Текст книги "Рокировка"

– Ишь ты. Магазинную, да еще и с самовзводом, – удивленно протянул Евсей. – Сложно.

– Да не особо. Главное, пружины подходящие найти, – снова вздохнул Сашка.

– Так, может, в кузне проволоку подходящую закалить? – осторожно предложил кузнец.

– Слабые будут, – скривился Сашка. – Тут сплав специальный нужен. А что за сплав и где его взять, не знаю, – нехотя признался парень. – Не металлург я.

– Чего? А, ну да, – растерянно кивнул Евсей. – Так что, поедешь со мной в депо?

– Так ты из-за поездки пришел? – сообразил наконец парень, с чего вдруг кузнец сам пришел к нему.

– Ага.

– А что? Пожалуй, поеду, – подумав, решительно кивнул Сашка. – В депо пружины спрошу, а потом еще в тот лабаз заедем, где я станки покупал. Может, у них чего найдется.

– Тоже верно, – активно закивал кузнец.

Глядя, как он старательно изображает китайского болванчика, Сашка улыбнулся. Интерес кузнеца в таком напарнике был понятен. Хоть Евсей и происходил из уважаемой казацкой семьи, но был скорее мастеровым, чем бойцом. Да, без всякого сомнения, стрелять и орудовать шашкой он умел, но более привычен был к клещам и молоту. Тут ему равных не было. Сашка видел, как он орудует своей кувалдой, и был уверен, что при необходимости кузнец на спор и иголку откует.

– Когда едем? – потягиваясь и разминая шею, спросил Сашка.

От долгого сидения за столом тело немного затекло.

– Так завтра с ранья и двинем, – тут же последовал ответ.

– А в обозе кто еще?

– Если только Семен горшечник поедет, – виновато вздохнул кузнец.

Сашка понимающе кивнул. Дело шло к зиме, и ездить на базар смысла не было. Отдыхающих до следующего сезона не будет. А кузнецу железо нужно. Народ и коней перековать желает, и инструмент всякий поправить. В общем, ему для дела надо, а одному ехать страшновато. А тут под рукой и изобретатель, который сам не дурак с железом повозиться, да еще и боец не последний. В случае чего вдвоем, глядишь, и отобьются.

– Добро. Едем, – подумав, решительно кивнул Сашка.

– Ну и слава богу. Так я пойду тогда, – обрадованно кивнул кузнец.

– Ступай с богом, – кивнул Сашка. – Утром на околице встретимся.

Евсей ушел, а Сашка, аккуратно прибрав свои чертежи, занялся подготовкой к поездке. Сходив в конюшню, он осмотрел мерина и проверил его подковы. Потом осмотрел новую сбрую, которую сумел выправить благодаря своему увлечению охотой. После чего вернулся в дом и принялся готовить себя. Достав из шкафа вычищенную рабочую одежду, штаны и куртку из домотканой холстины, он выложил ее на лавку и полез на полку.

Аксинья по его рисункам нашила полдюжины пар грубых рукавиц. Как раз для подобных случаев. Перебирать железный хлам голыми руками занятие для заядлых мазохистов. Грязно, и руки изрезать можно запросто. Зашедшая звать его к ужину женщина, увидев его приготовления, моментально вскинулась и, уперев кулачки в бедра, потребовала отчета.

– Ты куда это собрался?

– В депо, за железом, – коротко проинформировал ее Сашка, улыбнувшись.

– Евсей сговорил, – кивнула Аксинья, многообещающе покосившись в сторону кузни.

– Мне и самому надо. Пружины нужны, – качнул Сашка головой. – Задумал кое-что, да железа подходящего нет.

– Ты там осторожнее, Саша, – понимающе вздохнув, попросила женщина.

– Само собой. Мне приключения тоже не нужны, – заверил ее парень.

– А чего хоть задумал-то? – не удержавшись, осторожно полюбопытствовала женщина.

– Винтовку хочу сделать, – проворчал Сашка.

– А чем тебя эта не устраивает? – не поняла Аксинья. – Вроде все работает. И сделана хорошо, – похвалила она, погладив пальцами богато инкрустированный приклад.

