Текст книги "Пакаль. Война или мир"

16

– Тебе всё-таки нужно вновь посетить Шибальбу, – Ах То-Киль мерил шагами комнату, нервно потирая ладони.

Павел угрюмо сидел на низенькой скамейке, подобрав под себя ноги и сжимая руками голову. Он медленно поднял голову и тоскливо посмотрел на рогжока.

– И зачем было нужно это жертвоприношение? – проговорил молодой правитель вполголоса, – Неужели вы там у себя не могли всё решить без этого непонятного ритуала?

Собеседник недоумённо остановился напротив Пакаля. В глазах Ах То-Киля плескалась растерянность.

– Могли, конечно, – выговорил он, наконец, – но местный народ…

– Да, не причём тут народ, – вскричал Павел, – Это нужно зачем-то именно вам! Но зачем?

Ах То-Киль вновь принялся расхаживать по комнате. Толстые, крепкие подошвы сандалий звонко шлёпали по каменным плитам пола. Сделав несколько широких шагов, рогжок остановился и пристально взглянул на молодого правителя.

Глаза его расширились.

– С чего ты так решил?

– Подожди, дружище, – Пакаль предостерегающе выставил ладонь, – а разве не эта ваша… Иш-Чель…

– Ты очевидно заблуждаешься, – резко оборвал его рассуждения Ах То-Киль, – она не уполномочена вмешиваться в дела обычных людей.

Высказывание рогжока заставило Павла растерянно оглядеться по сторонам.

– Как это, не имела полномочий? Или вы сами не понимаете, что и кто у вас делает?

– Выслушай меня, и не перебивай. Население Шибальбы довольно неоднородно…

Павел попытался что-то возразить. Вскинулся было, но припомнив о просьбе собеседника, опустился обратно на скамейку.

– Ситуация в Шибальбе складывается следующим образом: вся страна делится на несколько уровней, простирающиеся вертикально, условно вверх и вниз. Вверху, так сказать, над землей находится тринадцать условных небес, а внизу что-то около девяти условно подземных миров. И каждый из этих миров контролирует отдельный клан… – Ах То-Киль помолчал, словно собираясь с мыслями, – и у каждого из них своё представление о развитии…

Неожиданно Павлу показалось, что пламя светильников трепыхнулось особенно сильно… и тут же застыло в полной неподвижности. Наброски же людей на стенах просторного помещения, наоборот, словно ожили и задвигались. Ещё немного, представлялось Павлу, и они точно вмешаются в разговор. На рисунке, изображающем правителя на троне, словно даже шевельнулись губы…

Молодой человек невольно тряхнул головой, избавляясь от неожиданного наваждения.

– Кроме того, – наставительно продолжал представитель забытой цивилизации, – каждый клан разделяется ещё на ряд самостоятельных… группировок.

Ах То-Киль замолчал.

Наступило томительное молчание, прерываемое лишь хриплым дыханием рассказчика.

Наконец, Павел заговорил.

– И какое отношение вся эта невероятно разветвлённая структура имеет к прошедшему жертвоприношению?

– Это ещё не вся структура, – усмехнулся рогжок.

– В смысле?

– Ну, вон ты, и все тебя здесь окружающие, считают, что Шибальба – это местная преисподняя.

– А разве это не так? – удивлённо уставился на собеседника Павел.

– O sancta simplicitas11
  О святая простота (лат.)


[Закрыть], – неожиданно произнёс Ах То-Киль.

– Чего? – Павел от неожиданности перешёл на русский язык, – ты знаешь латынь?

– Какая ещё латынь? – удивлённо моргнул рогжок.

– Ну ты сейчас говорил на латыни – одном из забытых ныне языков.

– O tempora o mores22
  О времена, о нравы (лат.)


[Закрыть], – схватился за голову Ах То-Киль, – Habet magnum linguae fuisset oblitus in mundo33
  Неужели наш великий язык в вашем мире оказался забытым? (лат.)


[Закрыть]?

