Текст книги "Стоя в чужой могиле"

21

После совещания в душном кабинете Пейджа Ребус поспешил на улицу выкурить сигарету. Он набрал номер Нины Хазлитт, но та не ответила. Он находился на парковке – практически невидимый для вездесущих журналистов. В памяти почему-то всплыли татуировки на пальцах Томаса Робертсона. Они в деле не упоминались, и Ребус решил, что Робертсон, очевидно, обзавелся ими в тюрьме. Когда исчезла Салли Хазлитт, Робертсону не было и двадцати, хотя это не означало, что он чист. Зоуи Беддоус исчезла незадолго до того, как он напал на девушку у ночного клуба. Это нападение было жестоким и глупым – его сразу же задержали люди, которые находились поблизости и услышали крики. Неужели такой человек мог убить четырех женщин, не оставив никаких следов? Ребус сильно сомневался в этом. Но все-таки Робертсон мог быть причастным к исчезновению Аннет Маккай. Увидел ее, напал, оставил где-то тело. Бывают и совпадения – та же дорога, фотографии, посланные с мобильников. Ему вспомнилась песня «Связь» – не в аранжировке «Стоунз», а кавер группы «Монтроуз». Он купил их альбом, решив, что они местные, но те оказались американцами. Связь против отсутствия связи. Случайные события, объединенные лишь материнской волей. Телефон зазвонил, как по заказу, и он поднес его к уху.

– Слушаю.

– Извините, – ответила Нина Хазлитт. – Мне пришлось выйти наружу. В библиотеке не жалуют телефоны.

– Занимаетесь своими изысканиями?

– Да.

– Но вам хватило времени поговорить с Би-би-си?

– Вообще-то, это было новостное агентство. Видимо, они передали информацию туда.

– Все то, что вы им сообщили, могло исходить только от меня.

– Ой. – Она помолчала немного. – У вас будут неприятности?

– А вам не все равно?

– Но… конечно же нет.

– Что-то я сомневаюсь, Нина.

Он ждал ответа, но слышал только дорожный шум на Джордж-IV-Бридж.

– Знаете, что я вынес из вашей книги? – осведомился он. – Я начал ее читать. Многое из того, во что люди верили, обернулось обычными выдумками.

– Можете потешаться надо мной сколько угодно, Джон, и не думайте, что вы первый.

– Я вовсе не потешаюсь.

– Вам кажется, что я сочиняю. – Она помолчала и продолжила: – У меня нет для этого времени. Через час агентство берет у меня интервью. Все должны быть в курсе происходящего, Джон. Кто-то знает, что случилось.

– Я на вашей стороне, Нина.

– Идите вы к черту – не нужен мне никто на моей стороне! Я худо-бедно протянула много лет без всякой помощи таких, как вы… – Она перешла на крик и в итоге сорвалась.

– Нина?

– Простите, не хотела. – Она глубоко вздохнула, беря себя в руки. – Вы знаете, что я не хотела.

– Забудем об этом.

– Если вы против того, чтобы я с ними говорила, так и скажите.

– Старший детектив Пейдж вот-вот выступит с заявлением для прессы. Послушайте, что он скажет, а там уже сами решайте. Договорились?

– Договорились.

– Вы по-прежнему намерены остаться на ночь?

– Передумала. Уезжаю шестичасовым поездом. – Она выдержала паузу. – Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем говорить с этим журналистом. Надеюсь, вы все еще мне доверяете.

– Поживем – увидим.

– Вы обещали, что я первая узнаю, Джон. Я исхожу из того, что вы всегда держите слово.

– Передайте привет вашему брату.

– Надеюсь, мы еще увидимся, Джон. Не забывайте звонить.

Он отключился.

Он вернулся в кабинет – ни Пейджа, ни Кларк на месте не было. Ребус подошел к столу Кристин Эссон и спросил, не хочет ли она кофе.

– Я не пью кофе.

– Чай?

Она покачала головой:

– Горячая вода – вот что я люблю. Видели бы вы, как на меня смотрят в кафе.

Он приготовил себе кофе, а ей принес ее любимое питье.

– За вами выгодно ухаживать.

На мониторе у нее снова был «Твиттер».

– Как эта штука работает? – спросил он, придвинув стул.

