Текст книги "Проклятие флибустьера"

2.7. Испанцы на горизонте

Из дневника Торнтона.

Через два дня мы подошли к месту, где должен был ждать нас капитан Бен Транс с двадцатью матросами на двухмачтовом судне «Ветерок». Судно стояло в полумиле от берега, в небольшой лагуне. На берегу мы увидели три лодки. Вокруг лодок никого не было. Странно, почему лодки были пустыми, оставленными без присмотра. На судне ничего подозрительного мы не видели, все было спокойно. Мы решили, что капитан отправил эти лодки для нас. Но вот почему здесь никого не было? Это было для нас загадкой. Нам ничего не оставалось, как сесть в лодки и доплыть до нашего судна. Там мы обо всем и узнаем. Мы погрузились в три лодки, и на них отправились к судну. Один из солдат заметил на судне своего приятеля, который стоял на палубе. Но он почему-то не откликался на приветствие своего друга. Трап был спущен. Однако мы так и не увидели того, кто это сделал. Все было так, как будто нас ждали, но почему-то не приветствовали нас. Забравшись на палубу судна мы, прежде всего, хотели узнать, почему же нас не встречают. На мостике стоял солдат, который махал нам руками. Уил Торнтон при виде солдата, подающего нам какой-то сигнал, хотел было выругаться, как вдруг замер в ужасе. На палубе, стоя были привязаны мертвые матросы. Их тела были в таких стойках, будто они были живыми. Вдруг, солдат стоящий на мостике начал кричать: «Это ловушка!!!».

Он бросился к нам, но было слишком поздно. Прозвучал ружейный выстрел, и солдат замертво растелился на палубе. Испанские солдаты выбегали отовсюду, их было очень много. Через полминуты мы были окружены неприятелем со всех сторон. Нас всех отвели в трюм. Там мы увидели раненного капитана Бен Транса и еще несколько, оставленных испанцами в живых, матросов. В трюме были так же наши каторжники Джон и Ханс, которых наш капитан когда-то высадил на необитаемом острове севернее Канкан. Капитан был в тяжелом состоянии, испанцы пытали его. Доктор Клайд сразу же начал оказывать помощь капитану. Потом он сделал перевязку матросам, которым так же досталось от испанцев. Один из матросов совсем плохо выглядел. У него было наживное ранение в живот. От боли он стонал. Клайд сказал Торнтону, что матрос не доживет до вечера, если его держать в таких жутких условиях. Каторжники Джон и Ханс практически не пострадали, но были также, как и другие закованы в кандалы. Доктор обратился к испанскому офицеру с просьбой о том, чтобы раненного перевели в лучшие условия. Однако все что мы получили – это был спирт и несколько бинтовых рулонов для раненных. От Транса мы узнали, что судно, которое преследовало нас от самого Кет Айленда, было испанским. Три испанских судна напали на город, а затем, прекратив атаки, преследовали наше судно до самой Кубы. Джона и Ханса они захватили на необитаемом острове и от них испанцы узнали направление движения нашего судна. Ночью, два дня назад, испанцы атаковали нас, подплыв тихо и незаметно на лодках. Наших солдат почти всех убили в бою, а оставшихся в живых замучили до смерти. От капитана Транса мы узнали еще более ужасные новости. На борту испанского судна находилась священная инквизиция, и она интересовалась нашей экспедицией. Их интересовало золото, которое мы ищем.

– Нельзя рассказывать испанцам об истинной цели экспедиции, – сказал взволновано профессор.

– Я согласен с профессором, – сказал Уил. – Пусть испанцы считают, что мы ищем золото.

– Но у нас ведь нет золота, – произнес один из матросов. – Испанцы рассвирепеют от этого, и станут нас пытать.

– И тем ни менее, – произнес профессор, – мы не можем рисковать. А то, что золота нет, они и сами могут убедиться.

– Испанцы отобрали все наши вещи. Среди них и книгу. Если они заинтересуются ею, что мы тогда ответим? – спросил Том Брайтон.

Неожиданно, открылась дверь трюма. К нам зашел молодой испанский офицер с двумя солдатами. Профессора Дидьена, доктора Клайда и лейтенанта Торнтона отвели на палубу судна. По-видимому, испанцы были в курсе всех наших дел и знали, кого надо было взять на допрос. Возможно, они узнали об этом от Джона и Ханса. Тем ни менее, нас «любезно» пригласили в капитанскую каюту. Там нас ждали три священника из инквизиции и испанский полковник дон Хуан Маноло де Барос.

