Текст книги "На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного"

Щелкалов. И сношения с крымским ханом.

Иван. Ты писал царю перекопскому и таврическому, чтоб он опустошал огнем и мечом владения мои, царя и великого князя?

Висковатый. Не писал я.

Иван. Врешь! Тот царь перекопский учинил набег на Рязань, причинил большой урон жителям Московской земли. Признаешь ли вину?

Висковатый. Вину свою отрицаю.

Малюта. Просишь ли помилования?

Висковатый (кричит). Помилования не прошу! Будь проклят ты, кровопийца, вместе с вашим царем.

Иван (гневно). Печатника разрезать на части живым. С креста снять, повесить вверх ногами, рассекать по частям аки мясную тушу.

Малюта. Приказано по суставам резать. (Висковатого подвешивают вверх ногами.)

Иван (гневно). Один за другим чтоб приближенные отрезали какую-либо часть тела, да чтоб тут разницы не было. Малюта Скуратов да ты, подьячий Иван Реутов, да иные чтоб почали.

Первый Михалко. Государь милостивый, позволь и мне с двумя сынчишками резать во искупление вины.

Иван. Режьте, Михалки. Уважьте царя. (Висковатого режут по частям.) Каждый пусть служит царю! Служба государева ныне выше породы. И знатный, кто не служит, может захудать. Вот Белеутова предки лет уже сто тому входили в первую десятку знатнейших московских боярских фамилий. Так ли, Белеутов?

Белеутов (кланяется). Так, государь милостивый.

Иван. То чего ж не режешь изменника, Белеутов.

Белеутов. Стар я, невмочь мне. (Плачет.) Родом мы велики, да по службе закоснели, не поднимаемся выше полковых голов. (Плачет.)

Грязной. Взять ли его в оборот, государь?

Иван. Пусть вон идет. Пошел вон, Белеутов! Шут, прогони его.

Шут бьет Белеутова по шее и прогоняет его

Шут. Государь, мне дьячий срам чтоб достался, я его засолю и с хреном поем. (Смеется.)

Иван. Делай, шут. (К сынам.) Так-то, мальчики-сыны мои. Я, царь, не раз поучал вас, особо тебя, Иван-сын, наследника, как тебе людей держати и от них беречься, и во всем умети иных к себе присвоити. Да тем измены выводить со Святой Руси.

Царевич Иван. Как же держать, батюшка?

Иван (недовольно). Ты, царевич, вижу, свое неумение проявляешь, поучения мои худо помнишь.

Царевич Федор. Тех поучений, батюшка, много. Упомнишь ли?

Иван. Вот Евангелие, глава от Матфея, тогда помни. Три строки: «Толкайте, отверзется вам. Просите, достанется вам. Ищите, обрящете». (Малюте.) Далее кто?

Малюта. Казначей Никита Фуников, государь.

Иван. Признаешь ли вину?

Никита Фуников. Отрицаю вину.

Иван. Государственного казначея Никиту Фуникова, который, следуя бесовскому примеру дьяка Висковатого, отказался признать себя виновным, заживо сварить в кипятке. Однак пред тем попеременно обливать то кипятком, то ледяной водой. (Фуникова обливают водой. Крики, стоны.) Далее кто?

Малюта. Как ты велел, повар казнен, который отравил брата твоего князя Старицкого. Дьяку Разбойного приказа Григорию Шапкину, жене его и двоим сыновьям головы рубит опричник Василий Темкин. Дьяк Большого приказа Булгаков с женой уж казнен. Казнен дьяк Поместного приказа Василий Степанов.

Иван (гневно). Не просто рубить, у многих изменников вырезать из живой кожи ремни, с других совсем снять кожу. Кожному определить, когда тот должен умереть. Для кожного различный род смерти.

Малюта. Так делаем, государь.

Иван. Всех ли жен изменников казнили?

Грязной. Государь милостивый, иных на другой день потопим. Некоторых, коих пред тем подвергнем изнасилованию. (Смеется.)

Иван (гневно). Кожному изменнику особая казнь. Тела казненных чтоб лежали несколько дней на площади, терзаемые собаками. (Крики и стоны казненных.)

