Текст книги "Рокировка"

– А водители есть? – подумав, спросил Сашка.

– Водителей хватает, – отмахнулся полковник.

– Ладно. Подумаем, – кивнул Сашка и, попрощавшись, свистнул ближайшему извозчику.

Назвав адрес, он устало откинулся на спинку сиденья и, задумчиво потерев шрам на щеке, хмыкнул про себя: «Ну, вот и повод четвертую машину купить. Точнее, новую машину деду, а его разбитую восстановим и под охрану отдадим. Хотя нет. Отдавать мы ее не станем. Пусть в нашем гараже стоит. Охрана будет у нас лошадей оставлять и на ней следом ездить. Да, так лучше. А вообще, не мешало бы мне самому как следует этих подонков потрясти. Что-то резко за деда взялись. Как бы это не из одной задницы все хвосты торчали. Не смогли напугать, решили устранить. Блин, а если они еще добьются, чтобы меня куда сослали, тогда вообще амба. Точно до старика доберутся. А без него всей семье хана. Ладно, надо будет вечером с дедом все это обговорить. Но главное, чтобы полковник меня до материалов дела допустил. Мне нужно понимать, какая сволочь на нас с дедом сезон охоты открыла».

* * *

Вечером того же дня у парня состоялся весьма основательный разговор с дедом. Сидя в кресле, князь мрачно прихлебывал уже остывший чай, уставившись долгим взглядом куда-то в стену. Сидевший напротив Сашка, попыхивая трубкой, задумчиво посматривал на испуганно молчавшего полковника Веселова. А пугаться жандарму было чего. Покушение на лицо такого уровня это не просто ЧП. Это уже покушение на устои государства.

Отставив чашку, князь тяжело вздохнул и, повернувшись к полковнику, тихо спросил:

– Что уже сделано?

– Ну, допросить арестованных пока не получилось. Уж больно калибр у Александра Викторовича серьезный, – тут он покосился на Сашку. – Но врач сказал, что через пару дней с ними можно будет разговаривать.

– Если бы не мой калибр, последствия были бы куда хуже, – зло проворчал Сашка. – Охрану к ним приставили?

– Так они раненые. Куда они побегут? – не понял полковник.

– На тот свет, – фыркнул Сашка. – Охрана не для предотвращения их побега, а для спасения их жизней на тот случай, если от них избавиться решат.

– Молодой человек, вы всерьез полагаете, что кто-то решится убить двух арестованных в больнице, при большом скоплении народа? На подобное только смертник решится. Его ж сразу схватят.

«У-у, дядя, да ты, похоже, рыцарских романов перечитал», – скривился про себя Сашка и, вздохнув, принялся раскладывать на пальцах:

– Чтобы убить человека в больнице, совсем не обязательно стрелять, резать или даже душить. Вполне достаточно уметь одним движением свернуть ему шею, или взять медицинский шприц и ввести в жилу некоторое количество воздуха. И шума никакого, и клиент даже не вякнет.

– Откуда у вас такие познания, Александр Викторович? – тихо спросил полковник, не отводя от парня настороженного взгляда.

– А я удивлен, что вы о подобном ничего не знаете, – огрызнулся Сашка. – Или это не ваша работа, подобные способы убийства изучать?

– Гм, вы бы и вправду, господин полковник, думали, с кем говорите и что спрашиваете, – откашлявшись, негромко рыкнул князь, моментально приведя жандарма в чувство. – Не забывайте. Саша много лет воевал на Востоке и об убийстве знает больше, чем мы все, вместе взятые. Достаточно вспомнить, что при сегодняшнем нападении спас меня именно он.

– А как вообще получилось, что вы оказались рядом? – тут же отреагировал полковник, снова окатив Сашку подозрительным взглядом.

– Глеб Сергеевич, вы совсем уме лишились?! – вдруг вызверился князь. – Я его попросил проводить меня. Я! Этого вам достаточно?

– Прошу меня простить, ваше сиятельство, – пробормотал полковник, заметно сбледнув с лица. – Просто с этим нападением все как-то странно.

– А что тут странного? – не понял Сашка. – Нападение явно спланированное. Маршрут движения деда они явно знали. Устроить завал на дороге дело одной минуты. Лучше скажите, чем они взрывать пытались? Это, надеюсь, вы уже установили?

