Текст книги "Неделимые"

– Бывают же нормальные Столпы… – выдохнул я.

– Нам сейчас важно, чтобы тот последний не кочевряжился. Господи, ну пусть хоть он поможет найти Ифрита! Как же я задолбалась тыкаться к этим «всемогущим», которые ни черта не знают! Будь ты проклят, сраный загробный колдун… Только попадись мне – я тебя в бараний рог твоей же магией скручу!

– Скажи это ещё раз – и он точно не захочет с нами встречаться.

– Да он нас всё равно не слышит. Иначе уже давно явился бы покарать меня за всё, что я о нём думаю. Гнида…

И вот мы взмыли в мрачное небо загробного мира, как две сияющие кометы. Наш пункт назначения – последний пик, стоящий по другую сторону от обители Валькирии. Но с новыми силами это для нас даже не расстояние, а так – пятисекундное дело.

Подлетев к новой горе, словно два Супермена из мультика, мы остановились – зависли прямо в воздухе. Она оказалась плотно окружена облаками, белыми и пушистыми, совсем не такими, как чёрные тучи в бушующей выси. Но что скрывается за этой пеленой? Там вечный дождь или нечто, выпускающее тонны пара? Соваться наобум уже как-то не хочется.

– Нам снова нужна пояснительная бригада, – говорю, вытаскивая из костюма брелок-демоницу.

Расширённая до обычного состояния Морнесса сохранила облик Нади. Я взял рабыню на руки, чтобы она не оказалась задушена, повиснув на хозяйской цепи. Но чертовка тут же отрастила себе уродливые крылья и вырвалась из моих объятий, доказав, что может держаться в воздухе и сама. Рогатая и крылатая Надежда в красном платье – это то ещё зрелище, если честно…

– Пф… Дим ты либо уже убей, либо отпусти это создание, – прокомментировала Ника. – Демона мне не жалко, а вот Надю очень даже. Благо, она не видит, как ты издеваешься над её обликом…

– Отпусти меня, господи-и-ин! – в свою очередь заревела Охотница. – Что я ещё должна сделать, чтобы получить свободу?!

– Ладно, освобожу. Последняя услуга, – пообещал я. – Расскажи, что нам надо знать о Семикрылом и его пике. Что это за облака?

Демоница опасливо посмотрела на возвышающуюся рядом гору, похожую на порцию сахарной ваты.

– Т-только не тащите меня туда! – запричитала она. – Этот сразу сжигает демонов, как только они подойдут к его обители! Никто из наших не был за облачной завесой! Это абсолютная защита для душ!

– Правда, что Семикрылый – сильнейший из Столпов? – спрашиваю.

– Для обычного демона, вроде меня, они все сильнейшие! Я его даже видеть ни разу не видела! Он мгновенно испепеляет наших!

– Не очень-то ты полезна для своей последней услуги…

– Господи-и-ин! Прошу, возьмите натурой! Я в любой позе могу-у-у! Даже в полёте!

Ника закатила глаза и покачала головой.

– Мне тут одна адская тёлка уже предлагала незабываемый секс, еле живой ушёл, – говорю в ответ. – И, кстати, она же сказала, что в посмертии ощущения совершенно не те. Так что лети отсюда и больше не попадайся нам. И всем своим дружкам передай, что Дим и Ника ещё страшнее, чем Семикрылый.

Я взмахнул своей волшебной цепью, и та соскочила с шеи Морнессы. Чертовка тут же сбросила облик Нади и ощупала обожжённую кожу. А затем устремилась на своих крыльях вниз.

– Демоны будут трепетать перед вами, господин! – крикнула она на прощание, правда, уже без пиетета.

Сейчас её главная задача – убраться отсюда поскорее, пока злобные живцы не передумали.

– Бренд «Диминика» знают даже в аду, – усмехнулась моя подруга, проводив освобождённую рабыню взглядом.

– Пусть знают и трясутся от страха, – говорю. – Мы прокачали наши силы на максимум, и теперь не боимся ни демонов, ни Столпов.

– Ха, ты глянь, какой крутой стал! Только не забывай, что наша цель – не усиливать магию, а избавиться от неё. Чтобы перестать попадать сюда каждую ночь.

– Тогда вперёд. Пусть это будет наш последний рывок к цели.

Сказав это, я протянул Нике руку. Даже сам удивился, каким привычным стал этот жест.

