Текст книги "Мы наш, мы новый…"

Глава 6

Андрей с чмоком выдернул ладони из контактного геля, заполняющего ёмкости панели управления птички, с трудом разлепил слезящиеся глаза и попытался оглядеться. Ничего не видно, только какие-то расплывающиеся огни иголочками тычут в зрачки, разбрасывая вокруг десятки подвижных, радиально расходящихся лучей. Он вернул ладони обратно и попытался увидеть мир средствами истребителя. Бесполезно. Машина села окончательно, все системы на минимуме и ориентироваться можно только по локатору. Значит, сам. Как-нибудь. Сердюк привстал, высовываясь из кабины, но ноги подогнулись, и он упал обратно в мягкое кресло. Закрыл глаза, дождался, когда кончатся «вертолёты» в голове, и ещё раз отругал сам себя. Вот, что значит истребитель. Вот чего бы ему не пройти обучение на диверсанта какого-нибудь, или разведчика. А так…

Был бы он хотя бы штурмовиком, догадался бы перед посадкой пройти над объектом, оценить визуально расположение зданий, степень опасности. Но сейчас вспомнил о своей оплошности только на углу электростанции. Нет, на подлёте он небо мониторил, даже увернулся от немаленького клина здешних «пингвинов». В местной, плотной атмосфере и плавучесть была выше, и подъёмная сила, поэтому длинные и мощные крылья оказались ни к чему тутошней фауне. Птицы поотращивали себе «фюзеляжи», формой напоминающие яйцо, и крылышки, достойные игрушечных куриц. И ничего, им хватало. Совсем, как дома, они выстраивались клином и дружно летели на юг, или куда им там надо. Андрей даже посмеялся. Что, впрочем, не помешало ему машинально отметить, что других помех в воздухе нет. А вот землю вовсе не проверил. Поэтому первое встреченное здание пришлось обходить пешком, обследовать, что это.

Впрочем, ничего особенного. Обычная блочная система с известной по справочнику кранцевой турбиной на обычном ручье. Андрей, когда впервые увидел это изобретение, решил, что, вернувшись домой, такую же у себя на участке поставит. КПД девяносто восемь процентов, это очень серьёзно. Если вернётся, конечно. Пока никто не смог даже подсказать координаты Земли. Кто теоретически мог их знать, не хотели делиться информацией до окончания срока контракта, а в местной сети у Сердюка был ограниченный доступ из-за отсутствия нейросети. Кое-что, новости, информацию и распоряжения по эскадре, распорядок, принимал и базком, а с запросами оказалось сложнее. Для получения числовых координат требовалась идентификация, которую и несла в себе нейросеть. То есть, купить, например, билет в известную систему Сердюк мог и по позывному, а получить координаты звезды, не имеющей на планетах космопорта, уже только через личный идентификатор.

В этих размышлениях он обошёл электростанцию кругом и двинулся по дорожке вдоль линии столбов. Но далеко пройти не удалось. Из кустов с обеих сторон дороги появились четверо, очень похожие на штурмовиков из Звёздных Войн, только в броне светло-зелёного цвета, под местную зелень. В секунду его обступили четыре толстых, внушительных даже на вид, ствола. Кто-то сдёрнул с плеча его собственное оружие. Андрей почувствовал укол в спину и тут же отключился.

Пришёл в себя привязанным к обычному деревянному стулу, судя по ощущениям, обычной верёвкой. Когда открыл глаза, то машинально отшатнулся так, что чуть не упал – перед ним стоял фавн. Точно такой же, как на картинках, только в шортах и рубашке. Вместо пальцев ног – копыта, коленки назад, ноги покрыты шерстью. Руки и голова у незнакомца оказались совсем человеческие, только на макушке торчали небольшие, загнутые назад, рога, а с подбородка свешивалась аккуратная борода в стиле Железного Феликса. Ещё отличался нос. Кончик его напоминал кошачий, с ноздрями вперёд, будто покрашенный бледно-розовой краской. Присмотревшись, Сердюк отметил ещё и характерные длинные волосатые уши по бокам головы.

