Текст книги "1001 медитация на мысли Василия Розанова. Том 1"

Медитация 283

«Скиния завета – стыдлива. Отсюда – занавесы, отделения, «нельзя входить»; и – «кто переступит эту черту – пусть сетует на себя, ибо последует смерть» (надпись на камне, близком к началу, в Соломоновом храме, – на греческом языке и для греков). Но вот закон храма (видение Иезекииля «нужно знать закон храма»): стыдливость, ЗАСТЕНЧИВОСТЬ. Не удивительно ли, не поражает ли? Застенчивый храм. И там – Святое Святых. Куда уже никто не входит. Только один Первосвященник и в год только один раз, ничего не видя, в темноте, в страхе и молчании.

…«чтобы покропить». Вдали – светильник. И стол с хлебами предложения. И оливковое масло… И жертвенник Всесожжений, где вечно сгорают быки и телушки, и овцы, и барашки, и голуби, и горлинки. И приносят сюда плоды нового урожая. Но главное – застенчивость и «нельзя входить», – с разною строгостью, к разным категориям (людей)…

Почему «нельзя входить»? Молились бы «все». Чему мешает? Что мешает?»

21.IV.1915

«Мимолетное»

 
Нельзя входить – в застенчивое место —
В место вечной тайны – где никто —
В своей душе – не сыщет благовеста —
Ибо в страхе – перед тайной – бытие!
 

Медитация 284

«Вот что:

– надо издать закон о неоскорблении любви.

Боже: какие ужасные истории. Это значит «отнятие имущества» перед отнятием, разорением, растоптанием сапогами женской чести, женского достоинства, женской славы – ибо чем славится женщина как не любовью: потому что, поднявшись стыдливо с земли и оглядывая мир, она естественно доверчиво смотрит на него и видит везде счастье и любовь…

…как сама. Кто же судит не «по себе». Весь мир судит по себе («мир есть мое представление») …и вот подходит к нему дьявол. Прожженый. Который, кривя медные губы, принимаемые женщиной за улыбку ангела, – говорит ей слова, вычитанные из альманаха Арцыбашева и которые, не читав сего знаменитого альманаха, она считает подлинною поэзиею, – ведет ее к Алтарю, назначает свидание при луне, указывает тропинку в сад… Дитя всему доверяет… Дитя ничего не знает… Позвольте: нас раздражает даже басня

Мышонок, не видавший света, Попал было в беду. И мы так рады, что закричавший вовремя петух спас его от кота. Как же можно допустить, чтобы в цивилизации, в стройном государстве, везде стояли коты и поджидали мышонков. А женщина – мышонок ли? Отнятие 100 р., 1000 рублей «преследуется законом»: как же можно без суда и осуждения оставлять, когда крадется высшее самой жизни – счастье? Ибо чту такое «жизнь» без «счастья».

«– Пусть сама себя бережет». Позвольте: ведь не говорите же вы, чтобы капиталист «сам берег имущество от вора», и не говорите, чтобы «храм сам берег свои святыни»: отчего же только дары любви и возраста вы кинули на расхищение:

– Бери кому нужно, если она сама не хранит. Нет, добрый и милый Шерл. Хол., вылезай на защиту любви, – как ты уже преследовал раньше отнятые жизни и имущества. («сильная драма» кинематографа: «Злодей около счастья любви»)

(посвящаю чистейшей девушке, которая полупрошептала, полусказала: «вы не осудите меня?») 23.IV.1915

«Мимолетное»

 
Храм не может сам беречь свои святыни —
И у чистейшей девушки в любви —
Иной дьявол счастье жизни всей отнимет —
И нет закона – на порочный взор толпы!
 

Медитация 285

«Мне не нужно «знакомых читателей»…

И не нужно «друга-читателя» (Щедрин).

Не нужно единомышленных, «с такими же взглядами». У меня с каждой зорькой «новые взгляды». Не ха-чу. Пра-ти-вно.