– Вот это я уже совсем не понимаю, – сокрушённо выговорил Павел, – Мы не настолько подробно учили латынь…

– И на каком языке вы теперь говорите?

– Сейчас это не столь важно, – отмахнулся молодой правитель, – давай всё-таки разберёмся с темой жертвоприношения.

– Не так давно ты посещал Шибальбу, – продолжил Ах То-Киль, вновь меняя тему разговора, – и поэтому уже имеешь некоторое представление о ней…

– Ну, да… Царство Шибальба…

– Не торопись, – резко перебил молодого человека рогжок, – всё не совсем так, как могло показаться с первого взгляда…

– Да, что не так-то?

– Опять перебиваешь? Мы договорились, что ты просто выслушаешь.

– Всё, всё, – замахал руками Павел, – рассказывай дальше.

– Шибальба, сама по себе, не является царством…

У Павла от неожиданности вытянулось лицо. Он собрался задать очередной вопрос, но неимоверным усилием воли кое-как сдержался. По губам собеседника скользнула еле заметная улыбка, больше напоминающая свирепый оскал хищного животного.

– Это просто один из городов нашего народа, – и, заметив кривую усмешку Павла, поспешил добавить, – один из больших наших городов.

«Мегаполис», – чуть было не вырвалось у Павла.

– Таких городов довольно много разбросано под поверхностью планеты.

«Тоже мне Плутония!» – иронически подумал Павел.

Глаза Ах То-Киля сверкнули искрами.

– Именно эти города стали последним прибежищем нашего древнего народа, – и поспешно добавил, стараясь опередить готовящегося задать очередной вопрос молодого правителя, – Мы были вынуждены скрыться в подземном мире, прячась от огромного космического камня, вы такие камни называете… метеоритами. И когда мы попытались вернуться на поверхность, там уже зародилась новая раса быстро живущих людей. И тогда мы решили освободить место для этой новой, молодой, но расы…

– Но вы же могли просто изгнать людей и вернуть…

– Не могли, – грустно ответил рогжок, – жалко нам стало вас, таких примитивненьких, жалких… Кроме того, мы к тому времени уже утратили бòльшую часть нашего могущества. И было принято решение, передать вам, людям, наши знания… но не все сразу, а постепенно, понемногу. Но за это люди должны были следовать нашим заветам. Ваша раса оказалась своенравной. Стали ваши люди сопротивляться нашим установленным порядкам.

– И что? – не выдержал Павел, – В чём проблема-то? Люди в праве самостоятельно решать вопросы своей жизни…

Лицо рогжока исказилось. Дальше он продолжал более жёстко:

– Вот потому и разделились рогжоки на две неравные части: на тех, которые согласились бы с твоим пониманием ситуации и, как это у вас говорится, махнули на всё рукой, и тех, кто настаивал на немедленной войне.

– Войне? А причём тут вообще война?

Ах То-Киль снова принялся выхаживать по комнате, освещённой лишь зыбким мерцающим пламенем нескольких светильников. На этот раз шаги рогжока звучали угрожающе. Павел, как зачарованный, следил за перемещениями собеседника.

Наконец, жрец остановился напротив Пакаля и, скрестив руки на груди, принялся совсем по-человечески раскачиваться с пятки на носок.

– И самое страшное то, что это противостояние разделило даже семьи.

– А разве за всю вашу… многовековую историю у вас никогда не было гражданской войны?

– Гражданской? – удивлённо уставился на Павла Ах То-Киль, – А что это такое?

Пришёл черёд изумиться историку.

– У вас никогда не было достаточно серьёзных противоречий?

Представитель древней цивилизации не ответил. Он продолжал с болью в голосе:

– Переходим к тому, с чего мы начали… К группе сторонников войны присоединилась и Иш-Чель.

– А почему именно это тебя напрягает?

– Напрягает? Не понимаю этого выражения.

– Что тебе до этой… женщины?

– А то, что она моя жена и должна во всём поддерживать меня как своего мужа.

