Текст книги "Рокировка"

– Похоже, Владимир опять нарвался, – послышался голос, и в зал вошел старый князь. – Запомни, Володя. Когда-нибудь твоя горячность доведет тебя до беды. Научись уже выслушивать собеседника до конца и только потом судить. А еще лучше приучись держать язык за зубами.

– Все приходит с опытом, дедушка, – улыбнулся Сашка и незаметно подмигнул юному офицеру, заслужив его благодарный взгляд.

* * *

Следующие три недели для парня все слилось в один бесконечный калейдоскоп с марафоном. Его без конца возили по портным и примеркам, знакомили с сотней людей, представляли каким-то чиновникам и вельможам. Кончилось все тем, что однажды Сашка восстал, наотрез отказавшись куда-то ехать. Вошедшему деду он с порога заявил, что больше не желает видеть ни одной надутой рожи и готов сегодня же вернуться на Кавказ.

Быстро сообразив, что случилось, князь своим приказом отменил все дела и, устало присев в ближайшее кресло, с интересом спросил, пряча улыбку в уголках губ:

– А на охоту поедешь?

– Весна на дворе. Какая тут охота? – отмахнулся Сашка, плюхаясь в соседнее кресло.

– А перепелов постреляем. Их в полях теперь много. Поехали?

– Поехали, – подумав, решительно кивнул парень.

– Прикажу ружья приготовить и машину подать, – тут же подскочил старик.

– Сам скажу, – вскочил Сашка, жестом усаживая деда обратно.

Вскочив в коридор, он громовым голосом окликнул кого-то из слуг и, едва увидев своего наставника в местных делах, сказал:

– Матвей Степанович, скажи там, чтобы машину готовили и пару ружей охотничьих. Мы с дедом в поля поедем. Перепелов постреляем.

– Слушаюсь, ваше сиятельство, – коротко поклонился слуга и моментально исчез.

– Никогда не пойму, как он это делает. Не слуга, а какой-то факир восточный, – проворчал Сашка, возвращаясь в комнату.

– Я смотрю, у вас с ним все добром сложилось, – усмехнулся князь, кивая в сторону двери. – Матвей в нашем доме давно служит. Почитай третье поколение этой семьи рядом живет. Можно сказать, родня. И просто так он никого не примет. А за тобой как за дитем малым присматривает.

– Так и я к нему с уважением, – растерянно пожал Сашка плечами.

– Это правильно. Это ты молодец, внучок, – закивал князь. – У нас ведь в родовитых домах как. Кормилица там, или еще какой слуга, что долго в доме служит, и тебя еще мальцом знал, считай родственник, и может даже взрослому дворянину такую выволочку устроить, что хоть святых выноси. И ничего. Терпим. Потому как верность, она дорогого стоит.

– Это верно, – вздохнул Сашка. – Дед, – вдруг насторожился он, осененный какой-то догадкой, – а ведь ты эту охоту не просто так затеял. Похоже, нам поговорить нужно. Но так, чтобы этого разговора точно никто не слышал. Я прав?

Вместо ответа, старик с довольным видом расправил усы и, огладив бороду, только прикрыл глаза, давая понять, что парень прав. Кивнув, Сашка поднялся и, дернув себя за воротник рубашки, сообщил:

– Сбегаю пока переоденусь.

– Не суетись, – отмахнулся князь. – Слуги в машину штаны да сапоги кинут, а добычу приносить собаки будут. Мы с тобой просто малость погуляем да постреляем, ежели будет во что.

Спустя двадцать минут Матвей доложил, что машина подана и все к поездке готово. Сашка только удивился такой оперативности, но слуга потихоньку рассказал ему, что князь имеет привычку регулярно так выезжать, и для подобных развлечений у них давно уже все приготовлено.

«Вот, значит, как, – проворчал про себя Сашка. – Это у деда не просто развлечение, а оперативная необходимость. Только от кого он в собственном доме хоронится? Есть причины кому-то не доверять? И кому же? Слугам? Или домочадцам? Интересный вопрос. Надо будет разъяснить этот ребус».

Они спустились во двор, и князь, указав парню на стоящий первым автомобиль, не спеша уселся на сиденье. Устроившись рядом с ним, Сашка оглянулся и с удивлением рассмотрел во второй машине четверых мужчин с оружейными чехлами и несколько спаниелей, весело крутившихся у них под ногами.