Она показала, и он попросил выложить фотографию с телефона Салли Хазлитт.

– В «Твиттере», «Фейсбуке», на «Ютьюбе» – где только можно.

– Нет проблем, – сказала она. – И какой дать текст?

– Нам нужно знать, где сделали снимок. Больше ничего.

– Что-нибудь еще?

Ребус на секунду задумался, потом кивнул.

– Я могу посмотреть, как Сладкий Пирожок[42]42
  Название одной из песен группы «Лед зеппелин».


[Закрыть] будет просвещать чернь?

Она недоуменно посмотрела на него.

– Встречу Пейджа с прессой, – пояснил Ребус.

– Легко, – сказала Эссон.

– Со звуком, если не трудно.

– Конечно. – Она помолчала, прищурилась. – Сладкий Пирожок?

– Пейдж и Плант[43]43
  Джимми Пейдж и Роберт Плант – участники группы «Лед зеппелин».


[Закрыть], – сказал Ребус и добавил при виде выражения на ее лице: – Не берите в голову. Устройте мне эту трансляцию, ладно?

22

Ребус провел ранний вечер за чтением книги, которую ему подарила Нина Хазлитт. Он выбирал в основном шотландские главы, глотал истории про каннибалов, оборотней, ведьм и монстров. Когда зазвонил домофон, сообщая, что прибыл гость, Ребус подошел к окну. Фигуру он разглядеть толком не смог, но это был явно не Кафферти. Его телефон разразился трелью – пришла эсэмэска. От Кларк.

«Ты меня впустишь или нет?»

Ребус вышел в коридор и нажал кнопку рядом с интеркомом. Открыв дверь квартиры, он услышал, как Кларк распахивает входную внизу. Выйдя на площадку, он свесился через перила.

– Что с тобой случилось после пресс-конференции? – крикнул он.

– Вызвали к главному констеблю. Он тоже хотел, чтобы его ввели в курс дела.

Она быстро преодолела два лестничных пролета. Он знал, что она бывает в спортзале. Или бывала в прошлом. – Все еще занимаешься джоггингом? – спросил он.

– Иногда, по выходным – никаких особых нагрузок. – Она заглянула в квартиру через плечо Ребуса. – Мне ждать приглашения или?..

Ребус помедлил секунду, потом пригласил ее внутрь. Они вошли в гостиную, и он спросил, не хочет ли она выпить.

– Нет, не хочу, – отказалась она.

– Просто зашла проведать?

Она пожала плечами, словно пребывая в рассеянности. – Фотография с телефона Аннет Маккай вывешена.

– Хорошо, – сказал Ребус. – Теперь остается ждать, когда кто-нибудь узнает место. – Он помолчал. – Ты собираешься мне что-то сказать.

– Пока мы были на Феттс-авеню, там объявился Малькольм Фокс.

– Да ну?

– Как ты догадываешься, он не обрадовался, узнав, что я говорила с тобой.

– По-моему, он не из тех, кто способен чему-то радоваться.

– С Джеймсом он тоже перекинулся парой слов. Спросил, почему тебя прикомандировали к делу Маккай.

– Хочет меня отстранить?

– Не уверена.

– Но Пейдж теперь как минимум считает меня еще большим геморроем, чем прежде?

– Пришлось за тебя побороться.

Она села на подлокотник дивана, словно показывая, что не собирается надолго задерживаться. На полу у кресла лежала книга, и Кларк изогнула шею, чтобы прочесть название.

– «Мифы и колдовство»?

– И бабушкины сказки, – добавил Ребус. – Так тебе удалось убедить своего босса?

– Думаю, да.

– Пришлось прибегнуть к женским чарам?

Она холодно взглянула на него.

Прости, – извинился Ребус. – Все дело в том, что он манекен с витрины, и мы оба это знаем.

– Никакой он не манекен. Ты видишь то, что хочешь увидеть. Тебе хоть один старший по званию нравился?

– Множество. – Ребус помолчал и добавил: – В прежние времена.

– Но сейчас не прежние времена, Джон. И Джеймс знает свое дело. Ты видел, какую команду он собрал. По-твоему, они не хотят работать?

– Хотят, – был вынужден согласиться Ребус.