Литовский посол. Еще недавно эти люди были всесильные правители. Печатник Висковатый вел переговоры с нашей польско-литовской делегацией, со шведскими послами.

Немецкий посол. Все это ужасно и неожиданно. Майн готт. (Крестится). Безумное бешенство овладело царем Иваном. После Новгорода толкуют о том, что Бог покарал царя Ивана неожиданной болезнью. Припадки каждый день переходят как бы в безумие.

Литовский посол. И в Швеции правил безумный король Эрик, однако сейм отстранил его и назначил королем его брата Юхана. Во всех государствах закон для защиты народа от тирании, кроме Московии и Турции, которые должны считаться не государствами, а соединением разбойников.

Иван (свирепо). Дьяка Разрядного приказа Иоанна Выродкова, что изменнически не собрал пополнение для полков, привязать к барьеру, чтоб я, царь, с сыновьями его убивал, нанося удары пиками и саблями.

Малюта. Сделаем, как велишь, государь. (Выродкова привязывают к барьеру.)

Иван. В казнях повинны участь брать не одни лишь опричные свиты, но и я, царь, с сынами, вооруженные пиками и саблями. Делайте, сыны, как я. (Наносит удар Выродкову пикой, потом саблей.) Делай, Иван-сын.

Иван-сын. Ныне не могу, батюшка.

Иван (раздраженно). Отчего не можешь? В Новгороде вместе со мной сажал народ на копья.

Царевич Иван. То в Новгороде измена, а тут Москва – стольный город.

Иван (раздраженно). Делай, не перечь отцу. (Царевич Иван ударяет Выродкова пикой.) Теперь ты, Федор. Да как пику-то держишь! Острие вперед держи!

Федор. Батюшка, коли ты велишь, то я его ушибу. (Подбегает и ударяет пикой в барьер.)

Иван. Эх! Царьград да и цари во Царьграде ото всех царей и королей честны и славны были наследием своим, а как не стало наследия, то не стало и Царьграда. Бог так изволил, что хочет, то творит. (Крестится.)

Малюта (убивает Выродкова). Кончено уж, государь. И сей изменник убит.

Иван. Записать в подробностях да объявить на крестцах: многие казнены смертью какой, разными казнями. А иные разосланы по тюрьмам, до кого дело не дошло. А тех, кто освобождены, и иные пожалованы, также объявить. Да тут же список, кого казнено смертью и какою казнью, а кого отпущено. И тут же список за дьячею пометою. Да тут же приговор государя, царя и великого князя всея Руси и царевича Ивана о тех изменниках, кого казнить смертью. И как государь-царь и великий князь Иван Васильевич Всея Руси и царевич Иван Иванович выезжали в Китай-город на полое место[14]14
  На полое место – то есть к месту казни.


[Закрыть] и велели тех изменников вины вычести перед собой и их казнити.

Щелкалов. Государь милостивый, сделаем, как велишь.

Входит юрод

Федор. Батюшка, гляди – юрод.

Юрод Третьяк Артемий (кричит). Тут я на Поганой луже, ростовский урод Третьяк Артемий! По моему пророчеству пришла мне из Москвы весть: царь бояр своих, и ближних, и дьяков казнит и установил триста плах. Вот пришел, да не поспел.

Иван. Ежели пришел изменников спасать, то сам не изменник ли Руси святой?

Юрод Третьяк Артемий. Царь, я тебе изменник, да изменники тебе, царь, вся Москва да вся Русь. Царь, объяви народу, было ли у тебя в мыслях погубить всех жителей Москвы.

Иван. Истинно я, царь, объявляю народу, что в мыслях у меня было намерение погубить всех жителей города Москвы, но я сложил с них гнев.

Юрод Третьяк Артемий. Опричники твои, царь, намеревались учинить в Москве такой же погром, аки в Новгороде. Что задумал, то татары совершат, за грехи придут с неверной земли. (Кричит.) Так что давай-ка нам, благоверный царь, ишшо три дворика, и три постоялые. Широки три разъезжалые. А не то зайду с краю – Москву вырублю, зайду с другого – Москву выпалю. А тебя, царя, в полон возьму, с Божьих церквей кресты сниму! (После чего уходит.)

Федор. Батюшка, что пророчит юрод?