– Но почему она хочет войны? По идее женщина должна быть более миролюбивой…

– Должна быть, – моментально согласился Ах То-Киль, – но тут, скорее всего моя вина.

– О, Господи, – вырвалось у Павла, – А ты-то в чём виноват?

Ах То-Киль смущённо потупился.

Видеть обычно невозмутимого рогжока в таком состоянии показалось Павлу откровенно невероятным, таким, что он стремительно поднялся на ноги.

– Объясни, – потребовал молодой правитель.

– Я теперь бòльшую часть времени провожу вне Шибальбы.

– И что из этого? Ты ж теперь вроде как Верховный Жрец города. Где тебе ещё находиться?

– Так-то оно так, – уклончиво произнёс Ах То-Киль, – но в её голове сложилось нечто другое.

– Другое?

Рогжок опустил голову.

– Она считает, что я задерживаюсь здесь из-за Иш Цакбу Ахав.

– Из-за моей жены? – Павел растерянно огляделся по сторонам, – Иш-Чель, что, ревнует?

– Именно так, – сокрушённо признался Ах То-Киль.

– Но это же смешно…

– Что это вы тут обсуждаете? – неожиданно послышался голос внезапно появившейся Иш Цак.

Пакаль приблизился к жене и нежно обнял её.

– «Богиня» Иш-Чель ревнует к тебе нашего друга.

– Что-о-о? – весело расхохоталась женщина, – Это же нонсенс.

– Вот и надо нам ей это объяснить, – подвёл итог Павел.

– Как?

– Вы должны…

– Прогуляться в Шибальбу, – закончил за рогжока молодой правитель…

17

– Может Вам не нужно идти с нами? – с сомнением проговорил Ах То-Киль, критически взглянув на хрупкую фигурку Иш Цак.

– Это почему бы? – подозрительно переспросила Сашенька.

– Боюсь, что ты не справишься с предстоящим походом.

– Я? Не справлюсь? – в глазах девушки плеснула ярость, – Да, я столько раз в экспедиции ездила…

У рогжока удивлённо расширились глаза. Он растерянно посмотрел на Павла. Молодой человек недоумённо пожал плечами, дескать потом как-нибудь объясню…

Александра тем временем прикрепила к поясу меч и решительно произнесла:

– Пошли!

– Не так сразу, – Павел несколько попридержал жену за локоть.

– А чего ещё ждать? – возмутилась женщина, – Быстрей решим этот вопрос, и всё встанет на свои места…

– Что всё?

– Вы думаете, я ничего не понимаю?

– А что именно ты подумала?

– Эта ваша Иш-Чель приревновала своего мужа, – она бросила быстрый взгляд на Ах То-Киля, – ко мне… и готова ради этого развязать войну, чтобы наказать неверного супруга…

– Не так всё просто, – мягко перебил её Павел, – проблема в другом.

– А в чём тогда?

– Мы со своей школой якобы подрываем авторитет богов.

– Ну тогда тем более нужно поспешить в эту самую Шибальбу, чтобы развеять их сомнения.

– Прежде, чем отправиться в путь, – назидательно произнёс Верховный Жрец, владыка К’инич-Ханааб должен предупредить Иш-Сак-Кук о своём намерении.

– Зачем?

– Таковы правила, – уклончиво ответил Пакаль, на самом деле думая, что правительница запретит невестке идти с ними.

– Иди и предупреди, – строго сказала Иш Цак, – Чего выжидать-то?

Павел растерянно переглянулся с Ах То-Килем в поисках какой-никакой поддержки, не найдя её, он тяжело вздохнул.

– Видимо придётся, – пробормотал молодой человек, решительно нахлобучив тяжёлый головной убор.

Рогжок некоторое время смотрел в пол, слегка покачивая головой. Потом решительно оторвался от своего созерцания.

– Обойдётся, – вдруг совершенно по-русски заявил он, – Мы справимся и без разрешения правительницы Иш-Сак-Кук.

Павел ошарашенно смотрел на приятеля.

