Текст книги "Мы наш, мы новый…"

Глава 12

Кабинет внушал. Обитые белым деревом стены, высокий потолок, закрытый кованой решёткой камин в углу, и множество полок с разнокалиберными книгами, старыми даже на вид. Под стать была и мебель. Основательная, массивная, собранная явно не из опилок. Особенно выделялось хозяйское кресло. Глядя на него, Андрей вспомнил старый советский сериал про Шерлока Холмса. У них с Ватсоном такие же были, мягкие, пробитые мелкими гвоздиками и с выступающими подголовниками по сторонам.

За столом, к удивлению молодого человека, сидела девушка. Молоденькая, лет семнадцать на вид, не больше. Она встретила Ариту широкой довольной улыбкой, которая так и застыла, когда девушка увидела Андрея.

– Сена, выйди. – хозяйка кабинета двумя словами согнала не только улыбку с лица, но и саму посетительницу. – И сделай нам чая.

– С печеньками! – крикнула Арита уже в закрывающуюся дверь.

Пару секунд стояла тишина, затем старший инквизитор неспешно переложила несколько листов с одной стороны стола на другую, развернула какой-то свиток и с минуту в него вчитывалась. Андрей молча ждал окончания спектакля. Наконец, не дождавшись аплодисментов, Арита хлопнула ладонями по столу и наклонила плечи в сторону спокойно стоящего лётчика. В глазах её светилось недовольство.

– В Дармасе о тебе знают.

Она произнесла эту фразу таким тоном, словно зачитывала приговор. Андрей недоуменно пожал плечами. Женщина явно ждала от него какой-то другой реакции, потому что некоторое время буровила взглядом переносицу молодого человека. Наконец, явно мысленно посетовав на его непонятливость, пояснила:

– Из Тауры, это главный храм Хаари в Дармасе, пришло распоряжение доставить тебя туда.

Она посмотрела на Андрея. Как он не понимает, что ничего хорошего ему там не светит. Идиот. Единственная, кто может ему сейчас помочь, это она, старший инквизитор Арита сэр Грок. Ему нужно пытаться её заинтересовать, понравиться. А этот болван стоит и не чешется. Женщина непроизвольно нахмурилась.

– В пьяном виде, – подсказала она ещё одно наводящее обстоятельство. Но не видя реакции, высказала самое страшное. – Или в мёртвом.

Андрей кивнул. Да что он кивает то? Не понимает что ли, что одно её слово, и его не будет. Это не конвойный десяток раскидать, которым убивать запрещено. Здесь, в клановой цитадели, против него будет каждый камень, каждый стул, не то, что люди. А он вон, улыбается. Ну не дурак?

– Если бы ты стремилась выполнить приказ из центра, то не запретила бы своим девочкам меня убивать, – лётчик пожал плечами.

Не дурак. Даже, пожалуй, умнее, чем она думала. Ведь просчитал, что будь её воля, никто бы его в Дорбу не повёз. Такой может быть полезен не только в вопросе демографии. Арита улыбнулась.

– Ты прав. Я против лишней крови. Даже крови такого нахала, как ты. Поэтому я решила сделать иначе. Я оставлю тебя у себя. Нет, не думай, не лично. В клане две с лишним тысячи женщин. Это немало, но и не много. Фактически, Грок – один из самых маленьких кланов. И я хочу это изменить.

Она вынула из-под стопки бумаг небольшой листок, размером в ладонь, расправила его ладонями, свернула вчетверо и демонстративно кинула бумагу в камин.

– Теперь твоя жизнь принадлежит клану Грок, – торжественно сказала Арита.

Андрей одобрительно кивнул и еле слышно похлопал в ладоши. Потом с чуть заметной улыбкой посмотрел в глаза оторопевшей женщины и три раза кивнул.

– Верю! – с интонацией Станиславского одобрил он. – Даже почти убедительно.

– Что?! – инквизиторша от удивления привстала.

