Текст книги "Совет директоров компании: новый подход"

Эксперты подвергают критике показатели эффективности в долгосрочных схемах стимулирующих выплат генеральным директорам корпораций, которые в реальности почти всегда краткосрочны и малоэффективны. Они также указывают на имеющиеся у генеральных директоров и нередко используемые ими возможности манипулировать такими наиболее распространенными показателями оценки результатов корпорации как совокупная акционерная стоимость и прибыль на акцию (например, сокращая инвестиции, урезая расходы на научные исследования или применяя бухгалтерские уловки). Исполнительные руководители часто занимаются обратным выкупом акций, независимо от уровня цен на акции или от существования реальных инвестиционных возможностей. Ряд экспертов призывают к сокращению доли вознаграждения, привязанного к результатам работы, в общем пакете вознаграждения генеральных директоров и повышению роли традиционного оклада (227, 02.12.2016).

Вместе с тем, необходимо видеть, что данная проблема объективно является очень сложной и неоднозначной.

Так, по данным ISS Corporate Solutions, за последние пять лет в большинстве компаний из индекса S&P 500 доходность для акционеров выросла сильнее, нежели вознаграждения первых лиц. Расхождения между заработками генеральных директоров и годовой эффективностью компаний объясняются тем, отмечают консультанты по выплатам, что некоторые компании в трудные времена платят вознаграждение топ-менеджерам за стратегические достижения, а не текущие показатели, а также тем, что корпорации привязывают выплаты к долгосрочным ориентирам, на которые неудовлетворительные показатели одного года могут и не повлиять. (217, 06.06.2016). Очень высокие общие размеры вознаграждений генеральных директоров западных корпораций на 50–70 % состоят из опционов на акции, что поддерживается акционерами как ключевой инструмент мотивации топ-менеджмента, связывающий их интерес в повышении цены акций с интересами акционеров. Резкий рост средних выплат гендиректорам в Великобритании в 2015 г. объясняется особенно значительным повышением вознаграждений нескольким топ-менеджерам. Без учета этих максимумов медианные показатели выросли бы гораздо скромнее – до 3,97 млн фунтов, или на 100 000 фунтов по сравнению с 2014 г. Газета Wall Street Journal в ежегодном исследовании, опубликованном летом 2015 г., сравнила компенсацию 300 гендиректоров крупных корпораций (зарплата, ежегодный бонус, опционы и другие виды вознаграждений) и доходы акционеров. Выяснилось, что в целом по выборке взаимосвязь между вознаграждением глав корпораций и доходами их акционеров существует. Топ-10 генеральных директоров, обеспечивших максимальную доходность для своих акционеров по итогам 2015 г., заработали больше, чем в предшествующем году. Восемь из десяти глав корпораций, показавших худшие результаты, получили в 2015 г. вознаграждение меньше, чем в предшествующем году. «Отчасти это результат давления со стороны акционеров, настаивающих на привязке выплат гендиректорам к показателям деятельности корпораций», – считает газета (217, 09.07.2015). Эксперты также отмечают, что рост вознаграждения генеральных директоров и доходности акционеров могут не совпадать по ряду причин. Например, основным показателем эффективности на соответствующий период может являться не изменение цены акций, а такие как увеличение объема продаж, рост абонентской базы и т. п.

В США базируется большинство мировых корпораций, чьи главы получают значительно более высокие вознаграждения из-за глобальности и сложности их бизнеса. Это отражается в статистике вознаграждений по американским корпорациям.

В целом за последние 5 лет наблюдается рост активности акционеров на общих собраниях в вопросах вознаграждений генеральных директоров. Хотя она и заметно меньше, чем можно было ожидать, опираясь на оценки СМИ.