– Это да, – растерянно кивнул жандарм. – Полбанки нитроглицерина. Похоже, сами как-то сделать сумели.

– Рисковые ребята, – качнул Сашка головой. – Эта штука способна взорваться от любого резкого толчка. А сам бомбист кто, известно?

– Да. Установили. Правда, случайно, – нехотя признался полковник. – Там и опознавать нечего было, после вас-то, – подпустил он очередную шпильку.

– Господин полковник, – окончательно рассердился князь, – мой внук сделал все, чтобы спасти мне жизнь, и выполнил вашу работу, – он голосом выделил ключевое слово. – И если вы еще раз посмеете обвинить его в чем-нибудь, то будете заниматься другими делами. Это я вам обещаю.

От тона, которым было высказано это обещание, полковник разом вспотел и, машинально достав платок, хрипло извинился:

– Ваше сиятельство, я все понимаю, но и вы меня поймите. Всегда считалось, что для охраны особых лиц вполне достаточно двух жандармов. А тут один бывший солдат умудрился всех нападавших положить, не получив даже царапины. Поневоле начнешь вопросы задавать.

– Хотите сказать, что это все я затеял, чтобы в доверие втереться? – сообразил Сашка и, медленно поднимаясь из кресла, прошипел, начиная свирепеть: – Вы белены объелись, сударь? Я в столице всего месяц. Где бы я мог с этими бомбистами познакомиться? Если уж вам так хочется меня обвинить, то для начала научитесь хотя бы задавать правильные вопросы. Кто был тот бомбист? – вопрос прозвучал как щелчок кнута.

– Недоучившийся студент. Заболел туберкулезом и был вынужден бросить учебу. Похоже, на этом его и зацепили. Доктор сказал, что ему все равно недолго оставалось. Уже кровью харкал.

– Гнездо их нашли? – тут же последовал новый вопрос. – Где-то же они этот нитроглицерин варили?

– Люди работают, – отделался полковник общей фразой.

– Мне нужно будет поговорить с вашими арестованными, – выдвинул Сашка очередное требование.

– Зачем? – спросил полковник, окончательно растерявшись от такого напора.

– Глеб Сергеевич, если Саша говорит, что надо, значит, так оно и есть, – в голосе князя зазвенела сталь. – Будьте добры обеспечить ему все условия для работы.

– Но… но… ваше сиятельство, он же не служит в нашем ведомстве. Он же вообще гражданское лицо, – запинаясь и потея, пробормотал полковник.

– Я вас больше не задерживаю, господин полковник, – отрезал князь. – Обо всех моих решениях вы будете уведомлены. До свидания, – взгляд Алексея Михайловича и его тон могли бы заморозить озеро размером с Байкал.

Сообразив, что делать тут больше нечего, полковник встал и, поклонившись, вышел из кабинета. Князь, проводив его долгим задумчивым взглядом, тяжело вздохнул и, повернувшись к парню, устало спросил:

– Признавайся, что задумал?

– Хочу быстро пробежать по всей цепочке и дотянуться до заказчика сегодняшнего безобразия, – коротко сообщил Сашка.

– Погоди, а жандармы тогда чем заниматься станут? – не понял князь.

– А ты не видишь, как они занимаются? – иронично хмыкнул парень, кивая на дверь. – Правая рука не ведает, что делает левая.

– Веселов не всегда таким был, – вздохнул князь. – Лет десять назад это был один из лучших сыскников, но потом, став начальником городского отдела, быстро превратился в чиновника. Точнее даже в политика. Но должен признать, он предан и честен, насколько может вообще быть честен человек на таком месте.

– А на пенсию ему когда? – задумчиво поинтересовался Сашка.

– Ну, по выслуге пора бы уже. Да и по возрасту тоже, – пожал князь плечами.

– А заместитель толковый у него есть? – не унимался парень.

– Подполковник Квасков, Лев Иванович. Сорок два года. Умный, хваткий, дело свое знает. А главное, весьма предан интересам страны. У него во время покушения семья пострадала. Сын обезножел. Так что всех этих бомбистов он ненавидит люто.

