Текст книги "Взгляд. Мушкетеры перестройки. 30 лет спустя"

– Помнишь ли о «Взгляде», Сергей?

– Как ты знаешь, я во «Взгляде» не работал. Я был в бригаде «Что? Где? Когда?» (директором съёмочной группы. – Е.Д.).

Но в «молодёжке», как в коммунальной квартире, все обо всех всё знали, в хорошем смысле. Всем было интересно, что делается рядом. Потом была какая-то гордость за то, что производит «Молодёжная редакция» (Сергей начинал ТВ-карьеру администратором в Главной редакции программ для молодёжи Центрального телевидения в 1983 году. – Е.Д.).

Были летучки, где обсуждались все программы, все события. Так что я хоть и не участник самого «взглядовского» процесса, но хорошо информированный сосед.

Многих из «Взгляда» я хорошо знал. Ваню Демидова с 1984 года, Андрея Разбаша, Таню Дмитракову, Володю Мукусева и других.

Естественно, когда пересекались, говорили в основном о работе.

В 1989 году я перешёл в «музыкалку» (Главная редакция музыкальных программ Центрального телевидения: еженедельные программы «Музыка в эфире», праздничные «Голубые Огоньки», музыкальные фестивали «Лето в Кусково» и «Декабрьские вечера». – Е.Д.). Но «музыкалка» находилась на том же этаже и в том же крыле Останкино, что и «молодёжка». Только директора «музыкалки» сидели на 13 этаже над кабинетом Сагалаева. Так что, все были рядом.

– По-прежнему сотрудничаешь с Таней Дмитраковой? С кем-либо ещё из «взглядовцев»?

– С Таней последние лет пять не работаю. До этого года с 1999-го работали вместе. Сделали очень много проектов, в том числе и удачных. Потом разосрались и разбежались.

Долго работал с Серёжей Кислицыным и Мишей Ольховским, были такие режиссёры монтажа во «Взгляде». Они и Краузов были основными. С Кислициным меня связывают дружеские отношения с 1980-го, ещё за несколько лет до того, как мы разными путями пришли на ТВ. Но года с 2007 он ушёл, кажется, на канал «Мир». С тех пор видел только пару раз.

Какое-то время работал под руководством Кости Эрнста, производил для ОРТ несколько программ, но потом Лариса Синельщикова как-то по-другому начала организовывать процесс, и пришлось, к сожалению, уйти. А мне очень нравилось его руководство – он абсолютно точно говорил, что он хочет от той или иной программы, того ли иного ведущего. Не все ТВ-начальники так могут. Вернее, все не могут.

Хотя не считаю КЛЭ «взглядовцем», скорее «видовцем» по «прописке», и, как оказалось, самым талантливым и успешным «видовцем».

– «МузОбоз» Ивана Демидова унаследовал что-либо от «Взгляда»?

– А разве они какое-то время не выходили параллельно?

Мне кажется, да. А по-другому не могло и быть. Ваня столько сил вложил во «Взгляд», набрался столько режиссёрского опыта. «МузОбоз» хоть и был следующей ступенью, но всё же «рос» из его «взглядовской» жизни. Жаль, что он уже давно не занимается ТВ! Мог сделать много интересного.

– Кто был любимым ведущим?

– Программа была настолько неожиданно новой, совершенно не похожей на всё, что было тогда в эфире, что нравились всё! Потом стал выделять Влада и Диму Захарова. В то время я не был близко знаком с ведущими. Уже позже с кем-то работал вместе, Дима Захаров в начале 1990-х, Саша Любимов в конце 1990-х.

Очень нравился Мукусев.

Политковский, при всей его лихой, в хорошем смысле слова, и изобретательной репортёристости, 100 % точно характеризуется словами Мукусева в твоей книге («Битлы перестройки». – Е.Д.): «Мало того, что и Политковский промолчал. Во время «летучки» он тихо, незаметно пересел от меня туда, где бушевала команда Любимова…» Совсем не удивился этим словам.

Помню ведущего – Серёжу Ломакина. Но никогда не знал о его «основополагающей роли» в создании «Взгляда», как это описано в твоей книге.