Иван. Пророчит юрод поход крымцев на Русь. Я и без юрода ведаю, что изменники готовят поход крымцев да царя крымского на Русь. Висковатый не прочь был, чтоб крымский царь забрал Русскую землю, потому что он был расположен ко всем татарам и помогал им. К христианам же он был очень враждебен. Також и иные изменники. Однак с Божьей помощью чистим мы Русь от измен, пособляющих басурманам. Место, где очищаем измены, отныне чистым держать, запретить с рынка гниль да нечистоты в пруд кидать. Пруды очистить да именовать их отныне не Поганая лужа, а Чистые пруды за очистку от измен.

Уходит в сопровождении сыновей

Занавес

Сцена 17

Крым, Бахчисарай. Хан Девлет-Гирей решает идти походом на Москву

Сцена 18

Александровская слобода. Царь вызывает воеводу князя Воротынского, поручает ему оборону от татар, обсуждает с Годуновым и Малютой хозяйственные дела, организацию войска

Сцена 19

Палата-типография. Царь беседует с печатником Федоровым, рассуждает о пользе книг и учения

Сцена 20

Александровская слобода. Теремная палата. Царь Иван, Годунов, Малюта, дьяки

Иван. Годунов, какие известия?

Годунов. Государь, по причине голода англичане послали на Двину несколько кораблей, груженных хлебом.

Иван. Ныне, в тяжкое время, имею надежду на дружбу с Англией. Малюта, опричные власти повинны установить особые отношения с английскими купцами.

Малюта. Исполним, государь.

Иван. Опричным дьякам издать таможенную грамоту: обложить повышенным сбором новгородских торговцев, новгородских изменников Софийской стороны. Англичанам же право беспошлинной торговли по всей Руси, а также право чеканки русских денег из иностранной серебряной монеты. Таможенное послабление, чтоб привлечь английские деньги в Россию. У нас нужда в военных материалах, потому опричному правительству разрешить искать в опричных северных уделах залежи железа. А также, где они удачно найдут его, построить дом для выделки того железа. Также разрешить англичанам построить канатную фабрику в Вологде. Также полотняную мануфактуру, на которой выделывался бы грубый холст для парусов.

Малюта. Государь, такие привилегии англичанам вызывают недовольство среди московских людей. Также и иные недовольства ширятся.

Иван. Кто прежде всего повинен?

Малюта. Государь, приказных мы казнили. За спиной приказных – боярская знать. Прежде прочего, Романовы, родичи твои. Боярин Юрьев-Романов – главный оруженосец наследника, да боярин Никита Романович Романов, брат покойной царицы Анастасьи, да прочие.

Иван. То мне ведомо. Они уж, дядья, давно сеют распри в семье моей.

Малюта. О том, государь, ныне молва велика. Нами перехвачено польское письмо. (Достает письмо.)

Иван (берет письмо, читает). Между царем-отцом и старшим сыном возникло величайшее разногласие и разрыв. И многие пользующиеся авторитетом знатные люди с благосклонностью относятся к отцу, а многие – к сыну. А сила лежит в оружии. (Гневно ходит.) А спор тот решат оружием. (Ходит задумчиво.) Те поляки мечтают, чтоб в царской семье начался глубокий раздор. Да Захарьины-Романовы хотят использовать свое влияние на наследника-отрока, сына моего, в своих делах. Не дай, Господь, такому совершиться. (Крестится.)

Входит царевич Иван и боярин Никита Романов

Царевич Иван. Батюшка, звал ты меня?

Иван (быстро подходит, обнимает сына). Сын мой, четвертый день тебя не видел. Отроче, детище мое, имею о тебе скорбь великую. (К Никите Романову.) Вы, дядья, что ж, вовсе сына моего к себе причаровати желаете?

Никита Романов. Государь миленький, мы ему не чужие. Он сестре нашей единокровный.

Иван (сердито). Знаю ваше, Романовых, стремление: дабы сошел я, царь, с высокого места своего и дал отроку одеяние свое и жезл, и меч свой. А сын мой, отрок, мал. Что может сотворить? Править будете сами вы, Романовы.

Никита Романов. Государь милостивый, то клевета.