– Для пущей убедительности, конечно, стоило бы предложить мне расписаться где-нибудь кровью, – невозмутимо продолжил возмутитель спокойствия. – Но, в конце концов, и так сойдёт.

Женщина не меньше минуты молчала, только искорки в её глазах говорили о нешуточной внутренней борьбе. Через какое-то время она медленно кивнула, поднялась с кресла, поводила ладонью над лежащими стопками книгами на полке. Наконец, выбрала одну и протянула её гостю.

– Вот. Почитай. Думаю, после этого ты будешь по-другому относиться к моему предложению.

Книга была сшита вручную, грубыми нитками вроде суровых. Обложка кожаная с наклеенным поверх листом бумаги, на котором был изображён… Андрей долго вглядывался в потёртую картинку, наконец разобрал нарисованный редкими чёткими мазками патрульный фрегат герцогства Базелевс. Он с трепетом открыл… бортовой журнал экспедиции ордена «Наследники предтеч».

Читать пришлось долго. Жители герцогства использовали свой диалект общего, который довольно сильно отличался от привычного пилоту. Но с каждой страницей то ли он всё больше привыкал к языку, то ли криптан приноровился, но описание входа в систему Л-286-04 читалось уже достаточно легко, чтобы понять – появление аномалии было спровоцировано обычной попыткой связаться с базой посредством стандартного для герцогства гравитационного передатчика.

Корабль ещё не успел приземлиться, как по всей системе прошла волна неизвестного излучения, которое, как позже показали исследования, выжгло все игрек-хромосомы у всех наземных живых существ. Журнал описывал необычные оптические явления, похожие на растекающееся по всей плоскости эклиптики полярное сияние. Оно образовывало разноцветные короны вокруг системных небесных тел, переливалось различными цветами и сопровождалось невыносимыми болями у всего мужского состава экспедиции. То есть у четырёхсот двадцати двух человек из пяти сотен. Причём, среди учёных были представители как цивилизаций с ферритовым составом крови, так и с медным. Но вредоносное излучение косило всех под одну гребёнку. Больше пяти суток продолжалась небесная свистопляска. Наконец, аномалия стабилизировалась на орбите шестой планеты от здешнего светила, растёкшись по всей её длине и перекрыв таким образом зону входа в систему для любых кораблей.

Сразу же после стабилизации аномалии болезненные симптомы у мужчин прекратились. Но во-первых, не все пережили пять дней невыносимых страданий. Во-вторых, все мужчины экспедиции мгновенно стали бесплодны. А в-третьих и самых неприятных, корабль заблокировал вход после того, как сэр виконт Ланс застрелил руководителя экспедиции – сына герцога Базилевса, Кормода.

Молодой виконт, аспирант кафедры ксенобиологии университета его высочества, не выдержал продолжительных мучений. Произошёл нервный срыв, Ланс наговорил руководителю гадостей, обвиняя его в том, что именно молодой герцог притащил всех на эту планету. Затем достал табельный импульсник, и, прежде, чем кто-то успел что-либо понять, разрядил весь энергозапас в Кормода. Без шанса реанимировать труп даже в самой совершенной медкапсуле. И всё это практически в дверях корабельного шлюза.

Искусственный интеллект фрегата воспринял подобное действие как бунт, и, во-избежание попадания современных технологий в руки бунтовщиков, оставил всех за бортом. Все полтысячи человек, без одного. Учёные оказались на неисследованной и необжитой планете буквально с тем, что на тот момент было в руках, потому что искин пустил в помещения корабля инертный газ, предварительно предупредив находящихся внутри по громкой связи и дав им всего полчаса на сборы. Согласно инструкции, с этого момента доступ к кораблю мог быть разблокирован только герцогом или членом его семьи.