По данным фирмы Georgeson, оказывающей консалтинговые услуги по вопросам корпоративного управления и организации голосования по доверенности, в сезон годовых общих собраний 2017 г. компании на основных рынках Европы столкнулись с подъемом сопротивления акционеров, ростом числа предложений с их стороны, связанных с вознаграждением генеральных директоров. В докладе, в котором проанализированы годовые общие собрания в Великобритании, Франции, Нидерландах, Германии, Швейцарии, Италии и Испании, Georgeson установила: в 2017 г. против связанных с вознаграждением топ-менеджмента предложений во всех этих странах (кроме Великобритании) выступили чуть более 10 % голосующих акционеров. В Германии три из четырех отвергнутых акционерами предложений советов директоров были связаны с вознаграждением, в Италии по сравнению с 2016 г. на 50 % увеличилось число резолюций по отчету о вознаграждениях, против которых выступили больше 10 %. Но абсолютное число таких компаний не очень велико. В Великобритании в 2017 г. количество предложений по вопросу вознаграждений, опротестованных больше чем 10 % голосовавших, сократилось на 28 % по сравнению с прошлым годом. Число директоров в компаниях FTSE 100, в которых оппозиция перевыборам действующих членов советов директоров на новый срок, превысила 10 %, увеличилось до 38 в 2017 г. по сравнению с 19 в предыдущем году (232, 01.01.2017). Как видим, активность самих акционеров в этом вопросе не столь велика и последовательна, как можно было бы ожидать на основе публикаций СМИ и высказываний экспертов.

С конца 2000-х гг. руководство Европейского союза проводит очень последовательную политику по поощрению корпораций и их акционеров к сотрудничеству по вопросу повышения роли акционеров в утверждении размера вознаграждений корпоративного руководства.

В 2014 г. Европейская комиссия предложила свод правил, в соответствии с которыми акционеры корпораций получат право голосовать по вопросу о политике компаний в отношении вознаграждения как минимум раз в четыре года. Решение о том, вводить ли систему обязывающего голосования акционеров по вопросу вознаграждения или сделать голосование рекомендательным, оставлено на усмотрение национальных правительств стран-членов ЕС. Однако даже рекомендательное голосование акционеров против размера или структуры оплаты топ-менеджмента потребует от корпораций представить пересмотренную политику еще для одного голосования на следующем общем собрании акционеров. Инвесторы также получат право совещательного голоса относительно представляемых корпорациями годовых отчетов о вознаграждении членов советов директоров с указанием выплат и льгот конкретным членам советов директоров в завершившемся финансовом году. Новые правила, считают эксперты, приведут к заметным изменениям во многих странах континентальной Европы в области практики голосования по вопросам вознаграждений топ-менеджеров и членов советов директоров. По данным исследования Еврокомиссии за 2014 г., акционеры имеют право голоса в вопросе о вознаграждении лишь в 13 из 28 странах – членах ЕС. В трех из этих стран голосование пока является лишь рекомендательным.

Подводя итог дискуссии по вопросам реформы корпоративного управления в Великобритании, открытой публикацией осенью 2016 г. «Зеленой книги», британский премьер-министр Т. Мэй заявила, что акционерам британских компаний должны быть предоставлены более широкие возможности влиять на утверждение вознаграждений генеральных директоров корпораций страны. В частности, она предложила предоставить акционерам публичных компаний право ежегодного обязывающего голосования о политике в отношении вознаграждения (227, 09.12.2016). Правительство Великобритании планирует сделать обязательным ежегодное публичное раскрытие корпорациями соотношения вознаграждения генерального директора к среднему совокупному вознаграждению работников корпорации, а также публикацию пояснений в отношении его изменений по сравнению с предшествующими периодами. Корпорации также будут обязаны более четко объяснять в своей политике вознаграждения потенциальные результаты долгосрочных стимулирующих программ (в том числе в случае значительного роста цен на акции). Также предлагается, чтобы вместо действующего сейчас, согласно Кодексу корпоративного управления, минимального периода владения акциями (три года) выдаваемые топ-менеджерам и членам советов директоров акции должны иметь минимальный общий срок владения в пять лет.

