Текст книги "Переписка художников с журналом «А-Я». 1976-1981. Том 1"

Сразу же за последней статьёй (мне бы хотелось кончить статьёй о Л. [Лёне Сокове]) пойдёт рубрика «Наши публикации». Название рубрики условно, но смысл передан точно. Здесь мы будем давать тот материал (никогда ранее не публиковавшийся), который бы относился к интересным явлениям русского искусства в первой половине XX в. Такими материалами могут быть теоретические работы Кандинского, Малевича (кстати, на русском языке, кажется, не опубликованы – проверь у А. Накова), Татлина и т. п., переписка, фотографии и работы (например, некоторые неопубликованные работы Филонова, акварели Фалька и Фонвизина). Малоизвестные художники 20‐х, 30‐х годов – например, П. Суриков, Соколов, Софронова, Щипицын, Соколик и т. д. и т. д. Для первого номера я выбиваю не публиковавшийся альбом А. Ремизова. Тут тебе есть работа. Не мог бы ты списаться с Наташей Кодрянской (её адрес легко узнать в издательстве Y. [YMCA-PRESS]4141
  ИМКА (ИМКА-Пресс; YMCA-Press или YMCA Press publishing house) – издательство русской литературы под эгидой международной христианской организации YMCA, основанное в 1921 году в Праге.


[Закрыть], написать о нашем журнале и попросить (без гонорара, к сожалению) написать небольшую статью о рисунках Ремизова (не в плане искусствоведения, а в плане воспоминаний или обзора). В добавление к нашему альбому это было бы очень здорово. Эх, если бы она ещё дала несколько не публиковавшихся рисунков (цветных!). Попытка – не пытка, а?! Ну вот с № 1, кажется, всё.

Теперь займёмся меркантильными делами. Довольно-таки слабое (и уязвимое) место в нашем начинании – материально-техническое обеспечение. Я приблизительно подсчитал, что расход (здесь в Москве) по одному номеру составит от 700 до 1200 руб. (это при условии, что Ж. [Жак Мелконян] (как он обещал), привезёт фотокамеру с разными приспособлениями и будет постоянно обеспечивать фотоматериалами). В этот расход не включается расход на гонорары (если мы хотим хорошего качества, на энтузиазме долго не покатаешься). Об этой сложной в будущем проблеме мы поговорим с тобой в специальном письме (где-нибудь весной-летом). В сумму входят следующие расходы: а) перепечатка текстов (двойная – до редактирования и после редактирования) (для фотоспособа потребуется ещё и специальная печать с правильным расположением текста на специальной машинке; стоимость этой печати 1 руб. за один лист), перепечатка подписей к фотографиям – русский текст по 30 коп. за лист, английский текст – по 50–60 коп. за лист. Итого: при объёме журнала в 3–3,6 печатных листа (только текста) будет ≈ 130–180 руб.; б) перевод на английский язык – 400–700 руб.; в) редактирование на английском языке ≈ 60–100 руб.; г) организаторские расходы – телефонные разговоры, почтовые марки, разъезды, подарки изготовителям материалов, брак в работе (т. е. не пошедшие в номер, но сделанные материалы) и т. п. Клади на всё это не меньше 200 руб.

О проектах других номеров напишу в январе, когда будет посвободнее. Да я ещё и мало думал на эту тему. Предварительные наброски у меня есть. Например, как тебе нравится идея № 2-го, объединённого одной проблемой – поисками и решениями пространства. Художники: Б. Ор. [Орлов] – его сферы; Д. Пр. [Пригов] – бумажные работы; Эр. Бул. [Булатова], Ол. Вас. [Васильева] – поиски цветного пространства; Сер. Шаб. [Шаблавина] (опять!) – не круглые работы, а новые вертикальные (правда, пока ещё намёки, но интересные); твои – вывернутые наизнанку панорамы… Занимается ли у нас кто-нибудь environement (правильно ли пишу, нет под рукой словаря?). Я ещё об этом ни с кем не говорил, да и сам вот только что придумал, а хорошо-то придумать не успел. Напиши подробнее, что ты думаешь об этом. Готовы дать для следующих номеров Гр. Гр. [Громова] и (даже!) Фёд. В. [Семёнова-Амурского] (sic), на очень любопытных и приятных для меня условиях – напишу, когда решится окончательно, а то сглазим. Вообще идёт много, и если всё реализовать – у журнала образуется очень интересный (моё мнение) контекст.