– Неизвестно, что там за облаками, лучше держаться вместе, – добавляю на всякий случай.

Обычно ведь брюнетка отвергает мою ладонь, но сегодня сама предложила взяться за руки. На этот раз она всего лишь усмехнулась, но комментировать ничего не стала – просто коснулась моих пальцев и полетела бок о бок со мной в сторону нового пика.

Стена из белых туч действительно оказалась стеной, разделяющей два пространства. Преодолев её, мы охнули. По ту сторону изменилось всё! Вообще всё!

Небо вокруг нас из мрачного и бушующего, превратилось в голубое и яркое, будто где-то рядом светит настоящее солнце. Сам пик выглядит красивой горой с живописными с лесами и водопадами, которую в несколько ярусов окружают пушистые белоснежные облака. И атмосфера здесь не уныло-гнетущая, как снаружи, а радостная и даже счастливая… В воздухе звучит воодушевляющая мелодия, заставляющая чувствовать триумф и надежду44
  Для атмосферы рекомендуется включить трек Сергея Маврина «Запрещенная реальность», а именно его вторую половину.


[Закрыть]. И на фоне всего этого великолепия видны летающие…

Так, стоп. Это что – ангелы?

Нет, скорее, души умерших. Но у каждой имеются золотые крылья за спиной, позволяющие парить над местными красотами. Эти усопшие светятся, как подопечные Валькирии, но вместо боевого обмундирования одеты в лёгкие белые одеяния. И среди них особенно много детей – от малышей, похожих в местном антураже на миленьких купидончиков, до ребят из младшей школы. Взрослых мало, но те, что есть, тоже беззаботно играют в царстве света и тепла.

– Боже, это что – рай? – шокировано спросила Ника, которая со своими чёрными волосами и плащом органична здесь, как клякса чернил на чистой бумаге.

– У каждого Столпа свои причуды… – отвечаю, находясь в таком же шоке. – И мне кажется, я догадываюсь, что тут происходит…

– Ну так просвети меня, знаток посмертия.

– Валькирия собирает отважных, Дракон – порочных, а Семикрылый, получается, – праведников. Глянь, сколько тут детей. Они умерли, просто не успев нагрешить…

– А разве герои из чертога доблести не праведные души? Вадик, например.

– Многие из них убивали на войне или ещё как-то жестили… Валькирии важно, насколько смело человек встретил смерть, а при жизни он мог быть тем ещё мерзавцем… Оказывается, если жить правильно, то всё-таки можно попасть… Типа в рай…

– Ты погоди с выводами. Может, здесь собирают мучеников, которых постигла ужасная смерть…

Но нам пришлось свернуть диалог о грехах и праведности, ибо со стороны пика в нашу сторону уже мчится массивная крылатая фигура. Она значительно выделяется на фоне остальных местных обитателей, потому что одета в сверкающую броню, похожую на военное облачение древних римлян. И имеет за спиной семь золотых крыльев. Одно – чётко посередине.

Подлетев к нам, новый Столп посмертия удивил своим видом ещё больше. В его доспехах не оказалось тела – элементы брони двигаются, будто сами по себе. А там, где должна быть голова, располагается пульсирующий шар света, лишь слегка напоминающий лицо. Он заговорил, и мне показалось, что глубокий мужской голос доносится буквально отовсюду.

– Вы… Вас не должно здесь быть. Ни на этом пике, ни в этой реальности, – безэмоционально, но очень проникновенно произнёс Семикрылый.

– Мы сами так считаем! – отважился ответить я. – Поэтому и ищем выход отсюда. Нам нужен Ифрит, но никто из Столпов посмертия не знает, где он. На вас последняя надежда, о великий!

– Я не великий. Принимать величие – это гордыня. А гордыня – это грязь души. Я же приветствую только чистые души, которые при жизни не запятнали себя гордыней. И вы к ним не относитесь.

– Пожалуйста, Семикрылый! Мы не грешники, а жертвы обстоятельств! Нас сюда насильно затянули! Мы не сделали ничего плохого!

– Ничего? – уточнил «архангел». – Ты без зазрения совести мучил демона, потому что почувствовал себя сильнее. А ты собиралась похитить из посмертия душу сестры, руководствуясь собственной прихотью.

Вторая претензия обращена к Нике.

– Это всё потому, что мы внезапно оказались здесь, ничего не понимая! – крикнула девушка. – Нам нужно избавиться от заклятия Ифрита и распрощаться с этим миром! Если вы такой всезнающий, то должны согласиться, что это будет правильно!

