Текст книги "Восточный рубеж. ОКДВА против японской армии"

В результате всех этих мероприятий по мобилизационному плану 1933 г. на 1 января 1934 г. в семи авиационных бригадах должно было быть 609 боевых самолётов. При этом тяжёлая авиация флота (28-я и 26-я бригады) могли использоваться и на морском, и на сухопутном направлении. Если на 1 мая все воздушные силы Дальнего Востока имели на вооружении 342 боевых самолёта, то к 1934 г. общее число боевых самолётов увеличивалось до 879. Такая группировка воздушных сил, сосредоточенная в основном в Приморье, значительно превосходила воздушные силы Квантунской армии (22).

После всех мероприятий на 1 октября 1933 г. в ОКДВА имелось 745 боевых самолётов. Из них в сухопутной авиации – 489 и морской – 286. Намечалось увеличение в конце 1933 г. и в 1934 г. ещё на тысячу боевых самолётов, чтобы довести общую численность к 1 января 1935 г. до 1745 машин. Но это количество хорошо выглядело на бумаге с личной подписью Ворошилова. В действительности принять за один год тысячу боевых машин, обеспечить их взлётными полосами, ангарами, мастерскими, складами для горючего и боеприпасов и, самое главное, жильём для личного состава и членов их семей было гораздо труднее, чем расписывать на бумаге, сидя в Москве, возможные изменения воздушных сил. Но, несмотря на все просчёты при планировании, количество боевых самолётов на Дальнем Востоке продолжало возрастать, значительно опережая рост воздушных сил Квантунской армии. В этом соревновании империя проигрывала Советскому Союзу (23).

В результате всех мероприятий 1933 г. численность ОКДВА на 1 января 1934 г. увеличилась до 163 694 человек (вместе с Амурской флотилией и МСДВ), количество танков до 767 и танкеток до 534. На 1 января 1933 г. в ОКДВА имелось 800 танков, танкеток и бронемашин. В 33-м на вооружении появились современные танки БТ. Но и число не имевших уже в то время боевой ценности танкеток Т-27 увеличилось в два раза. Общее число бронетанковой техники к 1 января 1934 г. возросло до 1340 боевых машин. Из этого количества 93 машины были устаревшими Т-18 и 534 машины – танкетками Т-27. Но вся эта техника находилась на вооружении танковых и механизированных частей и в 1934 г. Но даже несмотря на все эти недостатки, превосходство в этой боевой технике над Квантунской армией в 1933 г. было абсолютным. И оно продолжало увеличиваться в последующие годы (24).

В июле 1933 г. заместитель начальника Управления механизации и моторизации Грязнов инспектировал некоторые мотомеханизированные части Приморской группы войск ОКДВА. В докладе Ворошилову он отмечал: «1. Приморье уже на сегодня достаточно насыщено мехчастями, но эти части распылены и не представляют из себя достаточно организованной силы. Оперативные условия борьбы за Приморье вызывают необходимость объединения этих сил в бригаду… 4. Сунгарийское направление по своим оперативным возможностям требует создания на этом направлении самостоятельного крупного механизированного соединения. Желательно по плану 1934 г. наметить размещение одного механизированного соединения в Хабаровске… 6. Забайкальский театр представляет исключительные выгоды и преимущества по применению механизированных соединений и требует решительного усиления мехсредствами…» (25).

Из общего количества боевых самолётов 352 были бипланами Р-5, которые использовались как лёгкие бомбардировщики и штурмовики. Истребителей И-5 было всего 139. Для прикрытия воздушного пространства такого огромного региона как Дальний Восток этого было явно недостаточно. Ударную силу авиации составляли 144 тяжёлых бомбардировщика ТБ-3 и ТБ-1 и 36 воздушных крейсеров Р-6, которые также могли выполнять роль бомбардировщиков дальнего действия. В Москве считали, что этих сил достаточно для нанесения бомбовых ударов по глубоким тылам Квантунской армии и японским городам. В 1934 г. усиление ВВС ОКДВА самолётами этого типа не планировалось. Разведывательная авиация флота имела на вооружении 62 морских самолёта БР-2 и С-62.