– В смысле, мой друг? – после некоторого замешательства, – А как же…

– Справимся.

«Неужто перевоспитался?»

– Идём! – Верховный Жрец первым выскользнул из комнаты. Супруги, не сговариваясь, двинулись следом.

Небольшая группка путешественников величественно прошла через весь город. Как ни странно, но никто не обратил на них внимания. Лишь в некотором отдалении тихохонько прошлёпали чьи-то босые ноги…

Путники зашли под сень джунглей. Их окутал влажный зелёный полумрак, особенно приятный после невыносимой жары и духоты города.

К удивлению Павла, Сашенька шла легко, без видимых трудностей, не замечая цеплявшихся за ноги каких-то ползучих растений. Меч на бедре женщины мерно покачивался в такт шагам. Тянулись мимо путников мохнатые стволы неведомых деревьев. Несмотря на относительную беспечность женщины, Павел нет-нет, да наблюдал за ней: мало ли что. Шелестели в недостижимой вышине пышные кроны. Александра увлечённо посматривала по сторонам. В принципе, ничего удивительного: за всё время пребывания в Лакам-Ха, она ещё ни разу не отдалялась на сколько-то отдалённое расстояние вглубь тропического леса. Не доводилось.

«Надо бы поменять это обстоятельство, – мелькнула в голове неожиданная мысль, – Пусть Сашенька ближе ознакомится с тем местом, где, видимо придётся остаться на достаточно длинный период времени».

Он вновь посмотрел на супругу. Неожиданно захотелось подарить ей один из прекрасных цветов, обильно усеявших ближайшее дерево. Однако увиденный пейзаж заставил его отказаться от такого намерения.

Дорога, по которой Ах То-Киль вёл спутников, совершенно отличался от того, что Павлу запомнилось по прошлому визиту в Шибальбу. Молодой человек нерешительно остановился, замедлив продвижение всей группки.

– Что случилось? – обеспокоенно обратился к нему рогжок, – Ты стал какой-то не такой.

– Ничего особенного… разве только то, что мы почему-то идём не тем путём, каким я шёл раньше.

– Естественно, мы же теперь направляемся короткой дорогой.

– Тоже мне Серый Волк, – буркнул Павел.

– Что за Серый Волк? – удивлённо спросил Ах То-Киль, – Что ты имеешь в виду?

– Ладно, заб… забудь, – отмахнулся Павел в давно подзабытом стиле общения бывшего ученика Максима.

Сказал и тут же почувствовал некоторые угрызения совести. Почему-то захотелось вернуться обратно в свой родной мир, в родное время, к обычным ученикам обычной школы, которых ему пришлось покинуть, причём не по своей воле.

– Пойдём дальше, – ласково коснулась его плеча Сашенька, – Нам нужно…

– Да, да, – поспешно согласился Павел и обратился к Верховному Жрецу, – Идём дальше.

– Как скажешь, – рогжок продолжил путь.

Путалось под ногами переплетение корней, хлюпала вода в отдельных небольших лужицах. Хлестали по телам гибкие ветви, оставляя многочисленные мелкие царапины на коже Александры…

– Всё, пришли, – сообщил Ах То-Киль, раздвигая кусты.

Перед спутниками предстал еле заметный проём входа в пещеру.

– Всё-таки опять пещера, – с тяжёлым вздохом пробормотал Павел и протиснулся в узкий лаз.

Павлу показалось, что его кожи коснулась липкая сеть паутины. Молодой человек брезгливо отёр лицо.

И тут же всё вокруг преобразилось. Вместо полумрака пещеры путников окружал яркий солнечный день, совсем непохожий даже на тот, что остался, что называется, снаружи. Благоухала пышная растительность. Грохотал неподалёку водопад. Перекрикивались в прозрачной вышине разноцветные пташки, которых Павел никогда раньше и не встречал. Над плотно утоптанными тропинками медленно поднималась лёгкая дымка тумана. Павел невольно оглянулся в надежде увидеть оставшиеся позади каменные своды. Но ожиданиям его не суждено было сбыться. Позади виднелась абсолютно такая же, как и со всех остальных сторон, природа.

