Текст книги "Аптека для нелюдей"

– Считай как хочешь, – не стал спорить Тмор.

Когда она приложила намоченную в воде тряпку, обоим стало не до шуток. Некромант чуть ли не подпрыгнул от боли. Вокруг раны начала образовываться белая пенка.

– Хорошо, всякая зараза выходит, – одобрила Полли, повторно промывая рану.

Собственную юбку было жалко, но рубашка у мужчины была всего одна, а без нее явно было хуже, чем с порванным подолом. Правда, рану все равно пришлось расковырять – регенерация во время боя работала как надо, жаль, от заражения крови не спасала.

– Почему ты переехал в Крейтон? В столице у тебя была хорошая работа и перспективы, – спросила она, чтобы отвлечь Тмора от лечения. Чистка раны – не самый приятный процесс, и лучше во время оного заговаривать больному зубы.

– Из-за источника. Мне хотелось изучить его магические эффекты, – нехотя признал некромант.

– Зачем? Ты ведь никогда не увлекался подобными исследованиями, так почему… – Она оборвала себя на полуслове, догадавшись, о чем он умолчал. – Это из-за проклятия. У тебя не получается его снять.

Тмор скривился: Полли в волнении нажала слишком сильно.

– Не вздумай врать! У тебя сейчас взгляд бегает! – Она поймала его с поличным, и мужчина досадливо цыкнул. – Что это за проклятие?

– Сейчас не лучшее время его обсуждать, – с шипением ответил он и отвернулся.

– Эй! – Полли заставила некроманта взглянуть на нее. – Мы заперты в склепе до утра, у нас предостаточно времени, чтобы поговорить!

Тмор покосился на сотрясаемую под ударами нежити дверь. Кажется, всерьез раздумывал выйти к зомби. По крайней мере, те молчали, а не засыпали неудобными вопросами.

– Я заметила, что ты постоянно носишь перчатки, – подтолкнула его Полли. – Это как-то связано?

– Да что же тебе неймется! – Тмор прикрыл глаза, тяжело вздохнул. – Я убиваю прикосновением. Довольна? – Он с отвращением посмотрел на собственные руки. – Не бойся, пока я в перчатках, тебе ничего не грозит.

Но Полли не испугалась. Внезапно все странности, которые она принимала за искусную игру и которым не могла подобрать иного объяснения, вдруг обрели смысл. Мозаика, которую она собрала в первый месяц после расставания, разлетелась на тысячи осколков, чтобы сложиться в новую, совершенно другую картину.

– Как давно? Когда тебя прокляли? – спросила Полли дрогнувшим голосом.

Тмор отвел взгляд, и воздух вокруг словно загустел. Девушка начала задыхаться, не в силах справиться с охватившими ее чувствами. Тмор убивал прикосновением! Неужели он бросил ее из-за проклятия?! Она должна узнать правду!

Но только Полли набрала воздуха, чтобы спросить, как каменная дверь слетела с петель, и в образовавшемся проеме появилась огромная фигура. Эта тварь не походила на дневного зверя из подворотни. Шипастый хохолок, оскаленная пасть с зубами в два ряда, длинное змееподобное тело – настолько отвратительное, что у лисицы хвост стал дыбом!

Тмор первый оказался на ногах и тут же загородил ее собой.

– Ты же говорил, им не пробиться? – пискнула девушка.

– Ошибся. Эта тварь мало восприимчива к магии! На нее даже мое проклятие не подействовало!

С пальцев некроманта сорвался темный сгусток энергии, и змея обиженно зашипела, отступая. Сам же некромант пошатнулся и зажал лицо рукой. Из носа хлынула кровь.

– Тебе нужна сила! – крикнула Полли.

– Без тебя разберусь, – огрызнулся Тмор, вытирая побежавшие из носа кровавые ручейки.

– Просто возьми, иначе оба погибнем.

Она схватила его за запястье и не отпускала, пока некромант не кивнул. Лишь после этого ощутила, как рука немеет, а ноги слабеют. Звуки вокруг теряли остроту и гасли вместе с яркими красками. Ее будто оглушили и сунули под воду, еще не утопив, но не давая всплыть.

– Только в обморок не упади, – попросил Тмор, отпуская ее руку.