Создание в Приморье такого мощного воздушного кулака способствовало разработке теории применения крупных воздушных сил, особенно в начальный период войны. Ещё в 1932 г., когда оснащение ВВС тяжелобомбардировочной авиацией только начиналось, Штаб РККА разработал, а Реввоенсовет Союза утвердил «Постановление об основах организации и управления ВВС РККА». В документе отмечалось, что в настоящее время ВВС, в том числе и морская авиация, вплотную подошли к новому этапу своего развития, которое на основе возрастающего боевого значения воздушных сил решительно требует для их использования новых оперативных установок стратегического порядка не только для самих ВВС, но и для всей РККА, в том числе и для ВМС. Предполагалось, что в первый период войны вся имеющаяся боевая авиация, в том числе и морская, массируется для самостоятельных действий, чтобы завоевать господство в воздухе, дезорганизовать тылы, сорвать мобилизацию и сосредоточение возможного противника и уничтожить часть его морского флота.

При этом считалось в те годы, что массирование авиации, как основная форма стратегического и оперативного использования ВВС РККА, приобретает в руках Главного командования Красной Армии значение фактора, решающего исход не только отдельных боёв, сражений или операций, но и могущего коренным образом изменить обстановку всей компании, склонив решительно с первых же дней её возникновения успех военных столкновений в нашу пользу. Не исключался также и такой вариант, что наличие мощных воздушных сил, и в первую очередь тяжелобомбардировочных соединений, может служить для Запада и особенно для Востока реальным средством отдаления сроков возможного вооружённого выступления капиталистических держав против Советского Союза. И если для Запада угроза военного нападения в начале 30-х была уже не актуальна, то для Востока мощные воздушные силы в районе Владивостока были серьёзным сдерживающим фактором для агрессивных устремлений империи. Это хорошо понимали в Москве и Хабаровске и продолжали увеличивать воздушную группировку ОКДВА.

К 1934 г. Забайкальская группа войск имела в своём составе четыре стрелковые дивизии (35, 36, 94 и 57-я), две кавалерийские дивизии (15-я и 1-я колхозная) и 6-ю механизированную бригаду. Артиллерия была представлена одним полком РГК и тремя отдельными дивизионами ПВО. В подчинении командования группы имелись: отдельный батальон связи, отдельный инженерный батальон и полк железнодорожных войск. Границу с Маньчжурией прикрывал Забайкальский УР. Приморская группа войск имела шесть стрелковых дивизий (1, 21, 26, 40-я и две колхозные), одну кавалерийскую дивизию, два укреплённых района, Гродековский и Барабашский). Артиллерия имела один полк РГК и два отдельных дивизиона ПВО. Командованию группы подчинялись два танковых и два инженерных батальона, автомобильный и химический батальоны и батальон связи, обслуживавший штаб группы. Крупная группировка войск была сосредоточена в Приамурье. В Хабаровске находились штаб армии и особого колхозного корпуса. Границу прикрывали Благовещенский и Усть-Сунгарийский УРы. Устье Амура прикрывал Николаевский УР, также подчинённый командованию армии. Стрелковые войска – две стрелковые (2-я и 12-я) и две колхозные дивизии. Стратегической конницы на этом направлении не было (26).

Таковы были итоги 1933 г. – итоги впечатляющие. Квантунская армия отставала по всем показателям – общей численности, танкам, самолётам, орудиям. Военно-промышленный комплекс Советского Союза работал на полную мощность, и военной промышленности Японии в области сухопутных вооружений было не под силу тягаться с этим монстром. Но политическому и военному руководству в Москве достигнутого превосходства было, очевидно, мало. Уже в декабре 1933 г. планировалось увеличение общей численности ОКДВА по оргмероприятиям 1934 г. ещё на 76 000 человек и доведение общей численности дальневосточной группировки до 240 000 человек к 1935 г. (27). Было ли это связано с какими-то планами на будущее? Ответить на этот вопрос сейчас ещё невозможно.