Базком никак не охарактеризовал нового персонажа, ни имени, ни расы. Андрей несколько раз попытался привычно отправить на устройство запрос, но ответа не получил.

Фавн совершенно по-козлиному повёл ушами в стороны, ловко опустился на корточки, непривычно сложив при этом ноги втрое, и с интересом посмотрел на пленника.

– И зачем ты прилетел? – добродушно спросил он. – Жил я себе, работал, никого не трогал. И вдруг ты. И что теперь, убивать тебя? А я не люблю разумных жизни лишать. Я честный козлоид, не убийца.

Криптан так и перевёл это слово, «козлоид». Андрей не смог сдержать улыбки.

– Хихикаешь?! – тут же вскочил на ноги козлоид. – Что здесь смешного? Ты даже не представляешь, что разрушил. Это же дело всей моей жизни!

Фавн подскочил к противоположной стене и легко отодвинул её. Раздался рокот катящихся колёсиков. Стена оказалась обычной сдвижной панелью, за которой находилась стойка с парой больших, не меньше метра по диагонали, мониторов.

– Вот, смотри, – махнул рукой похититель. – Видишь, это канцлер Федерации Фтистия. И это тоже канцлер Фтистии.

На левом экране улыбался пожилой, лысеющий человек в компании двух, одетых лишь в очень символическое бельё, девушек с такими сиськами, что любой животновод от зависти удавится. Он сидел на краю бассейна и время от времени цеплял за выдающиеся подробности своих подружек, при этом лениво потягивая какой-то напиток из высокого витого стакана. Лицо его светилось наслаждением. На правом мониторе это же мужчина, одетый только в грубые рабочие перчатки, ожесточённо вбивал деревянный клин в щель мраморного монолита, ловко орудуя тяжёлым молотом. Лицо его, на удивление, светилось тем же наслаждением.

– А это жена военного атташе королевства Актилон в Экспаде. Ой, нет, это не смотри!

Он замахал руками, и обнажённая пожилая женщина, на мгновение появившаяся на левом мониторе в объятиях сразу двух четырёхруких зеленокожих мужчин, сменилась на того же лысого канцлера.

– Что это? – прохрипел Андрей. Голос почему-то не слушался.

– Фу, кроме того, что ты тупой, ты ещё и говоришь некрасиво, – ответил фавн. – Я же объяснял, это канцлер Федерации Фтистия.

– Но…

– Ну вот что я сейчас непонятного сказал? На левом мониторе – то, что он сейчас видит, слышит, чувствует. А на правом – то, что происходит на самом деле. Я же говорю, дело всей моей жизни.

Андрею понадобилось некоторое время, чтобы переварить информацию, но козлоид ждать не захотел.

– Как ты не понимаешь?! – снова вскричал он. – Они все сюда едут, чтобы похудеть, избавиться от мелких, но неприятных болячек, вывести из организма всю ту гадость, с которой в обычном режиме не справляется нейросеть. Чтобы поправить здоровье, нужно или в медкапсулу ложиться, или сюда. Здесь для этого все условия. Давление и повышенный процент кислорода помогают расщепить в организме то, что в обычном состоянии там накапливается, к тому же здоровое питание и труд на свежем воздухе. Понял?

Андрей закивал. Кажется, до него начало доходить. Но похититель не стал ждать, а продолжил объяснения.

– Но работать никто из них не хочет. Им всем подавай райские кущи и королевский сервис. Вот я и делаю всё так, как лучше для клиентов. Это же нейросеть! Она же использует программы. А я! – Он горделиво приосанился и ткнул себя пальцем в грудь. – Я, может быть, величайший программист галактики. Для меня нейросеть взломать, как копытом об асфальт. Вот и сделал всё так, чтобы для них же лучше. Ну и для меня тоже. Но, поверь, я это заслужил.

– То есть, на подлёте происходит взлом сетей, и клиент видит то, что вы ему транслируете.