Мне нужен родной читатель. Чтобы он мне был родной. Единокожный, единокровный. Чтобы мне с ним потереться спиной о спину и спросить:

– Ну, понимаешь?

– Гм… Да!

– Ну, понимаешь, что нет политики?

Пощекотал мне пальцами за спиной.

– И что «идеи» вообще неинтересны?

Пожал руку в локте.

– Ну?

– Ну, конечно… А нужны зорьки росистые. Нужна любовь. Дружба, верность. Поплакать о друге нужно – если расстроен, если согрешил, если на меня рассердился. Впрочем, «в новом царстве не сердятся». Звездочка упала на землю – душа сошла на землю – еще человек родился.

И Небо – Бог.»

20.IV.1915

«Мимолетное»

 
Нужна любовь и дружба – нужна верность —
О друге плакать – хочется – и надо —
Лишь в новом царстве вечная безмерность —
Преобразит цветеньем сладостного сада!
 

Медитация 286

«Жалкое местечко. Чту делать: оно должно быть согрето. И вот ты люби свою жену: ОДНУ. Люби своих детей: ОДНИХ.

Забудь мир. О, как это страшно, но – забудь. Без этого ничего не достигнуто.

И горячите, горячите ту утлую дощечку, на которой плывете среди холодного океана и которая зовется

«МОЯ СЕМЬЯ».

Сам я не такой (слишком не такой). Для меня еще «много коровушек». Но поистине, это есть моя аберрация. На самом деле и как я постигаю дело – нужно именно целомудриться, целиться («целое»), уцеливаться. Знаете ли: может быть, мир-то везде весь погибнет: и вот тогда из миллиона полуразорванных семей, бродящих семей – ничего не получится: тогда как из одной горячей семьи – произойдет целый народ, и даже народы, и даже целое человечество.

Я со страхом подумываю, что, м. б., даже «целому человечеству» придется рождаться из какой-нибудь одной, заброшенной, никем не усмотренной семьи, т.е. что перед этим в катаклизмах и катастрофах погибнет все человечество.

(еду на конке в Вырице)

«Мимолетное»

 
Со страхом думаю – что весь мир погибнет —
И будет заново рождаться из семьи —
Землю – спасут – таинственные ливни —
Что – будут – Богом – посланы из тьмы!
 

Медитация 287

«Год назад у какого-то Сахарова я читал (т.е. по обычаю «наткнулся» – случайно «открыв» Богосл. Вестн.): «О Элевзинских таинствах мы ничего не можем знать, потому что фактически известное о них представляет пустяки: так главный жрец их поднимал в руке горсть зерен – и показывал участникам (таинств)…»

Ни «впереди», ни «после» я не читал. Меня как ударило в голову: – «да ведь в Элевзинских таинствах, через это указание на живое зерно, которое прорастает и дает из себя колос», – собственно показывалась, объяснялась и доказывалась та «раздельная дорожка», та «станция Раздельная», откуда путь идет:

1) к позитивизму, и Конту и Kaiser Wilhelm…

2) к вечности, мистике, к героизму, к мученикам, к Надежде и Вере, к Христу и Платону, – и

…тайнам Вечности и Гроба.

Бросил Сахарова, возвращаюсь к «себе». В сущности, сам того тогда не подозревая (открыл мне глаза только Сахаров), я для себя внутренно открыл Элевзинские таинства, сказав:

– Ум растет…

– Все растет…

– Все вечно и живо…

И – применил к науке. Вот мой «метод». Хорошо. И нельзя в Розанове ничего понять, не проштудировав (с Ѕ года) «О понимании»…»

«Мимолетное»

 
Все вечно – живо – все растет —
Душа и тело – разум – мысли —
Зерно – в себе – хранящее весь род —
Произрастающее – из бессмертной – жизни!
 

