Текст книги "Шестипалая"

– Сэр, мне кажется, этот разговор сейчас несколько неуместен, – вмешался Блисс. – Такие вопросы в присутствии приезжих обсуждать не следует. Вы, мистер Хадсон, один из нас, но их наши дела не касаются.

– Нет, мистер Джерико имеет к ним самое непосредственное отношение, – возразил Хадсон. – Его избили, лишили свободы и, более того, ранили. Так что у него есть полное право участвовать в нашем разговоре.

– А что, мистер Джерико нас в чем-то обвиняет? – спросил Смит.

– Конечно обвиняю, – ответил Джерико. – Я знаю, что вы на это скажете. Мы здесь совсем ни при чем. Миссис Тейер, поняв, что ее мужу грозит опасность, обратилась за помощью к неизвестным лицам. Люди в масках, которые избивали мистера Джерико, нам не известны. Поскольку я не могу доказать, что это были вы, вы становитесь невинными, словно младенцы. Однако в роще в меня стреляли вы. Или, может быть, это были бойцы не АИА, а какой-то другой, неведомой армии?

– Джефферсон, ты создал в Гленвью отделение АИА, – сказал Хадсон. – Спустя некоторое время ты обратился ко мне за финансовой помощью, и я ее тебе оказал.

– Весьма великодушно с вашей стороны, мистер Хадсон, – сказал Смит. – Однако…

– Джефферсон, – оборвал его старик, – помощь я оказал тебе не потому, что мне нравится цвет твоих волос, твоя манера одеваться, или потому, что у твоих детей хорошие манеры. Я помог тебе, поскольку поверил в цели, которые преследует АИА. Ты объединил жителей нашего городка, так как был твердо убежден, что анархия несет в себе угрозу американскому образу жизни. Ты верил, что наши суды своими решениями сводят на нет усилия полиции, которая старается навести в стране порядок, что законопослушные граждане не могут защитить себя от разбушевавшейся толпы, от грабителей, вандалов, насильников и убийц, заполонивших нашу страну. Вы стояли на страже законности и порядка, чтобы любой житель Гленвью после наступления темноты мог не боясь появиться на улице. Я снабжал вас деньгами, чтобы вы, приобретя на них оружие, могли применить его, когда это будет необходимо. Но вы, как я теперь понял, используете свою организацию совсем в других целях.

– Но вы же согласились на налет, который мы устроили прошлым вечером, – возразил Смит. – Вы им фактически и руководили.

– Да, руководил, – подтвердил Хадсон. – Мы были вынуждены разогнать тех, кто покушался на основы морали, благопристойности и человеческого достоинства. Однако в своих последующих действия вы, Джефферсон, зашли слишком далеко.

– Не понимаю, сэр, почему…

– Вижу, что не понимаешь, – сказал старик. – Тогда придется начать все сначала. Не знаю, что произошло с Линдой Вильямс, поэтому здесь я вас ни в чем не могу обвинять. Хотя и подозреваю, что погибла она по вашей вине. – Неожиданно его голос задрожал. – Мы разогнали собравшихся на представление зрителей, потому что оно было аморальным. Но если эту оправданную акцию кто-то из наших людей намерен использовать в качестве оправдания своей собственной аморальности, тогда всем нам стыд и позор. Если мистера Джерико, который искал пропавшую девушку и заподозрил вас, без суда и следствия избили и лишили свободы, то вы совершили беззаконие, против которого мы призваны бороться. Мы свято верим в неприкосновенность частной собственности, но вы, уподобясь взбунтовавшейся толпе, этот принцип нарушили. Более того, мы вооружились с единственной целью – противостоять тем, кто это оружие неправомерно использует. И что в итоге мы имеем? Полицейский, исполнявший свой долг, убит маньяком, который числился одним из нас. Мы создали организацию, чтобы укрепить дисциплину, а сами ее нарушаем.

– Сэр, в том, что вы говорите, есть доля правды, – сказал Смит, – но…

– Я еще не закончил, – оборвал его мистер Хадсон. – Мне очень хотелось бы узнать, почему вы вторглись в усадьбу моей племянницы и причинили ей материальный ущерб. Ты же и сам, Джефферсон, отлично понимаешь, что ваши рассказы о проводимых там учениях просто бред сивой кобылы. У вас были причины, чтобы собраться во владениях Энжелы, а не использовать для своих военных игр те несколько сот акров леса, которые я вам специально выделил. Может быть, ты, Джефферсон, мне объяснишь? Если ты этого не сделаешь, все отношения с вами я порву. Лишу вас материальной и моральной поддержки. Ну, так что?

