Текст книги "Рекреация"

22. СТАРЫЙ ВРАГ

Утро началось с плохого настроения. Выслушав брюзжание Рихарда, Оскар едва сдержался от ответных колкостей. Они прополоскали рты очищающим раствором, от которого холодило десны и щипало в горле, вышли в коридор и принялись пробираться к выходу.

– Куда мы направляемся, интересно? – громко спросил Рихард, пытаясь перекрыть шум ночлежки и урчание пустого желудка.

– Выйдем в город, а там поглядим.

– Куда поглядим?

– Экий ты нетерпеливый! Не пойму, как тебя с таким характером до сих пор не пришибли. Наверное, ты еще и счастлив. Всю жизнь водишься с такими спокойными и уравновешенными людьми, как я.

Рихард с улыбкой садиста распинал по сторонам тощие задницы существ неизвестного пола, пытавшихся схватить их за ноги с мольбами на непонятном языке. К счастью, долго это не продлилось – они достигли дверей. Стоило им выйти наружу, ветер принялся толкать обоих в грудь, пытаясь загнать обратно. Кое-как забитые пластиком окна гудели и трещали от его порывов, а море пыли окрасило все вокруг в желто-коричневые тона. Иногда завесы взвешенных частиц земли-матушки редели, позволяя увидеть невдалеке стройные столбы смерчей, шатающихся по улицам. Временами ветер с глухим. треском срывал с покинутых коттеджей наспех приколоченные весной крыши и нес их до тех пор, пока они не втыкались намертво в землю или не застревали в садах, еще не вырубленных обитателями аэропорта-ночлежки. Небо бурлило, тучи кувыркались и шарахались туда-сюда. Вчерашний грозно-черный цвет их сменился на тускло-серый. Это были выдохшиеся облака, которые выплакали себя на придунайских холмах, над трупами венгров и румын.

Небритый человечек в хорошем полушерстяном пиджаке и белых (когда-то) джинсах, штанины которых кончались на щиколотках, после того как Рихард угостил его сигаретой, сообщил поразительный факт: из Альберна, в пяти километрах к северу от ночлежки, в центр ходил автобус! Оказывается, там стояла гостиница – одно из последних построенных в Вене больших зданий. В пей тоже жили беженцы, но совсем другие, те, которые бежали на личных автомобилях и могли заплатить золотой за день проживания.

– Вы, господа, как раз похожи на тех господ, – флегматично сказал на прощание информатор. – Странно вообще видеть вас здесь! Кстати, оборванцам вроде меня тот автобус ни к чему: в отеле служба безопасности, которая не пускает на территорию подозрительных личностей из бедных кварталов… Даже вам следует быть осторожными. Слишком там много верзил с маленькими головами и судорожно сжимающимися указательными пальцами!

Подарив ему еще пару сигарет, они направились в указанном направлении. Оскар сегодня снова был одет в свой костюм, немец нарядился в легкую непромокаемую куртку с пелериной и штаны из того же материала, а также в высокие белые ботинки, тут же, впрочем, ставшие серыми. На головах у обоих красовались плотные капоры, оставлявшие открытыми только глаза в очках.

– А какая-то тварь в это самое время катается на нашей тачке! – почти плача сказал Рихард. Вчера, после всех событий, они вспомнили о машине только ночью, когда поехали в Швехат. По дороге, они, конечно, завернули к западному вокзалу, но там ничто не напоминало о том, что два тупых иностранца оставили здесь «Татру».

– Бог с ней, машиной! – благодушно отозвался Оскар. – На ней нас было бы проще выследить. Кстати, у отеля мы вполне можем столкнуться с нашими друзьями. Как ты думаешь, они нас узнают?

Рихард ничего не ответил: ему страшно хотелось закурить, но посреди пылевой бури, с завязанным от песка ртом не покуришь. Это едва не заставляло его лопнуть от злости.