Медитация 288

«– Известно, – муж ближе женщине, чем отец и мать. (общее суждение)

Но почему? Боже, почему?

Да потому, что с мужем у нее «одна душа», а от родителей – «особая», «своя».

Но, Боже, почему и особенно как?

Ибо есть момент, когда муж и жена – одно существо, одно дыхание, одно желание, один огонь, одна страсть.

БРАК, – ЕДИНОСУЩНОСТЬ, ОДНОДУШИЕ.

Но тогда «душа» и есть «в половых органах». Теорема доказана, г. Заозерский.

Чудо. Чудо. Чудо.

Чудо, что я открыл в половых органах.

Чудное в них увидел.

Это обрезание.

Отсюда Содом.

(тоже на Гороховой; плетусь в кинематограф)

«Мимолетное»

 
Одна страсть – дыхание – огонь —
Муж – жена – их нежное единство —
Чудо – проявляющее – соль —
Сокровище божественного смысла!
 

Медитация 289

«Как я родился?

А вот как: люблю водевиль, а живу в трагедии.

– Неужели вы любите водевиль?

– Люблю.

– Водевильчик??

– Именно водевильчик-то и люблю.

Ведь я маленький и коротенький. Мне длинного не нужно.

– И смеетесь?

Редко. Я люблю наблюдать водевильчики. Кинематограф тоже люблю. И Шерлока Холмса.»

«Мимолетное»

 
Водевиль люблю – живу в трагедии —
Солнца свет всегда разбавлен тьмой —
И чем бы я не жил – и чем не бредил бы —
Противоречие во мне – как бой святой!
 

Медитация 290

«Корень рождения моего дву-составен: Матери, Отца. Как же мне не иметь двое-душия, двое-мыслия, дву-волия.

И не быть слабым и запуганным.

Да и далее в глубь 2 бабки, 2 деда.

4 прадеда и 4 прабабки.

О, как я слаб. Не стою на ногах.

Ветры одолевают меня: с Севера, с Юга, с Востока, с Запада. Малейший зефир уже колеблет. Боже, не все ли человечество до меня? И я богат, как все человечество.

И я слаб, как все человечество.»

7.VI.1915 г.

«Мимолетное»

 
Двуедин – в основе – Матери – Отца —
И многолик в основе своих предков —
Все колебанья от начала до конца —
Говорят – что даже в старости – мы – детки!
 

Медитация 291

««Сказуемое» – это еда, питье, совокупление. О всем этом Иисус сказал, что – «грешно», и – что «дела плоти соблазняют вас». Но если бы «не соблазняли» – человек и человечество умерли бы. А как «слава Богу – соблазняют», то – тоже «слава Богу» – человечество продолжает жить. Позвольте: что за «слава Богу», если человек (человечество) умер? Как же он мог сказать: «Аз есмь путь и жизнь»? Ничего подобного. Ничего даже приблизительного. «Обстоятельственные слова». Напротив, отчего есть «звезды и красота» – это понятно уже из насаждения рая человекам. Уже он – прекрасен, и это есть утренняя звезда. Я хочу сказать, что «утреннюю звезду» Бог дал человеку в раю: и тайным созданием Эдема Он выразил и вообще весь план сотворения чего-то изумительного, великолепного, единственного, неповторимого.

Все к этому рвется: «лучше», «лучше», «лучше». Есть меры и измеримость: Бог как бы изрек – «Я – безмерный, и все сотворенное мною рвется к безмерности, бесконечности, нескончаемости».»

«Апокалипсис нашего времени»

 
Еда – питье – совокупленье —
Сказуют нас – а мы – тем и живем —
Божественной причудой вдохновенья —
Дарующей в природе вечный дом!
 

Медитация 292

«Гусеница, куколка и мотылек имеют объяснение, но не физиологическое, а именно – космогоническое. Физиологически – они необъяснимы; они именно – неизъяснимы. Между тем космогонически они совершенно ясны: это есть все живое, решительно все живое, что приобщается жизни, гробу и воскресению.