Темнота сгустилась вокруг плотным шаром. В склепе резко похолодало. Кажется, сейчас некромант впервые колдовал в полную силу.

Сколько длилось противостояние, Полли не знала. Но в какой-то момент тварь развернулась и, не вписавшись в дверь, ударилась о косяк. Затем поползла прочь.

– Ты куда? – Девушка едва успела перехватить рванувшего за ней некроманта. Мужчина дернулся, но лисица держала крепко. Не вырваться.

– Отпусти! Уйдет же!

– И пусть уходит! Ты с ней не справишься! – Полли вцепилась в него мертвой хваткой. Она вдруг четко осознала, что тварь могла убить Тмора, и наутро в газете написали бы об очередных жертвах.

До рассвета их больше никто не беспокоил, не считая мертвецов, безуспешно пытавшихся пробиться сквозь защиту. Маг вернул дверь на место и закрепил ее на совесть. Зомби оставалось только душераздирающе стонать, надеясь, что потенциальные жертвы сами к ним выйдут. К утру снаружи утихомирилось: мертвецы расползлись по могилам, прячась от солнечного света, и наконец-то можно было отправиться домой.

Всю дорогу от кладбища до города Тмор ворчал. Кажется, он всерьез верил, что мог справиться с тварью в одиночку, а Полли все испортила. Переубеждать было бесполезно, и девушка не пыталась. Ей было довольно того, что они оба остались живы.

– Мне надо зайти в ратушу. Рассказать о мертвецах и сообщить родителям девочки, что я ее нашел, – предупредил Тмор, пока кеб тряс их по ухабам в центр города.

Кладбище давно осталось позади, но Полли все равно ощущала за спиной зловонное дыхание. Похоже, ее ночные кошмары пополнились еще одним реалистичным ужастиком.

– Пойдешь со мной? – спросил некромант после недолгой паузы.

– Это как-то неудобно…

– Неудобно – возвращаться одной, когда на каждом углу кричат о крейтонской твари! – отрезал Тмор. – Не бойся, тебе не придется ничего говорить. Я все возьму на себя.

Когда мужчина сообщил заспанному дежурному, что принес срочную новость, Полли и подумать не могла, что он вытащит из постели самого бургомистра!

Встретивший их толстячок и правда напоминал изображенную скульптором фигуру. Разве что бурной деятельности Полли от него не ожидала. Хотя Тмор не удивился – наверное, не впервые имел с ним дело.

Гораздо сложнее пришлось с родителями погибшей малышки. О том, в каком виде он ее нашел и где сейчас лежит тело, Тмор рассказал спокойно, пожалуй, даже хладнокровно. Но никакое спокойствие не помогло остановить дикий беспомощный вой матери, потерявшей ребенка.

– Вот, возьмите, это поможет. – Полли сунула флакон с успокаивающим зельем ее мужу. – Пять капель на стакан, не больше трех раз в день. И себе накапайте, – посоветовала она, и мужчина кивнул, с трудом сдерживаясь, чтобы самому не сорваться в крик.

Обратную дорогу они ехали молча.

– Пообещай мне: больше никаких одиночных ночных вылазок, – потребовал Тмор, задержав ее у самого крыльца. – Если срочно потребуются ингредиенты, я найду. Не рискуй понапрасну.

– А ты не вздумай охотиться на крейтонского зверя! Или тебе мало досталось? – Полли указала на забинтованное плечо. – Приходи к полудню, обработаю рану.

Тмор нехотя кивнул и ушел к себе, а девушка зашла в дом.

Запах свежей разрытой земли, чугунных оград и крови въелся в кожу. Въелся настолько, что казалось, будто ее все еще преследуют ожившие мертвецы.

Задумавшись, Полли не сразу заметила чужую сумку под ногами и чуть не растянулась на ней. Только после этого поняла – посторонний запах не почудился. Хотя пахло не могилами, просто – иначе. В гостиной кроме полурослика кто-то был.

Глава 7

Детектив Томсон был последним человеком, с кем Далин предпочел бы проводить вечер. Томсон и человеком-то не был в полном смысле слова: чересчур широкие белесые глаза и заостренные кончики ушей выдавали примесь крови нелюдей: не иначе как его бабка согрешила с каким-нибудь эльфом.