Обе разведки (советская и японская) внимательно следили за событиями в дальневосточном регионе. Если мы знали практически всё о том, что происходило в Маньчжурии и Корее, то японская разведка также многое знала о том, что творилось за Амуром и Уссури в Забайкалье, Приамурье и Приморье. Полностью скрыть огромную перевозку войск и боевой техники на Дальний Восток было невозможно. Японской агентуры на нашей территории было достаточно, и она работала активно, держа под наблюдением и Транссиб, и все ответвления от него со всеми станциями и разъездами где велись интенсивные строительные работы для размещения прибывающих из европейской части страны новых воинских частей. Во втором (разведывательном) отделе японского генштаба тоже работали опытные аналитики, которые умели обрабатывать и анализировать поступающую в генштаб информацию. И если Ворошилов получал из Разведупра всю разведывательную информацию по Маньчжурии, Корее и Японии, то и японский военный министр тоже получал из своего генштаба всю разведывательную информацию о советском Дальнем Востоке, и эта информация тоже была достаточно полной. Возможно, поэтому в своих выступлениях Араки говорил: «Если бы СССР обнаружил прорехи в подготовленности в вооружениях Японии, то неизвестно, какую бы он занял позицию» (28). Основания для таких высказываний, учитывая абсолютное превосходство ОКДВА над Квантунской армией, у него конечно были.

И нашему официозу «Известиям» незачем было писать в номере от 6 октября, что военный министр империи, говоря подобные слова, «заведомо для себя и заведомо для всего мира валит с больной головы на здоровую». Ни на чью голову Араки ничего не валил, а просто трезво учитывал обстановку в регионе и соотношение сил враждующих группировок. Конечно, «Известия» ни слова не писали об усилении ОКДВА и превосходстве её над Квантунской армией. То, что знали во всём мире, советскому читателю знать было не дано.

1934 год

Постановление об очередном усилении ОКДВА в 1934 г. № 134 с.с. было принято Советом Труда и Обороны (СТО) в декабре 1933 г. Предусматривалось для усиления обороноспособности Дальнего Востока перебросить в ОКДВА в 1934 г. три стрелковые дивизии (1, 32 и 34-я), три механизированные бригады, один танковый батальон, один артиллерийский полк РГК, два отдельных стрелковых полка, механизированный полк для колхозной кавалерийской дивизии, девять пулемётных батальонов для гарнизонов УРов. Для усиления ВВС Востока намечалось перебросить семь авиационных бригад, 10 авиационных эскадрилий и 11 отдельных авиационных отрядов. В цифрах эти мероприятия выражались в 56 000 человек, 270 орудий, 929 самолётов и 961 танк. Как и в предыдущем году, основное внимание уделялось развитию военно-воздушных и механизированных войск. Все переброски из внутренних военных округов должны были осуществляться в первой половине года. К 1 мая 1934 г. удалось перебросить и разместить, хотя и с большими трудностями, управление стрелкового корпуса и две стрелковые дивизии (32-я и 34-я), один стрелковый полк и одну механизированную бригаду (2-я) в Приморье, 20-ю мотомеханизированную бригаду в Троицк-Савск, а также механизированный полк для колхозной кавалерийской дивизии. Были переброшены также и все девять пулемётных батальонов для УРов. ВВС ОКДВА пополнились двумя авиационными бригадами, пятью авиационными эскадрильями и семью авиационными отрядами (29).

Что могла противопоставить империя воздушным силам ОКДВА в 34-м? Сколько самолётов было в Маньчжурии и Корее? Сколько на островах и авианосцах японского флота? Каковы были возможности маневра воздушными силами по количеству самолётов и по времени для усиления Квантунской армии? И как будет действовать авиация империи в самом начале войны? От ответов на эти вопросы зависело многое и прежде всего планирование начального периода будущей войны на Востоке. Поэтому за ответами обратились к военным разведчикам.

В информационном отделе 4-го Управления подготовили документ (на 27 листах), в котором аналитики разведки, используя всю имеющуюся у них информацию, высказали свои соображения по поводу возможных действий японской авиации в первые дни войны. 16 июля 1934 г. документ за подписью Берзина был отправлен начальнику штаба Егорову и начальнику ВВС РККА (30). Вполне возможно, что один из экземпляров был отправлен в Хабаровск.

В документе указывалось, что эта разработка о возможности применения авиации Японией, по данным на май 35-го, для действий против основных районов территории СССР на Дальнем Востоке. При этом приведённые расчёты исходили из основного положения, что предполагаемое использование ВВС Японией возможно в условиях войны лишь против СССР без учёта ведения операций против Китая и США, когда вся воздушная мощь будет брошена против Дальнего Востока. При разработке исходных данных и соображений о вероятной численности японской авиации и её распределении для операций против важнейших районов Дальнего Востока использовалась следующая информация: производственные возможности авиапромышленности Японии в мирное и военное время, численность и дислокация ВВС Японии в мирное время, а также возможная численность и вероятные районы их сосредоточения в период развёртывания. Учитывались также тактико-технические данные ВВС Японии. Характерно также то, что никаких документальных данных о возможных действиях японской авиации в начальный период войны военной разведке получить не удалось.

