Текст книги "Рокировка"

– Это плохо. Мамку слушаться надо. Она ж тебя любит и потому плохого не посоветует, – развел Сашка руками, старательно подбирая слова.

– Глаша, оставь господина в покое. Он отдыхал, а ты с разговорами пристала, – подхватив дочку на руки, попеняла ей мать. – Простите, сударь, – повернулась она к Сашке. – Никакого сладу с ней нет, когда ей скучно становится.

– Ничего страшного, – усмехнулся Сашка. – Я и сам скучать не люблю.

– А вы, сударь, откуда будете? – спросил один из студентов, с интересом разглядывая его наряд и бандану. При этом Сашка вживую услышал роскошный говор, которым славился этот город в его мире.

– Только сегодня с парохода сошел. Приехал из Марселя, – ответил он, отслеживая реакцию соседей. – Позвольте представиться. Александр Мерсье. Отставной солдат, в недавнем прошлом матрос, а вообще механик.

– И шо, прям-таки самонатуральный француз? – снова спросил тот же студент.

– Он самый и есть, – кивнул Сашка, не собираясь вдаваться в подробности.

– А язык где учил?

– Нашлись добрые люди, научили.

– Сема, отстань от человека, – дернул приятеля за рукав его сосед.

– Ой, я тебя умоляю, – отмахнулся говорливый Семен. – Дай с человеком погуторить.

– Сема, гуторить ты будешь в шинке своего батьки. А тут ты беседуешь. Забудь уже за свой босяцкий говор. Ты теперь студент, а не шлемазл уличный, – наставительно посоветовал второй студент, и Сашка едва не заржал в полный голос.

Снова умудрившаяся ускользнуть от матери, маленькая Глаша решительно протопала к парню и, встав перед ним, спросила:

– А ты какие игры знаешь?

«Блин! Попадалово, – мелькнула у Сашки мысль. – Я ж понятия не имею, во что они тут играют», – но собравшись с мыслями, ответил:

– Я уж тех игр и не помню. Это ж давно было. А ты во что играть любишь?

– В куклы и в догонялки, – тут же последовал ответ.

– Ну, кукол у меня нет, а бегать тут негде. И что делать будем? – озадачил он девчушку.

– Не знаю, – надула та губки.

– Ну, можно попробовать в ладошки поиграть, – припомнил он игру из своего детства.

– А это как? – тут же забыла обиды Глаша.

Понимая, что теперь она от него не отстанет, Сашка вздохнул и принялся объяснять девочке правила игры.

* * *

До Киева карета шла почти двое суток. Устав сидеть и одурев от монотонности дороги, Сашка выбрался из кареты и, устало потянувшись, принялся осматриваться. Теперь ему нужно было найти ночлег, а утром узнать, где находится железнодорожный вокзал и как часто от него ходят поезда в нужном направлении. Ориентируясь по памяти, Сашка избрал очередной переходной точкой Воронеж, не желая ехать до самой Москвы.

Вышедшая следом за ним семейная пара принялась разбирать поклажу, и Сашка, подмигнув уже сонной Глаше, вежливо поинтересовался, где тут можно не дорого снять номер на ночь. Задумавшийся глава семейства растерянно покосился на супругу, и та, приняв его взгляд как руководство к действию, тут же предложила парню за небольшую плату переночевать у них. Удивившись такой непосредственности, Сашка с ходу согласился и, заметив, что у главы семейства не хватает рук на все баулы, предложил помочь. Закинув свой хур-джин за спину, он подхватил большой фанерный чемодан, и тут Глаша, захныкав, протянула к нему ручонки.

– Она вас прям за родного приняла, – растерянно сказала мать, отдавая ему девочку.

– Мне и в приюте всегда нравилось с маленькими возиться, – улыбнулся Сашка, пристраивая ребенка поудобнее.

Глава семьи, понимающе усмехнувшись, развернулся и тяжело затопал в нужном направлении. Как оказалось, пара жила в двух кварталах от почтовой станции, в небольшом флигеле. Что это за здание рядом и почему они ютятся тут, Сашка даже интересоваться не стал. Устал, да и не интересно было по большому счету. Это все было только короткой вехой в его пути. Отдав уснувшую Глашу матери, он проследовал за хозяином флигеля и, убедившись, что прекрасно сможет выспаться на предоставленном диване, достал из кармана запрошенные пятьдесят копеек.

