Текст книги "Жизнь на Марсе"

МАШИНА ВРЕМЕНИ. Процесс перемещения

Фойс сообщила Фрицу координаты на Марсе. Он ввёл их на экране. Впереди разверзлось чёрно-белое сверкающее поле. Фриц поднял катер в воздух и стремительно направил его в гиперпространство.

Мгновенно перед ними открылась картина марсианского ландшафта. Дисколёт плавно сел на пыльную поверхность. В разреженной атмосфере он почти совсем не поднял пыли.

Фриц встал с кресла, давая понять, что пора идти. Гена и Фойс молча поднялись вслед за ним.

Чувство волнения и тревоги завладело прибывшими разумоидами. Выходить на поверхность планеты было опасно, все это прекрасно понимали. Но нужно. Времени на раздумье не было. Надев скафандры, они подошли к шлюзу.

Фриц сказал по-немецки:

– Выходить будем по очереди. Я последний.

У Гены в душе вдруг зародилось недоверие к незнакомому человеку. Он взглянул на Фойс. Но та была занята своими мыслями. Украдкой Гена посмотрел на Фрица. Его строгий сосредоточенный взгляд показался ему злорадным. Полукруглое затенённое стекло скафандра недобро блеснуло в лучах маленького заходящего Солнца. Нехорошее предчувствие охватило Гену. Он посмотрел на марсианскую равнину, засыпанную песком тёмно-красного цвета.

Фриц по очереди проверил техническое состояние скафандров своих спутников. Удовлетворённо кивнув головой, он несколько грубовато подтолкнул Гену к выходу, не говоря ни слова, хотя связь работала исправно.

Гена, неловко шагая в скафандре, подошёл к двери шлюза. Фриц открыл её, и Гена вошёл внутрь тесной камеры. Люк за ним захлопнулся с глухим стуком. От этого звука что-то оборвалось внутри Гены. Он понял, что за ним закрылось нечто гораздо большее, чем дверь.

Послышалось тихое кратковременное шипение, и люк, ведущий наружу, медленно открылся.

Гена ступил на наружную поверхность Марса. Ноги в тяжёлых сапогах слегка вдавились в песок, оставив на нём следы. Люк медленно закрылся за Геной.

Безмолвная тишина окружила Геннадия. Он оглянулся на дисколёт. Представил на миг, что сейчас он взлетит и оставит тут его совершенно одного. Ему стало страшно.

Но люк снова открылся, и оттуда вышла Фойс. За ней люк захлопнулся. И довольно быстро появился Фриц.

Гена и Фойс по привычке хотели взлететь и направиться к месту, где находилась машина времени. Но оба были взволнованы. Эмоциональное возбуждение парализовало их способность к левитации.

Фриц выглядел более спокойно. Он сказал:

– Что-то жутковато здесь. Пойдёмте скорее.

И они двинулись в путь. Марс казался безжизненной планетой. Три разумоида в серебристых космических скафандрах молча шли рядом по его поверхности. На красной рыхлой пыли оставались следы в три ряда. Над идущими простиралось чёрное небо, усеянное мириадами звёзд. Небольшое, но яркое солнце стояло низко над горизонтом и тускло светило им в спину. Три длинные тени протянулись перед идущими.

Им предстояло взобраться вверх по осыпающейся песчаной насыпи. Туда, где возвышались развалины некогда крупного строения. В одной из комнат в его глубине находилась машина времени.

Но в планы разумоидов вмешалась песчаная буря. На горизонте показалось небольшое тёмное облако. Путники спешили спрятаться под защиту здания. Фойс указала рукой на углубление в стене здания, похожее на пещеру и наполовину засыпанное песком:

– Портал должен быть там!

С огромным трудом они взобрались вверх по пологой песчаной насыпи. Буря между тем набрала силу, будто стремясь не допустить разумоидов к машине времени. Пространство вокруг стало словно соткано из бешеной пляски песка и мелких камней. В такой обстановке было нереально найти портал. Не успели. Им оставалось только спрятаться в спасительном углублении здания. Буря в бессильной ярости засыпала их песком, словно похоронив заживо.

