Текст книги "Когда талант смеется"

Забавно.

– И как же ты находишься?

– Ну… всегда находятся люди, которые мне помогают.

– Их много?

– Столько, сколько раз я терялась… Так что да. Неоправданно много.

– И я вошел в их число, – моя логика в действии.

– Нет, не вошел.

– Как?

– Люди обычно знают дорогу, когда куда-нибудь идут, – улыбается она. – А ты такой же, как я. Потеряшка.

– Потеряшка, – повторяю я. Никто еще не осмеливался так меня называть. Позор мне.

– Так что ты первый подобный человек на моем пути, – подтверждает она.

Хоть где-то я выделился.

Ха-ха!

Общаться с этой девушкой становится веселее и веселее.

Непринужденно болтая и источая легкий сарказм, мы неожиданно находим знакомую дорогу, ведущую к жилым корпусам. Точнее нашел я. Там висела картина маркизы Дианеи.

– Тебе нравится она? – спрашивает девушка, когда я объяснил, откуда знаю дорогу.

– Красивая, – сознаюсь. – Но такой судьбы, как у нее, никому не пожелаешь.

– Она ведь сгорела на костре? – уточняет моя попутчица.

– Да. Собственный муж объявил, что она ведьма, и отправил на небеса.

– Но, если Дианея ведьма, разве она может сгореть?

– Странный вопрос, – задумываюсь я. – Как-то ведьм я еще не встречал.

– А ведьмаков?

– Ведьмаков!? – да, девушка пугала своей фантазией. – Нет, тоже не встречал.

– Я тоже, – признается девушка. – Но я думаю, ведьмы и ведьмаки не могут гореть на костре.

– Почему?

– Ведь у них есть магия! Разве можно так просто взять их и убить? Это надо очень постараться!

Сказать мне нечего. Мы уже подходили к корпусам.

– К тому же, ведьмы тоже талантливы. Их убить ой как не просто.

– Хочешь сказать, что они обладали талантом?

– Ага.

Мне снова нечего сказать. С ней только дар речи и теряешь.

– А откуда ты это знаешь?

– Учитель сновидений, Зарина Роти – моя сестра. Ты ее знаешь?

В голове промелькнула девушка в белом халате, и я кивнул.

– Поэтому об академии Инзениум я знала еще до поступления сюда. Я давно уже изучаю историю талантов и машины Дэуса.

– Ого. Значит, ты многое знаешь.

– Нет. Просто история – моя специализация.

История? Людям порой действительно нечего делать.

– Ой, подожди. Сейчас, – прерывается девушка и тянется к сумке, которую несет на плече.

– Что случилось?

– Да сейчас с друзьями встречусь, опять они меня ругать будут.

– За то, что потерялась?

– Нет, совсем нет, – рассмеялась она. – За то, что нормально не одеваюсь.

– То есть? – не понимаю я и осекаюсь. Из сумки девушка достает черный балахон и накидывает на себя.

– Мне в другой корпус, – она надевает на себя капюшон. – Так что идти мне другой дорогой.

Потерял ли я дар речи? Подумайте сами.

– А ведьмы действительно существовали и обладали талантом, – вдруг продолжает она. – Говорят, те, кто контролирует чужие эмоции, являются правнуками ведьм и ведьмаков. Совершенно напрасно нас называют психами.

И взглянула на часы. Через некоторое время она вскидывает голову и с улыбкой говорит:

– Что ж, еще увидимся.

И уходит по направлению к другому жилому корпусу.

Вот так я и познакомился с первым психом.

10 глава. Я успел кому-то насолить

Ее зовут Шаргера.

Упустив возможность узнать имя девушки при разговоре, я узнал позже. Сказать, что я удивлен – это ничего не сказать! Связаться с психом! Не удивительно, что я не видел ее на уроках, ведь мы находимся в разных группах! Единственные общие лекции связаны с талантом, но я изредка ее вижу. Причина и так ясна.

Больше с ней мы не разговаривали. Мы и не показывали, что знакомы. Связаться с психом! О чем я думал!

