Текст книги "Рожденные жить на воле. Влияние эволюции на детей"

Самостоятельность в различных культурах

Несмотря на «воспитание самостоятельности», дети на Западе в среднем намного позднее в состоянии отделиться от мамы, чем дети в традиционных обществах. Так, например, у малайских детей в среднем уже в возрасте 21 месяца нет никаких проблем с тем, чтобы быть отдельно от матерей. А вот немецким детям на это требуется в среднем 36 месяцев. В том возрасте, когда у нас дети ходят в школу, дети во многих обществах с культурой охотничества и собирательства в составе детской группы без присмотра со стороны взрослых ходят на охоту на мелкого зверя, посещают другие семьи, а также часто остаются там на ночь. Мальчики и девочки в обществах с культурой охотничества и собирательства проводят в возрасте двух-четырех лет более половины дня с другими детьми, вдали от матерей.

При непосредственном сравнении детей народности кунг из Калахари и детей из Лондона выяснилось, что дети народности кунг, которых годами кормила грудью и носила на руках мать, в возрасте пяти лет были социально более компетентными и независимыми. Такая толстая в начале в традиционных обществах пуповина, связывающая мать и ребенка, в младшем детском возрасте становится гораздо тоньше, чем в западных обществах. Длительная близость с матерью не действует как клей – ну а если и действует, то у этого клея есть, скажем так, определенный срок действия.

В «парадоксальном» развитии самостоятельности, несмотря на интенсивные связи, возможно, центральная роль отводится также старшим братьям и сестрам, да и вообще группам детей смешанного возраста. Как мы еще точнее увидим в главе 13, в разделе «Размышления», такая осуществляющая социализацию ребенка инстанция гарантирует, что дети, когда их отпускают, находят себя и в постоянно меняющихся ролях приобретают социальные навыки. То есть ослабление внимания со стороны матери вовсе не бросает детей в вакуум, оно просто ставит их на новое место в новом социальном окружении.

Почему часто это не получается?

Хотя для миллионов родителей самостоятельность является целью воспитания номер один, впечатление складывается такое, что детям все тяжелее становиться самостоятельными. Почему?

Важная причина состоит в том, что наши представления о развитии самостоятельности в корне неверны, они не подходят к эволюционным возможностям маленьких детей. Подводя детей к тому, чтобы они раньше сделали шаг вперед в своем развитии, мы можем очень хорошо изменить их поведение – и иногда даже в желаемом направлении. Но это их не укрепляет, они не создают за счет этого у себя новых навыков. Они не становятся быстрее зрелыми лишь потому, что быстрее достигают целей их родителей.

Сейчас самое время подвергнуть ревизии наше западное повседневное психологическое мышление, все еще наполненное бихевиоризмом[24]24
  Такое направление мышления доминировало в послевоенное время в психологии и подробнее освещается в начале главы 10.


[Закрыть]. Когда речь идет о том, чтобы понять петлевидные пути детского развития, оно дает полный отказ (см. главу 12, раздел «Размышления»). Гипотеза о том, что определенное поведение через поощрение усиливается, а через наказание ослабляется, кажется, является в отношении обучения детей в раннем возрасте слишком уж упрощенным объяснением. Если родители незамедлительно реагируют на плач своих детей, то эти дети не станут постоянно плачущими. Более того, эти дети будут осознавать, что в мире есть то, что им необходимо, и они будут протестовать не больше, а, как мы увидим в главе 6, меньше.

Закрепленные парные отношения

Дополнительное препятствие для самостоятельности, которое возможно усложняет детскую автономию, вытекает из условий жизни в современном обществе. Воспитание протекает почти в эксклюзивно парных отношениях, которые на протяжении всего детства остаются относительно стабильными. В то время как в традиционных обществах дети часто подрастают в кругу нескольких взрослых лиц, к которым они привязаны и значение которых в среднем детстве автоматически уменьшается, дети в сегодняшних семьях часто в социальном смысле являются относительно изолированными и сильно настроены вплоть до юношеского возраста на одно первичное лицо (даже в так называемых лоскутных семьях отношения для детей часто остаются именно на уровне эксклюзивных парных отношений). Дилемма, очевидно, состоит в следующем: дети все сильнее привязаны к одному и тому же человеку, от которого они одновременно должны раньше стать независимыми. Неудивительно, что в условиях этого (по словам Мелвина Коннера) «эмоционального автоклава» немало семей останавливаются посередине пути. Под флагом независимости они создают неуверенных, зависимых детей.