Основами японского оперативного искусства являлись: наступательная доктрина и превосходство сил на главном направлении, а также маневр, который совершался с исключительной быстротой и внезапностью действий. Всё это могло быть использовано при действиях японских ВВС в начальный период войны. Поэтому по отношению к Дальнему Востоку можно было ожидать применения следующих принципов:

1) оперативная внезапность при нападении на Приморье с возможным использованием для этого авиации с авианосцев;

2) проведение ложных воздушных атак для отвлечения внимания от сосредоточения главных сил авиационного нападения;

3) и, главное, необходимость использования стратегической внезапности путём нападения ещё до начала войны для разгрома главнейших авиабаз и районов советского Дальнего Востока, чтобы предотвратить нападение ВВС РККА на важнейшие районы метрополии и колоний Японии (31). Характерно, что вывод о возможности внезапного нападения японской авиации до начала войны был сделан военной разведкой за семь лет до нападения японской авиации на Пёрл-Харбор в декабре 1941 г.

Разведка определяла общую численность сухопутных и морских ВВС Японии в 1276 сухопутных и 826 морских самолётов. Из этого количества в Маньчжурии и Северной Корее на 1 апреля 1934 г. были сосредоточены пять авиационных полков, имевших 258 боевых самолётов. Кроме того, имелось 200 запасных и 45 транспортных и связных самолётов. Всего 503 машины. В Японии и на Формозе располагалось семь авиационных полков сухопутной и вся морская авиация с общим количеством самолётов: 513 боевых и 300 в запасе и 826 самолётов морской авиации, а всего 1644 самолёта, но это численность мирного времени (32).

На фронте, в Северной Корее и Маньчжурии, по расчётам разведки, сосредотачиваются сухопутная и морская авиация с общим количеством 1362 самолёта. При этом около 40 % всех самолётов ВВС Японии остаются в метрополии, и это даёт возможность, в случае больших потерь, обеспечить пополнение частей, находящихся на фронте в первые месяцы войны. В документе отмечалось, что, учитывая заблаговременную и планомерную подготовку маньчжурского театра для оперативного маневра, ВВС Японии следует предположить, что авиация будет сосредоточена в Маньчжурии после доразвёртывания перед самым началом войны. Иными словами, всё необходимое: обслуживающий состав, технические средства, запасы бомб и горючего и самолёты будут заранее отправлены в Маньчжурию. При этих условиях появление на маньчжурском и корейском театрах военных действий лётного состава авиаполков метрополии (2, 3, 4, 5 и 7-й) и морской авиации с общей численностью в 818 самолётов возможно ожидать в первый же день войны или открытия военных действий без объявления войны (33).

После анализа всей имеющейся информации в Разведупре пришли к выводу, что важнейшими районами для действия ВВС Японии на Дальнем Востоке могут быть Приморское (Владивосток, Никольск-Уссурийский, Иман, Пограничная), Приамурский (Хабаровск, Благовещенск, Бурея, Свободный) и Забайкальский (станция Маньчжурия, Нерчинск, Чита). Не исключалось, что может быть произведено одновременное нападение на все эти районы. По данным разведки на 1 апреля 1934 г., предполагалось, что для воздушной атаки на приморском направлении будет сосредоточено 300 самолётов морской авиации. Кроме того, считалось, что для обеспечения переброски войск из Японии в Корею в первый день войны для действий против Владивостока можно ожидать эскадру военно-морского флота с авианосной авиацией в составе 150–160 самолётов. На этом направлении также могут действовать и крупные силы сухопутной авиации, расположенной в Маньчжурии и Северной Корее в количестве трёх авиационных полков в составе 268 сухопутных самолётов. Всего в первый период войны против Приморья могут быть сосредоточены 718 боевых самолётов, из них 200 истребителей, с общей бомбовой нагрузкой за один вылет в 296 тонн (34).