– Дед, сведи меня с этим подполковником, – помолчав, попросил Сашка. – Мы с ним будем делом заниматься, а полковник пусть присутствие изображает. Как говорится, меньше знает, лучше спать будет.

– Но почему ты, Саша? – подумав, спросил Алексей Михайлович, глядя парню в глаза.

– А я, дед, всегда считал, что жить нужно по Ветхому Завету. Око за око, зуб за зуб. А вообще, эту сволочь давно пора уже к ногтю прижать. Чтобы и думать боялись подобные вещи делать. И мстить за близких я предпочитаю своими руками. Слышал поговорку? Хочешь, чтобы было сделано хорошо, сделай сам.

– Слышал, – устало вздохнул князь. – Но ты забываешь, что для подобных случаев существуют следствие и суд. И это не мое пожелание, а закон империи.

– Закон? – усмехнулся Сашка. – А что тогда с адвокатами, присяжными и прочими бормотологами делать?

– Как-как? – удивился князь.

– Бормотологи. Бормочут вечно невесть что, – с улыбкой пояснил парень. – Они же сделают все, чтобы эта мразь вышла на свободу. Или, в крайнем случае, получили минимум. А потом они, выйдя на свободу, снова возьмутся за старое. Нет, деда. С такими нужно решать вопрос один раз и навсегда. Ну не должны обычные люди страдать из-за чужих завиральных идей.

– Тут я вынужден с тобой согласиться, – вздохнул князь. – Но я не хочу, чтобы этим занимался ты.

– А кто еще? – удивился Сашка.

– Ты не понимаешь… – начал было князь, но парень не дал ему договорить.

– Дед. Ты не слышишь меня, – вздохнул парень. – Напали на нас с тобой. И убивать собирались нас. Так что это наше дело. Можно сказать, семейное. И разобраться с ним мы должны сами.

– Ну, может, ты и прав, – задумчиво протянул старик. – Но не спеши. Тут как следует подумать надо.

– Некогда думать, дед. Тут действовать надо. И действовать быстро, пока их заказчики не сообразили, что все провалилось и исполнители живы. Самое главное, не дать им добраться до исполнителей до того, как я до них доберусь.

– И что ты сделаешь, когда сам до них доберешься? – насторожился князь.

– Там видно будет. Все зависит от степени их желания делиться знаниями, – жестко усмехнулся парень.

– А если не захотят делиться? – не отставал старик.

– Ты же сам говорил, что я на Востоке воевал, – тихо рассмеялся Сашка.

– Ты чего делать собрался? – подскочил князь.

– Тебе лучше не знать, – качнул Сашка головой. – В общем, давай по порядку. Ты меня сводишь с подполковником Квасковым, а дальше мы с ним сами разберемся.

Алексей Михайлович взял со стола колокольчик и, вызвав слугу, велел ему принести телефонный аппарат. Получив прибор, он снял трубку и, покрутив ручку, потребовал соединить его с жандармским управлением. Попросив к телефону подполковника, князь представился и, дождавшись ответа, устало сообщил, что завтра с утра к подполковнику в кабинет явится, внук его, с некоторыми идеями по создавшейся ситуации. И что князь ожидает от подполковника содействия в данном деле. Выслушав ответ, старик положил трубку на рычаг и, вздохнув, тихо сообщил:

– Работать они начинают в девять. К половине десятого тебя будут ждать. Дальше сам.

– Не сомневайся, дед, – понимающе кивнул Сашка. – Только сам. Надеюсь, этот ваш Лев Иванович не страдает испугом перед высоким сословием?

– Саша, прекрати издеваться, – улыбнулся старик. – Нормальный он человек. И профессионал отличный. Жестковат, правда, но при его работе это понятно.

– Ну, варить его я не собираюсь, – усмехнулся парень. – А добрякам на такой службе делать нечего. Ладно, дед. Отдыхай. Дальше я сам разберусь, – добавил он, поднимаясь.

– Саша, скажи, – остановил его старик. – Почему ты вдруг решил проводить меня на службу?