Сегодня включается в игру совершенно иной опыт с другими детьми. Если раньше в детских группах смешанного возраста с их содержательными социальными нишами вряд ли входящая в план действий социализация являлась правилом, то сегодня дети входят в контакт прежде всего со своими ровесниками, причем часто в структурированном взрослыми до деталей окружении, например в детском саду.

Развитие самостоятельности может усложнить также та роль, которую дети играют в эмоциональных отношениях родителей. Многие дети в эмоциональном плане так сильно находятся в центре семьи, нередко играя роль эмоциональной опоры для своих родителей или их отношений, что им мешают, их тормозят: когда они хотят исследовать окружающий мир, о том, чтобы «поводок» был туго натянут, заботится страх – маленький Йозеф может прижать пальцы, маленькая Хайке может упасть и разбить коленки и т. д. Неуверенность родителей отгораживает маленьких детей от всех разочарований и от всего неблагополучия этого мира. Это не является хорошей предпосылкой для того, чтобы найти баланс между близостью и удалением, между собственными желаниями и жизненными ограничениями.

Вывод

С эволюционной точки зрения, похоже, ключ к самостоятельности скрыт вовсе не в детской люльке. Самостоятельность возникает не вследствие того, что мы лишим наших грудных детей и детей младшего возраста близости, которая всегда являлась частью эволюционного «пакета защиты» (и которая между делом также помогает родителям обучиться интуитивному обращению с маленьким ребенком). Самостоятельность возникает в социальном взаимодействии начиная с младшего детского возраста. В историческом контексте отлученным от груди и от женской юбки малышам предстоит завоевание социального пространства, иначе говоря – врастание в социальную сеть своего рода и прежде всего – переход в группу детей со смешанными возрастами. В этом обширном пространстве дети пробуют различные модели поведения, познают границы, развивают навыки эмпатии и свою социальную компетенцию. Таким образом, самостоятельность не могут просто взять и «развить» родители, она должна быть приобретена в процессе межчеловеческого взаимодействия.

Глава 6
Нужен ли детский плач?

Когда плачет грудной ребенок, взрослые выглядят обычно так, как будто их ударило током. Это в большей мере относится к женщинам, чем к мужчинам, к родителям, чем к взрослым без детей, ну и естественно, больше всего это относится непосредственно к родителям плачущего ребенка. Их мозг начинает закипать: надвигается опасность. Он посылает целый ряд стрессовых сигналов. То, что плач ребенка нас так близко затрагивает, имеет свою основу: это жизненно необходимо. Данный сигнал гарантирует нам, что его «получатель» позаботится о маленьком человечке и осмотрится: может малыш голоден? А может у него что-то болит? Или еще что неладно?

И тут начинаются споры и скандалы: может, грудные дети плачут «просто так»? Просто потому, что им скучно? Или чтобы обратить на себя внимание? Ну а если взять ребенка на руки, то, может, он неправильно усвоит урок? И подумает, что теперь он благодаря плачу может заполучить все, что ему взбредет в голову?

У кошек и домашних хомяков такой проблемы нет. Малыши животных, выращиваемых в гнездах, плачут лишь в том случае, когда они чувствуют, что мама поблизости. Да и плачут они совсем тихо. Ведь иначе велика опасность, что их местонахождение станет известно хищнику. Природа, похоже, четко рассчитала все, что связано с плачем. Возможно, такой взгляд на составленный природой «счет прибылей и убытков» может помочь лучше понять плач и человеческого ребенка?

Рожденные плакать?