«Похоже, у деда и вправду все уже отработано», – подумал он, задумчиво потирая шрам на щеке.

– Потерпи, скоро все узнаешь, – тихо сказал князь, бросив на него быстрый взгляд.

Автомобили выехали на набережную и, набрав скорость, покатили в сторону Путиловского завода. Миновав деревню Автово, кавалькада свернула куда-то в поля и верст через пять остановилась. Выскочившие из второй машины слуги принесли им охотничьи сапоги, навроде болотных, только часть, которая закрывала бедра, была сшита из грубой холстины.

Скинув свою обувь, Сашка быстро перемотал портянки и, натянув странную обувку, пару раз притопнул каблуками. Сапоги встали, словно по мерке шитые. Заинтересованно осмотрев обновку, парень старательно напряг память, пытаясь вспомнить, было ли в его мире что-то подобное, но так ничего не вспомнив, махнул рукой. Получив от подошедшего слуги охотничье ружье примерно двадцатого калибра, он осмотрел патроны и, зарядив его, вопросительно посмотрел на деда.

Не спеша переобувшись, князь взял свое ружье и, выбравшись из машины, с удовольствием потянулся, расправляя плечи.

– Пойдем, внучок. Постреляем.

Слуги спустили собак, и спаниели с азартным лаем скрылись в траве. Буквально через три минуты в нескольких шагах от охотников они подняли перепела, и Сашка, не удержавшись, выстрелил навскидку. И к собственному удивлению, попал. Выдрессированный пес принес добычу и, получив кусочек чего-то вкусненького, снова умчался.

– Изрядно, – одобрительно кивнул князь. – Добрый выстрел.

Они отошли от слуг шагов на десять, и старик, положив ружье на плечо, тихо заговорил.

– Ты прости меня, Саша, что загнал тебя. Но Господь свидетель, так было нужно. История эта при дворе имеет большой резонанс и, похоже, кому-то она очень сильно помешала.

– Чем? – не понял Сашка.

– Тем, что я не оказался сломленным, – вздохнул князь.

– Не понимаю, – помолчав, качнул Сашка головой. – Если кто-то хотел тебя сломать, то ему надо было, прежде всего, убрать меня. А проще всего это было сделать, пока я был на Кавказе.

– Тогда они еще не были полностью уверены, что ты это ты. Зато теперь они это знают.

– Прости, дедушка. Они – это кто? – вздохнул парень.

– Самому бы точно знать, – скривился старик. – Но теперь тебе нужно быть очень осторожным.

– Думаешь, рискнут в дом залезть? – удивился Сашка.

– При чем тут дом? – не понял старик. – Нет, Сашенька. Эти люди играют тоньше. Спровоцируют на поединок, и все.

– Ну, стреляться со мной себе дороже, – хищно усмехнулся Сашка. – Если я чего и умею толком в этой жизни, так это стрелять.

– А сабля? – удивился князь.

– Ну, сабля это отдельная песня, – вздохнул парень, еще сам толком не разобравшийся, кто его учил и что он на самом деле умеет.

Один выигранный поединок, это еще не показатель. А вот в своем умении стрелять он был уверен. Недаром же столько времени проводил в овраге за станицей, сжигая патроны десятками. Князь, молча кивнув, заметил очередного взлетевшего перепела и, ловко перекинув ружье, спустил курок. К удивлению парня, дед умудрился попасть. Похвалив принесшую добычу собаку, князь с гордостью посмотрел на парня, мол, умею. В ответ Сашка только улыбнулся.

– Понимаешь, Саша, – продолжил князь, – те, кто станет тебя провоцировать, пойдут на все, чтобы добиться своего. Я им мешаю. Сильно. Так всегда было. Меня и подкупить пытались, и запугать, и дочерям грозили. Всякое было, – признался князь, тяжело вздохнув.

«Ого! Да ты, дед, кремень», – подумал Сашка и, усмехнувшись про себя, решил слегка польстить старику, задумчиво протянув:

– Читал я в одной книжке, что когда-то истинные воины носили при себе особые камни. Кому какой подходит. Но больше всего среди них ценился кремень. Тот, кто носил такой камень, считался лучшим воином. Я бы тебе вручил такой камень.