– Нам известно все о вашей экспедиции, – неожиданно сказал Хуан Маноло.

Он рассказал нам о том, что пропавшее пиратское судно из Кет Айленда похитили нанятые испанцами пираты. И, что инквизиция параллельно с нашей экспедицией вела свое расследование, которое касается тайного монашеского ордена. Испанцы уже давно охотятся за орденом «Душ». Испанцы разложили на столе перед нами все девять статуэток, меч, книгу и карту. Один из монахов спросил нас о том, что нам известно. В основном они спрашивали Уила Торнтона и Франсуа Дидьена. Доктора Клайда испанцы отпустили сразу, как только узнали, что он был всего лишь врачом. Инквизитор угрожал нам пытками, если мы не расскажем им все, что нам известно об этих вещах и их предназначении. Вечером, израненных от пыток Дидьена и Торнтона, бросили в трюм к остальным заключенным. Доктор Клайд перевязал раны пострадавшим от пыток. От Дидьена и Клайда все узнали, что испанская инквизиция будет продолжать поиски монашеского ордена. Испанцев не интересовало золото, которое мы искали.

– А, где Гари? – неожиданно спросил Уил. – Я не вижу Гари.

– Его здесь нет, – сказал Тим. – Пока вас допрашивали, к нам пришел испанский офицер и увел Гари.

– О, черт! Черт бы побрал этих испанцев, – произнес Уил.

– Что вы им сказали? О чем они вас спрашивали? – поинтересовался Том Брайтон.

– Мы им сказали то, что они итак уже знали, вот почему нас сильно не пытали, – сказал Уил.

– Нас тоже будут пытать? – спросил один из солдат.

– Нет. Вряд ли. Вы их не интересуете, – ответил профессор. – Они уже получили, что хотели, к сожалению.

– Что же теперь с нами будет? – спросил Том.

– Я этого не знаю, – сказал Уил. – Однако испанцы сильно обрадовались, когда узнали, что мы искали золото.

К вечеру в трюм испанцы бросили Гари. Его тело было целиком покрыто кровавыми ранами, оно было похоже на один большой синяк.

– Испанцы не жалели его, – сказал Тим.

Доктор склонился над Гари, что бы оказать ему медицинскую помощь.

– Мерзавцы, – произнес доктор, – какие мерзавцы. Это твари, а не люди. Если до утра он выживет, то ему крупно повезет. У него сломлены ребра, возможны внутренние кровоизлияния.

– Вы можете говорить? – спросил профессор.

Гари молчал.

– Это удивительно. Испанцы, судя по внешнему виду, сильно потрудились над ним, но он не стонет от ран, – сказал доктор. – Он крепкий парень.

– Они плохие, – вдруг, еле шевеля челюстями, шепотом произнес Гари. – Они забрали у меня жука и раздавили его.

– Он в таком тяжелом состоянии и думает о каком-то бесполезном насекомом? – удивился Уил. – Ему самое время подумать о своей жизни, а не о каком-то жуке.

– Да, – согласился профессор. – Но, вы не забывайте – он тяжело психически болен. А эти испанцы…

– Испанские собаки! – смело сказал Том.

– Они сказали, что я пират, – сквозь зубы произнес Гари.

– Но, ведь ты и есть пират, – сказал Уил.

– Не надо об этом, – сказал доктор, обращаясь к Уилу.

– Я не пират. Пираты убивают ради своей наживы. Они плохие, – тихо произнес Гари.

– А, кто же ты? – спросил профессор.

Гари замолчал на некоторое время, а потом неожиданно ответил:

– Мне больно… – он начал стонать и плакать.

Нам показалось, что его стоны были не от ран причиняющих ему боль, а от чего-то другого, чего мы не понимали. Он как будто что-то бормотал про себя. Как будто проклинал кого-то, бормоча себе под нос. Уил подвинулся поближе к профессору и тихо спросил его.

– Вы сказали испанцам о вашем переводе книги?

– Конечно, нет. Хотя признаюсь, мне было тяжело это сделать. Под этими пытками и мертвый бы заговорил. Больше всего досталось Гари.