Позже я решаю, что такое положение дел меня вполне устраивает. Жестокая конкуренция в академии Инзениум посеяла вечную вражду между двумя группами на любом курсе. Человек, который общается с кем-то из другой группы, автоматически может стать изгоем. Не сказать, что меня это сильно трогало раньше, ведь фактически я и был отчужденным от коллектива. Но там, где я стал членом школьной семьи, мои взгляды сильно изменились. Теперь я не хочу становиться изгоем.

Я принимаю решение вычеркнуть ту случайную встречу из моей жизни.

К тому же, в моей школьной жизни возникают вещи, которые я отчаянно не хотел замечать – и замечал.

Мы уже привыкли к своему маленькому обществу под названием класс. Мы живем в одном корпусе, вместе ходим в столовую, проводим вечера вместе, отдыхая в общей гостиной на первом этаже, играем в разные игры. Я запомнил имена всех. Да, действительно большое достижение. Наш класс – вместилище людей, сбежавших сюда со всех уголков Намры. Соответственно, имена разные, странные и порой очень сложные. Но нас мало. Это сильно помогло нам сплотиться и мне – запомнить всех.

Хоть у нас есть люди со странностями, но это совсем не пугает. Академия, конечно, благодаря своему месторасположению, обеспечивает хорошую безопасность. Но вот защитить собственных учеников друг от друга она совсем не умеет. Вот, что происходит на следующий день после моего знакомства с Шаргерой.

Все утро заняли физические упражнения. Сказать, что мы падали – это ничего не сказать. Впервые пробежка по утрам причиняет мне такую боль. Наш тренер, Стил – это монстр в человеческом обличии. Он беспощадно гонял нас по площадке. В такие минуты я завидую девушкам, чья нагрузка меньше, чем наша. Но те все равно выглядят такими же несчастными, как и мы. Когда кто-то из нас отстает на беговой, то Стил обычно подбегает сзади и бьет мячом по спине со словами:

– Куда? Куда? Попался, шмокодявка, теперь ты у меня попляшешь.

Обычно после этого наша скорость увеличивается в два раза.

Сегодня монстр отпускает нас с урока ровно в полпервого. Мы тащимся в столовую. Прямо так: потные и в спортивной форме. Мы уже поняли, что идти в жилые корпусы во время обеда глупо, потому что ты все равно ничего не успеешь. В сумке у каждого из нас сразу лежат формы по практике. После обеда нас ждут лабораторные работы по химии и физике. Так мы и заваливаемся в столовую всей толпой. Вот только пришлось остановиться прямо на пороге.

Столы в зале перевернуты и раздаются звуки выстрелов. Стулья отлетели к стенам, а деревянные столы служат защитой двум группам, сражающимся по обе стороны образовавшейся баррикады.

На полу лежат щепки от столов и стульев, которые давно потеряли первоначальную форму. Все подручные вещи служат защитой от летящих пуль, чужих кулаков и прочих приспособлений. Наша группа ошеломленно стоит у порога этого действа. Тут-то у Дира возник вопрос:

– Откуда у них пистолеты?

Действительно. Одна пуля пролетает прямо над моей головой, и нам приходится распределиться ближе к стенам. Одним махом я перелезаю через ограды и оказываюсь под защитой стола. Там уже лежала длинноволосая блондинка, с яростью следившая за этим представлением.

– Твари! – погрозила она кулаком. – Несносные твари! У меня после обеда практика у Дриса, когда я теперь пообедаю?

И только это ее волнует. Да, с обедом теперь крупные проблемы. У нас был только час, но эта драка, походу, займет все это время. Обернувшись, девушка замечает меня. Трагично вытерев нос, она протягивает руку.

– Халари Трили. Третий курс.

– Ахилл Гульран. Первый.

И пожали руки.

Я хмыкнул. Самое время для знакомства.

– Первый тип?

– Да. А что?

– Аааа… Да не, ничего. Я тоже.

– Давно это происходит? – спрашиваю я, чтобы поддержать разговор.

– Не, недавно. Я только набрала еды и села, как за соседним столом психи с кем-то из наших завели спор. Хорошо, что вовремя ринулась под стол, а то была бы у меня такая же участь, – и показывает в сторону двери.

Там лежат парни и девушки без сознания. Прямо на полу.