Для действий против Хабаровска и кораблей Амурской флотилии может быть выделено 62 самолёта с общей бомбовой нагрузкой в 25 тонн. Для воздушного нападения на район Благовещенск – Бурея – Свободный подготавливается аэродром и посадочные площадки с общей вместимостью 200–250 самолётов. Общее количество сосредотачиваемой авиации для этого района определялось в 200 самолётов с бомбовой нагрузкой в 106 тонн. Для воздушного нападения на район Даурия – Нерчинск – Чита были подготовлены аэродромы и посадочные площадки с общей вместимостью в 100–150 самолётов. Общее количество самолётов на этом направлении – 145 разведчиков и лёгких бомбардировщиков с бомбовой нагрузкой в 47 тонн.

По этим расчётам для действий против основных районов Дальнего Востока и для прикрытия основных центров Маньчжурии и Северной Кореи от налётов советской авиации с первого же дня войны, если война будет объявлена, может быть использовано 887 разведчиков, лёгких и средних бомбардировщиков и 365 истребителей (35). Это почти в пять раз больше того количества боевых машин, которые постоянно дислоцировались на территории, занятой частями Квантунской и Корейской армий в мирное время. При этом не исключалась возможность внезапного массированного нападения на советскую территорию без объявления войны. Естественно, что при расчётах на дальнейшее усиление ВВС Дальнего Востока в Москве учитывали такую возможность развития событий. Предупреждения военной разведки были приняты во внимание.

* * *

Сразу же после постановления СТО об усилении ОКДВА в Штабе РККА была разработана директива командующему ОКДВА о разработке плана операций войск Дальневосточного фронта на 1934 г. Документ был завизирован 2 января начальником Штаба РККА Егоровым, на следующий день был подписан наркомом и сразу же отправлен в Хабаровск Блюхеру. План должен был разрабатываться штабом ОКДВА, который в военное время становился штабом Дальневосточного фронта. Основой для разработки плана должно было быть действующее мобилизационное расписание № 15, а также организационные мероприятия 1933–1934 гг. При этом в Хабаровске при разработке этого плана должны были исходить из положения неожиданного нападения Японии на СССР. В Москве в полной мере учитывали опыт Русско-японской войны 1904–1905 гг.

В Москве силы возможного противника, по данным военной разведки, которые могли быть сосредоточены на континенте против Советского Союза, определялись: японская армия – 30–35 пехотных дивизий, 15 пехотных и 8 кавалерийских бригад. По средствам усиления Япония могла выставить до 1200 танков, 1600 самолётов и 3600 орудий всех калибров. Армия «независимого» государства Маньчжоу-Го оценивалась военной разведкой в 5–7 пехотных бригад, 5–6 кавалерийских бригад и общей численностью до 25–30 тысяч общего состава (36).

По направлениям предполагалось, что против Забайкалья будет сосредоточено 11–13 пехотных дивизий, 2 кавалерийские бригады и одна механизированная бригада; против Приамурья – 6–7 пехотных дивизий и 1 кавалерийская бригада, при этом против Благовещенска 3–4 пехотные дивизии и 1 кавалерийская бригада, а на сунгарийском направлении до 2–3 пехотных дивизий. Против Приморья предусматривалось сосредоточение 8—10 пехотных дивизий, 2 кавалерийских бригад и 1 механизированной бригады. Против устья Амура и Де-Кастри Япония могла высадить десант численностью от одной до полутора пехотных дивизий, а против Владивостока и залива Америка десант до двух пехотных дивизий и двух морских экипажей (морская пехота). Остальные войска, из ожидаемых на континенте, должны были находиться на границах Северного Китая и в резерве Главного командования.

Сроки сосредоточения японских войск, по мнению Штаба РККА, определялись в Забайкалье на 50–60, в Приамурье на 25–30 и в Приморье на 20–25 день с начала мобилизации японской армии. Но при этом отмечалось: «Нельзя считать, что японцы будут нападать на СССР только с имеющимися на данный момент наличными силами в Маньчжурии, Корее и Северном Китае» (37). Поэтому при разработке плана необходимо учитывать накопление японских войск в Маньчжурии ещё в мирное время и сокращение указанных сроков сосредоточения японской армии. В Штабе также считали, что десантную операцию, особенно в районе Владивостока – Залива Америка, надо ожидать в первый день войны.