– Эта одноразовая. А я многозарядку сделать хочу, – принялся объяснять Сашка, постепенно увлекаясь. – Вот тут у нее магазин будет, а тут затвор, который после выстрела сам станет патрон в патронник подавать.

Подхватив с лавки оружие, он принялся показывать все женщине, тыча в винтовку пальцем.

– Все, все, поняла, – замахала руками Аксинья. – Ты, Сашенька, забыл, что я из той винтовки только стрелять умею да чистить. А остальное… – она махнула рукой. – Как оно там работает и почему, мне и не надо. Главное, чтобы работало. Я вон по сей день не пойму, как у тебя получилось, что я колесо кручу, а маслобойка туда-сюда качается.

В ответ Сашка только рассмеялся. Маслобойку он и вправду сделал. Простейшую. Колесо привода на оси. На той же оси маховик, к которому крепится шатун и шток толкателя, который и приводит в движение саму пахталку. Хозяйка крутит за ручку колесо, и вся механика приходит в движение. Сама пахталка висела в металлической люльке, которая крепилась к металлической же раме. С этой конструкцией даже младшая ее дочка справлялась легко.

Сообразив, что увлекся, парень убрал винтовку в угол и, прикрыв за собой дверь, отправился на хозяйскую половину. После ужина, пожелав девочкам доброй ночи, парень вернулся к себе и, подумав, взялся за нож. Идея сделать девчонкам кукол, у которых будут двигаться конечности и поворачиваться головы, посетила его давно. Но все руки не доходили. Вот он и решил резать их вечерами. Когда заниматься чем-то серьезным было просто сложно из-за плохого освещения.

Вспомнив об этой проблеме, Сашка отложил себе в памяти обязательно поискать в Ессентуках лавку, где можно было бы купить керосиновую лампу. Ну и керосину к ней, само собой. Дел он себе на зиму запланировал много, так что решать проблему освещения нужно было обязательно. Провозившись с куклой еще часа три, он смел опилки в старую корзину и, убрав инструмент, улегся спать.

Разбудила его Аксинья на рассвете, когда шла буйволицу доить. Выведя мерина, Сашка быстро запряг его в телегу и, проглотив кружку свежего молока с краюхой хлеба, начал выводить свой транспорт на улицу. Аксинья, быстро занеся ведро с молоком в дом, выскочила обратно, неся в руках корзину с провизией, заботливо накрытую куском чистого полотна. Сунув ее под облучок, она быстро огляделась и, чуть слышно всхлипнув, нежно поцеловала его в губы и тут же, прикрыв лицо уголком косынки, метнулась в дом.

Проводив ее взглядом, Сашка растерянно вздохнул и, затворив ворота, забрался в телегу. Сильный мерин налег на постромки и легко поволок телегу к околице. К выезду из станицы они с кузнецом подъехали вместе. Евсей, поздоровавшись, тут же сообщил, что горшечник решил присоединиться к обозу и просил подождать его. Кивнув, парень осадил мерина и, спрыгнув на землю, обошел телегу, внимательно осматривая ее на предмет неисправностей.

Подвода Семена подкатила минут через десять. Окинув переложенные соломой гладкие горшки, Сашка поздоровался с соседом и, покосившись на старый кремневый пистолет у него за поясом, решительно скомандовал:

– Евсей, головным пойдешь. Семен, за ним. Я последним. И сижу выше, и оружие у меня получше. Так что вас обоих всегда видеть буду. Да и со спины меня так просто не возьмешь.

Помимо револьвера и кинжала, он прихватил с собой и охотничье ружье. Как оказалось, в бою два ствола в толковых руках могут быть весьма убойным аргументом. Но на этот раз экономить Сашка не стал и прихватил с собой не только пулевые, но и картечные патроны. Так что при дуплете любому агрессору не поздоровится. Станичники, переглянувшись, дружно кивнули, принимая его решение и то, что он взял командование на себя.

Поезд выстроился и не спеша покатил по тракту. Гнать с таким хрупким грузом было глупо, так что Сашка приготовился к долгой и нудной поездке, про себя усмехнувшись очередной жизненной коллизии. Туда они с кузнецом идут порожняком, а обратно порожним пойдет уже Семен. И тогда уже он будет вынужден подстраиваться под их аллюр. Впрочем, в случае опасности, он и сам примется погонять коня. Жизнь дороже.