Как оказалось впоследствии, облучённые исследователи не прожили и двух десятков лет, что непозволительно мало по меркам галактического содружества. Уже через месяц начали появляться первые признаки старения, что сигнализировало о недолгой продолжительности оставшейся жизни. Учёные, видя это, поспешили перенести свои знания на бумажный носитель, инженеры и техники – максимально обустроиться на месте. Они всё меньше надеялись на то, что помощь прибудет вовремя. У членов неудачной экспедиции получилось вырастить из случайно найденных при себе яблочных, вишнёвых, и абрикосовых косточек саженцы, а из них уже настоящие деревья, разобраться в местных съедобных растениях. Жизнь именитых учёных и исследователей превратилась в попытку неприспособленных людей выжить на неосвоенной планете.

Но самое неприятное случилось позже, на седьмом году пребывания космических робинзонов. Одной ночью зрители до рассвета наблюдали в небе странные вспышки, а через неделю на поверхность планеты упали обломки разведывательного крейсера. В этих фрагментах, укрытый в повреждённом спасательном боте, находился заместитель начальника второй экспедиции в систему Л-286-04, сэр граф Майтель Датич. Бедный полковник войск его высочества был еле жив. На его реабилитацию ушло больше месяца, после чего граф поведал о экспедиции, посланной специально для расследования судьбы команды исследователей, о необычной аномалии, полностью перекрывающей вход в систему, и о том, что информация об отсутствии доступа на планету уже доведена до командования.

Это послужило последним толчком. Люди поняли, что вернуться домой у них шанса нет. И начались взаимные обиды. Некогда единая команда быстро раскололась на пять групп, горячо ненавидящих друг друга. После нескольких стычек, которые унесли не один десяток жизней, исследователи решили разделиться. Они вышли из горной долины, куда опустился корабль, и где всё это время находились. Между горным массивом и океаном располагалось обширное многокилометровое плато. Там было немало леса, протекали реки, климат был мягким и приятным. Да и места хватило на пять отдельных, не мешающих друг другу, поселений.

Андрей откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул и потёр уставшие от непривычного шрифта глаза. Поводил взглядом по столу, нашёл керамическую чашку с уже остывшим травяным чаем, сделал пару глотков и благодарно посмотрел на Ариту. Женщина понимающе улыбнулась в ответ.

– А когда вы поняли, что можете оперировать торсионными полями? – спросил пилот.

– Когда что? – не поняла Арита.

– Ну, когда вы научились колдовать? Про это в журнале ни слова.

О! – она восхищенно посмотрела в потолок. – Это одна из заслуг сэра графа Датича. Величайшего человека, посланного нам небом. Он очень много сделал для Матебуми.

– Для кого?

– Матебуми. Ты что, название столицы знаешь, а как называется наша планета – нет? Так знай, что теперь ты живёшь на Матебуми, в городе Дорба, в цитадели клана Грок.

– Спасибо. Буду знать, – Андрей пожал плечами. – Так что там про Датича?

– Сэра графа Датича, – Арита подняла палец. – Этот мужчина заслуживает того, чтобы к нему обращались с уважением.

– Ты называешь меня графом, но ты говоришь это без уважения, – с ехидной улыбкой чуть слышно проворчал Андрей. – А что он такого сделал?

– Прежде всего, – женщина довольно закрыла глаза, – он прожил на Матебуми восемьдесят один год. Успел построить храм Хаари, сейчас он стал главным и получил имя Таура. Кроме того, сэру графу удалось разработать обряд палелека. Одного этого уже хватит на прижизненный памятник.

Женщина дёрнула за верёвочку, висящую за креслом, и за стеной басовито бумкнул колокол. Судя по звуку, не меньше корабельной рынды. Тут же дверь со щелчком отворилась, и в щель влезла любопытная мордочка Сены. Она внимательно рассмотрела молодого человека, и только потом перевела взгляд на хозяйку кабинета.

– Сделай свежего чаю, – коротко приказала Арита, после чего тут же потеряла интерес к своей помощнице. Как только дверь закрылась, женщина продолжила.

– За долгие годы служения Хаари сэр граф стал отцом более, чем десяти тысячам девочек. И всё благодаря так нелюбимому тобой обряду. Его трудами в лучшие годы население всех пяти кланов составляло больше ста тысяч человек. – Она посмотрела на собеседника мгновенно погрустневшим взглядом. – Но сейчас Матебуми вымирает. Наш клан насчитывает всего две тысячи. В остальных чуть больше, где три, а где и пять. Но с каждым годом рождается всё меньше девочек.