Перед тем как взобраться на большую насыпь, по которой от гостиницы шел автобан к центру Вены, они разделились, договорившись встретиться па остановке. Около самого здания, низкого и некрасивого, дорога расползалась небольшой площадкой. На ней стояли беседки с кондиционерами, чтобы в любую погоду постояльцы могли с комфортом дождаться автобуса, ведь он – о, ужас и позор немецкой пунктуальности! – мог запоздать. Вся площадка, как и гостиница, были окружены высоким забором, размалеванным рекламой и веселыми разноцветными картинками. У забора теснились магазинчики, закусочные и даже нашлось место для нескольких таксофонов. Через каждые пятьдесят метров «крепостную стену» украшали башенки с вооруженными охранниками в застекленных верхушках. Когда Оскар подошел к площадке с северо-запада, Рихард должен был уже быть внутри, если не случилось ничего плохого. По крайней мере, выстрелов и суматохи слышно не было. Энквист взглянул на охранника – неприветливого человека в песочного цвета униформе, размышляя, как с ним завести разговор, но тут из-за ворот, с площадки, выехала легковая машина. Это был исцарапанный и поблекший «Мерседес» – фаэтон с мрачным молодым человеком за рулем. Рядом с ним сидел Рихард.

– Нам не придется ждать автобуса! – воскликнул он. – Парень согласился нас подбросить, причем просто так, задаром.

Водитель, лениво свесив набок голову, терпеливо ждал, пока Оскар недоверчиво осмотрит его самого, машину и своего приятеля, а потом медленно заберется внутрь. Как только Энквист оказался на заднем сидении, двигатель мягко и мощно заурчал, рванув машину вперед. Поездка прошла не очень весело, потому что на все вопросы немца водитель отвечал односложно, цедя слова сквозь зубы, а Оскар вообще чувствовал себя неуютно и постоянно вертел головой в ожидании какого-нибудь подвоха. Как только «Мерседес» ворвался в заводские кварталы Зиммеринга, ветер немного утих, а пыль вернулась вниз, на землю. Скоро мостовая стала мокрой, потом они обогнали поливальщик – смешной автомобильчик с цистерной и шевелящимися, как усы насекомого, разбрызгивателями. Редкие утренние прохожие бродили с непокрытыми головами.

Движение, как всегда, не подходило по оживленности такому большому городу, как Вена, но назвать улицы пустыми было нельзя. Свернув на Гюртель, «Мерседес» высадил их у небольшого кафе и укатил прочь. Столики стояли прямо на тротуаре, под цветным, хотя и поблекшим навесом. Здесь, среди высоких зданий, ветер дул гораздо тише, чем в Швехате, а пыли не было вовсе. Они уселись за деревянный столик на витых ножках и заказали себе много кофе, булочек, масла, сыра и по большому куску копченого окорока. Лицо Рихарда, торчавшее из приспущенного капора, расплылось в улыбке. После, сигареты и при виде сытного завтрака он потерял все свое плохое утреннее настроение. Оскар, напротив, сидел с кислой миной. Его голова до сих пор гудела от транквилизатора, которым он дышал полночи; все тело, каждая старая его косточка ныла в ожидании скорых ливней. Каждая косточка и каждая рана, которых он собрал за свою насыщенную жизнь больше десятка… Спанье на жестком тоже давало о себе знать.

– Какие у нас планы? – спросил Рихард, когда уничтожил половину заказанной снеди.

– Не знаю. У меня паршивое настроение и пустая башка. Хочется убраться куда-то в такое место, где нет плохой погоды, зато есть зеленый садик, яркое солнышко и мягкая кроватка.

– С теплой девчушкой?

– Нет, никаких девчушек!

– Ого! У меня готов диагноз: глубокая старость, маразм и склероз. Лечение – две бутылки шнапса. Заказать?

– Я с утра не пью. Да и не время нам напиваться!

– Ну, давай отдохнем пока! Переедем в «Дунайский бастион» – это та самая гостиница в Альберне.