– Может, они не делают того, что должны?

– Нет, – признал он.

– Так в чем дело?

– Пейдж – хороший парень. Вот что ты хочешь сказать…

Но ее внимание привлекла большая карта Шотландии на стене над обеденным столом. Дорога А9 была выделена красным маркером.

– Собирался ее снять, – сказал Ребус.

Кларк направилась к карте, глядя не на нее, а на три больших пакета.

– Не успел убрать, – небрежно объяснил Ребус, но провести ее не сумел.

Она вытащила несколько листов бумаги из первого пакета.

– Ты сделал копии, – констатировала Кларк. – Все те документы, что ты принес в офис…

– Не все, – возразил Ребус. – Только официальные протоколы и заявления. Вырезки из газет я не стал копировать.

– Господи Иисусе, Джон.

– Ты же знаешь, что творится в офисе, Шивон. Я привез коробки, но их еще не открывали.

– Может, ты не заметил, но мы были немного заняты.

– Ты хотела найти нам какую-нибудь комнату для работы.

– И найду, как только выдастся время. – Она помолчала. – Но речь не о том. Ты сделал копии, прежде чем привезти коробки. Ты не собирался выпускать их из рук. Во всяком случае, насовсем.

– Мне бывает скучно, Шивон. За чтением убиваю время…

Она опять посмотрела на него:

– Вот такие дела – предел мечтаний для «Жалоб».

– Пусть сначала узнают.

– А почему ты думаешь, что они не узнают?

Ребус пожал плечами:

– Я всегда так работал, Шивон, тебе это известно.

– Как и то, что люди, с которыми ты работал, долго в полиции не задерживались. Помнишь Брайана Холмса и Джека Мортона? – Она увидела, как потемнело его лицо. – Ладно, извини, это удар ниже пояса.

– Не называл ли тебе Фокс эти имена во время вашей милой беседы?

– Он охотится на тебя, Джон. Он даже домой ко мне приходил.

– Когда?

– Вчера вечером. Предупреждал меня, говорил, что я должна быть на его стороне, а не на твоей.

Она принялась засовывать листы бумаги обратно в пакет, потом спросила, видел ли он интервью Нины Хазлитт.

– Его передавали по телевизору?

Кларк покачала головой:

– В Интернете для какого-то новостного агентства.

Она поблагодарила нас за все, что мы делаем.

– Мило с ее стороны.

– Она хорошо держится перед камерой. Ни тени безумия.

– Она небезумна.

Но, говоря это, Ребус помнил последний разговор с Ниной, когда та оказалась на грани истерики.

– И все-таки ее нужно держать в узде, если только это возможно.

– А я как раз подхожу для такого дела? Это ты придумала или Пейдж? – Ответа Ребус не дождался. – Это он тебя прислал? – Он подошел к окну и оглядел улицу. – Он что – в машине ждет? Какая у него машина?

Он увидел «БМВ» – автомобиль был припаркован во втором ряду ярдах в двадцати от дома Ребуса. На водительском месте кто-то сидел.

– Почему не привела сюда? Побоялась, что в его присутствии твое женское обаяние будет иметь меньший эффект?

Она смерила его недовольным взглядом:

– Это была моя идея, Джон. А если бы я его привела, то он бы уже снял тебя с дела. – Она показала на пакеты. – Он бы не пересек порог.

Она на секунду закрыла глаза. Телефонная трель известила о прибытии эсэмэски на ее мобильник.

– Это наверняка он, – пробормотал Ребус. – Недоумевает, почему ты так долго.

Кларк прочла текст и повернулась к двери.

– Увидимся утром, – тихо сказала она.

– Он довезет тебя до дома или вернетесь к нему?

Она не ответила на его хамство и молча вышла. Ребус остался у окна. Он видел, как она покинула дом и направилась к машине. Когда Кларк приблизилась, фары зажглись и выхватили ее из темноты, как освещает прожектор актрису. Пассажирская дверь отворилась и захлопнулась; машина оставалась на месте, пока они объяснялись, затем поползла по Арден-стрит к перекрестку, миновав дом Ребуса. Водитель и пассажир смотрели перед собой. Он усилием воли побуждал Кларк поднять глаза, но та не шелохнулась.

