздо легче осуществляются, достигаются общими усилиями. «Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!» (Псал. 132, 1) и апостол завещает: «всех почитайте, братство любите».

Такая общественная любовь должна направляться, во-первых, на взаимную помощь в деле спасения и духовного развития, как главной цели нашей жизни. Следовательно, общественники должны сообща стараться к созиданию в своих селах храмов Божиих, часовен и пр., проявлять усердие к содержанию устроенных в должном благолепии, в оказании пастырям церкви материальной помощи (1 Кор. 9, 13-14), в устройстве и содержании просветительных учреждений, как, например, школы, общественной читальни, должны открывать собеседования, евангельские вечера (совместное чтение Слова Божия при руководстве священника) и пр.; во-вторых, общественники должны заботиться о благоустройстве данного селения в материальном отношении, а потому сообща помогать бедным и сиротам своего прихода, находя им приют и работу, оказывать им помощь в посеве и уборке хлеба, в устройстве жилищ и пр.; общественники обязаны содержать дома и улицы в чистоте, дороги делать легкопроезжими, обсаживать участки деревьями, открывать потребительные лавки, основывать артельные работы и т. п. Все это согласно с духом христианства. Одним словом, общественники в материальном отношении должны помочь друг другу достигнуть того достатка, при котором легко от избытка помогать нуждающимся и осуществлять в своей жизни Заповедь Божию: «блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20, 35), «просящему дай».

Помогать же нужно, во-первых, с приветливостью, с охотою, «ибо доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9, 7), и подчас доброе расположение, ласковое слово бывает нуждающемуся дороже, чем простая, сухая материальная помощь – подачка денег; во-вторых, при многих общественных нуждах нужно и помогать сообща: «с миру по нитке – голому рубашка», как о том и апостол Павел увещает: «ныне ваш избыток в восполнение их (нуждающихся) недостатка, а после их избыток в восполнение вашего недостатка, чтобы была равномерность, как написано: «кто собрал много, не имел лишнего; и кто мало, не имел недостатка» (2 Кор. 8, 14-15). Кто же не хочет жить жизнью общественной, живя среди общества, но хочет жить для себя только, сторонясь общественных нужд и интересов, – тот человек не имеет христианского братолюбия и чужд жизни христианской (Рим. 12, 5, 10, 15). Хотя в подобных случаях и оправдывают себя тем, что я-де никому не делаю зла, никому не мешаю и других прошу не мешаться в мою жизнь, но такой человек похож на одинокую улитку в раковине, он забывает, что для христианина еще мало не делать зла другим, но нужно непременно делать добро другим. Раб лукавый, зарывший свой талант, другим зла не сделал, но все же был осужден во тьму кромешную за то, что не сотворил волю пославшего, не умножил на других людях своего таланта (Мф. 25, 27). Самое опасное для нашего спасения настроение есть равнодушие, или теплохладность. Таким Господь говорит: «знаю твои дела: ты ни холоден, ни горяч… то извергну тебя из уст Моих» (Откр. 3, 15, 16).

Обязанности к Отечеству

Отечество есть то же, что семья, но только размерами несравненно больше: что стены дома для семьи, то родная землица для отечества; что отец для семьи, то Государь-Батюшка для государства: семью соединяет любовь родственников, а Отечество любовь верноподданных сыновей. Сам Господь указал каждому народу и государству определенное время для его существования, и предел земли, на которой он должен жить (Деян. 17, 26).

Любовь к Отечеству есть такое же врожденное человеку чувство, как и любовь к семье: «О, Родина святая! чье сердце не дрожит, тебя воспоминая!..», почему и евреи некогда в плену Вавилонском говорили: «Если я забуду тебя, Иерусалим, забудь меня десница моя» (Псал. 136, 5). Истинная же любовь к Отечеству проявляется «не словом, не языком, но делом и истиною, именно в том, что мы 1) содействуем благосостоянию своего отечества, его возвышению и славе; 2) всеми мерами охраняем и защищаем славу, достоинство и неприкосновенность Отечества и 3) когда является нужда (в военное время) отдаем охотно всю свою жизнь для спасения Отечества, – «полагаем свою душу».