Иван (сердито). Ой ли? Мыслите втайне, что то будет, а того не ведаете, что Бог дает царство тому, кому хочет. Се и творит. (К царевичу.) Иван-сын, детище мое, отцы ответят за воспитание детей на Страшном суде, с них спросится за плохих детей. Кто детей своих не научает воли Божьей, лютей разбойника осудится. Убийца только умертвит, родители, что не научают, мертвят душу.

Царевич Иван. Батюшка, чему должен учить родитель?

Иван. Родитель должен учить скромности, честности, приветливости, милости, нищелюбию, бескорыстию, трезвости. Воспитывать во всякой чистоте. Учить вежеству, чтоб человек хитр был и разумен, а не груб.

Царевич Иван. Тому ли меня батюшка учил, не греху ли учил? Четыре дня ездил я по монастырям грехи замаливать, что учинили мы в Новгороде чудовищное дело и такое же в Москве совершили.

Иван (сердито). Дядья Романовы тебе такое твердят ради своего властолюбия. Так ли, боярин Никита Романов? О том ли забота?

Никита Романов. Государь, о России забота. Всюду татарская угроза. В Ливонии против нас комплот шведов да Речи Посполитой. Ныне же армия без лучших воевод.

Иван. Кто те лучшие воеводы? Не ты ли? Поставил тебя на засечную полосу, то крымцы постоянно идут набегами. Тебя оттуда возьму, князя Воротынского поставлю.

Никита Романов. Государь, обо мне ли речь? Ущерб опричнины велик. Армия лишилась всех своих вождей и многих полковых воевод. Из двадцати высших командиров, возглавлявших победоносный поход на Полоцк, девять казнено. Среди казненных покоритель Казани князь Горбатый-Шуйский. Нарвский победитель Алексей Басманов, хоть и сам он опричник был кровавый, и мне не друг, однако вождь военный был хорош. Казнен князь воевода Репнин. Многие воеводы, стрелецкие и дворянские головы казнены. Дьяки и приказные, Висковатый, Фуников, да и иные. С кем против врага Русь стоять будет? С ним, с Малютою? Руси потребны воины, не палачи!

Малюта. Государь милостивый, не вывести тебе измены до веку, пока сидит супротив тебя сын такой с дядьями Романовыми.

Никита Романов. Желал бы ты, Малюта, злодей, сказать, чтоб велел царь казнить наследника. Однак я, боярин Никита Романов, брат матери-царицы, вступаюсь за него. (Кричит.) Ты, Малюта, Малюта Скуратович, не за свой кус принимаешься! Ты этим кусом подавишься!

Иван. Вы, Романовы-Захарьины, знать велика, сами на трон хотите, династию Романовых сделать. Не быть вам, Романовым, на русском троне! Ваш Романов-предок чуть ли не в торговцах лошадьми был. А имя его Конь!

Малюта. Государь, в новгородском судном деле значится, что изменники новгородцы ссылались в Москве с Семеном Васильевичем, сыном Яковли, Захарьина-Романова. Боярин Яковля-Захарьин-Романов в родстве с наследником.

Иван (гневно). Опричникам убить его вместе с малолетним сыном Никитою.

Малюта. По московскому делу обвинен и боярин Захарьин-Юрьев. Захарьин-Юрьев умер, однак есть показания на двоюродного брата его Никиту Романова.

Царевич Иван. Батюшка, если казнить велишь родного брата моей матери дядю моего Никиту, то вели казнить и меня.

Иван. Ты, Иван-сын, дурно понимаешь нынешние дела. У меня, царя, подозрения насчет тайных интриг окружавшего тебя, царевича, боярства. Я, царь, не доверяю давно Захарьиным-Романовым и боюсь, как бы они не впутали тебя, сына, в придворные распри. То уразумей, мальчик.

Царевич Иван. Батюшка, я уж не мальчик. Зовешь меня мальчик, а мне уже, наследнику, исполнилось семнадцать лет. Батюшка, уж некоторое время с трудом урезониваю себя, ибо обладаю нравом не менее крутым, чем ты. Я, царевич, давно уж преступил порог совершеннолетия, и мне тягостна твоя опека, властного отца.