Ты проделал это с обычным твоим обаянием и изяществом, Джон, – пробормотал он себе под нос.

Шивон Кларк застряла между Пейджем и Фоксом, и Ребус видел, как она мучается.

Как он ее мучает.

Хороший работник, готов к повышению, все течет ровно – и тут появляется Джон Ребус. Даже ботинки не потрудился вытереть, повсюду наследил и не заметил.

Неплохо вышло, Джон.

Он закурил сигарету, налил себе виски – остановился, когда стакан наполнился до половины. Потом уселся за обеденный стол, вперился взглядом в дорожную карту. Спустя какое-то время стакан уже нуждался в доливе, а пепельница – в опорожнении. Он вдруг понял, насколько пусто в его комнате без музыки, но не мог подобрать пластинку под нынешнее настроение. Он подумал, не позвонить ли ему Шивон Кларк, не извиниться ли за все. Или эсэмэску отправить – коротенькую и дружескую. Но вместо этого он уселся в кресло с книгой Нины Хазлитт. Не было никаких змей под Эдинбургом, никакие монстры не плавали в Лох-Нессе. Все это предрассудки и простая человеческая потребность в объяснениях, ответах, обоснованиях.

Когда его глаза начали смыкаться, он решил, что так тому и быть. Всего-навсего очередная ночь, когда он так и не доберется до спальни.

23

Дежурная на Гейфилд-сквер по-прежнему выказывала нежелание впускать Ребуса. Каждое утро она распечатывала для него новый гостевой пропуск, а в конце дня требовала, чтобы он его вернул.

– Проще выписать хотя бы на неделю, – предложил Ребус, пытаясь вспомнить ее имя.

– Может быть, неделю вы здесь не проработаете.

– Подумайте об ущербе, который вы наносите окружающей среде.

– Я сдаю их в макулатуру. – Она передала ему пропуск на день. – Не забывайте: вы должны постоянно его носить.

– Непременно.

Он поднялся на второй этаж, отстегнул беджик и сунул в карман пиджака. Работа в отделе только-только началась. Он кивнул Ронни Огилви, а проходя мимо стола Кристин Эссон, спросил, нет ли у нее новых чудес.

– Только эти, – отозвалась она.

Он взял у нее несколько листов бумаги.

– Это фотороботы, – пояснила Эссон. – Я знаю одного парня из полиции на юге. Большой дока во всем, что касается компьютерных программ.

Ребус по очереди посмотрел на три лица. Салли Хазлитт, Бриджид Янг и Зоуи Беддоус, состарившиеся на годы, что прошли со дня их исчезновения, – так они могли выглядеть сегодня. Больше всех изменилась Хазлитт – и неудивительно: она отсутствовала дольше других. Тридцатилетняя женщина, глаза и скулы – по-прежнему к опия материнских. Беддоус и Янг в большей мере оставались теми женщинами, какими исчезли. На лице Янг появилось несколько морщинок, глаза сидели глубже, рот чуть провис. Беддоус на фотороботе было под тридцать – все такие же точеные черты, разве что искра погасла.

– Что скажете? – спросила Эссон.

– Неплохо, – признал Ребус.

– Он сделал еще несколько с разными прическами…

Ребус кивнул, и она поняла, о чем он думает.

Да, все это совершенно бесполезно, если они мертвы, – сказала она.

– Я думаю, их нужно распространить пошире. Но сперва получите разрешение Пейджа.

– Мистера Растоптанного?[44]44
  Название песни группы «Лед зеппелин».


[Закрыть] – Она улыбнулась Ребусу. – Я вчера вечером разобралась.

Дверь в кабинет отворилась, и Пейдж устремил взгляд на Ребуса, после чего чуть кивнул, приглашая его к себе. Ребус сперва угостился кофе, потом постучал и вошел. Присесть было негде. Вчера, когда их было трое, тут была настоящая парилка. Но это почему-то устраивало Пейджа – человека, который предпочитал жить в строго заданных рамках, не оставляя себе места для маневра.

– Джон, – сказал он, садясь за ноутбук.

– Да, Джеймс?

– Рад вас видеть в такую рань.

Ребус кивнул, готовя себя к чему угодно.

– Это свидетельствует о деловом настрое, но нам нужны и результаты.