Зато помню, как готовили первые выпуски «Взгляда» Кира (Прошутинская. – Е.Д.) и Малкин – сидели-то мы в соседних комнатах. По-моему, именно Малкин придумал студийное пространство «Взгляда», прожившее достаточно долгое эфирное время. Кира была подругой Наташи Стеценко, они одновременно пришли на ТВ, и мы часто сидели в «Антрацитном баре» в подвале Останкино и пили кофе с маленькими пирожными, слушая её рассказы о том, как они с Толей готовят программу. Наташа была одним из главных советчиков, на котором опробовались решения. Помню, как Кира и Толя переживали, когда их отодвинули от программы. Малкин шумно, Кира почти молча.

Позже мне довелось работать с Анатолием Григорьевичем. Это был один из интереснейших опытов в моей ТВ-жизни. Очень сильный режиссёр, жаль, что теперь бизнес отвлёк его настолько, что режиссёра Малкина теперь уже и нет. Ага, а оператором был Игорь Хорев, тоже «взглядовец».

Мне повезло, я поработал со всеми самыми сильными режиссёрами конца 80-х. Не работал только с Гинзбургом. А так – Ворошилов, Малкин, Либин.

Совершенно не помню, как и когда мы познакомились с Владом. Но осенью 1994-го, когда мы неожиданно пересеклись в самолёте «Москва-Лондон», мы знали друг друга уже очень хорошо. Выяснилось, что забронированные нами гостиницы находятся друг от друга на расстоянии метров 300.

Он летел по делам «видовской» фирмы, занимавшейся туризмом (ниже рассказ об этом Риммы Шульгиной. – Е.Д.).

Я в то время уже третий год работал с британскими производящими компаниями. Снимали музыкальные программы. От опер Большого до церковных рождественских песнопений, включая ансамбль песни и пляски Советской Армии (тогда уже ансамбль «Звезда»). Влад был крут. Он летел в первом классе, и я ходил к ним в гости. Своим спутницам, Римму Шульгину ты знаешь, а вторую я не помню, он подарил часы из самолетного «дьюти фри», чем ввёл в ступор стюардесс.

Мы провели в Лондоне, если я не ошибаюсь, неделю-дней десять. Первую половину дня занимались каждый своей работой, а потом болтались по городу и уже совсем поздно вечером непременно оказывались в баре его гостиницы. Влад пил только бурбон «Джек Дэниэлс», я – скотч. Девушки не выдерживали наших бесконечных тёрок и отправлялись спать, а мы раньше полуночи не расходились.

Почему-то у меня в памяти, что это был первый приезд Влада в Лондон. А я в то время уже знал город достаточно хорошо, рассекая на арендованной «Астре»(!!!). Вот так и катались.

Но ещё в самолёте Влад сказал, что самое главное это съездить на Бейкер-стрит к дому, где «жил» Шерлок Холмс.

И вот в последний вечер, когда мы с Риммой предлагали, не помню что, Влад упёрся – только Бейкер-стрит, он не может уехать, не побывав там.

Что ж, поехали. Добрались, когда было уже темно, не особенно и разглядишь здание, но Влад был счастлив. Есть фотографии – Влад на фоне шерлокхолмовского дома. Потом перешли наискосок через улицу в паб и там достойно отметили осуществление заветной мечты Влада. (У Риммы должны быть и фотографии в пабе.)

Это было, кажется, в начале октября. Потом мы пару раз созвонились, потом поздним вечером случайно пересеклись у останкинских больших лифтов, Влад уже был гендиректором, и договорились точно пересечься, когда он чуть разгребёт дела.

Потом было 1 марта 1995-го.

– Что для тебя было самым интересным в том «Взгляде»?

– Вспомнил, ещё же были ведущие-девушки! Что-то о них все молчат! Помню, что одну звали Галина. Хороший журналист и ведущая.

– Можно назвать «Взгляд» новаторским экспериментом?

– В то время, безусловно – да! Но я бы не сказал, что он проводился с нуля. Многие программы «молодёжки» тех лет были новаторскими и экспериментальными. У меня этот период начинается с прихода Сагалаева вместо Широкова.

