Текст книги "Рожденные жить на воле. Влияние эволюции на детей"

Совместный сон: «за» и «против»

Следует ли детям спать в своей собственной постели или все же в постели родителей? От защитников отдельного от родителей сна можно услышать следующие четыре аргумента:

• Ребенок, спящий с родителями, ставит под угрозу наличие необходимой родителям так называемой частной сферы, или «жизненного пространства для пары».

• Сон в собственной постели больше способствует отдыху.

• Детям следует спать в отдельной постели, так как в противном случае они не смогут стать самостоятельными.

• И в заключение: совместный сон может даже представлять опасность для ребенка!

Рассмотрим указанные аргументы по порядку.

Угрожает ли совместный с ребенком сон отношениям между родителями?

На деле совместный сон матери и ребенка в мире, где в центре внимания находятся отношения двоих, представляет собой бомбу замедленного действия. Постель в нашем культурном круге является тем местом, где происходит обмен доверительными отношениями, где происходит развитие отношений пары в физическом и эмоциональном смысле. Если посмотреть на опыт других культур, то там многие вопросы, касающиеся совместного сна мамы и ребенка, исключают отца (так, в Западной Африке он спит, например, в собственной хижине). Но правильно и другое: там, где есть воля, там и в сегодняшних условиях (в смысле обустройства жилья, а также спального места) можно найти путь, чтобы по меньшей мере решить проблему места. Кстати, промышленность даже предлагает присоединяемые к родительской кровати детские кроватки.

Что касается эмоциональной стороны, то здесь необходимо отметить, что после рождения ребенка на пути отношений между родителями имеется множество препятствий: от элементарной усталости, просто отсутствия сил вплоть до множества новых водоворотов чувств у самих родителей. У многих из них возникает ощущение, что отношения в паре сломаны и что им необходимо найти для них новую опору, новый фундамент. Удастся ли эту опору найти, вряд ли зависит от того, будет ли ребенок спать с родителями в одной постели или нет. И даже ставшая притчей во языцех проблема с сексом у молодых родителей лишь в редких случаях связана с тем, что мешает ребенок, – тут намного более значительную роль играет совершенно нормальное для матери в течение первых месяцев после родов отсутствие желания (о дилеммах семейной жизни после рождения ребенка мы еще поговорим в главе 12).

Какая обстановка лучше для сна?

Как мы видели выше, сам сон из-за нахождения мамы и ребенка рядом друг с другом не страдает. Напротив, сон грудного ребенка, как и сон мамы, в этом случае лучше. Да и мамы, спящие вместе со своими грудными детьми, оценивают свой сон более позитивно, чем мамы, грудные дети которых спят в отдельной комнате.

Значит ли это, что аналогичная ситуация будет у каждой мамы? Естественно нет. Такие результаты будут иметь место только в ситуации добровольного совместного сна, то есть у тех мам, которые сознательно приняли решение в пользу сна со своим ребенком. Родители, которые берут к себе в постель детей, так как «ничего больше не помогает», ощущают существенные помехи во время сна. Причем последнее явление становится серьезной проблемой.

К сожалению, голос отца в научных исследованиях о совместном сне в родительской постели можно услышать совсем редко. Остается предполагать, что относительно качества его сна действительны те же положения, что и для мамы. Если обстановка выглядит позитивно, то его сон мало пострадает. Если он ситуацию отвергает, то заранее запрограммированы стресс и конфликты.

Неверный сигнал в воспитании?

Близость мамы и ребенка рассматривается в западных индустриальных кругах неоднозначно. С одной стороны, такая близость является идеалом «хороших» отношений в партнерстве и в семье. С другой стороны, слишком много близости считается психологически нездоровым явлением, самозабвением или потерей самостоятельности. В наших партнерских отношениях мы хотим быть как можно ближе друг к другу, но при этом не потерять собственного пространства. То же относится и к детям: мы хотим им дать как можно больше тепла, эмоциональной поддержки и близости, однако считаем одновременно важным стимулировать их самостоятельность и хотим не избаловать их. Неудивительно поэтому, что в этом конфликте целей в центре внимания находится совместный сон мамы и ребенка[22]22
  У данного конфликта имеются вряд ли прикрытые моральные тенденции. Известнейший психолог Кэлвин А. Коларуссо, например, пишет: «Совместный сон мешает развитию вплоть до автономии и стимулирует нездоровую, чрезмерную зависимость от матери и отца». Далее он поднимает указательный палец по Фрейду и добавляет: сексуальная идентичность «развивается легче всего, если ребенок чрезмерно не стимулирован ночным контактом с телами родителей».