Мужчина ввалился к Далину без предупреждения, еще не изжив в себе манеры столичного франта. Решил обсудить, как продвигается дело, а вместо этого больше часа разглагольствовал на отвлеченные темы. Единственным утешением от этого неожиданного визита стал односолодовый виски, бутылку которого Томсон со всем уважением поставил на стол. С хорошей выпивкой терпеть присутствие детектива было проще.

– Кажется, я напал на след вора, – воодушевленно заявил гость под конец вечера, когда хозяин дома уже продумывал, как ненавязчиво выставить его за дверь.

– Правда? И кто же это? – напряженно спросил Далин. Может, зря он попросил Зейна нанять Томсона для расследования?

– Один полурослик-карманник, промышляющий на рынке. На той неделе его несколько раз видели шныряющим у дома Сантифи. Кажется, мальчишку зовут то ли Фекс, то ли Форс. – Томсон нахмурился, вспоминая, а затем махнул рукой: – Не важно. Ему всего десять лет, а он уже заслужил уважение в воровской гильдии. Ворует как дышит. Мог и твоих ребят обставить.

– Там были Свены, мимо них и мышь не проскочит, – качнул головой Далин, теряя интерес и отходя к окну. Все-таки пустой треп, а не факты. Похоже, Томсон решил отчитаться за полученные деньги. Денег было жаль, но гораздо больше Далин сожалел о потраченном времени.

– Магия полурослику нипочем, – возразил детектив, поднимая наполненный до краев стакан. Кусочки льда звонко стукнулись друг о друга, а янтарный напиток чуть не выплеснулся на дорогую обивку дивана. – Я в свое время видел, как один малец пропал с глаз, заскочив в темный переулок. Вместе с моим кошельком, а на нем была охранка от кражи, – сообщил он, а затем, спохватившись, уточнил: – У тебя ведь до сих пор в агентстве только люди работают?

– Ты же знаешь, как Зейн относится к нелюдям! Он их терпеть не может. И парни тоже.

– Вот и зря. Будь на страже лисы, их мальчишка не обдурил бы так просто!

Далин поморщился и резко задвинул портьеры. Об обонянии лис он знал не понаслышке. Сводный брат частенько пользовался своей способностью, чтобы вытащить его из самых укромных уголков. Он находил его, даже если Далин запирался в шкафу, обложившись пахучими цветками резеды. Мужчина хорошо помнил то чувство беспомощности, которое охватило его при осознании, что он нигде не сможет спрятаться.

– Ну, допустим. – Далин вернулся обратно к столику и опустился в кресло напротив, сложив руки на груди. – И куда твой чудо-мальчик дел трактат?

– А вот это самое интересное. Уверен, полурослик стащил его не наобум. Воришка, кроме гримуара, ничего не тронул, а в хранилище драгоценностей было предостаточно. Значит, искал конкретную вещь. Скорее всего, трактат уже у заказчика. – Томсон откинулся на спинку кресла, разглядывая сквозь стакан хозяина дома. – Я слышал, ты частенько забегаешь на рынок. Не замечал в последнее время никого странного?

– Книги по некромантии никто не продавал, – развел руками Далин. – А подозрительных типов там пруд пруди! В том числе тех, кто пытается всучить бесполезные магические артефакты.

– Говоришь так, будто есть личный опыт! Никак тебя обдурили? – хохотнул Томсон и покрутил стакан в руке, наблюдая за игрой янтарного виски на льдинках. – Жаль, конечно, что не заметил. Тогда пойдем другим путем. Поспрашиваю, с кем общался мальчишка, а если свидетелей не найдется, попробую отыскать самого полурослика. Не верю я в идеальные преступления. Где-то наверняка есть прокол.

Он постучал пальцами по стакану, о чем-то размышляя.

Часы на ратуше пробили полночь, и гость спохватился, что засиделся. Торопливо застегнул сюртук, оправил перчатки.

– Если что-нибудь вспомнишь, сразу говори мне, а я пока продолжу расследование. Чувствую, скоро мне повезет. – Томсон поправил шляпу и широко улыбнулся. – Жди хорошие новости до конца недели!