– Слава всевышнему, что испанцы не применили к нам все свои кровавые пытки. Может быть, они сохранили нас для каких-то своих грязных дел, или мы им еще нужны будем.

– Я полагаю, что они будут продолжать исследование, начатое нами, и скорей всего, будут двигаться по пути, обозначенном на карте, поскольку им уже известно, где мы побывали, и что там мы ничего не обнаружили.

– А нашли мы ровным счетом ничего. Разве что увидели, как живут дикари и стали свидетелями еще одного чудовищного убийства. Хоть туземцы и считают, что это убийство дело рук духов. Я все же полагаю, что среди экспедиции есть убийца. И это не последнее его преступление.

– Кстати, лейтенант, вы помните, что я вам говорил о девяти статуэтках и о девяти крестиках на карте? Ведь нам теперь благодаря испанцам известно о восьми жертвах. Стало быть, осталась еще одна…

– Да, я помню, вы тогда сказали, что это совпадение.

– Именно так. Я считаю, что это не просто совпадение. Каждая статуэтка забиралась монахами ордена у туземцев и дикарей, а взамен – происходила смерть родственника, – сказал Дидьен.

– Что вы этим хотите сказать Франсуа? – спросил Торнтон.

– Возможно, это лишь мое предположение, эти убийства вовсе не были таковыми.

– То есть как это? Убийства не являются убийствами?

– Это не убийства, а древние и тайные обряды этого ордена.

– Но, зачем? К тому же, вы забываете, что эти убийства были ужасными.

– Испанцы говорили, о найденном нами в теле жертв, цветке. Вы помните об этом Уил?

– Еще бы. Но ведь цветок можно было положить и после убийства. Так же, как и вытащить органы.

– Увы, мой друг. Увы. Испанцы проговорились во время пыток. Я узнал, что им известны и другие убийства. Такой же смертью погиб один из испанских вельмож. С этого-то все и началось. После смерти испанского аристократа, этим делом занялась испанская священная инквизиция.

– Вам повезло, что они не знают о том, что вы владеете испанским языком. Получается, что испанцы раньше нас узнали о существовании ордена. И раньше нас приступили к его поискам, – сказал Торнтон.

– Точно так. Интересно и другое. Труп испанского аристократа не был изуродован. По видимому, убийце кто-то помешал.

– Я предполагаю, что убийца владел испанским языком в совершенстве. Иначе, как бы он проник в испанский город, да еще и к самому богатому вельможе.

– Да, это вполне вероятно.

– Интересно, а от чего же он умер? – спросил Торнтон.

– Этого я не узнал. Можно спросить об этом испанцев.

– Вы шутите. Думаете, они скажут?

– Конечно, нет. Да, вот еще что. Самое главное. Не смотря на то, что труп был найден целым, то есть без малейшего пореза, в теле жертвы отсутствовало сердце и гипоталамус. А вместо сердца находился все тот же таинственный цветок под названием «Бермундиан». Мы находили такой же цветок в жертвах, по-видимому, совершенных одним и тем же человеком, а может быть и целой группой. Я не исключаю и такой возможности, – заключил профессор Дидьен.

– Да, в этом предположении есть резон. А, что вы думаете о Гари? Может быть, эти преступления совершил он? Ведь, он единственный, кто уцелел на пиратском судне, – спросил Торнтон.

– Это вряд ли. Ведь, во время преступлений в Кет Айленде и на Кубе, он все время находился под надзором солдат. К тому же не забывайте, он же ненормальный. Такой и мухи не обидит, не то чтобы человека на куски искромсать. Скорей всего, он когда-то был пиратом, но потом, по каким-то причинам, сильно воздействующим на него, свихнулся. В пиратском деле разное бывает. Я думаю, что он что-то знает. Там на корабле, что-то произошло, что и повлияло на Гари. И, если мы узнаем от него, что этим источником было, то возможно, мы и найдем разгадку монашеского ордена, по крайней мере, нападем на след или их природу происхождения. Для Гари сейчас нужно спокойствие и постепенное лечение. А эти тупоголовые инквизиторы все портят, – сказал профессор Дидьен.

– Но ведь, не святой же дух совершил все эти преступления? – спросил Уил Торнтон.