Запахнув куртку, Сашка сдвинул картуз на затылок и, положив ружье на колени, принялся всматриваться в придорожные кусты. Верста сменяла версту, но ничего не происходило. Спустя почти четыре часа они вкатились в Ессентуки и, отметившись на заставе, двинули прямо на базар. Там Семен занялся своим делом, а они с кузнецом поехали дальше. В депо.

* * *

Выстрел грохнул, и винтовка, чуть дернувшись, замерла в самодельном станке. Усмехнувшись, Сашка еще раз плавно потянул за шнур, и в овраге раздался новый выстрел. Не веря собственным глазам, парень раз за разом дергал за веревку, внимательно наблюдая за тем, как вылетают гильзы из окошка экстрактора.

– Блин! Работает! Мать твою! Оно стреляет! – хрипел он пересохшим от волнения горлом, все еще не веря, что у него получилось.

Отстреляв магазин, парень отвязал винтовку от колоды и, быстро проведя неполную разборку, принялся осматривать рабочие узлы и пружины. Но все было в порядке, даже трещин нигде не появилось, хотя больше всего он беспокоился за возвратные пружины. Да-да. Именно пружины. Найти одну подходящую, работающую на усиленное сжатие, ему не удалось, зато получилось подобрать аж две на растяжение.

В итоге пришлось извращаться и придумывать, как посадить их по бокам от затвора. Еще одну, короткую пружину он посадил в торце затворной рамы, как демпфер. И такую же пружину, только чуть длиннее, он воткнул под пятку приклада. В общем, винтовка получилась увесистая, килограммов на шесть, но калибром примерно в девять с половиной миллиметров, так что стрелять из нее мог только человек физически сильный. Но пока шли первые испытания.

Сменив магазин, Сашка прогулялся в конец оврага и, осмотрев мишень, задумчиво почесал в затылке. Тяжелые пули разнесли обрубок бревна в щепки. Достав из-за пояса еще один магазин, парень выщелкнул из него патрон и принялся рассматривать пулю. Пока, для испытаний, он отлил заряды по примеру тех, что использовал прежний хозяин оружия. Вытянутый эллипс, задний конец которого был просто обрезан ножом.

– А вот тут я, похоже, лопухнулся, – мрачно проворчал Сашка.

При таком калибре и наличии унитарного патрона пулю изначально нужно было брать с медный поясок. Тогда, чуть увеличив навеску пороха, можно было бы значительно увеличить пробивные качества оружия. А если сделать ее тупоносой, или вообще засверлить носик, то получится что-то вроде знаменитого дум-дума. Тогда, при наличии десяти выстрелов, о подранках вообще можно будет не беспокоиться. После попадания из такой гаубицы их просто не будет.

– М-да, если уж родился дураком, то никакое образование это не исправит, – мрачно вздохнул Сашка. – Хотя у меня и его нет. Ладно. Главное сделано. Винтовка есть, и она работает. Теперь нужно заняться боеприпасом. Но блин, пострелять все равно надо, – добавил он и решительно зашагал обратно к колоде, на которую крепил винтовку.

Встав на исходную, он вскинул винтовку и, ожидая серьезной отдачи, сильно наклонился вперед. Палец плавно выбрал свободный ход крючка, и снова раздался выстрел. Винтовка подпрыгнула, но не критично. Чуть сильнее, чем его охотничье ружье. Удивленно хмыкнув, Сашка прицелился снова и сквозь пороховую гарь сумел рассмотреть, как от полена полетели щепки.

– Блин, а неплохо. Приноровиться надо, а так очень даже вполне, – проворчал парень, осматривая винтовку. – Даже подкидывает не сильнее, чем тот же «калаш».

Расстреляв еще один магазин, он закинул винтовку за спину и отправился к мишени, выковыривать пули. Свинец в этом мире денег стоил, поэтому, по возможности, нужно было экономить. Вывернув из полена пятнадцать пуль из выпущенных двадцати, Сашка собрал все гильзы и отправился домой. Теперь ему предстояло найти в привезенном металлоломе подходящую трубку и придумать, как сделать из нее пояски для пуль.