Предрассветные часы самые жуткие. Тени изгибаются особенно причудливо под неясным светом фонарей, пронзительно стрекочут светлячки, а случайных прохожих так мало, что не рискнешь идти с ними одной дорогой.

Булочница Весса крадучись возвращалась домой от любовника, когда заметила у самого крыльца пьянчугу. Он лежал на боку и не двигался, глядя в сторону порога. Поднимать шум не хотелось: соседям вовсе не обязательно знать, чем занимается молоденькая вдова и где гуляет в такое время. Тем более пьяницу она знала: это был приезжий из столицы, детектив Томсон. Он жил неподалеку и частенько пропадал в опиумных клубах, возвращаясь оттуда навеселе. Как-то даже пытался приударить за ней, но Вессе и одного упившегося до смерти мужа хватило.

Впрочем, портить отношения с детективом было не с руки, и Весса подошла к нему, осторожно ткнула в бок носком ботинка.

– Господин, просыпайтесь! Эй, господин!

Томсон не ответил, и тогда она наклонилась и потрясла его за плечи. В этот миг голова отделилась от шеи и покатилась вниз по улочке.

Громогласный вопль потряс утренний город.

– Что это?

Полли вскинулась, прислушиваясь. Показалось, что кричала женщина, но теперь лисица ни в чем не была уверена.

– Я ни-ничего не слышал! – заикаясь, помотал головой собеседник, молодой полурослик с лихорадочным румянцем на впалых щеках.

Кто бы подумал, что она снова встретится с Терви, да еще при таких обстоятельствах! Когда Полли увидела в доме постороннего, то первым делом хотела позвать констебля. Повезло, что призрак оказался на стороне незваного гостя и вовремя ее остановил. Иначе вместо мирных посиделок за чаем Терви пришлось бы разговаривать со стражем порядка и ему объяснять, каким хитрым образом он, минуя замки, проник в дом. Правда, не факт, что тот стал бы слушать его долгие заикающиеся объяснения.

Полурослик, с которым она познакомилась в службе занятости и которого планировала лечить от простуды, приходился воришке братом. Сейчас он мялся у нее на кухне, как девица на выданье, и обеспокоенно поглядывал в гостиную, где спал младший.

История братьев Пирс оказалась на диво банальной. Они родились в небольшой деревушке неподалеку от Крейтона. Мать и отец держали собственную ферму – крепкое хозяйство, дети ходили в приходскую школу. В деревне, где все друг друга знали, к нелюдям относились как-то проще. Главное, что свои, а какой крови – не важно. Братья учились, и способность Терви схватывать все на лету заметили не только местные учителя, но и читающий воскресные лекции городской лиценциат. Он и убедил фермеров отправить сына в крейтонский лицей. Два года учебы и возможность дальнейшего поступления в университет открывали перед деревенским мальчишкой огромные перспективы.

Поначалу в Крейтоне Терви безумно скучал по старой мирной жизни, отправлял длинные письма, при любом удобном случае ездил домой. Но к концу первого семестра он с головой ушел в учебу, а еще через год начал готовиться к поступлению в университет с надеждой на стипендию. На открытом родителями счету скопилась небольшая сумма, и ее ежемесячное пополнение на пятьдесят гантов осталось единственным общением семьи со старшим сыном.

А потом пришла эпидемия. Вспыхнув за городом, она перемолола половину жителей приграничных деревень, и чета Пирсов не стала исключением. Перед итоговыми экзаменами Терви пришло уведомление о вступлении в наследство – и неимоверном долге, повешенном на него за лечение младшего брата. Мальчишка, в отличие от родителей, выжил.

Расплатиться пришлось фермой. Терви забрал Фирса в город, и ни о каком поступлении в университет речи больше не шло. Надо было где-то жить и чем-то питаться. Некогда лучший ученик лицея устроился младшим помощником счетовода, взяв на себя почти все дела и зарабатывая сущую мелочь. Он и в агентство занятости заглянул в надежде найти приработок, потому что денег катастрофически не хватало. Тут Полли вздохнула, понимая, в насколько схожей была ситуации.

