Текст книги "Тах среди слепцов"

Тах среди слепцов
Горос

© Горос, 2016

© Горос, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-4399-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть I. Дети темноты

32. Новый мир

Я смотрю на свой город. Как странно видеть его с такой высоты! Особенно понимая, что большинство людей – его жителей… да что там большинство, практически все!.. никогда не смогут подняться. Не то что на эту гору, даже встать в полный рост! Им суждено всю жизнь копошиться безрукими и безногими слепцами в своих грязных подземельях. При этом никто из них даже не подозревает о том, что слеп. Ведь они привыкли жить без глаз! Это их норма. Конечно, они ответят, что им это вовсе и не нужно: в их городе-подземелье всё настолько привычно и знакомо, что нет необходимости в дополнительных органах чувств. Чушь! Я бы им ответил, что глаза нужны хотя бы для того, чтобы взглянуть на себя и других и понять, кто мы. А ведь когда-то и я был одним из них. Я также родился во мраке подземелья и сразу же окунулся в Первородную Грязь, которая связала меня по рукам и ногам жесткой непроницаемой оболочкой…

1. Рождение

Я помню, как впервые побывал на ритуале появления нового члена общества. Нас, совсем юных учеников, привели на экскурсию в Зал Рождения. Там была женщина, она сильно кричала. Еще бы, ведь мы слышали, как ребенок, выбираясь наружу, с треском разрывает ее кокон!

– Быть может, кто-то из учеников хочет принять участие в священном ритуале? – спросил нас один из жрецов.

– Нет уж, спасибо, – с отвращением ответил мой приятель Них.

– А вот я не прочь подползти поближе, – с волнением воскликнула Роха. – Мне ведь когда-нибудь самой придется пройти через это!

Признаться, я не испытывал особого желания приближаться к роженице с разорванным коконом и ее голому чаду. Я поплелся за Рохой лишь потому, что она мне очень нравилась. Ниху она тоже нравилась, но отвращение пересилило, и он остался.

Когда мы приблизились к женщине, ребенок как раз справился с ее коконом и выбрался наружу. Зал огласил его первый крик.

– Теперь нам нужно окунуть его в Первородную Грязь, – повелел жрец.

И мы, толкая младенца головами, покатили его к Озеру.

– Странно… – Я даже остановился, настолько меня поразило открытие. – Его тело отличается от нашего. Я чувствую, что у него болтаются какие-то длинные мягкие отростки.

– Именно поэтому мы и купаем новорожденных в Первородной Грязи, – не прекращая толкать малыша, ответил жрец. – Когда мы рождаемся, наши тела несовершенны, на них много лишнего. Но Первородная Грязь устраняет все недостатки. Пока она застывает, все необходимое для жизни само найдет себе выход: отверстия для дыхания, приема пищи, выделения отходов. Затем Грязь сомкнется вокруг новорожденного непроницаемым прочным коконом, который защитит его от опасностей внешнего мира.

– А что будет, если не окунуть ребенка в Грязь?

– Что значит не окунуть? – поразился жрец. – Наивное дитя, разве такой человек сможет жить? Ему будут постоянно мешать его лишние отростки. Да и тело, не защищенное коконом, останется нежным и уязвимым. На то Боги и даровали нам Первородную Грязь, чтобы защитить нас от сурового мира! К тому же такова традиция, а без традиций любое общество обречено на гибель.

– И что, этот кокон больше никогда не разрывается? До самой смерти? – не унималось мое любопытство.

– Разрывается, глупышка, – смущенно усмехнулась Роха. – Но тебе об этом знать еще рано.

– Она права, – ответил жрец. – Ты еще слишком мал для подобных разговоров. И все же я отвечу. Кокон разрывается в определенных местах и лишь несколько раз в жизни. Мужчины делают это перед ритуалом продолжения рода, женщины – во время рождения детей. После этого они снова обязаны окунуться в Первородную Грязь. Вот как эта женщина, например.

Я услышал, как рядом раздался всплеск – только что родившая ребенка женщина окунулась в Озеро. Жрецы между тем выкатили ребенка из Грязи. Я не видел, но знал, что теперь один из них должен несколько раз укусить дитя за лоб, чтобы оставить на его начавшем затвердевать коконе отметины – имя, с которым новому члену общества предстоит прожить до конца своих дней. Такие отметины есть у каждого. Когда-то и я, выбравшись из Грязи, получил имя – Тах.