В этом действии была еще одна необходимость. При стрельбе просто свинцом ствол быстро засорялся, и чистка его очень скоро могла привести к порче самого ствола. Припомнив лесковского Левшу, Сашка хмыкнул, тихо проворчав:

– Главное, винтовки кирпичом не чистить.

Он поднялся на край оврага, когда навстречу ему выскочил Евсей. Увидев парня, кузнец расстроенно вздохнул:

– Никак опоздал?

– Куда? – не понял Сашка.

– Так я посмотреть хотел, как винтовка твоя работает, – смутился кузнец.

– Что, не поверил, что получится? – понимающе усмехнулся парень.

– Ага, – кивнул Евсей, оглаживая бороду.

– Пошли, покажу, – смилостивился Сашка и развернулся в обратную сторону.

Зарядив оружие, он показал, как менять магазин и взводить курок для первого выстрела, он протянул винтовку кузнецу, с улыбкой потребовав:

– За неверие с тебя еще полсотни гильз будет.

– Добро, отолью, – рассмеявшись, согласился Евсей.

Приложив винтовку к плечу, он выцелил измахренное полено и нажал на спуск. В мощных руках молотобойца оружие даже не дрогнуло, а от полена полетела очередная порция щепы. Удивленно хмыкнув, кузнец не спеша отстрелял все десять патронов и, возвращая оружие, растерянно покрутил головой:

– Ну, Ляксандр, удивил. Мы о таком и мечтать не могли, а ты взял и сделал. Это ж как можно любого врага с таким оружием удивить?!

– Ага, ажно до смерти, – рассмеялся Сашка, забирая винтовку. – Да только рано еще их на продажу делать.

– Это чего? – не понял Евсей.

– Нужно отстрелять как следует, чтобы все ошибки найти. Посмотреть, как она в дождь, в снег, в мороз работать будет. Сам понимаешь, от этого жизни людские зависеть будут.

– А, ну да, – кивнул кузнец, почесав в затылке.

– Да и пружины мне доверия не внушают, – помолчав, признался Сашка.

– А они с чего?

– Да понимаешь, оружейные пружины из особых сталей отливают, а мне пришлось первые подходящие использовать, – пояснил он, задумчиво рассматривая собственное детище.

Больше всего его не устраивало, что если смотреть на винтовку со стороны среза ствола, то казалось, что у нее флюс и ее раздуло в обе стороны. Пружины пришлось прятать в футляры из тонкой жести, чтобы защитить от грязи и случайного удара. Вообще, вся винтовка была дикой смесью его личных фантазий и солянки из знаний об оружии из будущего. Делалась она методом научного тыка, но итог оказался вполне рабочим, что Сашку устраивало больше всего.

Он сделал для себя то, что хотел. Винтовку с отъемным магазином, имеющую самовзвод. Не автомат, конечно, но и с этим оружием он становился серьезной боевой единицей. Все местные однозарядные карамультуки его категорически не устраивали. Воевать так воевать. Век холодного оружия прошел. Это он знал точно.

Сам Сашка ввязываться в боевые действия не планировал, но зная, где живет и что это за времена, не обольщался. Тут и обычные каторжники, бежавшие с пересылки, вполне могли создать кучу неприятностей. Чего уж говорить о непримиримых горцах, которых старательно науськивают те же турки. Эти на Кавказ рвались всегда. И кстати, не так долго осталось и до того момента, когда они попытаются вторгнуться сюда, вырезав армян. Причину той резни Сашка не помнил, но ее последствия знал неплохо. Благо в его времени об этом говорили довольно часто. Наткнувшись на очередную мысль, парень задумчиво потер пальцами шрам и, вздохнув, качнул головой.

– Ты чего, Ляксандр? – насторожился Евсей, шедший рядом. – Никак опять задумал чего?

– С чего ты взял? – удивился Сашка.

– А ты как чего удумаешь, начинаешь свой шрам потирать, – усмехнулся кузнец. – Я еще с револьвером это приметил.

– Угу, есть мысли, да только пока не понимаю, что с ними делать, – вздохнул парень.

– Так расскажи, вместе и подумаем, – неожиданно предложил Евсей.

– А тебе-то с того какая корысть? – не понял Сашка. – Почитай, расходы одни. Я ж тебя вечно от всяких заказов отрываю или торопиться заставляю.

