Текст книги "Гримуар лиходеев. Гризельда"

– Дело о краже копии гримуара Парацельса, – детектив ответил прямо. – Я довольно быстро разгадал его манёвр с подтасовкой. Поэтому расследование задержалось лишь на день, а краденое не успели сбыть с рук.

– Хм… – Профессор ненадолго призадумался. – Значит, первое. Всё дело в неприязни лично к вам. Сочувствую.

Похлопав Боула по плечу, мистер Плёссинг развернулся к двери в ректорскую и уже собирался войти внутрь, но детектив его остановил.

– Разговор не окончен.

– Разве? – Эдвин удивился. – Чем я должен вам помогать в деле личной вражды? Погрозить моему бывшему доценту пальчиком? Или вы думаете, у меня осталась над ним власть, после того как весь преподавательский состав от него отвернулся?

– Нет, – детектив ответил прямо. – Я рассчитываю на помощь иного свойства. Мне нужен независимый эксперт.

– Ха! Вы это серьёзно? – Профессор удивлённо уставился на Боула. – Вы заимели себе врага, мешающего вам работать, и поэтому прибыли просить помощи у меня? Градоправителя города и профессора Фенского университета прикладной алхимии, который ежемесячно подписывает приказы и оплачивает вашу работу из казны города?

Казавшаяся было гениальной идея Лоуби в один лишь миг перестала казаться таковой, стоило профессору расставить приоритеты. Одно волновало детектива. Логическая цепочка, выстроенная мистером Плёссингом, была, конечно, понятной, но не совсем справедливой.

– Я заимел себе врага, который настроил оставшихся двух экспертов-криминалистов против меня, когда Феллоуз устроился на работу в наш полицейский участок с вашей подачи, Эдвин. Ваши показания убедили присяжных. И за это вы должны понести ответственность, вам так не кажется? Иначе вам, Эдвин, скоро придётся руководить не городом, а его руинами, сколько бы вы ни подписывали приказов.

Боул поднял мозолистые ладони к носу профессора, демонстрируя синяки и ссадины для большего эффекта сказанного.

– Эти вот руки ловят и сажают преступников, чтобы ваши птенчики могли и дальше беззаботно учиться наукам и не волноваться о собственной безопасности.

– Ладно-ладно, я вас понял, – мистер Плёссинг поспешил прервать известную на всю округу историю важности каждого сотрудника полицейского участка. – Я подумаю над тем, кого вам выделить в качестве эксперта. А пока можете быть свободны.

– Нет, вы меня не поняли. – Боул покачал головой. – Эксперт мне нужен уже сейчас. Время утекает. Капище разворовали, если Фелз не врёт, давно. И если строители и бригада слюнтяев из 55-го туда заявятся, то вы не сможете ни следы прочитать, ни улики найти. И… – Не выдержав, он раздраженно прошёл и открыл дверь в ректорскую. – Идите уже, поцелуйте свою знакомую, пришедшую к вам инкогнито, и продолжим разговор дальше.

Профессор побагровел и поспешил отобрать ручку двери. Его двери в ректорскую! Вот только заметив представший взгляду незнакомый низенький силуэт, застыл на месте.

– Что? Неужели вы её не знаете? – ехидствовал Фиджеральд, заметив реакцию Эдвина. – Представьтесь, уважаемая.

Судя по очертаниям и пышной копне платиновых волос, это была девушка или всё-таки женщина. Она стояла спиной к двери и отвечать не спешила. Медленно, очень и очень медленно обернулась, сверкнув на свету стеклянными искусственными глазами лазурного цвета. Фарфоровая бледная кожа выглядела почти натурально, если бы ни одно «но» – она тоже отражала свет, рождая маленькие неестественные блики.

«Кукла?» – пронеслось в мозгу обоих. Боул заглянул внутрь, выискивая взглядом её создателя-кукольника, но не нашёл никого, видимого взору.

– Вы кто? – изумился профессор, напрочь позабыв о приличиях. – И что здесь делаете?

– Я – Вианон Плёссинг, – представилась она. – Вы помните меня?

Кукла медленно протянула руку для приветствия.

– Да, вы помните её, Эдвин? – Боул решил повторить вопрос, ожидая, когда же профессор наконец придёт в себя.