Когда шум бури утих, разумоиды стали выбираться из-под толщи песка. Вокруг валялись крупные камни. Их острые обломанные края свидетельствовали об ударах огромной силы, которыми подверглись они, влекомые бурей.

Странным образом путникам повезло: засыпавший их слой песка предохранил их от сильных ударов этих камней.

Первым из песчаного заноса выбрался Фриц. Затем он помог выкопаться из песка Фойс и Геннадию. Комбинезоны оказались достаточно прочными, чтобы выдержать натиск пылевого смерча.

– Где же портал? – спросил Фриц, озадаченно вертя головой.

Все трое стали внимательно вглядываться в полумрак. Между тем солнце опустилось ещё ниже, мрак сгущался. Нервное напряжение нарастало. Разумоиды включили по два небольших фонаря, расположенных на груди и на шлемах скафандров. Несмотря на их небольшой размер, светили они очень ярко.

Гена уже устал от постоянного стресса. Апатия стала одолевать его. Портал обнаружил именно он.

Путники облегчённо вздохнули и по очереди вошли в него. Они оказались в кромешной темноте. Крошечная камера осветилась яркими лучами фонарей скафандров. И пол, и потолок, и стены были бледно-коричневыми, неровными, шершавыми. Высота потолка – чуть выше человеческого роста. Камера правильной круглой формы. Диаметр – раза в два больше высоты. На полу в центре камеры лежал чёрный тонкий диск небольшого диаметра.

Гена с недоверием и некоторым сомнением посмотрел на Фойс. Она посмотрела на него таким же взглядом в ответ. Оказывается, никто из присутствующих никогда ранее не видел машину времени.

Фойс сделала над ним жест. Таким же жестом активируется информационный экран и панель управления дисколёта. Но ничего не произошло. Она попробовала ещё раз. Никакого эффекта.

Гена устало прислонился к стене. Он подумал, что всё, это конец. Вот сейчас и здесь он умрёт если не от нервного истощения, то от недостатка воздуха.

Фриц подошёл ближе к плоскому диску и попытался поднять его. Диск оказался на удивление тяжёлым, несмотря на свои небольшие размеры. Ему, физически развитому человеку, удалось лишь немного сдвинуть его с места.

Внезапно диск-терминал осветился ярчайшим светом и превратился в зеркало. И прямо из зеркала, как из прожектора, вверх ударил ярко-белый свет. От неожиданности разумоиды отпрянули от него.

Фойс сделала ещё раз жест активации. Появилась небольшая голографическая панель. Она казалась словно прикреплённой сбоку к столпу света.

Фойс бегло прочитала надписи и повернулась к Гене. По её искажённому лицу Гена понял, что его ожидает очередной удар судьбы. Фойс из уважения к Фрицу заговорила вслух по-немецки. Но Гена прекрасно понял её мысли.

– Гена, здесь написано, что переместиться за один раз может только субстанция, не имеющая металлических включений и не выходящая за рамки столпа света. А так же камера, где мы сейчас находимся, должна быть совершенно пуста. Процесс перемещения сопровождается очень сильным выбросом энергии. Окружающие этого не вынесут.

– Что это значит?

Голос Фойс изменился. Огромные чёрные глаза заблестели, губы задрожали. Она тихо и подавленно сказала:

– Это значит, что мы не сможем отправиться вместе.

– Но почему? Мы же стоим на пороге.

– Мы не поместимся вместе на терминал. Диаметр его слишком мал.

– Ну, и что?

– То, что выйдет за границу терминала и окажется вне столпа света, не переместится во времени. Перемещаемая субстанция, например, разумоид, при этом будет разорван. Его часть, находящаяся на терминале, переместится. Часть, выступающая за его границу, останется здесь.

– Давай переместимся по очереди!