– А-а, – отмахнулся кузнец. – Мне те заказы только, чтоб семье на прокорм было. А твои идеи интересные. С ними жить веселее. Устаешь от обычной работы. А тут, прежде чем делать, еще подумать надо, как правильно сделать. Не закиснешь.

– Гм, не думал, – качнул Сашка головой.

– А чему удивляться? – развел Евсей руками. – Ты вот телегу переделал, а меня уже полстаницы вопросами замучило, когда я на такие заказы брать стану. Знают ведь, что ты ее в кузне делал.

– Так бери, чего теряешься? – удивился Сашка.

– Это как же так, без спросу? – растерялся кузнец. – Ты придумал, ты и хозяин. Дашь добро, стану делать. А ежели нет, так и не стану.

– Давай так, – помолчав, решительно заявил парень. – Ты на них заказы берешь, а прибыль мы с тобой делим. Тебе восемь частей от цены, мне две.

– А чего так мало-то? – удивился Евсей. – Идея, она дорого стоит.

– Знаю. Но мне твое доброе отношение дороже, – честно признался парень. – Да и если уж совсем откровенно, мне те деньги и не особо нужны. Не голодаю, крыша над головой есть, и ладно. Ты те две части сразу Аксинье отдавай. Вроде как за мой постой.

– Может, лучше сам? – подумав, осторожно спросил кузнец. – А то увидят люди, не то подумают. Каждому не объяснишь, за что деньги. А так я тебе, а ты уж ей.

– А ежели мне куда уехать понадобится? Так и будешь деньги в кубышке держать? А у нее три девчонки, – не уступил Сашка.

– Ну, тоже верно, – окончательно запутался Евсей.

– Да не переживай, – успокоил его Сашка. – Кто спросит, так прямо и говори, что мою часть от дела ей за мой постой отдаешь. Уговор со мной такой. Мол, мне самому так легче. От дела отвлекаться не надо. Тем более что это правда.

– И то верно, – кивнул кузнец, соглашаясь с его решением.

Они добрались до станицы и, попрощавшись, разошлись каждый в свою сторону. Вернувшись домой, Сашка первым делом взялся за чистку оружия. Приведя винтовку в порядок, он аккуратно убрал ее в шкаф и, устало потянувшись, огляделся. Заниматься патронами было уже поздно. Вот-вот прибежит хозяйка, звать его к ужину. Тем более скоро уже и темнеть начнет. А вот проверить, как высох лак на вырезанных для девочек куклах, времени как раз хватит.

Достав со шкафа игрушки, он проверил работу и, убедившись, что все готово, весело усмехнулся. Это были почти настоящие куклы, которые отличались от тех, что были в его прошлом, только материалом, из которого изготовлены. Конечности кукол были собраны на шарнирах и гнулись, головы вертелись, а вместо волос он наклеил на головы обрезки с конского волоса. Получилось не очень ровно, но и это было чудом в местных условиях.

Чтобы избежать ссор и обид, парень сделал сразу три куклы. Одинаковых. Что по лицам, что по масти. Волосы он клеил из того, что настриг из хвоста своего мерина. Благо у того хвост был длиннющий. Дождавшись, когда в дверь постучала Аксинья, он сунул кукол под куртку и отправился на хозяйскую половину. Девчонки уже были дома и сидели за столом, ожидая ужина. Поздоровавшись, Сашка, пряча улыбку, достал игрушки и, показав их девочкам, усадил всех трех на стол.

– Разбирайте, кому какая глянется, – предложил он. – Только не ссориться, а то больше ничего такого делать не стану, – предупредил Сашка, в корне пресекая любую ссору между сестрами.

– Ой! – испуганно ахнула старшая девочка. – Это нам? – прошептала она неверящим голоском.

– Вам, красавишны, вам, – рассмеялся Сашка.

Аксинья, привлеченная их разговором, отложила тарелки и, подойдя к столу, изумленно покачала головой.

– Можно, мам? – повернулась к ней средняя дочка.

– Ну, раз дядька Саша говорит, что вам принес, значит, можно, – кивнула женщина.

Девочки быстро разобрали кукол и, забыв обо всем на свете, принялись рассматривать их, осторожно шевеля игрушечными руками, ногами и головами.