– Да, она моя падчерица, судя по всему, но я не уверен, – ошарашенно ответил мистер Плёссинг.

Несколько раз моргнув, он всё-таки опомнился и поспешил выгнать лишнего свидетеля.

– Я повторю, Фиджеральд Боул, вам здесь больше делать нечего. Когда я решу, кого отдать на растерзание полиции для помощи в расследованиях, то оповещу.

– А я вам напоминаю, найденное строителями капище под котлованом высотки скоро затопчут, и ни следов, ни улик.

– Капище? – удивилась кукла. Её рука взметнулась вверх, закрыла дёрнувшийся левый глаз. – На пересечении каких улиц, не подскажете?

– Не подскажу, – огрызнулся детектив. – Тайна следствия. Но если вам есть, что мне сообщить по этому делу, то милости прошу в 47-й участок на, не поверите, 47-й улице, пересекающей 48-ю и 46-ю.

Сказав это, детектив поспешил покинуть комнату, пока не позволил себе лишнего. Ведь у него так и чесались руки разломать эту куклу пополам, и пропади пропадом конвенция по их защите. Он терпеть не мог кукольников и все их тёмные делишки, так или иначе связанные с людскими смертями. Правда, профессия кукольников, в отличие от могильщиков, не была запрещена полностью, а лишь ограничена законами, конвенциями, разрешительными документами.

Несмотря на неласковое приветствие, закрывая за собой дверь в кабинет ректора, он невольно услышал произнесенное мелодичным голоском куклы:

– Какой интересный молодой человек, а он детектив?

«Интересный молодой человек?» – пронеслось в мозгу Боула, прежде чем он горько усмехнулся. Давненько о нём так не отзывались. И в этой связи невольно напрашивалась мысль: «А сколько же лет кукле и душе, которая там сейчас сидит, заточённая в специальный сосуд? Раз она назвала его милым молодым человеком».

Однако опытный сыщик поспешил прогнать прочь непрошенные мысли, поняв, что в явлении падчерицы к своему отчиму, хоть и в виде куклы, ничего особенного нет. Но всё-таки решил далеко не уходить, а дождаться окончания разговора, чтобы напомнить о себе вновь, когда профессор выйдет из комнаты.

Как нельзя кстати на глаза попался чайник, чашки и вазы со снедью. И правда, ведь он гость профессора? А значит, имеет право воспользоваться гостеприимством и немного передохнуть на стоящем у стены удобном кожаном диванчике, съесть печенье и перевести дух после нелёгкой ночи бесплодных поисков виновного.

Глава 4. Охота

Зловещая темнота окутала город совершенно внезапно. Казалось, только что был яркий полдень и сияющие лучики блестели на окнах высотных строений, переливаясь разными цветами от тёмно-синего до жёлтого и местами почти белоснежного, но вот на поверхность Атора набежала тень.

Внезапно солнце словно потухло.

Случилось невероятное по своей сути явление. О скором начале затмения никто и не подозревал, а наоборот, помыслить о таком не мог! И ничто во всей Аттийской империи не предвещало лунную прецессию, которая закроет собой светило на небосводе, словно карающая длань забытых богов.

Однако факт остаётся фактом. Это случилось.

Застывшие на своих местах прохожие с улиц оживлённого города, неспроста названного каменными джунглями, поразинули рты в немом изумлении. Все до единого подняли головы вверх, наблюдая поистине странное явление. Утреннее затмение.

Тем временем по сторонам послышался многократный визг тормозов и отдаленное: «Бум!», «Дыщь!», «Ба-бах!», а после секундной паузы с разных сторон раздались сдавленные крики и стоны.

И вот он, этот миг, настал. Темнота настигла верхний край города, накрывая Фено чёрным пологом в считанные мгновения.

Тьма поглотила всё видимое пространство.

Пользуясь столь могущественным заклинанием, порядком отнявшим сил у лиходея-сообщника, охотник отправился на дело.

Увы, выбранный план оказался ошибочным. Особенно, если учесть личность будущей жертвы. Несмотря на это, идея могильщика понравилась всем из лиходейского сборища по интересам. А больше всего она понравилась самому могильщику. Ведь ему будет чем поживиться, когда всё закончится.