[Закрыть].

Что касается обстановки, связанной со сном, то на эмоциональное развитие детей не влияют какие-либо стабильные факторы. Ведь и днем как совместно, так и раздельно спящие пары мама-ребенок по-разному общаются друг с другом, что делает исследование данной темы довольно проблематичным. Вопрос о том, как влияет сон рядом с мамой на связи между мамой и ребенком, в принципе остается без ответа. Известно лишь, что, согласно исследованиям, проведенным на детях, выросших в различных израильских кибуцах, более надежные связи чаще устанавливались у детей, которые спали с родителями причем это различие было заметным даже у подростков.

Еще более интересным является другой вопрос: являются ли дети, спящие вместе с родителями, позднее в жизни менее самостоятельными? С точки зрения эволюции ответ тут однозначен: то, что как можно более ранний самостоятельный сон является важным или необходимым шагом для дальнейшей самостоятельности, не является достоверным фактом (см. главу 5, раздел «Размышления»). Исследования не доказывают, что способность спать в одиночку помогает ребенку приобрести больше социальных навыков или психологическую независимость. Так, актуальное исследование, проведенное в Калифорнийском университете, показало, что сон вместе с мамой не уменьшает способностей ни в течение дня находиться одному, ни быть открытым к новым ситуациям. Согласно данному исследованию, спящие с мамой дети здесь даже показали себя лучше, чем дети, которые спали отдельно.

Еще в более ранних исследованиях было доказано, что спящие «в плановом порядке» в родительской постели дети впоследствии являлись более уверенными в себе дошкольниками, а будучи студентами, обладали и более высокой самооценкой. Естественно, такие исследования не помогли доказать причинную связь, но они поддерживают своим результатом аргумент о том, что те дети, что спят самостоятельно, не обязательно являются затем такими же самостоятельными людьми.

И даже, что касается самого сна, «изученное» в детстве, кажется, не остается на всю жизнь: 62 % сегодняшних американских взрослых, которых родители, по всей вероятности, воспитывали под лозунгом «спи сладко, но один», в настоящее время испытывают проблемы со сном.

Разделить с ребенком постель – значит подвергнуть риску его здоровье?

Еще в средние века удушье грудных детей рядом с мамой или няней было серьезной темой. Феномен «доведения до смерти в постели рядом с мамой или няней» встречался в некоторые времена настолько часто, что был даже придуман деревянный остов, который няни должны были ставить вокруг спящего ребенка под страхом понести наказание в виде отлучения от церкви! Однако данная мера не оказала никакого влияния на смертность. Сегодня историки и этнологи исходят из того, что за разразившейся в XVIII столетии эпидемией таких смертей скрывалось убийство детей либо «планирование семьи по факту». Смерть от удушья, как подозревается, была вершиной айсберга, состоявшего из неквалифицированного ухода со стороны посторонних лиц во времена, когда детей отдавали в массовом порядке нянькам и таким способом просто отрекались от них (соответствующий вывод можно найти в книге Мать природа известного антрополога Сары Блаффер Хрди).

Если сегодня говорят о рисках совместного сна взрослых и грудных детей, то речь больше не идет об угрозе смерти, а просто о «неожиданной детской смерти» (также называемой СВДС – синдроме внезапной детской смерти). От СВДС в настоящее время в Германии умирают около двух из 1000 грудных детей, чаще всего между третьим и шестым месяцами жизни. Точная причина этого явления до сегодняшнего дня неизвестна. При этом понятно, что удушье из-за придавливания здесь не играет никакого значения. Есть предположения, что грудные дети из-за неблагоприятных влияний их окружения во сне не могут в достаточной мере управлять своим дыханием. тот факт, что смертность по этой причине сократилась в большинстве стран на 70 % (а в Скандинавии даже почти на 90 %) уже только благодаря ставшему сегодня обычным размещению ребенка для сна на спине или на боку.