– Мам, они как живые, – изумленно сообщила старшая сестра. – Даже волосы есть. Еще их сажать можно.

– Да уж вижу, – растерянно улыбнулась Аксинья.

– Наряды вы им сами сошьете, – усмехнулся Сашка, присаживаясь к столу. – Мое дело их сделать, а уж как вы их обрядите, вам решать.

– Балуешь ты их, Саша, – покачала Аксинья головой. – Как из поездки вернешься, так обязательно сласти везешь. А тут еще и кукол сделал. И когда успел только? Вечно же железом всяким занят.

– Давно затеял, – признался Сашка. – Долго получилось, потому что резал, только когда минутка свободная была. А балую, так на то и дети, – развел он руками.

Подарок оказался настолько удивительным, что Аксинья едва дочерей угомонила, заставив отложить игрушки и спокойно поесть. Девочки, едва похватав куски, словно галчата, дружно выскочили из-за стола и понеслись в свою комнату, обряжать кукол.

– Ну, все. Теперь до самого утра не угомонятся, – улыбнулась женщина, глядя им вслед.

– Да пусть играют. Детство, оно короткое. Оглянуться не успеешь, как и куклы уже не нужны станут. Другие игры начнутся, – вздохнул Сашка, вспоминая приют.

– Цены твоим рукам нет, Саша, – тихо вздохнула Аксинья, погладив его по щеке.

* * *

Быстро сменив магазин, Сашка перекатился под телегу и, поймав на мушку очередную фигуру противника, спустил курок. Тяжелая пуля просто отшвырнула человека в облетевшие кусты.

– Во как! Знай наших, – хмыкнул парень с веселой злостью. – Таким калибром, да тупоносой пулей, прям как кувалдой.

Вскочив на колено, он повел стволом, выискивая очередную цель, но стрелять уже было не в кого. Зато на той окраине города, где располагались казармы, пальба вспыхнула с новой силой. Похоже, снять часовых без шума у нападавших не получилось. Солдаты оказались достаточно опытными и сумели организовать серьезное сопротивление нападавшим. В станице же все началось с громкого собачьего лая.

Все дворовые кабысдохи, словно взбесившись, дружно подняли такой хай, что хозяева, не удержавшись, отправились проверять, что происходит, и в итоге бесшумное проникновение сменилось стрельбой и лязгом клинков. Казаки свое дело знали туго и во двор ночью без оружия давно уже никто не выходил. В общем, перестрелки и яростные схватки на шашках и кинжалах то и дело начали вспыхивать по всей границе городской черты.

Перепрыгнув плетень, Сашка отбежал на другую сторону улицы и, быстро оглядевшись, бросился к соседскому плетню. Там уже несколько минут слышалась какая-то странная возня, словно мокрые мешки таскали. Во дворе, сопя и перетаптываясь, крутились две фигуры. Тихо выругавшись, парень перебрался во двор и, понимая, что не может разобрать, кто есть ху, негромко окликнул:

– Сосед, голос подай.

– Тут я, – прохрипел тот, что удерживал руки противника за запястья.

Примерившись, Сашка от души двинул второго прикладом по затылку и, тут же отступив назад, навел на спасенного ствол, скомандовав:

– На свет ступай, чтоб я лицо видел.

Тяжело, со свистом дыша, мужчина вышел из тени сарая и, встав так, чтобы слабый лунный свет осветил лицо, проворчал:

– Вовремя ты. Еще б немного, и все. Жилистый, сволочь.

– Вяжи его, – скомандовал Сашка, убедившись, что это действительно его сосед. – Будет с кем потом поговорить.

– А чего с ним говорить? – не понял сосед, кряжистый мужик лет пятидесяти. – И так ясно, из непримиримых, – бурчал он, ловко связывая горца.

– Хоть узнаем, с чего они в большой набег пошли, – пожал Сашка плечами.

– Весна скоро. Голодно у них стало. В прошлом годе пшеница не уродилась, а на одном мясе долго не протянешь, – негромко пояснял сосед, продолжая паковать пленника. – Вот и решили и едой всякой и рабами разжиться, чтобы серебра у турок получить. Да не вышло.

– Не торопись радоваться. Еще неизвестно, сколько их было и чего они тут натворить успели, – осадил его Сашка.