– С ними все в порядке?

– Да, отлежатся час и снова будут бодренькими. Наши пули и оружие наделены сонным раствором. Все штабелями падают, зато убить не успевают.

Да, это… обнадеживает.

– Почему они дерутся?

– Ну… ах да… Ты первый курс. Ничего, привыкнешь.

Мой вопрос просто завис в воздухе. Ладно, попробуем другое.

– Откуда у них пистолеты?

– Они с сонливом газом. Их на практике каждому выдают. Чтобы мы друг друга не переубивали.

Оказалось, такие сцены бывают раз в две недели. Сегодня мы остались без обеда.

Однако позже, когда подобное перестает пугать нас, мы стали молча ложиться и ползком добираться до кухни. На полу столовой валяются бессознательные тела, а все невинно вовлеченные прячутся за столами и делают ставки, кто выиграет. Примечательно, что, в основном, валяются первокурсники. Но то ли госпожа Удача меня полюбила, то ли… В общем, я вполне себе устроился.

Удивляться здешним странностям как-то надоело. Свои пистолеты мы получаем на следующей утренней практике по физкультуре. В какой-то мере они становятся нашей защитой от проделок старшеклассников в столовой.

Но и это не всегда спасает. Один из самых безнадежных случаев происходит через неделю после событий в столовой.

Вечер, мы сидим в общей гостиной. Неожиданно в комнату вваливается Дир:

– Ахилл, Ахилл, в твоей комнате что-то горит! – и все бросаются в мою спальню. Отпечатком пальца я размагничиваю дверь, и дым вываливается в коридор. В комнате практически ничего не видно. Огонь не перешел на пол – сработала противопожарная установка. Полилась вода.

В коридоре усилился шум.

– Что случилось? – врывается Родригес. Его костюм тут же намокает. Пока он прибежал, я успел узнать, какой предмет оказался жертвой огня.

– Моя сумка сгорела, – показываю на черное нечто. В ней лежали обуглившиеся останки моих тетрадей, книг и письменных принадлежностей.

Когда Родригес начинает подходить, он спотыкается об какую-то вещь. Поднимает с пола и протягивает мне.

– Ты куришь? – зажигалка маячит перед носом.

– Нет. И Танака тоже.

Родригес молча выходит из комнаты, чтобы вызвать помощь. Ученики, столпившиеся перед дверью, мирно его пропускают.

– Ахилл, ты как? – спрашивают остальные.

– Что случилось?

– Все в порядке? Ты не ранен?

– Норма-ально, – протягиваю я.

– Пошли отсюда, ты весь промок.

Единственное нормальное решение.

Я остаюсь в комнате Рава и Дира. Там же высушиваюсь и переодеваюсь. Пришли люди с технического корпуса. Приходится отделаться несколькими ответами.

Кудрявая женщина с детским лицом, но нехилым характером долго ходит по кабинету моего классного руководителя, Атлахта Церизи, и причитает:

– Ты хочешь умереть? Тебе жить надоело, а? Курение вредит здоровью! Еще раз! Если я еще раз увижу, что ты куришь у себя в комнате…

– Но вы не видели, что я курю…

– Молчать! А что за дым, по-твоему? Я тебе не верю! Я перестала верить студентам еще в далеком 2022 году, когда первый раз пришла сюда в качестве преподавателя! Не верю! Если еще раз…

Вся эта речь продолжалась еще раз девять, но, поверьте, основной смысл я вам передал.

Женщина, я не курю. Запах дыма привлекает слишком много внимания, а оно мне надо? Только идиоты стараются привлечь лишние уши. Настоящие подвиги совершаются в тишине.

Но разве ты поймешь?

Возьми себе тотема, стань лучше. Хотя еще одну противную говорящую кошку мне будет сложно терпеть.

Потом мне, наконец, отдают остатки моей сумки.

Дело несколько затягивается, но заканчивается вполне мирно. Сигареты ведь не нашли, хотя и предположили, что они сгорели. Но, в конце концов, все расходятся по комнатам. Возвращаться в гостиную больше никто не хотел.

Позже раздается стук в дверь.

Танаки до сих пор нет, приходится открыть самому. Там стоит Родригес.