Известно также, что неожиданная детская смерть намного чаще встречается в промышленных западных странах, где дети, как правило, спят в одиночку, чем в странах, где дети по ночам спят рядом с их (кормящими) мамами. Это может быть связано с тем, что совместный сон, как мы видели, помогает ребенку в регулировании его еще пока незрелого дыхания, или же с тем, что кормящая мама автоматически кладет спящего с ней малыша на спину или на бок. К тому же известно, что у грудных детей, которые спят в своей собственной комнате, по сравнению с детьми, кроватка которых стоит в комнате родителей, риск неожиданной детской смерти повышен.

Как же получается так, что совместный сон мамы и ребенка называют в качестве фактора риска СВДС? Как получается так, что некоторые педиатры, причем даже уважаемая Американская академия педиатрии в целом, высказываются против совместного сна грудных детей и их родителей?

Все зависит от конкретной ситуации

При определенных обстоятельствах совместный сон действительно может представлять собой опасность для грудного ребенка. И такие обстоятельства встречаются в наших кругах не так уж и редко. Так, например, во много раз более высок риск СВДС у детей, спящих в постели курящей матери (по сравнению с детьми, спящими отдельно). Это относится также и к детям, чьи мамы курили во время беременности. Оценки показывают, что из 300 случаев СВДС в Германии ежегодно с этой причиной связана как минимум одна треть.

Также под угрозой находятся дети, спящие с мамами, страдающими наркотической или алкогольной зависимостью – вероятно, потому что описанная выше интуитивная защитная коммуникация во время сна в этом случае может не сработать. Наделало много шума исследование, проведенное в штате Аляска, которое показало, что во всех случаях детской смерти в совместной постели имело место злоупотребление мам наркотиками! Прочими факторами риска являлся сон на очень мягкой или неровной основе (например, на софе или водяной кровати), а также использование подушек, различных шкур и прочих мягких постельных аксессуаров. В таких условиях сна, как подозревают, воздух для дыхания может «застаиваться», что и приводит к вялотекущей остановке дыхания. Неблагоприятным обстоятельством является, возможно, также большой избыточный вес мамы.

Упомянуть следует и еще одно обстоятельство: риск неожиданной детской смерти выше там, где со своим грудным ребенком спит мама, которая не кормит грудью. Это может быть связано с тем, что защитная интуитивная коммуникация во сне у не кормящей матери выражена в меньшей мере. Подтверждением этого обстоятельства служит также и то, что сон с отцом или братьями и сестрами связан с повышенным риском СВДС для ребенка.

Если рассматривать эти факторы риска, то вовсе не удивляет то обстоятельство, что СВДС встречается намного чаще среди социально неблагополучных слоев населения. В одном из недавних исследований установлено, что СВДС на три четверти затрагивал грудных детей мам, относящихся к нижней группе по уровню доходов. 85 % этих мам курили во время беременности и всего лишь 26 % из них вообще пытались кормить ребенка грудью.

Такое влияние социального фактора делает научное исследование риска СВДС очень проблематичным. Ведь совместный сон грудных детей и мам протекает в чрезвычайно различных условиях: в то время как многие мамы используют этот сон для облегчения кормления, предлагая при этом ребенку здоровую обстановку для сна, другие мамы используют практические преимущества сна вместе в рамках неблагоприятного жизненного стиля (курение, алкоголь, наркотики), в условиях рискованной обстановки (софа, водяная кровать) и, самое существенное, без грудного вскармливания. В связи с такими различными условиями данные статистических исследований следует интерпретировать очень осторожно.

Вывод таков: безопасный сон для грудного ребенка сегодня возможен как в его собственной кровати, так и в родительской постели, если следовать определенным правилам. Для сна вместе с мамой это значит: ребенок спит со здоровой (не находящейся под влиянием алкоголя, наркотиков или успокоительных средств), кормящей грудью, не курящей мамой. Нет ни одного исследования, которое могло бы доказать негативный эффект совместного сна, если мама и ребенок спят в такой «заранее предусмотренной» безопасной обстановке.

При этом, возможно, неблагоприятным фактором следует считать ситуацию, когда ребенок спит один в отдельной комнате – в любом случае у таких детей статистически более высок риск внезапной детской смерти.

Сон маленьких детей в родительской постели может, напротив, считаться в принципе безопасным – в этой возрастной группе дети также могут без проблем спать с братьями и сестрами, что является обычным для многих культур.

