Текст книги "Нищий"

– Если ты там задержишься хоть на одну лишнюю минуту, я подпалю этот гадюшник, тварь ты продажная! – крикнул вслед гном.

Мы остались стоять внизу, а Бабакан тихо спросил меня:

– Как думаешь, принесет денег? Или придется выколупывать его откуда-нибудь из потайных комнат?

– Мне кажется, принесет, – ответил за меня Каран. – Ты вон как напугал его дедушкиной секирой! Она так стара, что он побоялся, как бы топорище не переломилась, когда ты над ним ее держал, и она не врезала ему по башке. Он бы этого не пережил.

Гном засмеялся, мы его поддержали, а главы все не было и не было. Наконец он появился, держа в руках два тяжелых мешочка:

– Вот ваши деньги и деньги эльфов, как вы и хотели! Только не убивайте!

– Каран, проверь, что там в мешках! – попросил я товарища, тот взял у главы мешки, высыпал содержимое на стол и стал пересчитывать.

– Все точно! Сто пятьдесят золотых! Ну что, грохнем урода? Он все-таки продал нас за пятьдесят золотых.

Глава опустился на колени:

– Не убивайте! У меня дети, внуки! Пожалуйста!

Неожиданно мне стало противно при виде плачущего здоровенного взрослого мужика, я махнул рукой Бабакану:

– Пошли отсюда – пусть живет урод. Я их по-другому накажу. Больше их селения не будет на этой земле.

– Снесешь ураганом? – оживился Бабакан. – Страсть как хочу поглядеть на такое зрелище! Только давай выведем подальше караван, а потом и вали их!

– Нет, какой ты кровожадный… я им перекрою воду. Пусть переносят, куда хотят, это селение. И надо сказать кому-нибудь, чтобы знали, что все произошло из-за этого урода, из-за его предательства и жадности.

– А тебе не все равно? Перекрой им дыхалку, и все тут. Плевать, кто что подумает. – Бабакан вышел из дома, таща мешки с золотом. – Давай делай.

Через полчаса мы уже ехали по прерии, обгоняя отары овец и коров. Я все сделал, что хотел: полностью закрыл доступ воды из озера в водоносный пласт. Уже к вечеру они начнут испытывать недостаток воды, колодцы высохнут… а через несколько месяцев от селения и следа не останется.

Меня не мучила совесть – дела надо вести честно. И зло должно быть наказано. Я же не поубивал жителей – они просто переместятся в другое, более комфортное место, а глава потеряет дом и, возможно, свою должность. Конечно, какое-то время они продержатся на привозной воде – бочками могут возить, – но вряд ли их хватит надолго, в конце концов, всем надоест эта лимитированная поставка, и селение переместится куда-то, где жить удобнее.

Уже несколько часов мы ехали через степи – они пересекались небольшими лесами, но мы огибали их, ожидая засады и не приближаясь на расстояние выстрела из лука. Это довольно сильно нервировало меня. Хотелось как-то эффективно поубивать этих негодяев – раз и навсегда, чтобы не было больше проблем.

Ехать было еще долго – до следующего пункта нашей остановки оставалось около сорока километров – хорошо, если поздней ночью подъедем, а то, не дай бог, придется ночевать в поле, и я решил поговорить с моими спутниками, пока было время, все равно делать нечего.

Все выглядели сонными после ночной схватки, и было видно, что они не особенно желают болтать на отвлеченные темы, однако я решил сразу все выяснить.

– Аранна, Алдан, Виардон, я хочу с вами поговорить.

Мои спутники подъехали ко мне, и я начал:

– Скажите, что вам известно о «Зеленых братьях»?

Аранна сморщилась, как будто унюхала что-то дурно пахнущее:

– Знаем, конечно, таких. Меня лично приглашали туда. Я раз была на собрании – мне не понравилось. Злобные все там… Какие-то выкрики об эльфах, которые выше всех, о людях, которых надо уничтожать, о великой миссии эльфов… и все по очереди целуют руку руководителя, этого противного Маннааона. Я больше не пошла. Вот и все, что я о них знаю. Какие-то националистические бредни, это мне не по душе.

– Что-то подобное и у нас было, – откликнулся Алдан. – Мы тоже ходили однажды, нас соседский парень позвал. Не по душе нам эти воинственные крики и шум, потому больше там не появились. А что? Что-то случилось? Откуда ты знаешь про «Зеленых братьев»?

– Ну так… знаю, – уклончиво ответил я.