Попробуем встать на место грудного ребенка. В принципе, его можно сравнить с парализованным человеком. Он не может сам прильнуть к груди, когда захочет попить. Он не может забраться под теплое одеяло, когда ему холодно. Он не может постучать по плечу взрослого и обратить его внимание на то, что ему немного жмет подгузник. Он, следовательно, как-то по-другому должен мотивировать остальных позаботиться о нем. Для этого у него имеется определенный арсенал средств: во-первых, он неописуемо мил сам по себе, что побуждает любящие сердца окружающих людей буквально считывать его пожелания по губам. И тут достаточно иногда просто скривить ротик. Не помогает это – можно позевать, нет – так можно и потянуться, поерзать, затем снова потянуться, повернуть голову туда-сюда, вытянуть лицо, причмокнуть, сделать движения, похожие на сосание груди, которые будут становиться все жаднее, все целенаправленнее. Ну и в итоге малыш переходит к орудию крупного калибра: он начинает плакать. Если верить неподкупному объективу видеокамеры, расположенной над кроваткой, то младенец аристократически заявляет о своих потребностях на протяжении примерно 31 минуты и только потом начинает действительно орать! Малыш, похоже, считает, что кто-то всегда находится рядом и этот кто-то все видит и воспринимает все подаваемые им сигналы. Ну а если эти догадки не подтверждаются, то он прибегает к крайним мерам, то есть к звуковому сигналу.

И этот сигнал действует. Подтверждено, что практически уже через короткое время после рождения ребенка мама в состоянии отличить крик своего ребенка от крика остальных малышей. Причем даже во сне! Когда плачет чужой ребенок, мама продолжает спать. Но стоит заплакать ее собственному ребенку, она моментально пробуждается. Похоже, мамин «приемник» четко настроен на частоту сигнала своего ребенка.

Почему сразу так громко?

То, что дети сразу начинают плакать, когда хотят что-то «сказать» своим родителям, является, следовательно, ложным утверждением. Если исключить плач от боли, то сам по себе плач является всегда запоздалым сигналом. Скорее, верно другое устоявшееся клише: если уж дети начинают плакать, то плачут так, что мало не покажется. Замеры показывают, что сила звука плача младенца моментально достигает уровня 82 децибел – немногим меньше уровня, создаваемого отбойным молотком. Это явный признак того, что плач изначально «создавался» не для двухкомнатной квартиры. Похоже, создателем изначально и не задумывалось включение в репертуар ребенка тихих звуков.

Но почему сразу должен включаться плач по полной программе? Возможно, причина в том, что, когда малыш приходит к выводу, что мамы нет поблизости, он сразу включает для себя сигнал тревоги. И этот сигнал, по его мнению, должен быть включен на полную катушку.

Множество причин

Неважно, пищит ли детеныш обезьяны или плачет человеческий ребенок – оба они хотят одного: чтобы в их жизни что-то изменилось. А для этого им необходим взрослый. Неудивительно в связи с этим то, что цель плача ребенка или его аналога у зверей – позвать маму. У человека наиболее часто встречающимся ответом мамы на плач ребенка является то, что она идет к нему и берет его на руки. Уже в результате этого в 80 % случаев плач прекращается! Таким образом, плач служит у человека для того, чтобы стимулировать близость. Или, проще говоря, чтобы позвать влиятельных друзей.

А что дальше? Дальше все становится замысловато. Что точно скрывается за плачем? Да, правильно. Что-то из длинного списка, предоставленного вашими советчиками: дети плачут от ужаса, от голода, от жажды, потому что они себе сделали больно, или им слишком шумно, или слишком светло, слишком холодно или тепло, потому что они устали, боятся или чувствуют себя в одиночестве. Они плачут, когда они болеют или просто перевозбуждены. Дальше мы рассмотрим подробно этот список.

Различные типы плача?

Когда мама держит на руках плачущего ребенка, она, естественно, хочет получить более конкретную информацию о том, что произошло. Ребенок испугался? Он голоден? Ему жмет подгузник или же просто нужно общество? Так, может, это как-то можно распознать по параметрам или типу плача?

Эту мысль пытаются нам внушить создатели электронного прибора Why cry («Почему ребенок плачет»), который можно приобрести в специализированной торговле всего за 90 евро. Якобы по спектру частот крика (плача) прибор понимает, что произошло с ребенком – он голоден, у него что-то болит, он просто соскучился или устал. Прибор демонстрирует соответствующую картинку на экране.

Проблема в том, что процент совпадений с истинной причиной плача достаточно скромен. И связано это вовсе не со звуковой картой прибора, а с тем, что причины плача грудных детей различить практически невозможно. Да, конечно, плач, связанный с болью, в некоторой мере отличается от голодного плача. Мамы в двух случаях из трех правильно определяют соответствующие виды детского плача, если им проиграть их в записи. Да и хронически больные дети кричат ощутимо иначе – их плач воспринимается всеми слушатели как отягощающий, изнурительный, вызывающий больший стресс.