И вот громкие шаги послышались в подворотне, там, где сейчас творилось жуткое зло. Хруст гравия и громкое дыхание убийцы, как и положено, напугали выбранную жертву смертельной охоты. Молоденькая, худенькая рыжая девушка в рабочем платье служанки сразу смекнула, дело дрянь. Вмиг испугавшись, она развернулась и ускорилась обратно по темноте, прочь от ужасающих звуков. Её смена только что окончилась, и бедняжке не повезло оказаться на пути зловещего источника шагов.

Горло её сжало спазмом ужаса от ощущения погони, страх сковал грудную клетку, и вместо крика её рот исторг лишь сипящий звук, больше похожий на писк, но никак не мольбу о помощи. Вот резкий удар в колено заставил её упасть и кубарем прокатиться по мешкам с мусором, среди которых стояли опустошённые бутылки из-под крепкой выпивки. Послышался бой стекла, разлетаясь по округе многократным эхом. Жертва попыталась подскочить на ноги, но вместо этого вскрикнула и отдёрнула ладонь, прижимая её к груди, потому что руку пронзила боль от пореза стеклом.

– Муа-а-а-а, – взвыла она, наконец захныкав в голос. – Кто там? Д-д-джулиан ты? А-а-а… Я не хотела, а-а-а… честно, прошу, прости меня! – запричитала она сквозь всхлипы.

Но услышала в ответ шаги и хриплое:

– Беги.

– Нет, нет, нет! – жертва охоты, забыв о боли, подскочила и что было сил устремилась дальше по переулку.

Её мозг лихорадочно вспоминал карту района, но ничто не приходило на ум, одни лишь шаги преследователя звучали в ушах вместе с бешеным стуком сердца. Слёзы текли ручьями по щекам. Помощь! Она должна позвать на помощь!

– По-помогите! – взвыла она громко. Голос наконец прорезался, но было уже поздно. Прихрамывая из-за ушиба в колене, она трясущимися руками хваталась за стены зданий в узком промежутке между широкими улицами, ощупывала баки с мусором и боковые выходы для слуг. Дёргала за дверные ручки, но тщетно. Закрыто.

– Помогите! Нет! Нет! Не на-а-адо! – умоляла она.

А ужасающий до глубины души шорох и хруст гравия за её спиной всё приближался и приближался. Приближался и приближался.

Охотник медленно загонял её в тупик, будто издеваясь. Он настигал свою добычу, не забывая в уме отсчитывать время.

– Беги, – повторил он зловеще из темноты. – Считаю до трёх.

Икнув от страха, девушка запнулась и снова упала, задыхаясь. Кожу локтей и ног обожгли ссадины, но ей, к сожалению, было не до них.

У жертвы погони случился астматический припадок. Она дрыгала ногами, схватив руками горло. Старалась оттолкнуться от земли, будто бы выплыть на поверхность и сделать глубокий вдох. Горло её хрипело, сипело, издавая короткие всхлипы. Глаза закатились от каменной боли в груди, голова закружилась, и уже несколько мгновений спустя она обессиленно замерла.

Секунда-другая, дело было кончено. Последняя и самая сильная конвульсия астматического припадка вытянула все силы, и тело служанки обмякло. Жертва больше не двигалась и замолчала навсегда.

Цыкнув от досады, охотник смачно сплюнул на пол собранную слюну по всей полости рта, чтобы избавиться от металлического привкуса крови. Саднящие дёсны досаждали ему и днём и ночью, мешая спать. Припомнив о плане, он полез в карман, чтобы достать оттуда короткий нож. И с превеликим разочарованием уселся на корточки, принимаясь за дело. Потому что времени искать новую жертву у него попросту не было.

О чем он впоследствии пожалел и не раз.

Глава 5. Падчерица

Едва дверь закрылась, профессор не выдержал и прошипел:

– Нона? Это действительно ты?

– Да… – ответила кукла, с хрустом отворачиваясь. – Мама сделала задуманное. Но…

– Ох уж эта сумасшедшая женщина, – сокрушённо выдохнул мистер Плёссинг. – Хорошо, что она уехала подальше в Асторис. Кто-то ещё знает, что она натворила?