Пропадая с утра до вечера на работе, он не мог присматривать за братом, и Фирс попал в дурную компанию. Начал врать, приворовывать. Терви пытался его остановить, но все разговоры кончались скандалом. Несколько раз Фирс уходил из дома, вот и после последней ссоры ушел, пообещав, что Терви пожалеет – и пропал на несколько дней. Первые сутки Терви не беспокоился, но, когда брат не объявился и на второй день, отправился на поиски.

Естественно, приятели Фирса сделали вид, будто его не знают, а показания жителей слишком разнились: кто-то видел мальчишку за мостом, другие – в трущобах в компании бродяг, третьи считали, что никуда он не ушел и шныряет неподалеку – неслучайно у булочницы Вессы недавно кошелек пропал!

Узнав, что некая приезжая девица расспрашивает о полуросликах, Терви решил не упускать шанс и явился в дом любопытной особы.

Полли встала перед дилеммой. Идти братьям было некуда – они снимали однокомнатную хибару, и неделю назад хозяин, поднявший цену и раздраженный просьбами об отсрочке, предложил им съехать. Шансы снять где-то угол стремились к нулю. Терви буквально умолял Полли разрешить брату пожить у нее в доме, пока тот не встанет на ноги. Сам он собирался бродяжничать и копить деньги, чтобы к выздоровлению Фирса обзавестись хотя бы самым дешевым жильем.

– Если приберешься в гостевой комнате, можешь оставаться там, – скрепя сердце, предложила Полли. Выгонять полурослика на улицу, когда по городу бродит охотящийся за нелюдью зверь, было бы бессердечно.

– Рекорти это не понравится, – заметил аптекарь, когда девушка, оставив старшего брата ухаживать за младшим, отправилась в свою комнату.

– Ты сам попросил помочь. Я свалю вину на тебя, – беззастенчиво предупредила Полли и захлопнула перед призраком дверь.

Соваться туда и продолжать бухтеть он не стал. Девушка же, вымотавшись за ночь, собиралась принять душ и поспать пару часов. В итоге уснула прямо в ванной, и разбудил ее не дверной колокольчик, не ломящиеся в аптеку незнакомцы и даже не остывшая вода – аромат яблочного пирога с корицей приятно защекотал ноздри.

Полли проснулась. Поспешно вылезла из ванны, с силой растираясь полотенцем, чтобы согреться. Потянулась, встряхнула хвостом, разбрызгивая по комнатушке капельки воды, и только после сообразила, что раз она спала, готовил кто-то другой! Тмор или Терви? Не став гадать, Полли накинула халат и бросилась вниз по лестнице.

На кухне хозяйничал полурослик. От медной турки на плите поднимался пар, а румяный пирог остывал на столе.

– Вы проснулись? Проходите, при-присаживайтесь! – Терви шустро выдвинул стул. – Кофе?

Он потянулся к кофейнику, но налить не успел, согнувшись под приступом кашля. Кофе пятном разлился по столу. Остановить кашель никак не получалось, и по щекам парня пошли красные пятна. Терви лихорадочно застучал себя по карманам, вытащил какой-то флакон, дрожащими руками принялся отвинчивать крышку.

Солодку Полли почувствовала прежде, чем он опрокинул в себя лекарство, и резко выбила флакон у него из рук.

– Что вы делаете?.. Что…

Кашель не дал полурослику нормально продолжить, и Полли метнулась к зельям на полке, нашла приготовленное для него лекарство.

– Держи, специально для тебя сделала, – сказала она, заставляя парня проглотить залпом половину микстуры. Зелье было противным на вкус, гораздо более омерзительным, чем тот настой, что он собирался выпить, зато действенным. – Ты чем думал, когда купил зелье с солодкой?

– Мне сказали, это от простуды. Лекарство п-помогает…

– Не сомневаюсь. – Полли сердилась, но больше не на Терви, а на аптекаря, всучившего ему зелье. – Только у полуросликов через какое-то время вызывает паралич. Долго ты его пил?

– Пару дней.

– Я приготовлю противоядие на всякий случай, – с досадой вздохнула лисица, возвращаясь к шкафчику с зельями. Не хватало еще со вторым полуросликом возиться. Тогда вместо «Аптеки» можно сменить надпись на «Дом милосердия». Вот же свалились на ее голову!