Но всё в будущем: появится опыт, работа войдёт в более спокойное русло, не будет этой дурацкой спешки (ведь сейчас нет никакого задела, всё приходится начинать от нуля), и, самое важное, у журнала будет лицо и имя, и тогда можно приглашать к сотрудничеству кого угодно, а не как сейчас. Когда даже нет названия (ведь даже не во что пригласить – приходится объяснять на пальцах). Кстати, о названии, я всё жду, что оно само придёт (приснится) в процессе работы, но вот уже 5 месяцев, а что-то не приходит. Видимо, нужны искусственные роды. Скорее всего, первичным должен быть английский вариант (русский эквивалент мы подберём быстрее), что-нибудь рифмующееся и с двойным смыслом (с подтекстом, как говорят «умные» советские гуманисты), нечто вроде Views & Hues (посмотри в словаре) или Art we impart; но всё это немного пресно и не совсем то. «Белая ворона» или какая-нибудь «Квадратная свёкла» – это малость с вызовом и уже было («Треугольная груша», например). Кажется, мой листочек кончается, а начинать новый у меня не хватит духу: рука устала, глаза слипаются. <…>

Шаблавин – Шелковскому 17.12.77

Дорогой Игорь!

Немножко о нас.

Летом мы отдыхаем в Прибалтике, на хуторе, который стоит один на открытом берегу Балтийского моря. Погода всё время стояла превосходная, берег обращён на Запад, так что мы каждый вечер наблюдали удивительные закаты, в начале августа – светлые, в конце августа – драматичные, какие у нас бывают зимой, когда на небе отчётливо видна граница дня и ночи. И днём, и вечером на открытом морском пространстве отчётливо и остро чувствуется сферичность в природе – горизонт изогнут, небо ослепительно белое у горизонта переходит в почти космическую черноту в зените и накрывает море и землю как огромная бесконечная чаша.

Сосны с наполненными солнечным светом ветвями сходятся по кривым линиям к небу над головой. Когда стоишь на песчаном утесе и смотришь в море, то кажется, что летишь в центре огромной синей сферы. Впечатление усиливается повсеместным доминированием неба. Сначала небо, потом море, и лишь небольшой клочок песчаной дюны под ногами. А ночью можно часами слушать и вслушиваться в бесконечность.

Жаль, что это всё уже не сейчас.

В Москве мы сейчас живём у Речного вокзала и проживём здесь ещё год с небольшим. Я сейчас, пока ещё живы впечатления лета, стараюсь всё время, которым располагаю, отдавать живописи: это в основном круги – пейзажи (хотя есть желание заняться портретом в круге) – и горизонтальные, и вертикальные вытянутые композиции – фрагменты сферического пространства. Занимаюсь много и фотографией.

Встречаемся время от времени со всеми ребятами. Все сейчас много работают.

Несколько раз заходили к Эрику [Булатову] и Олегу [Васильеву], у них интересные и очень разные новые картины. Ваня [Чуйков] и Лёня [Соков] тоже побывали у них в гостях.

Последние работы Вани мне кажутся очень интересными (параллелепипеды). Они чрезвычайно эстетичны по цвету (даже изысканны), оригинальны по замыслу и даже интереснее мне своими пространственными задачами. Вот, пожалуй, и всё. <…>

Целуем. Оля и Серёжа

Чуйков – Шелковскому 17.12.77

Игорь, дорогой, здравствуй!

<…> Видели J. [Жака Мелконяна]. Он много рассказывал о тебе и Biennale. Здорово, что ты смог туда съездить (получил вашу совместную открытку). J. говорил, что ты имел успех на выставке – это прекрасно. Вообще, насколько я могу судить по каталогу, мне всё это нравится, хорошо организовано, наконец-то хоть как-то рассортировано и т. д. Конечно, общее впечатление не слишком сильное, но ведь единственный критерий отбора – неофициальность, в то время как любые другие выставки отбирают соответственно какому-то принципу или профессиональному уровню. Поэтому её нельзя сравнивать с другими выставками. Это всё равно, что выставить всех французских художников (что, конечно, немыслимо ввиду их количества), вот тогда, наверное, и там всплывет много скверного и слабого.