Иван. Так-то заговорил. А помнишь ли правила церковные: отлучение от церкви и лютая смерть. Вот так по церковным правилам детям, не повинующимся родителям. Родитель, как сказано, также и учитель.

Царевич Иван. Учитель к ученику не должен проявлять жестокости. Меж учителем и учеником должен существовать любви обычай.

Иван. Сказано, однако: «Любя сына своего, учащай его раны». (Бьет царевича Ивана посохом по спине.) Не ослабляй, бия младого. Жезлом бьешь его, не умрет. Бия его по телу, душу избавляешь от смерти. (Сильно бьет жезлом.)

Царевич Иван (гневно). Иных зовешь изменниками, про себя помысли! Ты английскими еретиками подучен Россию истребить и в Англию сбежать!

Иван (гневно). От собаки Висковатого ту клевету взял. (Сильно бьет сына жезлом.)

Годунов (бросается между царем и царевичем). Государь, пощади сына.

Иван (тяжело, гневно дыша). Поди прочь, Годунов! И тебя зашибу. (Царевичу.) Так-то тебя, неразумного сына, воспитывать буду! Что скажешь мне, отцу?

Царевич Иван (держась за ушибленное место). А Иоанн-златоуст словесами учит воспитывать.

Иван (гневно, тяжело дыша). Трона лишу! В Византии не было закона о престолонаследии. Никто не имел особого права на престол. Всякий свободный человек, не раб и не холоп, имел право надеть на себя царский венец и порфиру. Сын царя имел такое же право на престол, как и всякий другой. Помыслю, не сделать ли так и у нас, ибо мы, государь, были русские законные наследники царей Византийских. Потому публично объявлю о своем намерении лишить сына права на престол и сделать своим наследником ливонского короля Магнуса, моего вассала, принца датского. Малюта, едет ли датский принц?

Малюта. Государь великий, скоро будет в Москве для переговоров.

Иван. Датского принца Магнуса торжественно встретить, договориться о переходе под русский протекторат Ливонского королевства и о женитьбе Магнуса на дочери брата моего, ныне усопшего Владимира Андреевича Старицкого. Хотел женить на Евдокии, однак Евдокия умерла. Женю его на другой дочери – Марии. Брат мой, Владимир Старицкий, невинно пострадал: не сам он хотел на престол, а иные хотели, и ныне хотят. Его ж оговорили, совместно с женой и малыми детьми оговорил собака Висковатый. Сделаем брак дочери с Магнусом. Брату дочери, Василию Владимировичу, дам Старицкий удел. Я не Святополк поганый, чту братову память… Истинным же изменникам – казни. Поскольку сам боярин Юрьев-Романов умер, я, царь, велю убить дочь Юрьева и его внука. (Кричит.) Не хоронить их тела по христианскому обычаю. (Нервно ходит.) Для тебя, царевича Ивана, та казнь троюродной сестры должна послужить грозным предсказанием, чтоб не делал перечины в семье да иным многим людям при твоем, наследника, дворе.

Малюта. Близким человеком при царевиче служит опричный боярин Василий Петрович Захарьин-Романов. Связан с изменником Афанасием Вяземским.

Иван (гневно). Забить палками вместе с братом земским боярином Иваном Петровичем Хироном-Захарьиным. Також сделать земскому боярину Ивану Большому Шереметьеву, ближней родне Захарьина-Романова.

Малюта. Государь милостивый, тот Большой Шереметьев уехал на Белоозеро и постригся в монахи.

Иван. Мыслит тем скрыться от моего царского гнева. Надолго ли? Романовым – казни. Они на трон мимо меня не сядут. Казнить трех дядей царевича Ивана Ивановича.

Малюта. Его, Никиту Романова, казнить ли?

Иван. Его не казнить, но ограбить в назидание. Вон подите с очей моих, царевич Иван с дядей своим Никитой Романовым. (Царевич и Никита Романов уходят.) Малюта, смотреть за ними надо.

Малюта. Уж поглядим, государь.

Иван. Господи, вздохнув в глубине сердца своего из таких измен, я уж теряю надежду присоединить Ливонию к России силой оружия. Уж страшусь поручать свои войска воеводам, не изменят ли с воинством. Потому прибегнуть хочу к хитрости: склонить на свою сторону владетеля Эзеля, датского принца Магнуса, да выдать за него свою племянницу Марию, отдать ему титул короля ливонского.