В США публичное раскрытие показателя соотношение вознаграждения генерального директора к среднему совокупному вознаграждению работников корпорации публичными компаниями было добровольным, но с 2018 г., в соответствии с законом Додда – Франка, стало обязательным. Необходимо отметить, что и до вступления в силу этого закона американские корпорации достаточно подробно раскрывали информацию по этому вопросу (в частности, указывали вознаграждения пяти самых высокооплачиваемых топ-менеджеров с полной разбивкой их структуры).

Вот, например, с какой степенью детализации была раскрыта информация о совокупном вознаграждении генерального директора Exxon Mobil Р. Тиллерсона за 2015 г., составившем 27 297 458 долл., в материалах к годовому собранию акционеров корпорации, прошедшем в 2016 г.:

оклад – 3 047 000 долл.;

ежегодный бонус (выплата 50 % отсрочена) – 2 386 000 долл.;

долгосрочный пакет акций (акции с ограничениями – restricted stock unit, RSU) – 18 288 000 долл.;

пенсионные льготы (изменение стоимости пенсионного обеспечения в течение 2015 г.) – 3 036 167 долл.;

«другие виды вознаграждения» (различные льготы и привилегии) – 540 291 долл.

В представленных акционерам материалах было указано, что формы долгосрочного вознаграждения Р. Тиллерсона включали выплаты по результатам на протяжении более трех лет – срока, который является наиболее распространенным для долгосрочных видов вознаграждения. При оценке размера вознаграждения Р. Тиллерсона надо учитывать, что он проработал в корпорации Exxon Mobil 41 год.

После отставки Р. Тиллерсона с поста главы Exxon Mobil в декабре 2016 г. из-за назначения его на должность государственного секретаря США корпорация раскрыла информацию о том, что он утратил право на часть невыплаченного стимулирующего вознаграждения, а другая значительная часть вознаграждения была переведена в «слепой» траст[26]26
  «Слепой» траст – вид доверительного управления активами. Бенефициар «слепого» траста не может определять его инвестиционную политику, получать какую-либо информацию об инвестициях, кроме отчета о прибыли/убытка один раз в год. Управляющий «слепого» траста не может быть аффилиированным с бенефициаром, вести с ним совместный бизнес.


[Закрыть].

Публичное обсуждение проблемы большого разрыва в вознаграждениях генеральных директоров корпораций и остальных сотрудников активно используется властями западных стран, общественными организациями, экспертами для привлечения внимания к проблеме сокращения разрыва в вознаграждении за одинаковую работу между мужчинами и женщинами.

В конце 2017 г. почти 30 британских инвестиционных компаний договорились способствовать продвижению женщин на руководящие посты и учитывать этот вопрос при выборах председателей советов директоров корпораций. В итоге к 2020 г. инвесторы хотят довести долю женщин в советах директоров компаний, входящих в индекс FTSE 350, до 30 %.

Обсуждение этой темы ведется и в США. Citigroup Inc. первым из крупнейших банков США добровольно обнародовал информацию о различиях в зарплатах между сотрудниками и сотрудницами. Citigroup решил обнародовать информацию о зарплатах в ответ на кампанию, организованную инвестиционным фондом Arjuna Capital, являющимся миноритарным акционером всех шести крупнейших банков США.

Стейкхолдеры из числа организаций по предоставлению профессиональных услуг активно участвуют в обсуждении этих проблем, предлагают свои решения, в том числе и с позиций активизации роли советов директоров в этом процессе. Так, исследование заработной платы глав 484 американских корпораций из списка S&P 500 за три года (2013–2015 гг.), проведенное ISS, показало, что зарплаты генеральных директоров в очень значительной степени зависят от состава советов директоров корпораций. Генеральные директора компаний, где председатель совета – независимый директор, получают примерно на 20 % меньше коллег в компаниях, где председатель является выдвиженцем мажоритарного акционера или исполнительным директором. Личность председателя объясняет 88 % разницы в компенсациях гендиректоров, утверждают аналитики ISS (217, 15.03.2016).

