Текст книги "Птица Love.Ру"

Георгий Ефремов
Птица Love.Ру

Стихи о ранней любви,

которая так и осталась

Г.Е.

 
Ру!
В эти людные времена,
На таком проливном ветру
Устоявшей – снова протягиваю слова
О судьбе, что тебя и меня Свела.
О земле, что была светла,
А потом она выцвела. Отцвела
И проросла слезами…. Они-то всегда к добру.
Что там дальше – я и не разберу —
 

Язык печали

«Июльское солнце бесстрастно…»

 
Июльское солнце бесстрастно.
Трава горяча добела.
И жизнь коротка и прекрасна,
Желанна и так тяжела —
 

Нида. Дождь

 
“Твоей не буду никогда”.
 
 
Картинка: в комнате одни мы,
над нами пепельные нимбы
из дыма. Ты сказала “да”.
На стеклах светлая вода.
 
 
Две яхты – синие весы —
плывут легко, неторопливо
на север, в горлышко залива,
к сырому лезвию косы.
 
 
Мы рядом. Мы безумно юны.
Белеет берег из-за штор:
на пляже дождь, на море шторм,
на фоне неба – лес и дюны.
 

1970

Утро

 
Рута
раскладывает на балконе эскизы,
чтобы они просохли.
 
 
Три наброска,
три уютных вчерашних заката
выцветают,
бумага коробится,
краски бегут будто реки
меж лиловых откосов,
разливаются,
вбирают одна другую.
 
 
Вот и нет никакого заката:
 получился отрывок планеты,
как в окне самолёта, —
но другой, незнакомой планеты,
которую видела Рута,
а я не видал.
 
 
Что ж, наверное, это искусство,
и неважно, чего ты хотела,
важно – что получилось в итоге.
 
 
Вспоминала вчерашний закат,
а возникла иная планета —
это чудо.
 
 
Я хотел написать «я люблю»,
написал «я люблю»,
ты смеёшься.
 
 
Ты художник, ты жаждешь чудес,
а тут никакого чуда —
увидел и полюбил.
 

Нида. 1966

 
Как будто видишь небеса с изнанки,
так выпуклы созвездья и светлы,
и взмахи сосен – тающие знаки,
и бор – как оперение стрелы —
 

Песня придворного

 
Её величество не спит,
гадает или шьёт, —
она тоскует обо мне
уже который год.
 
 
Её любовники нежны
и холодны душой,
и я избранницам моим
покорен как чужой.
 
 
Что ж делать, коли ей и мне
забыться не дано!
Она не спит, а я гляжу
на светлое окно.
 

Из Паулюса Ширвиса

 
Не смотри,
не свети
грустью влажной
в глаза.
Так случилось —
не суди,
грустно как —
не сказать.
 
 
Ты
меня обними,
и пьяней,
и полней,
и кувшин
наклони —
чашу нашу
налей.
 
 
Пусть не ты,
всё равно —
что гадать:
нечет-чёт?
Чашу часа
испей,
а не то
утечёт…
 
 
Утечёт?
Утекла
Та минута
Седа
Как и ты,
Как и я —
Навсегда,
Навсегда.
А у самой
Воды
Губ
Дрожащая нить:
Как и я,
Как и ты —
Чашу часа
Испить.
 

«Над детством крохотным летя…»

 
Над детством крохотным летя,
над плесенью земной,
смеюсь и говорю: «Дитя!
Дитя, танцуй со мной!» —
 

1971

Весёлая песенка про любовь

 
Вот – Джексон, мелкий служащий, писец.
Вот девочка из джаза. Имя – Молли.
Хотите знать историю сердец?
…И Джексон ей сказал: “Пройдёмся, что ли?”
Их тролли бело-бежевый повез.
Жил Джексон далеко, почти у леса.
А утром Молли пела песню звёзд.
А Джексон был суров, стальней железа.
Придя со службы, бухнувшись в кровать,
Подумал Джексон: “А купить бы колли!”
А на другом конце, в 7.45,
У микрофона надрывалась Молли.
А засветло вернулась Молли в дом,
Подумала: “Заняться, что ли, сексом?”
А на другом конце, часу в шестом,
У телефона надрывался Джексон…
От неудачи средство знаю я:
Недорого. Всего одна лишь фраза;
Скажите “о-хо-хо” и “о-ля-ля”
 

(здесь, если можно, повторить 2 раза).