– У нас мало денег. У нас мало времени. И вообще, мои старые больные ноги чуют, что скоро им опять придется топать куда-то в дальние дали. Посуди сам: в Вене нам ловить больше нечего.

– А где?

– Сейчас у нас две ниточки: Международное Бюро Легионеров и люди-нелюди с камнями в головах. Хотя, мне кажется, взять языка вряд ли удастся, вернее, вряд ли он будет нам что-то рассказывать. Так что, но сути дела, у нас только один выход: ехать в другой город, в котором есть филиал МБЛ.

– А ты уверен, что они тоже не закрылись? Или стали называться совсем по-другому?

– Вполне возможно. Что же делать?

– Давай шерстить все конторы по найму солдат – большие и маленькие. Работы, конечно, непочатый край, но нам ведь терпения и настойчивости не занимать.

– Наверное, ты прав.

– За это надо выпить по чашечке кофе!

С завтраком вскоре было покончено. Отряхивая крошки с колен, они вышли на Гюртель. Эта большая наполненная жизнью улица как нельзя больше подходила для прогулки. Изрядное число прохожих, обилие красивых витрин, расфранченные швейцары ресторанов и гостиниц, важно прогуливающиеся у роскошных дверей своих заведений. Глаз отдыхал, лишь изредка натыкаясь на неприятное пятно мертвого разорившегося магазина или закрытого игорного дома, однако большую часть их стен занавешивали шикарные стереографические рекламные плакаты. По безупречно гладкой мостовой хоть изредка, но проносились блестящие автомобили, над ней от одного бело-красного столба до другого мелькали обтекаемые вагончики монорельса. На одной из стен, принадлежавшей магазину готового платья, им попался на глаза довольно-таки внушительный ряд теле– и видеофонов, в этом ряду висел и узкий справочный автомат. Проглотив серебряную монету, он напечатал на гладком плотном листочке список из трех десятков адресов, по которым можно было нанять себе армию.

– Много! – сокрушенно пробормотал Рихард. – Не знал, как много их развелось.

– Не торопись радоваться! – ответил Оскар. – Смотри: адрес филиала МБЛ. А его там уже нет! Вполне возможно, что бумажка останется просто бесполезным клочком с буковками… Подожди! Мне в голову пришла светлая мысль!!

– Не вижу сияния над твоей седой макушкой…

– А, не зубоскаль! Слушай, ведь пропали только вывески, а не сами конторы! Злодеи, которых мы пытаемся найти, остались там, за стенами! Так что, в принципе, мы можем вернуться на Мариахильф…

– Знаешь, возвращаться – плохая примета. Пойдем по списку.

– Нет, лучше по местоположению. Пойдем сначала в ту контору, которая ближе.

Ближайшее агентство располагалось около Нашмаркта, посреди разбросанных по холмам старинных домов, которые даже водопроводом обзавелись лишь в середине двадцатого века. На обшарпанной двери нужного здания красовалась косо прибитая пластиковая табличка: «Сдается внаем».

– Неужели ты опять прав, проклятый старикашка! – расстроенно воскликнул Рихард.

– В следующий раз нам не стоит подходить так близко, – невозмутимо откликнулся Оскар, словно не слыша партнера. – Дальше, я думаю, стоит добраться до Ринга – там находится добрая половина адресов.

– У, как я ненавижу неудачи и разочарования!!

– Кто ж их любит. Однако упорство и скрупулезность частенько приносят свои плоды. Не плачь, малыш! Эти твари с камнями в башке не могут быть умнее нас с тобой, неиспорченных и умных людей!

– О! Не надо о камнях в мозгах, умоляю тебя! Твоя приверженность бредовым идеям вызывает жалость.

– Ладно, я старый параноик, носящийся за призраками. А как тогда назвать тебя, если ты по пятам следуешь за параноиком и даже иногда признаешь его правоту? И что за странные призраки вчера выпустили в нас три десятка вполне осязаемых пуль?