Для выполнения первой цели мы должны, всеми силами и талантами служить Отечеству, все как члены одного тела государственного, но служить разным служением, и в разной мере (Рим. 12 гл.), т. к. и таланты у нас различны и силы не равны: кто пером, а кто и топором, кто в городе, кто в поле; служить же не в одиночку, а так чтоб друг другу помогать: более сильные по положению и по талантам да помогают более слабым: «носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6, 2). «Мы, сильные, должны сносить немощи безсильных и не себе угождать» (Рим. 15, 1). О таком служении христианском и апостол Петр пишет: «служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией» (1 Пет. 4,10); пусть никто не думает, что его работа маленькая и малополезная, пусть не завидует тем, которые, на его взгляд, совершают большое дело: во-первых, кому много дано, с того много и взыщется (Лк. 12, 48), во-вторых, работу нашу измеряет и оценивает Господь, а у Него иной суд, иная мера (Ис. 55, 8), почему и жертву бедной вдовицы Он поставил выше жертв богачей: «многие же будут первые последними, и последние первыми» (Мф. 19, 30).

Для охраны чести и неприкосновенности владений своего Отечества верноподданные сыны жертвуют всем своим достоянием, отдают за это и свою жизнь.

Если каждое творение: муравей, например, или пчелка, – защищает свое гнездо и свою царицу, так что и жизни не жалеет, то не тем ли более это должен делать разумный человек? Да, поистине, подвиг и смерть за свое Отечество достойны похвалы и высшей награды, не только здесь на земле, но и на небе, как о том удостоверяет Слово Божие: «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13).

Вследствие этого мы – христиане – непоколебимо веруем, что, например, христолюбивые воины, в сознании своего священного долга и по влечению сердца положившие душу свою за Веру, Царя и Отечество, наследуют Царство Небесное и получат венцы нетленные, как христианские мученики: ибо «любовь покрывает множество грехов» (1 Пет. 4, 8).

Та любовь, которая распространяется на все Отечество, со всею своею силою сосредоточивается на Государе Императоре, как на центре государственной жизни. Нужно при том заметить, что наш Русский Государь не есть только представитель своего народа и высший правитель, но он, во-первых, есть Божий помазанник, который Самим Господом через таинственное помазание венчается на царство и получает особые благодатные дары: его личность священна и неприкосновенна (Псал. 104, 15).

Русские граждане не только любят своего Царя, но и благоговеют перед ним, как перед образом Божественной власти на земле (Притч. Солом. 8, 15); во-вторых, наш Государь есть наш общий отец, или царь-батюшка и мы о его недостатках или ошибках суждения или пересуды подданных считаем не только не позволительными, как суждения детей о недостатках своего отца, но и позорными, приравнивая, их вполне к поведению Хама. Поэтому мы – верноподданные – считаем за непременный и священный свой долг по отношению к Государю Императору нижеследующее: 1) после Господа Бога высшею властью на земле, достойною глубочайшего почтения, почитать власть царскую: «Бога бойтесь, царя чтите» (1 Пет. 2, 17); повторяем, что русские не только любят своего царя, как отца, но и благоговеют перед ним, как перед носителем Божественной власти на земле и лицом священным;

2) молиться ежедневно за царя, о его здравии, спасении и благоденствии; почитать царские дни, ограждать покой и безопасность Государя: в награду за все это Господь подает верноподданным сынам тихую, безмятежную и благочестивую жизнь (1 Тим. 2, 2);

3) исполнять безпрекословно все законы и распоряжения державной власти (1 Пет. 2, 13), хотя бы они и противоречили нашим личным интересам: так всецело повиновался власти на земле Сам Господь, апостолы и все святые даже и тогда, когда среди императоров были гонители на христиан.

Почтение и повиновение с Государя Императора переносится и на всех поставленных им правительственных лиц, или властей предержащих: ведь они, как говорит святитель Феофан Тамбовский, «суть руки, очи и ноги Государя», а потому – «всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующия же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению» (Рим. 13, 1-2). «Итак, отдавайте всякому должное: кому пóдать, пóдать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим. 13, 7).

Отношение к инородцам и иноверцам

Все инородцы – наши братья, хотя и не такие близкие, как единоплеменники и единоверцы. Ведь всех Господь Бог сотворил из одной персти (земли), вдунул одну душу, всех венчал одинаковым достоинством, – малым чем умалив от Ангелов (Псал. 8, 6), и всем людям «желает спастись и в разум истины прийти». Поэтому по Заповеди Божией мы обязаны всех людей любить и всем делать добро (Гал. 5, 14), даже врагам и ненавидящим нас (Мф. 5, 44).

О любви деятельной ко всем ближним: – к инородцам и иноверцам Господь сказал в притче о милосердном самарянине (Лк. 10, 30-37), увещая нас быть сынами Отца Небесного, который повелевает солнцу сиять над добрыми и злыми, праведными и неправедными (Мф. 5, 45-48).