К сожалению, мы здесь совсем не имеем доступа к прессе о выставке, а ведь она должна быть. <…>

Игорь, что происходит с нашими уехавшими? Неужели советская закваска так сильна даже и у тех, кто как будто внутренне не принимал ничего этого? Неужели Homo Soveticus везде остаётся собой?

Читал «Аполлон» и вырезки из русских иммигрантских газет. Можно не соглашаться с оценкой ис-ва как такового, но реакцию приличных людей старого воспитания на беспардонную, провинциально невежественную и наглую саморекламу вполне понимаю. И почему они все ссорятся, делят что-то (уж не наследство ли неофициальной славы)?

А в общем-то мы здесь мало чего знаем, а судить всегда легко.

Наши общие дела понемногу двигаются, но со столь ограниченным штатом в 1,5 человека (А. [Сидоров] – 1 чел., а 0,5 – это все остальные) трудно ожидать быстрых результатов. Впрочем, А. подготовил тебе отчёт объёмом в тетрадь.

Здесь у нас в основном всё по-старому, вот только последнее время суета заела.

В связи с публикацией и выставкой появился новый интерес – всё время кто-то обращается, просит фото, слайды и тексты, а так как здесь всё это делается очень не просто, а всё через жопу, то отнимает массу времени и энергии. Как раз сейчас, когда включился в работу и голова полна идей, приходится отрываться и заниматься этой суетой. А я всегда мог хорошо делать только одно дело за раз – поэтому всё время нахожусь или в депрессивном или во взвинченно-нервном состоянии, дёргаюсь, боюсь что-то не успеть, забыть и т. д. Надо как-то кончать с этим и спокойно работать.

Все ребята пишут тебе сами, так что о них ничего не пишу. Что слышно о Саше Косолапове? Жаль, что он не участвовал в выставке, а ведь его работы (те, что он вывез отсюда), мне кажется, прозвучали бы очень хорошо, судя по успеху Л. [Сокова].

Игорь, я уже плохо помню, что именно из моих работ есть у тебя в слайдах: т. е. я знаю, что отсылал тебе всё, но вот на чём это кончилось, помню неуверенно. Напиши мне, сколько у тебя их всего (не слайдов, а по работам, ведь некоторые в 2-х слайдах) и какие последние.

Пиши нам о себе, своих делах, о других художниках, кого знаешь. Нам всё интересно. <…>

Соков – Шелковскому 18.12.77

Дорогой Игорь!

Получил от тебя открытку. Наташа передала твои вопросы и просьбы насчёт «Чёрного моря» и «Байкала». По поводу «Чёрного моря» и «Байкала» я сейчас предпринимаю всё, что могу. Напиши, к какому конкретно времени нужно! По поводу других вещей я тебе написал в 2-х письмах. Может быть, нужно что-то ещё?

План свой я не изменил (конкретно я написал в тех 2-х письмах), ещё более конкретно я пишу в большом письме, которое придёт к тебе с оказией.

Я тебе не звоню, потому что по телефону ничего конкретного не скажешь, а когда слышишь знакомый голос – после очень трудно успокоиться. Все более или менее хорошие художники или уехали, или уезжают. Проводили Соц. Art. Напиши, пожалуйста, твоё мнение о качестве моих последних слайдов.

По поводу моей работы: закончил цикл в штук 15-20 работ. Очень трудно начинать новый, нужны механизмы, которых не купишь и не достанешь, нужны материалы, которых не найдёшь. Изгаляюсь, как могу, и нахожу подножные материалы.

Саша Косолапов последнее время совсем не пишет. От этого создаётся впечатление, что ему труднее и хуже, чем нам здесь, – на мой взгляд, это невозможно. На мои письма отвечает очень редко.

Рады за тебя, что у тебя всё успешно – помогай Бог. Поздравляю тебя с днём рождения и желаю тебе больших творческих успехов, и желаю увидеться с тобой в будущем году. Поздравляю также с наступающим Новым годом.

Получил от Эдика Зеленина письмо, в котором он выражает свою готовность помочь мне. Я отправил ему письмо – не знаю, дойдёт ли. Передавай ему от меня большой привет. При случае я тебе отправлю письмо, где опишу подробно и гиперреалистически мои желания и мою ситуацию, чтобы ты не сомневался по поводу моих планов.