Вспомни. По-своему оригинальная программа Владимира Соловьёва «ЭВМ» = «Это Вы Можете», «Весёлые ребята» Кнышева и Вити Крюкова периода 80-х, прямые эфиры «Что? Где? Когда?», которые на следующий день обсуждали все, даже незнакомые друг другу люди в общественном транспорте.

В эту программу меня и пригласил Ворошилов. Сначала занимался музыкальным оформлением вне штата, потом администратор на полставки (65 рублей. – Е.Д.), а полной не было в тот момент, потом администратор, потом директор съёмочной группы.

А какими событиями был «Новогодний Огонёк» Игоря Иванова, хоть и делался в «музыкалке» (1995 год, «Лаванда», «Вернисаж» и др.). А позже «Первоапрельская программа» Игоря Лысенко, Ивкиной Гали. Прекрасно придуманная и смонтированная! Первый кадр – академик Капица, тот, который «Очевидное – невероятное», говорит в камеру со своей необыкновенной интонацией: «Добрый день!». Этот «добрый день» повторяла потом вся Москва.

«Мир и молодёжь». Совершенно новая для телевидения ежедневная информационно-публицистическая иногда с музыкальными номерами, получасовка.

Со ставками во всех редакциях ЦТ было строго: получил режиссёрское образование, а ставки для тебя нет. Или продолжай работать ассистентом режиссёра, или уходи куда хочешь. А тут при пяти эфирах в неделю в редакцию дали по тем временам нереальное количество ставок. Пришло очень много новых сотрудников. Эта программа была очень хорошей школой для начинающих тележурналистов. Кто-то не справился и ушёл, лучшие остались и, кстати, потом работали уже во «Взгляде».

Тут повезло нашей с тобой знакомой, Тане Дмитраковой. Она заканчивала ЛГИТМИК и была в «ЧГК» ассистентом. Вторым режиссёром был Жора Жаренов. Ворошилов занимался Таниным вопросом, ходил к Сагалаеву. Тот относился к Тане хорошо, но ещё одну режиссёрскую ставку программе не давали. И тут решение о запуске «Мира и молодёжи»!

Я не работал в этой программе, но всё-таки один выпуск, как директор, сделал. Очередной эфир «Мира и молодёжь» был дипломной работой Тани! О чём он был, не могу вспомнить, причём помню, где снимали территориально…

Потом «12 этаж». Уже предперестроечное ТВ. Невозможно представить, чтобы на ЦТ в программе был такой эпизод, как «Лестница». На настоящей лестнице сидят человек 10–12 и высказывают начистоту своё мнение по тем вопросам, которые обсуждаются в студии. Вёл этот эпизод Флярковский. Он очень нравился Сагалаеву. Эдуард Михайлович говорил, что это будет лучший ведущий, но во «Взгляд» его не пригласил.

Было ещё много цикловых и разовых программ, все не помню. Так что ведущие «Взгляда» пришли не на целину, а на хорошо культивированную почву.

– Был ли Эдуард Сагалаев одним из «архитекторов перестройки»?

– Смотря, что мы понимаем под этой растиражированной метафорой. Потом далеко не каждый проект, задуманный архитектором, удаётся претворить в жизнь. Мой папа был архитектором, и я это знаю и понимаю. Я вырос среди архитектурных разговоров. Бывает, что проект опережает существующие строительные технологии, бывает, что его считают очень затратным, бывает ошибка с привязкой, бывает, что у начальника плохое настроение, а бывает, что просто прораб – пьяница и всё идёт на перекосяк…

Но тем не менее скорее «да», чем «нет»! Думаю, что Сагалаев проявил незаурядную смелость осуществляя «взглядовский» проект. Сейчас у меня ощущение, что он и «Взгляд» были чуть впереди происходящих событий и мнений.

Часто вспоминаю работу в «молодёжке» под его руководством. Мощнейший профессионал и человек! И как-то всё, как мне кажется и сейчас, получалось у него легко, без надрыва!

– Помнишь ли какой-нибудь «взглядовский» сюжет?

