Текст книги "Жизнь на Марсе"
Автор книги: Евгений Корпачёв
Жанр: Космическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Он стал смотреть сообщение суда. Но белом фоне стоял судебный секретарь – человек средних лет. Отрытое широкое лицо, карие глаза. Длинные тёмные волосы зачёсаны назад, высокий лоб. Одет он был в тёмно-коричневую рубашку и брюки.
Спокойным голосом он вежливо и печально сообщил, что было рассмотрено дело Геннадия. Учитывая все обстоятельства дела, суд счёл возможным не дожидаться объяснений Геннадия и начать голосование. Пока подавляющим большинством голосов Геннадий признаётся виновным в частичном убийстве. По окончании голосования он будет либо оправдан, либо приговорён к наказанию: второе предупреждение. А пока голосование не закончится, Геннадий должен постоянно находиться по месту жительства.
Затем он пояснил: наказание не предусматривает ничего, кроме предупреждения. Но это очень серьёзно. При следующем, третьем преступлении, если он его совершит и будет признан виновным, он будет наказан.
Наказание будет только одно: физическое уничтожение.
В голове Гены при его последних словах словно раздался тяжёлый удар в огромный колокол. В голове загудело, всё поплыло перед глазами. В горле стало жарко, как будто он выпил какой-то горячий напиток. В груди что-то застучало. В ушах беспорядочно зазвенели колокольчики, перед глазами поплыли разноцветные мелькающие точки. Голова стала тяжёлой, словно чугунной.
Уже плохо соображая, он продолжал смотреть на экран остекленевшим от шока взором.
Секретарь продолжал: в случае признания его виновным, Гена не сможет покинуть пределы своей полости в течение срока наказания: два года. Даже в сопровождении членов цивилизаций Вселенского сообщества. Он может принимать гостей и пользоваться связью. Это ограничение свободы – не столько наказание, сколько мера, направленная для сохранения его самого и других разумоидов от возможных неприятностей. Через два года наказание снимется, ограничение отменится. От себя лично секретарь добавил, что из своей практики он может предположить, что, скорее всего, Гена будет признан виновным. Секретарь рекомендовал не падать духом и потратить это время для чего-нибудь полезного, что не потребует выхода за пределы полости. Например, теоретическая учёба. Пожелал стойко и достойно перенести наказание. Если будет что-то непонятно, он ответит на любые вопросы и окажет любую помощь, которую сможет.
Сообщение окончилось. Гена сидел и смотрел невидящими глазами на пустой белый экран.
У него было ощущение, будто ему подарили дорогой и хрупкий подарок, а он отнёсся к нему легкомысленно. Забавляясь с подарком, он играючи, по неосторожности неловко уронил и разбил его. Как глупый мальчишка, он не знал, что теперь делать с осколками.
Осмысливание происшествия вело его всё глубже и глубже во времени по волнам воспоминаний.
Фойс! Конечно же, нужно связаться с ней и посоветоваться.
Гена нашёл на экране входящие сообщения. От Фойс было несколько посланий. Все они были об одном и том же: она беспокоится за него и просит выйти на связь.
Гена послал ей ответное сообщение, вкратце, со стыдом сообщив о том, что он в очередной раз совершил нечто непотребное.
По лестнице пешком поднялись Сиу и Джек.
Гена посмотрел на родителей обречённо-виноватым взглядом затравленного, раздавленного жизнью человека.
Внезапно Джек вдруг широко улыбнулся и громко хлопнул в ладоши. Гена от резкого, громкого звука и от неожиданности даже вздрогнул.
– А ну-ка, давайте не будем предаваться унынию, печали, отчаянию и всякому там самобичеванию. В случае печального происшествия нужно сделать для себя правильные выводы и ни в коем случае не грустить и не печалиться. Печальные мысли, как и все остальные, материализуются. Верный способ прогнать нежелательную мысль – заменить её другой, полезной. Для этого лучше всего отвлечься и заняться делом.
Давай моделировать киборга, который поможет тебе адаптироваться.
Гена немного оживился. Мать села слева от Гены, отец справа. Джек включил на экране программу моделирования, взялся руководить:
– Кибернетическую начинку отдадим на откуп роботам – это их прерогатива. А мы займёмся вопросом внешнего облика. Итак, кого ты хотел бы видеть в качестве наставника? – бодрым голосом спросил Джек.