Различные вариации сна являются компромиссами

То, что в наши времена безопасных и теплых домов более не существует объективной причины для совместного сна мамы и ребенка, вовсе не устраняет субъективные ожидания детей. Своими эмоциями они живут еще в определенной мере в каменном веке. Для них сон с родителями – это «нормальное состояние».

На чьей стороне эволюционное мышление? Является ли совместный сон мамы и ребенка всегда самым лучшим вариантом, так как этого «ожидает» ребенок? И здесь разговор переходит к тому, что уже было сказано выше: у родителей имеются свои собственные интересы и их учет – это нормальное явление, более того, это также и часть эволюционного распорядка дня. Родители, следовательно, должны знать ожидаемые «обременения» и «вознаграждения» и искать те компромиссы, которые наилучшим образом подходят к их жизненному окружению, их силам и жизненным планам.

Размышления
Фетиш самостоятельности?

Родители сегодня стоят перед дилеммой. С одной стороны, они хотят дать своему ребенку больше близости и защищенности. Они хотят быть в распоряжении ребенка, когда они ему нужны. Они хотят без задержек и надежно реагировать на его потребности. С другой стороны, они опасаются, что таким поведением они «избалуют» своего ребенка, то есть могут в итоге навредить ему. Они считают, что важна определенная твердость, чтобы ребенок учился самостоятельно заботиться о себе.

То есть родители хотят и того и другого: эмоционально тесно связанных с ними, но одновременно самостоятельных детей. И об этом они шушукаются между собой. Надо ли нам взять с собой маленькую Сандру в постель, чтобы быть к ней близко ночью и сразу услышать, если она «подаст сигнал»? Но не привыкнет ли она тогда к нашей постоянной близости и не будет ли она совсем несамостоятельной? Следует ли давать Каю засыпать во время кормления грудью – ведь он устает и чувствует определенную защищенность… Но разве некоторые исследователи сна не говорят о том, что это первый шаг к проблемам со сном? В конце концов, Каю придется через пару месяцев учиться засыпать и без груди!

Запрограммированная интрижка

Родители маленьких детей ведут себя как будто при интрижке: мы бы хотели это сделать (пуститься в свободное плавание вслед за устремлениями своего сердца), но разве это будет правильно? Ох, а к чему это приведет? Жестче дилеммы не бывает: как близость, так и дистанция рассматриваются как важная часть воспитания. Первоочередная цель – удовлетворить непосредственные потребности ребенка – входит в конфликт с такой же важной целью на длительную перспективу: сформировать его характер и помочь ему правильно войти в этот мир. Психология также дает свое решение: если еще несколько лет назад она советовала родителям полностью посвятить свою жизнь детям, то сегодня лозунг такой: «Родители должны учиться душевно дистанцироваться от детей» (так говорит психолог Ева Цельтнер).

Природа ребенка

Каково происхождение этих противоречивых воспитательных целей, которые часто буквально разрывают родителей на части? Чем из того, что необходимо детям, обусловлены такие различные мнения?

За всем этим стоит конфликт, который сегодня актуален так же, как и за несколько поколений до нашего времени. Конфликт этот вращается вокруг внешне очень простого вопроса: что представляет собой «естество» ребенка? Является ли оно от природы «хорошим» или «плохим»? То, что похоже на академический спор, оказывает необычайное воздействие на повседневную жизнь с малышами. Ведь если принять, что естество ребенка в основе своей «хорошее», то родители могут быть спокойны и дать свободный ход детской природе. Они могут с полным доверием подходить к его потребностям и исходить из того, что ребенок будет развиваться удовлетворительно. Но если мы будем рассматривать ребенка в основе своей как «плохого», проблемного или ущербного, то родители будут стараться его переделать и «воспитывать». В этом случае они будут скептически относиться к его потребностям, не будут доверять его желаниям.

Древний конфликт

Если взглянуть в прошлое, то становится понятным, насколько сильно этот конфликт занимал родителей и воспитателей на протяжении многих тысячелетий. Древние греки, а позднее и римляне считали детей дикими и неотесанными существами. Им было ясно, что маленьких людей следует уже с раннего возраста контролировать, формировать, вводить в цивилизованные рамки. Строгая дисциплина была само собой разумеющимся требованием.