– Мы говорили про колдовство.

– Увы, даже самая сильная магия не в силах остановить этот процесс. Ты видел наших мужчин? Это не люди, это овощи. Они ничего не делают. Целыми днями только хлещут пурушус. Даже на людей перестали быть похожи. А из десяти женщин, совершающих обряд, забеременеть могут не больше двух. Причём, разных, а значит дело именно в мужчинах. Они вырождаются.

– А граф Датич… – подсказал Андрей.

– Да. Величие этого человека проявилось и в вопросах магии. Я не буду тебе рассказывать.

– Но… – молодой человек непроизвольно наклонился вперёд.

Больше всего его сейчас интересовало именно взаимодействие с этой необычной субстанцией. Он и на сотрудничество с кланом пошёл в основном из-за желания хоть немного овладеть магией. Тем более, что не видел другой цели своего существования на этой умирающей планете. Даже если он будет трудиться, не покладая… что там не покладается в этом случае, что это изменит? Родится ещё десять тысяч девочек? Ура. Смерть потомков экспедиции будет отложена ещё лет на сто-двести. Но ведь это не выход. Единственное. Что могло бы помочь амазонкам – ассимиляция с нормальным обществом. Общение с другими мирами. Но для этого необходимо ликвидировать аномалию, или хоть как-то ограничить её влияние на корабли, попадающие в систему. И сейчас единственной силой, способной это сделать, Андрею казалась магия. И то исключительно потому, что само волшебство он считал непонятным, творящим невозможное. Иррациональная оценка. Но всё остальное оказалось бессильным в борьбе с изоляцией. Это доказали все члены экспедиции, среди которых, несомненно, были люди умнее и образованнее лётчика-истребителя.

Андрей поднялся и сделал несколько шагов взад-вперёд. Арита внимательно следила за его передвижением, держа керамическую кружку перед лицом. Наконец, она опустила напиток, и пилот увидел, что женщина улыбается.

– Тебе нужно отдохнуть, – мягко посоветовала она. – Я распорядилась выделить тебе гостевые апартаменты, так что сейчас поужинаешь и ложись. А чтобы не было скучно, вот.

Арита достала из-под столешницы две книги. Точнее, одна из них тянула максимум на брошюру, листов сорок, не больше.

– Это труды сэра графа Майтеля Датича, – она со стуком положила толстую книгу на стол. – Называется «О свойствах всепроникающих эфирных потоков». А это – жизнеописание графа. Думаю, тебе будет интересно.

Арита оказалась совершенно права. Научный труд о свойствах потоков читался как детективный роман. Как оказалось, граф тоже видел спиральные вихри, только называл их не торсионными полями, как решил Андрей, а эфирными потоками. И началось всё после первых его трудов по восстановлению демографии местного социума. Сэр Датич рассказывал, как впервые пытался воздействовать на объекты с помощью потоков, описывал ощущения. Дальше пошли даже формулы манипуляции, которые позже привели к составлению словаря рун.

Граф очень увлекательно описывал попытки его лаборатории свести эмпирические ощущения в систему, что привело к смерти трёх лаборанток-добровольцев. Сам зачинатель направления оказался настолько потрясён случившимся, что именно после этого принял решение положить силы на алтарь демографии.

Андрей отложил жизнеописание и откинулся на шуршащую сеном колкую подушку. Однако, самоотверженную цель выбрал этот Датич. Его, Сердюка, характера на такое, наверное, не хватило бы. Ему для действия нужны более зримые, осязаемые цели. Вот только какие? А какие они раньше были? Сами собой перед глазами поплыли картинки из прошлой жизни. Главная цель молодости. Учёба. Напряжённая, упорная, направленная не только на сдачу экзаменов, нормативов и так далее, но и на то, чтобы действительно стать классным истребителем, настоящим офицером и профессионалом. И, главное, удачно распределиться. А не в Ваенгу, как Матвей, да ещё и с переучкой на транспортник. А там, кто знает, может повезёт и лишнюю звёздочку отхватить на первой же форме.