– Викор, – укоризненно прогудел гном, – зачем ты от нас скрываешь? Мы что, не твои друзья уже? Откуда ты узнал, что есть «Зеленые братья», что во дворе нас ждут стрелки, что глава получил плату за нас – у кого ты спросил? Тебе не кажется, что ты оскорбляешь нас своим недоверием?

– Извините, друзья… мне просто неудобно сказать вам – не знаю, как вы отреагируете, вдруг отвернетесь от меня… – Я помолчал и решительно, как прыгнул в холодную воду, выпалил: – Некоторым образом я некромант. Я поднял мертвого эльфа и допросил его.

– Фф-фф-ухх… а я уж подумал, что ты теперь любишь не женщин, а мужчин, и стесняешься об этом сказать, – хохотнул Бабакан. – Ну некромант и некромант – что теперь! Это просто отлично, можно мертвых допрашивать. Очень полезное умение. А чего ты так боялся-то?

– Бабакан, ты не понимаешь! Может, гномы и относятся к некромантам равнодушно – вы сами все равно что трупы под землей живете, – усмехнулся Каран, – а у людей и эльфов использование некромантии считается тяжким преступлением, и за это можно попасть на виселицу. Ты что, не слышал об этом?

– Да ну… как-то особо не интересовался. Это не входило в мои интересы, – растерянно протянул гном. – Что, неужели так все запретно?

– Да, – сказал Алдан, – если Викор заявит где-нибудь в городе людей, что он использует некромантию, его тут же арестуют и поместят в тюрьму, для допроса и наказания. Наказание будет одно – смерть. Так, Каран?

– Так, – нахмурился воин. – Потому Викор и молчал, и я его прекрасно понимаю. Впрочем, мы и так догадались, мы же не идиоты, Викор. Прошу тебя, в дальнейшем не скрывай от нас ничего такого. Если уж мы пошли на это дело – поехали с тобой, воюем за тебя, – считаю, что мы имеем право знать, что почем. Так, друзья?

– Так! – нестройно подтвердили мои спутники.

– Ладно, простите, что я скрыл. Но если вы где-нибудь скажете об этом, выдадите мою тайну – мне грозят неприятности, учтите это. Да, я владею запретной магией, но собираюсь использовать ее только в особых случаях. Впрочем, я считаю, что термин «запретная» применительно к магии есть термин условный и совершенно неверный. Многое могли бы использовать люди в мирных целях – тот же допрос мертвого. Представьте, что кто-то убит, он видел убийцу и может о нем рассказать дознавателям – почему нельзя под контролем властей поднять на время жертву и спросить его, кто это сделал?

– А ты подумал о том, понравится ли убитому снова вернуться в мертвое тело, осознавая, что он уже мертв? Не будет ли это жестоко? – возмутилась Аранна.

– М-да. Я об этом как-то не подумал… Но что касается того эльфа, что я допросил, у меня нет ни грамма раскаяния. Он пришел нас убить и получил по заслугам, даже мало. Не согласна со мной?

– Согласна. Это враг. Но все-таки…

– Хватит соплей! Благодаря его признаниям мы сегодня живы и здоровы, – прервал сестру Алдан. – Хватит этих бабских бредней! Викор, делай то, что нужно. Живые мы как-то исправить сможем, если что натворим, а вот мертвые… Впрочем, у тебя есть возможность, если мы погибнем, засунуть нас в новое тело!

Алдан рассмеялся, а у меня мороз прошел по коже – я как-то не думал над этим… а ведь и правда могу. Только куда при этом денется настоящий владелец тела? В свитках на сей счет ничего не было сказано. Может, просто таких свитков не было у Шаланнара, или он не захотел мне их давать. Впрочем, вряд ли. После того как он мне открыл такие тайны, и скрыть эту информацию? Не думаю.

– А вы никого не видели знакомых среди убитых? Кого-то из рода Белого листа?

– Среди убитых – нет. Видимо, они были из других родов. А что?

– Да странно просто… Почему все были из другого рода? Может, чтобы не были связаны родовыми связями с вами, чтобы вас было легче убить?

– Ничего себе ты сказал, – задумался Алдан. – Возможно, и так. Значит, если ты погибнешь, нас они тоже не выпустят живыми. Ведь если мы вернемся, мы обязательно расскажем о деятельности этого Маннааона. А так – исчезли, и все тут. Сколько их осталось в живых? Что сказал этот упырь?

– Их было двадцать семь. Десять мы положили, осталось семнадцать. Где они сейчас – не имею ни малейшего представления. И как узнать – тоже.