– Теперь давайте возблагодарим Богов за то, что они построили наш прекрасный мир и создали людей такими, какие они есть, – провозгласил верховный жрец.

И мы все принялись раскачиваться в такт торжественным песнопениям жрецов. Зал между тем снова огласил крик – в застывающем коконе младенца образовалось ротовое отверстие, он вновь обрел возможность дышать.

2. Общество

После учебы, как и положено, нас отправили работать на благо колонии. Ведь залог процветания общества – совместный слаженный труд. Жить за счет других у нас позволяется только детям, да и то лишь первые несколько лет, пока Грязь затвердевает, смыкаясь вокруг их тел жестким непроницаемым панцирем. Лишь получив такую защиту и нарастив мышечную массу, новый член общества способен сам стать полезным звеном в коллективной цепи.

Цепь нашего общества состоит из пяти видов звеньев, которые четко взаимодействуют друг с другом. Вырви одно из них – нашей цивилизации конец. По крайней мере, так нас учат с детства, с той поры, пока корка Грязи на твоем теле еще мягка и эластична.

Первый вид звена – вожди. Это мозг колонии. Ими становятся самые мудрые. Именно они решают, что важно для общества, следят за балансом между смертностью и рождаемостью. И именно они предопределяют судьбы детей – кому кем положено стать в будущем.

Второй вид – жрецы. Стать ими могут лишь самые преданные традициям и сильные духом люди. Без них не проходит ни один ритуал, ни одно рождение и ни один уход из жизни. Но главная их задача – чтить Богов, чтобы те как можно больше отпустили дней нашему миру и как можно меньше слали бед на наши головы. Люди верят, что именно благодаря стараниям жрецов наш мир все еще существует.

Третий вид – сказители. В них заключена мудрость предков. Они на протяжении многих поколений из уст в уста передают наши знания. Потому в их ряды принимают лишь тех, кто обладает наилучшей памятью. Сказители – хранители традиций и преданий. Не станет их, общество лишится своей основы: люди забудут, кто они есть и ради чего существуют.

Четвертый вид – воины. Это защитники общества. В их ряды вступают самые сильные. Воины оберегают мир от внешних угроз и следят за порядком внутри колонии.

Ну и последний, пятый вид – рабочие. Стать рабочим может любой, тут особых талантов не требуется. Но именно усилиями рабочих все делается в колонии. Они добывают пищу, строят гнезда в пещерах, расчищают и ремонтируют тоннели. Конечно, считается, что все звенья общества равны и благодаря их четкому взаимодействию существует наш мир. И все же, я уверен, именно благодаря рабочим колония до сих пор жива.

Когда начались описываемые мной события, как я уже упомянул, я был еще учеником и мой кокон только-только окреп. Я еще не занял свое место в общественной цепи, но упорно постигал науку жизни: моя дальнейшая судьба и судьбы моих друзей должны были вот-вот определиться. Мы знали, что каждый из нас скоро станет тем, кем должен стать в зависимости от способностей и возможностей принести пользу обществу. Конечно же, я желал пойти по пути рабочего, однако понимал, что это не мне решать. Выбор за меня сделают вожди.

Итак, сразу после экскурсии в Зал Рождения нас отправили на работы. Нам с Нихом поручили сбор еды. Я обрадовался, так как давно приметил место, где было полным-полно душистого мха.

– Зачем ползти в такую даль? – возразил Них. – Разве нельзя поискать мох поблизости?

– Во-первых, вблизи жилищ все давно уже выбрано, а мох растет медленно, – ответил я. – Ну а во-вторых, оттуда мы принесем гораздо больше.

– Больше, меньше… Какая разница? Никто ведь не измеряет, кто сколько принес. Даже если вернешься пустым, все равно тебе никто слова плохого не скажет.

– А если каждый вернется пустым, что тогда? Колонии с голоду умереть? – Меня всегда поражало, с какой легкостью Них пренебрегал общественными делами, думая лишь о личном комфорте. – Давай-давай, не отставай!

Я пополз в глубь ведущего вниз тоннеля и улыбнулся, услышав, что Них хоть и нехотя, но все-таки ползет следом.

– И чего я тебя послушал? – причитал Них, едва не скатываясь с убегающей вниз под довольно большим уклоном дороги. – Так рисковать из-за какого-то мха…

– Не унывай, – подбадривал я в те моменты, когда не цеплялся ртом за растущие вдоль стен корни и выступы (ведь я и сам мог легко скатиться вниз). – Это того стоит… Ой!