В комнате стало тихо. Никто не решался открыть рот.

– Кто-нибудь скажет, чем примечателен для вас сарай, в котором хранится мебель? – спросил Джерико.

Бойцы АИА переглянулись.

– Вы же охраняете его, словно это Форт-Нокс, – добавил Джерико.

Смит облизнул губы.

– На нашей учебной карте военных действий он обозначен как склад оружия, – сказал он. – Поэтому мы его и защищали.

– Снова чушь, – сказал Джерико.

– Думаю, настала пора раскрыть наши карты, – произнес Блисс.

– Очень рекомендую вам это сделать, – сказал мистер Хадсон.

Адвокат вопросительно посмотрел на Смита, а тот в ответ молча кивнул.

– Вам, сэр, следует знать, что пришло время, когда никакой помощи от вас нам уже не требуется, – подчеркнуто вежливо произнес Блисс. – Мы не дети, чтобы выслушивать чьи-то нравоучения. Мы уже в состоянии действовать самостоятельно, следуя своим целям. Мы весьма благодарны вам за ту поддержку, которую вы до сих пор нам оказывали. Но теперь мы можем обойтись и без нее. Скажу вам откровенно: мы, сэр, исполнять ваши указания больше не будем.

Бледная щека старика нервно дернулась. После истории, рассказанной им в машине, я знал, что для него слова адвоката неожиданностью не явились. Где-то в глубине души мистер Хадсон был готов к такому повороту событий.

Переведя взгляд на Смита, он спросил:

– Это так, Джефферсон?

– Извините, мистер Хадсон, – произнес тот в ответ.

– Ну, хорошо, – сказал старик, и на его губах заиграла улыбка. – Итак, вам от меня больше ничего не нужно. Я правильно вас понял?

– Я знаю, о чем вы думаете, сэр, – оставаясь подчеркнуто вежливым, сказал Блисс. – Вы думаете о том, что, перестав жертвовать на нужды больницы, библиотеки и на развитие предпринимательства, вызовете скандал в масштабе всего Гленвью. Но нас это никак не заденет. Мы…

– Заткнись, Джо! – прервал его Смит.

Улыбка на лице мистера Хадсона стала еще шире.

– Мне пора спать, – сказал он. – Спокойной ночи, джентльмены.

Старик круто развернулся и в сопровождении меня и Джерико вышел на улицу.

Возле нашего пикапа я увидел старый «роллс-ройс» с Кингстоном за рулем. Хадсон остановился и, обернувшись к нам, сказал:

– Я думаю, мне следует поговорить с Энжелой. Пусть она знает, что я к событиям этой ночи никакого отношения не имею. Кроме того, мне хотелось бы самому взглянуть на тот злополучный сарай. Джентльмены, я могу поехать в вашей машине?

– Да, конечно, мистер Хадсон, – ответил Джерико.

– Тогда, будьте добры, скажите Кингстону, что мы едем к Энжеле. Пусть он следует за нами.

Я передал шоферу распоряжение мистера Хадсона и сел на заднее сиденье, после чего мы тронулись в путь в сторону горы Гленвью.

– Врасплох они вас своими речами явно не застали, – заметил старику Джерико.

– Но я не собираюсь запираться в кабинете и пускать пулю в лоб, – ответил мистер Хадсон. – Вас они ничем не удивили?

– Вы имеете в виду их готовность обходиться без вашей поддержки?

– О ваших финансовых делах, мистер Джерико, мне ничего не известно, но о том, как обращаются с деньгами Джефф Смит, Джо Блисс и остальные, я прекрасно знаю. Они привыкли ежегодно тратить по миллиону долларов на нужды «А.И.А.» и будут это делать даже после моей смерти. Остановиться они уже не могут. Поэтому мне не понятно, почему перспектива остаться без этих средств их нисколько не испугала. Как вы думаете?

– Возможно, они нашли себе нового спонсора? – повернувшись вполоборота к Хадсону, произнес Джерико.

– Так или иначе, но деньги они где-то нашли. Поэтому и держались так независимо. Интересно, кто их теперь будет спонсировать?

Джерико молча вел машину, пока мы не достигли подножья холма.