– В этом и проблема, – Вианон сделала несколько шагов к книжному стеллажу, продолжая глухо: – За нами устроили охоту.

– Кто? – Эдвин сделал титаническое усилие, чтобы не кричать. – Кто рискнул?

Глаза его запылали антрацитовым огнём, а от напускного спокойствия не осталось и следа.

– Трое убийц, насколько мне известно, – деланно спокойно ответила кукла. – Но мы не можем понять, на кого конкретно они охотятся, на нас или на гримуар…

– Так она его нашла? – профессор снова изумился, прежде чем прийти к выводу: – Ну да, если ты стала куклой, значит, нашла.

– Не только я… – путано ответила падчерица. Она с хрустом обернулась и уставилась на отчима немигающим взглядом стеклянных глаз. – Нам нужна твоя помощь. Мама сумела изобрести рецепт живого фарфора, но нам нужна помощь.

Профессор изумлённо пялился на гостью, не отвечая.

– Она смогла? Смогла найти формулу живого фарфора?!

– Да… и не только его, говорю же, нужна помощь. – И снова глаз куклы дёрнулся, меняя цвет. Но сказать что-то ещё Нона не успела.

За окном послышался шум, и ясный солнечный свет погас, будто в одночасье наступила безлунная ночь. Профессор вначале вздрогнул, прежде чем злобно проронить:

– Трое, говоришь, пришли за вами?

– Да…

– Кто?

– Дорогой, я всё объясню, – в темноте послышался другой, взрослый женский голос, пробирающий до дрожи властными нотками.

– Гризельда?.. – Профессор изумлённо застыл, отказываясь переваривать информацию.

* * *

Кровавая лужа в очередной раз разлилась перед глазами Фиджеральда на полу прихожей в его собственном доме, в очередной раз напоминая о случившемся за несколько дней до отъезда из Фено. Сон, сморивший детектива, едва он удобно устроился на диване, продолжал изводить Боула детальными подробностями исчезновения его красавицы-жены, любящей матери, Джинджер.

«Дорогой, – голос любимой звучал в его мозгу, заставляя вздрогнуть во сне. – Дорогой, найди меня, я близко. Я рядом, ты же не забыл меня?»

Кровавая лужа продолжила движение, заползая на стену. А едва реальность наклонилась в следующий миг, и красная жидкость схлынула, то на обоях осталась надпись, словно намалёванная пальцем: «Гриз – льда».

Фиджеральд тряхнул головой, пытаясь прогнать кошмар, штурмующий сознание не первый день, но в этот раз с некоторыми отличиями, новыми подробностями и иной надписью.

– Боул? – чужой, девичий голос зазвучал в его голове, будто издалека. – Просыпайтесь.

Он помнил его. Он слышал его совсем недавно.

Широко раскрыв глаза, Боул чудом не подпрыгнул на месте, но вместо этого взял себя в руки. Над ним сейчас зловеще склонялась кукла с платиновыми волосами и фарфоровым личиком. Голубые стеклянные глазищи смотрели пристально, неприятно, но угрозу в себе не таили. По крайней мере, его природное чутьё подсказывало, её можно не бояться.

– Что я?..

– Вы всё проспали! – раздражённо рявкнул за спиной куклы профессор Плёссинг. – Только что случилось искусственное затмение, призванное преступником, которого вы, между прочим, должны были поймать. А теперь на улице творится полная сумятица.

Моргнув несколько раз, Боул не сразу понял сказанное. Но уже секунду спустя резво подскочил на ноги.

– Я разберусь, – только и буркнул он, намереваясь покинуть кабинет профессора, однако тот его остановил:

– Боул! Стойте!

– Да?

Детектив обернулся с лёгким удивлением.

– Моя падчерица изъявила желание помочь вам с расследованием, но у меня будет одно условие.

Фиджеральд нахмурился. Он не понял, о чём говорил профессор, однако память услужливо подсказала недавний разговор о Фелзе и его проделках. Поэтому работник полицейского участка из 47-й улицы внимательно воззрился на градоначальника, слушая дальше.

– За сохранность Вианон вы будете отвечать головой.