– Помню многие очень хорошо. И музыкальные номера помню. Нет смысла перечислять, в твоей книге эти примеры есть.

Пожалуй, назову только один сюжет.

Валера Комиссаров, до этого проработавший год в «Что? Где? Когда?» довольно ленивым администратором, перешёл во «Взгляд» и стал готовить очень интересные и неожиданные сюжеты и репортажи.

Один из них: зима, мороз, где-то недалеко от Останкинской телебашни на тротуаре в снегу лежит человек. То ли пьяный, то ли плохо ему стало… Люди проходят мимо, кто-то даже не замечает его, кто-то оглянется и идёт дальше, но никому не приходит в голову, подойти и посмотреть, что с человеком, может помощь нужна. Сюжет о равнодушие. Съёмочная группа спряталась, а Валера периодически выходил к прохожим и спрашивал их: «Ну как же так?». Интересно. Идёт очередной прохожий, останавливается, наклоняется над лежащим и вдруг, сорвав с его головы ондатровую шапку стремительно уносится!

– Знаешь, кто был кукловодом «мальчиков»? Или они действовали сами по себе?

– Я бы не сказал так, но понимал, что не все решения в программе они принимают сами.

– Верил ли в искренность и пассионарность журналистов в конце 80-х?

– Верил! Да и 30 лет спустя верю! Верю, несмотря на то, что некоторые яркие журналисты тех лет сейчас, как бы это помягче сказать, потускнели что ли… И искренность сейчас совсем не видна, и пассионарность не заметна. Наверное, это возрастное. У них… или у меня.

С другой стороны, не так много журналистов конца 80-х – начала 90-х по-прежнему в обойме. Не сочти за комплимент, но сейчас сидел, пытался привести пример сказанному, но, пожалуй, только ты продолжаешь публиковаться и вести программы. Кто ещё?

– Снимать клипы и ток-шоу – разные профессии?

– Основные снимальщики клипов – режиссёр и оператор. Конечно, разные! Очень немногие представители телевизионных профессий одинаково успешно выступают в разных ТВ-жанрах. А ведь ещё у жанров есть разные формы.

Вот и получается, что редактор ток-шоу – одна профессия, а редактор реалити – совсем другая. И зона пересечения совсем небольшая.

Не всякий редактор, прекрасно подготавливающий и проводящий съёмку, потом может собрать свой материал по звуку. Да и не особенно любят с этим возиться, отснял и пошёл дальше, на другой проект. Вот, и вступает тогда редактор монтажа – ещё одна редакторская специализация. Как правило, он может идеально собрать материал, иногда по слову. Ну, и т. д.

Но всё же есть универсальные профессионалы. Например, Серёжа Кальварский. Прекрасно снимет клип и так же профессионально – ток-шоу или реалити («Супермодель»).

Не знаю, снимает ли сейчас сам, но универсальным профессионалом был Саша Файфман.

А вот Владимир Яковлевич Ворошилов считал, что в телевизионных профессиях есть одно общее. Он говорил, что телевизионный процесс устроен так, что любой сотрудник в первую очередь администратор. И отличаются телевизионные профессии только количеством выполняемой административной работы. У директора съемочной группы это 100 %, у редактора процентов 80, у режиссёра – 60 %. Ну, это вовсе не ответ на твой вопрос.

Вспомнил, забавно, что как раз в этом мало что изменилось.

– Какой ТВ-проект можно считать нынешним аналогом «Взгляда»?

– Нет такого ТВ-проекта. И не может быть. Время другое. Нет таких мощных людей, как были тогда в «молодёжки», чтобы толкнуть проект такого масштаба. Масштаб надо, естественно, проецировать на сегодняшний день.

Главное нет, как правильно сказать, общественного или социального заказа. Почему-то подумалось, если вдруг появится подобный проект, зрители смотреть-то будут? Ведь мало просто смотреть, надо, как говорил Владимир Яковлевич Ворошилов, ещё и «наконечником работать», т. е. головой. Захотят ли и смогут ли?

PS

Меня заинтриговал пассаж про «Галю-ведущую», и решил у «взглядовцев» уточнить про этот эпизод.