– Мистер Хадсон, кто вам рассказал о готовящемся представлении? Джо Блисс? – спросил он.

– Да.

– Видимо, он не жалел красок, раз вы тут же приехали.

– Он сказал, что если мы сразу же не приедем, то он за последствия не ручается. И убедил меня.

– Вчера им требовалась ваша санкция, а сегодня вы им уже не нужны, – объяснил Джерико. – Это наводит меня на кое-какие мысли.

Старик повернулся к Джерико и, прищурив глаза, спросил:

– Мысли о том, что они за последние двадцать четыре часа сильно разбогатели?

– Да, именно так, – ответил Джерико.

– Но в Гленвью нет никого, кто бы располагал такими средствами, как у меня, кроме Энжелы, – сказал Хадсон.

Джерико искоса взглянул на старика.

– Она и в самом деле такая богатая? – осведомился он.

– Моя сестра, ее бабушка, и я вместе вели дела. Я имею в виду финансовые, – ответил Хадсон. – Я вкладывал ее и свои деньги в одни и те же проекты. После смерти сестры я стал осуществлять контроль над всей недвижимостью, которую она оставила своей дочери, матери Энжелы. И сейчас, когда вся эта собственность перешла к Энжеле, я продолжаю это делать. Так что если каждый из нас обратит свои капиталы в золотые слитки, количество их получится одинаковым. Да, Энжела способна обеспечивать Гленвью, как я, но поверить, что она могла предложить свою помощь Джеффу Смиту…

– Именно к чему-то подобному я и веду, – сказал Джерико.

– Это было бы мне во много раз тяжелее, чем просто получить отставку, – сказал мистер Хадсон и, задумавшись, прищурил глаза. – Да, вот Блисс долгое время вился возле нее, как кобель вокруг сучки. Возможно, ему удалось убедить Энжелу стать их спонсором. Она женщина молодая, ей нужен мужчина. Короче говоря, она могла сделать ему такой подарок.

– А вот на этот счет у меня большие сомнения, – возразил Джерико. – Дело в том, что сегодня я стал свидетелем их последнего разговора. Энжела порвала с ним.

– Рад это слышать, – сказал мистер Хадсон. – Джо – хороший юрист, но чертовски честолюбив. Не хотел бы я, чтобы он стал моим родственником.

Мы миновали каменные ворота и поехали по петлявшей среди берез асфальтовой дороге. Позади нас светились фары старого «роллс-ройса».

– Итак, в Гленвью вновь тишь и благодать, – сердито произнес Джерико. – Тейера никто не заподозрит в умышленном убийстве Краули, а виновных в смерти Линды, поскольку та сама наложила на себя руки, естественно, нет. Того, что хранилось и так тщательно охранялось в сарае, уверяю вас, там уже нет. Ваши разговоры о морали и дисциплине, мистер Хадсон, их стали утомлять. И все потому, что они почувствовали запах денег! Игра, которую вы вели, по их мнению, закончилась, и вы в ней проиграли.

Старик слушал Джерико поджав губы.

– У нас с вами, Джерико, разные взгляды на жизнь, – произнес он. – Я верю в то, что мы обязаны сами защитить наше общество от анархии и произвола экстремистов, защитить собственность, поскольку полицейские уже не способны это сделать, – действующие в нашей стране законы связывают их по рукам и ногам. Но я заверяю вас, что не отступлю ни на шаг от этих целей. Меня, мистер Джерико, использовали, и я хотел бы знать для чего. Я не тот человек, чтобы служить кому-то дойной коровой, и не хочу, чтобы те, кто причинил мне зло, остались безнаказанными. Как бы мне хотелось видеть в вас, мистер Джерико, своего сторонника.

– Можете на меня положиться, мистер Хадсон, – ответил Джерико. – У меня к бойцам АИА свой счет…

Перед тем как появиться в гостиной миссис Драйден, Чарльз Хадсон приосанился и напустил на себя надменный вид. В комнате мы застали Энжелу, Никки и Слима Солтера. Солтер дошел как раз до той кондиции, до которой ему и следовало дойти к половине одиннадцатого вечера. До полной отключки ему было еще далеко. Он, как обычно, полулежал в кресле с высокой спинкой, положив ноги на кофейный столик, а напротив него на софе сидели девушки.