В 2018 г. ISS добавила в свою методику разработки рекомендаций акционерам по голосованию две проблемные практики вознаграждения генеральных директоров корпораций, существование которых может привести к рекомендациям акционерам голосовать «против»: гарантированное дополнительное вознаграждение в течение нескольких лет, не подверженное риску вследствие жестких условий эффективности, и щедрые «золотые парашюты» в сочетании с компенсациями, обусловленными «единственным событием» (например, слиянием или поглощением).

Как видим, в западном деловом сообществе постепенно усиливается давление на корпорации и их советы директоров с целью побудить последние усилить свой контроль за размером вознаграждения генеральных директоров, обеспечивать более детальное публичное раскрытие и разъяснение используемых при расчете вознаграждений принципов, показывать взаимосвязь вознаграждения с результатами деятельности компаний. Советам директоров придется более глубоко вникать в объективно крайне сложную проблему определения личного вклада генеральных директоров в результаты деятельности корпораций. Однако в целом ситуация в этом вопросе не столь драматична, как это часто подается в СМИ.

Не только регуляторным органам, но и экспертами, СМИ, широкой общественности доступна детальная информация о размерах и структуре вознаграждения генеральных директоров и группы топ-менеджеров (обычно топ-5) западных корпораций. В западных странах существует немало организаций, специализирующихся на независимом мониторинге и оценке обоснованности вознаграждений топ-менеджеров, результаты которого регулярно доносятся до общественности через СМИ. Такой анализ регулярно проводят академические, экспертные организации, бизнес-школы, публикуя их результаты и выводы. Правительственные органы западных стран ведут последовательную политику по обеспечению все более высокой степени прозрачности корпораций в этом вопросе.

В западных странах не существует проблемы завышенного вознаграждения глав корпораций, контрольные пакеты которых принадлежат государству, определения размера этих вознаграждений не советами, а непрозрачным образом – за закрытыми дверями в кабинетах государственных органов. В целом размеры вознаграждений глав корпораций с государственным участием западных стран соответствуют общерыночному уровню, а нередко даже чуть ниже вознаграждений глав сопоставимых частных компаний.

Решающее слово в определении размера вознаграждений глав западных корпораций принадлежит их акционерам. Анализ показывает, что до настоящего времени явное меньшинство акционеров проявляет озабоченность проблемой чрезмерно высоких вознаграждений генеральных директоров корпораций. Это побуждает советы директоров действовать очень осторожно в этом вопросе, чтобы не подменять своим суждением позиции акционеров.

Очень аккуратно вырабатывают и реализуют свою политику в этом вопросе органы государственного регулирования западных стран. Они не устанавливают каких-либо уровней по размеру вознаграждений для глав государственных корпораций и тем более в отношении глав негосударственных корпораций. Их главным инструментом является повышения уровня публичного раскрытия корпорациями информации по этому вопросу, а также расширение прав акционеров по вопросу об утверждении размеров вознаграждений глав публичных компаний. Сначала такое раскрытие внедряется в формате рекомендаций, по принципу – «раскрой информацию или объясни причины нераскрытия». Потом, по прошествии определенного времени, после тестирования полученных результатов, реакции корпораций, их акционеров, различных групп стейкхолдеров, предпринимаются шаги по переводу таких принципов из статуса рекомендательных в обязательные, закрепляемые на законодательном уровне. Такая логика и алгоритм действий государственных органов в странах Запада обусловлены как их социальной культурой, в которой ключевую роль играет консенсус, так и пониманием наличия у различных социальных групп возможностей выразить свое недовольство через политические механизмы, последствием чего может стать смена власти.

В реагировании на инициативы государственных органов регулирования в вопросе вознаграждений корпорации и их советы директоров учитывают настроения стейкхолдеров, которые обладают серьезными рычагами воздействия на корпорации. Мне не удалось найти ни одного примера активного сопротивления со стороны исполнительного руководства западных корпораций, их советов директоров политике повышения уровня публичного раскрытия информации о размерах, структуре и принципах выплаты вознаграждений своим генеральным директорам, несмотря на очень высокую конкуренцию на рынке топ-менеджеров.