– Совершенно с вами согласен.

Пейдж переливал из пустого в порожнее, прикидывая, как перейти к главному. Ребус решил избавить его от дальнейших страданий.

– Это как-то связано с «Жалобами»? – предположил он.

– В некотором роде.

Это означало: да, совершенно точно и определенно связано.

– Простите за мой багаж, – сказал Ребус. – Я был уверен, что это не помешает моей работе.

– Похвально. И как она продвигается?

– Медленнее, чем хочется.

– Вы понимаете, что дело Аннет Маккай – приоритетное?

– Конечно.

– И мы не можем допустить, чтобы ваши глухари мешали следствию.

– Нина Хазлитт не будет плясать под мою дудку. Она годами ждала этой возможности.

– Она все еще в Эдинбурге?

– Насколько мне известно, она вчера вернулась в Лондон вечерним поездом.

– Ну что ж, это уже кое-что. – Он, как в молитве, сложил ладони и прижал кончики пальцев ко рту.

– Вы Шивон не видели? – осведомился Ребус как можно небрежнее.

Пейдж помотал головой и посмотрел на часы:

– Опаздывать – это на нее не похоже.

– Если только не проспала.

Пейдж уставился на него:

– Я высадил ее у дома в четверть десятого, если вы на это намекаете.

Ребус изобразил удивление:

– Да нет, ничего подобного. Я просто подумал…

Его оборвал звонок мобильника. На экране появилось имя Шивон Кларк.

– Легка на помине, – сказал он, поднося телефон к уху.

– Ты где? – спросила Кларк.

– В офисе. А что?

– Я в машине на улице. Выйди.

– Что случилось?

– Койка Робертсона пуста. Он вчера не вернулся в лагерь…

24

Опять М90, но только сперва им пришлось вырваться из Эдинбурга с его черепашьим утренним движением. Они направились к Перту и А9. Короткая остановка, чтобы купить горячий чай и черствые круассаны. Кейт Буш продолжала петь про снеговика. Когда они пересекли Фортроуд-бридж, Ребус спросил у Кларк, не заметила ли она чего-то новенького. Она взглянула на него и отрицательно покачала головой.

– Нет лесов на железнодорожном мосту.

Она взглянула направо – лесов и в самом деле не было.

– Не помню, когда я в последний раз видел мост без лесов, – добавил он.

– Да, – согласилась она. – Извини за вчерашний вечер.

– И ты меня извини. Надеюсь, ты потом не поссорилась с Джеймсом.

Она посмотрела на него:

– С чего ты взял?

– Ни с чего. – Он помолчал для вящего эффекта. – Просто когда ты позвонила, я был в его норке…

– И?

– Отшлепал меня по наводке «Жалоб».

– И? – повторила она с чуть большим раздражением.

– И ничего, – заявил Ребус. – Просто у меня возникло впечатление, что вы вдвоем… ну, ты понимаешь… может, слегка поссорились… прежде чем он тебя высадил у дома. А если так, то я приношу извинения за то, что явился причиной.

– Ты иногда сущий мерзавец, Джон. – Она задумчиво покачала головой.

– Я это уже слышал, – признался он. – И поверь, меня это ничуть не радует.

– Все дело в том, что очень даже радует. – Она снова посмотрела на него. – Очень.

После этого они некоторое время ехали молча. Ребус поглядывал в окно: пологие склоны холмов у Кинросса, промелькнул Лох-Левен; Ребус отметил, как развернулся пейзаж, когда дорога сделала поворот и они въехали в Пертшир, – вдали на гребнях Охилса лежал снег. (Он решил, что это Охилс – проверять у Кларк не стал.) Когда зазвонил телефон, она нажала кнопку на рулевом колесе и ответила громко, чтобы было слышно за шумом двигателя.

– Инспектор Кларк.

– Это Лайтхарт.

Невнятное бормотание Лайтхарта исходило, казалось, из тех же динамиков, что и голос Кейт Буш. Кларк нажала еще одну кнопку, приглушив звук компакт-диска.

– Какие новости? – спросила она.

– Похоже, он сел на автобус, как полагается. Вышел неподалеку от места работы. Кто-то из дорожников устроил ему выволочку – им не понравилось, что бытовку обыскивали. Он не остался, сказал, что отправляется в Питлохри. Больше они его не видели.