– Хорошо, хорошо! Оставим дебаты на потом. Куда нам нужно идти?

Рынок на площади был захламлен и заполнен полицейскими. В отличие от восемнадцатого века, когда это место появилось на карте Вены, сейчас там торговали не только фруктами и сладостями, но и дешевыми проститутками, наркотиками, оружием.

– Пройдем с краю! – шепнул Оскар. – Кроме прочего, полиция наверняка разыскивает нас, чтобы потолковать о стрельбе около помойки и трех трупах.

Рихард послушно прижался к стене и даже пытался сутулиться. Они пробрались почти до конца базара, когда из проулка вынырнул парень, молодой и щуплый, в старых очках с треснутыми поблекшими стеклами и в мешковатом сером костюме. Воровато оглянувшись, он вклинился между озабоченными компаньонами.

– Господа, минуту внимания! – прошептал он таинственно. – Минуту внимания!

Рихард немедленно проявил к нему внимания даже больше, чем тот рассчитывал – заломил ему руку за спину и слегка стукнул по почкам. Парень икнул, но с поразительным упорством и стойкостью продолжил шептать:

– Не бойтесь! Я всего лишь хотел предложить вам солдат. Вы ведь ищете наемников, если подходили к тому вон зданию, с которого недавно съехали?

Оскар быстро взглянул на его хрупкий и ничем не запятнанный череп «рентгеновским» глазом и махнул Рихарду рукой – отпусти, мол.

– Меня зовут Арии… Я сам еще слишком молод, чтобы ворочать такими делами, но мой дядя – как раз тот, кто вам нужен!

Сначала Оскар хотел отказаться от такого подозрительного предложения, но потом решил согласиться. Этого «агентства» точно нет в списках, поэтому есть шанс получить там какую-нибудь информацию. Вполне возможно, что ничего другого у них не будет. Паренек попался сообразительный, быстро понявший, кто из них двоих главнее.

– Идем! – сказал ему Оскар. Тот кивнул и увлек их за собой в переулок, из которого только что выскочил.

– Я приметил вас около бывшего агентства, – жизнерадостно рассказывал проводник, пока они двигались глухой улочкой. – Дядя платит мне за то, что я дежурю там. Я там стоял даже тогда, когда они были открыты – ведь некоторые не соглашались нанимать у них, то из-за высокой цены, то еще из-за чего.

– А чего ты так озираешься по сторонам? – насмешливо спросил Оскар. Он вдруг подумал, что враги могли подослать в качестве приманки нормального человека, который и сам не ведает, кому служит. – Наем солдат – это ведь легальный бизнес! К чему вы прячетесь по подворотням? Арии обернулся со смущенной улыбкой:

– Ну, вы понимаете, он, конечно, легальный – только если платишь налоги.

– А если мы – полицейские?

– Не похожи. Кроме того, у дяди с той стороны есть подмазки.

Они блуждали по узким, грязным и безлюдным улочкам между двухсотлетними домами. Ветер, загнанный в этот лабиринт, шипел и задыхался, будто страдающий астмой дракон. На пути постоянно встречались лесенки из пластика, отделанного под камень, но они смотрелись очень неестественно на фоне истертых настоящих камней тротуара из-за своих новеньких острых краев. Небо, с утра такое бледное и безвредное, теперь изрядно почернело, грозя к вечеру ливнем…