Завидев нас, Солтер помахал нам рукой, в которой держал стакан, и пьяным голосом произнес:

– Приветствую вас. Жаль, что я не в состоянии встать и преклонить пред вами колени. Мистер Хадсон, вы пришли добровольно или в качестве пленника нашего викинга?

Хадсон пропустил его слова мимо ушей – его бесцветные глаза были устремлены на поднявшуюся с софы Энжелу. Я смотрел на дядю и внучатую племянницу и думал, сколько же у них все-таки общего: та же прямая осанка, тот же горделивый взгляд…

– Энжела, я хочу тебе кое-что объяснить, – произнес старик. – Дело в том, что к сегодняшнему вторжению в твою усадьбу людей из АИА и их бесчинствам я никакого отношения не имею. О них мне стало известно от навестившего меня мистера Джерико. Обещаю тебе, виновные понесут наказание.

– Боже, чудеса начались! – буркнул Солтер и отхлебнул из стакана.

– Спасибо, дядя Чарльз, – поблагодарила старика Энжела. – Трудно было поверить, что вы позволили своим людям стрелять в нас, рубить мои деревья и… и Бог знает что еще.

– Это не мои люди, – сказал мистер Хадсон. – Джерико и Гэллам могут подтвердить, что я с ними навсегда порвал. Но вот, дорогая, о чем я хочу тебя спросить… – Старик прищурил глаза и продолжил: – Эти ребята из АИА, случайно, не стали теперь твоими?

– Дядя, что вы такое говорите! – возмутилась Энжела.

– Вашему дяде они только что заявили, что ни в его моральной поддержке, ни в финансовой больше не нуждаются, – сказал Джерико. – Мистер Хадсон говорит, что вы единственная в Гленвью, кто мог бы занять его место спонсора.

– Какая чушь! – воскликнула Энжела.

– Дорогая, может быть, ты упустила шанс купить по дешевке целую армию, – с подчеркнутой медлительностью произнес Солтер.

– Заткнись, Слим, – сказала ему Никки.

– Кстати, вы Майка не видели? – спросил Джерико.

– Он здесь не появлялся, – ответила миссис Драйден.

– Энжела, я хочу, чтобы ты меня правильно поняла, – сказал старик. – Я объединился с Джерико, или он со мной, чтобы окончательно выяснить, что здесь происходит. Возможно, что нам будет грозить опасность. Произошла переоценка ценностей, и теперь в Гленвью заправляют безответственные люди. Я подозреваю, что как только мы начнем свое расследование, то сразу наткнемся на их отчаянное сопротивление.

– Энжела, у вас есть ключ от сарая, в котором хранится мебель вашей свекрови? – спросил Джерико.

– Есть. Он висит на дощечке в кладовке, – ответила миссис Драйден.

– Я сейчас его принесу, – проговорила Никки и быстро вышла из гостиной.

– Не понимаю, что вы надеетесь там найти, – сказала Энжела.

– Я – уже ничего, – заявил Джерико. – Просто то, что в нем было, могло бы пролить свет на все, что здесь происходит.

– Все равно не поняла, – ответила Энжела.

Джерико достал из кармана трубку и стал набивать ее табаком из клеенчатого кисета.

– Позвольте мне поделиться с вами своими соображениями, – сказал Джерико. – Я долго думал над тем, что творится вокруг нас, пока не убедился окончательно в правильности своих предположений. Итак. Имеется нечто, назовем его «икс», что стоит огромных денег. Не поверите – несколько миллионов долларов! Оно попало сюда нелегально или находится под запретом. Принадлежит это «икс» верхушке «Армии Истинных Американцев»: Смиту, Блиссу и некоторым другим. Мистера Хадсона среди них нет, поскольку он придерживается хотя и несколько странных, но все же принципов. Это ценнейшее нечто надо было где-то спрятать, и для его хранения выбрали заброшенный сарай, расположенный на территории усадьбы миссис Драйден. Вы понимаете, что все, о чем я вам говорю, только мои догадки.

Джерико раскурил свою трубку и затянулся. Через секунду его ярко-рыжую голову обволокло облаком ароматного сизого дыма.