– Слыхал такое, – чуть улыбнувшись, неожиданно кивнул старик. – Камень воинов. Но вернемся к делу. Через два дня у нас с тобой состоится аудиенция у его величества. Я должен буду представить тебя царю и лично подтвердить, что ты мой внук, – старик замолчал, искоса поглядывая на парня.

– Если ты сомневаешься, то я пойму, – вздохнул Сашка. – И просто вернусь обратно в станицу. Или еще куда уеду.

– Вот так просто. И даже просить ничего не станешь? – удивился князь.

– А чего мне просить? – пожал Сашка плечами. – Имений? Денег? Земель? Деньги я и сам заработаю, а имения и земли мне не нужны. Я солдат, механик, но не помещик. В любом случае, если так сложится, то вы никогда больше обо мне не услышите, и я вас ничем не побеспокою.

– Гордый. И упрямый, – одобрительно усмехнулся старик. – Наша порода. Нет, Сашенька. Нет у меня сомнений. Ты – мой внук. Я это сказал при всей семье, и это же я повторю при государе императоре. И на смертном одре повторю. А разговор этот я затеял, чтобы тебя предостеречь. Император не любит дуэлей.

– А если оскорбили? Как тогда быть? – не понял Сашка. – Смолчать? Это не про меня. Я любому болтуну с ходу в рожу дам. А там будь, что будет.

– Ты с кулаками-то поаккуратнее, – проворчал князь, построжев лицом. – Не масленицу гуляешь, чтобы кулаками махать.

– Мне можно. Я контуженый, – нахально усмехнулся Сашка. – Ты бы дал своим подчиненным поручение, чтобы они слух про меня распустили. Мол, ранен был, контужен, и потому за себя не всегда отвечает. Как рассердится, то и покалечить может. А что делать? – быстро добавил он, заметив, как князь собрался возражать. – Война, она такая. И что с инвалида взять, ежели взбесится?

Глядя парню в лицо, князь минуту настороженно переваривал услышанное, чуть шевеля губами, после чего вдруг от души рассмеялся.

– Ай, лис! Ну, внучок… Удумал ведь! А ведь точно, может сработать, – весело кивнул он, двигаясь дальше. – Вся эта публика привычна больше чужими руками действовать. Сами-то они предпочитают не пачкаться. Так что могут и испугаться на рожон лезть. И правда, что с контуженого взять. Взбесится, даст в морду, потом позору не оберешься на балах фонарем сверкать.

– Деда, а можно я после представления императору куда-нибудь на юг уеду? – осторожно спросил Сашка.

– Куда? Зачем? – тут же всполошился старик.

– Ну, есть же у тебя где-нибудь на юге поместье или имение? Вот туда и уеду. А ты будешь ко мне приезжать, когда захочешь. Ну не могу я попусту время терять. Мне все эти ваши балы да рауты и даром не нужны. Мне дело делать охота.

– Это какое же? – мрачно поинтересовался князь.

– Задумок у меня, дедушка, много. Тут и винтовки, вроде моей, и револьверы, и автомобили. А ведь все это империи очень даже пригодиться может. Главное, образец рабочий сделать и кому надо показать.

– Задумки добрые, – помолчав, кивнул старик. – Но пока тебе придется малость потерпеть. Нужен ты мне тут, внучок. Очень нужен. Понимаешь, едва только слух прошел, что ты нашелся, так в самых разных местах шевеления всяческие начались. И нужно нам, чтобы шевеления эти малость усилились. Понять нужно, кто и чего добивается. А то слишком много всякого непонятного при дворе возникать стало.

– А я на той рыбалке живцом, значит, буду, – понимающе хмыкнул Сашка.

– Ты уж прости, Сашенька. Но, видать, судьба у нас с тобой такая. Жизнью своей ради отечества рисковать, – грустно вздохнул старик, даже не пытаясь отрицать очевидного. – Но ты не беспокойся. Рядом с тобой всегда нужные люди будут. Так что глупого риска мы не допустим. И на несколько балов и приемов тебе сходить придется.

– Терпеть не могу цирковую обезьяну изображать, – скривился Сашка.