– Нет!!! Ты тупой! Я придумал ещё лучше. Он видит не то, что я транслирую, а то, что он хочет увидеть. Ты в состоянии понять разницу? Это же гениально!!! А я получаю не только плату за пребывание на курорте, но и бесплатную рабочую силу и немножко денег от продажи мрамора. Ну? – он помахал перед собой руками. – Ну скажи, что я гений? А сколько трудов было вложено. Ты и представить себе не можешь, как я мучился, пока писал виртуальный сервер. Ведь здесь почти сотня человек, и каждому, представляешь, каждому нужно визуальные, аудиальные, тактильные, и прочие ощущения отключить, а вместо них срендерить то, что он хочет. А тела чтобы при этом делом занимались. На свежем воздухе, заметь, полезным физическим трудом, и всё это без ущерба для их снобизма. А при этом ещё и орбиту нужно мониторить. Да мне памятник ставить пора!

– Да уж, – Андрей удивлённо покачал головой.

– Вот видишь, – голос козлоида стал мягким, будто он разговаривал с непонятливым ребёнком. – А тут ты. Без нейросети. И что мне теперь с тобой делать?

Наверное, козлоид и в самом деле гений, подумал Сердюк. Со всеми атрибутами гениальности – неуравновешенным характером, экспрессивностью. Ещё это неприятие убийства…

– Отпустить? – неуверенно спросил он.

– Нет!!! – Фавн замахал руками. – Ты же всем растреплешь. А если они узнают, мне конец.

Козлоид вновь сложился в коленях и с довольной улыбкой посмотрел на пленника.

– Ты не представляешь, как мне тяжело, – вздохнув, пожаловался он. – Создать величайшую программу в галактике и не иметь возможности о ней рассказать. Так что я даже доволен, что ты прилетел. Хоть, ты и не сможешь осознать всё величие моего творения.

Он внезапно замолчал, поставил локти на верхние колени, наклонил голову и крепко схватился за собственные рожки. Эта поза так напоминала человека, обхватившего голову в отчаянии или раздумье, что Сердюк улыбнулся. Посидев так минуту, фавн, как пружина, мгновенно поднялся в полный рост.

– Нет, – развёл он руками. – Нельзя тебя отпускать, нельзя.

Тут же, будто повинуясь беззвучной команде, в комнате материализовались двое «штурмовиков». Возможно, из тех, что встретили незваного гостя на дороге, но кто может знать точно, маски настолько плотно закрывали лица, что Андрей даже предположил в охранниках роботов. А те молча, не делая лишних движений, рывком сдёрнули пленника со стула и в пару секунд освободили кисти от верёвки. Сердюк взвыл.

В ладони, пальцы, даже запястья, будто вонзились тысячи мелких, но болючих иголок. Захотелось зажать руки между бёдрами так сильно, чтобы перекрыть ток крови и избавиться от мучений. Лётчик почти не обращал внимания, как самодеятельные тюремщики потащили его куда-то по коридору.

Впрочем, идти пришлось недалеко. Импровизированная камера оказалась в этом же здании. Причём, ещё на подходе, когда сосуды в ладонях хоть чуть пришли в норму, Андрей отметил выставленную в коридоре типичную офисную мебель. Пара столов, мягкое кресло на колёсиках, столбик внутренней библиотеки со шляпкой запросной системы сверху. Всё это стояло бессистемно, просто сдвинуто вплотную к стене, чтобы не перегораживать проход.

Через минуту он понял, почему. Его втолкнули в совершенно пустую комнату, следы на полу которой отчётливо указывали на стоящую недавно мебель. И похоже, именно ту, что сейчас пылилась в коридоре. Сердюк замер посередине, не зная, куда дальше приткнуться. Похоже, такой роскоши, как камеры, здесь не предусмотрено, вот и пришлось хозяевам освобождать кабинет от всего, что можно использовать как оружие или средство для побега. Андрей внимательно оглядел место заключения. Обычный офис, или кабинет. Стены с пластиковым покрытием, потолок из светящихся панелей. Даже окно без решётки. Вот только ни кровати, ни даже табуретки. Эх, хоть бы нары к стене приколотили.