– Ну, больше сотни их никогда не бывало, а натворить… – сосед быстро осмотрелся, выпрямившись, и, задумчиво кивнув, продолжил: – Вовремя хватились. Раз ничего не горит, значит, не вышло у них ничего. Пошли по шерсть, а вернутся стрижеными. Они когда с добычей отходят, обязательно все деревянное поджигают. Знают, что люди бросятся огонь тушить. Пожар, он для станицы пострашнее набега будет. А солдаты еще воюют, – вдруг добавил он, прислушавшись к перестрелке.

На улице показались всадники с факелами в руках, и Сашка, всмотревшись, с облегчением узнал соседей. Увидев его, кавалькада остановилась, и атаман, свесившись с седла, всмотрелся в стоявших во дворе.

– По здорову ли, соседи? – узнав их, спросил он.

– Слава богу, – кивнул Сашка.

– Это верно. Вон ему поклон, – честно признался сосед. – Не поспей вовремя, этот пес меня б точно прирезал, – добавил он, пнув под ребра связанного.

– Никак живым взяли? – уточнил атаман, явно обрадовавшись.

– Его добыча, – снова перевел стрелки на Сашку сосед.

– Ай да француз! – рассмеялся атаман, хлопнув себя ладонью по бедру. – Опять удивил. Везучий чертяка. Что ни раз, всегда с прибытком. Добро. Ты, Ефим, вооружайся и на околицу ступай. Сейчас ватаги собьем и станем станицу прочесывать. А ты, – он повернулся к парню, – к казармам ступай. Помочь солдатикам надо. Найдешь там подъесаула Чубко, скажешь, я прислал. Он сейчас там командует.

– Сделаю, – кивнул Сашка и, перемахнув плетень, рысью помчался в указанную сторону.

Спорить с опытными бойцами, которые уже не раз проходили подобное, было глупо. С первого взгляда было понятно, они знают, что делают. Так что он, как и положено толковому солдату, отправился выполнять приказ. Добравшись до околицы станицы, Сашка перехватил винтовку поудобнее и, сместившись на самый край дороги, настороженно зашагал к казармам. Он и сам понимал, что перестраховывается, но идти по освещенной дороге, изображая движущуюся мишень, ему совсем не хотелось.

Но спустя несколько минут парень сам похвалил себя за осторожность. Из-за толстенного ствола высокого, пирамидального тополя выскользнула поджарая фигура с саблей в руке и стремительно метнулась в атаку. Разбираться и выяснять, кто это такой, у Сашки не было времени. Поэтому, взвыв про себя от злости и обиды, парень принял широкий рубящий удар на ствол винтовки и, не раздумывая, пнул противника в промежность. Хекнув, неизвестный глухо застонал и, выронив саблю, рухнул на колени.

Решив не поднимать шума, Сашка примерился и со всей дури всадил носок своего сапога в горло неизвестного. Потом, быстро оглядевшись и убедившись, что бросаться на него снова никто вроде не собирается, он присел над телом и одним движением свернул неизвестному шею. Ухватив тело за шиворот, он оттащил его в кусты и, переведя дух, зашагал дальше. Спустя еще десять минут он оказался под забором, опоясывавшим территорию казарм, и, сориентировавшись по выстрелам, помчался дальше.

Перед воротами казарм лежала перевернутая телега, из-за которой отстреливались человек пять. Еще пара десятков поддерживали их от ворот и со двора. Горцы, сгрудившись на другой стороне площади перед воротами, палили на каждое движение в казармах, попутно огрызаясь на стрельбу уже подошедших казаков.

– Это как это я им в тыл вышел? – удивленно проворчал Сашка, пристраивая винтовку к стволу акации.

Так было удобнее, и сам в укрытии. Акация была старая, с толстым узловатым стволом. Ветер отогнал набежавшую было тучку, и заходящая луна осветила отряд горцев, азартно перестреливавшихся со всем подряд.

– Блин, такое впечатление, что им уже пофиг с кем, лишь бы пострелять, – буркнул Сашка, высматривая самого активного стрелка, или командира этого бедлама.