Умывшись у колодца, он быстро перекусил остатками своих продуктов и, устроившись на диване, уснул. Разбудил его солнечный луч, коснувшийся век. Не открывая глаз, Сашка от души потянулся и, легко поднявшись, отправился умываться и приводить себя в порядок. Пара вареных яиц и кусок хлеба вполне сошли за завтрак. Так что, едва услышав, что хозяева проснулись, он вышел из комнаты, где ночевал, и, увидев выходящую хозяйку, спросил, как добраться до железнодорожного вокзала.

Получив исчерпывающий ответ, он от души поблагодарил ее и, попрощавшись, вышел на улицу. Время было еще раннее. По внутренним часам парня часов шесть утра, но народ уже начал выбираться из домов. Широким шагом добравшись до вокзала, Сашка отправился прямиком к кассам. Сонный кассир, услышав, куда ему нужно, задумчиво хмыкнул и, полистав какие-то бумаги, ответил, что нужный поезд будет только завтра вечером и в пути он пробудет трое суток.

«М-да, в этом времени торопиться не принято, – проворчал про себя Сашка, покупая билет в купе второго класса. – И куда деваться на эти двое суток? А главное, что с мешком делать?»

Этот вопрос он и задал выдававшему билет кассиру. Понимающе кивнув, тот объяснил, как дойти до местной камеры хранения. Это заведение оказалось устроенным в большом деревянном сарае. Дежурный, или как он тут еще называется, осанистый крепкий мужик, заросший бородой по самые брови, одобрительно хмыкнул, разглядев билет, и, аккуратно выписав квитанцию, мелком написал ее номер на мешке. Потом, легко подняв увесистый хурджин, он уложил его на широкий стеллаж недалеко от входа и, заметив настороженный взгляд парня, с усмешкой прогудел, словно из бочки:

– Не извольте беспокоиться, сударь. У нас не воруют.

– А если я квитанцию потеряю? – на всякий случай уточнил Сашка.

– А вот это не стоит, – построжел мужик. – На этот случай придется сюда полицию вызывать и уточнять, что в мешке вашем лежит. На квитанции той еще и номер мой записан, – тут он ткнул пальцем в жетон, висевший у него на брезентовом фартуке. – Так что и мне вас опознавать придется. А это дело непростое.

– Понимаю, – кивнул Сашка. – Но меня не признать, это слепым быть надо, – добавил он, указывая пальцем на шрам.

– Гм, ну это да, – откашлялся мужик, заметно смутившись.

– Что ж. Не стану мешать, почтенный, – улыбнулся ему Сашка и, развернувшись, зашагал к зданию банка.

Пришло время решить вопрос с наличностью. Всю валюту, медь и часть арабского серебра он достал из ранца еще утром, за завтраком. Увидев на перекрестке очередного городового, парень выяснил у него, где находится ближайший банк, и отправился в указанную сторону. Еще через час Сашка вошел в роскошный холл банка и, остановившись, принялся недоуменно оглядываться. В этом заведении все было не так, как он представлял. Из затруднения его вывел проходивший мимо клерк в круглых очках.

Узнав, что Сашка желает обменять на рубли разную валюту, он отвел его к пожилому служащему, после чего вежливо откланялся. Сидевший за столом пожилой господин в сатиновых черных нарукавниках внимательно проверил всю наличность, но, увидев арабские деньги, заметно растерялся.

– Позвольте спросить, молодой человек. Откуда у вас эти монеты? – спросил он с предельной вежливостью.

– Я служил в армии в тех местах, – равнодушно пожал плечами парень.

– Простите? – недоуменно выгнул брови клерк.

– Французский Иностранный легион. Север Африки, – коротко пояснил Сашка. – Могу предъявить бумаги, если желаете.

– Нет-нет, в этом нет необходимости, – поспешно заверил его клерк. – В конце концов, это только ваше дело.

– Как пожелаете, – все так же равнодушно кивнул Сашка.