Пленник прошёлся по комнате, бессознательно обмеряя шагами периметр стен, потоптался в одном углу, в другом, сел зачем-то прямо посередине… Интересно, подумал он, а кормить здесь будут? Андрей прислушался к ощущениям. Есть не хотелось, несмотря на то, что обед он давно пропустил, впрочем, как и ужин. Местное зеленое солнце настойчиво стремилось к горизонту. Сердюк подошёл к окну. Хоть на непривычный закат посмотреть. Когда ещё такое увидишь? Вдалеке послышались невнятные голоса, а через минуту по тропинке, сияя неизменными улыбками, прошли абсолютно голые курортники обоих полов. Криптан добросовестно переводил обрывки фраз, из которых можно было сделать вывод, что натруженные каменотёсы возвращаются не из мраморного карьера, а с концерта.

Он облокотился на стекло, чтобы лучше слышать, и вдруг створка провернулась вокруг горизонтальной оси. Верхняя половина въехала в комнату, а нижняя часть выдвинулась вперёд, пуская в помещение волну свежего воздуха. Сердце Андрея забилось. Он глянул вниз, перегнувшись через узкий подоконник. До земли было метров семь или восемь. Третий этаж. Если он сломает ногу, то и побег не удастся, и дальше будет только хуже. Найдут его под стеночкой, и в следующий раз законопатят куда-нибудь в подвал без окон, чтобы опять не сбежал. Да и гипс здесь вряд ли кто будет накладывать.

– Стоп! – Сердюк с довольной улыбкой хлопнул ладонью по собственному лбу. – Давление же! Архимедова сила.

Стараясь не думать о плохом, пилот перевалился через подоконник, подержался на руках, оценивая, что тело по ощущениям стало чуть ли не вдвое легче, чем на Земле, и разжал пальцы. Приземлился мягко, как с пары метров, не выше. При прыжке с парашютом, и то куда сильнее по ногам бьёт. Он огляделся. Чувство направления у опытных истребителей в крови, так что уже через десять минут Андрей переваливался в мягкое кресло родной птички.

Не успел фонарь загерметизироваться, а Сердюк уже погнал вертикально вверх. Эскадренный корабль находился в каких-то пятистах тысяч километров от него.

Вот только уже на пятидесятом километре начались проблемы. Во-первых, он только сейчас почувствовал, что энергии в истребителе осталось всего четыре процента. И почти одновременно появилось ощущение, будто кто-то положил ему на плечо тяжёлую руку и мягко, но настойчиво, давит вниз, к планете. Андрей прибавил тяги, но к первой руке добавилась ещё одна, потом ещё. Высота падала со страшной скоростью, уже не больше двадцати от поверхности. Энергия рывком рухнула до нуля.

Андрей кряхтел и упирался, будто не летел во внутрисистемнике, а на плечах тащил его в гору. Сразу же участилось дыхание, сердце заколотило, как после пятисот метров. Вот уже не больше пяти километров до зелёных вершин. Почти вертикально снизу хорошо знакомый кубик электростанции, а птичка напрочь отказывается подниматься, и только сосёт и сосёт энергию из самого пилота, будто прилепленная к запястью пиявка.

В этот момент Сердюк всё понял. Козлоид не хотел его убивать, но и отпустить не мог. Не кормить же пленника вечно. В этой ситуации лучше всего, если самонадеянный пилот без нейросети не справится с управлением в атмосфере и сам рухнет на лес, а лучше куда-нибудь в море. Видимо, пока он обследовал камеру, кто-то обследовал его птичку. Подсадил жучок для удалённого управления и спустил весь заряд, чтобы ненадолго хватило. Сто процентов, в остальных, стоящих там же, на посадочной площадке, тоже всего пара процентов в батареях.

– И окно они не закрыли специально! – вскрикнул пилот.

Короб станции неумолимо надвигался. Андрей в отчаянии выпустил по зданию все термобарические и закрыл глаза. Даже сквозь сомкнутые веки стала заметна вспышка недалёкого взрыва, и тут же пропала до того момента незаметная то ли вибрация, то ли напряжение электрического поля.

Давление невидимых рук исчезло через секунду. Теперь истребитель не жался к земле, а вполне предсказуемо терял высоту. И чувствовал пилот свою машину вновь так же, как уже привык. Вот только пот заливал глаза, подбивая вынуть руки из ниш панели управления и протереть лицо. Ну и батареи, к сожалению, не наполнились чудесным образом.

