Текст книги "Завтра"

– Ты будешь умницей и подождешь меня здесь. Я скоро вернусь, – напутствовал он дочку.

– Нет! Я хочу домой!

Мэтью вытащил из рюкзака планшет и предложил:

– Хочешь посмотреть мультик? «Коты-аристократы»? «Лис и Пес»?

– Нет, это неинтересно! Я хочу «Игру престолов»!

– И не мечтай! Там полно жестокостей. Это сериал не для маленьких девочек.

Эмили опустила голову и, похоже, собралась разреветься. Мэтью принялся массировать себе виски. У него самого голова разболелась, а малышка, вдоль и поперек исходив магазин игрушек, конечно, от усталости перевозбудилась. Конечно, ей нужно отдохнуть, полежать спокойно в постельке, а не смотреть взрослый сериал в порногалерее.

Эйприл пришла на помощь Мэтью.

– Думаю, самое разумное, что мы можем сделать, – вернуться домой. Мы с Эмили сейчас же отчаливаем.

– Спасибо тебе, Эйприл! Я обернусь за час, максимум – за полтора.

– А что за срочное дело?

– Вернусь и все расскажу! Обещаю!

– Имей в виду, что ты грабишь мою кассу, – сказала Эйприл, бросая Мэтью ключ от машины.

Мэтью без труда нашел «Камаро» – тот был припаркован под большими деревьями на Коммонвелс-авеню. Можно было подумать, что философ спешит на работу, потому что, выехав из Бэк Бея, он направился на другой берег реки по мосту Массачусетс-авеню и дальше поехал в сторону Кембриджа. Но Мэтью промчался мимо университета, обогнул озеро Фреш Понд и рванул дальше в сторону Белмонта. Он спешил: необходимо было повидать того, кто продал ему ноутбук. Адрес клиента Эйприл остался в навигаторе, так что он без труда отыскал жилой квартал, а потом и улицу с симпатичными особнячками. На этот раз Мэтью остановился прямо перед двухэтажным коттеджем, обшитым досками, с крышей, похожей на церковную. У ворот Мэтью остановил глухим рычаньем песочного цвета шарпей, на которого он обратил внимание еще в первый раз, в день распродажи. Спрятавшийся в складчатую шкуру, словно в слишком просторную шубу, пес бдительно и сердито нес сторожевую службу.

– Хлодвиг! Ко мне! – позвал пса хозяин, появившийся на пороге.

Молодой человек шел по лужайке к Мэтью, который стоял, уставившись на табличку перед звонком: Ловенстайн.

– Что угодно?

Да, тот самый молодой человек, который продал ему подержанный ноутбук. Суровое выражение лица, квадратные очки, костюм гробовщика.

– Добрый день, мистер Ловенстайн, не могли бы вы уделить мне несколько минут?

– По какому поводу?

– Два дня тому назад на распродаже я купил у вас ноутбук и…

– Да, я узнал вас. Но я не даю комментариев и не оказываю никаких дополнительных услуг по поводу проданных вещей.

– Дело совсем не в этом. Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Можно мне войти?

– Нет. Что за вопросы?

– Вы сказали, что компьютер принадлежал вашей сестре, я не ошибся?

– Угу, – последовал лаконичный ответ.

Но он не обескуражил Мэтью. Гость достал из кармана фотографии, которые он успел распечатать с компьютера, собираясь в Нью-Йорк.

– Молодая женщина на фотографиях – это ваша сестра?

– Да, это Эмма. Откуда у вас эти фотографии?

– Они остались на диске компьютера. Если хотите, я перешлю вам их по электронной почте.

Молодой человек отрицательно покачал головой.

– Могу я узнать, где сейчас находится Эмма? – задал свой следующий вопрос Мэтью. – Я бы очень хотел с ней поговорить.

– Хотели бы поговорить? Очень?

– Да. Это сугубо личный разговор и очень важный.