Ловко пощелкав костяшками счет, клерк сверился с какими-то ведомостями и, быстро заполнив квитанцию, пригласил Сашку к кассе. Подведя его к нужному окну, клерк передал кассиру квитанцию и, попрощавшись, отправился на место. Из банка парень вышел, имея в кармане пачку банкнот на сумму пятьсот тридцать два рубля семьдесят две копейки. Из этой суммы он сразу отложил тридцать два рубля, разменяв один рубль мелочью.

Вот теперь можно было дышать свободно. Денег и на дорогу, и на проживание хватит. В этом Сашка был уверен, припомнив цены на продукты и во что ему обошелся ночлег. Осталось придумать, чем занять эти два дня. Подумав, Сашка решил для начала сходить на местный рынок. Вспомнив, что во всех книгах писали, что на рынке можно купить что угодно, Сашка почесал в затылке и, задумчиво посмотрев в утреннее небо, решил не торопиться.

Спешить ему и вправду было некуда. Можно было пройтись по городу и спокойно подумать. Но сначала не мешало бы подкрепиться. Молодой, сильный организм уже давно переработал легкий завтрак и принялся настойчиво требовать чего-то более существенного. На этот раз Сашка решил не спрашивать дорогу, а положиться на свой нюх. Мысленно посмеиваясь над самим собой, он не спеша пошел по улице, то и дело старательно принюхиваясь.

Запах свежей выпечки привел его к булочной. Едва войдя, Сашка мысленно поздравил себя с хорошей идеей. В этой лавке можно было не просто купить свежие булочки, рогалики, пряники и тому подобные вкусности, но и попробовать их на месте. В дальнем от входа углу стояло несколько столиков, где увлеченно завтракали человек пять. Слопав четыре булочки с вареньем и запив их парой чашек чая, Сашка окончательно подобрел и, выйдя на улицу, весело улыбнулся.

Настроение было просто замечательное. В очередной раз посмотрев на солнце, парень подумал, что не мешало бы обзавестись часами. Пусть даже самыми простыми. Надоело время угадывать. С этой мыслью он решительно направился к замеченному на углу дворнику. Выяснив у этого служителя метлы, где находится ближайший рынок, парень двинулся в указанную сторону, с интересом оглядываясь по сторонам.

К тому времени, когда он вошел в широко распахнутые ворота, рынок уже вовсю работал. Бойкие торговки во все горло восхваляли свой товар, а покупатели делали вид, что их все это не интересует. Пройдясь по рядам, Сашка приценился к местным продуктам, помня, что скоро снова в дорогу. В пути ему предстояло провести трое суток, так что вопрос питания нужно было решить заранее.

Бродя по рынку, Сашка краем глаза приметил, как сорванец лет двенадцати, подобравшись к солидно одетому господину, покрутился рядом с ним минутку и тут же нырнул в следующий проход между рядами. Уже догадываясь, кто это, Сашка последовал за ним. Сорванец, проскочив в конец ряда, подбежал к парню лет двадцати и, ловко сунув ему в руку какой-то предмет, отскочил в сторону. А еще через пару минут там, откуда Сашка ушел, раздался обиженный вопль:

– Ограбили-и-и!!!

«А нечего клювом щелкать», – хмыкнул Сашка про себя, попутно касаясь собственного кармана.

Все его богатства были на месте. Да и его внешность, чего уж скрывать, заставляла рыночных воришек держаться подальше. Сам толком не зная, зачем, Сашка принялся наблюдать за парнем, которому воришки скидывали все добытое. Тот не спеша прогуливался по базару, то и дело прицениваясь к различным товарам. И судя по ответам и физиономиям торговцев, те отлично понимали, кто он и чем занимается. Забредя следом за ним в скобяной и механический ряды, Сашка неожиданно почувствовал, как чья-то рука осторожно пытается прощупать его брючный карман.

Не оборачиваясь, он одним резким движением перехватил руку воришки и от души сжал пальцы, заставив его тихо взвизгнуть от боли.

– Пусти, меченый, не то хуже будет, – срывающимся от боли голосом пригрозил мальчишка.

– Ну, будет или нет, неизвестно, а вот лапу тебе я прямо сейчас сломаю, – так же тихо пригрозил Сашка, поворачиваясь к воришке лицом.