К сожалению, у нас к инородцам и иноверцам далеко не всегда наблюдается доброжелательное отношение, особенно среди простонародья, наоборот, чаще замечается высокомерие, при чем называют инородцев – «тварями», «погаными», стремятся их унизить, оскорбить, причинить им вред. Поступающие так христиане нарушают Заповедь Божию о любви ко всем людям и на свою голову собирают гнев Божий.

Некогда, во времена святого апостола Павла, христиане из язычников превозносились подобно некоторым из нас, над евреями, не уверовавшими во Христа; и вот святой апостол, увещая их, написал о том, что они – христиане не более, как «дикая маслина», которая по милосердию Божию, по отсечении негодных ветвей (неверующих) привита к корню дерева «Церкви», и если Господь их, природные ветви, т. е. евреев, не пощадил, а отсек, то ты-то, дикая маслина, не гордись, а бойся, пощадит ли тебя Господь правосудный! От Израиля Он отвратил Свое Лицо на время, пока язычники не войдут в Его Царство, а затем и Израиль весь спасется (Рим. 11, 17-26).

Итак прежде, чем нам превозноситься над язычниками из инородцев, вспомним, что среди них Господь находил такую великую веру, какой не нашел и среди верных Своих сыновей (Мф. 8, 10); и что многие из язычников уверуют во Христа и наследуют Царство Небесное, тогда как, наоборот, «сыны царства» (т. е. христиане), если будут жить нечестиво, «извержены будут во тьму кромешную: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8, 12).

Второе основание нашего доброжелательного отношения к иноверцам и проявления к ним деятельной любви заключается в той истине, что только мы, православные христиане, принадлежим к истинной спасительной Церкви, ибо «один Господь, одна вера, одно крещение» (Еф. 4, 4-5), одно тело Церковное, – а все другие веры и церкви не истинны и не спасительны. Следовательно, иноверцы могут погибнуть не телом только, но и душой, если мы им не поможем, не выведем на путь истины.

А если всякий благородный человек, видя погибающего в огне или в воде, забывает себя, не расспрашивает, кто гибнет и почему, но тотчас бросается спасать гибнущего, то не тем ли более и мы должны стремиться спасти иноверцев, гибнущих на веки вечные духом и телом! Воистину так. Отсюда ясно, что не священнослужители только, но и все православные миряне обязаны оказывать помощь в деле спасения иноверцев, для обращения их в Церковь православную, а поэтому:

1) должны сами знать хорошо свою веру православную, читать чаще Слово Божие и душеспасительные книги, чтобы быть нам в состоянии и другому объяснить и рассказать про правду и красоту нашей веры (1 Пет. 3, 15).

2) Всячески стараться о том, чтобы не словом только действовать на другого заблуждающегося, но более делом, т. е., вести самому жизнь добрую; добро само по себе светит и просвещает и обращает на путь истины «сидящих во тьме» и они, видя наши добрые дела, познают и прославляют Отца нашего Небесного (Мф. 5, 16). 3) Оказывать помощь пастырям и благовестникам (миссионерам), которые обращают на путь спасения заблуждающихся: помощь же эта заключается во всяком содействии с нашей стороны пастырям, в денежных и других жертвах на миссионерское общество. 4) Обращаясь со всеми иноверцами (язычниками, раскольниками и еретиками) любовно и кротко, «дабы тем привлечь их к покаянию» (Карф. собор, 77 прав.), православные христиане тем не менее не должны ходить в их молитвенное собрание (Апост. прав. 45, Лаод. прав. 33), ни на их кладбища для молитвы (Лаод. прав. 9), ни принимать от них пожертвований и даров (Апост. прав. 46, Лаод. прав. 37), ибо все это унижает достоинство, или честь православных христиан. 5) Обязаны ежедневно молиться об обращении и спасении заблудших (см. Краткое молитвенное правило) и в частности, о том, чтобы Господь послал для спасения иноверцев «делателей», т. е., благовестников (Мф. 9, 38), мужей сильных в слове и деле.