– Можете не пытаться. Не сомневаюсь, что Эмма вам не ответит.

– Почему же?

– Потому что она умерла.

Радость не создала столько, сколько разрушил страх.

Поль Моран[23]23
  Поль Моран (1888–1976) – французский писатель, дипломат, член Французской академии.


[Закрыть]

– С подросткового возраста у сестры… а она была лунатиком, обнаружилась склонность к меланхолии… У нее был темперамент, который я назвал бы циклотемичным[24]24
  Расстройство психики, при котором пациент испытывает колебания между депрессивными фазами и состояниями ремиссии, включающими порой и эйфорию.


[Закрыть].

Дэниэл Ловенстайн говорил сдержанно и чопорно. Он все-таки уступил напору Мэтью, согласился впустить его в дом и рассказать историю Эммы.

– Ее душевное состояние никогда не отличалось уравновешенностью, – продолжал Ловенстайн. – Иногда она была самой счастливой в мире молодой женщиной, переполненной энтузиазма и планов на будущее, а буквально на следующий день видела все в черном цвете и не находила смысла ни в чем. Со временем периоды эйфории стали чаще сменяться черной меланхолией. В последние годы для меня стало очевидным, что перемены настроения привели к изменению личности. На протяжении долгих месяцев она могла быть в прекрасном состоянии, но потом следовал срыв, и всякий раз он был более серьезным, чем предыдущий.

Он замолчал, поднес к губам чашку с чаем и отпил глоток. Мужчины сидели друг напротив друга, утонув в глубоких креслах. В холодной унылой комнате, погруженной в сумрак, словно бы витал призрак Эммы Ловенстайн.

– Больше всего выбивали ее из колеи сердечные отношения, – с горечью признался ее брат. – Эмму легко воспламенял определенный тип мужчин, и ее разочарование раз от разу становилось все горше. С годами чего мы только не перевидали: приступы истерии, попытки самоубийства, скарификация[25]25
  Нанесение надрезов на кожу.


[Закрыть], больницы… Официально ей никогда не ставили диагноз, но для меня не составляло сомнений, что ей можно его поставить…

Чем отчетливее становилась ситуация с Эммой, тем хуже чувствовал себя Мэтью. Недоброжелательство брата можно было чуть ли не пощупать. Но много ли правды было в его рассказе? Ловенстайн делился своими далеко идущими предположениями, но врачи, как понял Мэтью, их так и не подтвердили.

Дэниэл наклонился и взял с низкого столика фотографии.

– Три месяца назад, летом, она возобновила отношения с одним из своих бывших любовников. Вот он на снимке, – уточнил он, показывая на мужчину рядом с Эммой. – Его зовут Франсуа. Франсуа Жиро, наследник одного из владельцев виноградников под Бордо. Он причинил Эмме очень много горя. Но она ему снова поверила. Поверила, что на этот раз он расстанется со своей женой. Разумеется, этого не произошло, и она снова прибегла к крайнему средству, но на этот раз попытка удалась и…

В разговор внезапно вмешался лаем шарпей.

– Это собака Эммы, не правда ли? – осенило вдруг Мэтью.

– Да, Хлодвиг ее собака. Она была к нему очень привязана. По ее словам, «он единственный, кто ее не предавал».

Мэтью вспомнил, что Эмма написала ему то же самое о своей собаке в одном из посланий, которыми они обменялись…

– Мне очень не хочется возвращать вас к горьким воспоминаниям, мистер Ловенстайн, но я все-таки спрошу: как умерла Эмма?

– Она бросилась под поезд в Уайт-Плейнсе 15 августа этого года. Без сомнения, наглотавшись всяких лекарств. Каких только пилюль не валялось у нее в квартире! И снотворные, и транквилизаторы, и прочая дрянь…

Подавленный наплывом тяжелых воспоминаний, Ловенстайн поднялся с кресла, давая понять, что разговор окончен.