Позже, на местах службы Сердюк заметил, что цели, как таковой, в его жизни после окончания училища не было. Со стороны он казался твёрдым, как базальт, обветренным сухим африканским воздухом, лётчиком, идеальным мужем для многих девчонок его молодости, объектом зависти школьных друзей. А по факту? Плыл по течению, исполнял приказы. Ешь кашу со смальцем, да команду считай по пальцам. Нет, инициативу он, конечно же, проявлял. Там, где требовалось. В небе иначе нельзя, там каждый план по факту хорош только до первого столкновения с реальностью. Но вот именно цели, настоящей, глобальной, ради которой стоит жизнь положить, у него никогда и не было. Да и незачем это. С детства так повелось в стране советов, что простому человеку думать не надо, за него партия думает. И плыли по течению миллионы, превращаясь из народа-победителя, народа-освободителя, в дневальных, что красят перед приездом высокого начальства траву в зелёный цвет, а снег – в белый. А в остальное время создают занятый вид, чтобы ни к чему больше не припахали.

А здесь так не получится. На этой планете всем и давно ясно, что общество умирает. Здесь, видимо, и граф опустился до банального донора спермы, после того, как не получилось изменить ситуацию. Да ещё и впечатлённый смертью своих лаборанток. А Андрею такой судьбы не хочется.

А чего ему хочется? Ответ возник мгновенно и сам собой. Домой! Не просто вырваться из этой внутрисистемной ловушки, а вернуться туда, где начался этот долгий бессмысленный путь. Молодым и с ногами. Ведь сколько ещё сослуживцев, приятелей, да просто знакомых можно было бы протащить через ту мутную московскую фирму? Десяток можно назвать сразу, навскидку. А по факту и сотня наберётся. Тех, кто не вписался в изменившиеся условия жизни в стране, тех, кто и хотел бы что-то поменять, пусть даже в масштабе одной собственной жизни, но, к сожалению, разменял силы на опыт по невыгодному курсу прожитых лет.

И если что-то может помочь в достижении этой цели, то только местная магия. Судя по всему, после смерти графа Датича здесь всё катилось по наклонной без попытки совершить рывок в магической индустриализации, заклинаниестроении и прочих волшебных дисциплинах…

Проснулся Андрей от ощущения опасности. Это неприятное чувство исходило от прижатого к горлу лезвия огромного ножа. Он открыл глаза и с трудом разглядел в кромешной темноте гостевой комнаты склонившийся над ним силуэт. Явно амазонка и она зачем-то приставила к его шее клинок.

– Тихо, мужчинка, – с презрением в голосе произнес силуэт. – Говорили мне, что ты Гирку побил, но я что-то не верю. Не такой уж ты и здоровый. Так что, если жить хочешь, медленно поднимаешься и идёшь за мной. Теперь ты мой, понял?

– А то что? – хрипло спросил Андрей. Острие довольно сильно упиралось в горло и мешало движению кадыка.

– Дурак что ли? А то убью тебя. Мне это раз плюнуть.

Андрей резко подскочил, отмечая на ходу как озадаченно пятится его внезапная гостья, стараясь не зарезать ненароком, но при этом держать лезвие как можно ближе к шее.

– Ну убивай! – нормальным голосом предложил он. – Давай! Ну?!

Амазонка опешила, машинально отвела руку, из-за чего клинок отодвинулся почти на метр, и Андрей резким движением левой подбил вооружённую руку вверх. Одновременно левой ногой подсёк её правую и когда девушка, пошатнувшись, повернулась, уже без ножа в руке, заломил полунельсоном локоть. Рывок через бедро, и противница со сдавленным криком рухнула грудью на кровать.