Они шли так долго, что, казалось, добрались до Нойбау, но нет, это был обман, ибо кругом стояли все те же древние дома, хоть холмы и разгладились. Внезапно под ногами захрустело битое стекло. Вокруг застыли недоделанные постройки, брошенные лет десять назад. Вой ветра в лишенных крыш и окон домах зазвучал в ушах зловещим предупреждением. Вдруг сквозь шум ветра донесся новый звук – рокот мотора. Арни вздрогнул и остановился так внезапно, что идущие за ним приятели едва не сшибли его с ног. Проводник отшатнулся назад, разводя руки в стороны и отталкивая обоих прочь. В правой руке у него появился автомат. Из ближайшего проулка появился джип с открытым кузовом и пулеметом на торчащей вверху турели. Внутри машины сидели люди в пятнистых униформах спецподразделения полиции. До того как джип смог развернуться, очередь, выпущенная Арни, размозжила голову водителя, а стоявшего у него за спиной пулеметчика выбросила за борт. Потерявший управление автомобиль с разгону врезался в угол дома, подпрыгнул и задымился. Однако вылетевший полицейский, словно бы он упал на кучу мягких матрасов и не получил пары пуль в бронежилет, моментально вскочил на ноги. Его пистолет затявкал маленькой злой собачонкой, и Арни был сражен наповал. Оскар и Рихард успели распластаться на хрустящей песком и мелким мусором брусчатке. Они приготовились к бою, но полицейский ловко перекатился вокруг и скрылся за бронированным задком рассроченного джипа. Через мгновение он должен был расстрелять своих противников, которых видел из своего укрытия, как на ладони. Прощаясь с жизнью, Оскар с удивлением заметил, что белые буквы «SP» на каске полицейского повернулись налево. Из того же проулка, из которого только что появился джип, выкатился поцарапанный «Мерседес» и с разгону припечатал останки полицейской машины вместе с прятавшимся за ней стрелком к стене. Сзади несколько раз выстрелили, но, обернувшись, Оскар ничего не разглядел. Чувствовал он себя последним дураком, а когда обернулся к своим спасителям, то увидел перед носом две черные дыры стволов. Рядом с поцарапанным «Мерседесом» стоял давешний знакомый, подвозивший их из Альберна, со старенькими надежными немецкими автоматами в обеих руках.

– Здравствуйте, господа! У вас испуганный вид, – с заднего сиденья «Мерседеса» с кряхтеньем приподнялся седой старик. – Я, право, не предполагал своего столь эффектного появления, но парни из полиции спутали все планы.

Он не спеша вылез наружу, вразвалочку обошел машину и остановился, засунув руки в карманы брюк.

– Да, да! Бедный Арни, он был таким способным мальчиком!

Скорбь продолжалась мгновение, потом старик повернулся к переминающимся под дулами автоматов пленникам. Он сразу стал похож на строгого учителя физкультуры, придумывающего ученикам упражнение посложнее. Сверля «собеседников» взглядом, он размеренно покачивался, переступая с пятки на носок и обратно. За белым костюмом, белой рубашкой, белыми туфлями и кремовым галстуком Оскар постепенно узнал старика: вчера он носил рваный кашемир и клянчил милостыню но ночлежке. Из-под густых пегих бровей глядели темные поверхности контактных линз, губы растягивались в хищной улыбке, обнажая золотую коронку на месте правого верхнего клыка. Рихард тоже узнал вчерашнего «знакомого»:

– Неужели ты столько насобирал за вечер?! – зло спросил он, – Или это просто твой выходной костюм? Жаль, что Оскар не сподобился пустить тебе нулю в лоб!

Сам Оскар с отчаянием разглядывал мизансцену, пытаясь понять, как вести себя с этими странными людьми, преследующими непонятные цели. Одно он мог утверждать наверняка: они были людьми. Полицейский водитель свешивался из джипа вниз окровавленной головой, каска его укатилась прочь, а внутри черепа темнел зловещий комок. Оскара осенило. Если «спасители» проявят недружелюбность, то придется устроить для них малоприятное шоу. Какой бы ни была их неприязнь к нему и Рихарду, перед лицом угрозы «камней в мозгах» и дьяволов, рядящихся в людские шкуры, они должны были пересмотреть свои позиции. Оскар внутренне успокоился, считая, что нашел выход, но тут его мозг словно пронзил разряд электричества. Он испуганно повернулся к старику и пристально вгляделся в его лицо. Через мгновенье спина покрылась мурашками: он узнал этого человека! Его сильно изменили те одиннадцать лет, которые прошли со времени последней встречи, однако хищный оскал и золотой зуб, не растворившиеся в сети морщин глубокие складки кожи у углов рта остались прежними. Это был один из самых страшных агентов Возрожденного Союза ССР, разъезжавший в былые времена по всему Старому Свету и уничтожавший в разных странах агентов разведок враждебных стран.