– Что случилось? – насторожился Них, услышав короткий всплеск. И тут же без слов получил ответ, так как сам угодил в воду. – Что это? Вода? Какая мерзость!

– Странно, я думал, что до воды ползти намного дольше, – заметил я, выбираясь на сушу.

Я прополз вдоль стены, головой ощупывая ее поверхность. Наконец обнаружил то, что искал.

– Похоже, вода опять прибыла, – покачал я головой. – Когда я спускался сюда в прошлый раз, до этого выступа недоставало корпусов десять, а теперь осталось меньше двух.

– Только не говори, что мох, о котором ты говорил, находится теперь там, под водой, – нервно заметил Них.

Так оно и было.

– Ничего, тут его тоже немало, – ответил я и принялся ртом собирать растущую на стене скудную поросль.

Них обиженно бездельничал.

– Слушай, Них, как думаешь, почему мир тонет? – спросил я, сплюнув мох на пол и присев рядом с ним передохнуть.

– Не знаю. Быть может, потому что такова воля Богов. Они создали этот мир, они же и вправе его разрушить.

– Я не хочу гибнуть. Даже по воле Богов, – хмуро возразил я.

– Что делать? – вздохнул Них. – Мир у нас один, другого нет.

– Боги Богами, но ведь и в наших силах как-то решать свою судьбу. Почему бы не попытаться спасти наш мир – остановить потоп?

– И что же, по-твоему, мы можем сделать?

– Например, как-нибудь перекрыть этот тоннель. И другие – те, что с водой.

– Ну ты скажешь – перекрыть!.. Такое разве что Богам под силу, – усмехнулся Них. – А то, что дано Богам, людям не дано!

– Знаю, знаю, – вздохнул я. – И все же… Ведь рано или поздно вода поднимется до жилого уровня, и тогда колонии несдобровать.

– Говорят, такое раньше уже было. Когда-то давным-давно жилые помещения находились гораздо глубже, чем сейчас. Спроси у сказителей, они подтвердят. Когда случилось наводнение, люди просто перебрались повыше. Так что, если даже вода и придет в жилую зону, всегда можно уйти наверх.

– Но ведь когда-нибудь наступит такой момент, что выше станет некуда!

– На наш век хватит. Вода прибывает не так уж и быстро. Чего переживать-то?

– А как же потомки?

– У потомков возникнут проблемы, вот они их пусть и решают.

Какое-то время мы сидели молча.

– Послушай, Них, – наконец сказал я. – Вот ты говоришь: то, что могут Боги, людям не под силу. Так?

– Ну.

– Я знаю, что ты очень любишь бывать у сказителей и слушать древние предания. Разве там не говорится о том, что когда-то именно люди под руководством Богов создали этот мир?

– Да, но в те времена они обладали сверхспособностями, – возразил Них. – Вспомни легенды. Там говорится, например, что люди могли на расстоянии двигать предметы, причем гигантской величины и тяжести! Говорят, наши предки были способны распознавать вещи на большом расстоянии, мгновенно перемещаться в пространстве и даже подниматься ввысь! Именно поэтому предков и называют богоравными.

– Если люди были равны Богам, отчего же мы не такие?

– Кто знает? Сказители говорят, мы чем-то провинились перед Богами, вот они нас и покарали – лишили способностей.

– Что ж наши предки такого сделали?

– Об этом легенды не рассказывают. Говорится лишь, что когда-то мир был иным: светлым, теплым и прекрасным. Потом люди совершили что-то плохое и познали гнев Богов. Те лишили людей сверхспособностей, а мир стал суров и опасен. Почти все человечество погибло! Боги все же сжалились над остатками людей – даровали им Первородную Грязь. Те, кто окунулся в нее, смогли защититься и выжить.

– Похоже на сказку.

– Не веришь? Сам спроси у сказителей!

Мы снова помолчали.

– Конечно, мы не Боги, – нехотя согласился я и поднялся на колени. – И все же я считаю, что и в наших силах многое изменить. Ну а если сидеть без дела, само собой ничего не сдвинется и не решится.

Сказав это, я вернулся к работе. Них, похоже, намек не понял и остался сидеть. Я нагреб довольно приличную кучу мха, такую, что даже засомневался, смогу ли ее поднять наверх.