– Ты же сам все видел, – вздохнул Сашка, пожимая плечами. – Муторно мне было. Чуял что-то, а что, сам не понимал. Потому и решил рядом побыть. Во дворце тебе ничто не угрожает, а вот по дороге… В общем, делал то, что счел правильным. Так и получилось, – закончил парень с растерянной улыбкой.

– Как думаешь, кто решился на такое? – помолчав, тихо спросил старик.

– Те, кому ты очень сильно мешаешь, – решительно заявил Сашка. – Вспомни, кто все время пытался тебя отодвинуть от дел?

– Британцы и австро-венгерское лобби, – хмыкнул старик, пожав плечами, словно это было само собой разумеющееся. – И те и другие давно уже стали нашими противниками во всех внешнеполитических игрищах. С немцами у нас отношения ровные. Можно сказать, спокойные. А самое главное, самый большой торговый оборот у империи именно с ними. Французы спят и видят, как вернуть себе Эльзас и Лотарингию. Это у них больная тема. Даже пытаются создать тройственный союз против немцев. В общем, круг желающих от меня избавиться весьма ограничен.

– Вот именно, – кивнул Сашка.

– Погоди. А почему ты решил, что это именно иностранное влияние, а не наши, местные ужимки? – удивился князь. – Знаешь, по опыту могу тебе сказать, что там, где иностранец несколько раз подумает, наши лапотные мертвяков штабелями накидают.

– Ты сам все сказал, – усмехнулся Сашка. – Иностранцы подумали и наших наняли. А все остальные народовольцы, эсеры и прочие социалисты не более чем наймиты. Ладно, дед. Разберемся. Ты только не вмешивайся без моей просьбы, – закончил Сашка и, попрощавшись, вышел из кабинета.

* * *

Лев Иванович оказался мужчиной примерно сорока лет, высоким, жилистым, широкоплечим. На лицо обычный русак. Волосы темно-русые, с благородной сединой на висках. Аккуратно подстриженные усы были тщательно ухожены и закручены, как у того Чапаева в известном фильме. Это была первая мысль, которая посетила Сашку, вошедшего в кабинет подполковника.

Поздоровавшись, парень отметил про себя и внимательный, настороженный взгляд офицера, и твердое рукопожатие. Присев на указанный стул, Сашка быстро осмотрелся и, чуть усмехнувшись про себя, начал разговор:

– Лев Иванович, я прошу меня простить за столь бесцеремонное вмешательство, но я считаю своим долгом участвовать в данном деле.

– Думаете, сумеете разобраться с ним лучше нас? – хмыкнул подполковник.

– И в мыслях не было. Тут другое. Я могу быть с вами откровенным, господин полковник? – тихо спросил Сашка.

– Я подполковник, – напомнил Квасков.

– Это выговаривать долго, – с улыбкой отмахнулся парень.

– Есть такое, – улыбнулся в ответ подполковник. – Так что вы хотели мне сказать?

– Лев Иванович, я хочу сделать так, чтобы ни одна сволочь больше даже думать не смела нападать на деда, – жестко заявил парень, глядя офицеру в глаза. – И для этого я должен добраться до заказчика этого нападения. Вы поможете мне?

– Все зависит от того, какой именно результат вам нужен, – помолчав, осторожно высказался подполковник.

– Я уже озвучил его, – пожал Сашка плечами. – А вот какими средствами, это второй вопрос. Впрочем, если вы считаете, что действовать я могу, только опираясь на закон, то больше не стану вам докучать. Дайте мне просто поговорить с арестованными. Дальше я все сделаю сам.

– Что вы задумали? – подобрался подполковник, глядя ему в глаза.

– Я уже отвечал на этот вопрос, – выдохнул Сашка, отвечая ему не менее жестким взглядом.

– Вы понимаете, что это незаконно, и что я должен вас задержать? – тихо спросил подполковник чуть дрогнувшим голосом.

– Лев Иванович, вы не можете задержать меня просто потому, что вам нечего мне предъявить, – улыбнулся Сашка. – Как говорится, слова к делу не пришьешь. И если уж пошел такой разговор, то позвольте спросить, кому от этого легче станет? Спросите себя, что вам важнее: буква закона или спокойная жизнь ни в чем неповинных людей? Но помните, пока существуют такие подонки, спокойной жизни им не будет.