– А по какой причине вы так хотели поговорить о моей сестре? – задал он вопрос, провожая Мэтью к дверям.

Мэтью не хотелось рассказывать, что с ним произошло, и он предпочел задать новый вопрос.

– А почему вы решили распродать все эти вещи?

– Чтобы распроститься с прошлым! Начать с нуля! Отделаться от Эммы! – проговорил он чуть ли не с яростью. – Меня осаждают воспоминания. Они меня подтачивают. Убивают. Они приковывают меня к руинам прошлого, которое и без того очень сильно навредило мне!

Мэтью сочувственно наклонил голову.

– Я вас очень хорошо понимаю, – сказал он, выходя за порог.

Но в глубине души он не был согласен с Дэниэлом Ловенстайном. Он знал, что борьба с прошлым безрезультатна. Невозможно расправиться с воспоминаниями, выметя дочиста дом. Они живут в нас, прячутся в потайных уголках, подстерегают минуту, когда ты беззащитен, и набрасываются всегда с удвоенной силой.

* * *

От кого: Мэтью Шапиро

Кому: Эмма Ловенстайн

Тема: Поговорим все-таки

Дата: 21 декабря 2011 – 13 ч. 45 м. 03 сек.

«Дорогая Эмма,

если Вы перед экраном, не согласитесь ли подать мне знак? Я думаю, нам обоим хотелось бы обсудить то, что с нами происходит.

Мэтт».

* * *

От кого: Мэтью Шапиро

Кому: Эмма Ловенстайн

Тема:

Дата: 21 декабря 2011 – 13 ч. 48 м.14 сек.

«Эмма,

я понимаю, что ситуация пугает Вас и тревожит. Она пугает и меня тоже, но нам действительно необходимо поговорить. Ответьте мне, прошу.

Мэтт».

* * *

Мэтью нажал на клавишу, и еще одно письмо ушло к Эмме. Он лихорадочно ждал – и ему казалось, что ждет он очень долго, – что молодая женщина непременно ответит.

Поговорив с Дэниэлом Ловенстайном, Мэтью сел в «Камаро» и поехал обратно в Бостон, но через несколько километров остановился возле одного из бистро на берегу реки Чарльз. Он выбрал ресторанчик «Бранд Нью Дей», расположившийся в старом вагоне, сиявшем никелем. Этот ресторанчик любили и горожане, приезжавшие сюда погулять, и студенты Гарварда, занимавшиеся тут греблей. Устроившись на скамейке, обитой молескином, Мэтью вытащил ноутбук и вышел в Сеть.

Никогда в жизни он не переживал такого потрясения. Ощутимая им реальность стронулась с места. Но подтверждения накапливались: даты на письмах, видео, присланное Витторио, рассказ брата Эммы о смерти его сестры… Все заставляло поверить в невероятное: благодаря этому ноутбуку он мог общаться с женщиной, которая сейчас отошла в небытие, но в прошлом году была еще жива и получала от него письма.

Как это могло случиться? Мэтью не пытался найти объяснение, он просто поверил, что может общаться с этой женщиной сейчас, сегодня. Но все-таки ему хотелось бы понять, каким образом это происходит.

Мэтью достал ручку, записную книжку, с которой не расставался, и нацарапал несколько наблюдений, чтобы хоть как-то уяснить для себя происходящее.

1. Эмма Ловенстайн получает мои письма точно в то же число, но прошлого года.

2. Купленный мной подержанный ноутбук – единственная возможность общения между нами.

Мэтью поднял голову от записной книжки и задумался, соответствует ли второе заключение истине? В пользу этого свидетельствуют факты: Эмма не получала сообщений, которые он посылал со своего телефона, а он не получал сообщений с ее смартфона. Почему?

Мэтью погрузился в размышление. Если Эмма умерла три месяца тому назад, то сообщения, которые он посылает ей не по компьютеру, приходят на пост, который больше никто не посещает. Это логично.