Обнимаю тебя, твой Лёня

Косолапов – Шелковскому 18.12.77

Здравствуй, дорогой Игорь!

Спасибо за письмо. О Вашей выставке в Венеции я узнал ещё от Эрнста [Неизвестного]. Он показал мне каталог, многочисленные отзывы. (В Экспрессо Italia4242
  L’Espresso – итальянская еженедельная левоцентристская газета.


[Закрыть] видел твою фотографию.) И наконец, в воскресном N. Y. таймсе отчёт о выставке с фотографией твоей работы. Эту вырезку из газеты я тебе посылаю в письме. Я рад, что эта выставка состоялась, что в ней участвовали ты, Лёня [Соков], Ваня [Чуйков]. Это необходимо для жизни художника (я с тобой совершенно согласен). Кроме того, репутация без подобных выставок не приходит. Это я, как говорится, чувствую по себе. У нас информации, кроме той, что я имел от тебя, практически не было. Я послал Кулакову слайды в Рим, но, по моим сведениям, они вроде не застали адресата. Может, всё к лучшему. Работы были, как мне сейчас кажется, слабые.

Что сказать о нас здесь. Действительно, выставок здесь у нас не происходит. Внимания к русским особенного нет. Но главное не это. Наблюдается огромная дистанция в том, что понимается под искусством у европейцев (я отношу к первым себя) и у американцев. Заинтересовать в N. Y. галерею никому из русских ещё не удалось (исключение Меламид, Комар).

Я не могу никуда лезть пока. Начну, может, но когда? Вообще, это очень сложный вопрос, различие Европы и Америки. Хочется съездить в Европу, посмотреть на Ваши галереи. (Здесь чудовищная конкуренция в искусстве.)

Теперь об участии в выставках. Игорь, я, конечно, принимаю твоё предложение и рад бы был такой возможности, но как преодолеть техническую сторону. Пересылка займёт: 1) время, 2) деньги. Слайды я пришлю, узнаю, сколько займёт времени и сколько стоит пересылка работ.

О Лёне [Сокове] я думаю всё это время. 2,5 года я бился, чтобы сделать ему вызов. Мне это не удалось. Что-то мешает, что – я не могу понять. Эрнст [Неизвестный] прикладывает огромные усилия также. Мы бессильны, где-то не работает; возможно, из‐за Лёниной фамилии в Израиле, может, блокируют в России. Единственная надежда, я думаю, уезжать, женившись на еврейке. Но я знаю, как всё это безумно сложно. В общем, в этом вопросе, как это ни странно, только Лёня может найти выход. Если у тебя есть идеи, надо ему сообщать. У нас регулярной переписки нет. Он сильно обижается на меня. Я его понимаю – мы ему кажемся всесильными, и если нет результатов, то это наша личная вина. В Израиле у меня надёжных людей нет. Из N. Y. я буду прикладывать усилия по тем же каналам, но уверенности в успехе у меня нет.

У меня лично всё благополучно. Я работаю, обживаю мастерскую. Как мне кажется, потихоньку оживаю в работе. Лучше стал понимать художественные явления в Америке. Разница с Москвой в миллионы лет – разные мегагалактики.

Ребята там, как я вижу сейчас, пребывают в счастливом неведении. Да и откуда нам было знать, что аксиомы здесь иные. У меня, Игорь, как у тебя, нет близких по художественным устремлениям. И так же, как и у тебя, большое различие во взглядах с русскими художниками, которых здесь немало. Это болезненно, но здесь, на Западе, это удел многих художников. (Я имею в виду одиночество.) Хотя, когда я вижу хороших художников, то ощущаю естественную связь, которая одна и реальна в искусстве.

В этом сезоне много очень хороших выставок. Из последних, запомнившихся: Балтюса (это парижский художник), Тамайо, Магритта, Джаспера Джонса. Как здесь открывается кругозор!

Я и Люда шлём тебе поздравления с Новым годом. Желаем успешной работы, здоровья, удачи.

Слайды я пошлю, как сделаю копии, – в будущем письме.

Не забывай. Твои Люда, Саша

Шелковский – Сидорову 19.12.77

Дорогой Алик!