Малюта. То умелая хитрость, государь.

Иван (ходит в задумчивости). Которые еще вести, Годунов?

Годунов. Прежние вести, государь. Мор силен по всей Русской земле. Ныне ж мор начался и в Ливонии.

Иван. А что в Казани, спокойно ли?

Годунов. В сие лето прииде на казанские, да на свияжские, да на чебоксарские места мышь малая из лесов тучами великими, и не только на полях хлеб поедает, а и в житницах и в закромах.

Иван (тревожно). То самая дурная весть. То верная примета, что татары придут на Русь. При всеобщей измене надежда ныне лишь на Бога и чудотворцев. Надобно взяться за оружие Божье, и да никто не предаст заветов чудотворцев, подобно Иуде за серебро, или, как ныне, ради удовлетворения своих страстей.

Уходит в сопровождении Малюты и Годунова

Занавес

Сцена 21

Москва. Кремлевская Золотая палата. Заседание Думы. Царь Иван на троне в золотой короне со скипетром. Царевич Иван Иванович сидит в стороне среди Романовых. У трона Малюта и дьяк Щелкалов. На лавках бояре, думные дворяне, дьяки и иноземные послы. Дьяк Щелкалов монотонно читает имена присутствующих

Литовский посолЯн Кротовский (тихо). Мы, панове, видим тут в Москве византийского царя на московском престоле в золотой византийской короне на голове, в золотом византийском платье, с византийским скипетром в руке. Москва – истинная наследница Византии. И нравы, панове, тут византийские. Ходят слухи, русский царь намерен передать трон своему новому вассалу принцу Магнусу датскому. Царь заподозрил в измене собственного сына принца Ивана.

Немецкий посол. И у нас в Германии слухи, что царь не любит старшего сына и нередко бьет его палкой. Младший же сын думкопф[15]15
  Dummkopf – болван (нем.).


[Закрыть].

Датский посол Ульфред. Принц Магнус в Москве и скоро приедет в Кремль. Но у нас в Дании многие не одобряют такого союза. Московский царь слишком кощунственно жесток. Во время моей поездки из Новгорода в Торжок и Тверь я мог наблюдать, что по Литовской дороге все почти деревни московский князь разорил, как и по другой дороге Новгорода.

Французский посол. Беспощадно истребил новгородцев шестьдесят тысяч.

Английский посол. Тем не менее говорят о браке московского государя с датской королевной.

Датский посол Ульфред. На такой брак датский королевский дом не согласится. У русского царя иные замыслы. Первого июня во время переговоров в Кремле шведского посла епископа Павла с канцлером Висковатым и дьяком Васильевым русский царь потребовал в качестве непременного условия установления взаимоотношений выдачу ему Катерины Ягелонки, сестры польского короля и жены шведского короля Юхана Третьего.

Литовский посол. Такое кощунство – требовать чужую жену по мирному договору – невозможно в цивилизованной стране. Многие русские разумные советники противились недобрым самодурствам, однако канцлер Висковатый и иные вельможные люди казнены. Царь теперь окружен дурными советниками.

Немецкий посол. Тут, господа, в азиатской России, самодержавная полнота власти московских государей. Властью, которую он применяет к своим подданным, русский царь легко превосходит монархов всего мира.

Английский посолДженкинсон. Господа, хоть всемогущий Бог и наказал Русскую землю так тяжко и жестоко, что никто и описать не сумеет, все ж нынешний царь и великий князь достиг того, что по всей Русской земле, по всей его державе одна вера, один вес, одна мера. Он один и правит. Все, что ни прикажет он, все исполняется. Все, что запретит, действительно остается под запретом. Никто ему не перечит – ни духовные, ни миряне.

Датский посол. Полновластие московских царей близко к турецкой деспотии.

Литовский посол. Но полной власти, панове, тем не менее нет. Царь постоянно испытывает страх за свою власть. По русским думным правилам, царь указал, а бояре приговорили. Царь казнит своих вельмож и боится их.

Датский посол. Тихо, господа, действо началось.