– Пусти, говорю, а то и с другой стороны тебе рожу подправят, – с ненавистью выплюнул малолетний ублюдок.

– Получи, гаденыш, – вызверился Сашка, резким движением выворачивая ему кисть до хруста.

Вскрикнув, воришка упал на колени и, прижав руку к груди, всхлипнул:

– Конец тебе, меченый. Тут и сдохнешь, – сквозь слезы пригрозил мальчишка и, поднявшись, заковылял куда-то к выходу с рынка.

– Меня уже убили, – еле слышно проворчал Сашка, глядя ему вслед.

Приметив на соседнем прилавке различные механические штучки, Сашка махнул рукой на воришку и двинулся туда. Часы ему и вправду были нужны. Жалеть мальчишку он не собирался. В их приюте такие тоже были, и закончили они все примерно одинаково. Кого зарезали в драке, кого забили до смерти, а кто сгинул в зонах для малолеток. Каждый сам выбирает свой путь. Небольшие часы-луковица в медном корпусе почему-то привлекли внимание парня.

Взяв их в руки, Сашка открыл крышку и, приложив часы к уху, с интересом вслушался в уверенный ход механизма. За ходики просили полтора рубля, но после пяти минут упорного торга цена снизилась до одного рубля ровно. Сунув часы в карман, парень отправился дальше. Мясные ряды он прошел не останавливаясь и уже собирался уходить с рынка, когда в бок ему уперлось что-то острое, и тихий голос приказал:

– Не дергайся. Шагай за угол сарая. Там с тобой поговорить хотят.

– А ты не пожалеешь? – хмыкнул Сашка, начиная свирепеть.

– Там посмотрим, кто о чем жалеть станет, – прошипели в ответ.

Покрутив головой, разминая шею, Сашка направился в указанную сторону. Устраивать драку на глазах десятков свидетелей он не собирался. Раз уж его решили наказать, то делать это будут там, где заступиться и звать полицию будет некому. А значит, и у него будет шанс. Коснувшись локтями ножен кинжалов, парень усмехнулся про себя. Бандиты, они бандиты и есть. Обыскать его никому и в голову не пришло. Так что, едва свернув за угол, Сашка запнулся о камень и, едва не упав, качнулся в сторону.

Шедший вплотную за ним бандит не успел сообразить, что происходит, как дамасская сталь пронзила ему живот под грудиной. Воткнутый снизу вверх изогнутый кинжал разрубил сердце. Чуть слышно икнув, мужик лет тридцати закатил глаза и начал медленно оседать на землю. Шедший за ним подросток лет пятнадцати, не видевший, что произошло, схватился за перерезанное горло и, булькая глоткой, повалился навзничь. Отерев кинжал об одежду бандита, Сашка быстро оттащил оба тела в ближайшие лопухи и не спеша пошел дальше. Обыскать тела он решил позже. Сначала нужно было разобраться с остальными.

* * *

«Тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать», – усмехнулся про себя Сашка, наблюдая из кустов, как два здоровенных битюга лениво перебрасываются фразами на крыльце деревянного двухэтажного дома.

Эта парочка была у бандитов что-то вроде охраны. Часовые те еще. Мало того что курят на посту, так еще и ленятся элементарно двор обойти. На собаку надеются. А пес давно уже истек кровью. Вон, в кустах лежит. Беспородный кобель честно погиб на боевом посту, когда сунулся выяснить, кто это в кустах под забором сидит. Бритвенной остроты кинжал вошел ему точно в сердце, пока другая рука зажимала собаке пасть.

Во двор Сашка проник обыденно. Просто выждал момент, когда все обитатели дома ушли со двора, и, пользуясь темнотой, вошел в калитку, с ходу метнувшись вдоль забора. Пес в этот момент спокойно спал у своей будки. Услышав тихий скрип калитки и шелест травы, кобель проснулся и поспешил выяснить, кто это ночью по двору бродит. Дальше все понятно. И вот теперь парень сидел под самым забором, мрачно наблюдая за этой парочкой.