– Да, что же это такое? – пробормотал Павел, – А где…

Он повернулся к Ах То-Килю, собираясь потребовать объяснений, но спина Верховного Жреца маячила уже в значительном отдалении. Александра прижалась к руке мужа. А в глазах женщины светился восторг.

– Здесь прекрасно, – прошептала она и обратилась к Павлу, – Но почему майя называли, то есть называют, – моментально поправилась женщина, – называют Шибальбу мрачной подземной страной?

– Не знаю, – ответил молодой человек, – но, скорее всего, это всё для того, чтобы люди майя не особо старались посетить её.

– Может быть, – с сомнением проговорила женщина, – хотя…

– Ну где вы там? – окликнул их оглянувшийся Ах То-Киль, – Не отставайте.

Супруги поспешили вдогонку за рогжоком…

…Сквозь склонившиеся ветви явно проглядывали неясные фрагменты какого-то здания. Жрец осторожно отвёл лиственный занавес в сторону. Павел и Александра поражённо остановились.

Прямо перед их глазами возникла величественная ступенчатая пирамида, одновременно похожая и непохожая на подобные сооружения Лакам-Ха. Сложенная из какого-то солнечного розового камня, она словно светилась на фоне ярко-зелёной растительности. Аккуратные кусты на каждой ступени пирамиды живописно обрамляли длинную лестницу, ведущую к расположенному на самом верху храму с крышей в виде огромной головы.

– Больше похоже на Висячие сады Семирамиды, – выговорила Александра, – Во всяком случае, именно так они изображаются в учебниках.

– И венчает всё здание – ольмекская голова, – с лёгкой усмешкой продолжил Павел.

– Уверен?

– Я видел такую же в джунглях.

– Пришли, – прервал их разговор Ах То-Киль и взмахом руки указал на вершину пирамиды, – Нам туда.

Павел с сомнением оглядел лестницу, украдкой покосился на Александру.

– Ничего, я справлюсь, – успокоила его женщина.

– Но, в прошлый раз я не был в этом месте.

– Раньше ты приходил только ко мне, – трагическим шёпотом выговорил рогжок, опасливо косясь на завороженно разглядывающую храм женщину.

– Ладно, будем подниматься.

Павел вступил на первую ступеньку лестницы.

На вершине, перед самым входом в храм, Павлу встретился смутно знакомый ему странный человек. Из-под прицельно прищуренных глаз сверкнули яркие искры. В руках встречающий сжимал страшную маску с собранными над разветвленным наподобие языков пламени носом суровыми складками. На месте рта сверкали изогнутые клыки.

– Я тебя знаю, – сказал Павел.

– Разве? – хищно оскалился человек.

– Это же ты давеча пытался пугать меня.

– Дело прошлое, – отмахнулся «Бог Огня», – а сейчас тебя ждёт…

Встретившись с предостерегающим взглядом Ах То-Килем, он запнулся и замолчал.

– Проходи, – только и смог выговорить он.

Павел, опередив спутников, шагнул под фигурный вход.

Посреди пустого зала стоял внушительный трон, выполненный в виде уменьшенной копии самой пирамиды…

– Владыка К’инич-Ханааб, проходи ближе, – раздался гулкий голос…

18

– Я пошёл! – проговорил Виктор, обращаясь к Максиму.

Максим обеспокоенно посмотрел на закрывшуюся за приятелем дверь.

– Надо было мне идти первому, – повторял он то и дело, – а то я сейчас изведусь.

– Чего переживаешь? – звонкий голос Русланы заставил его нервно обернуться.

– Ты чего здесь делаешь? – хмуро отозвался Максим, недовольный, что его застукали в таком состоянии.

– Да, так, – задорно тряхнула головой девушка, – просто узнала, что у тебя сегодня сдача курсовой…

Максим раздражённо дёрнулся.