– Них, а ты и правда веришь, что все эти истории о сверхлюдях – правда? – спросил я.

– Верю, не верю… Да только кто-то же построил подземелья, в которых мы живем. Согласись, ведь это не под силу таким, как мы!

– Быть может, они образовались сами собой? – пожал я плечами. – Вдруг их создала природа?

Признаться, в то время я впервые задумался над такими вопросами. До этого я просто жил и трудился на благо колонии, надеясь когда-нибудь стать полезной частью цепочки, называемой «общество».

– Да хватит тебе уже работать, – одернул меня Них. – Оно тебе надо?

– Но если мы не будем трудиться, как мы сделаем мир лучше?

– Мир был до нас и будет после нас. Трудись не трудись – ничего в нем не изменится.

– Да, но если ты сейчас не выстроишь себе гнездо и не соберешь еды – будешь спать на голой земле и останешься голодным.

– Ты ведь знаешь, что это не так. Всегда найдутся те, кто это сделает за меня, – тихо ответил Них.

Тут я обратил внимание, что он не просто бездельничает. Судя по скрежету камешков – стоит на коленях и раскачивается из стороны в сторону.

– Что ты делаешь? – удивился я.

– Пытаюсь сдвинуть мох на расстоянии, – невозмутимо ответил мой приятель. – Если предки могли это делать, значит, и мы можем научиться. Ведь так?

– По-моему, ты слишком веришь в эти сказки, – заметил я. – Мы живем в реальном мире.

– И все-таки… Представляешь, как спорилась бы работа, если б мы обрели такие способности, какими обладали предки? Лежишь себе, а вокруг все само собой делается!

– Ничего в мире не делается само собой. Если где-то что-то произошло, значит, кто-то или что-то приложил к этому усилие. Ничего не происходит просто так! Хочешь сдвинуть мох? Возьми и сдвинь! – Сказав это, я толкнул головой кусок мха. – Вот и вся магия!

В этот момент часть породы у нас над головами вдруг обрушилась, и прямо на макушку Ниху свалился кусок мха приличного размера.

– Получилось! – радостно воскликнул тот.

– Случайность.

– Вот и нет! Я посылал мысленный сигнал, потому мох и упал!

– Думай, что хочешь, – пробурчал я. – Поползли, пора уже. И так слишком задержались.

Я собрал ртом как можно больше мха и принялся карабкаться наверх.

– А по-моему, получилось, – уверенно сказал Них и, подхватив ртом крохотный пучок, поплелся следом.

Если честно, я в тот момент испытал некоторую зависть. «А вдруг у него и правда получилось? – думал я. – Вдруг мы действительно обладаем какими-нибудь скрытыми способностями, просто с годами разучились их применять?»

С тех пор Них всерьез загорелся желанием обрести способности предков. Впрочем, им двигал единственный стимул – желание увильнуть от работы: обрести таинственные силы, чтобы те делали все за него, пока он дремлет где-нибудь в углу. Чего только Них не перепробовал: старался двигать предметы силой мысли, набил немало синяков при попытке развить сверхскорость, пройти сквозь стену или взлететь, пытался угадывать формы предметов на расстоянии и предсказывать будущее (и всегда ошибался). После всех этих неудачных попыток постигнуть магию предков Них снова и снова полз в Зал Мудрости, где сказители в который раз пересказывали ему предания древних. Те самые легенды, которые сами они выучили у своих предшественников, а те в свою очередь – у своих, и так до незапамятных времен. Я тоже ползал туда вместе с Нихом, но воспринимал эти рассказы не более как сказки.

– Меня просто поражает, с какой легкостью проделывали герои этих рассказов все то, чего я даже чуть-чуть не смог достичь за дни упорных тренировок! – возмущался Них, в очередной раз получая ссадины при попытке оторваться от земли.

Я наблюдал за его потугами с улыбкой, хотя в душе искренне надеялся, что у него хоть что-нибудь да получится. Не зря же он набил себе столько шишек! Конечно, сейчас я осознаю, сколь жалкими были попытки моего приятеля обрести сверхъестественный дар. Но он честно старался! Лишь теперь я понимаю: разве можно научиться жевать, не обретя рта? Них не мог понять, насколько он далек от познания истины, не мог осознать, что роет не в ту сторону. Одним словом, он был просто слеп!

Впрочем, возможно, никто из нас никогда бы и не познал, в чем именно заключается секрет сверхспособностей предков, если бы… не смерть.

