Текст книги "Египет-69"

И вдруг я услышал голос, интонации которого мне почему-то показались знакомыми. Голос принадлежал женщине, сидящей за дальним столиком, она была в компании двух молодых людей, судя по всему, мужа и жены и маленькой девочки, их дочки. На вид женщине было лет за сорок. Мне неудобно было разглядывать их, повернувшись в ту сторону, но я их видел и в отражении стены, возле которой сидел. Всё семейство оживленно переговаривалось, и голос женщины мне что-то напоминал, какой-то сюжет прошлого, словно так уже было однажды. И тут я услышал ее слова, обращенные к молодому человеку, возможно, к сыну или зятю: «Ауиз бира?»

Бассейн в Гелиополисе, солнце, огненное дерево, роняющее на расчищенную дорожку к бассейну кроваво-красные лепестки, стайка арабских девушек – университетских подружек, и я поворачиваюсь к Моне с этими же словами.

Почудилось, сказал я себе, не может быть. Я видел женщину в профиль, и он мне почти ничего не говорил, но голос, этот живой, мелодичный, невозможно близкий, узнаваемый голос – так могла говорить только она, Мона.

– Так, – сказал я, спускаясь со стула, – кто будет мороженое?

– Мы! – рефлекторно, в один голос, воскликнули мои сладкоежки.

Но тут же жена, привыкшая контролировать любую текущую мимо нее ситуацию, сказала:

– Ты же не ешь мороженое.

– А я и не сказал, что буду, – ответил я, уже различая на горизонте облачко очередной невнятицы. – Хочу вас угостить.

– Я думаю, не надо деньги тратить, – сказала жена. – На ужин будет мороженное совершенно бесплатно.

– Мам, а я сейчас хочу, – проныл наш ненасытный отпрыск.

– Вот и славно, – сказал я, зная, что против этого аргументов нет. – Вам какое?

Естественно, клубничное, мог бы и не спрашивать. А то, что я спросил, в системе наших отношений означало только одно – что не худо бы мне наконец запомнить предпочтения самых близких людей на земле.

Самых ли близких?

Скинув с петли крючок, на который меня опять запирали, я прошел к бару мимо арабского семейства, еще раз украдкой посмотрел на женщину, и сердце мое оборвалось, – это была она, Мона. Живой и деятельный взгляд, полный душевного соучастия… Она не постарела, нет – разве что стала проницательней, и на дне глаз неуловимо залегла печаль, которой тогда не было. Как у Уитмена: «Женщины сидят или ходят, молодые и старые, молодые красивы, но старые гораздо красивее».

Бармен принял заказ, и я вернулся к своим. На сей раз Мона заметила движение рядом с собой и мельком обернулась в мою сторону – так автоматически отмечают взглядом какую-нибудь помеху, – и пока я водружал себя на этот дурацкий высокий стул, я видел в зеркале стены, что она еще раз, уже недоуменно, посмотрела на меня, словно проверяя свое первое впечатление…

Принесли мороженое, и я смотрел, как мои близкие его едят. Уши у меня горели, а правая щека, обращенная в сторону Моны, просто плавилась от жара. И еще что-то происходило с сердцем – нет, оно не оборвалось, не упало, оно как бы лишилось опоры и бухало, словно в вакууме, в пустом пространстве неизвестности. Еще пару минут назад в моей жизни был какой-то смысл и какая-никакая цель, а теперь ничего этого не было. Пустота, словно из меня вынули душу, ничего не оставив взамен. Меня вдруг пробило потом, и я расстегнул рубашку на груди.

– Угу? – примиряюще мыкнула жена, наклонив в мою сторону свой фужер с остатком мороженого на дне.

Я покачал головой:

– Съели? Тогда пошли.

Неприлично громко отодвигая стулья, мы спешились и друг за другом направились к выходу. Я шел последним, уже не скрывая, что смотрю на Мону. Она тоже подняла навстречу мне недоумевающие глаза, потом перевела их на золотую цепочку на моей груди, и я видел, как она вздрогнула. Да, на груди у меня красовался ее анк, – я специально взял его сюда, на родину фараонов.

Мы снова вышли в пекло и на площади у фонтана остановились. Я смочил лоб водой, налил пригоршню на затылок, почувствовав, как тонкие прохладные струйки побежали вниз по груди, плечам, лопаткам, словно пальцы любимой. Дальше я не мог сделать ни шага. Меня тянуло назад, будто все расстояние, которое я прошел от кафе, в котором сидела Мона, стало магнитным полем.

– Фу ты, – сказал я, – забыл сигареты купить. – Постойте, я сейчас вернусь.

– Разве там были сигареты? – спросила жена.

Но я уже шел обратно.

Лишь бы она была еще там, лишь бы не ушла – колотилось во мне одна-единственная мысль. Нет, была еще одна, звучавшая как вопрос:

– Господи, что я делаю?

Иншаалла.

Закончен 11 июня 2009 г.