Обязанности к самому себе

Каждый христианин должен заботиться о том, чтобы у него было тело здоровое и дух здоровый, восходящий по сути совершенства. Наши обязанности к себе основываются: во-первых, на любви к Богу, к Которому мы можем приближаться, только выполняя свой долг и идя указанным тесным путем; во-вторых, на любви к себе, которая не должна превышать любви к ближним, иначе она превращается в порок самоугождения (эгоизм) (Мк. 12, 31), и в-третьих, на сознании своего христианского достоинства, своей высокой чести сынов Божиих, какова честь обязывает нас жить и поступать сообразно со своим достоинством (Еф. 4, 1). Если и каждый воспитанный язычник более всего на свете дорожит своею честью и считает позором, как говорят, например, китайцы «потерять свое лицо (честь)», то не тем ли более мы – христиане – должны дорожить своею несравненною честью и всячески оберегать ее через добрую жизнь?

О чести и высоте звания христианского мы сказали уже в начале этой книжки, а здесь добавим только то, что честь эта настолько велика и драгоценна, что одно размышление о ней приводит в благоговейный трепет. Так, Господь Иисус Христос всех христиан, исполняющих волю Его, уже не называет слугами, но своими «братиями, сестрами» (Мк. 3, 35) и «друзьями» (Ин. 15, 14); им Он заповедал обращаться к Богу, как к Отцу своему (Ин. 20, 17). Души и телеса христиан суть ничто иное, как «храм Божий» (1 Кор. 3, 16), который соответственно с этим должны мы соблюдать в чистоте и святости, а кто разорит храм Божий (свою душу и тело), того покарает Бог (1 Кор. 3, 17). Оттого-то христиане всех времен, начиная с апостолов, выше всего на свете ставили свое достоинство христианское: в нем видели смысл своей жизни, свое счастие на земле и небе, за него шли мужественно на любое мучение и отдавали за него, не раздумывая, свою жизнь.

«Я – христианин» – говорили своим мучителям сонмы святых мучеников, и этим одним словом они определяли свое поведение, свои надежды и источники своих несокрушимых сил.

Так и блаженный апостол Павел, более всех потрудившийся для Христа и перенесший за имя Его многие мучения (2 Кор. 11, 23-29), свидетельствует, что Крест Христов есть его единственная похвала и слава (Гал. 6, 14).

Тот путь, которым мы должны пройти, исполняя свой долг христианский, подобен лестнице, ведущей от земли на небо, и нельзя идти по нему, шагая через несколько ступеней, но нужно соблюдать во всем постепенность. Как в обычной жизни человека бывают неизбежные возрасты: младенчество, отрочество, юношество, мужество, так точно и в духовной – христианской жизни мы начинаем с младенчества, хотя бы были уже старцами по возрасту (1 Кор. 3, 1; 13, 11; Еф. 4, 14; 1 Пет. 2, 2); и во время младенчества нуждаемся в духовном молоке, но в конце концов при своем усердии и благодати Божией достигаем постепенно полного возраста «мужа совершенного» (Еф. 4, 13), – приходим в познание Сына Божия: тогда уже бываем в состоянии принимать и твердую пишу, – для нас будут безопасны соблазны ересей и расколов, издевательства, притеснения и гонения за жизнь благочестивую. Лестницу этого постепенного развития духовного, или самоусовершенствования указал Господь Иисус Христос в заповедях блаженства, а именно: 1) смирение (нищета духовная); 2) плач о грехах (сокрушение); 3) кротость; 4) устремление всей души к праведности (святости); 5) милосердие ко всем, и ко врагам; 6) чистота душевная; 7) мир духовный и умиротворение враждующих; 8) мужество в притеснении, перенесении и гонении за благочестивую жизнь; 9) мученичество за Христа.

Так постепенно совершенствуясь, восходя от силы в силу, христианин развивает и украшает все стороны своей души: ум, волю и сердце. О таком развитии указанных трех сил душевных мы скажем здесь в отдельных трех главах.

Ум

Следует оговориться, что хотя развитие ума светскими науками и составляет великое благо, ибо «учение есть свет», что хотя великие светила христианские, начиная с апостола Павла, святых Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Афанасия Великого и других, и восприняли в себя все тогдашние науки, всю премудрость и просвещение светское обратили на пользу Церкви: «из наук, свидетельствовали они, мы извлекли все полезное и для самого благочестия, и немощь их обратив в твердость нашего учения» (святитель Григорий Богослов), тем не менее об образовании светском мы здесь говорить не будем, как потому, что это мало касается нашей задачи, так и потому, что этому мешает малый размер нашей книжки, предназначаемой для бедной братии. Итак, мы говорим здесь о том духовном образовании или просвещении, которое одинаково необходимо как самым ученым людям (увы! и среди них есть не только младенцы, но и невежды в духовной жизни), так и простецам (1 Кор. 14, 20). «Будьте мудры» (Мф. 10, 16), заповедал Господь Иисус Христос, но мудрость эта не есть ученость, она не плотская, а благодатная (2 Кор. 1, 12): состоит она в усвоении того присносущного Света, который делает для человека ясным все основные вопросы жизни и смерти и приближает его к самому Источнику Истины.