– Согласен с тем, что вас не должно здесь быть, – ответил Владыка милости. – Но я помогаю лишь чистым душам, а вы двое изрядно запятнаны. В жизни вами движут лишь низменные желания и страхи. И со всей этой грязью вы пришли с просьбой в обитель чистоты?

– Мы настолько плохие, что не заслуживаем помощи?! – разозлилась Ника.

«Архангел» повернулся к брюнетке и озарил её своим светом. Девушка даже прикрыла глаза рукой, чтобы не ослепнуть.

– Ты… Твоя гордыня оттолкнула всех твоих подруг, – сказал всеобъемлющий голос. – Ты отчаянно цепляешься за последнюю из них, а ещё за этого юношу, чтобы не остаться совсем одной. Вот только твоё одиночество тобой же и взращено.

Ника попыталась возразить, но оказалась скована слишком правдивыми словами.

– Ты зла на мир, так как злишься на саму себя за свою слабость, – продолжил Семикрылый. – Острый язык, осуждающий других людей, – твоё единственное оружие. Точнее, щит, за которым ты прячешься, чтобы никто не увидел твою ничтожность. Ты не винишь себя в смерти сестры, как привыкла думать. Ты считаешь себя преданной и брошенной ею. И хочешь, чтобы тебя кто-то пожалел, но при этом боишься сближаться с другими людьми из-за страха нового предательства. Ты вынуждаешь окружающих доказывать, что они достойны твоего уважения и даже доброго взгляда. Гордыня…

Ошарашенная Ника до боли сжала мою руку. И я поспешил прикрыть её своим телом, вылетев чуть вперёд. Но оказалось, что у Владыки милости есть порция горькой правды и для меня.

– А ты… Всё твоё естество направлено на поиск возлюбленной, как будто ты сможешь дать ей что-то прекрасное, – высказал он мне. – Тобой движет лишь эгоистичное желание заполучить любовь, которой тебе не хватило в детстве. Сам любовь и заботу ты проявлять не умеешь. Вместо того, чтобы простить своих родных и найти мир в собственной душе, ты мечешься по жизни в поисках девушки, которая должна заткнуть дыру внутри тебя. Но мечтая о «той самой единственной», готов сближаться с любой, кто обратит на тебя внимание.

А ты бьёшь ниже пояса, серафим хренов… Я будто на приёме у психотерапевта… Но меня не так просто сломать. Уж точно не высокопарными словами.

– Да разве это грех?! – кричу крылатому «прокурору». – Все люди ищут любви! Она же делает нас лучше и чище!

– Именно. Твоя гордыня кроется в том, что в слепоте своей ты ждёшь от близости чего-то прекрасного, – парировал Столп. – Тебе кажется, что будущей возлюбленной ты принесёшь душевное тепло и благость. Но на самом деле ты не можешь дать ничего, кроме своих внутренних страданий. Твоя любовь несёт в себе только боль. А ещё ты искренне считаешь себя лучше избранника девушки, которая тебе нравится. Гордыня…

Это существо видит нас насквозь… Даже то, что мы сами в себе не замечаем. Спорить с ним бесполезно. Однако у меня всё же есть один последний аргумент.

– Но мы ещё молоды! У нас ещё есть время исправить наши жизни, – заявляю Семикрылому. – Если Ифрит нас отпустит, мы сосредоточимся на собственных проблемах и станем лучше. Только помогите нам найти его!

– Чтобы стать лучше, не нужно никаких условий, – ответил Владыка милости, не задумываясь. – Начинайте прямо сегодня. Судьба уже приготовила для вас непростое испытание. Если докажете, что можете быть чисты помыслами, то я помогу вам. А иначе все слова об исправлении останутся только словами.

Я не успел понять, что он имеет в виду, потому что ослепительный Столп посмертия взмахнул руками и засиял ещё больше, словно маленькое солнце. И тут послушные ему белые облака окутали нас с Никой и закружили в воздушном водовороте.

Зажмурившись, я сконцентрировался лишь на том, чтобы не отпустить руку своей подруги… Надо задействовать магию и вылететь из поля действия заклинания противника. Но я, почему-то, перестал чувствовать нашу колдовскую мощь…

Внезапно открываю глаза и вижу белый подвесной потолок своей спальни. А состояние такое, будто небесный вихрь был взаправду: сердце колотится, дыхание частое, на лбу – холодный пот… И лишь Никина рука, зажатая в левой ладони, приносит некое успокоение.