В любом случае в реальной жизни помогает то, что электронный прибор распознать вряд ли сможет: контекст. Если ребенок три часа ничего не ел, то понятно, что на первом месте стоит голод. Если он пригнул головку, то скорее всего он чего-то испугался или у него что-то болит.

Причины по отдельности

Давайте посмотрим еще раз на весь список. Разве в списке не отсутствуют мокрые подгузники, которые многие родители винят в первую очередь? Один исследователь попросил родителей надеть на детей снова мокрые подгузники – в ответ на это дети кричали не больше, чем те, которым надели свежие подгузники. Следовательно, более важным является не убрать использованный подгузник, а близость мамы.

Ну а скука? Ведь то, что дети кричат, так как им нечем заняться, с точки зрения эволюционной биологии не слишком правдоподобно. Крик требует определенного количества энергии, а энергия детям – чем они меньше, тем больше – необходима для их роста и развития их мозга. А может быть, они плачут, чтобы их развлекали? Вот это уже кажется более верным. На деле же дети плачут и кричат, когда им требуется близость человека. Этолог Йоахим Бенсель, интенсивно занимавшийся исследованиями детского плача, назвал в связи с этим плач ребенка, ищущего контакт, коммуникативным голодом. И этот «голод» – законная потребность ребенка. Быть рядом с доверенным человеком, общаться с ним – для грудных детей это жизненно важный опыт, который им так же нужен для хорошего роста, как и калории в материнском молоке. Так почему же они не должны так же громко требовать «социального питания»?

Еще одна причина плача грудных детей попала в фокус внимания исследователей лишь недавно. Плач ребенка демонстрирует недопонимание в коммуникации между родителями и им самим. Как мы увидим в главе 14, ребенок помогает своим родителям в ежедневном общении найти правильный «стиль» – например, вести себя так, как это соответствует его интуитивным ожиданиям, или обращаться с ним так, как это соответствует его уровню развития. Если в вопросах интуитивной синхронизации возник диссонанс, то ребенок продемонстрирует это частым плачем. И тут возникает мысль о том, что дети, которые часто кричат, прежде всего пытаются улучшить интуитивную коммуникацию между родителями и ими самими!

Следует затронуть и другую причину крика: дети могут «заразиться» плачем. Они начинают кричать, когда рядом с ними плачет другой ребенок. Может быть, за этим скрывается сочувствие? Скорее нет, чем да, ведь мамы близнецов знают, что новорожденные плачут вместе с братиком или сестричкой вместе. А так рано способность чувственного проникновения в детях еще не развита (см. главу 16). Больше смысла видится в другой гипотезе: когда ребенок плачет за компанию, он тем самым повышает шанс поучаствовать в следующей за криком раздаче еды, защиты или утешения! Таким образом, скорее всего речь идет о том, что ребенок просто пытается успеть «сесть в отходящий поезд».

Дальше следует назвать наиболее часто встречающийся повод для крика: как мы видели выше, дети кричат и плачут прежде всего потому, что их предыдущие попытки обратить на себя внимание (а до этого они пытались позевать, потянуться, поерзать и т. д.) не принесли успеха!

Если обобщить все вышесказанное, то можно сделать следующий вывод: плач и крик прекрасны для выживания. Исследования показывают, что с учетом скудных условий, которые, например, имеются у масаев в Африке, наибольшие шансы на выживание имеют те дети, которые кричали и плакали дольше и громче других.

Мифы о плаче

Скорее, в рубрику «коллективных заблуждений» следует занести убеждение, что дети кричат, чтобы развить свои легкие. Известный врач Гуфеланд считал, что крик «развивает и совершенствует силу и пригодность этого органа». Следовательно, утешение ребенка может привести к тому, что «его грудь будет не так сильно развита и что в ней чаще будут возникать перебои и болезненные явления». Но крик для детей также является «в высшей степени благоприятным и необходимым делом» еще и по другой причине: «Он… оживляет циркуляцию крови и способствует более равномерному распределению веществ, стимулирует пищеварение, питание и рост массы тела, устраняет застой и накопления в нижней части живота, стимулирует выделительную функцию, в частности так необходимые испарения с кожи». В Японии верят даже в то, что крик и плач делают детей более устойчивыми к простудным заболеваниям. Там очень популярно «наки сумо» – соревнование, в котором борцы сумо доводят младенцев до состояния плача. Кто из детей кричит громче, тот и победил.