3. Смерть

Я не был лично знаком с умершим и даже не знал, какое место он занимал в нашем обществе, потому не испытал никакого сожаления по поводу того, что он оставил наш мир. Все рано или поздно умирают, чтобы уступить место вновь родившимся. Зато его гибель позволила нам, ученикам, побывать на обряде похорон. Мы долго ползли вверх за жрецом, трепеща от благоговейного страха. Ведь именно там, в конце дороги смерти, находились Врата в Мир мертвых. Этого места избегали даже жрецы и приближались к нему лишь во время похорон, чтобы отправить тело умершего за Грань. Постоянно у Врат находились лишь два воина-охранника. Конечно, людей испокон веков пугали мысли о смерти, а точнее – незнание того, что нас ждет там – за Гранью. Однако приближаться к Вратам опасались не только поэтому…

– Какой жуткий жар, – шепнула мне Роха.

Действительно, от Врат исходило сильное тепло. При этом мне казалось, что мир вокруг стал иным, каким-то ярко-красным. Раньше я только слышал о свете, который проникает в город сквозь Врата. Теперь понял, что все эти истории – правда. Ощущение оказалось странное. Ведь мы, жители подземелий, почти всегда пребываем в полнейшей темноте. Свет – не наша стихия.

– Говорят, иногда сквозь Врата из-за Грани в наш мир вторгаются кошмарные монстры, – шепнул Них.

– Какой ужас! – Роха прижалась ко мне.

– Сказки это все, – бесстрашно ответил я, чувствуя, как бешено забилось сердце от близости ее тела.

– А вот и не сказки! – обиделся Них, явно злясь, из-за того что ко мне, а не к нему прильнула девушка. – Мне как-то один воин дал потрогать гигантский шрам на коконе, оставленный одним из таких монстров!

– И ты поверил? – усмехнулся я. – Небось он где-нибудь поранился, а тебя просто решил попугать…

– Тихо, все! – вскричал жрец. – Ритуал начинается!

Несколько жрецов зубами втащили тело умершего.

– Кто-нибудь из молодых хочет помочь? Быть может, кому-нибудь из вас в будущем выпадет предназначение стать жрецом!..

– Нет уж, спасибо. Я лучше здесь побуду, – с дрожью в голосе сказала Роха.

– Я тоже, – с благоговейным трепетом пролепетал Них.

– Это вас так сказки напугали? – Мне самому было жутко, но я не хотел показать этого при девушке. – Трусишки!

И я уверенно направился помогать жрецам. Я вцепился зубами в кокон покойника, и мы поволокли тело к Вратам. У самой Грани жар усилился, он обжигал тело, пропекая прямо через кокон. Мир стал невыносимо ярок. Жрецы заторопились, поспешно подтащили мертвеца к краю и быстро вытолкнули его за Грань. Я услышал, как покойник покатился в бездну: какое-то время был слышен скрежет камней, а затем все стихло.

– Ну вот и все, – объявил один из жрецов. – Теперь давайте возблагодарим Богов. Пусть примут покинувшего нас собрата. В их воле впускать нас в этот мир, в их же воле и забирать. Восславим Богов!..

Он не договорил. В этот момент внезапно обрушилась тьма – нечто большое заслонило свет. Со стороны Врат раздалось злобное жуткое рычание и повеяло зловонием.

– Назад! Все назад! – завопили жрецы.

Все в панике ринулись вниз, в пещеры. Несколько воинов, наоборот, отважно устремились к Вратам. Послышались звуки борьбы. Я же настолько растерялся, что так и остался у Врат, боясь даже шелохнуться от сковавшего меня ужаса. Прямо рядом со мной раздался рык, скрежет разрываемых коконов и удары воинов, которые крепкими лбами пытались вытолкнуть монстра обратно за Грань. Существо сопротивлялось, извиваясь, и время от времени меня касалось его тело – необычно мягкое с резким незнакомым запахом.

– Чего стал? Ползи отсюда! – рявкнул на меня какой-то воин.

Я пришел в себя и ринулся к пещерам. Но не успел. Мой левый бок пронзила боль, и я беспомощно забарахтался в воздухе – существо схватило меня зубами и стало трепать, словно кусок мха. Воины бросились мне на выручку, принялись еще сильнее колотить монстра головами. Это помогло. Чудовище наконец решило покинуть наш мир и выскользнуло во Врата. Правда… за собой оно увлекло и меня!