Что это было, блин? Привстаю и первым делом тянусь за телефоном. На экране отобразилось время – пятнадцать минут после полуночи. Хорошо так поспали, «качественно»… Этот крылатый гад насильно выкинул нас обратно в реальность. Мало того, что нормальный сон стал недоступной роскошью, так теперь нам ещё будут диктовать, когда просыпаться? Зло берёт…

Зато моя правая рука действительно восстановилась – можно снимать повязку. Остальных ран тоже как не бывало. Вместо них теперь болит душа, по которой проехались катком горькой правды. Оказывается, я даже любить не умею, но при этом мечтаю о хорошей и светлой девушке, вроде Нади… А дать ей, значит, ничего не могу… Будто грёбаный Андрюсик может… И что мне теперь – оставаться всю жизнь одиноким? Или идти прорабатывать детские травмы к психотерапевту за большие бабки? Чтоб его, этого святошу с крыльями…

Я вздохнул и вдруг услышал печальные всхлипывания. Это Ника свернулась калачиком рядом со мной и начала тихо плакать… Кладу ей ладонь на плечо, чтобы утешить. Хотя и сам разбит, если честно.

– Ты из-за слов этого ангела, или потому, что мы опять не нашли Ифрита? – спрашиваю подругу.

– Да какая разница… Мне со всех сторон паршиво… – прошептала девушка, утирая слёзы. – Мало того, что эти твари затянули нас в свой мир… Так теперь ещё и в душу лезут… Суки… Ненавижу…

По тону её голоса понимаю, что Нике действительно плохо. Обычно она злится на тех, кто её бесит, но сейчас у бедняжки нет никаких эмоциональных сил – остались только слёзы.

Самое время проверить, умею ли я проявлять любовь и заботу. Или Семикрылый был прав насчёт меня… Вот только что мне сделать, чтобы девушка почувствовала, что она не одна? Правильные слова в такой момент вряд ли найдутся, да и нам уже явно хватило откровений. Поэтому я позволил себе подвинуться к ней, прилечь рядом и обнять одной рукой.

– Не надо… – прошептала брюнетка с горечью в голосе. – Мне не надо, чтобы меня жалели… Тем более, ты любишь Надю… А я просто «чёрная колдунья». Второстепенный персонаж…

Эх… Вот и пытайся после такого поддерживать людей… И что я делаю не так?

Конечно же, сейчас надо возразить – сказать, что Ника мне дорога. Но насколько? И в каком качестве? Я, и правда, могу обещать ей какие-то чувства? Или она всего лишь случайная девушка, которую мне подкинули обстоятельства, а я такой одинокий, что готов сближаться с любой… Грёбаный ангел… После его целительной «психотерапии» стало только хуже! Даже в такой очевидной ситуации – просто возьми и обними девушку – я теперь сомневаюсь в своих целях и возможностях. Или просто в себе.

И вдруг из зала раздалась мелодия звонка телефона Ники.

Девушка встрепенулась и перестала плакать. А затем подскочила с кровати и побежала за трубкой. Кто может звонить ей в такой час? Я прям что-то заволновался…

– Алё? Надя? Что случилось? – раздался голос брюнетки из зала.

Меня тряхнуло ещё больше… Хоть бы Надя просто решила проверить, что с Никой всё в порядке. Но то, что она звонит после полуночи, порождает плохое предчувствие. Семикрылый ведь говорил о каком-то судьбоносном испытании…

Я навострил уши, чтобы послушать, что там отвечает Ника.

И вдруг мой телефон тоже зазвонил!

Это Бадя! Сговорились, что ли? Нет, явно что-то нехорошее случилось…

А как разговаривать с Богданом, когда из зала доносится голос Ники?! Вскакиваю с кровати, закрываю дверь в спальню и только после этого «снимаю трубку» на экране.

– Алло? – говорю с тревогой.

– Дим… Не спишь? Тут такие дела… Хреновые… – голос Бади редко когда был настолько мрачным.

– Что случилось?