Устроился Сашка с некоторым комфортом. В кустах нашелся крупный валун, нагретый солнцем. На него парень и уселся. Разросшиеся лопухи скрыли его с головой. Зато меж их стволов он ясно видел, что происходит на крыльце. Примерно ближе к полуночи в дом начали приходить всякие мутные личности. Пробыв в доме от десяти минут до получаса, они уходили. Во всяком случае, подросток, которого он выпустил с задворков рынка живым, прибежал именно сюда. Значит, надеется получить тут помощь.

А где может искать помощи и защиты начинающий преступник? Конечно, у тех, кто стоит выше него в воровской иерархии. Кстати, он так и не выходил оттуда, краем сознания отметил про себя Сашка. Часа через два поток посетителей иссяк и на крыльцо вышли эти два бугая. Сашка задумчиво погладил пальцами шрам на щеке и принялся прикидывать, как можно подобраться к этим караульщикам.

Площадка перед крыльцом была просто куском вытоптанной и высушенной солнцем до звона земли. Бежать по ней все равно, что в барабан бить. И если до края этой площадки он может подобраться тихо, то дальше начнутся проблемы. А шуметь ох как не хочется. Не за этим он сюда пришел. Вообще, вся эта ситуация возникла спонтанно. Там, на рынке, избавившись от двух конвоиров, Сашка зашел за сарай и, увидев трех крепких мужиков, усмехнулся.

– Ну, ничего в этой жизни не меняется, – проворчал он, направляясь прямиком к ним. – Что дома, что в пустыне, что здесь. Даже рожи, и те почти одинаковые.

– Ты это про что? – удивленно спросил один из мужиков, заглядывая ему за спину. – А Хват где? Ты вообще как тут? – посыпались из него вопросы.

– А кто такой Хват? – пожал Сашка плечами, продолжая приближаться.

У стены сарая стоял тот самый парень, что собирал у мальчишек добычу. Рядом с ним приплясывал от нетерпения обиженный Сашкой воришка. Еще один подросток, лет пятнадцати, держался особняком. Воспользовавшись замешательством ударной троицы, парень сошелся с ними на расстояние шага и, не останавливаясь, ринулся в атаку. На что там рассчитывали эти трое, он так и не понял, но после резких, стремительных движений бойцы тихо хрипели на земле, а Сашка прыгнул к сборщику. Выпускать кого-то отсюда он не собирался.

Похоже, его скорость перемещения застала зрителей врасплох. Сборщик получил кинжалом в грудь и медленно оседал на землю, когда Сашка, походя, полоснул воришку по горлу и ринулся к последнему свидетелю. Тот, сообразив, что дело запахло жареным, кинулся было бежать, но разогнавшийся Сашка догнал его в три прыжка и ударил левой рукой, точнее, кинжалом в ней, в шею паренька. Охнув, тот запнулся и покатился по траве.

Быстро охлопав его карманы, Сашка отбросил в сторону длинное шило и, сунув найденную мелочь в карман, отправился собирать трофеи с остальных. Но в процессе этого дела парень неожиданно понял, что последнее тело еще было живым, когда он его обыскивал. Быстро рассортировав все собранное, парень избавился от всего, что могло бы указать на хозяина, и поспешил скрыться в кустах, решив понаблюдать за хитрым пареньком.

Минут через десять тот осторожно приподнял голову и, морщась от боли в порезанной шее, осмотрелся. Убедившись, что опасность миновала, подросток оторвал от собственной рубахи кусок полотна и, перевязав рану, поспешил куда-то на окраину города. Сашка, хорошо помнивший, как поступали в таких случаях малолетние бандиты из его приюта, отправился следом. И вот теперь он сидел в кустах у этого странного дома и прикидывал, как в него попасть.

Время было глубоко за полночь, так что город и окрестности давно уже погрузились в тишину и сон. И только эта парочка продолжала тихо бубнить о чем-то своем, а на втором этаже все так же горел свет.

– Нахальство, второе счастье, – буркнул про себя Сашка, устав сидеть просто так.

Подобравшись к краю площадки, он выскользнул из кустов и неспешно двинулся к сторожам. Темная одежда до последнего скрывала его фигуру от бугаев, а лицо он укрыл банданой, повязав ее вместо маски. Его заметили, когда до крыльца оставалось шага три-четыре. Бугаи дружно замолчали, недоуменно уставившись на бесшумно приближающуюся фигуру.