В фазах насекомого даны фазы мировой жизни. Гусеница: – «мы ползаем, жрем, тусклы и недвижимы». – «Куколка» – это гроб и смерть, гроб и прозябание, гроб и обещание. – Мотылек – это «душа», погруженная в мировой эфир, летающая, знающая только солнце, нектар, и – никак не питающаяся, кроме как из огромных цветочных чашечек. Христос же сказал: «В будущей жизни уже не посягают, не женятся». Но «мотылек» есть «будущая жизнь» гусеницы, и в ней не только «женятся», но – наоборот Евангелию при сравнительной неуклюжести гусеницы, при подобии смерти в куколке, – бабочка вся только одухотворена, и, не вкушая вовсе (поразительно!! – не только хоботок ее вовсе не приспособлен для еды, но у нее нет и кишечника, по крайней мере – у некоторых!!), странным образом – она имеет отношение единственно к половым органам «чуждых себе существ», приблизительно – именно Дерева жизни: растений, непонятных, загадочных. Это что-то, перед всякой бабочкою, – неизмеримое, огромное. Это – лес, сад. Что же это значит? Таинственным образом жизнь бабочки указует или предвещает нам, что и души наши после гроба-куколки – будут получать от нектара двух или обоих божеств. Ибо сказано, что сотворена была Вселенная от Элогим (двойственное число Имени Божия, употребленное в рассказе Библии о сотворении мира), а не от Элоах (единственное число); что божеств – два, а не одно: «по образу и по подобию которых – мужем и женою сотворил Бог и человека».»

«Апокалипсис нашего времени»

 
Гусеница – мы ползаем и жрем —
Куколка – в гробу лежим по смерти —
Мотылек – уже летим в свой дом —
Объятые – громадою бессмертья!
 

Медитация 293

«Мотылек – это „душа“, погруженная в мировой эфир, летающая, знающая только солнце, нектар, и – никак не питающаяся, кроме как из огромных цветочных чашечек. Христос же сказал: „В будущей жизни уже не посягают, не женятся“. Но „мотылек“ есть „будущая жизнь“ гусеницы, и в ней не только „женятся“, но – наоборот Евангелию при сравнительной неуклюжести гусеницы, при подобии смерти в куколке, – бабочка вся только одухотворена, и, не вкушая вовсе (поразительно!! – не только хоботок ее вовсе не приспособлен для еды, но у нее нет и кишечника, по крайней мере – у некоторых!!), странным образом – она имеет отношение единственно к половым органам „чуждых себе существ“, приблизительно – именно Дерева жизни: растений, непонятных, загадочных.»

«Апокалипсис нашего времени»

 
Мотылек – душа – погружена в эфир —
Огонь – любовь – нектар – и солнце —
Точно – с космосом – совокупился – мир —
И дух бессмертья в вечном круге не уймется!
 

Медитация 294

«Не без улыбки можно ответить о «соблазнах мира сего», что в них-то и «течет», как бы истекает из души вещей, из энтелехии вещей – уже теперь «жизнь будущего века»; и что вкусовая и обонятельная часть нашего лица, и вообще-то наиболее прекрасная и «небесная», именно и прекрасна от очертаний губ, рта и носа. «Что за урод, в ком нет носа и губ», или есть в них повреждение, и даже просто – некрасивая линия. Апокалипсическое в нас – улыбка.

Улыбка – всего апокалипсичнее.

Радость, ты – искра небес, ты – божественна, Дочь елисейских полей…

Это – не аллегория, это – реальная, точнее – это ноуменальная правда. «Хорошо соблазняться» и «хорошо быть соблазняемым». Хорошо, «через кого соблазн входит в мир»: он вносит край неба на плосковатую землю. Загадочно, что в Евангелии ни разу не названо ни одного запаха, ничего – пахучего, ароматного; как бы подчеркнуто расхождение с цветком Библии – «Песнью песней», этою песнею, о которой один старец Востока выговорил, что «все стояние мира недостойно того дня, в который была создана „Песня песней“.»