Дети, которые мало плачут, и дети, которые плачут много

Если пройтись по жилому кварталу среднестатистического немецкого городка, то гарантированно хотя бы раз можно будет услышать плач ребенка в каком-нибудь доме. Сколько плачут дети у нас в стране, никто не знает точно. Но если взять за основу данные из Англии и Финляндии, то следует исходить из того, что грудные дети в Германии в возрасте один-два месяца в среднем плачут и жалуются почти два часа, а после третьего месяца жизни – около одного часа в день.

А вот многие туристы замечают, как редко они слышат крики грудных детей в африканских странах! Антрополог Меридит Смолл написала даже, что во время многих поездок на Бали она еще ни разу не слышала плач ребенка. Путешественники в Андах и в Азии также в большинстве случаев удивлены тем, насколько редко там плачут дети.

Исследователи занимались этим феноменом с записной книжкой и карандашом в руках и педантично документировали время, когда в различных странах кричали грудные дети – вплоть до живущего еще в каменном веке народа кунг в Калахари. Их заключения показывают, что дети на земном шаре плачут в очень различных масштабах, а также что как раз традиционно живущие в тесном контакте с матерью грудные дети в теплых, расположенных недалеко от экватора регионах плачут сравнительно мало.

То, что это зависит не просто от климата, демонстрирует сравнение двух живущих друг рядом с другом племен в Центральной Африке: грудных детей живущей в традициях охотничества и собирательства народности ака доверенные взрослые носят постоянно на себе, и плачут эти дети очень редко. Соседний народ нганду живет сельским хозяйством, и детей здесь нередко оставляют одних. И плачут они заметно больше.

При этом грудные дети мало различаются в том, насколько часто они кричат, – похоже, что во всех культурах относительно одинаково. «Пик плача» в возрасте четырех-шести недель также, похоже, является универсальным феноменом, как мы это еще увидим. А вот в чем дети в разных культурах различаются значительно, так это длительность плача.

Универсальные константы

Дольше всего дети на всем земном шаре плачут в возрасте от четырех до шести недель. Сейчас некоторое ослабление плача в конце второго месяца можно объяснить тем, что мама и ребенок друг друга уже лучше знают и понимают – ребенку не приходится долго плакать, чтобы быть понятым. Многое говорит в пользу того, что ход событий во времени меньше обусловлен привычкой и опытом, а больше некоей биологической «предустановкой», то есть заложенным в ребенке развитием. Ибо:

• Данный ход событий наблюдается у всех детей – неважно, опытна их мама или неопытна.

• Данный ход событий наблюдается во всех культурах – также и там, где мама и ребенок очень близко настроены друг на друга и коммуницируют друг с другом на очень глубоком уровне.

• У недоношенных детей также наблюдается «пик плача», и ориентирован он не на фактическую дату рождения, а он ожидавшуюся. Это значит следующее: ребенок, рождающийся на четыре недели раньше, достигает этого пика не в возрасте четырех-шести недели, а в возрасте восьми-десяти недель[25]25
  Этот факт также опровергает теорию, что за чрезмерным криком стоит «незрелость» мозга.


[Закрыть].

• И даже у наших ближайших млекопитающих родственников – обезьян можно наблюдать аналогичный ранний пик плача.

На биологической программе, кажется, основано и другое явление: все дети на земном шаре больше всего плачут в позднее послеобеденное время и по вечерам. У нас в стране почти половина ежедневной длительности плача приходится на вечернее время между 17 и 22 часами – то есть только на одну пятую дня.

Похоже, что данная склонность к вечернему беспокойству заложена в малышах еще с утробы матери. Даже еще не рожденные дети сучат ножками и поворачиваются больше всего в позднее послеобеденное время! Да и после рождения малыш больше всего двигается по вечерам, в это же время у него и наиболее частый пульс и наиболее высокая температура тела.

Каким смыслом обладает такая приходящаяся на вечер наибольшая активность? Скорее всего, дело в следующем: заснуть сейчас – значит оторвать кусок ночного сна. Ну а для именно ночного сна есть одна хорошая причина (см. главу 4, раздел «Размышления»).