Миниатюрная птичка истребителя на этот раз ощущалась как тяжеленный рюкзак, но хотя бы стала слушаться управления. У Андрея было чувство, что не машина тянет его, а он сам, собственной энергией мышц то ли заставляет работать гравитационник, то ли заполняет батареи. Пот уже тёк по всему телу, отвратительно хлюпая в герметичном костюме. Перед глазами мелькали чёрные круги, сбивая с толку, мешая ориентации.

Атмосфера стала более разряженной, затем незаметно совсем сошла на нет, звёзды ударили по глазам тонкими ослепительными иголками. Машина пошла легче. Но усталость не отпускала. Очень хотелось плюнуть на всё, свернуться калачиком в мягком кресле, и будь, что будет. Только осознание того, что даже герметизация держится на той энергии, что Андрей передаёт птичке через ладони, заставляла переть и переть в сторону эскадренного корабля, невзирая на тьму, застилающую глаза, на боль в позвоночнике и плечах, на зудящие пальцы, требующие прекратить использовать их в качестве розетки.

Как он добрался до родной ВПП, Сердюк даже не помнил. И сейчас, попытавшись встать, понял, что костюм почти до пояса наполнен его собственным потом. О том, что это может быть ещё какая-то менее приличная жидкость, думать не хотелось. Очень кружилась голова, в мозгу непрерывным рефреном колотилось одно только слово: «дошёл!». Он вдруг заметил, что угол зрения сузился почти до уровня подзорной трубы, и теперь, чтобы оглядеть весь, не такой уж и широкий, периметр, приходилось вертеть башкой, как сове. Я лучше пару минут внутри отдохну, подумал Сердюк, зато потом нормально дойду…

Вертолёты в голове вернулись на базу, тело наконец-то расслабилось, намекая сознанию, что в таком состоянии остаётся только спать. Андрей ещё раз сунулся выползти из кабины, но ноги предательски подогнулись, возвращая пятую точку на насиженное место. Может, прямо здесь и покемарить хотя бы полчасика? Вот только противно щиплет пот, заполнивший, кажется, весь костюм. Так что хочешь, не хочешь, а придётся раздеваться. Вот только ещё пару минут посидеть…

Внезапно чьи-то руки легко, как плющевую игрушку, выдернули его наружу. Андрей открыл глаза и увидел перед собой напряжённо улыбающуюся Такари.

– Вернулся, – почти прошипела она. – Вернулся…

Девушка поставила почти невесомую в здешней гравитации тушку пилота на ВПП и спросила:

– Дойдёшь?

Тот лишь помотал головой в ответ.

– Я помогу! – Раздался знакомый голос и подмышку ему ткнулось круглое плечо Клавы Табальтер.

– Не лезь, девочка, я сама, – раздражённо отмахнулась преподавательница и подхватила почти бездыханную ношу под противоположную руку.

Так они и тащили его в четыре руки, практически на весу. Андрей едва цеплялся ногами за металлический пол, больше, чтобы не потерять ориентацию. А как только тяжёлая шлюзовая дверь за ними закрылась, капитан Такари несколько покровительственно сказала ему прямо в ухо:

– Ну и скандал ты там устроил, Андрей. Вся галактика на хвосте прыгает. К бывшему курорту уже направляются представители одиннадцати государств.

– Да, – ворвалась в разговор Клава. Её голос, в отличие от преподавательницы был чуть хриплым и возбуждённым. – Я так за вас волновалась, мой майор.

– Молчи уж, волнительная, – обрубила Такари. – Тут не до личного. Андрей, когда сервер отключился, дальнобойщики вышли на связь и рассказали, что там на самом деле происходило. Ты знал, что владелец планеты взламывал нейросети отдыхающих?

Андрей с трудом нашёл в себе силы кивнуть. Он всё больше и больше проваливался в сон под тихую перебранку тащивших его женщин. Не обращал внимания на то, как его раздели, уложили… И уже совсем засыпая он внезапно открыл глаза от возгласа:

– Да ты сама-то, кто такая?!

Неожиданно услышать подобное от всегда корректной в разговоре капитана Такари. Но её собеседница тоже не заставила долго ждать ответной реплики.