– Викор, ты же маг, придумай что-нибудь. А то проснемся на небесах: «Здоро́во!» – «Здоро́во!» – «А как тут оказался?» – «Да вот уснул ночью, и вдруг тут!»

– Ты нас не пугай, как-то не хочется раньше времени на небеса, – прогудел гном. – Я не верю, что ты не можешь что-то придумать!

– Постараюсь, – уныло протянул я. – Давайте-ка мы на обед остановимся, лошадей напоим да сами передохнем – а то время уже за полдень, да и в животе уже бурчит.

– И правда, как можно ехать на голодный желудок?! – радостно вскричал гном. – Давно хотел это предложить!

Мы остановились у небольшой степной речки, которую можно было перейти вброд, отошли вверх по течению от брода и спешились. Леса в обозримом пространстве не было, так что костер нам разводить было не из чего, как тут же доложили мне спутники.

– Алдан, Аранна, Виардон, шагайте к дороге и соберите побольше сухих коровьих лепешек, – приказал я.

– Это еще зачем? – с отвращением спросила Аранна. – Какое-нибудь отвратительное некромантское колдовство творить? Нет бы роз собрать или трав – обязательно дерьмо! Не зря это колдовство запретное!

– Да костер будем делать, – не удержался от смеха я, – какое там колдовство! Давай по-быстрому. А вы найдите несколько камней – котелок для чая поставить, рогулек-то тут не из чего сделать.

Друзья разбежались в стороны с недовольными физиономиями, а я задумался. Правда, а почему я не могу колдовством обнаружить врага? Ведь я находил даже жилы горных пород или же воду, почему бы мне не обнаружить наших преследователей, я же маг-стихийник, рудознатец?

Итак, что мы имеем? Семнадцать «зеленых братьев», идущих по моему следу. Что у них общего? Что есть у всех, какие свойства присущи всем, как горным породам? И насколько далеко я могу видеть? В земле я могу видеть метров на двести – триста, но ведь это плотная почва, горные породы, а на воздухе? Так, после обеда попробую. Сейчас не могу – в животе бурчит, мысли не о том, вот чаю попью и примусь за эксперименты.

Подошли мои спутники, с едва сдерживаемым отвращением держа в руках стопки кизяка, а Бабакан с Караном уже натаскали камней от речки и выстроили из них что-то наподобие небольшого очага, пригодного для того, чтобы поставить на него котел.

Кизяк сложили в этот очаг, и я торжественно поджег его заклинанием, увеличивающим температуру предметов. Сухой помет весело загорелся, распространяя запах, похожий на тот, что исходит от горящего дерева или соломы. Эльфы и гном удивленно смотрели, как огонь облизывает бока котла, наполненного водой из речки, а Каран глубокомысленно сказал:

– Так всегда делают караванщики в степях или в пустыне – дров-то там неоткуда взять, а вот помета хватает. Он дает ровное жаркое пламя, вполне достаточное, чтобы обогреться или приготовить пищу.

– А чего обогреваться в пустыне-то? – недоуменно спросила Аранна. – Там же жара.

– Вот попадем туда – узнаешь, – усмехнулся Каран. – Ночью там замерзнуть можно. А днем испечься, как пирог.

– Я бы мог вскипятить воду заклинанием, но боюсь, что она вся мгновенно превратится в пар, на чай ничего не останется, так что вот на кизяке будем кипятить, – усмехнулся я.

– Давай без экспериментов – как-то не хочется быть обваренным чаем, – усмехнулся Бабакан, – лучше уж на дерьме поесть.

После того как я наскоро проглотил несколько кусков пирога, взятых из трактира, и запил все это кружкой чая, я устроился на берегу речки, откинулся на расстеленную куртку и уставился в небо – мне надо было все-таки решить, как обнаруживать лазутчиков.

То, что у нас никого еще не подстрелили, было не нашей заслугой, а чистой удачей и лоховством преследующих. Я бы мог найти десяток верных способов, как нас порешить. В конце концов они нас всех перестреляют. Теперь открытого штурма не будет, а будут только ночные стрелы, прилетевшие неизвестно откуда.