– Нет. Конечно, нет.

2.8. Священная инквизиция

Три испанских судна двигались вдоль Панамы к месту, обозначенному на карте – немного восточнее Панамского канала. Вдали показался небольшой остров. Все три судна шли между материком и островом. Тревогу забил один из испанский солдат, стоящий на вахте. Он начал кричать:

– Корабль на горизонте!

На палубе появился капитан испанской флотилии Хуан Маноло де Барос. Достав подзорную трубу, он посмотрел через нее на указанное солдатом судно. Корабль, который появился на горизонте, был без опознавательного флага.

– Наверное, это пираты, – тихо произнес командор.

– Что ваше сиятельство прикажет? – спросил офицер, который стоял на мостике рядом с Хуан Маноло.

– Для начала, немного попугаем их. А там посмотрим. Подготовьте левый борт.

– Будет исполнено.

Когда испанская эскадра приблизилась к острову и неизвестному судну на расстоянии выстрела, то неизвестное судно быстро набрало ход и скрылось за скалистым островом. Когда три испанских корабля отошли от острова, то больше пиратского судна на горизонте не было видно. Пираты словно растворились. Через полдня пути испанские суда прибыли к берегу материка, к тому самому месту, которое было указано на карте. По приказу инквизитора испанцы должны были направиться в глубь материка, восточнее Панамы. На берег высадились около сотни солдат. Инквизитор приказал захватить с собой в поход пленных. Суда стали на якорь у побережья. Человек 80 разбили лагерь на берегу. На следующее утро наступил легкий туман. Испанская экспедиция направилась вглубь материка. Через два дня пути они дошли до небольшой речки. Там они повстречали испанских рыбаков, и, одолжив у них лодки, переправились на другой берег реки. От рыбаков они узнали, что через полдня пути можно встретить заброшенный форт. Испанцы решили остаться в этом форте на ночь. Когда они прибыли в небольшой форт, который был заброшенным уже давно, то там они обнаружили лишь трех одичавших собак. Пока пленные стояли на площади форта испанцы обустраивались в помещениях форта. К Гари, сидящему на земле, подбежали собаки и начали сперва играть, а затем и облизывать ему лицо. Клайд был взволнован поначалу этим, как бы они не напали на Гари, но увидев, как собаки доброжелательно относятся к Гари, успокоился. Собаки начали выть, окружив Гари, а затем начали бросаться на испанцев, которые то и дело бегали в суматохе по форту. Один из испанцев открыл пальбу по собакам. Трое испанцев, что охраняли пленных, тоже открыли огонь по собакам. Вскоре они перебили всех трех собак. Окровавленные тела собак лежали на земле. Гари подошел к одной из собак и обнял ее.

– За что они их? Ведь собаки ничего им не сделали, – сказал Гари.

Вечером пленных разместили в одном из бараков. Благодаря усилиям доктора Клайда многие тяжелые раны профессора Дидьена, лейтенанта Торнтона и Гари начали заживать. Профессор и лейтенант тихо беседовали между собой.

– Черт бы побрал этих испанцев, – произнес Дидьен.

– Слава богу, что они нас не убили, – сказал Торнтон.

– Да по мне, так лучше умереть, чем знать, что я был так близок к разгадке. А теперь эта книга находится у этих палачей, которые даже читать ее не умеют, – сказал с презрением и досадой, наполнявшей его сердце, профессор Дидьен.

– Кого вы палачами называете?

– Да этих собак испанской короны. Провалится им на месте. Священную инквизицию разумеется. Для них ведь нет ничего человеческого. Они не знают пощады. Во имя своей веры, они готовы убить любого, кто стоит у них на пути. Для них ничего не стоит уничтожить целый город.

– Это фанатики, – сказал лейтенант Торнтон.

– Хуже всего – слепой фанатизм, Уил. Когда человеческая жизнь ничего не стоит. Думаете, они будут исследовать книгу и жизнь дикарей, как это делал я? Да они просто сожгут всех жителей, если те не расскажут им о том, что они хотят узнать. А потом, возможно и свидетелей не оставят.

– Да, к сожалению, вы правы. Нас ждут куда более жуткие зрелища. И маньяк, которого мы осуждаем, покажется невинным младенцем по отношению к этим дьяволам в монашеском обличии.