– То есть вы записываете меня в няньки? – раздражённо фыркнул Боул. – Да неужели? Не помню, когда бы я…

– Джери, – оборвал его Эдвин. – Это моя личная просьба, о которой не должны знать. И если вы её выполните, то я найду рычаги давления на вашего Флетчера. А если не получится, отошлю его куда-нибудь подальше, например, в Асторис, воевать с лангуджи. Согласны?

Фиджеральд кисло скривился, однако перечить не стал.

– Да. Но учтите, сопли там, слюни-нюни… и всё такое… В общем, я не буду вытирать слёзки вашей Вианон.

– И не нужно, – звонко отозвалась кукла. – Эти глаза не умеют плакать. А мой рот…

– Идёт, – прервал её профессор. – И для справки, Вианон очень умная девочка, вы зря думаете, что она доставит вам проблемы. Я скорее переживаю, что это сделаете вы. Вы, и ваша неуёмная гордыня, Фиджеральд, доставляет вам больше проблем, чем это делают окружающие вас люди. Запомните мои слова.

Детектив обиженно сощурился, но промолчал, не позволяя себе ответить колкостью как-никак работодателю.

– Что ж, идёмте. – Кукла подошла к Боулу, намереваясь подхватить его под руку, но он в последний момент отдёрнул локоть и зашипел:

– Никаких прикосновений! Я ненавижу кукольников и их творения.

Не сказав больше ни слова, детектив пулей вылетел в коридор. Поэтому Вианон оставалось лишь пожать плечами и устремиться за ним, искренне надеясь, что отчим соберёт необходимые компоненты в ближайшее время.

А едва за непрошенными гостями закрылась дверь, Эдвин вымученно бросил, обессиленно заваливаясь на диван:

– Что же ты натворила, Гризельда…

Глава 6. Встреча

Впервые в жизни детективу, привычному к беспорядкам, царящим в злачных районах Фено, пришлось разбираться с нарушителями в самом центре города.

Двое мобилистов выясняли отношения прямо перед парадным входом Фенского университета прикладной алхимии. Великовозрастные спорщики хрипели и кричали друг на друга, будучи красными от злости. А всему виной было неудачное столкновение их мобилей, ныне дымящихся в самом центре дороги.

– Это ты во всём виноват!

– Нет, ты!

– Посмотри, куда заехал твой мобиль! Он пересёк центральную черту!

Подобные однообразные крики звучали, казалось, со всех сторон, стоило только выглянуть на улицу из университета.

Спорщики тем временем вот-вот грозились сцепиться друг с другом в рукопашную, когда спускающийся по лестнице Фиджеральд Боул решил наконец вмешаться.

– Если не хотите ночевать в полицейском участке, сбавьте тон и руки по швам, – раздражённо приказал детектив. – Ситуация требует разбирательства третьей незаинтересованной стороны, поэтому предлагаю вам обратиться к вашим семейным юристам, привести их, чтобы оформить происшествие через Дорожное управление Фено.

Оба мужчины вначале громко выдохнули, будто опомнились, и растерянно обернулись, каждый к своему мобилю.

– Да тут всего-то лишь вмятина… – предложил первый, плечистый седовласый мужчина.

Другой, крепенький, низенький, растерянно покивал и добавил:

– А у меня диск погнуло, но думаю, услуги юриста обойдутся дороже…

– Определённо, – поддакнул кто-то из рядом стоящих зевак.

– В таком случае, я вас оставлю, – Боул не имел ни малейшего желания вмешиваться в чужую юрисдикцию, так как подобного рода происшествиями заведовало Дорожное управление. Тем более конфликт, судя по ныне спокойному тону мобилистов, был практически исчерпан, стоило лишь припугнуть потенциальных дебоширов арестом на несколько суток за драку.

– Да, да, – согласился один из них, уважительно кланяясь детективу. – Мы тут уж как-нибудь сами разберёмся.

– Именно! – поддакнул второй водитель.

Больше задерживаться возле ФУПА Боул не стал, так как знал, что нещадно пропускает планёрку, которую должен был посещать ежедневно. Ещё один минус к пользе идеи Лоуби привлечь независимого эксперта к расследованию разворованного капища.