– Опять же предполагаю, что доставка этого нечто планировалась в какое-то определенное время, – продолжил Джерико. – Думаю, вчера вечером, в то время, когда в усадьбе миссис Драйден устраивалось представление. Неожиданно для бойцов АИА на территории усадьбы собралось много людей. План оказался под угрозой срыва – кто-то из гостей Энжелы и зрителей мог невольно стать свидетелем их махинаций. У парней из армии возникла серьезная проблема, поскольку отменять доставку «икс» было уже поздно. Скажем, машина с грузом находилась в пути, и перехватить ее по дороге возможности не представлялось. Или по какой-либо причине этот предмет должен был быть завезен в Гленвью в тот вечер или уже никогда. Кто-то очень смекалистый, я подозреваю – Джо Блисс, быстро сообразил, что надо сделать. Он звонит мистеру Хадсону, человеку принципов, и сообщает, что миссис Драйден с помощью нью-йоркских хиппи устроила оргию. Что зрители катаются по полу, лапают друг друга, а на сцене стоит голая женщина. От такой новости волосы на голове мистера Хадсона, естественно, встают дыбом, и он командует своим бойцам: «Все на баррикады! Защитим наши нравы! Прекратим это омерзительное зрелище!» В результате во владение миссис Драйден вторгаются налетчики, представление срывается, зрители разъезжаются по домам и путь для загадочного нечто свободен. Доставка состоялась. Улавливаете смысл?

Джерико обвел нас сияющим взором.

– Я уже сказал вам, что меня использовали, – произнес мистер Хадсон. – Предположим, что вы правы в своих догадках. Почему же тогда вы сказали, что мы в сарае ничего, кроме старой мебели, не найдем? Ведь груз в него завезли.

– Потому что они его оттуда убрали, – ответил Джерико. – Вы не поняли почему? События стали разворачиваться не так, как они рассчитывали. Оррин Тейер им все испортил. Он завяз в деле с Линдой Вильямс. Возможно, он рассказал нам правду. Она могла под действием наркотика соблазнить его. Так или иначе Тейер влип. Линда пропала, и тут появляются ее дотошные друзья: Гэлли, Майк Райан и я. Нам удалось убедить лейтенанта Краули начать поиски, и Тейер, увидев его возле своей конюшни, запаниковал и застрелил полицейского. На беду я оказался приятелем полковника Ветингтона, на помощь которого мы, приступая к розыскам, очень рассчитывали. Стоило полковнику санкционировать официальное расследование, как целый отряд полицейских заявился бы в усадьбу Энжелы. И рано или поздно в их поле зрения попадет тот самый сарай, в котором находилось это нечто.

Именно поэтому деятели АИА так старались избавиться от Гэлли, Майка и меня. Но у них ничего не получилось. Правда, им удалось на какое-то время обезвредить меня, но тут в Гленвью вернулись Майк и Гэлли. Тогда они решились на новую уловку – устроить тактические учения по отработке приемов ведения партизанской войны. В результате мы фактически стали их пленниками. Пока мы, боясь выйти на улицу, сидели в доме, груз переправили в другое место. После этого осада с дома миссис Драйден была снята, снайперы исчезли, заработал телефон. Нам предоставили возможность свободно передвигаться. Конечно, теперь мы никакой опасности для них не представляли – Линду с помощью прибывших полицейских мы уже нашли. Они спрятали сокровище, да так надежно, что с мистером Хадсоном можно было уже не считаться. В его поддержке они больше не нуждались – у них имелось то, что сулило им большие деньги.

– Хоть вы и опираетесь на реальные факты, но это всего лишь ваши догадки, – заметил мистер Хадсон.

– О многом в этой жизни можно только догадываться, – ответил Джерико. – Сейчас я сделаю еще одно предположение и знаю, что не ошибусь: Никки, вернувшись к нам, скажет, что ключа от склада в кладовке нет. На сто процентов уверен, что он у членов АИА, и выкрал его Джо Блисс, который постоянно здесь крутился. Энжеле могло понадобиться что-нибудь из мебели умершей свекрови, к примеру, туалетный столик или что-либо еще, и тогда то, что они так тщательно прятали, было бы обнаружено.

Джерико оглянулся на дверь, на пороге которой появилась взволнованная девушка.

– Ну что, Никки? Ключа нет. Верно? – спросил он.

– Я долго его искала, – ответила Никки. – Думала, что его по ошибке повесили на другой гвоздь. Перебрала все ключи, но его не нашла.

– В таком случае нам придется сломать замок, – сказал Джерико.

Энжела и Никки покинули гостиную и вскоре вернулись с карманными фонариками. Солтер по-прежнему сидел в кресле.