– П-простите, от нас одни хлопоты, – почувствовав ее настроение, повинился Терви, пока Полли на глазок смешивала ингредиенты. – Вы приютили меня и брата, лечите его, хоть он доставил немало хлопот. Вы скажите, сколько г-гантов ушло на его лечение, я все возмещу! Не-не сразу, но обязательно верну до последнего ганта! И ваши усилия мне бы тоже хотелось ком-ком-компенсировать…

Он заикался через слово, глядя на Полли с такой щенячьей преданностью, что девушке стало не по себе.

– Прекрати! Я помогаю не ради денег! – рассердилась она.

Терви, почувствовав ее раздражение, замолчал и уставился в стол. Кажется, он и забыл, когда ему в последний раз помогали безвозмездно. Зато гоблин готов был осчастливить каждого посетителя, и теперь недовольно хмурился за спиной полурослика, знаками показывая Полли, что неплохо бы успокоить паренька. Отлично, может ей теперь и с душевными терзаниями разбираться?!

Она поставила перед Терви флакон с противоядием.

– Послушай, если хочешь отплатить за помощь, помоги с домом. Я только въехала, и мне надо обжиться: убраться, прополоть огородик с целебными травами, черепицу кое-где поменять. Что скажешь, справишься? – предложила она, и парень вскинул на нее счастливый взгляд.

– Да!

– Вот и договорились. Но не переусердствуй и не забывай пить микстуру каждые три часа. – Полли хлопнула его по плечу и уселась завтракать.

Кофе безнадежно остыл, как и пирог, но девушка уже привыкла к тому, что ее мирная жизнь в Крейтоне далека от воображаемого идеала. Хотя, определенно, протекает насыщеннее, чем в столице. Там каждый день после расставания с Тмором казался одинаковым: работа и сон в каморке под крышей под писк летучих мышей и ругань хозяев дома, где она снимала комнату.

Стук в дверь отвлек ее от завтрака. «Нежданный посетитель», – нахмурилась Полли, раздумывая, стоит ли его проигнорировать или все-таки пустить.

Посетитель больше не трезвонил, но, судя по неисчезающему запаху муската (почему-то в этот раз смешанному с цветочным ароматом!), продолжал терпеливо ждать. Полли решила, что от разговора с нее не убудет. Вместо шляпки она поспешно нацепила ужасный чепчик, не желая разъясняться по поводу ушек. Да и честно сказать, лисица считала, что вчера они поссорились всерьез и надолго.

Далин стоял на пороге с виноватым выражением лица. Позади него маячил ожидающий кеб, а сам мужчина поспешил вручить Полли огромный букет белых лилий.

– В знак примирения. Мне показалось, ты на меня вчера обиделась.

– Не показалось, – не стала юлить Полли, осторожно принимая букет. В носу засвербело от острых запахов, и пришлось сдерживаться, чтобы не чихнуть. – Мне не нравится, когда за меня решают, что делать.

– Я не пытался тобой командовать. Но в Крейтоне свои правила, и если хочешь чего-то добиться от стражей порядка, нельзя идти напролом. Вчера я съездил в ратушу, рассказал о случившемся. Бургомистр возьмет дело под свой контроль. Так что не волнуйся больше. – Он улыбнулся едва заметно, словно боялся, как Полли отреагирует на его слова.

– Ты мог объяснить это вчера.

– Мог. Но ты слишком хотела справедливости, – заметил Далин.

Полли отвела взгляд. Наверное, действительно погорячилась. Но она ведь не виновата, что ситуация задела за живое!

– Как ты провела ночь?

Лисица невольно покраснела от вопроса. Некстати вспомнились крепкие руки Тмора, его предложение о поцелуе и совместные посиделки в склепе.

– Ты ведь спала? Выглядишь усталой. Прости, я не подумал принести зелья от бессонницы. Наверное, тебя мучили кошмары… – Далин продолжал строить предположения, и Полли прервала его, не в силах согласиться или опровергнуть:

– Я уснула под утро.

– Тогда тебе стоит еще немного отдохнуть. Не буду больше отвлекать. – Мужчина отступил с порога, не став напрашиваться в гости или приглашать на прогулку.

– Ты заехал, только чтобы вручить цветы? – удивилась Полли.

– Я хотел тебя увидеть. Это веская причина, – гораздо шире улыбнулся он, подавшись вперед и коснувшись рукой ее щеки. Затем так же быстро отпрянул. – До встречи.