Но что происходит с посланиями, которые Эмма отправляет ему на телефон из 2010 года? По логике вещей, он должен был бы получать их тоже в прошлом году, хотя он не помнит, что ему приходили послания, подписанные Эммой Ловенстайн в декабре 2010 года.

Разумеется, он получает очень много сообщений, но эти он должен был бы заметить. Мэтью напряг память и нашел объяснение. В декабре 2010-го он поменял провайдера, а значит, и телефонный адрес. Адрес, на который Эмма посылала свои эсэмэски, просто-напросто больше не существовал. Немного успокоившись, что в хаосе можно найти хоть какую-то логику, Мэтью записал в книжку еще одно наблюдение:

3. В настоящее время, в декабре 2011 года, я не имею никакой возможности встретиться с Эммой…

«К несчастью, она умерла».

4. Зато она – может!

Да, так оно и было. Если «Эмма 2010 года» захочет, она может сесть на самолет, прилететь в Бостон и встретить «Мэтью 2010». Но захочет ли она прилететь? Судя по тому, что она ему не отвечает, вряд ли…

Мэтью с возрастающим беспокойством смотрел на экран компьютера. Сомелье по-прежнему не желала отвечать. Мэтью попробовал представить себе, что может думать Эмма, умная молодая женщина, беззащитная перед бурей своих чувств. Он понимал, что она напугана, выведена из равновесия и полна недоверия к происходящему. У него была хоть какая-то информация: видео Витторио и разговор с ее братом. Эта информация давала ему возможность поверить, что происходящее с ним – реальность. Но у Эммы такой возможности не было. Она могла считать его только сумасшедшим и поэтому не желала иметь с ним ничего общего. Но он должен был найти способ переубедить ее.

«Как?! Каким образом?!»

Мэтью посмотрел в окно. По дорожке, что тянулась вдоль реки, трусили бегуны и катили велосипеды, на реке под крики диких гусей молодые ребята гребли на лодках.

Ресторанчик постепенно пустел. На соседнем пластмассовом столике Мэтью увидел забытую кем-то из посетителей газету. Сегодняшний номер «Нью-Йорк таймс». И тут его осенило! Он взял газету, с помощью веб-камеры своего компьютера сфотографировал первую страницу, на которой стояла дата, и отправил снимок Эмме, прибавив несколько слов.

От кого: Мэтью Шапиро

Кому: Эмма Ловенстайн

«Эмма! Если Вам нужно подтверждение, что я живу в 2011 году, то вот оно. Ответьте мне.

Мэтт».

* * *

Нью-Йорк

Эмма просматривала почту и нажала на клавишу, желая взглянуть на присланную фотографию. Она даже увеличила ее и недоверчиво покачала головой. Тоже мне доказательство! Нет ничего проще, чем манипулировать с фотографиями в фотошопе!

«Это ничего не доказывает, подлый обманщик!»

* * *

Бостон

Загремел гром. Тучи заволокли в один миг небо, и на вагон-ресторан обрушился потоп. В следующую минуту шумная толпа спасающихся от дождя заполонила зал.

Мэтью не отрывал глаз от экрана, не замечая происходящего вокруг.

«Ответа по-прежнему нет».

Фотография Эмму не убедила. Нужно искать что-то другое. И как можно скорее.

Мэтью вышел на сайт «Нью-Йорк таймс» и стал рыться в архивах газеты, ища какую-нибудь зацепку. Не может быть, чтобы ничего не было. Клик. Еще один. Еще. Нашел!

На этот раз Эмме Ловенстайн возразить будет нечего.

* * *

От кого: Мэтью Шапиро

Кому: Эмма Ловенстайн

«Я снова беспокою Вас, Эмма. Но даже если Вы мне не отвечаете, я уверен, что Вы сидите за компьютером.