Дьяк Щелкалов (громко). После перечисления присутствующих ко всем думным боярам, дворянам, а також к иноземным послам царь, Богом просветленный, объявляет о прибытии к нему в Кремль по его милости датского принца ливонского короля Магнуса.

Входит Магнус со свитой, подходит к трону и кланяется царю

Магнус (торжественно). Божественного существа милостью, властью и хотением скипетродержателя российского царства царя и великого князя Ивана Васильевича Всея Руси призван я сюда. Да приехал с радостью от дома моего, почетной степени королевства Датского.

Иван (торжественно). Воспользовавшись давней дружбой с королевством Датским, я, брат кесаря римского и других великих государей, объявляю о желании своем посадить в Ливонии, в вотчине своей, чтоб не было более там кровопролития, московским голдовником[16]16
  Г олдовник – (стар.) поселенец на чужой земле, хозяин, зависящий от владельца; род пожизненного или наследственного арендатора.


[Закрыть] датского принца Магнуса. Хочу выдать за него свою племянницу Марию, дочь брата моего, ныне усопшего, князя Владимира Старицкого, и дать ему титло короля ливонского. Я признаю независимость его от России и Польши.

Немецкий посол. Великий царь, я, посол немецкий императора, хотел бы знать, какие требования при том Россия предъявляет принцу Магнусу.

Иван. Я требую от принца Магнуса лишь одного: такой присяги, какую давали германские владетельные князья императору.

Немецкий посол. Это означает изначально, что ливонский король станет вассалом, а Ливония – русским протекторатом?

Иван. С новым назначенным королем будет заключен обстоятельный договор, в силу которого я, царь Иван Четвертый, отступлюсь от прямого управления Ливонией. За принцем Магнусом, его наследниками и всеми жителями страны будут признаны прежние права и привилегии, суды и обычаи, а также свободное исповедание протестантства, сиречь лютеранства. Далее, ливонцам открывается свободная беспошлинная торговля в Московском государстве, за что в свой черед они обязаны свободно пропускать в Москву иноземных купцов со всякого рода товарами, а также художников, ремесленников и техников.

Литовский посол. Государь, каковы военные условия договора? Они важны.

Иван. Для меня, царя, истинно самыми важными статьями договора есть военные. Новый ливонский правитель должен помочь овладению Ревелем и Ригой, изменнически не признающими нашей власти.

Французский посол. Я, посол французского короля, хотел бы знать, что произойдет, если эти города не признают принца Магнуса королем добровольно?

Иван. Ежели не признают королем добровольно, то я, царь, их к тому принужу. Во исполнение этого обещания я, московский государь, беру на свое содержание все военные силы, которые принц Магнус приведет мне на помощь, и подчиняю его командованию московских воевод в случае совместного с русскими ведения войны. По плану Москвы Россия с Данией породнятся. С большой торжественностью и блеском обставил я, царь, сие великое событие. Пышные празднества будут сопровождать объявление принца Магнуса королем Ливонии, женихом царской племянницы. (Встает с трона, подходит к Магнусу, обнимает его и сажает рядом с собой.)

Магнус. Божественного естества скипетродержатель великий государь Иван, очень многие радуются и ликуют в Ливонии, будучи уверены, что поляки уступят – передадут мне, ливонскому королю, все взятое ими в Ливонии. Это подтвердит и моя немецкая свита.

Первый из немецкой свиты. Мы, немецкая свита принца Магнуса, признаем его наилучшим и христианнейшим господином, который выведет нас до великих почестей и снова возвратит нам отечество.

Второй из немецкой свиты. Многие во всей Ливонии относятся благосклонно к герцогу Магнусу и не знают лучшего утешения и помощи на земле для Ливонии.

Иван. Рад показать свое расположение к Ливонии и ее новому правителю. Я, царь, отпущу с ним на родину множество пленных немцев, сидящих по тюрьмам и сосланных на поселение во внутренней области России.

Датский посол. Тем не менее ливонский король принц датский Магнус будет слугой российского царя?

Иван. В России высшее звание – слуга.

Никита Романов. Государь милостивый, по думному разряду высшее звание конюший боярский, и оно ныне пустует после гибели Челяднина-Федорова.