Такой мудрец может не знать географии, но духом своим переноситься во все углы вселенной, где нуждаются в его помощи; он может не знать современной астрономии, но проницать сокровенные тайны потустороннего мира, и возноситься даже до третьего неба (2 Кор. 12, 21); может не знать медицины и хирургии, но одним прикосновением исцелять неизлечимые болезни (Мк. 16, 18) и т. п. Такой мудрости, по слову Господа, никто не может «противоречить или противостоять» (Лк. 21, 15), но ей с радостью покоряются и ученейшие люди, если они не враги истины.

Этим объясняется то неоспоримое чудо, что простецы-апостолы покорили целые царства: знатных и бедных, ученых и простецов Христу Распятому (Евр. 11, 33-34), Который есть для иудеев – соблазн и для эллинов – безумие (1 Кор. 1, 23); могущество этой мудрости не в красноречии, не в блистании ученостью, но в явлении духа и силы (1 Кор. 2, 4), так что самое простое слово, проникнутое этой мудростью, содержит мощь неодолимую, покоряющую; почему например, одно слово простеца—епископа святого Александра: «замолчи» – произвело большее впечатление и оказало большие результаты, чем красноречие и многословие его противника.

Как же приобретается это вожделенная духовная мудрость?

Прежде всего – страхом Божиим; начало премудрости – страх Господень (Псал. 110, 10), тот страх, который проявляется наперед в стремлении быть послушным воле Божией и соединен с осмотрительностью, осторожностью, чтобы как-нибудь не оступиться и не оскорбить всеблагого Господа волею или неволею (Еф. 5, 15). (О страхе Божием см. гл. Воспитание детей.) Страх же этот берет свое начало в смирении, с которого вообще начинается вся жизнь христианина духовная и преуспеяние. Как беззаконие и духовная смерть вошли в мир через гордость, почему гордость и называется диавольским грехом, так и праведность и возрождение духовное явились через смирение и послушание, почему про Господа Иисуса Христа написано, что Он «смирил себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2, 8), и нам всем заповедал начинать свое усовершенствование с нищеты духовной (Мф. 5, 3), т. е. со смирения.

Гордость начинается со лжи, – с преувеличения своих сил, способностей и достоинств, т. е. с самомнения, «с высокомудрствования», при котором человек самоуслаждается, думая, что он лучше, умнее, способнее других, почему любит выставлять себя: «я!., я!., я!..», затем ослепляется, теряет способность видеть свои недостатки, теряет возможность исправления, покаяния… Постепенно гордость, возрастая, переходит в противление благодати Божией (Деян. 7, 51), в ожесточение, в полное омрачение и духовную смерть (осатанелость), при которых уже невозможно, как и для сатаны, возрождение. Вообще же всякий гордец слеп и ненавидит свет и правду – он самонадеян и отрицает нужду в самоусовершенствовании: «ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3, 17).

Смирение же, которое есть дар благодатный, начинает возрастать по мере самопознания. «Самих себя исследывайте» (2 Кор. 13, 5). Тот человек, который во имя правды и спасения начинает за собой наблюдать, «бодрствовать» (Мф. 26, 41) и умом своим стережет двери своего сердца, кто внимательно смотрит в зеркало души – в Закон Божий (Иак. 1, 25), тот получает возможность ясно видеть свои немощи, свое бессилие делать добро и постоянную склонность ко злу (Рим. 7, 15-23), и приходит к той истине, что у него при отсутствии в душе личного добра есть единственная собственность – грехи (Рим. 7, 18), что он, будучи лишен добродетелей, воистину нищий, бедняк; «бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7, 24). Отсюда – из сознания своей нищеты и происходит жажда и алчба праведности, упование на Бога, призывание в молитве благодати Святаго Духа (Рим. 8, 11).

Таким образом, вторая ступень к обретению мудрости есть усердная молитва, окрыляемая крепкой верой: «Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему. Но да просит с верою» (Иак. 1, 5-6). Так и царь Соломон просил у Господа мудрости и получил ее. Мудрость же, сходящая с неба, и мудрость земная различаются тем, что последняя надменна, холодна, не согрета любовию, а наоборот, исполнена зависти, злобности и сварливости; тогда как первая – «во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (Иак. 3, 14-17).