С этими мыслями Фиджеральд в ужасе обернулся, выискивая взглядом куклу, бесшумно преследующую его. А ведь он обещал охранять это кровожадное чудовище, ещё некогда бывшее человеком. Боул нахмурился, припоминая все известные ему данные о подобных существах.

Глиняный сосуд, закреплённый где-то, предположительно, в центре фарфорового тельца этой куклы, служил вместилищем души, в данном случае принадлежащей Вианон Плёссинг, падчерице Эдвина Груета Плёссинга.

«Уж не он ли поставил эксперимент, а? – подумал так детектив. – Интересно, а была ли у него лицензия на это действие?»

Пока он шёл вдоль улицы, не обращая абсолютно никакого внимания на происходящую вокруг сумятицу, думал о неожиданной гостье мистера Плёссинга и пытался воспроизвести в уме все детали недавней встречи.

«Профессор явно был удивлён и не сразу узнал эту куклу, – мысль проскочила в голове Боула, едва он вновь скосил взгляд к идущей рядом Вианон. – Не думаю, что он играл. Или же он удивился её прибытию в ФУПА? Нет, он точно её не узнал. И то, как Эдвин меня выпроводил, а после этого попросил охранять куклу – означает, что ей необходима защита, а не секретность. А значит, проблем с лицензией быть не должно, но всё же следует это проверить».

– Если вы задаётесь закономерным вопросом о лицензии на моё создание, то зря волнуетесь. Мы с мамой прибыли из Асториса, а в этом городе, как вы знаете, эксперименты над живой материей не запрещены, – тоненький кукольный голосок прозвучал совсем близко.

Боул вздрогнул, не ожидая столь подробного, а главное, скорого ответа на вопрос, даже не озвученный вслух.

– И нет, мысли ваши я не читаю, просто предполагаю о логичном интересе для принципиального детектива, подобного вам.

– Так значит, это твоя мама сделала тебя такой? – пропустив мимо ушей предыдущее высказывание, Фиджеральд, как настоящая ищейка, зацепился за интересующее его в данный момент. – Или с её разрешения это сделал один из кукольников Асториса? Какой-нибудь каторжник?

– Нет, это она, – утвердительно ответила Вианон.

Хоть и не желал того, но детектив громко выдохнул и скрипнул зубами, сдерживая рвущийся наружу неласковый эпитет.

– У неё не было выбора. Она и так многим рисковала ради того, чтобы я продолжила свою жизнь… – В голосе куклы зазвучали грустные нотки. – Но не будем об этом, лучше расскажите про капище.

– Я ещё не закончил… – проворчал Боул, ныряя за лацкан помятого пиджака, чтобы достать пачку сигарет. Однако тут его ждало жгучее разочарование. Память услужливо подсказала, что пустую упаковку он выкинул ещё вчера ночью, когда выходил покурить в перерывах между «работой». А новой разжиться не успел.

– Зато я закончила, – на полном серьёзе призналась Вианон. – Поэтому не вижу смысла тратить время на пустые попытки меня допросить. Так что там с капищем?

– Не сейчас, – проворчал детектив, заметив впереди угол 47-й улицы. А когда пригляделся, с недовольством сплюнул на тротуар, заметив столь ненавистную проблему по имени Феллоуз Флетчер.

Сидя на корточках, бывший могильщик, а ныне криминалист, собирал пинцетом биологические материалы новоиспечённой жертвы автокатастрофы. Одним быстрым движением светло-русые клоки волос были отправлены в бумажный пакет, аккуратно пронумерованный, подписанный. Который уже в свою очередь был помещён в один из многочисленных кармашков квадратного саквояжа профессионала.

А стоящий рядом специалист Дорожного управления допрашивал или очевидца, или же виновного. Нервный мужчина в серой робе с регистрационным номером, вышитым на кармане жёлтыми нитками, стоял и растерянно озирался по сторонам, когда полицейский в очередной раз повторял свой вопрос.

– Так вы видели, кто это сделал, или нет?

– Я? – очевидец удивлённо округлил глаза. – Как я мог видеть, когда тут такое творилось?

– Что у вас здесь, – подойдя ближе к месту происшествия, Боул оценивающе окинул взглядом перекрёсток, слегка помятый и окровавленный бампер грузового мобиля, красные следы на тротуаре, ведущие прямо к телу жертвы. Одежда и фигура останков были предположительно женские.