– Да ты на себя посмотри! Растолстела! Жирная, как внутрисистемный транспортник. Фу!

Однако… И это строгая и аккуратная Клава Табальтер? Андрей приподнял тяжёлую голову и прошипел:

– А ну, заткнулись обе! Дайте поспать.

Очнулся со смутным ощущением дежавю. В таком же «кошачьем лотке», что и в начале своей карьеры космопилота. Первым делом проверил ноги. Работают. Пальцы сгибаются, касания руками чувствует, колени гнутся. Дальше на всякий случай прошёлся по тактически важным органам. Всё на месте.

– Андрей, зачем ты трогаешь себя за разные места? – раздался откуда-то со стороны затылка голос Такари.

Сразу стало неудобно, будто поймали на чем-то неприличном, поэтому поспешил пояснить.

– В прошлый раз, когда я пришёл в себя в подобном устройстве, я стал на тридцать лет моложе.

Женщина рассмеялась красивым грудным смехом.

– Нет, милый. Сейчас всё проще. У тебя оказался настолько истощённый организм, что медики решили уложить тебя на пару суток в медкапсулу. Проверь, всё ли у них получилось?

Она подошла к пилоту и бесцеремонно захватила в горсть предмет его мужской гордости. Организм отреагировал штатно, и от этого стало ещё неудобнее. Андрей кинул смущённый взгляд на торжествующее лицо женщины.

– Окончательную проверку мы проведём позже, после твоего доклада командованию. Думаю, после рапорта тебе понадобятся положительные эмоции. – Она игриво посмотрела молодому человеку прямо в глаза.

– Думаешь?

– Уверена. Уж прости, милый, но я знаю, что речь пойдёт о твоём списании.

– Как списании? – Андрей одним движением оказался на полу.

Он тут же влез в комбинезон и судорожно искал обувь, а в голове крутилась одна мысль. Спишут. И здесь спишут. Спишут. А ведь только-только начал летать, как человек. Стажёра на обучение дали, и вдруг снова на землю.

Сердюк совсем забыл о внимательно наблюдающей за ним Такари, бессмысленно и безрезультатно искал форменные ботинки то в медицинской капсуле, то в ящиках тумбочки. Очнулся только тогда, когда женщина, наконец, протянула ему обувь.

– Ну что ты взвинтился? – тоном семейного врача спросила она.

– Если ты права и меня спишут… – Пилот замолчал, немного пожевал губами и пояснил. – У меня контракт на три года. А отслужил я меньше трёх месяцев. Да и летать охота… Я… – он вдруг сбился на бессвязную речь. – Я там, дома, ведь… того… в небо-то смотрел с тоской. Двадцать лет. А здесь… Опять себя пилотом почувствовал. И вдруг…

Андрей внезапно посмотрел на Такари с надеждой. Женщина одобряюще улыбнулась в ответ.

– Но меня же теперь обратно отправят, на Землю?

– Отправят? Не думаю. – она помахала пальцем у него перед лицом. – Контракт твой вроде бы выкупили, а по поводу рейса на родину… Так у нас не делают. Хочешь на Землю, фрахтуй звездолёт сам.

– Блин… – Андрей ударил кулаком в ладонь. – И здесь всем все пофигу.

– Согласна, – голос Такари звучал слаще мёда. – Тебе придётся очень нелегко без опытного и надёжного товарища рядом. Не то, что на родину слетать, ты ведь и о жизни ничего не знаешь. Да и нейросети у тебя нет.

– Да… – Андрей явно думал о чём-то своём.

– А я девушка опытная, к тому же со связями. Ты же хочешь летать?

Сердюк молча кивнул.

– А кто тебе запрещает летать на гражданских версиях? Вот только не продадут тебе внутрисистемник. Социальной значимости не хватит. – Она помолчала, внимательно глядя на собеседника. – А мне хватит.

– Не понял, – Сердюк вскинул глаза.

– Зато я уже всё поняла, милый. Контракт тебе закрыли, с истребителей списали, как хочешь, так и живи. И подсказать, если что, некому. А вот если я буду рядом, то ты уже точно не пропадёшь. Так что придётся тебе на мне жениться.