Дмитрий Захаров:

«После закрытия «Взгляда» ведущие и сотрудники стали плодиться, как дети лейтенанта Шмидта. Ничего не могу сказать».

Владимир Мукусев:

«Была. Был «бабский выпуск». Их было несколько. Тот выпуск интересен тем, что в нём был Кашпировский и протыкал иглой руку в прямом эфире Вадиму Белозёрову. Галка Каретникова практически упала при этом в обморок.

<…>

Была ещё Галя Коршикова. Прекрасный журналист и режиссёр. Она занималась кино и дружила с Аллой Суриковой».

Марина Ширяева:

«Знаешь, Жень, во «Взгляде» очень часто делались (особенно поначалу) всевозможные «эксперименты» с ведущими… И Слава Флярковский пробовался, и Артём Боровик… Костя Эрнст за спиной Вани Демидова и Андрея Разбаша стоял на эфирах…

<…>

Я же со «взгядовскими» командами много ездила по командировкам (с Максом Иванниковым, с Андреем Леонтьевым и Политковским, Лёней Никитинским)… и могла что-то пропустить, кого-то не увидеть, понимаешь?.. Менялось всё очень стремительно, постоянный поиск формата, тематики, художественных приёмов – характерная черта «молодёжки в то время…

<…>

Девушки, приглашённые на роль ведущих, были (журналистки молодые, умные, красотки), потом приглашали авторов разных интересных публикаций в качестве гостя и «пробовали», как это обычно всегда делалось в «молодёжке», на ведущего, но… никто из них не стал ведущим на какой-то длительный срок, никто из претендентов в «женском обличии» не запомнился своей харизмой и индивидуальностью!!!

Я очень хорошо помню, как у нас появилась Лена Саркисян… Это интересная история… У Лены был очень непростой первый выезд на ТЖК! Я тоже была на этой съёмке, и Саша Любимов и Влад Листьев были… Думаю, она до сих пор помнит эту съёмку».

Иван Кононов. Взгляд с «12 этажа». Июль 2017

Заслуженный ТВ-мэтр, стоявший у истоков (позволю себе журналистский штамп) культовых телевизионных проектов, Иван Кононов ответил на отработанную линейку вопросов на радость мне весьма детально.

– Изменилось ли отношение к «Взгляду» за эти три десятилетия с точки зрения профессиональной, Иван? Человеческой?

– Всегда их всех, вместе взятых и порознь, очень уважал, уважаю и буду уважать. Дружил, естественно, больше со своими «молодёжниками», чем со специально приглашёнными для этой программы «варягами». Редкие, но теплые отношения с Ломакиным, Мукусевым и Политковским (которого Сагалаев с моей лёгкой руки утащил, как и меня, из программы «Время») поддерживаем до сих пор.

Конечно, «Взгляд» был прорывом и останется таковым в истории телевидения навсегда. Хотя и санкционировали его с самого верха. Знали бы дядьки из ЦК КПСС, что выпустили из бутылки джина, который прихлопнул не только их самих, но и, практически, все отеческое телевидение!

Кстати, понимание последнего тезиса, пришло ко мне не так давно. Поскольку и Любимов, и Листьев были выходцами из Иновещания, знали по несколько языков и жили с головой, повернутой на Запад, они быстро поняли, что новое телевидение у нас нужно развивать по западной модели. Поэтому, именно телекомпания «ВИD» мало-помалу начала импортозамещение. Только в обратную сторону. Западные лекала постепенно стали вытеснять посконные форматы. Первой ласточкой, которая благополучно порхает до сих пор, было «Поле чудес». Помню, мы, молодые «ветераны» ящика, возмущались, как можно делать то, что один к одному идет по всему свету?! Неужели разучились сами придумывать?

Но сейчас мы имеем именно то телевидение, которые тогда стали закладывать пришлые «взглядовцы». Практически все топовые передачи и сериалы – это клоны западных аналогов. По этому поводу есть некоторый элемент обиды. Тем более у нас, у тех, кто создавал первую частную компанию «Авторское телевидение», уже в названии которой заложен принцип собственного креатива.

– Была ли ревность к славе «взглядовской» как у одного из авторов «12 этажа»?