– К сожалению, я вам не помощник, – сказал он. – Из-за этого дьявольского рома я не способен ориентироваться на местности, тем более в лесу. В любом случае вам от меня никакого толка не будет. Лучше я здесь посижу и помечтаю о гуманизме, красоте, любви и покое.

Мы вышли на улицу. Мистер Хадсон остановился у своего старого «роллс-ройса» и знаком велел нам подождать.

– Кингстон, открой, пожалуйста, багажник, – попросил он шофера.

Тот обошел старинный автомобиль, подошел к багажнику и, повернув в его замке ключ, поднял крышку. Старик включил фонарик и осветил им содержимое багажника. Там лежали шесть автоматических винтовок.

– Неприкосновенный запас, – пояснил мистер Хадсон. – Выбирайте любую, мистер Джерико.

Джерико взял одну из винтовок и бережно прижал к груди.

– Такая против АИА самое оно, – сказал он. – Ну что, тогда мы можем идти.

Мы прошли по дороге несколько метров, и тут я услышал, как старик с легкой иронией в голосе неожиданно произнес:

– Мистер Джерико, я несколько удивлен. Вы противник того, чтобы АИА в целях самообороны имела собственное оружие, а сами, когда возникли чрезвычайные обстоятельства, с большой охотой взяли в руки винтовку.

Джерико резко остановился, посмотрел на свою винтовку, затем на мистера Хадсона и усмехнулся.

– Могу ответить вам только одно, сэр, я не человек принципов, – сказал он.

Пресловутый сарай оказался обычным, ничем не примечательным строением, длинным и с небольшим чердачным окном посередине крыши. Его массивная дубовая дверь запиралась на автоматический «американский» замок. Сбоку была еще одна большая двустворчатая дверь, которую, судя по вьющемуся по ней плющу, никто уже давно не открывал.

– Его построили для сельскохозяйственных машин: тракторов, косилок и тому подобного, – пояснил нам мистер Хадсон. – Но держать технику так далеко от дома было не совсем удобно. Поэтому ее отсюда убрали и долгие годы сараем не пользовались.

Джерико тщательно осмотрел дубовую дверь и сказал:

– Чтобы проникнуть внутрь, потребуется копер.

В стенке сарая слева от двери имелось окно, и Джерико, подойдя к нему, разбил его прикладом винтовки. Убрав из оконной рамы острые осколки стекла, он пролез в нее и через несколько секунд открыл нам дверь изнутри. Мы с Хадсоном вошли в сарай и поводили вокруг себя включенными фонариками. Все пространство занимала мебель, и только при входе была небольшая свободная площадка. Мебель стояла так плотно, что добраться, к примеру, до стены, не сдвинув при этом шкаф или стол, возможности не представлялось.

Джерико посветил фонариком на пол. На тонком слое серой пыли, покрывавшей пол, четко выделялся темный квадрат и много совсем еще свежих следов.

– Ну что вам на это сказать? – задумался Джерико. – То, что здесь еще недавно находилось, могло уместиться в небольшом ящике.

– Да, здесь явно кто-то до нас побывал. И совсем недавно, – заметил мистер Хадсон.

– Несомненно. Могу поспорить, этот предмет на учебной карте АИА помечен не был. Но они заходили сюда и унесли с собой нечто очень ценное.

С улицы донесся встревоженный голос Никки:

– Энжела! Энжела! Где ты? Энжела!

Джерико выскочил из сарая.

– Что случилось? – осветив побелевшее лицо девушки фонариком, спросил он.

– Я хотела осмотреть сарай снаружи. Обошла его, а когда вернулась, Энжелы здесь уже не было, – ответила Никки и, повернувшись к лесу, крикнула: – Энжела!

Затаив дыхание, мы напрягли слух, но не уловили ни звука.

– Странно, – сказала девушка. – Не могла же она пойти домой, не предупредив нас, – задумчиво продолжала Никки. – Может… может, это снова ЛСД?

– Нет. Если бы Энжела приняла наркотик, мы бы сразу это заметили по ее поведению.

– Не следовало оставлять ее одну, – сказала девушка. – Но я не думала…

– Но это уже не важно, – прервал ее Джерико и стал вглядываться в темный лес, надеясь заметить в нем хоть какое-то шевеление.

Вышедший из сарая мистер Хадсон остановился рядом со мной. Неожиданно он качнулся и, чтобы удержаться на ногах, ухватился за мою руку. Он весь дрожал.