Что-то не слышал, как нож упал, подумал Сердюк и глянул вверх. Оружие тихо раскачивалось, воткнувшись заточенным кончиком в деревянную потолочную балку. Того и гляди свалится. Он сдёрнул с поверженной амазонки плотную нагрудную повязку, заменявшую воительнице лифчик, как мог связал руки за спиной, невзирая на отчаянный вой, перевернул поверженную на спину и, наконец-то взглянул в её лицо.

И отшатнулся. Глаза были те же, не изменившиеся за двадцать лет совместной жизни. То же выражение, та же небесная, бледная, синева. На мгновение ему показалось, что перед ним лежит она, Вера. Даже зажмурился на секунду. Когда открыл глаза, отметил, что и форма лица немного не такая, и нос слишком правильный. Да и вообще, наваждение ушло, и память теперь подкидывала всё новые и новые отличия. Но первое впечатление всё равно отложилось в памяти, и дальше Андрей не мог воспринимать гостью отрешённо.

– Р-ав!!! – девушка дёрнулась вперёд верхней частью туловища и попыталась укусить молодого человека за предплечье. На мгновение в тусклом свете мелькнули белыми пятнами незагорелые груди, скользнули по его животу распущенные волосы, вызывая приятное волнение.

– Спокойно, Верунчик, – как дома он погладил красавицу по голове. – Я не сделаю тебе ничего плохого.

В этот момент с потолка рукояткой вниз упал тяжёлый нож. Он попал девушке по ноге, и она зашипела от боли, сдерживая крик.

– Тихо, тихо. Сейчас всё пройдёт. – Андрей непроизвольно наклонился и поцеловал её в кончик носа. Как когда-то дома. Девушка замерла и, казалось, перестала дышать.

– Ну успокойся, моя маленькая, – вполголоса бормотал мужчина. – Всё уже кончилось. Я здесь. Всё нормально…

Что он ей ещё говорил, Сердюк и сам бы позже не смог вспомнить. И как они оказались в постели, тоже. И только потом, когда незнакомка уютно положила голову ему на плечо и дула на волосы, с улыбкой глядя, как они поднимаются от её дыхания, он проговорил:

– Ну? И что нам теперь делать?

Проснулся один, поздно, с ощущением родного вкуса на губах. И едва открыл глаза, как сверху накрыло, словно пыльной подушкой, духотой замковой комнаты, без малейшей вентиляции, с единственным узким окном. Через это окно уже высокое солнце рисовало длинный, ломаный прямоугольник, тянущийся, как полётная карта, от его ног, покрытых колючим одеялом, через каменный пол, на сложенную из обтёсанных камней стену. В ярком световом столбе медленно кружились блестящие пылинки. Некоторое время с отрешённой улыбкой смотрел на их неспешный, торжественный танец. Хорошо! Андрей с удовольствием заложил руки под голову и с силой вытянул ноги. Впервые за последние дни он нормально выспался. Без ночных тревог, без раннего подъёма, без непрерывного ожидания неприятностей. К тому же тут, рядом, руку протянуть, на табуретке ещё исходит паром неостывший завтрак. Нечто, похожее на брокколи, только зелёно-оранжевого цвета, и солидный кусок мяса. Рядом высокий кувшинчик с узким горлом, на вид объёмом с поллитра, и керамическая кружка.

Арита встретила его практически на выходе. С лёгкой улыбкой пригласила в кабинет и как только закрылась дверь, поинтересовалась:

– Всё прочитал?

Андрей хотел кивнуть, но подумал, что книгу об эфирных потоках стоило бы изучить основательнее, и наоборот, мотнул головой.

– Так. Пока только просмотрел, – пожал он плечами. – Там серьёзная информация, такое стоит читать неспешно и вдумчиво.

Старший инквизитор одобрительно кивнула и указала рукой на уже знакомое кресло.

– Теперь давай поговорим о твоей будущей судьбе. Ты понимаешь, что в Дармасе тебе долго не жить?

Она помолчала, ожидая реакции собеседника, но молодой человек не спешил с ответом, и женщина продолжила.