– Вы Уил, все еще думаете, что эти убийства дело рук маньяка? – спросил Франсуа Дидьен.

– Ну, не духа же святого, как считают дикари. Пока я не увижу, то никогда не поверю.

– Тут я с вами полностью согласен. Истина проверяется только практически.

На следующий день, рано утром, испанцы продолжили свой путь. Уже почти к вечеру, экспедиция достигла небольшого селения аборигенов. Вождь племени принял гостей танцами и угощениями. Всю ночь испанцы пили, ели и развлекались с женщинами племени. Пленников поместили в небольшую хижину и поставили двух часовых. В три часа ночи все легли спать, и в деревне наступила тишина.

Утром в восемь часов Уила разбудили какие-то жуткие крики.

– Вставайте! – кричал Тим. – В деревне что-то произошло.

Испанцы бегали по деревне, собирая всех жителей. Пленных тоже вывели на улицу. Испанцы привязали к дереву трех мужчин из племени. Посредине улицы лежало тело испанского солдата. Испанский офицер что-то кричал на вождя племени и показывал в сторону погибшего солдата. Уил попросил Дидьена перевести с испанского.

– Может быть, вы Франсуа мне поможете? Скажите, что происходит? – спросил Уил.

– Испанский офицер зол потому, что эти трое аборигенов ночью, как он думает, перерезали горло испанскому солдату, стоящему на посту. Именно он развлекался с их женщиной. Аборигены говорят, что он увел их женщин и не заплатил, но они его не трогали. Эта женщина, по-видимому, является женой одного из привязанных и сестрой двух других.

– Что за чушь. Я же лично видел, как испанцы вчера развлекались с их женщинами. Почему же аборигены не заступились за них вчера или, по крайней мере, не потребовали плату заранее?

– Понятия не имею, – сказал Дидьен. – Испанский офицер сказал, что они нашли еще один труп. Это была местная девушка.

Тело девушки так же вынесли на площадь и положили рядом с трупом испанского солдата. На трупе молодой женщины не было наживных ран. Однако девушка была мертва. Испанский офицер не хотел возиться с трупом девушки, так как посчитал, что она чем-то была больна и потому умерла. Он не хотел заразиться и потому дал осмотреть ее труп не испанскому доктору, а военнопленному англичанину, им бал доктор Клайд. Это было сделано для выяснения причины ее смерти. Томаса Клайда сопроводили к месту осмотра трупа местной девушки. Ее труп расположили в одной из хижин селения. Труп молодой аборигенки лет 15-ти был без единого наживного ранения или увечья. Однако и признаков болезни не наблюдалось. Когда доктор Клайд вернулся, он рассказал все что увидел во время осмотра трупа.

– Скорей всего ее отравили, – произнес Клайд. – Во всяком случае, внешних признаков насильственной смерти я не увидел. Я попросил испанского офицера разрешить мне вскрытие трупа, дабы убедится в том, что явилось причиной ее смерти, возможно отравления. Но, он мне отказал, сказав, что в этом нет необходимости. А, что произошло в мое отсутствие?

– В твое отсутствие, – сказал Уил, – испанцы убили аборигенов, виновных, как они считают, в смерти их солдата. Они перерезали беднягам глотки.

– Мне кажется, что в деревне что-то назревает. Добром это не кончится, – сказал Тим. – Аборигены не простят испанцам смерть троих их соотечественников.

– Да, Франсуа, вы оказались правы, когда говорили, что нас ждут куда более кровавые зрелища и тяжелые испытания, – сказал Уил Торнтон.

Вскоре после этих событий, испанцы начали пытать всех местных жителей. Никому не было пощады. Инквизиторы устроили, в одной из хижин, настоящую тюрьму с пытками. Испанские солдаты заводили по одному аборигену в эту хижину, а через десять минут выносили очередной труп или искалеченное тело. Трупы бросали прямо на улицу, складывая их в кучу. Через три часа ада, инквизиторы вышли из хижины и подозвали к себе офицера. Они что-то сказали ему. После этого, офицер, взяв с собой еще шестерых солдат, отправился в джунгли, прихватив с собою замученного инквизиторами, но еще живого аборигена. Этот абориген еле волочил ноги, и поэтому испанским солдатам пришлось взять его под руки. В деревне, мужчин аборигенов испанцы привязали к деревьям и начали всячески издеваться над ними. Привязанных аборигенов сначала били, а затем, стреляли в них из дротиков, соревнуясь в меткости. Кто выживал после этих мучений, того испанцы вновь били, а потом начали подносить факелы к их ногам и жгли их конечности – руки и ноги. Солдаты требовали от пленников золота, которые те якобы скрывали от них. Том не мог смотреть на все эти зверства испанцев. Он просто закрыл глаза. Гари упал на землю и начал в истерике кричать. Томасу и Уилу пришлось успокаивать Гари, они отвели его в хижину и усадили на коврик, сделанный из листьев.