Церковь была не совсем уверена в том, как относиться к маленьким людям. Порой их считали «невинными», и Иисус даже требовал «быть как дети». Однако на широких просторах истории церкви деятели ее исходили из проблематичной природы, проблематичного естества ребенка: дети рождаются в грехе, и только сила Божья их «очищает». Для пуританцев, чье наследие и сегодня живо, например, в США, дети являлись бедными грешниками, сомнительные задатки которых следовало ломать при помощи строгой дисциплины.

Во времена эпохи просвещения в одночасье была разработана радикально противоположная картина. Для философа Жан-Жака Руссо ребенок по природе был хорошим существом: «Все хорошо, выходя из рук Творца мира; все вырождается в руках человека». Именно этими словами он начал свой роман о воспитании «Эмиль», который оказал влияние на многие поколения родителей. Руссо было ясно, что дети могут быть испорчены только воспитанием и что родители могут сделать ребенку хорошо, дав зеленый свет его потребностям.

Две стороны одной медали

Практически всегда представляемый нами образ ребенка обладает двумя сторонами, и каждый раз мы видим то одну сторону, то другую: вот передняя сторона медали, образ благородного, хорошего и доброго от природы ребенка, практически не требующего воспитания. А на оборотной стороне – урожденный грешник или даже эгоист, становящийся человеком только в результате воспитания[23]23
  Направление, в котором должно идти воспитание ребенка, в разные времена оценивалось по-разному. В XIX столетии целью воспитания номер один был «цивилизованный» ребенок: речь шла о том, чтобы усмирить импульсивную натуру и получить контролируемого взрослого. В начале XX столетия добавилась картина «послушного ребенка». Из эгоистичного существа должен был вырасти верящий в авторитеты, обязанный нации и отечеству взрослый. Сегодняшним вариантом «хорошо воспитанного» ребенка является по возможности самостоятельный, в когнитивном отношении рано ставший зрелым и, значит, наилучшим образом подготовленный к требованиям общества ребенок.


[Закрыть]. И между этими противоположностями до сих пор качается маятник воспитания – туда-сюда.

Возможно, это поможет объяснить примечательный и в основе своей постыдный факт: если взглянуть в историю только последних двух-трех поколений, мы не увидим ничего, во что бы родители не верили страстно: и в то, что грудные дети могут стать изнеженными, если их брать на руки, и что битье лечит детей, и что мальчики в результате игры с куклами становятся трусами, но в то же время обладают лучшими человеческими качествами, и что запреты ведут к душевным травмам, и что крик укрепляет легкие.

Цели воспитания «сконструированы»

У родителей имеются четкие, хотя часто и неосознанные, представления о том, как «функционируют» дети и что им точно необходимо.

Неудивительно в связи с этим, что родители на всей планете, несмотря на то что они по-разному воспитывают своих детей, могут хорошо обосновать, почему они воспитывают детей именно так, а не иначе. Наш метод кажется нам просто «правильным» или «логичным». То, что с детьми надо много говорить, чтобы они учились хорошо разговаривать и понимать мир, что их необходимо хвалить и поощрять, чтобы стимулировать их самоуверенность и то, что они должны спать одни, чтобы стать самостоятельными, – это «просто имеет смысл», так же как для народности яномами из древних лесов Амазонки «просто имеет смысл» начиная с определенного возраста подвязывать вверх пенис сына, так как он якобы в результате этого быстрее станет мужчиной.

При этом оценки воспитания не могут сильно расходиться друг с другом. Большинство родителей в западных обществах следуют «когнитивной педагогической модели», то есть их методы воспитания нацелены на то, чтобы стимулировать понимание и разум у детей. Они стимулируют уже грудных детей путем речевой коммуникации, объясняют им мир с помощью чтения и передачи чужих слов, они стимулируют самооценку детей путем похвалы и утешения. В целом родители в нашем культурном кругу всегда являются учителями или коучами своих детей. Немало родителей верят, например, в то, что их дети никогда не научились бы правильно говорить, если бы их постоянно не поправляли или целенаправленно не подводили бы к этому, – они считают, что книжки с картинками являются теми же самыми учебниками. А вот в традиционных культурах, напротив, речевая стимуляция рассматривается даже как вредная, но зато коммуникация с помощью прикосновений или на уровне физических ощущений является намного более интенсивной.