– Тут уж ничего не попишешь. Принято так, – снова вздохнул старик. – Раз уж нашелся продолжатель рода, то я обязан его обществу представить.

– Думаешь, примут? – с сомнением проворчал Сашка.

– А куда они денутся? – фыркнул князь. – Тархановы – это не просто дворяне.

– В глаза улыбаться будут, а за спиной морды кривить, – продолжал шипеть парень. – Есть такой роман французский. «Человек, который смеется». Там тоже паренек сначала безродным считался, а потом выяснилось, что он какому-то маркизу сын. А в итоге заклевали его.

– То роман, Саша. А это жизнь. Не переживай. Мы еще на свадьбе твоей гулять будем, – усмехнулся князь, крепко хлопнув парня по плечу.

«Вот мне еще твоих матримониальных планов не хватало», – кисло подумал Сашка, криво усмехнувшись в ответ.

* * *

Перед аудиенцией у императора Сашку едва не довели до нервного срыва. В течение суток его переодевали, причесывали, стригли, маникюрили и даже пытались навести макияж. Вот тут парень едва не устроил грандиозный мордобой, выбросив из своих покоев цирюльника, или как их тут еще называли. Сашку на тот момент это интересовало меньше всего. Вовремя вмешавшийся Матвей быстро угомонил разбушевавшегося парня и, выпроводив пострадавшего больше морально визажиста, отправил кого-то из молодых слуг на кухню.

Немного успокоившись, Сашка достал из своих вещей трубку, подаренную ему Мадлен еще в Марселе, и, закурив, плюхнулся в кресло. Матвей, внеся в комнату поднос с кофе и шустовским коньяком, аккуратно накрыл небольшой столик и, плеснув в кофе щедрую порцию коньяку, с сочувствием посмотрел на парня. Потом, вздохнув, тихо посоветовал:

– Выпейте это, Александр Викторович. А потом мы с вами к его сиятельству сходим.

– Зачем? – пыхтя трубкой, словно паровоз, мрачно спросил Сашка. – У него и без меня забот хватает.

– У него сейчас одна забота. Вы, – улыбнулся слуга.

– Объясни, Матвей Степанович, сделай милость, – удивленно попросил Сашка. – А то у меня от всех этих хлопот уже голова кругом.

– Он почти двадцать лет Бога молил, чтобы вы нашлись. Чтобы род не угас. А тут такое счастье. Так что делами он только первую половину дня занимается. А все остальное время готовится свету вас представлять. Уже сейчас многие считают, что вы как-то сумели обмануть старика. А когда вы вместе в свет выйдете, то многие станут вас пристально рассматривать. Вот он и хочет, чтобы никто сторонний не посмел вам дурного слова сказать.

– Что-то это как-то все запутанно, – подумав, проворчал Сашка.

– Объяснил, как умел, – развел руками Матвей. – Но к деду вам все одно сходить надо.

– Ну, пойдем, раз надо, – вздохнул парень поднимаясь.

Они переместились в кабинет князя, и Сашка был очень удивлен, увидев царящую здесь суету. То и дело из кабинета выскакивали курьеры и чиновники с бумагами в руках, уносясь куда-то. Без доклада входили посыльные и фельдъегеря, передавая пакеты, украшенные сургучными печатями. Понаблюдав за этим пожаром в борделе, Сашка растерянно покосился на слугу и, отведя его в сторону, тихо спросил:

– Может, не стоит его сейчас беспокоить? Сам видишь, дел у него выше головы.

– Рутина, – отмахнулся слуга. – Тут всегда так. Пойдемте, – скомандовал Матвей и первым решительно двинулся к дверям.

Вскочивший было ему навстречу молодцеватый лейтенант, увидев Сашку, коротко кивнул, негромко пообещав:

– Доложу, – и нырнул в кабинет.

Спустя минуту он вышел, тихо сообщив:

– Через пять минут.

Кивнув, Матвей отвел парня в сторону и, прислонившись к стенной панели, негромко объяснил:

– Похоже, из дворца пакет пришел. Подождем.

– Как скажешь, Степаныч, – кивнул Сашка, попыхивая трубкой.

– Не видел раньше, чтобы вы курили, – улыбнулся слуга.

– А я и не курю толком. Так, иногда трубочкой балуюсь, когда подумать надо.