– Ну, мы вроде говорили о девушке-марсианке. Но я не настаиваю, я даже…
– Да ладно тебе скромничать, вижу твои мысли. Честно говоря, на твоём месте я бы тоже сделал такой выбор. Значит, сейчас мы будем создавать девушку твоей мечты. Начнём с антропологических параметров. Давай данные.
Гена отбросил ложную скромность и стал формулировать свои представления о том, какой должна быть девушка – идеал женской красоты в его представлении.
– Рост высокий. Стройная.
Джек с лёгкой улыбкой на лице, сидя перед экраном, стал вводить на нём требуемые параметры. Он просто водил рукой, нажимая на голографические кнопки. На экране появилось женское тело.
– Ну нет, не настолько же худощавое! Это вообще скелет. Давай чуть полнее. Во. Вот это в самый раз. Ягодицы теперь великоваты, мне кажется. Давай подтянем. Ноги теперь смотрятся коротко, давай сделаем длиннее.
– Без проблем. Так пойдёт? – Джек явно впервые занимался моделированием киборга.
– Икры слишком жилистые, и выпирают они сильно. Не так надо… Дай, я сам.
– Пожалуйста, пожалуйста. Тебе с ней общаться.
Гена увлечённо стал водить рукой по экрану, изменяя размеры тела. Это оказалось на удивление легко. Сиу и Джек с интересом следили за манипуляциями сына, иногда выразительно переглядываясь. Процесс затянулся. Сиу легла на живот, подпёрла подбородок руками и болтала в воздухе босыми ногами. Джек лег на спину, заложил руки за голову и положил ногу на ногу, иногда качая ею. Наконец, Гена закончил.
– Вот, как-то так. – Гена немного отклонился от экрана, оглядывая своё творение. – Что скажете?
Сиу сказала:
– Ну зачем такая огромная грудь?
– Мне тоже кажется, это уже лишнее, – добавил Джек. – Хотя решать тебе, смотри сам. Мне кажется, это непропорционально. Я бы уменьшил. Ты позволишь вмешаться? Если не понравится, вернёшь всё назад.
– Давай.
Джек протянул руку в направлении экрана, и уменьшил грудь.
– Вот такая грудь мне нравится.
Сиу перестала болтать ногами. Села на пол. Опустила голову вниз и украдкой посмотрела на свою грудь. Потом опять на экран. Затем на Джека.
Грудь киборга была на размер больше, чем у неё. Красивые брови Сиу приподнялись, глаза немного округлились. Она удивлённо-насмешливо и чуть возмущённо посмотрела на Джека. Уперев руки в бока, она спросила:
– Ты что там изобразил?
Джек понял, что немного поспешил с советом, и торопливо сказал:
– Да я ещё не закончил…
– А мне нельзя было раньше сообщить? Я бы давно уже… Ах ты…
Она подлетела в воздух и в шутку набросилась на Джека. Он, как пружина, отскочил от неё, убегая. И они стали летать по воздуху. Сиу, наконец, схватила Джека, и они закувыркались в воздухе, хохоча и шуточно борясь друг с другом.
Гена продолжал увлечённо моделировать киборга.
Занятие интересным делом отвлекает от проблем и невзгод. И вокруг всё словно преображается. Мир вокруг – это то, что в уме.
Сиу с Джеком, разыгравшись, решили продолжить всё на улице. Вылетая из зала, они посмотрели на Гену. Он, забыв обо всём на свете, воодушевлённо занимался новым делом. От усердия немного высунув язык, он сосредоточенно продолжал заниматься моделированием девушки.
Супруги в обнимку вылетели через огромное окно, и направились по направлению к пещере в гидраэре.
Гена начал экспериментировать: изменял цвет и длину волос, цвет кожи, глаз. Углубляясь в программу моделирования, он стал постигать тонкости. Тут весьма кстати пригодились познания физиологии из небольшой его врачебной практики. До самого вечера он всё творил и творил.
Придуманным миром удобно управлять.
Незаметно стемнело. Появились довольные Сиу с Джеком.
– Гена, уже пора спать, завтра продолжишь.
Устало оглядев своё кибернетическое творение, Гена согласился. Предела совершенству не существует.
Забыв о том, что ещё совсем недавно он не смог взлететь, Гена привычно поднялся в воздух и полетел к реке. Выкупавшись перед сном вместе с родителями, он ещё раз поднялся на третий этаж в зал – полюбоваться на своё произведение. И немного разочаровался.
Только закончив дело, понимаешь, с чего нужно было начинать.