– Жениться?

– Андрей, – голос собеседницы зазвучал твёрже стали. – Не говори, что не заметил, что нравишься мне. Да тебе со мной тоже хорошо. Ведь хорошо же? А?

– Ну… да.

– А кроме того, я тебе буду очень полезна. Так что от нашего брака ты только выиграешь.

Сердюк непроизвольно помотал головой, приводя мысли в порядок. Такари серьёзно нагрузила его. Сначала списание, теперь вот предложение руки и сердца. Он вообще-то не собирался задерживаться в Союзе. Как-то изначально планировалось, что оттарабанит он свои три года, в виртуальности ли, или под чужими звёздами, да и вернётся в дом родной. А тут вот оно как…

– Знаешь, – нерешительно ответил пилот. – Это очень неожиданно. Да и знакомы мы с тобой очень мало для подобных заявлений.

– Ну и что? – Такари развела руками. – Я знала семьи, которые заключали договор через сутки после знакомства, и ничего.

– Какой договор?

– Брачный. И жили очень хорошо.

Если красавица на хуй бросается, сама собой всплыла в голове старая похабная песенка на мотив песни Герцога из «Риголетто», будь осторожен, триппер возможен.

– Ладно. – решительно начал он. – Допустим, бедному несчастному мне необходим опытный проводник по Союзу Терраформированных Планет, который к тому же красивая женщина, с которой, опять к тому же, хорошо в постели. Допустим. Но тебе это зачем?

– Ну милый… Я же говорила, что ты мне понравился. Вспомни своего неудачливого сокурсника.

– Карилуму?

– Да, его. Помнишь, его я сразу отшила в сторону, а с тобой мы делили постель с первого дня в эскадрилье.

– И всё равно вопросы остаются. – Андрей уже надел ботинки и теперь решительно шагнул к двери. Базком с готовностью подсветил квадратик электромагнитного замка. – Давай поговорим об этом позже.

Он выскочил в коридор и тут же прислонился спиной к металлической переборке. Сердце колотилось как бешеное. С чего бы вдруг этой прагматичной до корней волос женщине вздумалось навязывать себя в качестве спутницы жизни, да ещё так настойчиво? Минуты две Андрей так и эдак прокручивал внезапное предложение капитана Такари, но ни до чего не додумался. А значит, что? Значит, каких-то обстоятельств он не знает. Поэтому следует отбросить всё лишнее и идти на доклад. Но сделать удалось не более десяти шагов. Только он поравнялся с жилым кубриком, как из ближайшей каюты выскочила Клава Табальтер, ловким движением схватила пилота под локти и мгновенно затащила внутрь.

Сердюк стоял, прижатый к очередной переборке крепкими ладонями своей ученицы. Сама же сослуживица, тяжело дыша, смотрела ему куда-то в район пупка, не поднимая глаз к лицу. Андрею внезапно стало всё равно. Он понял, что обе девушки знают о нём что-то, что ему самому ещё не сообщили, и стараются воспользоваться внезапными знаниями. Так что он спокойно и уверенно посмотрел на похитительницу и с ухмылкой спросил:

– Что, тоже замуж проситься будешь?

– Что? – оторопело переспросила Клава.

– Что слышала. Ну давай, рассказывай, как ты будешь нужна мне всю мою дальнейшую жизнь.

– Что вы, майор, у меня и в мыслях не было, – глаза девушки забегали. – Наоборот, я хотела сказать, как я вам благодарна. Ведь если бы не вы, с вашей гениальной идеей обучения, я сейчас опять трудилась бы на своём капучинаторном, и даже не думала стать профессиональным истребителем.

– Так, стоп. Что-то тут не сходится.

Он легко, не встречая сопротивления, убрал ладони собеседницы со своих плеч.

– Ты же была истребителем, когда мы начали заниматься по методике доктора Гатыча.

– Ну… – она замялась. – По нашим законам, существует такая вещь, вы, наверное, не слышали про такое… В общем, у нас всем, и мужчинам, и женщинам, нужно пройти полугодичную службу в действующей армии…

– Ага. Всеобщая воинская повинность называется. У нас так же.