В отличие от двух предыдущих планов 1932 и 1933 гг., план 1934 г. имел ярко выраженные наступательные задачи. В директиве, подписанной наркомом, указывалось, что: «Основная задача войск Дальневосточного фронта на первый период компании – разгромить японо-маньчжурские силы в районе Харбин – Цицикар и овладеть КВЖД до окончания их сосредоточения, имея в виду в дальнейшем занятие нашими подвижными частями (конница, мотомехчасти) района Чаньчунь, как начало второго этапа компании по окончательному уничтожению японской армии в Южной Маньчжурии и Корее» (38). Вот такие задачи ставили в Москве уже в начале 1934 г. Разгромить в самом начале будущей войны обе японские армии (Квантунскую и Корейскую), вернуть себе КВЖД и захватить всю Маньчжурию, смыв позор Русско-японской войны. Очень хотелось получить обратно (возможно, и Порт-Артур с Дальним) то, что потеряли тридцать лет тому назад. Аппетиты были большими, а вот возможности – весьма скромными.

Какими силами собирались в Москве завоёвывать Маньчжурию? Основной удар наносился из Забайкалья силами 13-й армии. В её состав входили: три управления стрелковых корпусов, управление кавалерийского корпуса, 12 стрелковых и 4 кавалерийских дивизии, один механизированный корпус, три авиационные бригады и три артиллерийских полка РГК, а также части Забайкальского УР. Район развёртывания: станция Даурия, Нерчинский завод, Оловянная. 14-я армия, расположенная в Приморье, имела в своём составе: 6 стрелковых и одну кавалерийскую дивизию, одну авиационную бригаду и два полка артиллерии РГК. Границу Приморья прикрывали части Гродековского, Полтавского и Барабашского УРов. Район развёртывания – Иман, Ново-Киевское, Яковлевка. В Приамурье сосредотачивались две оперативные группы: Благовещенская оперативная группа имела в своём составе управление 19-го стрелкового корпуса, 4 стрелковые дивизии, две авиационные бригады, один артиллерийский полк РГК, а также части Благовещенского УРа. Район развёртывания: Благовещенск, Бочкорёво, Завитая. Сунгарийская оперативная группа также имела в своём составе управление отдельного колхозного корпуса, 6 стрелковых дивизий, 2 стрелковые и одну кавалерийскую бригады, одну авиационную бригаду и части Усть-Сунгарийского УРа.

В подчинении командования фронта находилась Амурская речная флотилия в составе дивизиона мониторов, дивизиона канонерских лодок, дивизиона бронекатеров и дивизиона траления и заграждения и фронтовая авиация в составе 29-й и 26-й тяжелобомбардировочной и 110-й лёгкой штурмовой авиабригады. Морские силы Дальнего Востока с первого дня войны переходили в оперативное подчинение командования Дальневосточного фронта. В их составе имелись: две бригады подводных лодок, бригада заграждения и траления, 4 дивизиона торпедных катеров и морская авиация. Основной задачей МСДВ в случае войны являлись:

1) активная оборона дальневосточного побережья от залива Посьет до Советской гавани и удержание при всех обстоятельствах Владивостокского района;

2) развитие активных крейсерских действий подводных лодок на коммуникациях противника вплоть до Цусимского пролива, а также действия тяжёлой и лёгкой авиации по корейским портам Гензан, Сейсин, Расин и Юкки (39).

В резерве Главного Командования должно было находиться 5 стрелковых дивизий в Забайкалье в районе Верхнеудинска и Читы. Так же как и в плане предыдущего года, предусматривались активные действия армии Монгольской республики, которые должны были обеспечить с правого фланга операции войск забайкальского направления. Но в 1934 г. монгольские войска усиливались 101-й смешанной авиационной бригадой и 20-й лёгкой механизированной бригадой. Район действий монгольской армии оставался прежним: Югодзырь, Тамцак-Булак и Баин-Тумень. По плану 1934 г. ход боевых действий частей фронта должен был предусматривать на первом этапе до 20-го дня войны разгром наличными силами авиации и сухопутных войск противника и занятие района Хайлар. На втором этапе с 25 по 60 дни войны – развитие наступления с целью разгрома частей противника и овладения районами Цицикар и Харбин.

В директиве наркома указывалось, что в ответ на нападение японцев ВВС ОКДВА немедленно перелетают границу для уничтожения авиации противника на основных аэродромах Хайлара, Цицикара, Харбина, Чанчуна, Муданзяна и Сейсина. После этого должна была последовать атака морского флота противника и его десантов. Фактически предусматривалось уничтожение японской авиации в Маньчжурии на её аэродромах в первый же день войны и завоевание господства в маньчжурском небе (40).