– Занятная трубка, – оценил Матвей. – Вишневого корня, похоже.

– Не знаю. Женщина подарила, – признался Сашка, лукаво улыбнувшись.

Адъютант негромко окликнул их и лично открыл перед Сашкой дверь. Поблагодарив его кивком головы, парень вошел в кабинет, и князь, поднявшись из-за стола, направился навстречу парню, раскинув в стороны руки и широко улыбаясь:

– Только что из дворца письмо получил. Его величество примет нас завтра, в два часа пополудни. Матвей, у тебя все готово? – повернулся он к слуге.

– Так точно, ваше сиятельство. Только Александр Викторович напрочь пудриться отказались.

– А что так? – повернулся князь к внуку.

– Так я ж не баба, – фыркнул Сашка.

– Так сейчас бледная кожа в моде, а ты загорелый, как тот арап, – поддел его старик.

– Дед, это с каких пор солдаты стали моде следовать? – усмехнулся в ответ Сашка.

– Так ведь ты теперь не служишь, – не унимался старик.

– Я, ваше сиятельство, солдатом был и тем горжусь, – жестко отрезал парень, гордо вскинув голову. – А кому это не по нраву, так я не навязываюсь.

– Мой внук, – рассмеявшись, хлопнул его князь по плечу и, одобрительно кивнув, добавил: – Вот так и держись всегда. Чтобы сразу всем ясно было: Тарханов идет.

– Я постараюсь, – усмехнулся Сашка.

– Ладно, внучок. Ступай к себе пока. Если что нужно, Матвей подаст. А пока дела доделаю. Вечером поговорим, – закончил он, выпроваживая их из кабинета.

Понимая, что дел у старика и вправду много, Сашка без единого слова покинул кабинет и в приемной, наткнувшись взглядом на адъютанта, отозвал его в сторону. Отойдя к окну, он окинул лейтенанта внимательным взглядом и, чуть улыбнувшись, спросил:

– Знаете уже, кто я?

– Так точно, Александр Викторович, – коротко кивнул молодой офицер.

– Тогда давайте знакомиться. Кто знает, как жизнь обернется. Вполне допускаю, что нам с вами придется на пару какие-нибудь дела решать, – пояснил парень свой заход.

– Лейтенант Григорьев, Сергей Андреевич, – все так же коротко отрекомендовался офицер.

– Давно с дедом в одной упряжке? – поинтересовался Сашка, которому этот молодой лейтенант действительно понравился. Было в нем что-то настоящее.

– Пять лет уже, – улыбнулся Григорьев.

– Ясно. Ладно, не буду отвлекать, – вздохнул Сашка, заметив очередного посетителя. – Будет время, заходите на чашку кофе. Я этажом выше обитаю.

– Знаю, – кивнул лейтенант. – Мы постоянно то тут, а то в дворцовом кабинете работаем.

– Не устаете за собой бумаги таскать? – удивился Сашка.

– Так там только текущие документы. А ежели что серьезное, то все сюда везем. У его сиятельства для таких документов особый шкаф имеется.

– Вот это правильно, – одобрительно кивнул парень и, попрощавшись, вышел из приемной.

На следующее утро Матвей поднял Сашку чуть свет и, обеспечив плотным завтраком, взялся одевать. Процесс этот оказался долгим, так что уже к полудню Сашка буквально взвыл. Пошитый для аудиенции костюм оказался очень неудобным. Жесткий воротник натирал шею и не давал опустить голову, а узкие штаны жали в паху. Матвей, искренне сочувствуя ему, тихо, чтобы никто не слышал, пояснил, что вынудил его одеться заранее, чтобы новенький костюм хоть немного пообмялся и парень не ощущал себя на приеме, словно заколоченный в гробу.

Еще через полчаса слуги подали транспорт, и они с князем отправились в зимний дворец. Старик, задумчиво оглаживая бороду, отсутствующим взглядом скользил по мелькающим мимо домам.

– Что-то не так, дедушка? – осторожно спросил Сашка, заметив его состояние.

– А? Нет, все так, Сашенька. Думаю просто.

– О чем же? Признаться, лицо у вас было такое, словно вы нападения ждете, – хмыкнул Сашка.

– Я, Сашенька, теперь всего жду. Даже того, о чем раньше и не думал, – вздохнул князь.