– Привет, парни. Отличная погодка, не правда ли? – тихо спросил Сашка, поднимаясь на крыльцо.

– Ага. А ты кто? – послышалось в ответ.

– Да так, мимо проходил, – фыркнул парень, стремительно прыгая вперед.

Сверкнула сталь, и бугаи, хрипя и булькая глотками, начали оседать на крыльцо. Не давая им опомниться, Сашка произвел контроль, пробив грудь каждого и аккуратно придержав оседающие тела, быстро обыскал их.

– Ого! А ребятки с серьезным довеском были, – проворчал Сашка, вертя в руках пару револьверов. На первый взгляд, один в один, как те, что он видел в фильмах про ковбоев, только капсюльные.

Чуть подумав, он сунул оружие за спину. И не мешают, и выхватить не так долго. Впрочем, если дойдет до стрельбы, значит, он все провалил. С этой мыслью парень толкнул дверь и растерянно покачал головой. Она не была заперта. Похоже, те, кто тут жил, надеялись больше на свой авторитет, чем на силу. Впрочем, Сашке было плевать и на то, и на другое. Им овладело какое-то странное чувство злого веселья.

Проскользнув в дом, он прикрыл за собой дверь и, нащупав засов, осторожно задвинул его. Время позднее, нечего хозяев беспокоить, подумал он, осторожно заглядывая в ближайшее помещение. Пусто. Следующая дверь. Похоже, кухня. И тоже пустая. В комнате за кухней обнаружилась спящая толстуха. Похоже, ее тут держали на хозяйстве. Впрочем, не важно. Пара осторожных шагов, взмах кинжалом, и тихий хрип. Всё. Эта уже не встанет.

Проверив все комнаты первого этажа, парень принялся подниматься на второй, прижимаясь к стене и надеясь, что лестница не заскрипит. Выглянув в коридор, Сашка приметил три двери. Из-под той, что в середине, пробивался свет и слышался тихий разговор. Подойдя к ближней створке, парень аккуратно потянул за ручку, и дверь, едва слышно скрипнув, открылась. На кровати кто-то спал. Просочившись в комнату, Сашка подобрался к кровати и, вслушавшись в дыхание спящего, едва заметно усмехнулся.

Главное, уловить ритм. Вдох-выдох. Вдох-выдох. На третьем выдохе он одним резким движением вонзил клинок кинжала человеку в ухо. Тело несколько раз дернулось, но парень придавил его одеялом. Убедившись, что конвульсии кончились, он извлек оружие и, отерев его о подушку, выбрался в коридор. Крайняя от наружной стены комната оказалась пустой. Теперь осталось самое главное. Войти туда, где беседуют, и не дать никому из них поднять шум. Тишина в данной ситуации главное.

Замерев у двери, Сашка сделал несколько глубоких вдохов, вентилируя легкие и нагоняя в кровь адреналин. Потом, одним плавным движением открыв дверь, он вошел в комнату и, прикрыв за собой створку, широко улыбнулся.

– Вечер добрый честной компании, – произнес парень, плавно двигаясь к столу, за которым сидели трое.

Пожилой, солидного вида мужчина, крепкий, жилистый мужик средних лет и тот самый беглец с рынка.

– Дядька Христо, это он, – прохрипел подросток осипшим голосом.

Жилистый начал подниматься, но Сашка был уже рядом. Парню повезло. Жилистый сидел справа, подросток слева, а пожилой, похоже, хозяин дома, напротив двери. Взмах правой рукой, и жилистый рухнул на свой стул, хватаясь за рукоять кинжала. Левой рукой Сашка доделал с подростком то, что начал на рынке, и, шагнув к главному, тихо спросил:

– Сам общак отдашь, или ремней из спины нарезать?

– Ты хоть понимаешь, что натворил? – сжав губы в тонкую полоску, спросил пожилой. – На тебя ведь теперь все деловые охоту начнут.

– Угу. Это если будут знать, на кого охотиться надо. А после меня живых не бывает, – зло усмехнулся Сашка, выдергивая кинжал из груди жилистого.