– Вы ведь не просто так задали этот вопрос, – посмурнев лицом, угрюмо спросил подполковник. – Похоже, вы уже успели навести о моей семье справки.

– Я говорил не касаемо вашей семьи. Я спрашивал вашего личного мнения, – качнул Сашка головой.

– Вы правы, – помолчав, еле слышно ответил Квасков. – Здоровье и покой обывателей для меня дороже жизней нескольких подонков, готовых уничтожать невинных ради своих идей.

– Так вы готовы мне помочь? – тут же последовал очередной вопрос.

– Сначала я должен знать, что вы собираетесь делать, – твердо ответил подполковник.

– Я уже сказал. Добраться до заказчиков, – пожал Сашка плечами.

– Мне нужны подробности, – заявил Квасков, упирая в парня тяжелый взгляд.

– Хорошо. Будут вам подробности, – зло усмехнулся Сашка. – Для начала я поговорю с арестованными. И поговорю так, что выжму из них все, нужное мне. Любым способом. Для этого мне потребуются ваши люди, которые умеют молчать. Ну, а дальше спланирую операции по наведению в городе порядка. Это я могу сделать и сам, но, если вы решите помочь, не откажусь. Но сначала допрос.

– Вы собираетесь их пытать? – откровенно удивился подполковник.

– Если потребуется, – спокойно кивнул парень. – Но думаю, до этого не дойдет. Эта братия готова жертвовать чужими жизнями, но за свои обычно держится очень крепко.

– Тут я с вами согласен, Александр Викторович, – задумчиво кивнул Квасков.

– Господь с вами, Лев Иванович. Просто Саша. Молод еще для подобного величания, – отмахнулся парень. – Так что? Едем в тюрьму или в больницу?

– Зачем? – не понял подполковник. – Не надо никуда ехать. Господин Веселов еще вчера вечером изволили звонить и приказали перевезти арестованных в нашу внутреннюю тюрьму. И доктора сюда же вызвали. Он в нашем здании постоянно дежурит. К сожалению, ранения у них серьезные.

– Знаю, сам наносил, – хищно усмехнулся Сашка. – Они в сознании?

– Не знаю. Пойдемте, у доктора узнаем, – усмехнулся подполковник, поднимаясь.

Они вышли в коридор и спустились в цокольную часть здания. Дежуривший там унтер, увидев начальство, степенно поднялся и, откозыряв, негромко доложил о порядке на вверенном ему объекте. Приказав ему вызвать доктора, подполковник огляделся и, сняв трубку телефона, вызвал из казармы двух подчиненных. Приведенный унтером доктор, еще заспанный, нещадно зевая, сообщил, что арестованные хоть и имеют тяжелые ранения, но жизням их ничего не угрожает.

Подполковник отпустил его, поблагодарив за помощь, и уже собирался что-то сказать, когда на лестнице застучали шаги. Двое рядовых жандармов средних лет, оказавшись перед Квасковым, коротко доложились и уставились на подполковника настороженными взглядами.

– Знакомьтесь, – указал Квасков на Сашку. – Князь Тарханов, Александр Викторович. Историю ту вы, думаю, слышали.

Жандармы дружно кивнули, окидывая парня внимательными взглядами.

– И о том, что наши подопечные в тех камерах, тоже его работа, – продолжил подполковник.

Последовал очередной кивок.

– Это Иван, это Аркадий, – представил их Квасков Сашке.

– Рад знакомству, господа, – улыбнулся парень, протягивая им ладонь для рукопожатия. – А как по батюшке?

– Иван Власович, Аркадий Акакиевич, – представились оба.

– Значит так, господа. Сейчас, вы откроете двери в их камеры, вроде как для осмотра доктором, а после для допроса, который будет проводить господин подполковник. А между делом я буду вам рассказывать, как на Востоке людей пытают. А потом предложу вам воспользоваться этим методом. В общем, они должны думать, что я приехал их жутко пытать. Ваша задача – мне подыгрывать. Понятно?

– Чего ж непонятного? – дружно удивились жандармы.

– Тогда начинаем, – усмехнулся Сашка, кровожадно потирая руки.