Сидящий на корточках Феллоуз Флетчер молчал. А стоящий рядом с мужчиной в робе полицейский протянул руку для приветствия:

– Здравствуй, Джери, – и без всяких предисловий кивнул в сторону машины, поясняя: – Водитель этой Ригги, скорее всего, тронулся с места, когда застал затмение и не заметил самоубийцу, прыгнувшую ему под колёса. А когда он сбил девушку, то сбежал, оставив дверь машины открытой.

Боул хотел спросить ещё что-то, однако был вынужден отвлечься.

– Зачем вам её волосы? – послышался тоненький голосок куклы, когда она рискнула склониться к Фелзу, заглядывая через плечо в его саквояж. – Ведь вы достали из сумочки документы жертвы и уже собираетесь приобщить их к делу, не так ли?

– Простите, а вы кто? – Феллоуз бросил недовольный взгляд на Вианон, явно намереваясь не ограничиться только лишь вопросом.

– Это – независимый эксперт, – выпалил детектив. – Она будет работать со мной. А ты, Феллоуз, отвечай. Зачем тебе биоматериалы потерпевшей?

– Для экспертизы, – недовольно буркнул криминалист.

– А поточнее? – Казалось, кукла вцепилась в Фелза мертвой хваткой. Потому что смотрела на него пристально.

– Чтобы заполнить медицинскую карту, если она ни разу не обращалась в наши учреждения.

Спрятав руки за спиной, Нона показала детективу знак – «ложь» и призвала тем самым на помощь.

– Мэт, я забираю это дело себе. Феллоуз, вынь улики из чемодана и передай их нашему новому эксперту.

– Но… – сотрудник Дорожного управления попытался возразить. – Здесь же налицо обычная авария. Водитель зазевался и сбил бедняжку, застывшую на дороге. От полученных травм она скончалась на месте.

– Это не так, – возразила Вианон. – Девушка была ещё жива…

– Быть не может! – вспылил Феллоуз. Подскочив на ноги, он шагнул к Вианон с пинцетом в руках, стиснув его, будто рукоять ножа. Да так сильно, что костяшки его пальцев побелели. – Вы меня в чём-то обвиняете?

– Флетчер! – выкрикнули сотрудники разных управлений в один голос.

А Фиджеральд громко добавил:

– Делай, что я приказал! Отдай кукле все улики по этому делу, живо!

– Не вижу в этом никакой необходимости, – возразил он. – Всё как я сказал. Девушку стоит оформить…

– Тогда скажите мне, почему вы поправили её волосы и накрыли этими прядями открытый участок шеи? – Кукла с хрустом присела на корточки и фарфоровыми пальчиками отодвинула локон жертвы чуточку в сторону.

– Что вы?.. – криминалист шагнул к Вианон, явно намереваясь оттащить её от тела жертвы. Но Боул оказался проворнее, очутился подле криминалиста и схватил его за плечо.

– Флетчер!

– Так и знала, – выдохнула Вианон торжествующе. – Вот. Лиловая метка, видите?

Взгляду присутствующих предстала фиолетовая паутинка венозного синяка.

– Её душу выпили. И сделали это наспех.

Скрипнув зубами, Феллоуз дёрнул плечом.

– То есть вы утверждаете, что это сделал я? – криминалист воззрился с ненавистью на напарницу Боула и тотчас попытался взять себя в руки.

– Не знаю, – честно призналась кукла. – Смотрите, у жертвы на голове наблюдается сильная гематома в правой части лобной доли, перетекающая в височную. От столкновения с мобилем девушка, предположительно лет двадцати пяти, упала на землю и ударилась головой, отчего потеряла сознание. Водитель мобиля наверняка сдал бы назад и уехал бы, чтобы быстрее скрыться, но он вышел из машины, оставив дверь открытой. Видимо, намеревался вернуться внутрь. Или же настолько запаниковал.

Кукла смотрела и смотрела на жертву, не обращая внимание на происходящее вокруг.

А Флетчер перевел резкий взгляд на допрашиваемого мужчину в робе, что не укрылось от бдительного Боула.