– Ты слишком выбиваешься из общей массы. Причём это настолько бросается в глаза, что тебя даже не будут стараться переделать. Думаю, жрицы в Тауре это и сами понимают, иначе не просили бы меня доставить тебя к ним живого или мёртвого.

В ответ Андрей лишь пожал плечами. Это было очевидно.

– Однако ты зачем-то привезла меня сюда, – отметил он.

Арита несколько торопливыми движениями собрала в ровную стопку лежащие на столе листы желтоватой бумаги, встала, прошлась взад-вперёд по кабинету. Потом выпила воды из стеклянного графина на маленьком столике и села обратно. По-школьному сложила локти перед собой и наклонилась к собеседнику. Несколько секунд посидела в такой неестественной позе, затем резко поднялась и прошла в дальний угол кабинета. Вернулась с бледно-зелёным стеклянным кувшином, наполненным насыщенным красным напитком и двумя такими же зелёными стаканами. С глухим стуком поставила ношу на середину стола, молча разлила по половине и двинула один стакан к гостю. Посуда отозвалась глухим гулом.

Андрей поднял стакан, понюхал. Вино, видимо, было хорошее. Ни сивушных запахов, ни аромата гнили. Но запах спирта всё равно заставил глаза слезиться, нос мгновенно набряк, стало тяжелее дышать. Он отставил вино в сторону и покачал головой.

– Я уже говорил, вино для меня яд. Если это то, что вы хотели мне предложить, то я лучше пойду.

– Сиди!

Арита молча, по-мужски махнула свою порцию, пару секунд подышала с открытым ртом, глубоко и часто, и вновь посмотрела на гостя. Теперь в её взгляде было больше тепла, то ли от принятого алкоголя, то ли от результатов проверки мужчины на честность и выдержку.

– Я хочу предложить тебе жизнь, – вполголоса сказала она.

Андрей не ответил. Он, не мигая, глядел на женщину и ждал продолжения.

– У нас в храме есть свой мужчинка. Когда-то его привезли к нам из столицы, но это было давно. Хотя уже тогда толку от него было мало. Сейчас же он вообще еле жив. Пока мужчина не умер, Таура не пришлёт никого взамен. И вместе с тем, мы должны отправить в Дармас или тебя, или твой труп.

Андрей кивнул, начиная понимать.

– Вы и хотите отправить им труп, – продолжил он чужую мысль. – Сделать то, что они и хотят.

– Да! – Арита откинулась на спинку кресла. – От этого овоща все равно никакой пользы. Да и не видел его трезвым никто и никогда. Таким образом все получат то, что они хотят. Таура – труп. Мы – полноценного мужчину, а ты возможность учить магию. Ну и воспитывать своих сыновей.

– Кого? – удивился Андрей.

– Сыновей, ты не ослышался. Я сегодня навещала твоих сестричек, и они обе носят в себе твоих будущих сыновей.

– Точно сыновей?

– Андрей. – Арита недовольно покачала головой. – Я достаточно квалифицированный маг жизни, чтобы понять это с первого взгляда.

Некоторое время пилот пребывал в ступоре. В голове спешно строились возможные варианты действий, как свои, так и окружающих. Наконец, он сделал глубокий вдох, и ответил.

– Тогда мне тем более нельзя оставаться с вами.

– Почему? – Инквизиторша явно ожидала других слов.

– Из сострадания и человеколюбия. Ведь когда Дармас узнает о мальчишках, они же вас всех на ноль помножат.

– Что сделают? – не поняла Арита.

– Вы что, после смерти графа Датича вообще учебники в руки не брали? – возмутился молодой человек. – Есть такая наука, математика. Так вот там говорится, что любое число, помноженное на ноль…

– Равно нолю, – закончила женщина. – Не такие уж мы и необразованные.

– Вот они вас, образованных, на ноль и помножат. А своих сил не хватит, к другим кланам обратятся. Ещё и выставят вас в каком-нибудь грязном свете.