Вы любите спорт? Баскетбол? И если любите, то, конечно, знаете, что сегодня (я говорю о Вашем «сегодня») состоится матч, которого все ждут: «Никс» Нью-Йорк и «Сельтикс» Бостон.

Включите радио или телевизор, канал 9, и я Вам представлю доказательство, которое Вас убедит…

Мэтт».

Эмма почувствовала, как сумасшедше забилось у нее сердце. Каждое послание Мэтью вызывало у нее ощущение, что железные щупальца подбираются к ней все ближе, готовы схватить и раздавить.

Но чувствовала она не только страх, но и волнующее возбуждение.

Эмма выключила компьютер, взяла ноутбук под мышку, вышла из офиса и на лифте спустилась на нижний этаж, где находилась зона отдыха для работников ресторана «Император». Толкнула дверь и вошла в просторную комнату со светлыми стенами, где стояли такие же светлые деревянные столики, мягкие диваны и кресла. Эмма поздоровалась со знакомыми. Женщины, рассевшись в креслах, болтали, листая рекламные журналы, а компания, где было больше мужчин, не отрывала глаз от большого телевизионного экрана, следя… За матчем по баскетболу!

Эмма устроилась за одним из столиков, включила компьютер и отправилась к автомату за соком. Открывать сок она стала, как раз проходя мимо телевизора.

«В Мэдисон-сквер-гарден продолжается матч, – возвестил радостный голос комментатора. – В настоящую минуту счет 90:83 в пользу нью-йоркского «Никса». С самых первых минут обе команды радуют нас интересной напряженной игрой. Игроки двух разных школ состязаются в мастерстве…»

Эмме стало нехорошо. Именно об этом матче писал ей Мэтью… Она сделала несколько шагов, уселась за свой столик, но стала следить за тем, что происходит на экране. Прошло несколько минут, и у нее на экране появилось новое сообщение.

От кого: Мэтью Шапиро.

Кому: Эмма Ловенстайн

«Вы нашли телевизор или радиоприемник, Эмма?

«Нью-Йорк» сейчас сильно впереди, не так ли? Если Вы смотрите матч в баре или в другом публичном месте, уверен, что люди вокруг Вас уже не сомневаются, что Ваша команда выиграет…»

Эмма подняла голову и взглянула на своих коллег, прилепившихся к телевизору. Они радостно хохотали, хлопая друг друга по плечам и аплодируя каждому голу любимой команды. Не было сомнений: они в восторге.

Эмма продолжила чтение:

«И все-таки со счетом 118:116 выиграет Бостон. Буквально в последние секунды. Запомните хорошенько, Эмма: Нью-Йорк – 116, Бостон – 118.

Вы мне не верите?

Ну, так смотрите телевизор!»

Сердце Эммы колотилось как сумасшедшее. Теперь этот тип в самом деле ее пугал. Она словно бы окаменела, но преодолела скованность, поднялась и подошла к телевизору. Она хотела увидеть конец матча, но молила про себя, чтобы предсказание Мэтью не сбылось.

– Последние пять минут матча. По-прежнему ведет Нью-Йорк. Счет 104:101!

Эмма со страхом следила за происходящим на экране. Борясь со своим ужасом, она старалась дышать как можно глубже. Оставалось всего две минуты, Нью-Йорк был впереди.

Минута тридцать секунд.

Команда «Сельтикс» сравняла счет, 113:113, потом каждая из команд забросила еще по три мяча в корзину, и снова ничья 116:116.

Эмма закусила губу от волнения. Оставалось всего десять секунд, и тут Пол Пирс, игрок Бостона, ловко обошел защиту, обыграл противника и сумел забросить в корзину два мяча подряд.

– Бостон впереди! Счет 118:116! У «Никса» нет больше шанса на победу!

Бостонцы поздравляют друг друга, болельщики «Никса» воют на трибунах. Эмма в панике смотрит на время, которое показывают на экране. «0,4». Четыре десятых секунды. Все кончено. Матч проигран.