– Родригес Церизи, – делаю удивленный тон, – что-то не так?

– Просто зашел удостовериться, что в порядке.

– Рабочие из технического отдела что-то сказали?

– Посмотрели камеры. После того, как Танака ушел, к вам в комнату никто не заходил.

– Вот как…

– Да. Вам следует отказаться от привычки врать. Ахилл, в вашем возрасте курение вызывает только вред. Если у вас есть такие проблемы, вы можете обратиться к врачам, они помогут.

– Родригес Церизи, я…

– Я знаю, что могу ошибаться. Но в следующий раз вы с Танакой первые попадете под подозрение. Вы это понимаете?

– Я понимаю. Следующего раза не повторится, – спорить было бесполезно. Да думаю и не нужно. – Это не было моим намерением.

– Бывает, понимаю, – отвечает Родригес. После пары нотаций на тему «Курение убивает» он ушел.

Печально. Моя репутация коту под хвост.

С другой стороны, у меня ее никогда и не было.

«Черные» дельцы обычно всегда используют хлороформ. Еще у них почти всегда с собой веревка, электрошокер или нож (хотя ни разу не видел, чтобы их использовали на мне), поддельные документы и прочие ненужные вещи, как сигареты, зажигалка, пакетики с порошком (ага, стиральным…).

Часто «дельцы» просто платят наемным убийцам. Те похищают людей и получают награду. С ними всегда приходилось быть настороже. И если они на меня нападали, то я сразу врубал чип. А чаще убегал.

Случалось это редко, но происходило.

Сергей научил меня одному приему. Хватаешь чувака за локоть и перекидываешь через плечо. Банально? Да. Тяжко? Еще бы. Сильно помогает? Скорее дезориентирует противника, пока ты отбираешь у него тряпку с хлороформом и прижимаешь к его носу.

У одного типа вообще был платочек, расшитый узорами. Сбежал, правда, сволочь, но его вкус меня поразил. Представьте, даже такие преступники бывают.

Этому-то повезло. А остальные обычно валялись сраженные собственным оружием.

Тогда-то было весело.

Я здорово научился обкрадывать незадачливых «дельцов».

У меня уже была собственная коллекция ножей, электрошокеров и поддельных документов. Последние я использовал, когда сбегал. Прикладывал свою фотографию и сканировал документы в цветном виде. Словно новый был. Отлично помогало.

Но один раз я сделал золотую находку.

У одного «дельца» находился пакет, полный прозрачных супертонких пластин. Они были ну ооочень тонкие и маленькие. Позже я понял их предназначение. Налепив пластинку на каждый палец своей руки, тот скрывал кожные рисунки, то есть отпечатки. И это еще не все.

Надев подобные перчатки и приложив ладонь к другой руке, он идеально копировал рисунок кожи. В буквальном смысле, я мог копировать чужую руку.

Это была лучшая вещь, что я когда-либо получал. Ладно, крал.

Именно это помогало мне проходить через охрану и взламывать коды.

Мне пришлось научиться бесшумно ходить. Главное – не пяткой тарабанить, а отпускать ногу от носка. Без шорохов, но такой походкой быстро не походишь. Поэтому я вечно ходил на носочках. И вечно потом ноги болели. Но навык отработал. Тренировался делать это на разных поверхностях. У Нифилии Дмитриевны на кухне лежал кафель. По нему было очень удобно скользить. Вечно мешал деревянный пол. В особенности лестницы. Да, да, те самые ступеньки. Ненавижу. Но и по ним научился.

…Танака еще не вернулся с футбола, так что я запираюсь в комнате. За несколько часов оттуда выветрился весь запах, вещи были слегка влажными, но это меня не волновало.

Я обследую сумку. Самый большой – черный внутренний карман.

Все ясно.

Спасибо незадачливому вору, что выронил зажигалку. А то мне было бы трудно объяснить причину пожара.

Во внутреннем кармане находились пластины для отпечатков. Когда я сооружал свой рюкзак, с внутренней стороны я прицепил спичку. Внутри, с помощью ниток, зафиксировал коробок от спичек, в котором лежали пластины. Когда кто-то открывал молнию, спичка, автоматически резанув по коробке, вспыхивала. И все доказательства сгорали вместе с рюкзаком. Когда их открывал я, то оттягивал молнию подальше и только потом открывал.