Кеб уехал. Лилии благоухали так сильно, что от запаха кружилась голова, и Полли поспешила убрать их в гостиную. Там их запах хотя бы отбивал вонь лекарств и крови.

Признаться, появление в доме нового постояльца, а затем визит Далина настолько выбили девушку из колеи, что она совершенно забыла о Тморе. Некромант напомнил о себе сам, заявившись ровно в полдень, как и договаривались. Чисто выбритый, посвежевший. Вот уж кому ночное бдение пошло на пользу!

– Сними этот ужасный чепец. Тебе совершенно не идет! – с порога заявил он. Собирался добавить что-то еще, но застыл в дверях, уставившись на занятого уборкой полурослика. Улыбка сменилась раздраженной гримасой. – Кто это? – спросил он с нотками недовольства.

Вряд ли Тмор всерьез приревновал мальчишку, который выглядел моложе самой Полли, но присутствие постороннего явно пришлось ему не по нраву. Лисица не смогла сдержать ухмылки, и вместо нее ответил вылезший из зеркала аптекарь.

– Старший брат Фирса. Фирс – это притащенный вами воришка, – заметив недоумение гостя, добавил он.

– Чудесно! А прибирается он в знак благодарности? – Некромант едва кивнул на приветственный поклон Терви.

– Почти. Это плата за жилье.

Кусая готовые растянуться в улыбке губы, Полли утащила мужчину в свою комнату, пока тот не устроил настоящий допрос. Да и раздевать некроманта перед братьями казалось чересчур.

Предложив ему самому выбрать место, куда присесть, Полли повернулась к саквояжу с инструментами. Вытащила марлевые тампоны, пинцет и повела носом, чтобы понять, куда дела флакончик с обеззараживающим зельем. Он нашелся на полке вместе со справочником по алхимии, кроветворным и мешочком засушенных ягод шиповника.

– Сними рубашку, промою рану.

Она повернулась к пристроившемуся на кровати Тмору.

– А может, я дальше сам? – Некромант в сомнении посмотрел на ее реквизит: особенно ему не понравился поблескивающий у нее в руках скальпель.

– Нет уж. Знаю, как ты сам все сделаешь. Тяп-ляп и готово! Или, думаешь, не помню, откуда у тебя шрамы? – Она обличительно ткнула в длинный белый след над ключицей.

Больше они не говорили, и Тмор нехотя расстегнул рубашку. Рана заживала лучше, чем предполагала Полли, и девушка с досадой поймала себя на том, что злится из-за такой быстрой регенерации: одна-две перевязки, и больше вмешательства не потребуется.

– Я не успеваю отслеживать ритм твоей жизни: ты только приехала, а успела вляпаться в кучу проблем, – признался Тмор, застегиваясь обратно после перевязки. – Когда вы познакомились с этим полуросликом? Что ты еще о нем знаешь?

– Его зовут Терви, он подыскивает дешевое жилье.

– Очередной бездомный? Похоже, вместо аптеки ты решила открыть приют. Сначала воришка, теперь его брат. Не боишься, что тобой воспользуются?

– А чего бояться? Вряд ли будет хуже, чем с тобой, – спокойно парировала Полли, вставая, чтобы убрать зелье на место.

Не то чтобы она хотела уколоть… Просто выкинуть из головы их последний разговор в столице оказалось не так-то легко. Она думала, что Тмор и в этот раз по обыкновению промолчит, но он вдруг выругался, а в следующее мгновение оказался у нее за спиной и обнял. От неожиданности Полли чуть не раздавила флакон.

– Что ты делаешь? – Она в раздражении повернулась к нему и поняла, что зря это сделала.

Тмор не злился, он был серьезен.

– В тот раз я солгал. Мои чувства никогда не были игрой. – Мужчина осторожно подбирал слова, будто шел по усеянному ловушками полю. Он перехватил ее свободную руку, и пальцы в кожаных перчатках скользнули вверх, от запястья к сгибу локтя. Немного щекоча и очень нежно. – Я ведь не шутил насчет проклятия. Одно мое прикосновение способно убить. Мне страшно обнимать тебя, страшно просто находиться рядом! Но и притворяться, что все в порядке, я больше не могу. – Он наклонился и легонько поцеловал дернувшееся от его близости ухо. – Ты нужна мне.