– Привет, Акула! – сказал Оскар дрожащим голосом.

В эту дрожь вместилось все – страх, вернувшийся вдруг с. тех старых времен, когда люди старика загнали его на пентхаус высотки в Мюнхене, и он едва не рухнул вниз, переползая на нижние этажи по тросам люльки мойщика окон, и злоба на того, от чьей руки погибли испытанные друзья…

– Узнал, – кивнул Акула, улыбнувшись почти радушно. – Да уж, это было нелегко! Мне и мысли не приходило встретить тебя вновь! Я думал, какая-то дичь все-таки вспорола твое ненасытное брюхо.

– Ты жестоко ошибся, – старик улыбнулся еще шире и перевел взгляд на кого-то за спинами пленников. – Держи их на мушке, Барон!

Оскар медленно обернулся и увидал еще одного знакомца, правда, далеко не такого старинного. С автоматом в руках там стоял все такой же небритый грязный бродяга, любезно советовавший им утром ехать на автобусе.

– Там был какой-то странный тип с гранатометом в рукаве, – с радостной улыбкой доложил Барон.

– Удивительно! – восхитился Акула. – Сдается мне, и тот, и эти, в джипе, охотились за вами. Очень странно выглядит такая компания.

– Ты не знаешь всего. Это не удивительно, а страшно. Удивительно то, как ты довел нас до точки, и даже их вмешательство не смогло помешать твоему триумфу.

– Старался!

– А тебя не смущает факт убийства двух полицейских?

– Сколько их полегло от моей руки за четверть века!! Двумя больше, двумя меньше. Я готов был бы уложить на месте двадцать полицейских, лишь бы иметь возможность поинтересоваться, что заставило тебя снова взяться за старое. Уж конечно, не боги помутили твой разум, направив прямо мне в руки, чтобы порадовать старика Акулу.

– С чего богам тебя радовать? Ты всю жизнь атеист и богохульник!

– Вот и я тоже так думаю. Ну да хватит болтать на месте преступления, пора сматывать удочки, – Акула полуобернулся к водителю «Мерседеса» с намереньем отдать приказ, но Оскар заговорил вперед:

– Что ты хочешь сделать с нами, Акула?

– А ты имеешь на этот счет какие-нибудь догадки? Скорее всего, они абсолютно верны.

– Ты что-то сказал насчет дела, которое привело нас сюда. Хочешь знать?

– Что-то я не пойму! Ты вот так просто мне все сейчас расскажешь?

– Я должен не рассказывать, а показывать. В противном случае ты мне не поверишь.

– Очень интригующе! Я бы сказал, что ты тянешь время, ожидая помощи…

– Тогда давай быстрее со всем покончим! Только мне нужен пистолет.

– Ха-ха, ну конечно, а я уж было засомневался!! Грубая уловка!

– Нет, не мне лично. Ты сам или твои помощники должны аккуратно отстрелить черепушку полицейскому.

Лица всех присутствующих, включая Рихарда, вытянулись.

– Что?!

– Быстрее, черт возьми!

Акула нервно облизнул губы – видно, решение давалось ему с трудом. Наконец, он решился.

– Держите их па мушке еще внимательнее, парни!! – приказал он. – Если шевельнутся, стреляйте без раздумий.

Мелкими торопливыми шагами старик пошел ближе к джипу. По дороге он постоянно оглядывался.