Через час, в деревню вернулся отряд испанцев во главе с офицером. С ними аборигена уже не было. Вместо него солдаты вели какого-то священника в длинной мантии. Вечером испанский солдат зашел к англичанам и сказал, что доктор Томас Клайд срочно необходим для какого-то дела. Клайд повиновался и пошел вслед за солдатом. Его привели в хижину, где недавно испанцы проводили пытки. Здесь все было покрыто кровью. Испанцы, чтобы это не было слишком заметно, постелили на пол несколько пальмовых листьев. Войдя в хижину, Клайд увидел трех инквизиторов и офицера, которые стояли напротив стола, на котором лежало тело мертвой девушки аборигенки. Над ее телом склонился испанский доктор. Он совершал вскрытие тела. Клайда подозвал к себе офицер.

– Нам понадобится ваша помощь? – обратился офицер к Клайду.

– Чем же я могу вам помочь? – удивленно сказал Клайд. – Вы и так уже изрядно потрудились здесь, – он посмотрел в сторону инквизиторов, не скрывая своего призрения к их методам.

– Дело в том, – сказал офицер, – что мы столкнулись с явлением, которого не должно быть в природе.

– Что вы имеете в виду? – спросил Клайд.

– Вот, полюбуйтесь, – сказал испанский доктор, указывая на труп, лежащий на столе.

Клайд подошел поближе к трупу и увидел, во вскрытой груди трупа девушки, знакомый ему цветок «Бермундиан».

– Скажите доктор, как мог попасть этот цветок вовнутрь тела, без какого-то ни было надреза, и почему отсутствует сердце? – спросил, недоумевая испанский доктор.

– Я не знаю этого, – сказал задумчиво Клайд.

– Вы сталкивались с этим явлением ранее? – спросил один из священников-инквизиторов.

Клайд не мог здесь солгать, так как знал, что испанцам могло быть это известно.

– Да, я сталкивался с подобным феноменом ранее. Но, в предыдущих трупах грудь была разрезана каким-то острым предметом. А здесь… я не понимаю, как цветок мог попасть вовнутрь, и при этом удален главный человеческий орган. Вероятно, сделано это было без скальпеля. Для меня это загадка, – признался Клайд.

В хижину неожиданно вошел солдат и сказал офицеру, что разведчики видели недалеко пиратов.

На следующее утро, по приказу офицера, испанцы покинули селение, оставив позади много трупов жителей этого селения, так ничего и не достигнув этим. Испанцы выслали вперед около восьмидесяти солдат, которыми командовал офицер. Остальные двадцать солдат шли вместе с пленными англичанами и инквизиторами, охраняя обоз.

Высланный вперед отряд испанцев подошел к реке. Пиратов нигде не было видно. У реки стояли лодки, в них сидели испанские рыбаки, которые помогли когда-то переправиться испанцам через реку. Испанский офицер поприветствовал рыбаков еще издалека. Однако рыбаки не отреагировали на приветствие. Офицер подумал, что рыбаки были в обиде на солдат за то, что они в прошлый раз так бесцеремонно воспользовались их лодками, к тому же и не вернули лодки рыбакам.

– Странно это, – произнес офицер. – Могли бы, и помахать рукой.

– Надо будет расспросить их о том, не видели ли они пиратов, – сказал капрал. – Пока мы были в походе, два дня назад наши матросы видели то пиратское судно, которое встречалось нам на пути к материку.

– Сейчас расспросим их об этом, – произнес офицер.

Из лодки, один из рыбаков помахал рукой испанцам.

– Вот видишь, – сказал офицер, обращаясь к капралу, – они и ответили.