В Забайкалье ещё в мирное время должна была быть придвинута к границе маневренная группа 13-й армии в составе одного механизированного корпуса, двух кавалерийских дивизий и 57-й стрелковой дивизии. Этот ударный кулак с воздуха прикрывался всей авиацией группы. Основная задача: стремительным ударом уничтожить Хайларскую группу противника и развивать преследование к перевалам Большого Хингана. После занятия Хайлара из этой группы выделяется часть сил, которая не позднее 13-го дня войны при поддержке авиации 13-й армии и двух авиадесантных батальонов занимает Солунь. Впервые в планах возможной войны на Дальнем Востоке предусматривалось применение авиадесантных подразделений. После занятия Солуня задачей группы было уничтожение подходящих с юга частей противника и прерывание железнодорожной коммуникации Таонань – Цицикар.

Наступательные задачи ставились и на других направлениях. В Приамурье предусматривалось наступление вдоль Сунгари. В районе Благовещенска также предусматривалось наступление стрелковым корпусом из трёх дивизий в направлении Цицикар, чтобы уничтожить части прикрытия противника и захватить перевалы Малого Хингана, а затем оказать содействие группе войск 13-й армии в овладении перевалами Большого Хингана. На этом направлении также предусматривалось использование авиадесантных частей. В Приморье также предусматривались наступательные операции. Ударная группа 14-й армии в составе двух стрелковых дивизий, одной кавалерийской дивизии и механизированной бригады должна была уничтожить противника в районе Мишань-Фу. Для этого также намечалась выброска авиадесантного батальона, чтобы занять с тыла горные проходы. Затем эта группировка должна была совместно с Сунгарийской оперативной группой уничтожить противника, действующего в нижнем течении Сунгари (41). Этот план войны на Дальнем Востоке вводился в действие при наличии следующих условий:

1) нападение японской авиации на один или одновременно на несколько пунктов Дальневосточного края СССР;

2) нападение сухопутных японских частей на одном из участков территории СССР на Дальнем Востоке или одновременно на нескольких участках;

3) нападение военно-морского флота Японии на советское побережье с одновременным началом военных действий на сухопутной границе.

Инициатива начала войны по этому плану предоставлялась Японии. Наступательные действия частей Дальневосточного фронта рассматривались только как ответные мероприятия в случае начала войны (42).

План войны на 1934 г. был составлен и утверждён наркомом. Но он был хорош на бумаге. Реальных сил для его осуществления у Блюхера не было. Это хорошо понимали в Генштабе. Поэтому уже 4 февраля 1934 г. Егоров докладывал Ворошилову, что во исполнение плана войны на Дальневосточном театре военных действий было решено сразу же с объявлением войны начать переброску на Дальний Восток соединений и частей из военных округов европейской части страны. В первую очередь было решено использовать войска очень обширного Приволжского военного округа. Оттуда предполагалось забрать четыре управления стрелковых корпусов, 10 стрелковых и одну кавалерийскую дивизии, а также четыре артиллерийских полка РГК. Из МВО предполагалось перебросить на Восток только 3-й стрелковый корпус с двумя стрелковыми и одной кавалерийской дивизией, а также два железнодорожных полка для увеличения пропускной способности Транссибирской магистрали. Это не считая намеченной в 1934 г. переброски из ЛВО в Забайкалье частей 11-го механизированного корпуса. Ворошилов утвердил предложения Егорова, и в Штабе РККА началась разработка плана перевозок (43).

* * *

К январю 1934 г. был разработан план действий ВВС Дальнего Востока на 1934 г. в первые дни войны (период М1 по М6). План разрабатывался в двух вариантах – зимнем и летнем и предусматривал использование тех воздушных частей, которые должны были быть переброшены на Дальний Восток в 1934 г. В этом плане частями ВВС предусматривалось:

а) уничтожение неприятельской авиации, сосредоточенной на аэродромах Северной Маньчжурии;

б) срыв железнодорожных перевозок к нашим границам, особенно в район к востоку и северо-востоку от Харбина, включая и перевозки из Кореи, то есть авиация должна была сорвать и хотя бы на несколько дней задержать сосредоточение японских войск на наиболее опасном для ОКДВА приморском и сунгарийском направлениях;