Гена понял, что девушка, безусловно, получилась очень даже хороша. Но делать нужно было не марсианку, а гуманоида. Как Фойс.
На завтра он запланировал сделать ещё одну модель и сравнить их между собой.
Засыпая, Гена вдруг подумал: как легко с помощью технологий высших цивилизаций клонировать любое живое существо, в том числе разумоида. И он подумал: марсиане легко могут отличить разумоида от киборга по ауре, мыслям и другим признакам. А внешние земляне, не имеющие способностей марсиан, сделать этого не могут…
ВЕЧНОСТЬ. Жизнь
На следующий день утром в гости пришла Фойс. Гена встретил её, как обычно, у портала. Она была в светлом жёлтеньком сарафане. Он очень шёл к её зеленоватого цвета коже.
Едва она вошла, как они бросились друг к другу и крепко, молча обнялись. Её упругое тело, её мягкая зеленоватая кожа, её запах уже стали ему привычными. Обнимая её, Гена понял, как же он соскучился по ней.
Простояв немного в обнимку, они взялись за руки и посмотрели друг другу в лицо. Гена понял, что ему очень её не хватало. Он бы хотел, как можно чаще видеть её огромные чёрные глаза. Находясь с ней, Гена чувствовал себя спокойно и умиротворённо. Рядом с ней он был счастлив.
Из комнаты Сиу вышли родители Гены, оба в пляжном виде. Джек сказал:
– О-о-о! Да вы совсем уже сдружились. Здравствуй, Фойс.
– Здравствуйте.
Ребята отпустили друг друга.
– Мы тут с Сиу собрались к друзьям, в другую галактику. Вы не возражаете, если мы оставим вас одних?
– Нет.
– Ну, тогда мы пошли.
Джек и Сиу как были – в пляжном виде, босиком – скрылись в мерцающем полотне портала.
Гене хотелось рассказать подруге о последнем, крайне неприятном происшествии, приключившемся с ним. Но она, нежно заглянув ему в глаза, прочитала его мысли и всё поняла. И сказала ему:
– Не надо, Гена. Я вижу, что тебе очень больно. Я всё знаю. Не рассказывай, не тревожь душевную рану. Всё проходит, пройдёт и это. Лучший лекарь душевных ран – время. Со временем всё сгладится и забудется. Ты чем сейчас занимаешься?
В её взгляде было сострадание и понимание. Гена прочитал её мысли и понял, что она переживала за него не меньше его самого. А может, даже больше.
– Родители предложили мне купить киборга. Такую вот няньку, – слегка конфузясь, сказал Гена.
– Прекрасно. Ты уже сделал проект?
– Проект я сделал. Но… Вот после подумал: несолидно как-то получается: у меня есть нянька. Если кто узнает – засмеют.
Фойс посмотрела на него большими красивыми глазами, провела по его щеке рукой. Гена ощутил нежное прикосновение её трёхпалой руки.
– Ты не обижайся, но если ты рассуждаешь так, то тебе действительно нужна… Ну, не нянька, конечно, а опытный наставник. Смеяться будут не над тем, кто учится, а над тем, кто ничего не умеет. Так что выбрось из головы ненужные мысли. Неконструктивные мысли – это лишний груз, мешающий движению вперёд. Многие хотели бы иметь рядом такого наставника постоянно.
– А у тебя в детстве была нянь… я хотел сказать, наставник?
– Конечно был. А как же без него? Но только наставник мой был астральный. Родители научили меня общаться с ангелом, и я всегда советовалась с ним. И до сих пор советуюсь. И он постоянно оберегает и охраняет меня.
– Неужели у гуманоидов тоже есть ангелы?
– Ты меня не перестаешь удивлять. Все цивилизованные разумоиды верят в Бога. Естественно, у всех них есть ангелы, у каждого свой. А как же без него? Разумоид отличается от животного тем, что имеет веру.
– А зачем тогда мне киборг? Не проще ли и мне общаться с ангелом, как все нормальные разумоиды?
– А ничто тебе не мешает общаться с ангелом. Для общения с ним тебе нужна сильная вера, а у тебя она слишком слаба. Поэтому родители и решили ввести в процесс воспитания искусственный элемент, который будет работать независимо от твоей неокрепшей веры в Бога. Видишь ли – я выросла на Араксисе, там у нас другие приёмы воспитания детей. Не хуже и не лучше, чем на Марсе. Просто другие. У вас на Марсе тоже есть разные педагогические методики. В соответствии с той, по которой воспитывался ты, тебе надлежало прожить на Земле лет до шестидесяти. Но, в твоём случае, тебе не удалось пройти до конца свой путь на Земле, и поэтому ты ещё не окрепший духом. Тебе нужна дополнительная поддержка, так сказать, опора, чтобы ты по неопытности не упал и не ударился. Понимаешь?