Офицер подошел к рыжеволосому рыбаку и спросил его, как у них дела. Рыбак встал из лодки и подошел к офицеру вплотную, словно хотел что-то сказать ему на ухо. Офицер нагнулся, что бы послушать, что тот ему скажет. Вдруг, офицер застыл на месте в обнимку с рыбаком. Капрал подумал, что тот из любезности перед офицером бесцеремонно обнял его. Похоже, что офицер скорее крепко держится за рыжеволосого рыбака, чем обнимается с ним. Через несколько секунд, офицер отпустил рыбака и, повернувшись к капралу с бледным лицом, начал медленно опускаться на землю. Капрал от удивления застыл на месте, он не мог пошевелиться от неожиданности. Офицер упал на землю, его горло было перерезано. Вся его грудь покрылась алой кровью. Кто-то из солдат успел крикнуть: «пираты!». Из зарослей раздался оружейный залп. Человек двадцать испанских солдат попадали на землю.

– Это засада!!! – кричали солдаты.

Переодевшиеся в рыбацкие одеяния пираты, достали из лодок оружие и набросились на ничего не подозревавших испанцев. Завязался бой. Пираты вышли из укрытия и яростно набросились на солдат. Пираты дрались, как свирепые и голодные хищники.

Испанский офицер, который шел рядом с обозом, услышал, как кто-то бежит ему на встречу. Это был один из разведчиков, который шел впереди обоза. Он рассказал офицеру о том, что на передовой отряд напали пираты, завязался бой. О том, что потери были велики. Офицер, услышав такой доклад, от своего разведчика, приказал отходить к форпосту, который находился уже недалеко. Офицер дал десять солдат в сопровождение обоза, а остальных десятеро солдат и разведчика направил на помощь к передовому отряду, попавшему в засаду. Офицер посчитал, что лучше держать оборону в защищенном стенами форпосту.

В обозе, на тележке, везли священника. После пыток, которые ему устроили инквизиторы, он еле дышал, и, по-видимому, находился в коме. Клайд сказал инквизиторам, что хотел бы посмотреть священника, так как он нуждался в медицинской помощи. Но ему дерзко отказали в этом.

– Похоже, что эти палачи, – произнес тихо Клайд, обращаясь к Торнтону, – здорово повеселились вчера. Бедняга, лежит без сознания со вчерашнего дня.

– Что вы думаете об этом священнике? – в пол голоса, что бы его не услышали, спросил Торнтон.

– Я предполагаю, что этот священник, которого вчера вечером привели в лагерь из джунглей, принадлежит тайному ордену, – сказал Дидьен. – Испанцы даже не знают того языка, на котором он говорит.

– Да, пытать человека, язык которого не понимаешь, все равно, что пытать глухонемого, – сказал Торнтон.

К Торнтону подошел Тим и сказал.

– Вы только посмотрите на Гари.

– А, что с этим беднягой? – спросил Торнтон.

– Он, похоже, злится, – сказал Том.

– Злится? – переспросил удивленный Торнтон.

Они обернулись и увидели, как Гари шагая по траве, топтал муравьев, встречающихся у него на пути.

– Что ты делаешь? – спросил Клайд.

– Они плохие. Кусаются, – сказал Гари. – А, трава мешает мне идти.

– Парень явно не в себе, – заключил Торнтон.

– Да, после того, что мы вчера видели, – сказал Дидьен, – тут и нормальный человек умом тронется. Однако такое поведение я наблюдаю впервые.

– Он же псих, – сказал Том. – Это не удивительно.

– Тем ни менее, ты не заметил, что с ним что-то не так, – сказал Торнтон.

– Да, верно. Ведь, раньше ему нравились муравьи. Помните, как он ухаживал за жуком, у которого отсутствовали лапки. Он подобрал его в какой-то луже. Жук погибал. А, сейчас, он бы просто раздавил бы его, попадись этот жук ему на пути.

Через два часа обоз прибыл в полуразрушенный форт.

– Лучше умереть с честью! – произнес испанский офицер. – Мы будем ждать пиратов здесь. Нам надо хорошо подготовиться к их приходу.

Испанцы начали суетливо бегать по форту, изучая, как им лучше организовать оборону. Пленников они отвели в одно из помещений форта, и поставили двух солдат у входа – для охраны.