Но вор-то этого не знал.

Исходя из этого, можно понять, что комнату обыскали. Проверил остальные вещи. Все было на месте.

Выкинул остатки рюкзака. Спички детям не игрушка.

Слова Церизи натолкнули на интересные размышления. В академии находятся ученики, учителя, секретариат, работники техкорпуса, люди, занимающиеся административными делами, и простые рабочие. Прямой доступ в мою комнату могут получить только учителя, секретариат, работники техкорпуса, Танака и те люди, которым Танака мог дать ключ. Но Танака такой же параноик, как и я, это невозможно. Я знаком только с учителями и одноклассниками, не думаю, что остальным есть до меня дело.

Я пробыл здесь всего две недели.

Кому уже успел насолить?

11 глава. Машина Дэуса и решение

Страх убивает человека. Отдавая разум страху, человек остается беззащитным и неспособным постоять за себя. В жизни существует много способов вызывать страх – человечество постигло это в совершенстве. Но сильным остается тот, кто умеет его побеждать.

Надо просто знать, что жизнь только в наших руках.

Ни на кого ты не сможешь переложить ответственность за свою жизнь. Иначе…

Ты умрешь.

Простая истина, которой владеют не все, но которую ученики академии Инзениум постигают в полном объеме.

Неудивительно, что как таковых лентяев в академии нет. Мы знаем цену знанию, уму и находчивости. Мы знаем, как важно уметь заговаривать зубы и увертываться от ударов. Поэтому все, что мы учим, стараемся воспринимать и практиковать в жизни.

Утренние тренировки и послеобеденные уроки посещаются беспрекословно. Они важны и нужны. В академии нет детей, здесь каждый прошел свою школу жизни. Никого здесь не принуждали, не ругали, не били – это было не нужно. Все прекрасно понимают, что это НАДО. Не хочешь – иди умирать.

Но уроки владения талантом не раз ставили нас в тупик. Лежать, пытаться не уснуть, медитировать – казалось бы, где тут польза?

А польза есть. Учителя прекрасно понимают, что испуганные, вертящиеся по сторонам ученики, опасаясь за свою жизнь, вряд ли достигнут высот. У всех была привычка пригибаться, склонять голову для защиты, выставлять вперед руки, ходить бесшумно и бегать быстро. Мы не умели ходить прямо с поднятой головой и с гордостью глядеть на этот мир.

Поэтому нас научили, в первую очередь, расслабляться. Мы ложимся на ковры, делаем три глубоких вздоха и расслабляем тело от кожи на голове до ногтей на ногах. В какие-то моменты мы даже не ощущаем собственного тела, находясь где-то между сном и реальностью. После этих уроков нам часто стали сниться сны, странные и символичные. Многих перестали мучать кошмары, которые будили не только владельцев, но и их товарищей.

Мы перестали бояться.

И это случилось за каких-то несколько месяцев.

Каждое утро встаем мы рано. Шесть утра – подъем.

Кровати двойные. Использовав все аргументы против Танаки, в конце концов, я лег поперек нижней кровати с намерением «встану через твой труп» (себя видеть трупом не хотелось). Так этот спор я выиграл.

Поэтому каждое утро с легкостью встававший в шесть утра Танака будил меня пинками. Говорил, это его месть. Хороша-то она.

Через пару недель я научился вставать раньше, чем мой активный друг. Месть закончилась.

Шесть утра. Подъем.

– Вставай, зануда! – прыгает Танака вниз с намерением разбудить меня. Я встаю с другой стороны кровати, не давая ему достать меня.

– Ничего, старик, лет через десять у тебя это получится, – утешаю его я. Раздаются голоса за коридором. День начинается.

– Десять минут, – говорит мой сосед и мчится в ванную комнату. Я поспешно заправляю кровать, так как Зар Гордыни строго следит за чистотой в комнате. Как-то мы уже получили по шее.