– Прекрати! – Полли запаниковала, попробовала отшатнуться, но оказалась прижата еще теснее. Он прекрасно знал, какая она трусиха, когда дело касается признаний! Знал и пользовался.

– Хочу, чтобы ты знала – я все еще…

Договорить Тмор не успел. Раздался треск. Полли не сразу сообразила, что хрустнуло тонкое стекло под пальцами, а не лед в ее сердце. Повезло, что не поранилась! Как же хотелось стать бездушной статуей, но рядом с некромантом все шло наперекосяк!

– Почему бы тебе не вернуться домой? – выдавила она, сделав вид, что не слышала его слов, его незаконченного признания.

Тмор отвлекся на разбитый флакон, и Полли сумела отодвинуться, увеличив расстояние между ними до приемлемого в самом строгом обществе.

В гостиную они спустились вместе.

– Лилии? – спросил Тмор у самых дверей. Яркий цветочный аромат успел добраться до холла, и Полли не признавалась, но от него начала болеть голова. – Тебе кто-то подарил цветы? Дай догадаюсь. Астер?

– И что с того? Помнится, ты в свое время меня цветами не баловал, – прищурилась Полли.

– Может, потому, что ты ненавидишь крепкие цветочные запахи? Уж лучше купить тебе тортик. Ну, или мыло для хвоста, – пожал плечами Тмор и ласково щелкнул ее по носу перед уходом.

Нет, она определенно должна зайти в местную магическую лавку за персональным проклятием для этого наглеца!

– Опять поссорились? – меланхолично поинтересовался аптекарь, когда Полли припечатала дверь за спиной некроманта.

Лисица в ответ невнятно зашипела.

Гроули воспринимал их расставание как обычную ссору влюбленных, и доказать обратное упрямому духу не получалось. Но, похоже, и Тмор начал думать так же.

Полли сердито принялась сортировать флаконы, которых, к счастью, оставалось не так много. Терви вычистил полки до блеска, и теперь можно было не бояться испортить зелья сыростью или плесенью.

– Это был ее жених? – шепотом поинтересовался у гоблина полурослик, думая, что Полли его не слышит.

– Нет! – процедила девушка, скорчив страшное лицо, чтобы призрак не думал распускать сплетни.

Вот только посвятить Терви в тонкости их отношений с некромантом она не успела – помешал протяжный хриплый стон: воришка проснулся и теперь в беспамятстве метался по диванчику. Стало не до разговоров. Терви бросился к брату, успокаивая и не давая тому сильно дергаться, а Полли – к зельям. Мальчишка мог навредить себе, пытаясь избавиться от фантомной боли. Бывали случаи, когда больные раздирали кожу в кровь, приходя в себя после пережитого! Выписанное целителем лекарство притупляло боль и должно было помочь.

От взгляда на Фирса сердце Полли болезненно сжималось. Он никого не узнавал и пытался кричать, полностью потерявшись в своих мучениях. Наверное, в мыслях Фирс раз за разом возвращался в переулок. Его боль была вызвана ужасными воспоминаниями, и, чтобы вырваться из кошмара, ему нужно было ее преодолеть.

Наконец воришку перестало трясти, и он забылся тяжелым сном на руках у Терви. Полли поменяла ему прохладную тряпку на лбу. На мгновение показалось, что у окна кто-то стоит, но тень исчезла, словно ее и не было.

– Он ведь выздоровеет? – с нотками обреченности спросил Терви, и девушка кивнула.

Если потребуется, она сделает даже невозможное! И в первую очередь – приготовит дурацкое снадобье из ночецвета!

Рецепт, оставленный целителем, предвещал два дня за котлом, из которых почти полсуток настаивалась основа, а в остальное время нельзя было отходить от зелья дольше, чем на четверть часа! Давненько Полли не делала ничего настолько сложного. Одна основа заняла у нее несколько часов. К тому времени, когда девушка подготовила ее и решила ненадолго выбраться в город, купить жабьи глаза (запасы гоблина были богатыми, но таких специфичных ингредиентов все-таки не нашлось), солнце начало садиться.