Аудиенция состоялась в малом кабинете. Император принял их и, с интересом рассматривая парня, неожиданно спросил, внимательно выслушав князя:

– Скажите, молодой человек, а что вы думаете о союзе России с другими государствами Европы? Мнение вашего деда мне известно. Но вы воспитывались во Франции и наверняка имеете свое мнение на этот счет.

Такого Сашка ну никак не ожидал. Сообразив, что в вопросе кроется какой-то подвох, парень привычным движением потер шрам на лице и, заметив настороженный взгляд деда, вздохнул.

«Похоже, придется каждое слово фильтровать», – подумал он и заговорил:

– Ваше величество. Я слабо разбираюсь в политике. Так сложилось, что мне больше приходилось действовать, чем размышлять, так что заранее прошу у вас прощения, если скажу что-то не так. Но думаю, что у России есть только два союзника. Это ее армия и флот, – заявил парень, припомнив слова какого-то императора, прочтенные в одной книге.

– Это слова моего отца, – чуть нахмурившись, вздохнул император. – А что думаете вы? Сами?

– Я так и думаю, ваше величество, – вздохнул Сашка. – В политике нет союзников. Есть только временные попутчики. Каждый блюдет свою выгоду, и, если возникнет необходимость разменять союзника на какую-то выгоду, они это сделают.

– Признайтесь, князь, – повернулся император к старику, – вы уже успели перетянуть его на свою сторону?

– Могу дать слово чести, ваше величество, что о политике мы с внуком не говорили ни разу. Простите, не до того было, – усмехнулся князь. – Я, признаться, и сам не ожидал такого ответа.

– Интересно, – задумчиво протянул император. – Выходит, вы, молодой человек, считаете, что союзники России не нужны?

– России нужны торговые партнеры. А союзы пусть они там, в Европе сами заключают, – фыркнул парень. – Все равно предадут.

– Значит, ничем кроме торговли они нам не интересны, по-вашему, – удивился император.

– А зачем они еще нужны? – не понял парень. – У России есть всё. Железо, уголь, древесина, пушнина, золото, серебро, нефть, в общем, перечислять устанешь. А что есть у них? Вот и получается, что нам нужно свое производство развивать, а не просто торговать. И в этом заключается главная проблема нашей страны.

– Поясните, – тут же потребовал император.

– Наши купцы не желают вкладывать деньги в долгое производство. А самое главное, что у нас нет ремесленного обучения. К станкам ставят крестьян. А что они могут сделать, если никогда производством не занимались? Вот и получается, что в России есть всё, а любую гайку вынуждены за границей покупать. Туда наше сырье, а оттуда из него же производственные товары.

– Интересно, – качнул император головой и, повернувшись к князю, спросил: – А вы, ваше сиятельство, о подобном никогда не говорили. Это правда, что мы покупаем товары из нашего же сырья?

– Правда, ваше величество, – поклонился князь.

– И почему мы не развиваем свое производство? – не унимался император.

«Блин. Достал. Экономикой заниматься надо было», – подумал Сашка.

– Всему свое время, ваше величество. К тому же Александр еще толком в нашей кухне не разобрался, вот и решил, что у нас производства нет. А оно есть. Слабое пока. Купцы вдолгую деньги вкладывать не любят, тут он прав. Но бьемся. Времени бы нам, ваше величество, – вздохнул князь, оглаживая бороду.

«Блин. Что-то тут не так, – лихорадочно соображал Сашка. – В нашей истории вроде производства неплохо развивались. Особенно на Урале. Или я опять что-то путаю? Ладно. Надо завязывать с этой бодягой, пока не прокололся».

Между тем разговор князя с императором продолжался. Слушая их, Сашка все больше поражался, как так получилось, что первое лицо государства почти ничего не знает о его экономике. Князь же, обстоятельно отвечая на каждый вопрос, стоял словно скала. Спустя сорок минут император, словно очнувшись, оборвал разговор и, тряхнув головой, решительно заявил:

– Алексей Михайлович, подготовьте мне доклад по этой теме. И привлеките к его написанию вашего внука. Похоже, ему есть что сказать по этому поводу.

– Прошу прощения, ваше величество. А как же мое дело? – тут же напомнил князь.