Но нет! Игрок «Никса» совершает невозможное. Бросок длиною в восемь метров и прямое попадание в корзину. Волшебный бросок! Небывалый!

– Потрясающая точность! – вопит комментатор. – Студемир забил самый потрясающий гол в своей жизни! Нью-Йорк выиграл! 118:119!

Эмма облегченно выдохнула вместе со всеми своими коллегами. Но причины для вздоха облегчения у них были разные. Как легко сразу сделалось Эмме! Мэтью ничего не знает! Ни в каком будущем он не живет. Он не предсказал исхода матча. И она, Эмма, вовсе не сходит с ума!

На экране бушевал Мэдисон-сквер-гарден. Команда Нью-Йорка приготовилась к торжественному выходу на стадион. Болельщики, стоя, вопили от восторга. И тут судья потребовал показать заключительный эпизод по видео, и видео продемонстрировало то, чего никто не хотел видеть и признавать: мяч вылетел из рук игрока через какие-то доли секунды после сигнала об окончании матча.

– Да-а! Ничего не скажешь, вот что значит последние секунды! В результате невиданно напряженного матча, я бы сказал, по-хичкоковски напряженного, выиграл все-таки Бостон со счетом сто восемнадцать – сто шестнадцать, победив непобедимого «Никса», который до этого выиграл восемь матчей подряд!

Приступ тошноты погнал Эмму в туалет.

«Нет, я все-таки схожу с ума…»

Она была в ужасе. Ее разум восставал против вопиющей небывальщины. Но она больше не могла бороться с демоном, который не желал внимать доводам рассудка. Как же ей справиться с внезапно поглотившим ее хаосом? Подлога, манипуляции быть не могло. Прямая трансляция матча! Кроме того, в яростной борьбе команд что-либо подстроить было невозможно! Но, вероятно, Мэтью назвал цифры наобум? Ему просто повезло. Случай оказался на его стороне. На секунду Эмму успокоила эта мысль. Но только на секунду.

«Черт! Черт! Черт!»

Общаться с человеком из будущего?! Невозможно!

Эмма взглянула на свое отражение в зеркале. Тушь потекла, лицо отливало желтизной, как у трупа. Она плескала воду на лицо, смывая остатки краски и стараясь навести порядок в сумятице мыслей. На поверхность выплыла главная подробность, от которой ей было особенно неспокойно. С чего вдруг Мэтью написал ей в самом первом письме: «Я новый владелец Вашего ноутбука…» Что это значит? Это значит, что в будущем она продаст свой ноутбук. Что этот Мэтью купит подержанный компьютер, и они из-за временного сбоя смогут общаться, находясь каждый в своем времени? Но это полная несуразица. Такого не бывает.

Тяжело дыша, словно пробежала стометровку, Эмма прислонилась плечом к стене и ощутила, до чего беспомощна, уязвима и одинока. Ей некому было рассказать о своих проблемах, посоветоваться. Ее семьей был брат, всегда жесткий и недоброжелательный. А вот близких друзей не было и нет. Нет подруг, нет парня. Даже психолог, которой она платит бешеные деньги, и та уехала.

И вдруг она вспомнила… Да, да, Ромуальда Леблана!

Если есть человек, который поможет ей разобраться в этой истории с компьютером, то только он, худосочный компьютерный гений!

Эмма сразу почувствовала облегчение. Она вышла из туалета и поспешила к лифту, чтобы подняться на офисный этаж. Там сидел дежурный, народу было мало – по субботам и воскресеньям стажеры не работали. Эмма добилась, чтобы ей дали мобильный телефон стажера-француза, и сразу же ему позвонила. После двух гудков послышался неуверенный голос подростка:

– Алло!

– Мне нужна твоя помощь, очкарик! Ты сейчас где? По-прежнему за компом и смотришь на голых теток?