– Эх, ну короче… Я пригласил Андрюсика в бар… Ну тот – наш любимый. Побазарить за жизнь, за Нику, ну и просто настроение такое было… Сидели, общались, никого не трогали… Но вдруг там появились два пьяных урела, шумных… Андрюсик уже подпил, расхрабрился и сделал им замечание, чтоб не орали… Он, блин, когда со мной, всегда такой смелый становится… Но я тоже подумал, что они к нам не полезут. А эти твари какие-то отбитые оказались… В общем, была драка. Я одного из них заломал, хотя он здоровый, скотина… Успел двинуть мне в челюсть пару раз. Второй сбежал, но перед этим со всей дури приложил Андрея по башке… Кастетом…

Я только и смог, что нецензурно выругаться. Охренеть, история…

– В общем, я сейчас в больнице с Андрюхой. Там, вроде как, всё плохо… – продолжил Бадя. – Брата подключил, того второго урода уже ищут. Мне там надо помочь: показания дать, внешность описать, опознать – ну вся эта возня. Я Наде позвонил, она в ужасе, конечно, едет сюда… Сказала, что хочет позвонить Нике, позвать её для моральной поддержки. И, даже не знаю, может, тебе тоже приехать? Боюсь, одной Ники тут не хватит… Хорошо, если рядом будет кто-то с холодной головой. Ну, на самом деле, на твоё усмотрение. Если сможешь… Родители Андрея тоже едут, правда, им далеко, сам понимаешь…

– Да конечно, я щаз приеду! – говорю. – Скажи мне адрес, в какой вы больнице…

– Спасибо, братан… Я просто чувствую себя виноватым за всю эту хрень, и мне теперь хоть разрывайся… И тут надо быть, и там…

– Не-не, чувак, ты ни в чём не виноват! Я приеду.

– Спасибо, Дим. Так, какой же тут адрес…

Разговор завершился, и в эту же секунду открылась дверь в спальню. Вошла Ника с выпученными от шока глазами.

– Вселенная решила нас доконать… – тихо сказала она. – Там это…

– Бадя мне позвонил и всё объяснил, – отвечаю. – Ничего не поделать. Одевайся, поехали.

– Я не выдержу, Дим… Ну почему вся жесть свалилась в одну кучу?

***

Машина такси привезла нас в больничный двор. И, как назло, Бадя в этот момент оказался у входа в отделение реанимации, ожидая нашего прибытия. Увидев, что мы с Никой выходим из одной тачки, здоровяк офигел.

– А чё это вы вместе? – спросил он.

– Я заехал и подобрал Нику, чтобы за две машины не платить, – быстро нахожу, что соврать.

– Надя уже здесь? – уточнила брюнетка, залетая на ступеньки здания.

– Да… Там не очень хорошие новости… – продолжил Богдан уже на ходу, показывая нам дорогу. – Короче, у Андрея не просто сотрясение, но ещё и кровоизлияние в мозг…

– О боже! – ужаснулась девушка.

– Говорят, через пару часов будет операция, но, вот как назло, опытный врач уехал в отпуск, а на его месте остался молодой… Я реально беспокоюсь за Андрюху. Выживет ли он и не останется ли инвалидом… Бахилы наденьте, дальше без них нельзя.

В реанимационном отделении даже в ночной час порядочно людей. Ещё кого-то травмированного привезли, возле лифта суматоха… Но друг уверенно повёл нас на лестницу и на конкретный этаж, где оказалась заплаканная и растрёпанная Надя.

Она сразу же бросилась в объятия Ники, и та стала шептать подруге успокаивающие слова. У меня аж сердце защемило при виде этой милой девушки в таком горе. Хочется рвать и метать – лишь бы остановить её слёзы.

– Ника… Мне его даже увидеть не дают… А вдруг он не доживёт до утра?! Там же кровоизлияние… – жалобно всхлипывает Надя, которая всегда дарила окружающим радость и улыбки.

– Ну что ты говоришь глупости? Конечно же, он выживет, ещё запарит нас своими шуточками, – успокаивает её брюнетка, гладя по голове. – Сейчас такая медицина – всё будет хорошо.

– Меня так напугали, что лучший хирург в отпуске… Ну почему именно сегодня…

– Ну-ну, не думай сразу о плохом. Не надо притягивать негативную энергию. Всё обойдётся. Верь в хорошее, ты же Надежда, ну…

А я стою, как бедный родственник. Надя, по-моему, даже не заметила, что я тоже приехал. Хотя у меня всё равно вряд ли нашлись бы правильные слова для такого случая…

Но тут Бадя глянул в свой телефон и отвёл меня в сторону.