Подполковник, слушая его, только головой удивленно качал. Жандармы прошли в арестную зону и принялись греметь ключами, отворяя двери. Квасков, подчиняясь жесту парня, прошел к камерам и, заглянув поочередно в каждую, одарил арестованных многообещающими взглядами. Рядовые, отойдя в сторону, встали так, чтобы из камер их не было видно, и Сашка, бесшумно пройдя к открытым дверям, принялся громко вещать:

– Вы не поверите, господа, каких успехов добиваются арабы, допрашивая пленных своими методами. И ведь шельмы что вытворяют. Берут тонкое шило и втыкают его промеж суставов. А после этим шилом начинают по костям шерудить. Не поверите, господа, ни один человек до локтя не выдерживал.

– Это как? – нашелся с вопросом Иван Власович.

– У человека в руке только на запястье четырнадцать суставов. Так вот, до сустава, что в локте, ни один не выдерживал. Боль такая, что человек начинает под себя гадить. В общем, вы перед тем, как тех двух к столу привязать, их разденьте сначала. Ну, чтобы потом портки стирать не пришлось. А еще лучше сразу в ведро поганое их сажайте. Грязи меньше будет.

– А следы на руках? – последовал вопрос от Аркадия Акакиевича.

– Господь с вами, сударь, какие следы? – громко рассмеялся Сашка. – Дырочки махонькие и только. Никакой врач и внимания не обратит. А вообще, ежели вам от клиента избавиться желательно, то поступайте, как с английским королем Яковом, кажется, поступили.

– Это как же? – заинтересовался подполковник.

– А ему в зад бычий рог загнали, который сначала прожгли вдоль. А после через тот рог в брюхо раскаленный прут всадили. Не поверите, ни один врач ничего не поймет. Да вон, доктор вам сам подтвердит, – добавил Сашка, указывая на идущего по коридору врача.

– Я вам верю, сударь, – удивленно хмыкнул подполковник. – Мне говорили, что у вас в этих делах огромный опыт.

– Даже не сомневайтесь, ваше превосходительство, – улыбнулся Сашка, показывая ему большой палец. – Только скажите. Я вам любого клиента разделаю так, что ни один врач ничего не заметит.

– Уж в этом я теперь не сомневаюсь, – заверил его подполковник совершенно искренне.

Врач, осмотрев арестованных, дал добро на предварительный допрос, и первым в камеру к раненному в плечо вошел подполковник. Встав над кроватью арестованного, он окинул его долгим, мрачным взглядом и, презрительно скривившись, спросил:

– Говорить будем, или сразу специалиста позвать?

– Какого специалиста? Зачем? – испуганно уточнил арестованный, слышавший весь предыдущий разговор.

– Ну как же. Вы же, сударь, врать и запираться изволите. Вот он вам и поможет всю правду рассказать, – хищно усмехнулся подполковник, и арестованный, вздрогнув, затряс головой:

– Не надо специалиста. Я все скажу. Спрашивайте.

Задав все нужные вопросы, подполковник вышел из камеры, приказав закрыть дверь, и, перейдя в камеру к раненному в филейную часть, повторил допрос. Тут все было точно так же. Одного разговора в коридоре оказалось достаточно, чтобы арестованные поспешили поделиться всеми своими знаниями. Закончив допрос, Квасков вышел из камеры и, пройдя к посту дежурного, растерянно покачал головой, глядя на Сашку.

– Вы, сударь, словно колдун какой. Сколько лет служу, а такого еще не видел. Они же оба до полусмерти напуганы. Как так?

– Все просто, Лев Иванович, – с довольным видом усмехнулся Сашка. – Человек существо особое. С воображением. И однажды испытав боль, той боли начинает бояться. А мои рассказы на их боль и наложились. Вас и людей ваших они уже знают. А вот мой голос еще не слышали. А рассказал я много. Вот они сами себя и запугали до обморока.

– И все? – дружно удивились жандармы.

– А ежели б не сработало? – помолчав, спросил подполковник.

– Тогда кому-то из ваших подчиненных пришлось бы сбегать в ближайшую скобяную лавку. За иглами, которыми шорники кожу шьют, – ответил Сашка, усмехнувшись так, что вздрогнули все присутствующие.

– Так ваши рассказы были не байками? – растерялся подполковник.