Напялив спортивную форму, умывшись, мы отправляемся в восьмой корпус. Часть группы уже ждала тренера там. Стил появлялся ровно в шесть тридцать, поэтому у нас в запасе три минуты.

– Аллилуйя! Успели, – выдыхает Танака, глядя на часы. Да, большая удача. Опоздавших ждала ужасная участь.

Лазия, Рав и несколько учеников бегом пересекают спортивное поле, но уже поздно. Стил здесь. Недовольно взглянув на осужденных опоздавших, он дает команду:

– Десять кругов.

Те понуро отправляются исполнять. Повернувшись к нам, он так же кратко выдает:

– Пять кругов.

После первого предложения это казалось молитвой Богов.

– Как скажете.

Утренние упражнения не вызывали во мне бурю чувств и эмоций, с которыми бегал по полю Танака.

– Разве это не круто: мышцы болят от перенапряжения, ветер бьет в лицо, в теле становится легче – да я чувствую себя просто всемогущим! – однажды признался мне напарник.

Согласиться с ним было сложно. Но я и не спорил. У нас разные предназначения в этой жизни.

Нас отпускают за полтора часа до обеда. Этого хватало, чтобы принять душ в раздевалке, немного отдохнуть и собраться к теоретическим занятиям. Иногда я успеваю зайти в библиотеку. Нет, не сижу, а беру книги. И не смотрите на меня так, я не зануда. Просто люблю читать книги.

– Ага, щас я тебе поверю. Только ты можешь с книжками в обнимку носиться весь день, – разглагольствует Танака, когда мы сидим в столовой.

Я делаю вид, что не услышал эту фразу. Просто я как раз объяснял ему одну интересную вещь, которую недавно заприметил.

– Смотри, это книга Аделины из серии «Пошел прочь». Она ее выпустила пять месяцев назад. Значит, наша академия закупает и развлекательную литературу от современных авторов! – и кидаю книгу на обеденный стол. Сидящая рядом Лазия недовольно зашипела. За нашим столом обедали мы с Танакой, Лазия и Шамиль. Болтаем только мы вдвоем. Отличница подчеркнуто нас игнорирует, Шамиль предпочитает молчать во время еды. Так что обращаюсь я только к Танаке.

– И что? – не понял Танака.

– Да в какой библиотеке можно найти книги этого года, да еще и выпущенные несколько месяцев назад?!

– В нашей.

– Да ну???

– Прикинь, – кто-то явно надо мной издевается.

– Тебя это не удивляет?

– Я не зануда, читающий книжки. Видимо, академия закупает их в качестве развлекалки для учеников.

– В разгар войны? – я стою на своем.

– Да, – подтверждает Танака, совсем не желая шевелить мозгами.

– Находясь недалеко от Сандарна?

– Да.

– Развлекалку для учеников?

– Да.

– Ты идиот?

– Да, – отвечает Танака, не сразу поняв смысл сказанного. За нашим столом раздается смех. Через секунду в меня летит пирожок от раздосадованного парня.

Я перехватываю его в полете и откусываю. С капустой, бе.

– Доедай и торопись. Я хочу поспать на уроке, – заявляет Танака, вставая с места.

Усиленно жуя и глотая пирожок, я беру сумку и плетусь за Танакой. Пройдя обеденный зал, холл за ним и восемь белых коридоров, мы достигаем корпуса изучения талантов. Аудитория находится на втором этаже. Зайдя в нее, Танака бросает свою обувь и сумку, ложится на пол и с облегчением говорит:

– Наконец-то, мы даже не заблудились!

Как мало ему нужно для счастья…

– Добрый день! – раздается голос Атлахта Церизи, вошедшего в ту же минуту в аудиторию. – У вас будет урок владения талантов.

– А как же пара Родригеса Церизи? – спрашиваю я в свою очередь.

– Сегодня его не будет в академии, уехал по заданию. Так что отправляйтесь в другую аудиторию.

Мы послушно переходим в кабинет в другом конце коридора. Внутри уже сидят некоторые из наших одноклассников.

– Откуда вы узнали, что пары переставили? – подозрительно спрашивает Танака у Дира.

– По пути из столовки учителя встретили, – спокойно отвечает тот.