Вдогонку первому пишу второе письмо. Я как-то неуверенно написал насчёт «Молока». А сейчас мне хочется подтвердить и сказать, что это было б очень желательно. Конечно, если к тому будут возможности. Кроме того, все вещи Фёдора Васильевича [Семёнова-Амурского], все маленькие рисуночки мне дороги как память. Если представится случай, то пришли мне их, также мой фотоархив.

Как я уже писал, «Молоко» и Лёнино «Чёрное море» нужны срочно, до 14-го января. 15-го вернисаж выставки.

Сегодня виделся с Жаком и Иолантой. Они улетают на 3 недели куда-то в Южную Америку, на какие-то острова (кажется Галапагосские?), отдыхать, загорать на яхте.

Получил от них шикарный подарок на день рождения (кожаный то ли портфель, то ли чемодан!). Боюсь этому верить, но, кажется, уже в начале января у меня будет прекрасная мастерская в 20 минутах езды от Парижа, в специально переделанном помещении бывшей фермы.

Мы обсудили с Жаком все дела, и он мне обещал финансовую помощь.

В Москве он будет в конце января. Ты мне давно не звонил по телефону. Все ответы со станции, что абонент не снимает трубку, что никто не отвечает, – это ложь. Почти все дни я был дома, а те дни, когда Жак был в Москве, я специально не выходил из дома по утрам. Надеюсь, что в следующем году я смогу звонить отсюда.

Я ничего не знаю о твоей теперешней жизни. Почему ты не воспользовался приездом Жака, чтобы послать мне письмо? Не получил также письмо Ивана [Чуйкова], о котором он мне говорил по телефону.

Свяжись с Серёжей Есаяном, у него есть возможность посылать письма не по почте. Я всё время эгоистично прошу тебя о чём-то и совсем ничего не знаю о вашей жизни там. Какие трудности? Были ли какие-нибудь неприятности с дармоедами?

Раздай эти фотографии по авторам, остальные оставь себе. Обнимаю вас с Лидой, целую. С Новым годом! С Рождеством!

Алик, раздай или разошли все посылаемые письма. Это поздравления с Новым годом.

Ваш Игорь

Сидоров – Шелковскому 26.12.77

Дорогой И.! Собирался тебе написать о себе, да видимо не получится: необходимо внести некоторые поправки в письмо № 12. Речь идёт о некоторых изменениях по №, т. к. стержневой идеей, объединяющей материал этого номера, была выставка, а эта выставка – событие давнишнее (ко времени выхода нового номера будет почти 2 года), то получается, что мы живём позавчерашним днём. Меня долго мучила мысль, как сделать, чтобы материал был актуальным, сегодняшним, но за эти полтора года ничего особо интересного не было. И вот родилась идея! Необходимо устроить новую выставку в том же составе – шесть в Москве и один в Париже. Получается маленькая биеннале. Но так как эта выставка не поддержана другими (тогда их было несколько), то, чтобы её не разогнали, – это будет выставка по пригласительным билетам и только один день. Мы всё тщательно отснимем, возьмём интервью, составим каталог и пр., но уже учитывая нужды нашего журнала (т. е. это самая настоящая, но маленькая выставка по инициативе журнала), и тогда получается, что этот «мост» через два года встанет на двух опорах – материал будет дан в динамике. Без такой повторной выставки, получается, что писать не о чем, т. к. всё это было безнадёжно давно. Одновременно с московской ты там устраиваешь тоже выставку в поддержку, в знак солидарности. Саму эту синхронность можно использовать как самостоятельную концептуальную работу. Её проект (сценарий мы разработаем с Иваном [Чуйковым] или Герловиными и пришлём тебе). Выставку нужно устроить, когда уже весь материал по журналу у нас будет готов, т. е., как я думаю, в конце февраля. Т. к. ни я и никто здесь не представляет досконально тамошних условий, то ты сам напиши и разработай проект «своей» выставки. Главное, чтобы она была синхронна с московской, чтобы на ней были представлены другие работы и чтобы были сделаны хорошего качества снимки (3-5 шт.) (Можно подгадать к приезду Ж. [Жака Мелконяна] в Париж.). Итак, подвожу итоги. Ты напишешь мне, что ты думаешь по этому предложению, какие у тебя возможности (какое помещение, сколько работ, кто и каким образом будет приглашён и т. п.) и какие самостоятельные предложения. Мне кажется (но отсюда плохо видно), что лучше всего устроить её в каком-нибудь парке (не обязательно даже в самом Париже – это не имеет значения). Прямо на открытом воздухе (в конце февраля там не должно быть уже холодно); всего несколько часов и, наверное, необходимо написать плакат, прочтя который было бы ясно, что это за выставка и с какой целью она проводится. Ну а в целом я советов не даю, инициатива, исходя из возможного, должна принадлежать тебе. Имея материал такой выставки, мы можем тогда воспользоваться и материалом первой выставки. Получится некая «ретровыставка». Очень важно услышать твоё мнение по этому поводу.