– Осторожнее! – крикнул Оскар. От неожиданности стерегущий их подручный Акулы вздрогнул и едва не нажал на курок. – Не повреди ему макушку, стреляй в затылок. Мне нужна дыра размером с кулак.

Подойдя к стене, Акула воскликнул – второй полицейский был еще жив! Схватив жертву за волосы, старик с ловкостью, не вязавшейся с его возрастом и костюмом, выволок на свободное пространство, умелым движением ткнул вялое тело носом в землю и в упор выстрелил ему в затылок. Пистолет у него был что надо – «Дезерт Игл», пробивающий даже бронежилеты из титановых пластин. Половина головы полицейского превратилась в ошметья серо-красного цвета, забрызгавшие землю метра на полтора вперед. Акула бросил труп и отошел в сторону, направив пистолет на Оскара.

– Поверь мне, я успею сделать то же самое с тобой, если попытаешься выкинуть фокус.

– Я знаю.

Нервно потирая лицо, Оскар спешно подошел к изуродованному трупу. В груди его предательски теснились ужас и отвращение. Еще не начиная задуманного, он уже чувствовал позывы рвоты. Но нет, он должен выдержать, ибо иначе его ждет смерть. Хотя, Акула может прикончить его в любом случае, однако и он увидит и узнает.

Прошептав несколько бессвязных слов о Господе, Оскар присел около трупа на корточки и закрыл глаза. Одного только прикосновения к мягкому, теплому и мокрому мозгу хватило, чтобы рот наполнился кислым запахом, выдавленным первым судорожным сокращением желудка. Пересиливая самого себя, Оскар упорно толкал руку в глубь субстанции, только что бывшей живым вместилищем человеческого разума. Нет, не бывшей!! ЭТО всего лишь питательная среда или передатчик для инородного тела, взгромоздившегося на мозг под черепной коробкой. Несмотря на эти оправдания, больше всего в тот момент Оскару хотелось с воплем вырвать руки из страшного сосуда смерти и убежать, найти воду, чтобы смыть кровь…

Вдруг пальцы наткнулись на что-то жесткое, похожее на цепкие корни пырея внутри мягкой и жирной земли. В тот же момент отвращение и тошнота исчезли, будто их и не было. Будто он и вправду вырывал сорняк в своем огороде посреди тайги. Зацепив «корни» там, где они были потолще, Оскар сжал кисть в кулак и с хриплым выдохом дернул его вверх. «Камень» расставался с гнездом нехотя, цепляясь «корнями», которые с треском обрывались, оставаясь внутри. Оскар ощутил на щеках и лбу горячие капельки, услышал тихие восклицания зрителей и только тогда открыл глаза. В руке, поднятой до уровня глаз, был зажат небольшой предмет, похожий на маленького осьминога с короткими толстыми щупальцами, которые заканчивались густой плесенеподобной бахромой. Он выглядел матовым в тусклом свете дня, как окислившийся алюминий, но на ощупь был гораздо мягче.

– Что это? – просипел Акула. Вооруженная рука старого убийцы бессильно опустилась.

– Я и сам не в курсе. Ты ведь знаешь про мой особенный глаз – из-за него вы прозвали меня Воландом. Я вижу такие штуки внутри многих, очень многих голов. Кто творит подобное над людскими головами, я тоже не знаю, но догадываюсь. Теперь, Рихард, ты согласен со мной? – Оскар перевел взгляд с изумленного Акулы на немца. Тот был бледен, но казался менее растерянным, чем остальные. Однако все же и он выглядел потрясенным. Вот сукин сын, значит, он таки не верил до конца! – Один человек, наверняка мертвый уже, сказал нам, что видел странное существо, носившее личину человека, словно маскарадный костюм. Быть может, это пришельцы с других звезд, а может быть, из других измерений. Кто бы они ни были, намерения у них далеко не добрые.