Спор вокруг самостоятельности

Даже если рамки воспитания различны, в одном родители из различных культур едины: они хотят, чтобы дети были самостоятельными и сильными. В народе бавенда-банту после рождения младенца ему расцарапывают кожу и втирают порошок из размельченной черепной кости павиана в надежде на то, что дети будут такими же сильными и независимыми, как и малыши павиана. И у нас самостоятельность является одной из важнейших целей воспитания. Так, немало родителей убеждены в том, что их дети станут сильнее и независимее, если они рано привыкнут засыпать в одиночку – то есть выполнять процедуру, которая часто стоит не меньшего количества слез, чем втирание порошка из костей у банту (а для самостоятельности будет иметь примерно тот же эффект). Поколение наших бабушек вообще думало, что ключ к самостоятельности лежит в раннем приучении к горшку.

Как маленькие дети становятся самостоятельными?

Несмотря на споры вокруг методов воспитания, цель поставлена совершенно определенная: путь к общественному успеху однозначно идет через самоуверенность, независимость и способность проводить в жизнь свои намерения. И так практически во всех обществах.

Но как дети становятся самостоятельными? Тут мнения расходятся.

На Западе большинство родителей исходят из того, что самостоятельность в детях следует воспитывать, – это признак уже упомянутой «когнитивной педагогической модели». Ведь дети в вопросах самостоятельности начинают практически с нуля! Их самостоятельность, как считается, развивается, когда перед ними уже в раннем возрасте ставят небольшие задачи. Решая эти задачи, они отвечают на вызовы, постепенно совершенствуют свой ответ на них. Благодаря тому что они учатся засыпать в одиночку, у них появляется важный опыт, что они могут теперь в чем-то обойтись и без мамы. И это, как надеются взрослые, придает им самоуверенности, чтобы более зрело и независимо выступить при реализации других задач. Иначе говоря: если вы хотите, чтобы ваши дети были самостоятельными, то маленьких детей следует считать на что-то способными. Если маленькие дети всегда лишь получают то, что они ожидают, то считается, что их уровень самостоятельности остается на нуле.

Многие традиционные общества, однако, исходят из совершенно другой модели развития. Для них независимость возникает не в результате того, что маленькие дети уже в раннем возрасте «отучаются» от зависимости, а в результате того, что они получают все, что им положено. В то время как длительное кормление грудью в западных странах нередко вызывает озабоченность тем, что дети в результате этого могут стать «избалованными», традиционные культуры видят в нем трамплин к самостоятельному развитию. Например, представители народности фулани в Центральной Африке считают, что слишком раннее отлучение от грудного вскармливания делает ребенка зависимым от взрослых – по их мнению, такой ребенок никогда не будет в состоянии что-то себе позволить и достигать своих целей. Даже если младенческий период заканчивается отлучением от груди в позднем младшем детском возрасте, к детям предъявляются определенные ожидания. И это абсолютно правильно. Детям в течение короткого периода предстоит социально переориентироваться и привыкнуть к требованиям в детской группе (подробно этот вопрос мы обсудим в главе 13, в разделе «Размышления»).

Кто прав?

Могут ли стать дети самостоятельными, если исполнять все их желания? Ответ с точки зрения эволюционной биологии однозначный: да! Как мы уже видели в первых главах этой книги, всегда физическая и эмоциональная близость в истории человечества относились к необходимым стартовым условиям жизни. Близость родителей и их непосредственное внимание были для грудных детей способом выживания. То, что маленьких детей много носили на руках, что их часто и долго кормили грудью, что они спали по ночам у мамы, – все это было частью нормальной жизни. Не следует думать, что это был жизненный стиль, который чинил препятствия детям на пути к самостоятельной жизни. Тот, кто считает, что детей не следует приучать к близости или даже «отучать» от родительского внимания, чтобы они стали самостоятельными, с точки зрения науки о эволюции не достигнет цели.