«Апокалипсис нашего времени»

 
Душа вещей – в соблазнах сего мира —
Улыбка – апокалипсис – из нас —
Сияет чудом отраженного эфира —
Явив в слиянье смерти с жизнью – свой экстаз!
 

Медитация 295

«И нет Бога не-Покровителя. Это – Провидение. Ибо точка знает свою окружность, как курица – порожденные ею яйца, на которых она сидит.

Так вышли небо, земля и звезды. Они «вышли», потому что мир есть религия: – не потому, что «в мире зародилась религия», а совсем и вовсе наоборот, совершенно и вовсе разное: потому-то и вышли «луна, звезды и земля», и «закружилось все – в небо», что в тайне и сущности мироздания – как вздох и тень – всегда лежала молитва. Можно сказать, что вздох был «тем паром», «туманом», из которого и вышло «все». Так что «все» – естественно и «задышало», когда появилось. Оно задышало, потому что появилось из «вздоха». Потому что «вздох» – это «Бог». Бог – не бытие. Не всемогущество. Бог – «первое веяние», «утро». Из которого все – «потом».»

«Апокалипсис нашего времени»

 
Бог – первое веянье – утро —
Бог – вздох – из которого всё —
Взошло – точно вечная мудрость —
Извлекла – в нем – живое лицо!
 

Медитация 296

«Самый смысл мой осмыслился через «друга». Все вочеловечилось.

Я получил речь, полет, силу. Все наполнилось «земным», и вместе

таким небесным».

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Мой друг – моя душа – любовь – мечта
Дала мне речь – полет – и силу —
Небесная – земная – красота —
Всю жизнь мою собой приворожила!
 

Р. S. Другом Василий Розанов называл свою любимую (пусть и гражданскую – церковь не дала согласия на развод с первой женой) жену – Варвару, подарившую ему и светлое чувство, и верность, и любимых детей. И печаль, и страдания из-за ее тяжелой болезни.

Медитация 297

«Иногда чувствую что-то чудовищное в себе. И это чудовищное – моя задумчивость. Тогда в круг ее очерченности ничто не входит. Я – каменный. А камень – чудовище. Ибо нужно любить и пламенеть. От нее мои несчастия в жизни (былая служба). Ошибка всего пути (был только «выходя из себя» внимателен к «другу» и

ее болезни) и «грехи». В задумчивости я ничего не мог делать. И с другой стороны все мог делать («грехи»). Потом грустил: но уже было поздно. Она съела меня и все вокруг меня.»

7 декабря 1912 года

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Моя задумчивость – меня – всего – сожрала —
Мою любовь – мое вниманье к другу —
И жизни истинной – в ней было мало —
Лишь в осмыслении – она – дала мне – муку!
 

Медитация 298

«В невыразимых слезах хочется передать все просто и грубо, унижая милый предмет: хотя в смысле напора – сравнение точно:

Рот переполнен слюной, – нельзя выплюнуть. Можно попасть в старцев. Человек ест дни, недели, месяцы: нельзя сходить «кой-куда», – нужно все держать в себе… Пил, пьешь – и опять нельзя никуда «сходить»… Вот – девство.

– Я задыхаюсь! Меня распирает!

« – Нельзя». Вот монашество.

Что же такое делает оно? Как могло оно получить от земли, от

страны, от законов санкцию себе не как личному и исключительному

явлению, а как некоторой норме и правилу, как «образцу христианского жития», если его суть – просто никуда «не ходи»,

когда желудок, кишки, все внутренности расперты и мозг отравлен

мочевиною, всасывающейся в кровь, когда желудок отравлен птомаинами, когда начинается некроз тканей всего организма.

– Не могу!!!!

« – Нельзя!»