Все-таки родителям светит и некоторое вознаграждение: после окончания «этапа крика» в первые месяцы жизни из предпочитаемого для крика времени получается наилучшее время дня! Дети в эти моменты бодры и находятся в прекрасном настроении для игры.

Индивидуальные различия

Что касается длительности плача, то тут существенные индивидуальные различия наблюдаются не только между культурами, но и внутри каждой культуры. А вот сейчас, пожалуй, некоторые бабушки удивятся: некоторые грудные дети кричат почти в три раза меньше других!

С чем это связано? Точно известно лишь то, с чем это не связано: не связано с полом, с последовательностью рождения (то есть первый ли это ребенок у мамы или не первый), а также на это не оказывают влияние ни возраст, ни социальный статус мамы. Но исследования все-таки позволяют назвать некоторые условия, которые могли бы объяснить различия в длительности детского крика.

Близость между грудным ребенком и опекающим его лицом играет здесь некоторую роль. Если рассматривать регулирующее влияние физической близости на множество физических функций (см. главу 12), то это не удивляет. Исследователи констатировали, что новорожденные практически не плачут на животе у матери – а вот в собственной кроватке, напротив, они кричат в среднем около 30 секунд каждые пять минут. Дети, которые проводят первые дни после рождения у матери, по сравнению с детьми, проводящими первые дни в инкубаторе, в последующие месяцы также кричат меньше. Верным оказывается и следующее: мамы, испытывающие перед родами страх, что их ребенок из-за физической близости может избаловаться, чаще «награждаются» позднее сильно кричащими детьми (крикунами). Малоудивительным является то, что и стиль воспитания также оказывает влияние на длительность крика. Грудные дети родителей, чутко реагирующих на потребности своих младенцев и часто носящих их на руках, менее беспокойны и меньше кричат (см. вышеупомянутое сравнение между народами ака и нганду в Центральной Африке)[26]26
  Похоже, что этому высказыванию противоречит исследование голландского психолога Ван Ийзендорна. В ходе его наблюдений выяснилось, что грудные дети матерей, которые в первые девять недель скорее сдержанно реагировали на крик своего ребенка, позднее в целом меньше кричали! Однако не обязательно здесь идет речь о причинной взаимосвязи. Ибо именно матери, участвовавшие в исследовании, которые быстрее всего реагировали на крик ребенка, выделялись особенно неуверенным обращением со своими детьми.


[Закрыть]. В ходе экспериментов, когда родителей просили чаще носить детей на себе, грудные дети в возрасте шести недель в среднем кричали на 43 % меньше! Подавляющее детский крик влияние близости может быть связано и с тем, что родители могут более чутко реагировать на сигналы малышей. У народа кунг в Калахари, например, более 90 % эпизодов крика длились менее 30 секунд. В современном же мире жизнь разводит маму и ребенка по сторонам. Поэтому неудивительно, что коммуникация между ними осуществляется через сигналы для более удаленного уровня – речь становится громче, наблюдается больше крика.

Похоже, важную роль играет также и стресс в семье: если мама находится под влиянием стресса, то ребенок кричит больше, спит меньше и он в целом менее спокоен. Это связано с тем, что мама, находящаяся под влиянием стресса, менее тонко чувствует ребенка и хуже понимает слабые эмоциональные сигналы. И в этом случае прорываются скорее «грубые» формы коммуникации, например крик и плач.

А питание? Как мы еще увидим, для крика не является существенным, питается ребенок из бутылочки или грудью. Однако частота кормления, кажется, оказывает определенное воздействие на крик ребенка. Дети, которых чаще кормят грудью, плачут в целом меньше. А если детей на искусственном вскармливании, которых кормят по часам, перевести на питание по потребности, то длительность плача снижается.

Какое влияние имеет сам процесс рождения? Меньшее, чем предполагается. Некоторые недоношенные дети в первые месяцы кричат больше – однако лишь в том случае, если они родились очень рано, то есть более чем за два месяца до срока. Подавляющее большинство детей, родившихся путем кесарева сечения, кричат не больше, чем остальные. Но некоторые рожденные путем осуществленного в экстренном порядке кесарева сечения дети (в ситуациях, когда либо мама, либо ребенок в процессе рождения и после него чувствуют себя не очень хорошо) демонстрируют в первые недели более сильное беспокойство и кричат также больше.