Значит ли это, что маленьким детям необходима только близость? Ни в коем случае. И с точки зрения эволюционной биологии это можно обосновать. Чтобы стать самостоятельными, детям необходимо пространство для проверки их собственных сил. Это выражается уже в том, что они привносят с собой не только определенную порцию страха, но и врожденное любопытство по отношению ко всему новому и даже «побуждение к эффективности» (с этим понятием мы подробнее познакомимся в главе 7). Основоположник современной теории привязанности Джон Боулби указывает на то, что дети ни в коем случае не хотят лишь оставаться в прежнем состоянии, а также на то, что они совершенно не «приклеены» к рукам матери. Более того, от природы в детях заложена определенная «программа исследований», с которой они приходят в мир, вторгаются в жизнь других людей и хотят осмыслить свою эффективность. Эта программа, безусловно, уравновешивается определенными программами безопасности, например тем, что дети иногда начинают чего-то или кого-то дичиться. Мнение, что грудные дети хотели бы больше всего снова оказаться в животике у матери, если родители не толкают их вперед, является в корне неверным. Дети, безусловно, начинают с нуля в том, что касается их внешне выражающейся самостоятельности, но у них имеется все, что необходимо, чтобы становиться все более и более самостоятельными!

И именно этой уверенности не хватает западной модели воспитания. С одной стороны, эта модель рассматривает потребность детей в близости с подозрением, но с другой стороны, именно для потребности в самостоятельности в ней дается очень мало жизненного пространства.

Безопасность – это чувство

На пути к самостоятельности должны соединяться два очень разных элемента: эмоциональная безопасность и достаточное пространство для автономии.

Рассмотрим ближе первую составляющую. Откуда у грудного ребенка берется ощущение безопасности? Правильно, через чувство! У грудных детей пока отсутствует восприятие себя как отдельной личности, оно появляется позднее, только на втором году жизни. Лишь тогда они воспринимают себя как независимо действующих субъектов и могут идентифицировать последствия своих действий. Будучи грудничками, дети не способны еще делать никаких логических заключений. То, что они в безопасности, они должны чувствовать. Они не могут пока делать никаких мысленных выводов, например: «Моя мама вечерами так нервничает, поэтому мне надо немного подождать, пока она успокоится». Такое объяснение никоим образом не поможет маленькому ребенку. Грудные дети набираются опыта здесь и сейчас и «облачают свою душу в этот опыт» (Барбара Зихтерманн).

Поэтому маленькие дети не могут научиться самостоятельности, «перерабатывая чувство разочарования». Если взрослые дают грудным детям плакать, то дети не в состоянии системно оценить ситуацию и сделать вывод о необходимости какого-то действия: «Да, правильно! Чем кричать, как сумасшедший, лучше засуну-ка я палец в рот…» У детей нет никаких предпосылок для такого логического заключения. Грудной младенец реагирует на стресс физически размыто. Он не ищет объяснение или логический выход. Конечно, мы из лучших побуждений признать за детьми наличие у них мужества и даже стараемся придать им это мужество, чтобы дети могли справиться со всем сами. Но независимость не возникнет одновременно с пренебрежением этой независимостью. Более того, могут возникнуть противоположные явления: определенные негативные чувства и неуверенность. Грудной ребенок должен сначала ощутить в полном объеме уверенность. И если он из этой уверенности сможет развить собственное Я, то тогда он действительно сможет стать самостоятельным.

Безопасность возникает в собственном окружении

На этом пути к уверенности важную роль играют не только родители, но и все социальное окружение, в котором ребенок подрастает. Так, исследования, проведенные в различных странах, например в Израиле, Голландии и Кении, показывают, что дети обладают хорошими социальными навыками и открыты больше для нового опыта, если кроме родителей они общаются с другими взрослыми. В данных исследованиях показано, что состояние социального и эмоционального развития детей мало зависит от качества связи с мамой, но намного больше от качества всей «системы взаимосвязей», в которой ребенок подрастает. Это может быть обусловлено тем, что в обширной, поддерживаемой несколькими людьми системе взаимосвязей дети все время получают новые социальные перспективы и в защищенном пространстве учатся приспосабливаться к другим людям.

Следовательно, самостоятельность нельзя ни привить, ни воспитать. Она вытекает из соответствующих рамок развития – рамок, которые открывают путь собственным попыткам грудного ребенка к самостоятельности. Рамок, которые дают ему чувство безопасности, когда у него возникает страх или он нервничает, которые позволяют ему быть «самоэффективным», когда он к этому готов и у него соответствующее (исследовательское) настроение. Иначе говоря: грудных детей не следует отучать или освобождать от зависимости путем разочаровывающего опыта, они от нее отвыкают постепенно и по собственной инициативе, набираясь развивающего опыта в обширном социальном окружении.