Говоря, Оскар все еще держал в руке страшную добычу. Кровь и мозги чудесным образом не пристали к ней, и Энквист уже собрался сунуть ее в карман, как вдруг тусклая поверхность ярко вспыхнула белым, ожегшим глаза светом. «Камень» мгновенно нагрелся до того, что обжег ладонь, потерял форму и стал сползать между пальцами вниз горячей серой кашицей. Выкрикивая проклятия, Оскар замахал рукой, стряхивая обжигающую субстанцию на землю. Теперь она стала липкой, совсем как выбитые мозги полицейского, и просто так покидать кожу не хотела. Пришлось вытирать руку платком. Акула тем временем громко сглотнул слюну и сказал, снова подняв пистолет:

– Что за фокусы! Не пугай старика!

– Ты сам знаешь – правда… Неужели ты думаешь, будто я все-таки перехитрил тебя, ждал здесь ловушку и сумел подготовить такой ловкий трюк? Нет. Зато сейчас ты знаешь, почему я здесь, почему я в твоих руках. Что дальше?

– Бог мой!! – Закаленный душегуб, только что хладнокровно добивший раненого, нервно переминался с ноги па ногу и облизывал губы. Впрочем, тяжелый пистолет в его руке не дрожал. – Мне нужно было сразу убить тебя, а не слушать всякие бредни!

– Бредни? Как бы я сам хотел, чтобы это было бредом! Ты боишься и поэтому отказываешься признать правду. Ты ведь, поди, в первый раз в жизни испугался, а?

– Неважно. Никаких пришельцев нет, ты просто пудришь мне мозги! – Акула гневно свел брови и быстро огляделся по сторонам, словно хотел увидеть в своих помощниках спасение от наваждения, но те стояли с раскрытыми ртами и округлившимися глазами. – Что бы там ни сидело в головах у полицейских в Вене, к нашим отношениям это касательства не имеет!

– Еще как имеет! Потому что такие штуки в башке у каждого пятого человека! Пока мы с тобой будем убивать друг друга, эти твари захватят нашу планету…

Акула, качая головой, как будто пытаясь выбросить из нее дурную мысль, наконец, перестал целиться в Оскара. Он всплеснул руками и чуть не плача повторил:

– Боже мой, каким я стал старым, сентиментальным идиотом! Ну почему я не пристрелил тебя сразу, еще в ночлежке?! Ведь эти позорные семена сомнений, которые ты кидаешь в меня, самое страшное для людей нашей профессии!

– Однажды мне уже сказали: ты сам добиваешься знания, которого потом будешь страшиться. Что ж, ты тоже жаждал узнать. Теперь поздно плакать.

Оскар по-хозяйски спокойно прошел мимо впавшего в прострацию водителя и сел в «Мерседес». Акула повернулся вслед за ним, и Энквист подумал, что старый убийца все-таки взял себя в руки и решил докончить дело, начатое двенадцать лет назад. Однако, обернувшись, он увидал на лице старого врага растерянность и страх.

– Ну, скажи, что ты обманул меня!! – воскликнул Акула, просяще воздев руки. – Мои мозги не хотят в это верить!! Скажи, я тебя отпущу! Скажи, что прятал этого паука в кармане и просто ловко вытащил его, чтобы нас одурачить?

– Нет. Кроме прочего, нам давно пора удирать. Мы уже минут двадцать топчемся здесь, на месте убийства, и просто чудо, что коллеги мертвых полицейских еще не появились.

Будто сомнамбулы, остальные участники представления залезли в салон.

– И куда же нам ехать? – дрогнувшим голосом спросил смертельно бледный шофер. Акула, кажется, и не слышал его вопроса – он по-прежнему пялился на останки того, кого считал человеком, что-то бормоча себе под нос.

– Для начала нам нужно выбраться из Вены, – ответил за него Оскар.

«Мерседес» резко дернулся назад, выдернув свой мощный радиатор из разбитого задка джипа почти не помятым.