– Понятно. Да я, в принципе, не возражаю против киборга. Честно говоря, мне даже хочется иметь собственного робота.
– Ну вот и прекрасно. Пойдём, покажешь, что ты там сконструировал.
– Я… это… Не знаю, как тебе сказать… Дело в том, что робота я спроектировал в обличии девушки-марсианки. Но я ещё ничего не решил, я бы даже хотел…
– Да ладно тебе. Мысли не скроешь. – Фойс хитро и задорно улыбнулась, выразительно прищурив глаза. Веки у неё задрожали мелкими волнами, выдавая её эмоциональное состояние.
Гена, слегка покраснев, повёл подругу показывать, какого он придумал киборга.
Поднявшись на третий этаж, Гена включил экран, нашёл там свой проект и смущённо показал его Фойс.
Та с интересом рассмотрела киборга-девушку и сказала:
– Ну что же, недурно. Насколько я могу судить, внешне она очень даже ничего. А её характер ты не проектировал?
– Нет, я ещё этим не успел заняться.
– Каким бы красавцем не был разумоид или киборг внешне, главное – характер.
– Фойс, я что хотел сказать: ты не возражаешь, если я сделаю её похожей на тебя?
Фойс внимательно посмотрела на Гену и сказала:
– Конечно же, я польщена тем, что ты хочешь иметь нечто похожее на меня. Но я против этого. Зачем тебе моё изображение? Что ты будешь с ним делать? Разве я сама не нравлюсь тебе?
– Нравишься, даже более того. Но я хотел бы видеться с тобой как можно чаще.
– А что тебе мешает?
Гена сообразил, что сказал какую-то нелепость.
– Понял. Извини, я не хотел тебя обидеть. Я подумал: а не будешь ли ты ревновать меня к ней?
– К кому? К неживой кукле-роботу? Вот насмешил! Ху-ху-ху!! – Фойс засмеялась своим свистящим смехом. Тонкие губы вытянулись трубочкой, глаза сузились, веки мелко задрожали. – Ревность – удел глупцов. Если разумоид опускается до этого, значит, она сильнее любви. Между прочим, что ты хотел делать с киборгом-девушкой? – Фойс хищно прищурилась и взяла руку Гены в свою.
– Да ничего не хотел. В смысле, хотел, конечно, поучиться у неё вообще всему, и так далее.
Фойс тем временем подошла вплотную к Гене. Лица их сблизились. Гена прочитал мысли Фойс, которые на этот раз были отнюдь не нравоучительного характера.
– Полетели к тебе на гидраэр? Там так здорово.
– С тобой хоть куда.
Они взялись за руки и поднялись в воздух, не сводя глаз друг с друга. По дороге Гена подумал, что они были очень близки, но при этом ни разу даже не целовались.
В ответ Фойс обняла его за плечи и нежно чмокнула в щёку.
– Гена, астральные наслаждения куда более эмоциональны, чем плотские. Тем более что мы с тобой физиологически несовместимы.
Однако же плотская несовместимость ничуть не помешала им на гидраэре насладиться друг другом в полной мере.
…После продолжительного общения они лежали на верхушке гидраэра рядом, оба на спине, и смотрели, как солнце медленно склоняется к закату. Им вместе было очень хорошо. Ничто так не успокаивает, как общение с любимым, с которым объединяет нечто большое и чистое.
– Гена, я бы хотела от тебя ребёнка. У меня такое чувство, что мы должны будем расстаться. Я прогоняю его, но оно упрямо возвращается ко мне вновь и вновь.
Он приподнялся и удивлённо посмотрел на Фойс.
– Ты хочешь создать со мной семью?
– Нет, я не это имела в виду. Я хотела бы всегда иметь рядом с собой частицу тебя. Семью нам создать невозможно. Тем более зачать ребёнка. Не знаю, зачем я это сказала.
– А если сильно захотеть?
– Для этого нам нужно, чтобы наши тела стали совместимы. Ты готов стать гуманоидом?
Гена в растерянности лёг обратно на спину.