Некоторое время в кабинете стояла тишина. Наконец, Арита поднялась, налила себе ещё кружку воды и долго крутила её в руке, глядя, как жидкость скручивается в воронку. Наконец, со стуком поставила на столик и вновь повернулась к собеседнику.

– Ты думаешь… – осторожно начала она.

– Не знаю, – отрезал молодой человек. – Но такой вероятности я бы не исключал. А вот, что я точно знаю, так это то, что в клане Грок есть шпион Дармаса, и, скорее всего, не один. А ещё я бы очень хотел спросить в главном храме, почему до появления меня у вас рождались только девочки.

– Можно подробнее про шпиона?

– Боюсь, ничего определённого я сказать не смогу. Кроме того, что в отряде Сараны её секретарша барабанила в Дармас, как заяц по пеньку. Они, скорее всего, от неё и обо мне узнали.

– И ты думаешь, что она такая не одна, – медленно проговорила Арита.

– Скорее всего. И как только станет известно, что вы не только оставили у себя мятежного мужика, но и интенсивно плодите от него пацанов, начнётся полноценная война.

– Да-а… – Протянула инквизиторша. – распространение этой информации лишь вопрос времени. Даже если шпионов больше нет.

– А значит… – Андрей приглашающим жестом поднял руки.

– А значит… – протянул за ним собеседница. – Значит… – Она задумалась.

Опять повисла тишина. Наконец, женщина посмотрела на него торжествующим взглядом и выдала вердикт:

– Значит, тебя надо спрятать. Поселим где-нибудь на ферме, подальше от цитадели. Вместе с Сараной, Тарушей и очарованной тобой Ританной.

– Кем? – удивился Андрей. Он, в принципе, уже догадался, о ком речь, но ни разу не слышал этого имени. Так и называл, не задумываясь, её всю ночь Верой.

– Да. Именно с той, о ком ты подумал. – Арита погрозила пальцем, впрочем, с улыбкой. – Надо же, выдернул у меня из патрульных одну из лучших амазонок. Она теперь и говорить ни о чём, кроме тебя, не хочет. К тому же требует, чтобы её называли Верой.

– Да, с ней бы я спрятался, – протянул Андрей. – Только почему на ферме? Тебе своих людей не жалко?

– Думаешь, фермеры могут проговориться?

– Уверен.

– Зато вы всегда будете сыты.

– Кстати! – Андрей взмахнул рукой. – Мне сегодня подали отличное мясо. А ведь из бортового журнала ясно, что пострадали все наземные животные. У вас морозильники есть?

– Морозильники… – Собеседница думала о чём-то своём. – Какие морозильники?

– Говорю, мясо мне подали. Откуда?

– А! – она отмахнулась. – Это не мясо. Рыба асилярия. Живёт в горных реках, под водопадами. Иногда даже запрыгивает на не очень высокие. Глухая, как пробка, но зато мясо очень похоже на мясо вымерших животных. И очень вкусное.

– Вкусное, – с видом знатока согласился мужчина.

– Чаю? – Арита подняла глаза.

Андрей кивнул. Некоторое время в тишине они пили принесённый секретарём чай с неизменными печеньками. Молчали. Андрей, сколько ни смотрел на инквизиторшу, не мог определить, о чём думает его собеседница. У него же в голове наконец-то начал вырисовываться кое-какой план. Пока ещё сырой, не детализированный. Его ещё стоило тщательно обдумать…

Дверь с грохотом распахнулась, и Арита от неожиданности чуть не уронила керамическую чашку. Напиток щедрой волной плеснул на столешницу.

– Тауры! – запыхавшаяся секретарь привалилась плечом к дверному косяку. – Тауры, – снова повторила она. – Патрульные передали. Идут походной колонной. Не меньше двух тысяч.

Андрей откинулся на спинку кресла и с неким торжеством во взгляде обвел присутствующих.

– Ну вот, – как о чём-то естественном сказал он. – Вражеских лазутчиков в цитадели оказалось даже больше, чем мы думали. И дурака они не валяют.