Я же сразу направляюсь к своей парте, которую никто не занимал. Она находится прямо напротив учительского стола. Легче всего быть незаметным, когда сидишь прямо под носом. Танака сидит сзади, вольготно устроившись за моей спиной.

Атлахт с шумом заходит в аудиторию и бросает свою сумку на стол. От нерассчитанного удара та валится на пол, проехавшись по гладкой поверхности стола. Ворон Сиг залетает в комнату и недовольно произносит:

– Денег у него, видите ли, много, сумки разбрасывать. Вот я бы…

– Сиг, – недовольно прерывает его Атлахт.

– Работай, работай давай. А я молчу, – с этими словами он прячет голову под крыло и затихает.

– Приступим к занятию, – говорит Атлахт, затем резко разворачивается и подходит к столу. Выдвигает полку, вытаскивает черную коробочку в форме куба и ставит на стол и всеобщее обозрение.

– Сегодня этот предмет будет объектом нашего пристального внимания. Есть предположение, что это?

– Машина Дэуса? – первое, что пришло на ум.

– Почти.

– Ее прототип? – предполагает Шамиль.

– Тоже нет, – улыбается учитель.

– Ммм… Может, какой-нибудь артефакт?

– Ммм… Близко, но все же нет, – отвечает Атлахт. – Все же не буду вас мучить и покажу, что это.

С этими словами Церизи открывает коробку и достает из нее хрустальный шар, наполненный голубым туманом. Со стороны девушек вырвался синхронный вздох.

– Красивый… – протянула одна из учениц.

– Конечно. Талант некрасивым не бывает.

Талант?

Догадка казалась кощунственной и невообразимой. Хранить таланты – удел черных дельцов. В Намре это каралось смертной казнью. Преступление, за которое платят жизнью и сейчас…

– Талант?! – Рав озвучил общую мысль. Шокированные физиономии были у всех.

– Именно. И успокойтесь, – говорит учитель, – я взял его из наших архивов. Государство запечатало его несколько лет назад.

Это звучало разумно, если мы бы знали, что значит «запечатало».

– Как это запечатали? – все так же озвучивал наши вопросы Рав.

– То есть этот талант невозможно использовать. Смотрите, – он поднимает его повыше, и мы замечаем серебряную линию, окружившую шарик, словно экватор Землю. – Его нельзя открыть. Мы используем его, как учебный материал.

– Но зачем? Просто, чтобы поглядеть? А как же человек с этим талантом, он… – начала Лазия.

– Умер, моя дорогая, – отвечает Церизи. – Это как раз и относится к теме нашего урока. Если из человека выкачивают талант с помощью машины Дэуса, он умирает.

Информация была… что говорить, не очень-то и шокирующей. В нашем районе каждую неделю проходили похороны найденных талантов… бывших талантов.

– Конечно, это не совсем относится ко всем людям, – сообщил Атлахт. – Люди останутся живы, если их способности развиты самостоятельно, а не врожденные.

Печально, что для нас всех кража таланта означает смерть.

– Но по истории известно, что третий тип не поддается машине Дэуса. И талант третьего типа украсть невозможно. Это известно из записей дневника Дироганова, когда его схватили инквизиторы.

– Во время Оборотной революции?

– Ага, – кивнул Церизи. – Ведь именно тогда создали машину Дэуса и началась охота на талантов. До этого мы жили, как все.

«Как все» звучит прискорбно. А как мы живем сейчас?

– А есть какие-нибудь способы узнать, являемся ли мы третьим типом или нет?

Атлахт задумался.

– Пока вы не постигнете машину Дэуса, об этом узнать нельзя. Но есть один способ, которым пользовались древние, чтобы узнать, кто из них достоин жить дальше. Этот способ сейчас называют инициацией. Это обряд для молодых людей, фактически испытание, чтобы стать настоящим мужчиной. Среди них была очень высокая смертность. Не все выживали. Но тех, кто проходил его, вполне можно было назвать талантами третьего типа. Их было мало, крайне мало.

– А потом этим способом не пользовались?