О себе напишу скоро в № 14.

2. В целях удешевления печати русский и английский текст давать не параллельно (как хотели раньше), а выпускать два варианта – английский и русский по отдельности. Таким образом получается некоторый проигрыш, в частности на макете и клише, зато большой выигрыш в затратах на бумагу и печать. Есть ещё один вариант (ещё дешевле): русский текст печатать в качестве приложения на дешёвой бумаге, плотно размещённым и мелким шрифтом (как в журнале «Проект») и при брошюровке вшивать (или вклеивать) его в журнал. Количество экземпляров с приложением на русском языке устанавливается заранее и всегда может быть изменено в ту или иную сторону даже после печати журнала. Даже не обязательно вшивать, а можно просто вклеивать. Таким образом, мы можем сэкономить Ж. [Жаку Мелконяну] 25% от предполагаемых расходов.

3. К Наталии Кодрянской пока обращаться не нужно – я сам выхожу на неё. К тому же мне открылись некоторые обстоятельства, которые заставляют меня несколько повременить. Как я узнал точно, хорошую статью она написать не сможет, и к тому же есть идея собрать разбросанные по разным книгам и альбомам многочисленные высказывания самого А. М. [Ремизова] и о природе изобразительного творчества, и о своих рисунках и альбомах, о каллиграфии, уставе и т. п. Это в сто раз интереснее статьи о нём. Но мне известно, что у неё есть (уже сделанные) клише для цветных и чёрно-белых рисунков А. М. [Ремизова] и что они с мужем заплатили за это около 100 тыс. fr., но издание так и не состоялось. Вот тут можно попробовать и попросить пяток – десяток. Адрес и рекомендательное письмо, как только я его выбью, – я тебе пришлю. Остальное будет зависеть от твоего обаяния и её скупости. Альбома, который находится здесь, я всё никак не могу увидеть (он в переплёте и ремонте). Хотя принципиальное согласие на публикацию я уже получил. Но самое главное – следующее: эту рубрику, в которой мы даём Ремизова, необходимо немного расширить и сделать её из двух частей – в одной наследство художников эмиграции (Ремизов, Кандинский, Бурлюк, Ланской, Цадкин, Архипенко, Шаршун, Эль Лисицкий, Пуни, Ларионов, Гончарова, Маревна, Рожанковский, Явленский и т. д.); во втором отделе – авангардисты и др. художники, чьё творчество не потеряло актуальности и сегодня и кот. жили здесь (Малевич, Татлин, Родченко, Филонов, Фальк и т. д., и т. д.); т. е. вместо одной публикации – необходимо делать две.

4. В том виде, в котором журнал спроектирован сейчас, он на журнал не тянет, а смахивает на монографию (о выставке и её участниках). Чтобы сделать его журналом, необходим ещё один раздел. Раздел хеппенингов. Готовить этот материал проще простого (фотографии и подписи к ним и больше ничего). А он придаст живости и динамичности. По № 1 я ещё не разобрал, но это очень сложно.

5. Есть у меня идеи и по самому главному материалу № 1 – философской статье, но я пока ни с кем идеей этой не делился и сам обдумал недостаточно хорошо (по последствиям и т. п.). Как прояснится, напишу.

6. Уже договорено, что статью о Ю. [Юликове] пишет Женя Б. [Барабанов].

P. S. Очень хотелось бы на будущее договориться о некоторых сокращениях

N – журнал, NN – последующие номера журналов № 1, № 2, № 3 и т. д. – конкретные номера журнала; → – послать от нас; ← – послать мне; # – статья, R – репродукция, Rc – цветная репродукция.