– Так, ну я поехал, – тихо сказал он. – Брат написал, что, вроде как, задержали того второго. Сразу его и опознаю.

– Да, ага… – киваю.

– Побудь с ними. А то у Ники недавно тоже какая-то дичь приключилась, она, может, ещё в норму не пришла, а Надя – сам видишь…

– Да, конечно. Я тут хоть до утра. Помогу, чем смогу.

Богдан поспешно уехал, а Ника, как знаток больничной «кухни», пошла договариваться, чтобы девушку пострадавшего хотя бы на минуту пустили в палату к пациенту. Мы с Надей остались на лавке в коридоре возле входа в реанимацию. Как раз в этот момент людей вокруг не оказалось, и создалось впечатление, что мы одни на этаже.

Сначала девушка дрожащей рукой проверяла сообщения в телефоне, что-то печатала. Потом отложила трубку и прильнула головой к моему плечу.

– Дим, это ужасно… Как такое могло произойти? – вздохнула она.

Я поспешил обнять её, но не крепко. Даже не знаю, как сильно мне можно прижимать Надю в такой ситуации… Очень хочется её поддержать, но и переборщить нельзя. Она же знает, что нравится мне. Из-за этого некоторые жесты могут иметь двойной смысл.

– Просто дурацкое стечение обстоятельств… – отвечаю, пытаясь подобрать верные слова. – Сейчас надо думать, чтобы Андрей поправился. А причины оставь на Бадю, он разберётся. Они с братом за одну ночь всех там поймают и посадят в клетку.

– Он обязательно поправится. Потому что я не смогу жить без него… Мы с ним столько лет… Я не выдержу, если он…

И слёзы снова потекли из глаз девушки двумя ручьями.

Ох… Ну зачем впадать в такие крайности?

Ясно же, что и без Андрюсика её жизнь всё равно продолжится. И вообще, этот парень даже предложение Наде не сделал, хотя их отношения длятся уже много лет. И она не раз ревновала его ко всяким вертихвосткам. А он даже не пытался отпираться, не пытался заверить, что ему неинтересны другие девушки. И, конечно же, молодая и красивая Надя ни в коем случае не останется одна. Как минимум, я всегда готов позаботиться о ней.

Но все эти «рациональные» мысли ни за что не должны быть высказаны мною вслух. Ибо нужно быть последним скотом, чтобы использовать такой момент для налаживания собственных отношений с девушкой. Хотя какой классный был бы расклад: я и Надя, Бадя и Ника – две пары друзей детства без надоедливого Андрюсика. Да и сам он вряд ли бы захотел, чтобы жизнь его девушки остановилась после этой трагедии… Если он добрый парень, то должен быть рад тому, что Надя найдёт себе нового мужчину и будет счастлива…

Бр-р-р! Я даже встряхнул головой, чтобы выкинуть из сознания эти мысли. Ну нельзя ведь преждевременно хоронить человека! Что за скотство?!

Да, Андрюсик никогда не был мне настоящим другом, максимум – приятелем из одной компании. Да, я не буду о нём особо плакать. Но желать его смерти нельзя, даже гипотетически. Даже радоваться тому, что есть возможность посидеть с Надей в обнимку, нельзя. А то потом какой-нибудь Семикрылый будет рассказывать мне, что я конченый человек и гореть мне в аду…

Но я ведь всё равно об этом подумал. Холодный эгоистичный расчёт в моей голове явно доминирует над эмпатией. Может, именно об этом говорил «архангел»? Что все мои мысли только о том, как закрыть собственную дыру в душе, а любовь и забота – вне моей компетенции… Я ведь искренне желаю, чтобы Надя была счастлива. Но хочу помогать ей как её парень – роль друга мне неинтересна. Получается, что я эгоист и смотрю на эту девушку только как на функцию. Как на ключ к собственному счастью…

Чтобы быть чистым и бескорыстным человеком, я должен подумать о желаниях самой Нади… А ей нужен Андрюсик, которого я, по невероятной случайности, могу спасти семенем жизни. И, вроде как, надо встать и сделать это. Но не могу, чёрт, не могу… И дело совсем не в эгоизме.

Из круга тяжёлых мыслей меня вытащила внезапно появившаяся рядом с нами Ника.

– Я договорилась. Через пять минут тебя позовут, – сказала она Наде с улыбкой, коснувшись её плеча. – У врачей хорошие прогнозы, так что зайти на минутку можно будет.