Политика государственных органов западных стран направлена также на дальнейшее повышение степени информационной прозрачности, в том числе и в вопросах вознаграждений руководства, даже в отношении компаний, которые не являются публичными, но размеры бизнеса которых имеют существенное значение для национальных экономик. Мне не удалось найти значимых примеров активного сопротивления собственников и управляющих этих компаний такой политике.

Судебная система как фактор среды деятельности западных корпораций

Еще одним важным фактором, оказывающим существенное влияние на практику корпоративного управления западных публичных компаний в целом и работу их советов директоров в частности, является независимость, высокий профессионализм и некоррумпированность судебной системы западных стран.

Я не ставлю перед собой целью дать в этой книге системное описание того, как функционируют судебные системы западных стран в разрешении корпоративных споров. Ограничусь лишь краткой характеристикой их наиболее важных сторон, в наибольшей степени определяющих характер западных корпораций.

Самой главной чертой судебных органов западных стран является то, что они представляют собой самостоятельную ветвь власти, независимую от других ветвей власти – исполнительной и законодательной. Это рассматривается не просто как условие эффективной работы судов, а как основополагающий принцип всей общественно-политической системы западных стран.

Все политические партии, социальные группы, общественные, профессиональные объединения равно заинтересованы в том, чтобы суд оставался независимой ветвью власти, способной объективно рассматривать споры между ними, не давая преимущества одной из сторон и, тем самым, не вынуждая другую сторону прибегать к неправовым способам обеспечения своих интересов. Реформы судебной системы являются весьма редким явлением, и становятся предметом длительных политических, общественных, экспертных дискуссий. Очень важную роль в поддержке принципа и практики независимости судебной власти играют средства массовой информации западных стран, которые рассматривают это как гарантию своей собственной независимости по отношению к исполнительной власти и различным группам влияния.

Независимость судебной системы опирается на судейское самоуправление – высшие судейские квалификационные органы, формируемые с участием судей, у которых есть исключительное право принятия решений об отстранении судей от работы, о наложении на них взысканий, понижении или повышении их в должности и переводе на другое место работы.

Так, например, назначение судей в Великобритании осуществляет Комиссия по назначению судей в Англии и Уэльсе, являющаяся независимым органом. Судьи представлены в Комиссии, но не составляют большинства в ней, ее председатель не является юристом. Заявки на должности подаются на открытом конкурсе, о котором сообщается в прессе. Избрание окружных и районных судей осуществляется специальными комиссиями в составе судьи соответствующего уровня, представителя общественности и должностного лица исполнительной власти.

В большинстве штатов США судьи избираются гражданами, а Верховный суд назначается президентом с согласия сената.

В Италии и Франции судьи назначаются по конкурсу органами судейского самоуправления – верховными советами магистратуры.

Назначаются судьи либо пожизненно (но практически занимают должность до достижения определенного возраста), либо на определенный срок, на 5–10 лет. Они могут быть досрочно смещены с должности за недостойное, порочащее поведение или за совершение преступлений, однако делается это в особом порядке – органами судейского самоуправления, либо при их участии.

Статус судей определяется важнейшим принципом их несменяемости. Это означает, что судья не может быть досрочно смещен с должности, за исключением случаев, когда он недостойно вел себя или совершил преступление. Судья может уйти в отставку по собственному желанию.

Я понимаю, что описание внешних атрибутов судейского самоуправления как свидетельств независимости судебной системы западных стран в целом может вызывать у читателя этой книги определенное недопонимание и даже раздражение: в России на конституционном и законодательном уровне закреплены аналогичные гарантии независимости судебной власти. Поэтому хочу подчеркнуть важность понимания того, что схожесть различных институтов по формально-юридическим основаниям не означает тождество их содержания. Подобно тому, как выборы в органы власти различного уровня по очень схожим правилам проводятся в большом числе стран, но в одних они означают реальную конкуренцию партий и их кандидатов, а в других – процедуру оформления правления одной партии. Как в одних странах, при сходственных конституционных принципах, парламент является реально самостоятельной ветвью власти, принимающей законы и контролирующей работу исполнительной власти, а в других – придатком исполнительной власти.