– Им известно, что дороже Энжелы у меня никого нет, – хрипло произнес он. – Как же я сразу не догадался, что они возьмут ее в заложницы! Ну, что мы здесь стоим? Лучше вернемся в дом, мистер Джерико. Они наверняка будут туда звонить и ставить нам ультиматум.

– Вы что, не будете ее искать? – возмущенно спросила Никки.

– В такой темноте мы ее не отыщем, – ответил Джерико. – Пробродим до утра и все равно без толку. Единственное, чего я не могу понять: почему они наблюдали за сараем? Ведь то, что им было нужно, они уже унесли. Все шито-крыто, а они почему-то снова решили заявить о себе. Зачем им новые проблемы? Они же спокойно могут забыть о вашем существовании, мистер Хадсон. Ничего не понимаю.

– Нам лучше пойти домой, – сказал старик. – У Энжелы нет врагов. Они хотят использовать ее, как до этого использовали меня.

Спина старика была уже не такой прямой, как раньше. Он тяжело опирался на мою руку.

Мы пошли через темный лес к дому. Никки время от времени звала Энжелу, и мы каждый раз останавливались, прислушиваясь. Но в лесу стояла тишина, которую изредка нарушало хлопанье крыльев ночных птиц и далекое уханье совы.

Когда мы вернулись, Солтер все еще полулежал в кресле со стаканом в руке.

– Никто не звонил? – спросил его Джерико.

– Нет. Блаженная тишина, – ответил Солтер. – А где Энжела?

– А я надеялся, ты нам скажешь, – сурово произнес Джерико.

– Как это? Откуда я могу знать, где Энжела? Она же с вами пошла.

– Энжела пропала. В лесу, – ответила Никки.

Солтер убрал с кофейного столика ноги и попробовал подняться. Встал он с большим трудом и, покачиваясь из стороны в сторону, в упор посмотрел на Джерико.

– Откуда мне знать, где Энжела? – снова спросил парень.

– У тебя под рукой был телефон, – сказал Джерико. – Подозреваю, что ты позвонил кому-то из АИА и сообщил, куда мы пошли. Солтер, ты тоже за нами шпионишь? Ты у них что, в качестве осведомителя?

То, что произошло потом, выглядело довольно комично. Солтер, пытаясь ударить Джерико, взмахнул сжатой в кулак рукой, но тот, перехватив ее, резко вывернул вниз. Не удержавшись на ногах, тощий парень рухнул на кофейный столик, перекатился через него и упал на пол, широко раскинув ноги.

Не пытаясь подняться, он лежал, похожий на груду костей, и щурил на Джерико свои злые глаза.

– Ты, тупая деревенщина, ты что, не понимаешь, что против Энжелы я никогда не пойду? Я же только благодаря ей и существую. Она единственная, кто верит в мой талант, в мое блестящее будущее. Как долго еще этот старый ублюдок будет вешать тебе на уши лапшу? Неужели ты не соображаешь, что этот спектакль он устроил для тебя? Как же, Чарльз Хадсон резко изменился. Бред, да и только! Он же тебя дурачит. Так что где Энжела, лучше спроси у него!

Я почувствовал, как рука старика впилась мне в локоть.

– Да, наверное, я это заслужил, – тихо сказал мистер Хадсон.

– То, чего заслужил, ты уже не дождешься, – прохрипел Солтер. – Смертью тебя не запугать, ты слишком стар. И сам скоро помрешь…

– Так мы Энжелу не найдем, – прервала его Никки. – Боже мой, сколько же можно говорить и ничего не делать!

– Думаю, нам надо ехать к Джефферсону Смиту, – сказал Джерико.

Он подошел к лежавшему на полу Слиму и поставил его на ноги. На лице парня заиграла глупая улыбка.

– Если бы ты не перехватил мою руку, я бы тебе здорово врезал, – гордо произнес он и, шатаясь, направился к буфетной стойке.

– Я считаю, что мы все должны оставаться в доме и ждать от них звонка, – заявил мистер Хадсон.

– Ожидание – это как раз то, что у меня получается неважно, – ответил Джерико. – Оставайтесь здесь, сэр, а я еду к Смиту.

– Что вы собираетесь делать?

– А что я могу сделать, кроме как спросить: на каких условиях они освободят вашу племянницу? – грустным голосом произнес Джерико.