– Я несколько лет в Африке воевал и такого насмотреться успел, что от тех картин даже наших забойщиков стошнит, – вздохнул парень.

– Господи, спаси и помилуй, – истово перекрестились рядовые жандармы.

– Что будем делать дальше? – повернулся Квасков к парню.

– Едем на адрес. Автомобиль у меня есть. Город водитель знает. Через час на месте будем, – предложил Сашка.

– Согласен. Иван, поднимай дознавателя с группой, – скомандовал он своему подчиненному. – Аркадий, сходи в оружейку, винтовки возьми на обоих. Идемте, Александр Викторович.

– Саша, Лев Иванович. Для вас просто Саша. Я настаиваю, – улыбнулся парень.

– Как пожелаете, – улыбнулся подполковник в ответ.

Они вышли из здания жандармерии, и Сашка жестом приказал своему водителю подъехать. Они уселись в машину, и подполковник, дождавшись рядовых, назвал нужный адрес. Водитель кивнул и, включив передачу, вдавил педаль газа в пол. Автомобиль резво покатил по Невскому, в сторону доходных домов на Крюковом канале.

* * *

Обыск на съемной квартире заговорщиков принес неожиданные результаты. Помимо множества различных бумаг там нашлось оружие, боеприпасы, деньги и даже ящик динамита. Последнее Сашку удивило больше всего. Он помнил, что покушение было совершено при помощи нитроглицерина. У парня сразу возник вопрос: зачем так рисковать срывом операции, если есть более безопасный способ убийства?

Да, динамит тоже не назовешь безобидной игрушкой, но он, по крайней мере, не взорвется от одного резкого толчка, тогда как нитроглицерин вполне способен на такое. С этим вопросом парень и обратился к подполковнику Кваскову. Удивленно хмыкнув, подполковник задумчиво подкрутил усы и, покачав головой, угрюмо проворчал:

– Похоже, не нашли способ, как привести свою адскую машинку в действие в нужный момент.

– Запальный шнур в нужном количестве нами тоже обнаружен, – осторожно добавил Иван.

– Лев Иванович, думаю, динамит вам придется в срочном порядке отправить на уничтожение, о чем следует составить соответствующую бумагу, – помолчав, усмехнулся Сашка, заговорщицки подмигнув подполковнику.

– Давайте пройдемся, – подумав, предложил жандарм.

Они отошли в сторону, и подполковник, с интересом посмотрев на парня, тихо спросил:

– А теперь подробно, Александр, почему я должен уничтожить динамит и зачем мне такая бумага?

– Лев Иванович, я не хочу, чтобы эта взрывчатка оказалась на складе. Нам с вами она больше пригодится.

– Динамит?! Но зачем?

– А затем, дорогой мой хранитель закона, что некоторые личности понимают только один намек. И называется он – кувалдой в лоб. Но самое главное, что в этом случае никто не посмеет сказать, что вы позволили кому-то воспользоваться этой взрывчаткой.

– И кто же посмеет сказать мне такое? – насупился подполковник.

– Найдутся доброжелатели, – фыркнул Сашка. – А тем временем я смогу использовать динамит по своему усмотрению, но для благого дела.

– А разве такое возможно? – грустно усмехнулся Квасков.

– Иногда бывает и так, – пожал Сашка плечами. – Но это все философия, а нам с вами предстоит грубая действительность.

– Князь, в случае необходимости я могу доставить вам десяток таких ящиков. Почему именно этот?

– Я не хочу, чтобы вы были хоть как-то привязаны именно к этому ящику, – качнул Сашка головой. – И вообще, чем меньше ниточек будет связывать вас со мной, тем лучше.

– А сейчас? – не понял подполковник.

– Сейчас я просто свидетель по делу, – лукаво усмехнулся Сашка.

– У нас говорят «видок», – поправил его Квасков.

– Без разницы, – отмахнулся парень. – Главное, что мне нужно, это ваша полная уверенность и указание, кто именно заказал нападение на деда. Остальное я сделаю сам. Так что больше в ваше расследование я не вмешиваюсь. Прикажите своим людям переложить динамит в другой ящик и составьте нужную бумагу. Ящик сдайте на склад. Вы должны быть прикрыты со всех сторон.