– Ах да. Конечно, вы можете объявить двору, что нашли своего внука. Раз уж вы сами в этом уверены, то я не возражаю. В конце концов, это ваше, семейное дело, – кивнул император, жестом отпуская их.

– Слава тебе, господи, – истово перекрестился князь, выйдя из кабинета. – Всё, Сашенька. Главное сделано. Остались мелочи, – добавил он, крепко хлопнув парня по плечу.

* * *

Следующим этапом этой эпопеи стал выход на раут, или, как тут говорили, прием. Сашка с самого начала был против подобных выступлений, но старый князь оказался непреклонен. Правила есть правила, заявил он, грохнув кулаком по столу. Сашка, уже успевший закусить удила, не раздумывая проломил кулаком столешницу, мимоходом удивившись такому результату, и, рыча не хуже бойцового пса, заявил:

– Дед, я все понимаю. Обычаи, правила, этикет и так далее, но и ты меня пойми. Я терпеть не могу обезьяну в цирке изображать. Все ж пялиться станут и за спиной рожи корчить. Вот оно мне надо, дерьмо это терпеть?

– Это мне надо, Саша, – тихо выдохнул Алексей Михайлович, удивленно рассматривая дыру в столе. – Помнишь наш с тобой разговор в поле?

– Конечно, помню, – вздохнул парень, разом успокоившись.

– Вот на этом приеме все и выяснится.

– Вот так, сразу? – не понял Сашка.

– На тот прием сам император прибудет. Ненадолго. А все приглашенные лица тут же попытаются попасться ему на глаза в составе своей партии.

– Партии? – не понял парень, для которого это слово представляло нечто из его мира. Аморфное и маловнятное.

– Ну, скажем так. Двор разделен на несколько отдельных фракций. Что-то вроде клуба по интересам. Вот эти фракции мы и называем партиями, – коротко пояснил князь, оглаживая бороду.

– И каждая из них готова соседней в глотку вцепиться, – понимающе кивнул парень.

– Вот-вот, – кивнул князь. – И нам нужно это увидеть.

– Что это и кому вам? – вздохнув, уточнил Сашка.

– Это будет разделение, а кому – так нам, тем, кто за страну радеет.

– Так там вроде все радеют, – аккуратно поддел деда парень. – Только каждый по-своему.

– За свои интересы они радеют, – скривился князь. – Одни требуют, чтобы император договоры́ только с Францией заключал. Другие британцев проталкивают. Третьи за Австро-Венгрию голосуют. Надоело. Ты тогда, на аудиенции правильно сказал. У страны нашей только два союзника. Армия и флот. Порадовал ты меня теми словами.

– Я и вправду так думаю, – кивнул Сашка. – Но ты мне скажи, дед, а что потом будет?

– Когда потом? – не понял князь.

– Потом, после того, как вы их увидите. Что вы с ними делать будете? – не унимался парень.

– А что с ними сделаешь? – пожал князь плечами. – Это ж не студенты дурные. Это дворяне именитые. Следить за ними будут. Наблюдать. А там, глядишь, чего и вылезет, за что их зацепить можно будет.

– Понятно, – вздохнул Сашка. – Ладно, дед. Сделаю, как ты хочешь. Но учти, ежели меня кто там зацепит, не обессудь. Терпеть не стану. Сам никого первым не трону, но и спуску не дам.

– За это не беспокойся, – понимающе усмехнулся князь. – Там в особых местах нужные люди будут. Да и не до тебя там особо будет. Я специально так подгадал, чтобы представлять тебя пришлось не на отдельном приеме, а вроде как попутно, под императорский выход. Теперь всем не до тебя будет. Так что не переживай особо.

– Да я не за себя, я за тебя беспокоюсь, – признался Сашка, вздыхая. – Я чего-нибудь на том приеме отчебучу, а тебе краснеть потом.

– Рядом с тобой мой адъютант будет. Сережа. Он на таких приемах, как рыба в воде. Будет подсказывать тебе, кто есть кто, кого следует опасаться, а от кого подальше держаться.

«Серега, это хорошо», – проворчал про себя Сашка.

– Ладно, дед. Будет так, как ты скажешь, – добавил он, сдаваясь.