– Тогда не было. Вообще «молодёжка» всегда отличалось солидарностью и взаимной гордостью за успехи друг друга. Тем более, что «Авторское телевидение» успешно продвигало свои проекты. Мы создали «Пресс-клуб», из которого вышли многие форматы, ставшие потом самостоятельными. Это и наша с Гигановым «Будка гласности», и угловская «Оба-на», и «ТВ-галерея» Савушкина и Зарецкой, и Комиссаров, и Цветков, и даже «Намедни» Лени Парфёнова.

Я думаю, что ревность скорее была у родителей АТВ Киры Прошутинской и Толи Малкина. Ведь они же были первыми, кто делал «Взгляд». А потом их потеснили. Но соперничество скорее было творческим движком, а не источником зависти.

Лично мне обидно лишь то, что сейчас только «Взгляд» вспоминают, как революцию на ТВ. А между тем истинно революционным был именно «12 этаж» с придуманной мной и Гигановым «лестницей». Его запустил и пробил грудью в эфир лично Сагалаев в обход телевизионных начальников. Шум от него пошёл великий. И когда на перестроечном съезде народных депутатов начинался базар-вокзал с выключением и включением микрофонов, стоявших не только на трибуне, но и в проходах, все говорили – «Ну, это прямо «12 этаж» какой-то!»

– Что дал этот проект рок-движению страны?

– Я считаю, что они шли рука об руку. Все группы, которые вышли из подполья и стали рупором молодёжи, все новые кумиры отечественного рока появлялись в эфирах «Взгляда» и по существу были его нервом и манком для юной аудитории.

В этом, собственно, и была главная «фишка». Кого-то это раздражало, но создатели уже тогда чётко понимали, что на смену линейному восприятию приходит клиповое мышление.

В свою очередь, «Взгляд» усиливал влияние музыкантов новой волны на молодёжь и постепенно делал их культовыми.

– Считаешь ли ты, что действительно «Взгляд» и рок-музыка развалили СССР?

– Нет, не считаю. Коммунистическую систему – да. Тоталитарное мышление – конечно. Страх перед репрессивным аппаратом – безусловно.

То, что битва на этом поле была нешуточной, говорит, например, такой факт. Я был тогда в «молодёжке» заведующим отделом публицистики. Время от времени просматривал письма от телезрителей. Они приходили буквально мешками. И вот я засовываю руку в один из бумажных мешков, извлекаю наиболее увесистое письмо, читаю адрес отправителя, и медленно сползаю со стула от изумления. Письмо от великого писателя земли русской Виктора Астафьева!

Дрожащими руками вскрываю конверт и начинаю читать. Сейчас я безбожно ругаю себя за то, что не сохранил этот бесценный документ. Подробностей не помню, но суть сводилась к тому, что Виктор Петрович эмоционально хвалил наши программы за смелость и правду.

Буквально в тот же день меня вызвал к себе Сагалаев и показал другое письмо, пришедшее из ЦК КПСС. Оно было написано Юрием Андреевичем Ждановым, ректором ростовского университета, сыном легендарного сталинского приспешника. Он просил высшие партийные инстанции разобраться с этими «возомнившими о себе так называемыми журналистами». Но время было уже не то. Отвечать что-то пришлось, но последствий это никаких не имело.

Именно поколение, воспитанное «Взглядом», бесстрашно вышло в августе 1991 года на защиту демократии к Белому дому.

А страну развалили те, кто просто воспользовался ситуацией и решил под шумок урвать себе кусок пожирнее. Сначала они откусили от великой державы по собственной вотчине. А потом уже там оторвались по полной.

– «МузОбоз» Ивана Демидова унаследовал что-либо от «Взгляда»?

– Собственно говоря, он из него и вышел. Его создатели – автор и ведущий Ваня Демидов, и режиссёр (а по сути – вдохновитель и продюсер) этого проекта Андрей Разбаш были «взглядовцами». На волне интереса к новым музыкальным именам и командам они справедливо рассудили, что должен появиться самостоятельный музыкальный молодежный формат. И исполнили его ярко, лихо и оригинально.