Исключительно важную роль в понимании реального содержания любого института власти, органа управления является социально-политический, культурно-исторический контекст, в котором он функционирует. Это касается как судебной системы, о которой сейчас идет речь, так и совета директоров, являющегося основным объектом анализа в данной книге.

Важным фактором судебной системы западных стран является высокий профессионализм судей. Это особенно важно в случаях, когда рассматриваются сложные проблемы, связанные со спорами участников корпоративных отношений, а материальные последствия принимаемых решений могут исчисляться миллиардами и даже десятками миллиардов долларов, фунтов стерлингов и евро.

Ключевым фактором, обеспечивающим общий высокий профессионализм судей, например, Великобритании и США, является то, что судейский корпус этих стран формируется из лиц, занимавшихся на протяжении достаточно длительного времени (10–15 лет) юридической практикой (что само по себе требует наличия юридического образования). В своей профессиональной карьере они осваивают практические аспекты, связанные с той или иной сферой (в интересующем меня случае – корпоративных отношений).

Не менее важным, на мой взгляд, является то, что они являются людьми, жизненные ценности и взгляды которых сформировались в условиях рыночной экономики. В целом они достаточно ясно понимают масштаб материальных последствий принимаемых ими решений, их последствия для рынка, акционеров. Корпоративный мир для них вполне материален, не является лишь проекцией законодательных норм.

Немалый профессиональный опыт в качестве практикующих юристов и общий жизненный опыт в условиях рыночной экономики, на мой взгляд, объясняют глубокий подход судей западных стран к рассмотрению корпоративных споров, их анализ споров сторон с точки зрения существа дела, с учетом широкого круга обстоятельств и нюансов (например, наличия устных договоренностей)[27]27
  Например, в ходе разбирательств в лондонском суде спора между Б. Березовским и Р. Абрамовичем в отношении прав собственности на акции «Русала», Сибнефти и ОРТ, и спора между О. Дерипаской и М. Черным в отношении прав собственности на акции «Русала» британским судьям пришлось осваивать реалии российского бизнеса 1990-х гг. и описывающие его специфические термины – «авторитет», «крыша», «доля», «откат», «кидалово», «понятийка», «общак». Как писала «Новая газета», к концу процес са разбиравшая спор Б. Березовского и Р. Абрамовича судья Глостер уже без запинки оперировала этими терминами (219, 31.08.2012). Не отстал от нее и разбиравший спор О. Дерипаски и М. Черного судья Говард. В ходе этих процессов родились весьма точные формулировки из области практического правоведения. Например, такие: «Крыша – это альтернативная система обязательств. Это классический продукт общества, в котором бизнесмены не могут рассчитывать на защиту со стороны закона – либо по причине неэффективности закона, либо по причине того, что власти не в состоянии обеспечить должное исполнение этого закона».


[Закрыть]. Именно такой подход, а также способность английского судопроизводства обеспечить исполнение своих решений в том числе и за рубежом (110), побуждает акционеров и партнеров компаний, базирующихся в России и в других странах с развивающимися рынками, заключать деловые соглашения в британском праве с условием судебных разбирательств в британских или американских судах. Даже несмотря на то, что такое судебное разбирательство может занять весьма длительное время, а расходы по нему могут оцениваться десятками, иногда и сотнями миллионов долларов, евро и фунтов стерлингов[28]28
  Например, по сообщению «Ведомостей», гонорары адвокатов Р. Абрамовича по процессу его спора с Б. Березовским в лондонском суде 2012 г. превысили 150 млн фунтов еще до завершения процесса (217, 03.09.2012).


[Закрыть].

Еще одним важным фактором, характеризующим судебную систему западных стран, является сложившееся в мире представление о низком уровне ее коррумпированности, во всяком случае – в части рассмотрения экономических споров. Наглядным проявлением этой репутации является факт сохраняющейся распространенности практики заключения соглашений между акционерами компаний, активы которых находятся в странах с развивающимися рынками, о рассмотрении споров между ними в судах западных стран, в особенности в Великобритании. Никаких статистических данных, свидетельствующих о противоположных тенденциях, мне обнаружить не удалось.