– Ты! – окрикнул детектив испуганного свидетеля.

– Это не я! – возопил тот, бросаясь наутёк.

– Чёрт! – выругался Фиджеральд. – Мэт, оформи её, Фелз – в участок! – Больше он медлить не стал, устремился вслед за предполагаемым убийцей.

Отвлёкшись от созерцания жертвы, Нона подняла понимающий взгляд на Феллоуза и протянула вперед белоснежные фарфоровые пальчики.

– Отдайте мне волосы убиенной и документы. Вам они ни к чему, не так ли?

* * *

Поворот за поворотом, переулок за переулком Фиджеральд Боул преследовал преступника с остервенением, присущим борзой, загоняющей лис. Беглец в робе стонал, визжал и хныкал, устремляясь вперед. Взгляд его метался в разные стороны, а паника заполонила сознание, вытесняя иные мысли в голове. Одно лишь жгучее желание: поскорее скрыться от правосудия, от погони, жгло внутренности беглеца неистовым пламенем, придавало сил и ускорения.

«Добраться до укромного места. Лишь бы добраться! И тогда никто ничего не узнает. Ведь я не виноват! Я её не выпивал! – мысли метались в голове нумерованного в робе. И ещё одна промелькнула перед глазами: – Хозяин будет в бешенстве!»

– Это не… – Слёзы заструились по его щекам, когда он свернул в очередной узкий переулок. А уже через мгновение был вынужден карабкаться по выросшему словно из ниоткуда забору. – Не я… Не я! – Его истошный вопль прокатился по улице, заставленной по бокам деревянными ящиками с пустой стеклянной тарой, заваленную мусорными пакетами, комьями бумаги, сломанной мебелью.

Мужчина задыхался. Грудь его сильно раздувалась, а горло сипело, хрипело и булькало, когда ноги несли вперед и только вперед.

– Это не я! – завопил он вновь, когда оглянулся на Боула. Секунда промедления, и надежда рухнула, так и не воспарив в небо. Потому что вместо понимания он встретил неистовую ярость и горящий взор детектива, полный ненависти и презрения.

Испугавшись, беглец ускорился, бросаясь прочь.

Фиджеральд подбежал к сетчатому металлическому забору, ухватился за верхний край и перемахнул через него в два счёта, молча, чтобы не сбиться с ритма и не нарушить дыхание. Он не может его упустить. Только не в этот раз! Не имеет права!

Внутреннее чутьё детектива подсказывало, что даже если беглец не виновен, то точно что-то знает. Иначе откуда столь несвойственное поведение? Откуда паника? И что это за затравленный взгляд виновного, свершившего преступление?

Нет, вначале его нужно поймать! Поймать! И как следует допросить!

Как назло, беглец свернул вправо на перекрёстке. Внутренний маяк детектива тотчас подсказал – плохо дело. Впереди, за следующим поворотом начинаются территории оккультистов-фанатиков.

– Тварь! – ругнулся он, негодуя. – Только не туда!

Но было уже поздно.

Беглец свернул… и попал в самое пекло. Возгласы, слышимые словно издалека, вдруг стали громче, раздался свист и улюлюканье. Оказалось, именно сегодня на этой улице проходило внеочередное стихийное собрание Братства Моам Баал, в простонародье фанатиков-самоубийц, приносящих себя в жертву Кровавому богу.

Едва Боул свернул в оживленную улицу, то столкнулся нос к носу с одним из ярких представителей, называемых в честь почитаемого ими бога – моамбальцами. Бычий взгляд коренастого высокого косматого бородача встретился с яростным взглядом детектива. Кровавого цвета ритуальные тряпки обвивали голые тела всех здесь присутствующих, обративших злые взоры на незнакомца.

– Оп! – выкрикнул кто-то из толпы. – Ещё собрат пожаловал?

– Нет, я здесь по делу, – нехотя выдавил из себя Фиджеральд.

А в уме прибавил: «Дело – труба. Моамбальцы никогда не выдают беглецов. Они нумерованного скорее спрячут в толпе, а потом убьют на очередном жертвоприношении».

– Ищешь кого? – стоящий рядом фанатик плотоядно облизнулся, глядя на Боула красными зрачками.