1969

Полоса багряных дюн

 
Полоса багряных дюн —
первый мой
последний дюйм.
 
 
Там судьба моя возникла,
и её летучий знак
заключён в сосновых иглах,
чешуе, песчинках, снах —
в дальних снах затерян путь.
 
 
Но и яви не вернуть…
 

Вчера

 
А теперь, когда печаль уже не та,
Оглянулся я назад, пришел туда.
Оказалось, что я верю во вчера,
А казалось: всё обман и всё – игра.
А теперь – куда мне деться от стыда?
День вчерашний, ты вернулся?
Снова?
Да?
 
 
Ворох писем сжёг дотла,
Но не стал умней.
Почему она ушла —
Не сказала мне.
 

1968

Август

 
Поверить в дружеский навет?
Подозревать сорняк в травинке?
Лишиться мужества от гнева?
Лишиться голоса, крича?
В такое лето – мы всё те же?
Разрешено мне августейше:
Касаться смуглого плеча,
Глядеть в невидимое небо,
Ходить по каменной тропинке,
Лежать на розовой траве.
 

1969

Из письма

 
…В соседнем мире – дождь несносен,
а здесь – подольше бы кипел.
Безукоризненная осень,
сон и беззвучная капель.
 
 
Год кончится безумно скоро,
и день прощается со мной.
Взгляну па город с мягких горок
зелено-желтых. И домой —
 

1970

Юная гроза

 
Сосну и волны заглуша,
расплавив небеса,
жара потухла и ушла,
и началась гроза
 
 
в саду, где ночью танцы – там,
где все поют и пьют, —
горячий ливень по цветам
ударил, будто кнут
 
 
и обдувал, как ветер, страх
горячие тела
так много страсти в двух кострах,
так мало в них тепла
 
 
«не верь ни славе, ни словам
любимым и любым!» —
потом седой паук сновал
по нитям голубым
 
 
и клялся я, что обрету
семь сотен синих птиц,
и снова небо – всё в цвету —
блеснуло словно блиц
 
 
там роза рослая цвела
одна среди песка, —
остались тусклые слова:
три ломких лепестка
 
 
А иногда – совсем чудно́е снится:
излучина, асфальт, поляна, минарет,
и вся земля – подушечка из ситца,
и кажется, проснусь: и мира нет —
 

1970

У давнего моря

I.

 
Любовью слепой и скупой
Подхвачена чёрная птица.
Ты хочешь на танцы? Ступай —
Там в сумерках светятся лица.
 

II.

 
Всё случается – иначе
Был бы мир не понят мной.
День пока ещё не начат.
Ночь сгущается. Темно.
Слышу голос.
Это значит —
Всё всему подчинено.
 

III.

 
И белый вальс, и палевая полька,
Цвета и звуки – всё обречено…
Мелодия вполголоса. И только.
Слова двоих. И больше ничего.
 

IV.

 
Всё в руках незримой власти,
Непонятной никому.
Наступают дни ненастья:
Дым вдали и даль в дыму.
Кто возьмётся мир улучшить?
Плачут кони, люди ржут.
Я сейчас хочу послушать
«Revolution» и «Hey Jude».
 

V.

 
Я вспомнил: это было в Ниде,
На танцах, в августе, нигде.
С небес к темнеющей воде
Сбегали розовые нити.
 
 
Мы пили кислое вино —
Я, две девицы, мой приятель.
И ожидало нас одно
Из радостных мероприятий.
 
 
И не осталось ни следа,
А только шелестящий вечер.
Мелодия любви слепа,
Она скупа – не знает вычур.
 

На ветру

 
Где близкое солнце на глади речной
чешуйками ряби лежит,
и низкие тучи идут чередой,
и время бежит и бежит,
 
 
вот в этом краю, где поля и холмы
нас мучат опять и опять,
где утренний ветер морочит умы
и мнёт глянцевитую гладь,
 


...

конец ознакомительного фрагмента