– Это весьма благородно с вашей стороны, князь, – коротко поклонился Квасков. – Даю слово, стоит вам только позвать, и все мои люди тут же будут в вашем распоряжении. Но с одним-единственным условием. Это никоим образом не должно быть направлено во вред государству.

– Даю слово, Лев Иванович, – твердо ответил парень.

– Хорошо, – кивнул подполковник. – Все будет сделано, как вы сказали. Что-нибудь еще?

– Мне нужно знать все, что будет известно вам. Но главное, это имена и адреса заказчиков.

– Иван будет посещать вас каждый день, – коротко кивнул Квасков.

– Это всё, – улыбнулся Сашка. – Если потребуется что-то еще, я сообщу Ивану. Встречаться лично часто нам не следует. Хотя, должен признать, что с вами интересно общаться и работать, – слегка подсластил пилюлю Сашка.

– Благодарю вас, Александр, – снова поклонился подполковник. – Надеюсь, у нас еще будет такая возможность.

Развернувшись, он отправился командовать своими подчиненными, а Сашка, глядя ему вслед, только вздохнул.

«Ну, и как тут всяким заговорщикам и шпионам не плодиться, если даже толковый жандарм смотрит на все только со стороны своей службы. И ведь не дурак. Совсем. Думать умеет. Про умение допросы проводить я вообще помолчу. А вот мыслит однобоко. Или это я настолько испорчен детективами из своего прошлого? – удивленно хмыкнул парень. – Скорее всего. Разница менталитетов и мировоззрений. Иного объяснения всему этому у меня нет».

Жандармы, наконец, закончили работу и начали погрузку всего изъятого в автомобили. Заметив, что ящик из-под динамита они уложили в свою машину, Сашка нашел взглядом Ивана, и тот глазами указал ему на неприметную корзину, накрытую куском старой дерюги. Чуть кивнув, Сашка уселся в салон и, дождавшись, когда к нему присоединится подполковник, велел водителю отвезти их в жандармерию.

Оставив подполковника заниматься своим делом, Сашка отправился домой. Прихватив из машины корзину, он отнес ее в свой кабинет и, вызвав Матвея, попросил его сходить в лавки, за покупками. Что именно нужно купить, он записал и даже зарисовал на бумаге. Отправив слугу, он с головой залез в большой шкаф, который по приезде превратил в оружейный, и достал оттуда несколько пистолетов, взятых трофеями еще на Кавказе.

Ему нужен был запальный механизм, который приведет в действие адскую машину. Быстро зарядив оружие, он спустился в сад и, выстрелив из каждого ствола, убедился, что они работают. Вернувшись в кабинет, парень взялся за дело. Опилив стволы и рукояти, он старательно обработал места спилов и, убрав за собой, принялся дожидаться возвращения слуги. В голове парня уже сложился план действий. Но главное, что его машины приведутся к действию только теми, кто ему и нужен.

Но когда дверь в кабинет открылась, Сашка, вместо ожидаемого Матвея, увидел на пороге графиню Ольгу Разумовскую. С грехом пополам вернув челюсть на место, Сашка встал и, как полагается по этикету, коротко поклонился, удивленно проворчав:

– Графиня, не ожидал вас тут увидеть. Чем могу служить?

– Я к вам по делу, князь, – сообщила графиня, поджимая губы.

– Прошу вас, – вздохнул Сашка, указывая на кресло у стола.

– Благодарю, – кивнула девушка, присаживаясь на указанное место.

– Итак, чем я могу быть вам полезен? – перефразировал парень свой вопрос, усевшись за стол.

– Батюшка сказал, что вы отказались от притязаний на мою руку. Это так?

– Верно. Вы ведь этого хотели, или я чего-то не понял? – тут же поддел ее Сашка, не удержавшись.

– Нет. Вы все правильно поняли, – снова поджала девушка губы. – Но теперь, после вашего отказа, я стала посмешищем света.

– Простите, сударыня, но я вас не понимаю. Совсем, – окончательно растерялся парень. – То вы требуете, чтобы я застрелился и избавил вас от своего присутствия, а то заявляете, что я виноват в том, что вас освободили от данного обещания.