– По очереди можно. Но мы не попадём в одно и то же время. Точнее, время окажется то, какое мы введём на панели, но это наверняка окажутся параллельные времена, количество которых равняется бесконечности. То есть мы окажемся в параллельных мирах. Мы будем жить в одном и том же месте, но в параллельных временах. И никогда встретимся. Никогда…

Она заплакала. Тихо и горестно она всхлипывала, издавая свистящие жалобные звуки. Она хотела закрыть лицо руками, но скафандр не позволил ей сделать это.

В разговор вмешался Фриц:

– Ребята, я вас понимаю, поверьте. Мне искренне вас жаль. Но у нас мало времени. Защитное поле дисколёта расходует слишком много энергии. Ещё немного, и мы не сможем покинуть Марс без посторонней помощи. А так же позвольте выразить сомнение по поводу целесообразности перемещения гуманоида в прошлое именно Марса. Вы уверены, что в прошлом, да ещё и параллельном времени, где вы хотели бы оказаться, марсиане относились к гуманоидам дружественно?

Фойс с Геннадием переглянулись. Этого они не знали.

– Геночка, милый, перемещайся один.

– Я люблю тебя!

– И я люблю тебя!

Они обнялись. Острое чувство отчаяния охватило их обоих. Но… Время сильнее всего на свете. Оно неумолимо и необратимо.

– Перемещайся, Гена.

Геннадий в душевном порыве хотел было сказать, что останется с ней, несмотря ни на что. Но тут же он понял, насколько бессмысленна эта жертва.

– Ребята, ещё немного, и мы все втроём останемся здесь навсегда. Точнее, пока не перестанут работать системы жизнеобеспечения. А это недолго.

Гена понял, что времени на сантименты не осталось.

– Я буду помнить тебя всегда.

– Я тоже. Ради меня, пожалуйста, береги себя. Я подарила тебе жизнь. Постарайся прожить её не напрасно.

– Фойс…

– В какое время будешь перемещаться?

– Не знаю… Но я думаю, нужно перемещаться в то время, когда на этом месте, на поверхности Марса, кипела жизнь, чтобы я смог там жить. Это было до Межпланетной войны. Но не следует перемещаться слишком далеко в прошлое, чтобы не попасть в неизвестность.

– Согласна. Когда началась война?

У Геннадия защемило в груди. Он понял, насколько жизненно важными могут оказаться знания, которые ещё недавно были так доступны, но которым не было уделено должного внимания. Часто люди не ценят и пренебрегают тем, что легко достаётся. Он изучал историю поверхностно, не интересуясь её знаковыми вехами. Он не интересовался историческими датами. Теперь это может стоить ему жизни.

– Несколько тысяч лет назад. Точно я не знаю.

– Остаётся идти наугад. Выбора нет.

– А если это конец?

– Жизнь по своей сути бесконечна. Любой конец – это всегда начало. Тебя ждёт следующий жизненный этап. Верь в удачу, и она будет с тобой. Удача любит смелых и решительных. А ты такой. Я уверена, что всё, что происходит в нашей жизни, не случайно. Не случайно ты попал на Марс. Не случайно узнал, что такое Вселенское сообщество. Неслучайно ты понял, почему его цивилизации достигли такого уровня развития. И не случайно ты стоишь сейчас перед машиной времени. Если судьба привела тебя сюда, значит, поведёт и дальше. Вперёд, смелей. Если бы тебе суждено было погибнуть, ты бы уже много раз погиб. Если бы ты не был способен на великие дела, достойные настоящего Разумоида, ты бы был никем.

– Но я обыкновенный человек.

– Не время спорить. Фриц, насколько атмосфера здесь пригодна для дыхания?

Фриц посмотрел на небольшой экран на левом рукаве своего скафандра.

– Сильное разрежение. Кровяное давление разорвёт его лёгкие, как только он начнёт снимать скафандр.

– Прекрасно. – Фойс несколько облегчённо вздохнула. – Разрежение – это очень хорошо. С его помощью мы сможем без труда наполнить эту относительно небольшую комнату воздухом из наших систем жизнеобеспечения. А какие тут есть газы?

– В составе воздуха в основном – кислород, водяной пар и метан.

– Великолепно! Газы не ядовиты. Температура?

– Температура замерзания воды при условии атмосферного давления Земли.