– Тогда вы меня понимаете. Только у меня не очень получалось.

– Что? – Андрей даже помотал головой, словно стараясь уложить слова девушки поудобнее в сознании.

– Ну, я записалась в истребители. Мне всегда нравилось летать. А у меня не получалось, потому что… – она вновь забегала глазами. – Ну, языки похожие.

– Не понял, – признался Андрей. – При чём тут языки?

– Х-х… – резко выдохнула собеседница. – В моей прошлой работе многие термины схожи с лётными, только связаны с производством оборудования для вспенивания жидкостей. И моя нейросеть путалась, а я в итоге не могла сдать даже минимальные нормативы. А срок призыва заканчивался. А возвращаться мне не хочется. И тут вы, мой майор.

Последние слова девушка произнесла с придыханием, глядя на Андрея глубокими, с искрой, глазами. Сердюк непроизвольно сглотнул, переступил с ноги на ногу, будто боясь потерять связь с реальностью. Клава была очень красивой в этот момент. Настолько, что у молодого человека где-то по дну сознания прошелестела мысль отложить доклад командиру на какое-то время, как раз на то, которое понадобится для… Нет! Он ещё раз тряхнул головой.

– Спасибо, Клава. Я тебя понял. А сейчас я должен идти на доклад.

– Но… Мой майор, – опять это придыхание, отзывающееся мурашками по спине. – Вы не можете бросить занятия со мной на половине дороги. Я знаю, да и вся эскадрилья уже знает, что вас собираются списать. Так знайте, что я вас не отпущу. Даже в качестве гражданского пилота вы обязаны быть со мной вместе. Вы же меня создали как пилота. А без неба я теперь не могу. А значит, и без вас, вот так.

Она сделала полшага вперёд, упираясь в Андрея твёрдыми, как яблоки, грудями, и почти в нос ему произнесла:

– Вы теперь за меня отвечаете.

И вновь от её голоса побежали мурашки по спине. Сердюк вывернулся и мгновенно нырнул в дверь. Останавливаться на этот раз не стал, побежал со всех ног к командиру эскадрильи. До канцелярии удалось добежать без задержек, так что перед дверью Андрей ещё раз осмотрел себя, как мог, пригладил волосы, и решительно шагнул внутрь.

За столом комэска сидело невиданное ранее существо. По виду незнакомец очень походил на магистра Йоду, только тёмно-жёлтый, и ростом с Сердюка. А так, всё как положено – и «кубики пресса» на длинном, крокодильском носу, и огромные, локаторами, уши. Чебургена, кличка появилась в голове сама собой.

– Проходите, майор. Я занимаю место вашего командира исключительно по его позволению, – немного гнусавым голосом пояснил незнакомец. – На данный момент я представляю корпорацию Межкосмос. Вы можете звать меня мэтр Садио.

– Здравия желаю, мэтр Садио, – оторопело поздоровался пилот.

– Мне очень приятно видеть мгновенное взаимопонимание между нами. А чтобы развеять последние ваши сомнения, я поясню, что прибыл сюда от лица руководства корпорации с целью обеспечить ваше будущее в обмен на необременительную услугу.

– Гм… – Андрей задумчиво почесал затылок, чего при командире никогда бы не сделал. Но Чебургена-Садио выглядел настолько неподходяще к обстановке, что воспринимать его как начальство не получалось.

– Вижу, вы не до конца осознаёте сложившуюся вокруг вас ситуацию, господин Сердюк. – Садио, словно в ответ на жест Андрея почесал коротким жёлто-зелёным пальцем мускулистый нос. – Тогда я рекомендую вам послушать мои объяснения, которые, обещаю, займут не более трёх минут вашего времени. Пока же я советовал бы вам присесть, чтобы облегчить восприятие информации.

Андрей опустился на стул и с готовностью кивнул головой.

– Речь пойдёт о вашем единственном самостоятельном вылете, как вы можете догадаться. Он настолько неоднозначен, что решение этой проблемы вышло далеко за пределы командования эскадрой Ми-бемоль второй октавы. Собственно, именно это и послужило причиной для руководства корпорации Межкосмос, чтобы отправить меня непосредственно на место основных событий.