Пара капель крови с клинка упали главарю на лицо, и он вздрогнул. Похоже, подобного обращения он никак не ожидал.

– Чемодан на шкапу. Доску подоконную выдерни, там тайник, – утирая капли крови, выдавил из себя пожилой.

– Только не говори мне, что это все. Не поверю, – хмыкнул Сашка, вздергивая его на ноги и быстро обыскивая. – Лучше расскажи все сразу. Мучений меньше. Поверь, – добавил он, толчком в грудь возвращая его на стул и начиная связывать.

– Ты, похоже, и вправду не понимаешь, что творишь, – растерянно проворчал главарь. – Это ж не мои деньги. Это всего блатного общества киевского деньги.

– А мне плевать, – пожал Сашка плечами. – Деньги те ворованные да кровавые, так что не рассказывай мне сказок, как меня найдут и порежут, а лучше скажи, где тайники. Сразу говорю. На бугаев своих не надейся. И вообще ни на кого не надейся. В доме только мы двое.

Рассказывая ему все это, Сашка снял со шкафа чемодан и, сунув под подоконник кочергу, сдернул его. Под доской обнаружилась жестяная коробка, в которой парень нашел кучу разных драгоценностей. Поставив ее на чемодан, уже лежавший на столе, Сашка достал кинжал и, вздохнув, направился к пожилому.

– И почему люди никогда доброго отношения не понимают? – с деланой обидой спросил он, одним движением распарывая на главаре одежду.

– Стой! – пожилой вздрогнул, когда сталь коснулась его тела. – В углу, под половицей еще один тайник. А третий в комнате, – он кивнул в сторону, где никого не было. – На дверь сверху посмотришь. Там доску отковырнуть надо.

– И что там будет? – насторожился Сашка.

– Камушки. Вынимали из цацек, если они шибко приметные были, – вздохнул главарь, с ненавистью глядя на парня.

– Вот и ладно, – кивнул парень. – Зато мучений не было и в гробу будешь как новенький, – усмехнулся он, всаживая кинжал мужчине в грудь.

Выпотрошив все тайники, он обыскал тела и, убедившись, что ничего ценного не осталось, занялся самым главным. Поиском того, в чем удобно было бы перевозить добычу. Тащить с собой приметный чемодан Сашка не собирался. Быстро вытряхнув из шкафов содержимое, парень нашел обычный солдатский сидор и, весело хмыкнув, откинул крышку чемодана.

– Это я удачно зашел, – присвистнул он, разглядывая его содержимое.

На две трети этот большой ящик был наполнен купюрами. Аккуратно расправив сидор, Сашка начал перекладывать наличность. Опустошив чемодан, он сунул в сидор коробки из тайников и, завязав горловину, оторвал от рубашки жилистого солидный кусок. Теперь нужно было избавиться от всех следов своего пребывания в этом доме. Методично переходя из комнаты в комнату, он протирал все, чего касался. Спустившись на первый этаж, он проделал там те же манипуляции и, прихватив из кухни керосиновую лампу, вышел на крыльцо.

Пройдя к кустам, он полил керосином камень, на котором сидел, и, отходя к калитке, заливал пахучей жидкостью все свои следы. Оказавшись на улице, парень размахнулся и швырнул лампу через забор. Потом, поправив лямку сидора, зашагал к вокзалу. Добравшись до одинокого фонаря, Сашка достал из кармана часы и, откинув крышку, удивленно хмыкнул:

– Это я лихо погулял. Четыре часа утра. Блин, поспать бы не мешало. А то буду весь день с дурной башкой ходить.

Добравшись до вокзала, парень свернул в примеченный еще утром сквер и, устроившись на скамейке, сунул под голову сидор. До рассвета было еще немного времени, так что отдохнуть он успеет. С этой мыслью Сашка и отключился.

* * *

Лениво лузгая семечки, Сашка сидел на скамеечке у стены здания вокзала и краем глаза наблюдал, как тройка мутных личностей сновала по перрону, шаря взглядами по чемоданам отъезжающих. Основное их внимание было сосредоточено на группах мужчин. Глядя на эти потуги криминала найти виновника большой беды, случившейся в их среде, парень вспоминал события прошедших суток и растерянно крутил головой, не веря, что все это дело его рук.