Что мы имеем? Неизвестный отряд эльфов, желающих мне смерти. Мне надо их обнаружить. Как? Что общего у всех эльфов? Лук? Одежда? Уши? Хм-м-м… смех смехом, а ведь да, уши! А что значит, если у всех эльфов остроконечные уши? Это значит, что наследование их заложено в ДНК. Это сейчас все знают. Только как это выглядит на самом деле – никто не знает. Ученые типа в курсе… только больше пыжатся. Часто оказывается, что они ни черта не знали, но делали вид, будто знают. Ну не о них речь – у всех эльфов один код ДНК, а значит, если воспользоваться заклинанием сродства…

– Аранна, иди сюда! – позвал я.

Она подошла и с сомнением спросила:

– Ты что, хочешь прямо сейчас?

– Чего хочу? – не понял я. – А! Тьфу ты! Да не любовью заниматься я тебя зову, одно у тебя на уме! Садись рядом, я сейчас твоих сородичей искать буду. Давай мне твою руку сюда…

Аранна уселась, я взял ее за руку и произнес заклинание сродства, но не стал смотреть под землю, а пустил взгляд вокруг, по расширяющейся спирали, и тут же я заметил два красных пятнышка рядом с собой – Алдан и Виардон, они пили чай в двадцати метрах от меня. Я расширял и расширял луч своего «локатора» – дальше, дальше… уже достиг километра в диаметре… еще дальше… Луч магического зрения очерчивал круги – расстояние обзора достигло уже трех… пяти… десяти километров… Упс! Есть! Посчитал: семнадцать красных точек. Ага, вот они! Десять километров на северо-восток от нас. Нашел.

Я разорвал связь с девушкой, открыл глаза. Аранна потерла побелевшую руку – видимо, я слишком сильно ее сжал, и спросила:

– Ну что? Что наколдовал? Есть результат?

– Сейчас расскажу. Пошли со мной.

Подобрав куртку, я подошел к импровизированному очагу – мои товарищи выжидательно посмотрели на меня.

– Я нашел их. Все семнадцать преследователей в десяти километрах от нас, на северо-востоке. Какие будут мысли по этому поводу?

– Какие мысли – валить их надо еще до темноты, иначе так и будем жить под угрозой. – Бабакан демонстративно погладил секиру: – Нет врагов, нет и проблем!

– Я всегда говорил, что гномы отличаются завидной практичностью, – поддержал друга Каран. – Я за то, чтобы их попытаться завалить, пока не настала ночь и пока они сами не ждут нападения.

– Да ясное дело, что их надо всех уничтожать, – пожал плечами Алдан, – вот только каким образом? Их семнадцать, а нас шесть! Вам не кажется, что это немного нереально? Это вам не неумелые детишки, это все-таки довольно взрослые парни, с детства обучаемые военному делу, и там их руководитель – как мы сможем их одолеть?

– Вы забыли – я сильный маг-стихийник. Ваша задача только обеспечить мне прикрытие со спины да поймать отдельных разбежавшихся супостатов. Остальное я сделаю сам. Считайте, что перед вами баллиста, ураган и вулкан в одном лице, – засмеялся я. – Предложение такое: сейчас едем в ту сторону, на сближение с эльфами. За километр до них прячем лошадей, берем оружие и крадемся к их лагерю. Сомневаюсь, что они стронутся с места до ночи – отстаиваются после недавнего инцидента и планируют пакости, а на планирование пакостей нужно время. Вопросы есть? Вопросов нет. Погнали!

Мы быстро затушили водой зашипевший кизяк, сложили барахло и влезли на коней. Ехать было еще довольно далеко, так что пришлось поторапливаться. И мы торопились.

Нещадно подхлестывая скакунов, мы неслись по степи. Главное было, чтобы лошадь не попала ногой в сурковую нору – лишиться средства передвижения как-то не хотелось. Кони скакали рысью, и скоро мы оказались, по моим расчетам, на подходе к лагерю врага. Я опять вошел в пространство, осмотрелся – лагерь был метрах в восьмистах от нас. Я выругался: спешка нужна только при ловле блох – чуть не напоролись на врага. Глаза у эльфов зоркие, а степь плоская – разглядеть нас раз плюнуть. Хорошо, что они и не подозревают, что теперь сами оказались в роли дичи, а не охотников.

Мы стояли в небольшой лощине. Дальше, метрах в пятидесяти, было полувысохшее болотце, а здесь – зеленый лужок, все отлично скрыто от глаз.

Стреножили лошадей и, не расседлывая, оставили пастись. Сами же вооружились всем, чем могли, – мечами, ножами, луками, – вышли из лощины, растянувшись в небольшую цепь, и двинулись вперед, пригибаясь к земле.