– Нет, это было в античности. В некоторых племенах он, вероятно, сохранился, но в средневековье люди стали бояться талантов, поэтому была создана инквизиция. Таких людей обвиняли в колдовстве и сжигали на кострах. Таланты стали прятаться. Наука о врожденных способностях возобновилась только в эпоху просвещения.

– Но все же… А что с третьим типом?

– Ученый Целир Адосский изучал людей со способностями и талантами и дал точную терминологию. Еще именно он разделил таланты на типы и дал им характеристику. Поэтому судить о третьем типе до этого времени было сложно. Люди знали только, что таланты третьего типа обладали большой силой, могли менять ход истории и обладали способностями, о которых мы можем даже и не знать. Поэтому третий тип вычисляют по заслугам человека, обычно уже после его смерти.

А надежда умирает последней.

– Теперь конкретно насчет кражи талантов, – Атлахт решает дать полное описание этого процесса. – Жертву привязывают веревками так, чтобы тело практически обездвижилось. В руку кладут машину Дэуса и начинают высасывание таланта из тела. Сопротивляться невозможно. Процесс необратим. Легче всего, когда талант обездвижен и без сознания. Поэтому всегда опасайтесь людей, нападающих сзади. Будьте бдительны.

Атлахт ставит шар на учительский стол, но тот не хочет стоять и скатывается. Учитель ловит его до падения на пол.

– А как вы переносите талант из машины Дэуса в шар? – задает вопрос Дир с задней парты.

– Мы не переносим. Шарик находится в машине, – с этими словами Атлахт берет разноцветный кубик из другой коробки. Несколько нажатий и одна стенка куба открылась, представив свободное пространство внутри. Легким движением шарик упал в кубик, и Атлахт закрывает машину. Кубик стал цельным.

В классе тишина.

– А как внедрять талант в тело? – решаюсь спросить я. Внутри кубика клубится едва заметный синий туман, и такое неосязаемое нечто сложно представить в чьем-то теле.

– Талант – это не воздух. Его, конечно, нельзя почувствовать, потрогать, но он не может существовать вне человека.

– А машина Дэуса?

– Машина Дэуса – простой переноситель. Если она ломается, то талант неизбежно перейдет на ближайшего человека. Он не может жить без чьего-то сознания.

– Вау, – слышу я сзади голос Танаки. – Неужели были такие везунчики?

– Нуу… – задумался Атлахт Церизи. – Это всего лишь предположение. На самом деле история таких случаев не знает. Стекло невероятно прочное, машина сделана практически один век назад, а до сих пор выглядит как новенькая. Чтобы объяснить подробно, нужно рассказать историю создания машин Дэуса, но признаться честно, я хотел отложить эту тему на следующий урок…

Нет. Какой следующий урок? Нам что? Умереть от любопытства до следующей недели? Вся группа с мольбой взглянула на учителя.

– Нет, вы что. А как же практика? – растерялся Атлахт.

– Практикой мы все равно занимаемся с вашим братом, лучше уж расскажите это, – послышался недовольный голос Дира сзади.

– Да! – сказала Мила. – Атлахт Церизи, что вам от этого будет? Вы ведь все равно мало рассказываете!

– К тому же, мы привыкли, что вы даете теорию. Родригес Церизи сам виноват, мы с ним потом все наверстаем, – говорит Ларет.

– Тихо, тихо, – закачал головой Атлахт. – Хорошо. На самом деле, здесь все довольно просто и нелепо. Даже глупо, можно сказать.

– Это вы про машину Дэуса?

– Да. Видите ли, известен всего один создатель машины Дэуса. И за свою жизнь он сделал только девятнадцать таких штук.

– Девятнадцать? Это с самого начала? А что потом?

– Не перебивайте. Должен же я вас заинтриговать.

С этими словами учитель Церизи вытаскивает из кармана голтоп, несколько минут копается в нем и через секунду выводит экран на белую стену. Проектор голтопа у него мощный. К сожалению, производство моего закончилось два года назад, а купить новый не представлялось возможным. Остается только скрипеть зубами от зависти.

На стене появляется изображение мужчины крупного телосложения с большими глазами, правильными чертами лица, широким лбом и суровой улыбкой. Правда, на щеке еле различается тонкий шрам, но и он не оттенял хорошее впечатление об этом человеке.