Действовать так стремительно и безжалостно было не в его характере. Да, рохлей он никогда не был, но и кровь словно воду не проливал. А тут настоящая машина для убийства, а не человек. И самое главное, что он не испытывал никаких угрызений совести. Словно так и должно быть. Испустив очередной вздох, он покосился на свои мешки и, достав из корзины бутылку с квасом, сделал пару больших глотков. До поезда оставалось еще два часа, так что он был просто вынужден набраться терпения.

«Шестерки» быстрым шагом прошли мимо него, окинув парня внимательными взглядами. Равнодушно посмотрев на них, Сашка отвернулся и не спеша развернул газету. Пора было начинать изучать местные правила правописания. Знание разговорного языка – это одно, а вот умение грамотно писать совсем другое. Криминальная тройка остановилась в десятке шагов от его скамейки и принялись о чем-то переговариваться, то и дело бросая на парня быстрые взгляды.

Их тихую перепалку прекратило появление полицейского патруля. Судя по всему, Сашкина выходка доставила неприятности и служителям закона. Увидев полицию, «шестерки» разом замолчали и, развернувшись, потопали в конец перрона. Сашка, перелистнув газету, краем глаза продолжал наблюдать за полицией. Троица служителей закона, крепкие мужики в белоснежных кителях, неспешно прошествовали вдоль перрона, окидывая собравшийся народ быстрыми, цепкими взглядами.

Заметив Сашкин шрам, они быстро переглянулись, и десятник, подойдя к скамейке, громко откашлялся. Аккуратно свернув газету, парень вскинул голову и, не вставая, вежливо поинтересовался:

– Чем могу быть полезен, мсье ажан?

– Чего? Какой еще ажан? – растерялся десятник.

– Ажан – это французский полицейский, – все так же вежливо пояснил парень. – Прошу простить мне мою ошибку. Я недавно приехал в страну и еще путаю некоторые слова.

– Вы француз? – окончательно растерялся полицейский.

– Именно так, мсье, – кивнул Сашка и, достав документы, протянул их полицейскому. – Прошу вас. Можете убедиться.

– Ага, благодарю, – беря себя в руки, закивал десятник, осторожно забирая бумаги.

Быстро пролистав их и увидев, что в стране Сашка находится всего неделю, он сразу успокоился и, возвращая документы, уточнил:

– Собираетесь уезжать?

– Именно так, мсье, – кивнул Сашка, убирая бумаги. – Показать вам билет?

– Нет-нет. Я вам верю, – отмахнулся десятник. – Счастливого пути, – пожелал он, отходя от лавки.

– Благодарю вас, мсье, – улыбнулся в ответ Сашка, вежливо приподнимая свой картуз.

Этот головной убор он приобрел на рынке, куда ходил несколько часов назад за продуктами в дорогу. Билет второго класса не давал ему доступа в вагон-ресторан, так что о питании в дороге имело смысл позаботиться заранее. Что он и сделал, накупив всего и побольше. И не важно, что еда была простая. Зато вкусно и сытно. Именно так он и любил. В общем, голод в дороге ему не грозил.

Корзина, которую он приобрел специально для продуктов, просто трещала от содержимого. Все это было аккуратно завернуто в куски холстины и разложено так, чтобы не перемешалось и не пропахло. Впрочем, последнее опасение было бессмысленным. Все купленное было свежайшим и пахло так, что Сашка в первые полчаса чуть слюной не захлебнулся. Потом принюхался, и стало легче. Во всяком случае, объесться до заворота кишок он уже не боялся. В приюте так не кормили. Последней покупкой на этом поприще стали сладкие пироги, за которыми он специально отправился в уже знакомую булочную.

Больше всего парня порадовали цены на продукты. За все это изобилие он отдал меньше рубля. Тут, усмехнувшись своим мыслям, Сашка напомнил себе, что в его сидоре лежит богатство на несколько десятков тысяч рублей. Так что умереть с голоду ему точно не грозит. Проснувшись в сквере от шорканья дворницкой метлы, он быстро огляделся и, убедившись, что вокруг никого нет, не удержавшись, полез в сидор, посмотреть на свою добычу.