Идти так было неудобно, но деваться некуда – скрытность прежде всего. Договорились так: эльфы стреляют из луков по целям. Левый бьет в левый край, правый – в правый, ну а в центр, понятно, Аранна. Бабакан и Каран прикрывают меня сзади и с боков – вряд ли там кто-то прячется, но все-таки. Скорее всего, эльфы побегут на нас, чтобы задавить массой – их же в три раза больше, – и тогда ударю я. Ну а коррективы уже по месту, никогда не бывает так, чтобы все прошло гладко и как задумали.

Последние сотни метров мы уже ползли по земле, извиваясь как ужи, – черт с ней, с одеждой, заметят – беды не оберешься. Уже чувствовался запах дыма – враги, вероятно, обедали.

Здесь степь разрезала еще одна (а может, и та же, только извивающаяся и меняющая русло) речушка, по берегу которой росли кустарники вроде ветлы или, скорее, тальника. Этим тальником эльфы и поддерживали огонь под большим котлом, в котором что-то кипело. Большинство спали, готовясь к бурной ночи, а кто-то чистил оружие, вощил тетиву лука или чинил снаряжение, пришивая лямку к вещмешку.

Я осторожно убрал голову из-за края обрывчика – от нас до них было метров пятьдесят. Как подойти, чтобы ударить с максимальной силой? Если сузить воздушный таран, я и отсюда стукну так же эффективно, как тогда по сосне – она аж вздрогнула в тот раз, – однако луч будет узким и я зацеплю только одного-двух человек. Это нерационально. Надо расширять луч метров до двух, но в этом случае желательно находиться от них хотя бы метрах в двадцати.

Решение пришло неожиданно…

– Будьте наготове, – сказал я своим товарищам. – Как только я ударю, бейте тех, кто остался в живых, в первую очередь приготовившихся к стрельбе из лука. Того, кто побежит ко мне с мечом, – я приму сам! Бабакан и Каран мчатся ко мне после того, как начнется суматоха. Но вперед не вылезать ни в коем случае – попадете под мой удар! Все всё поняли? Готовность три минуты.

Я прикрыл глаза, готовясь к рывку, потом открыл их, резко перекинул тело через небольшой обрыв высотой метра полтора и помчался прямо на лагерь эльфов.

Враги возбудились, заметив меня, закричали, стали хватать оружие, видимо узнав, сгрудились кучкой… И тут я встал как вкопанный и ударил всей своей мощью!

Удар воздушного тарана как бульдозером буквально вымел середину лагеря полосой шириной два метра. Под него попали минимум половина бойцов отряда, и их искалеченные тела улетели далеко за речку, как изломанные куклы, запущенные рукой подростка.

Тут же, свистнув, прилетели три стрелы, и упали еще трое эльфов. С ревом перемахнув обрыв, к лагерю кинулись Бабакан и Каран, размахивая обнаженным оружием, и эльфы не выдержали – они, деморализованные ударом, кинулись врассыпную, но далеко не ушли: еще трое свалились, дергая ногами, со стрелами, торчащими у кого в спине, у кого в голове. Оставшиеся четверо нырнули в спасительные заросли тальника и спрятались там, надеясь укрыться.

Бабакан с Караном попытались броситься за ними вдогонку, но я их остановил:

– Стоять! Не ходите за ними! Не хватало еще в кустах получить стрелу в пузо! Мне еще лечить вас! Я сам разберусь, отойдите все в сторону.

И я начал обстреливать кустарник огненными шарами, которые пробивали заросли, делая черные тоннели, поджигали кусты, – скоро весь тальник уже горел как свеча. Из него слышались дикие крики эльфов, один из них выскочил на открытое место, объятый пламенем, и Каран тут же зарубил его, чтобы не мучился.

Сзади кого-то затошнило – я оглянулся: бледная Аранна выдавала наружу все, что съела на обед.

– Я никогда больше не смогу есть мясо, жаренное на костре, – сказала она, вытирая рот.

– А ты что думала, война – это весело? – сурово сказал Каран. – Молодец, Викор, грамотно спланировал. Никто не погиб, никто не ранен – для такой операции это просто феноменально успешный исход. При наступлениях обычно потери бывают три к одному. А мясо есть начнешь… как голод припрет. Проверь, Викор, все крякнули, или есть еще живые?

Я взял за руку Аранну – ее рука была холодна как у покойника – и сосредоточился на обследовании местности. Посмотрел – нет, живых не оказалось, за исключением Виардона и Алдана. Ну и Аранны. Красных точек, кроме них, вокруг не было. Все остальные мертвы.