– Извини, Рустя…

– Не Рустя, а Лана, – капризно надула она губки, – я же просила…

– Ладно, ладно, – примирительно проговорил Максим, – Пусть будет Лана.

Лицо девушки осветилось.

Дверь кабинета с лёгким скрипом отворилась. Взъерошенный Виктор появился на пороге.

– Ф-фу! – шумно выдохнул он, поспешно захлопывая зачётку, – сдал…

– Всё! – решительно выговорил Максим, – теперь моя очередь…

И шагнул в кабинет.

– Ни пуха… – запоздало крикнула вослед Руслана.

Но Максим её уже не услышал. Юноша прошёл в затенённый кабинет, в глубине которого, за заваленным бумагами столом, восседал Антон Анатольевич Аргалович – руководитель курсовой работы Максима.

– Проходите, молодой человек, – благодушно встретил он своего студента, – присаживайтесь.

Максим осторожно устроился на краешке стула.

– Продемонстрируйте, что Вы приготовили, – Антон Анатольевич подался вперёд, нависая над столом.

В руке профессора появилась папироса. Щёлкнула зажигалка. Потянулся к потолку сизый дымок. Запахло табаком.

Максим пододвинул преподавателю внушительную папку c текстом курсовой работы.

– Посмотрим, – приговаривал Антон Анатольевич, шелестя исписанными листками, – что Вы тут понаписали.

Глаза его, укрытые за толстыми стёклами очков, удивлённо расширились.

– Так, так. Вот и Вы, как и Третьяков до Вас, предлагаете свой вариант развития цивилизации майя, невзирая на мнения известных учёных-майянистов.

– Но смотрите сами.

Максим торопливо перелистнул несколько страниц, добираясь до иллюстраций.

– И что?

– Вот это страница одной из рукописей майя. Посмотрите внимательней. Что Вы видите на этом рисунке?

– Как, что? – удивлённо присмотрелся Антон Анатольевич, – какое-то божество.

Максим протянул наставнику следующий листок:

– Так выглядит это «божество» в прорисовке одного из ведущих учёных. На кого оно похоже? Как Вам его вид?

Профессор озабоченно прикоснулся к изображению.

– Довольно неприятное существо, – признался он.

– Ага, – удовлетворённо воскликнул Максим, – а теперь взгляните на это.

Он придвинул Антону Анатольевичу другой листок.

– Это уже моя прорисовка всё того же… персонажа.

В близоруких глазах профессора сверкнули искорки интереса. – И что Вы хотите этим сказать.

Максим смутился. Противоречить признанным авторитетам как-то получалось не совсем корректно. Ещё год назад подобные мысли даже не приходили ему в голову, но за пролетевшее время многое в представлениях юноши поменялось. На память ему тут же пришли события, участником которых он стал по воле случая.

– Что ж Вы замолчали, молодой человек? – пытливо поднял голову профессор, – развивайте свою мысль дальше.

В голову Максима моментально промелькнул недавний разговор с Виктором.

– У меня получилось, – медленно проговорил он, – вполне обычное лицо, которое вполне могло бы…

– Помнится, я как-то на лекции говорил, – задумчиво произнёс профессор, – что если бы неандертальца одеть в современную одежду и поставить в очередь за пивом, то его невозможно будет отличить от наших местных забулдыг.

– Вот, – радостно подхватил Максим, – и я про то же.

– В смысле? – нахмурился профессор.

– То есть я хотел сказать, – поспешил сказать юноша, – что всё на самом деле выглядит не совсем так, как кажется.

– Нехорошо, молодой человек, – у Антона Анатольевича пролегла на лбу суровая складка, – Люди работали над проблемами цивилизации майя многие годы, а Вы так, с бухты барахты, пытаетесь оспорить их мнение, занимаясь данной проблемой чуть меньше года. Сейчас я, конечно, зачту Вашу работу, но, на будущее, Вам следует рассмотреть проблему со всех сторон более внимательно.