Иван. Понял твою речь, боярин Никита Романов, и куда ты клонишь. По думному разряду конюший боярин, но высшее звание государства – слуга. Слуга и конюший. Высший титул государства – слуга. Выше бояр да дворовых воевод. Принц датский Магнус – слуга наш в Ливонии. Ты, Малюта Скуратов, будешь распоряжаться свадебным разрядом принца Магнуса.

Малюта. Государь милостивый, за честь великую низко кланяюсь.

Иван. Господа, после разгрома изменнического Новгорода и обнаружения там новых изменных подробностей, также в Москве измен, в присутствии Боярской думы и иностранных послов объявляю, что намерен передать трон своему новому истинному слуге принцу датскому и ливонскому королю Магнусу. Ты, Магнус, не сын мой Иван, станешь наследником русского престола.

Магнус. Государь великий, служить верно буду тебе и России – новой моей отчизне. После переговоров отправлюсь на Ревель с русскими войсками и нарядом, рассчитывая покрыть воинской славой свои знамена.

Царевич Иван (со слезами). Отец, почто ставишь мне, законному наследнику, препону?

Иван. По правилам, которые Византия унаследовала от Рима, царь право имеет назначать себе преемника, како пожелает. Объяви о том, Малюта.

Малюта. Благоверный царь Иван Васильевич гнев возымел на сына своего царевича Ивана Ивановича и восхотел поставить ему препону: нарек на царствование принца датского Магнуса.

Никита Романов. Государь, не зашло ли дело слишком далеко? Сие публичное объявление о намерении лишить сына прав на престол и сделать своим наследником ливонского короля Магнуса думные бояре не приемлют. Мы не приемлем такое, государь. Объявление, сделанное в присутствии бояр и послов, опрометчиво, и сие вызовет сильное раздражение, особенно в ближнем окружении законного наследника.

Иван (гневно). Вижу, не научило вас, знатных, ни новгородское дело, ни московское. Не научили вас казни на Поганой луже приказных изменников, а также ваших знатных вельмож ставленников, таких как Фунников да Висковатый.

Французский посол. Государь, гибель канцлера Висковатого многих удивила и в Европе. Канцлер получил широкую популярность за границей.

Немецкий посол. Иван Михайлович Висковатый был отличнейший человек, подобного которому нет сейчас в Москве. Его уму и искусству, как московита, нигде не учившегося, очень удивлялись мы, иностранные послы.

Иван (сердито). Иван Висковатый погиб потому, что оклеветал князя Владимира Старицкого, дочь которого Марию я выдаю замуж за принца Магнуса. Клевета на брата моего терпима не может быть мною, царем. (Встает, нервно ходит.) Да все, кто поднимут руку на самодержавную власть, будут казнены. Таковы законы всякого государства – казнить государственных преступников.

Французский посол. Великий царь, рядом с государственными преступниками погибли обыкновенные люди в Новгороде, в Москве и иных городах. Французский мой светлый король Карл Девятый велел мне передать, что он скорбит о кровопролитии и невинных жертвах.

Иван. Так-то он скорбит? Ты, брат наш дражайший, скорбишь о кровопролитии. Да вы все вместе с ним в Европе скорбите о гибели наших изменников. А скорбите ли, что у французского короля в его королевстве несколько тысяч перебито вместе с грудными младенцами? Христианским государям пригоже скорбеть, что такое бесчеловечие французский король учинил и столько крови без ума пролил. А не скорбят. Филипп Второй испанский поздравляет Карла Девятого французского. От нас хотят терпимости к еретикам-изменникам, сами же совершают Варфоломеевскую резню.

Английский посолДженкинсон. Государь, мы в Англии осуждаем насилие в католической Европе, но также и новгородский погром.

Иван. Вы в Англии разве не делаете то же? В Англии на Лондонском мосту в один прием повесили триста человек, и моя сестра Елизавета, показывая французскому да моему послу башни Тауэра, зубья которого сплошь увешаны повешенными, говорила: «Так-то мы выводим измену». Да издавна так было. Что сделал я да дед мой великий князь Иван Третий в Северо-Восточной Руси, делали во Франции Людовик Одиннадцатый, в Испании – Фердинанд Католик с Изабеллой Кастильской, германские императоры Фридрих Третий и Максимиллиан.