Сказанное не означает отсутствия в судебной системе западных стран проблем, нередко весьма существенных (см., например, 212). Но мне не удалось обнаружить свидетельств того, что эти проблемы привели к серьезным негативным последствиям для независимости и профессионализма судебной системы западных стран, в частности, в сфере разрешения корпоративных споров, или к заметному снижению интереса компаний из стран с развивающимися рынками и даже развитыми, к рассмотрению корпоративных споров между их акционерами, партнерами, в этих судах[29]29
  По итогам 2016–2018 гг. представители России вошли в топ-3 стран по сумме дел, разбиравшихся в британском коммерческом суде, заняв 2-е место. За 2018 финансовый год совокупное число спорщиков в Коммерческом суде Великобритании возросло на 22 %. Вхождение Кипра в 2018 г. в число топ-10 наиболее активных участников судебных разбирательств в британском коммерческом суде эксперты также связывают с российскими предпринимателями, зарегистрировавшими свои компании в этой стране (261, 29.05.2018).


[Закрыть]. Очень показательным, на мой взгляд, является тот факт, что в ноябре 2018 г. ВТБ, российский банк с контролирующим государственным участием, подал иск о возврате долга компанией «Базовый элемент», принадлежащей российскому бизнесмену О. Дерипаске, в коммерческий суд Лондона (246, 02.11.2018). Поэтому описание проблем судебной системы западных стран я оставляю за рамками данной книги.

Существующая в западных странах судебная система укрепляет социальную культуру, в рамках которой органичным является понимание и поддержание важности самостоятельности различных ветвей власти, органов управления и контроля как в обществе в целом, так и на уровне отдельных организаций – как коммерческих (компаний), так и некоммерческих. Принципы построения и практика функционирования этой судебной системы формируют соответствующий менталитет граждан, в том числе тех, кто участвует в управленческих процессах. Такая судебная система создает благоприятную среду для снижения концентрации акционерной собственности. У основателей компаний, крупных акционеров нет необходимость всегда сохранять в своих руках контрольный пакет акций (50 % плюс одна акция) из-за опасений, что в случае снижения порога владения какая-то группа акционеров или вообще сторонних лиц, действующая от имени каких-то акционеров, осуществит рейдерский захват компании, в том числе с использованием «дружественных» судебных решений.

Для советов директоров западных корпораций независимая, эффективная и некоррумпированная судебная система означает низкие риски, связанные с высоким уровнем прозрачности как деятельности корпорации в целом, так и работы самого совета. Это также дает возможность акционерам при поиске кандидатов в состав совета уделять первостепенное внимание их профессионализму, а не лояльности какой-то определенной группе акционеров (основателям, владельцам наиболее крупных пакетов).

* * *

Проведенный анализ показывает, что сложившаяся в западных публичных компаниях модель совета директоров отражает как особенности формирования и функционирования этих компаний, в частности, структуру акционерного капитала, поведение акционеров, так и – в неменьшей степени – особенности экономической, социально-политической, культурной среды, в которых корпорации ведут свою деятельность.

К числу наиболее важных из этих особенностей я отношу следующие:

Высокая распыленность собственности в США и Великобритании, постепенное снижение концентрации собственности в странах континентальной Европы.

Разделение собственности и управления в большинстве публичных компаний (акционеры не участвуют в оперативном управлении).

Определяющая роль институциональных инвесторов в формировании философии и практики корпоративного управления.

Развитая социальная и управленческая институциональная среда.

Сильное влияние нерегуляторных норм, стандартов и правил на деятельность корпораций, общества в целом.

Высокая ликвидность рынка акций, возможность перехода через него контроля за большим числом корпорацией.

Развитый и высококонкурентный рынок управленческих услуг.

Независимая и эффективная судебная система

Без понимания совокупности этих факторов невозможно понять ни принципы формирования советов директоров западных корпораций, ни содержание их работы.