– Каран, мы сможем отогнать их лошадей в селение? – спросил я воина. – Жалко как-то бросать их тут.

– В принципе – можем. Почему и нет… Хорошие деньги, оптом загоним их барышникам, луки эльфийские можем продать – наши трофеи. В сумках у них надо пошарить – наверняка есть деньги. Давайте заночуем тут и займемся… я имел в виду «тут» – это где-то выше по течению, – поправился Каран, видя, как мы содрогнулись, представив перспективу ночевать рядом с кучей трупов. – Вы давайте за нашими лошадьми, и ищите место для ночлега выше по реке, подальше отсюда, а мы с Бабаканом сейчас соберем трофеи и присоединимся к вам, захватив и всех лошадей. До ночи еще далеко, но нам забот хватит, так что за дело! – И он решительно направился к немногим оставшимся во вражеском лагере палаткам.

Через два часа все мы собрались на берегу реки, в двух километрах выше по течению. Каран с Бабаканом обшарили сумки убитых – в них оказалось три сотни золотых, много припасов, – собрали все луки, что остались целы после боя, оружие, – все это можно продать, все пригодится в путешествии.

Я задумался: а нужно ли оно, путешествие? Решил поговорить об этом за ужином. Лошадей оказалось тридцать штук – видимо, остались от убитых прежде эльфов. Они использовали их как запасных. Возможно, планировали продать в селении. Это оказалось кстати – теперь мы могли нагрузить на них все трофеи.

В котле булькала похлебка, доходя до кондиции, а мы сидели у костра и строили планы. Вернее, я строил, а мои спутники задумчиво меня слушали и подавали реплики по ходу обсуждения.

– Ребята, от этой опасности мы избавились. Но назад я вернуться не могу. Вы же еще можете. Алдан, это последнее большое селение на границе пустыни, насколько я понял?

– Да. После него только отдельные ранчо скотоводов, и все. Но, Викор, мы вроде уже все обсудили по поводу нашего путешествия. Я подтверждаю свое участие. Ты, Виардон?

– Знаешь, Алдан, а я поеду назад. Прости меня, но для меня это слишком – кровь, грязь… нет лесов. Мне тяжко так жить, я не смогу. Я потянулся за тобой, потому что ты мой друг и мы с детства вместе. А так мне все это чуждо – война, интриги, кровь. Я и в «Зеленые братья» не пошел потому, что там надо было воевать. Шум, крики – это не по мне, я понял это окончательно в путешествии. Прости меня еще раз. Я домой.

Все замолчали, не глядя друг на друга, потом Аранна сказала:

– Я не оставлю Викора. Мне тоже это не нравится, но я не могу без него, я сейчас поняла это также окончательно. Викор, я с тобой.

– И я с тобой, Викор, – прогудел Бабакан, – хочется мир поглядеть, да и не могу я бросить этого недоделка, – он показал на Карана, – а он ведь точно за тобой увяжется, я знаю!

– Увяжусь, само собой, – подмигнул Каран. – Ты и без меня бы увязался, а я должен твою заплеванную бороду сберечь! Как ты без меня!

– Спасибо, друзья… Виардон, ты не думай, никто на тебя не сердится. Это хорошо, что ты сейчас надумал вернуться. Тебе будет поручение: зайдешь к Шаланнару, все расскажешь: про «Зеленых братьев», про убийства ими фермеров, про культ Маннааона, про все, что тут было. Только про некромантию никому не говори, хорошо? Одному Шаланнару можно. Пусть он поднимет глав родов, иначе в один прекрасный момент они проснутся и окажется, что все роды под властью Маннааона. Намекни, что если его не станет – вся организация развалится. Его надо устранять, пока это не переросло в монархию… Береги себя, дойди до места. Яму обойди стороной. Подозреваю, в этом селении нас теперь не очень любят. Мы тебе выделим денег из трофеев. Возьми еще чего хочешь – лошадей, сколько надо, продукты, палатку – иди стороной, степями. Ты должен рассказать, что тут случилось и что происходит у эльфов. Обещаешь, что сделаешь?

– Обещаю, – немного повеселел Виардон. Он был сильно расстроен, что уезжает и расстается с друзьями, но, похоже, последние события его слишком потрясли.

Поев, мы расположились на ночлег. Первый раз за много ночей мы спали спокойно, и следующий день должен был быть гораздо приятнее, чем предыдущие. Впереди путешествие в неведомые земли. Что там ждет? Кто знает.

А пока… пока мы спокойно спали.