– Правда?! Ника ты мой ангел, спасибо! – обрадовалась заплаканная девушка.

Надежда вырвалась из моих объятий и бросилась на плечи подруге. Но в этот момент ей кто-то позвонил, наверное, родители Андрюсика. Вытирая слёзы, она побежала на лестницу, чтобы ответить на звонок, не поднимая шум в коридоре. Однако стоило ей отойти на «безопасное» расстояние, как Ника тут же вцепилась мёртвой хваткой в моё плечо.

– На самом деле у них плохие прогнозы, поэтому и разрешили зайти, – тихо прошипела она, наклонившись ко мне. – Дим, семя жизни! Ты же можешь исцелить любого, если та зелёная тёлка не наврала. Спаси Андрея, он реально может не дожить до утра! Заодно сделаешь доброе дело, чтобы Семикрылый порадовался. Но хрен с этим ангелом! Главное – человека спасти. Хотя бы попытаться. В реальном мире чудес не бывает, но сейчас самое время поверить в магию.

– Я уже думал об этом… – признаюсь шепотом. – Но, знаешь… А вдруг Андрей выживет благодаря операции, и ему не понадобится чудо?

– Ты спятил?! – глаза Ники округлились от возмущения. – Я понимаю, что он тебе не друг и даже конкурент в каком-то смысле, но это не тот случай…

– Да знаю я! Но просто мы с тобой каждую ночь имеем дело со всякими монстрами. Дракон может ещё кого-нибудь за нами послать… Нам и самим это чудо может понадобиться не сегодня завтра! В том мире, где нет врачей и реанимационной техники.

– Да плевать! – девушка сжала мою руку ещё сильнее. – Сделай это ради Нади. Ты хочешь, чтобы она плакала? Андрей может остаться инвалидом после такого, даже если выживет. Наша подруга будет страдать. Ты реально решил припрятать эту «лечилку» только для себя?!

Я сглотнул, выдерживая пристальный взгляд Ники. А та прочитала в моих глазах что-то своё.

– Или ты решил, что можно дать Андрею умереть, а самому прибрать себе Надю? – медленно проговорила брюнетка, прищурившись. – Не дай бог, у тебя сейчас такие мысли, Дим… Неужели ты настолько урод?

– Дура! – отбиваю руку девушки и вскакиваю с лавки. – Я это семя взял для тебя. Чтобы тебя спасти в критический момент наших путешествий! Сам я, может, не отказался бы от знаний, но решил, что у меня должна быть возможность тебя уберечь. Магия магией, а страховка от смерти совсем не лишняя, когда имеешь дело со всякими демонами, мертвецами и вампирами.

С этими словами я двинулся на Нику и практически прижал её к противоположной стене коридора, хотя и не касался девушки.

– Ты в гораздо большей опасности, чем Андрюсик! И значишь для меня гораздо больше, чем он, – заканчиваю речь.

Несмотря на отступление, брюнетка сумела выдержать мой взгляд и этот эмоциональный напор. Теперь мы стоим глаза в глаза. Повисла напряжённая пауза…

– Дим, – наконец заговорила подруга. – Спасибо, я тебе очень благодарна. Честно. Но, пожалуйста, отдай чудо Андрею. Пусть я погибну, или мы оба погибнем в нашей заварушке с Ифритом… Но мы не оставим Надю в беде. Мы не можем так поступить. Тем более, когда у нас есть такая волшебная штука… Я прошу тебя. Если ты, и правда, сейчас думаешь о моём благе – передай семя жизни Андрею.

Ника взяла мою ладонь двумя руками и снова заглянула мне в глаза с целой палитрой чувств на лице.

– А ты не пожалеешь? – спрашиваю её максимально серьёзно. – А вдруг тебя ранят на той стороне? Как меня или того хуже…

Девушка покачала головой. А затем и вовсе прикоснулась пальцами к моей щеке.

– Я прошу тебя… – тихо сказала она. – Ради Наденьки и её улыбки… А я не дам себя в обиду. И к тому же, у меня есть ты…

На секунду я ощутил острое желание прижать Нику к себе и поцеловать. Мы вдруг оказались настолько близки, во всех смыслах… Ни капли былой неприязни, наоборот – мне так хочется, чтобы эта внезапная искренность вылилась во что-то большее. Слова девушки, нежность её прикосновения и этот манящий аромат…

Я опустил взгляд на её губы и понял, что безумно хочу их.