Спорить со стариком парню не хотелось. От слова совсем. Сашка не знал, насколько правда все то, что он узнал о своем нынешнем теле, и правда ли, что он теперь является настоящим внуком князя, но за теплое отношение старика к себе готов был простить ему многое, если не всё. И помочь в такой мелочи уже начал считать своим долгом. Так уж сложилось, что парень никогда не видел своих родителей и теперь, почувствовав себя кому-то нужным, пытался отвечать тем же.

Пытался, потому что не знал и не умел делать это правильно. Так уж сложилось. Услышав его ответ, Алексей Михайлович заметно повеселел и, поднявшись из-за стола, приобнял парня за плечи, тихо сказав:

– Спасибо, Сашенька. А что до того, что мне за тебя краснеть придется, так это не страшно. Да и не верю я, что ты что-то такое сделаешь, что честь твою уронить может.

– Когда прием-то? – в очередной раз вздохнув, уточнил Сашка.

– В субботу. На неделе рабочей гулять вроде как невместно, а в субботу в самый раз будет.

– Ну, значит, в субботу, – кивнул Сашка и, попрощавшись, вышел из кабинета.

Спустя три дня автомобиль привез их во дворец Белосельских-Белозерских, которые и проводили этот прием. Сашке уже объяснили, что эти граждане принадлежат к партии, которая радеет за страну и стоит на стороне князя Тарханова. В общем, их опасаться не следует. Вообще, все эти политические расклады и связи нагоняли на парня тоску и вызывали приступы немотивированной агрессии, но Сашка держал себя в руках, не давая воли эмоциям.

Пошитый специально для приема фрак на этот раз был удобен и движений не стеснял. Да и смотрелся Сашка в нем весьма импозантно. Выше среднего роста, широкоплечий, подтянутый. Только физиономия подкачала. Настоящая разбойничья рожа. По-другому не скажешь. Впрочем, по поводу собственной внешности он никогда не обольщался. Покинув машину у парадного крыльца, они поднялись и, войдя в прихожую, передали мажордому приглашения.

Сашка с первого взгляда понял, что приглашения не более чем формальность. Князя Тарханова тут знали. Мажордом, почтительно поклонившись, вызвал слугу и, перепоручив гостей ему, устремился к следующим. Слуга, ловко лавируя промеж уже прибывших, проводил гостей в приемный зал, где и оставил, быстро пояснив, где что находится. Адъютант, получив от старого князя команду обеспечить всю их компанию вином, моментально исчез, но уже через три минуты появился в сопровождении очередного слуги с подносом, уставленным бокалами.

Пригубив вина, Сашка не спеша огляделся. Народ тут явно кучковался по принадлежности к той или иной фракции, но то и дело кто-то отходил в сторону, чтобы перекинуться парой слов с кем-то из другой группы. Но все собравшиеся то и дело принялись оборачиваться в их сторону, бросая на Сашку любопытствующие взгляды. Чувствуя себя неуютно, парень повернулся к залу спиной и сделал вид, что ему интересны вновь прибывающие.

– Правильно, – тихо одобрил его действие князь. – Заодно постарайся запомнить хоть кого-то.

– А оно мне надо? – не удержался парень.

– Не помешает, – усмехнулся Алексей Михайлович. – Так, ребятки. Сережа, присмотри тут, а мне поговорить кое с кем надо, – добавил он, моментально подобравшись, словно хищник перед дракой.

Ловко двигаясь, он моментально сместился куда-то в толпу, исчезнув из поля зрения.

– Ну, и чем займемся? – потерев пальцами шрам, спросил Сашка.

– Для начала я стану вам рассказывать, кто тут кто и чем занимается, а вы постарайтесь все это запомнить. Поверьте, пригодится, – добавил он с ироничной усмешкой.

В ответ Сашка только обреченно кивнул. Лейтенант принялся тихо, коротко, но очень метко характеризовать всех, кто попадался им на глаза. Слушая его, парень только диву давался, как ловко у молодого офицера это получается. Все шло своим чередом. Хозяин дома представил гостям внука князя Тарханова, провозгласив тост в честь воссоединения семьи. Потом некоторое время звучала музыка, после чего в зал вошел сам император. Пройдясь по залу и поприветствовав гостей, он отговорился тем, что сильно занят, и исчез.