– Он сделал ноги, – сказала Кларк.

– Похоже на то.

– С подружкой его кто-нибудь говорил?

– Вы имеете в виду барменшу? Пока нет.

– Может быть, он у нее переночевал?

– Это бы решило все наши проблемы.

– А если бы кто-нибудь догадался проверить это в первую очередь, мне не пришлось бы переться к черту на кулички.

– Хотите, чтобы я это сделал?

– Нет. Я сама с ней поговорю, когда приеду.

Ребус отметил про себя: «я поговорю» – не «мы».

– Вы в Питлохри? – спросила она у Лайтхарта.

– Да, но мне нужно вернуться в Перт – совещание в одиннадцать. Не могу на него опоздать.

– Поезжайте в Перт. Поговорим позже.

Она закончила разговор и включила поворотник, показывая, что идет на обгон грузовика.

– Диск вернуть? – спросил наконец Ребус.

Кларк помотала головой. Чуть погодя она решила задать ему вопрос:

– Ты не думаешь, что это он?

– Нет, не думаю.

– Потому что он заводится с полоборота, а такие не ждут новую жертву годами?

– Да, – согласился Ребус.

Она задумчиво кивнула:

– Так почему он сбежал?

– Так поступают люди его типа – действуют импульсивно, не задумываясь.

Ребус решил, что и ему не мешает задать вопрос.

– Поиски что-нибудь принесли?

– Они подумывают запустить водолазов в Лох-Туммель.

– И как, дело стоит того?

– Это запрос Джеймса.

– Что нашли в вещах Робертсона?

– Как ты и говорил. Пол-унции конопли, несколько пиратских дисков.

– Секс?

– И это есть.

– Крутая порнуха?

– Садо-мазо нет, если ты об этом спрашиваешь. – Она снова посмотрела на него. – И это говорит человек, который не жалует профайлеров.

– Здравый смысл обходится дешевле.

Она выдавила улыбку. Лед между ними понемногу таял.

– Эта книга в твоей квартире – тебе ее Нина Хазлитт дала?

– Откуда ты знаешь?

– У нее на «Фейсбуке» написано, что она редактирует книги, включая мифы и легенды.

– Ты знала, что «Танцуй вокруг розы» – это о чуме?[45]45
  «Танцуй вокруг розы» – известное детское стихотворение; высказывались предположения, что оно появилось в связи с эпидемией чумы и одновременно с ней.


[Закрыть] – Я думала, что это всем известно.

Ребус решил попробовать еще раз:

– Шотландец Бин?

Кларк ненадолго задумалась.

– Каннибал?[46]46
  Шотландец Бин – полулегендарная личность, возглавлявшая в XV–XVI веках банду каннибалов, жертвами которой якобы стали больше тысячи человек. После восстания якобитов (сторонников изгнанного в 1688 году английского короля Якова) в Шотландии этот сюжет использовался в пропагандистских целях против шотландцев.


[Закрыть]

– Если только он и вправду существовал. Говорят, что это была антиякобитская пропаганда. Нет ничего проще, чем пустить слух.

– А Человек-Колючка[47]47
  Человек-Колючка (англ. Burryman или Burry Man) – центральная фигура ежегодного ритуального праздника, проводимого вблизи Эдинбурга.


[Закрыть] в твоей книге есть?

– Есть. Ты когда-нибудь видела его во плоти?

– В прошлом августе. Поехала на машине в Куинсферри и смотрела, как он там разгуливает и выпивает с каждым, кто поднесет. Весь с головы до ног покрыт колючками – как он мочится, понятия не имею… – Она помолчала. – Может быть, Нина Хазлитт хочет создать нового буку?

– Я спросил ее о том же.

– И?

– Ей это не понравилось.

– Она по профессии редактор.

– И что?

– Она наводит порядок, Джон. Если за всеми исчезновениями стоит один человек, то это придает бессмыслице некий смысл.

– И тут мы снова возвращаемся к психологии.

– А что нам остается?

– Люди, которых и след простыл.

– То-то и оно.

Она предложила ему выбрать диск, и он понял, что его выходки прощены.