– Я знала, что нам повезёт. Как начать стравливать воздух? Надеюсь, камера машины времени герметична.

Фриц указал на экранах комбинезонов, какие кнопки нужно нажать. Все трое включили дренаж. Раздалось громкое шипение. Фриц внимательно смотрел на экран.

Фойс с Геной взволнованно совещались, пытаясь предположить, когда же началась Межпланетная война. Назначив точку прибытия, они стали исследовать приёмы управления машиной времени. Как и всё гениальное, это сложнейшее техническое устройство оказалось приспособлено к лёгкому управлению. Достаточно назначить дату с помощью цифрового пульта и нажать круглую большую зеленую единственную кнопку. Будет предупреждение о начале перемещения. После этого нужно будет нажать её ещё раз. И всё.

– Жаль, что не с кем посоветоваться.

– Конечно. Никто ещё не возвращался.

– Ребята, давление выровнялось. Состав и давление воздуха, одинаковые снаружи и изнутри скафандров. Гена, снимай быстро скафандр. Нам нужно уходить, тебе нужно перемещаться.

Фриц быстро сделал соответствующие переключения на левом рукаве скафандра Гены.

И Гена торопливо откинул крышку скафандра с головы. От его дыхания пошёл лёгкий пар. Снаружи оказалось довольно холодно. Пахло морозной свежестью и вместе с тем какой-то сухой пылью. Гена, поёживаясь от озноба, снял скафандр. Кожа его тут же от холода покрылась пупырышками. Оставшись в одних плавках, он вылез из скафандра. Шершавый пол показался ему ледяным. Он встал на зеркальную поверхность терминала машины времени. Холодная поверхность неприятно обожгла голые ступни.

Фойс сказала:

– Давай прощаться, милый. Мы больше не увидимся никогда.

Они обнялись. Фойс была в скафандре, Гена в одних плавках. Он обнял её. Её скафандр был нестерпимо холодный, покрытый тонким слоем пыли. Под ладонями он ощутил шершавую холодную поверхность, но не обратил на это внимания. Невыносимое чувство горечи расставания сильнее физических ощущений.

Затем Гена обнял Фрица. Тот с полным пониманием и сочувствием похлопал его по спине рукой в толстой перчатке.

На длинные прощальные речи не было времени. Это понимали все. А может, оно и к лучшему.

Фойс сказала:

– Я думаю, плавки лучше снять. Они сделаны в нашем времени, из наших материалов и по нашей технологии. Лучше появиться там совсем без всего, чем иметь что-то, что может вызвать лишние подозрения.

Геннадий волновался, как никогда. Предстоящее перемещение в прошлое вызывало в нём состояние, близкое к панике. Сердце билось сильно и быстро. Он ощущал его пульс в каждой клетке своего тела. Уши заложило. Казалось, что звуки сопровождаются эхом, как в огромной пещере. Холод усиливал и без того лихорадочное состояние. Предложение снять плавки в присутствии девушки не вызвало у него чувства стеснения. Всё его сознание заполнил страх перед перемещением во времени. И в возбуждённом до предела сознании не осталось места для других эмоций, кроме сильного волнения.

Фойс смотрела на Гену расширенными глазами. Её веки быстро и мелко вибрировали. Лицо покрылось мелкими бледными пятнами. Она никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что никогда не увидит любимого. Она старалась запомнить его.

Гена смотрел на Фойс. Он ясно понимал, что это последние мгновения, когда он видит её. Умом он понимал всю трагедию расставания. Но сердце его отказывалось верить разуму.

Фриц положил руку на плечо Фойс. От этого жеста в её душе словно произошёл взрыв. Она бросила последний, полный отчаяния, взгляд на Геннадия. От этого взгляда по его спине словно прокатилась ледяная волна. И Фойс скрылась в портале.

Фриц молча посмотрел на Геннадия.

Трясущимися руками тот снял плавки. Фриц взял их из его рук, поднял лежащий на полу скафандр.

– Удачи! – сказал Фриц и торопливо скрылся в мерцающем полотне портала.