– Я…

– Идите. Работа интересная, но, пока ваша теория бездоказательна…

Максим вывалился из кабинета, вытирая рукавом выступивший пот.

Руслана, оживлённо болтавшая с Виктором, сидя на подоконнике напротив кабинета археологии, не сразу заметила вышедшего Максима. Юноше пришлось даже кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание.

– Макс! – радостно соскочила с подоконника девушка, – Как успехи? Сдал?

– А куда ж я денусь?

– Ну тогда пойдём, погуляем?

– Я не против, – отозвался Максим и обратился к Виктору, – Ты с нами?

В глубине души он надеялся, что приятель согласится. Почему-то Максиму очень не хотелось оставаться наедине с Русланой. Причину этого он никак не мог отыскать.

К его сожалению, Виктор наотрез отказался, сославшись на какие-то неотложные дела.

– Что у него там может быть, – еле слышно пробормотал Максим в спину уходящему приятелю.

– Куда пойдём? – задорно спросила девушка.

«Чёрт его знает», – подумал юноша, а вслух сказал:

– Какая разница? Пойдём просто куда-нибудь.

– Пошли, – моментально согласилась Руслана.

Они вышли на улицу. Жаркий майский воздух дохнул в лица. Руслана ухватила Максима за руку. Ленин и Горький со скульптурного памятника проводили их удивлёнными взглядами и продолжили нескончаемую беседу.

Вовсю цвела сирень, наполняя воздух сладковатым ароматом.

Шумел фонтан, разбрасывая во все стороны серебристые брызги. Невесомая водяная пыль сверкала под солнцем, высвечивая многоцветную радугу.

Шагалось легко. Тянулся мимо решетчатый забор ботанического сада. Впереди показалось лёгкое здание пончиковой.

– Может пончиков, – неуверенно предложил юноша, – с кофе?

– Ага! – тут же согласилась девушка.

Они устроились за столиком.

– Ну как твоя курсовая? – спросила Руслана, увлечённо уплетая золотистое, посыпанное сахарной пудрой, пышное колечко, – Успешно?

– Всё хорошо, – хмуро ответил Максим, сделав внушительный глоток обжигающего напитка, и задохнулся, обжегшись.

Девушка невольно улыбнулась, неловко пряча улыбку за поднесённым ко рту пончиком.

– Бабушка не такие пончики стряпала, – неожиданно выговорил юноша, просто затем, чтоб хоть что-то сказать.

А самому вдруг захотелось окунуться в мир книг, вновь и вновь занимаясь захватившей его проблемой.

Руслана никак не отреагировала на его замечание. Тогда Максим решил сменить тему.

– А о чём вы беседовали с Виктором?

– Он такой интересный собеседник, – оживилась девушка, – рассказывал, как он сражался с испанцами в… шестнадцатом веке.

– В шестнадцатом? – с показным недоверием протянул Максим, – С испанцами? Полная чушь…

– Ты не знал?

– Он тебе какую-то новую книгу рассказывал.

– А откуда тогда его книга про…

– Сочинил, – пренебрежительно отмахнулся юноша, а сам подумал, что не стоило приятелю так уж откровенничать.

– А ещё он сказал, что Георгиевский крестик, что у него на груди…

– Не Георгиевский, а Знак Отличия Военного Ордена, – машинально поправил Максим, и осекся.

– Ага, – кивнула Руслана, – Так вот, его Виктору вручил сам Ермолов…

– И ты всему этому поверила?

– Конечно же нет! – беспечно расхохоталась она, – Но слушать было забавно.

Максим облегчённо вздохнул. Он медленно поднялся.

– Пошли уже гулять.

Прогрохотал по мосту над ними поезд.

– А ты знал, – неожиданно спросила Руслана, – что, если успеть загадать желание, пока над тобой проходит поезд, то оно непременно сбудется?

– А что ты загадала?

– Ты что! – воскликнула девушка, – Нельзя же говорить…

– А то не сбудется?

– Конечно…