– Умираю!!!!

« – Умирай!»

Неужели, неужели это истина? Неужели это религиозная истина?

Неужели это – Божеская правда на земле?

Девушки, девушки – стойте в вашем стоянии! Вы посланы в мир животом, а не головою: вы – охранительницы Древа Жизни, а не каменных ископаемых дерев, находимых в угольных копях.

Охраняйте Древо Жизни – вы его Ангел «с мечом обращающимся».

И не опускайте этот меч.

(в клинике Ел. Павл.).

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Девушки – вы живы животом —
В себе храните – Древо Жизни —
Любовью – нежностью – родством —
Несите всех живых – к небесным высям!
 

Медитация 299

«Все очерчено и окончено в человеке, кроме половых органов, которые кажутся около остального каким-то многоточием или

неясностью… которую встречает и с которой связывается неясность или многоточие другого организма. И тогда – оба ясны. Не

от этой ли неоконченности отвратительный вид их (на который все жалуются): и – восторг в минуту, когда недоговоренное —

кончается (акт в ощущении)?

Как бы Б. хотел сотворить акт: но не исполнил движение свое, а дал его начало в мужчине и начало в женщине. И уже они оканчивают это первоначальное движение. Отсюда его сладость и неодолимость. В «s» же (utriusque sexus homines) все уже кончено: вот отчего

с «s» связано столько таланта.

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Восторг – в минуту ощущенья —
Слиянье жизней – в Вечности – всех нас —
Бог сотворил нас – чтобы сотвороенье —
Явило – чудом – сладостный экстаз!
 

Р. S. utriusque sexus homines – люди обоих полов

Медитация 300

«Возможно ли, чтобы позитивист заплакал?

Так же странно представить себе, как что «корова поехала верхом на кирасире». И это кончает разговоры с ним.

Расстаюсь с ним вечным расставанием.

Позитивизм в тайне души своей или точнее в сердцевине своего бездушия:

И пусть бесчувственному телу

Равно повсюду истлевать.

Позитивизм – философский мавзолей над умирающим человечеством. Не хочу! Не хочу! Презираю, ненавижу, боюсь!!!

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Холодный – точный – и научный взгляд —
Никогда – живым – в себе не станет —
Только пламенной душе – замки у врат —
Небесных – путь – раскроют – к вечной тайне!
 

Медитация 301

«Язычество – утро, христианство – вечер.

Каждой единичной вещи и целого мира.

Неужели не настанет утра, неужели это последний вечер?..»

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Утро – язычество – и – вечер – христианство —
Мы – между ними – в чудной темноте —
Чуя – думаем – что – вечные препятствья —
Исчезнут – в лучах солнца – на кресте!
 

Р. S. Как ни странно, но в пасмурный и непогожий день, волею судьбы оказавшись у могилы Василия Розанова в Черниговском Гефсиманском скиту в Сергиевом Посаде, я увидел лучи солнца на его деревянном кресте, и почувствовал его улыбку вместе с солнцем, выглянувшим из-за туч. Вот-с!

Медитация 302

«Заступ – железный. И только им можно соскрести сорную траву. Вот основание наказаний и темницы. Только не любя человека, не жалея его, не защищая его – можно отвергать этот железный заступ.

Во всех религиях есть представление и ожидание рая и ада, т. е. это внутренний голос всего человечества, религиозный голос. «Хулиганства», «зарезать» и «обокрасть» – и Небо не защищает.

Защищают одни «новые христиане» и социал-демократы, пока их наказывают и пока им нечего есть. Но подождите: сядут они за стол; – и тогда потребуют отвести в темницу всякого, кто им помешает положить и ноги на стол.

(за занятиями).

«Опавшие листья. Короб первый»

 
Как странно – обнаруживая грех —
В любом живом – безумном – человеке —
Ты становишься вдруг прозорливей всех —
И вечно памятен – нам всем – в грядущем веке!