– Ладно. Хрен с ним. Неважно кого, зато стрелков меньше будет, – вздохнул он, убедившись, что его затея провалилась. Понять в той толчее и дымовой завесе что-то было просто невозможно.

Поймав на мушку чью-то спину, он плавно нажал на спуск, и винтовка толкнула его в плечо. Чувствительно, но почти по-дружески. Быстро сместив прицел, он выстрелил снова. К тому моменту, как его заметили, он успел снять четверых. Потом пришлось в срочном порядке прятаться. Половина осаждавших казармы развернула стволы в его сторону, и пули зажужжали над головой, словно шмели.

Упав на землю, Сашка переполз метров на десять в сторону и, выстрелив еще пару раз, снова сменил позицию. Попал он в кого или нет, сам не понял, но сейчас это было не так важно. Главное, что они отвлеклись от казарм и казаков, а значит, у тех и других есть возможность что-то придумать, чтобы окончательно разобраться с возникшей проблемой. Под обстрелом он проползал минут двадцать.

Взмок, запыхался и в клочья изодрал одежду на коленях и локтях. Но когда со стороны казарм звонко рявкнула горная пушка, Сашка не удержался и, перекрестившись, прислонился спиной к какому-то дереву. Всё. Теперь дело за солдатами и казаками. Он свое дело сделал. Пушка выстрелила еще два раза, после чего стрельба вспыхнула с особой силой, а после послышалось знаменитое русское «Ура».

Отдышавшись, Сашка тяжело поднялся на ноги и, закинув винтовку на плечо, не спеша двинулся в сторону затихающей схватки. Бой уже закончился, и теперь казаки не спеша осматривали тела нападавших, выискивая раненых. Узнавший его подъесаул окинул его дырявые штаны ироничным взглядом и, покачав головой, сказал, скорее утверждая, чем спрашивая:

– Это ты им в спину палить начал?

– Угу, – устало кивнул парень. – Атаман к вам в помощь отправил. Вот и помог, – закончил он, разведя руками.

– Хорошо помог, – усмехнувшись, кивнул подъесаул. – Семерых положить успел, пока перестреливался. Добре стреляешь.

– Четыре года воевал, пока не списали, – пожал Сашка плечами.

– Да уж вижу, что не на складе подъедался, – снова рассмеялся подъесаул, ткнув пальцем в прореху на колене парня. – Где это ты так?

– Да они как в мою сторону палить начали, пришлось постоянно лежки менять, чтобы не пристрелялись, – пояснил Сашка. – А вставать при такой стрельбе – самому башку под пулю подставить. Вот и пришлось там ящерицу изображать. А там корни старые да камни острые. В общем, придется теперь еще и на обновы тратиться.

– Умно. Казаки, гляньте там, которые его, отдельно сложите, – скомандовал он своим подчиненным. – Что с бою взято, то свято, – повернулся он к Сашке.

– Это верно, – усмехнулся парень, направляясь к телам, на которые ему указали.

Нашлось и семь верховых коней с пятью заводными, которые так же стали его добычей. Усевшись в седло, Сашка попрощался с наводившими порядок казаками и поехал обратно в станицу. Не забыв по пути осмотреть тело напавшего на него горца, он вернулся домой и, устало улыбнувшись испуганным девчонкам, отправился досыпать. Устал, да и голова разболелась.

Разбудила его Аксинья, сообщив, что Сашку срочно требуют на казачий круг. Удивленно хмыкнув, он умылся у колодца и, проглотив кружку молока, отправился на станичную площадь, где этот самый круг и проходил. Тут собрались все самые почетные жители станицы и командиры казачьего воинства. Увидев парня, народ дружно раздвинулся, пропуская его в центр, и тут же сомкнулся, взяв в плотное кольцо.

– Ага, Ляксандр. Пришел, значит, – одобрительно кивнул атаман, оглаживая бороду.

– Звали, вот и пришел, – чуть улыбнулся Сашка.

– Верно. Звали, – снова кивнул атаман. – Тут, значит, дело такое. Ты сумел одного горца живым взять, да еще и душу православную от смерти притом спасти. По всему выходит, то теперь твоя добыча. Но есть у нас к твоему горцу свой интерес. Поспрошать его хотим как следует. Узнать надо, с чего они в набег пошли и какие именно кланы собрались для того. Что скажешь?