– Никогда об этом не задумывался. Наверное, не готов.
– Правильно, и не задумывайся. Нельзя без крайней надобности изменять тело, в которое вселил твою душу Бог. Тела у нас с тобой разные, но души совершенно одинаковые. Любовь – это свойство души, а не тела. Любить друг друга нам ничто не мешает.
Гена задумчиво смотрел на чистое голубое темнеющее небо.
– Интересно, а есть ли разумоиды бесполые, гермафродиты?
– Конечно есть. Кроме огромного количества разумоидов, имеющих биологические тела, во Вселенной есть даже такие формы жизни, которые до сих пор плохо изучены. Например полевые. Это такие разумоиды, которые существуют лишь в форме электромагнитных полей. И весь их мир – совокупность электромагнитных взаимодействий. С привычным нашим миром эти полевые формы жизни практически никак не взаимодействуют.
– Неужели наука Вселенского сообщества знает не всё о Вселенной?
– Всего не знает никто. Мир бесконечно разнообразен, и изучить его до конца не удастся никогда и никому. Обычной жизни длиной в пятьсот марсианских лет едва хватает на то, чтобы просто посмотреть на небольшую часть Вселенной.
– А что делать тем, кто по каким-либо причинам не может пользоваться порталами? И не может посмотреть на другие миры?
– Жизнь на Марсе и на других планетах – всего лишь краткий миг перед вечной жизнью. И та, следующая, вечная жизнь неизмеримо лучше этой, временной. В этой связи в какой-то мере даже повезло разумоидам тех цивилизаций, где жизнь не такая длинная, как на Марсе. То есть ждать перехода в лучший, астральный, мир им приходится относительно недолго. Хотя любой временной отрезок – ничто по сравнению с вечностью, где понятия времени совсем не существует.
– А какой смысл вообще ждать? А что будет, если не ждать, пока закончится жизнь, а добровольно прекратить её и перейти в вечность?
– Ты имеешь в виду самоубийство?
– Не самоубийство как самоцель, а добровольное прекращение собственной жизни как переход в лучший мир.
– Этого делать ни в коем случае нельзя. В случае самоубийства разумоид попадёт в вечность, где беспредельная мука.
– А если временная жизнь становится совершенно невозможной? В этом случае допускается ли покончить с ней?
– Нет. Всем без исключения живущим уготована вечная жизнь. И её качество напрямую зависит от того, как проведена временная жизнь. На каждого разумоида у Бога есть план, каким путём привести его к конечной цели – вечному блаженству. Этот путь для каждого разумоида свой. И если разумоид нарушает этот план, значит он свернёт с единственно верной дороги и не достигнет её цели – не будет иметь вечного блаженства.
– А в астральном мире каждая цивилизация будет жить обособленно, как и во временной жизни?
– Во временной жизни разные цивилизации достигли разного уровня развития, имеют разные тела и разный образ жизни. И живут в разных местах. А души у всех одинаковые. И астральный мир один на всех.
– А как же там всем хватит места?
– В астральном мире нет понятий ни времени, ни места. Так что с комфортом там может разместиться бесконечное количество разумоидов.
Солнце совсем уже село за горизонт. Немного похолодало. Сумерки сгустились. На тёмном небе стали появляться ионные переливающиеся поля. Чем темнее становилось, тем ярче казались разноцветные полосы. Они красиво переливались и видоизменялись. То узенькая полоска плавно, но быстро расширялась на всё небо, изменяя цвет, то вдруг превращалась в веер разноцветных брызг. Цветные пятна занимали всё небо, играя и превращаясь друг в друга.
Фойс и Гена перестали разговаривать. Как зачарованные они смотрели на игру ионов на марсианском небе.
Наконец, Фойс вздохнула, посмотрела на Геннадия и сказала почему-то печальным голосом:
– Геночка, мне пора.
– Жаль, что ты уходишь. Вот так бы сидел рядом с тобой и всю жизнь смотрел на это сияние.
– Проводи меня.
Они взлетели и направились к дому, не переставая держаться за руки.
В холле второго этажа был полумрак. Стены, пол и потолок светились голубоватым свечением. Фойс казалась Гене какой-то особенной в этот вечер. Печаль не давала ей покоя. Она грустно посмотрела на Гену и скрылась в портале.
Гена пошёл к себе в комнату, и без лишних слов лёг спать. Засыпая, он подумал, что печаль Фойс была вызвана его наказанием. А может быть, каким-то предчувствием.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
