Текст книги "Будешь моей, детка"

Глава 32

Утро встречает промозглой пасмурной погодой, как раз под стать моему настроению. Вчерашние слова тети Люды все еще сидят в голове и по-прежнему портят весь настрой. У меня не получается нормально порадоваться новому дню и предстоящей поездкой в колледж, хотя я очень стараюсь.

Как могу гоню от себя неприятные мысли, но они все лезут и лезут в голову, не спрашивая моего разрешения.

Если бы у меня появилась возможность, я бы съехала отсюда не задумываясь Только вот, к сожалению, о таком не стоит и мечтать.

В этом разбитом состоянии я дохожу до кухни, чтобы позавтракать, и сталкиваюсь там с Машей.

– Стась, привет, – говорит соседка. Откусывает от бутерброда и запивает его чаем.

– Привет, Маш, – киваю ей и открываю холодильник.

– Я слышала, ты нового парня себе завела, – продолжает Маша со свойственной ей бестактностью.

Я молчу.

– Тетя Света сказала, богатый, на иномарке, – продолжает Маша с набитым ртом, – Стась, ты влюбилась? Или так, ради денежек?

– Ни так и не этак, – говорю ей, чтобы пресечь новый поток вопросов, – просто знакомый.

– Просто знакомый, – тянет Маша, – вот здорово. Пока Витька пьянствует, усвистишь прямо у него из-под носа.

– Так он пьянствует?

А я все гадала, почему его не видно. Надеялась, может, наскучило ему ко мне ломиться и он решил оставить попытки.

– Ага, пьянствует. Пошел вчера на работу устраиваться, на наш завод, а его не взяли. Говорят, опыта нет. Если только грузчиком или в цех. А грузчиком он не хочет, он хочет в кабинете сидеть. Вот и запил с горя. Людка рвала и метала, сама сегодня пойдет за него просить, пока он отсыпается.

– Ясно.

– А ты, значит, другого решила завести. Стась, – вдруг произносит просящим тоном и даже перестает жевать, – Стась, научи меня письма писать, а? Он все о тебе, да о тебе говорит, я тоже так хочу.

– Тетю Люду попроси, это она у нас специалист.

– Че, правда?

– Ага.

Тут из коридора я слышу голос тети Светы и еще двух соседок, проживающих в комнатах на конце коридора. Чтобы избежать нового потока вопросов, я решаю побыстрее ретироваться с кухни. Подхватываю чашку с чаем, тарелку с овсянкой, и спешу обратно к своей комнате.

– Здравствуйте, – первая громко здороваюсь со всеми сразу и, пока они не очухались, поскорее исчезаю в своей комнате.

Выхожу из подъезда и поплотнее запахиваю куртку.

Подморозило, и с непривычки холод быстро пробирается под кожу, зато лужу сегодня можно преодолеть без проблем.

Впрочем, о холоде я напрочь забываю, едва вижу впереди хорошо знакомый мне Мерседес.

– Влад, что ты здесь делаешь? – восклицаю я, как только подхожу к машине.

– Садись. Доедешь до колледжа со всеми удобствами.

– Спасибо, но это совсем необязательно.

Тем не менее я огибаю машину и залезаю в салон.

Печка работает и меня сразу же окутывает приятным теплом.

– Это совсем необязательно, – повторяю снова, пока Влад выруливает на проспект, но он только улыбается моим словам.

Мне приятно. Я отворачиваюсь к окну и тоже улыбаюсь.

А через некоторое время замечаю, что он держит дистанцию. Еще немного, и я решу, что вчерашние разговоры и объятия мне только привиделись.

Я снова кошусь на блондина и замечаю на его лице легкие круги под глазами.

– Ты вообще спал сегодня? – спрашиваю у него.

– Что, так плохо выгляжу?

– Выглядишь как человек, который провел бессонную ночь, – пожимаю плечами.

Тут до меня доходит, что я, наверное, вторгаюсь на запретную территорию. Я не должна задавать подобные вопросы, вдруг он расценит это, как излишний контроль с моей стороны.

Блин. Стоит думать, что я говорю, прежде, чем открывать рот. Нужно помнить, что я не должна излишне лезть к нему. Да, мы стали чуть ближе друг другу, и он неожиданно приехал за мной, чтобы отвезти в колледж, то есть приложил определенные усилия. Но это не значит, что я должна полностью расслабляться и вести себя, как надоеда.

– Неважно, – говорю я, – сейчас вообще нужно думать о предстоящей самостоятельной работе по математике. Как все пройдет, как сдадим.

– Нормально все пройдет. Стась, слушай…

Влад медлит, будто собираясь с мыслями, а я настораживаюсь.

Неужели хочет сказать, что то, что происходило между нами вчера было ошибкой и он больше не хочет со мной встречаться? Для этого и приехал за мной, чтобы я успела свыкнуться и не устраивала разборки при всех в колледже.

Руки холодеют. От подобного предположения мне плохо уже заранее.

– Стась, я хочу снять или купить квартиру и съехать от родителей. Как ты смотришь на то, чтобы жить там вместе со мной?

Я замираю.

– Что? – вырывается у меня, а кожу щек непроизвольно начинает покалывать.

– Ты могла бы помочь мне с выбором вариантов, чтобы получилось на твой вкус.

Мысли мои разбегаются, словно тараканы. Ожидала чего угодно, но точно не этого.

– Жить с тобой?

Да, я понимаю, конечно, и понимала с самого начала, что он взрослый парень и ему мало просто поцелуев, но, чтобы вот так, сразу. Хотя, что удивляться. Ведь и с признанием он тоже не церемонился. Сказал прямо и все.

Но здесь же совсем другое дело.

– Я… нет, это совершенно исключено.

– Я все равно съезжаю, уже решил. И мне не хочется, чтобы ты продолжала жить в своей общаге. Как-то все там у вас… нестабильно. Не знаю, почему у меня возникло это чувство, считай, интуиция. Не место тебе там.

А у меня похоже возник дар исполнения желаний. Из разряда, что загадаю, то и получаю.

И часа не прошло, как думала, что возможности съехать нет и не представится, и вот, пожалуйста. Только…

– Не место, – повторяю за ним, а сама думаю, как ответить.

– Если сказать проще, я не хочу, чтобы моя девушка там жила.

– Влад, я не могу так, – произношу тихо.

Он молчит.

Кошусь на его профиль. Губы плотно сжаты, так что скулы выделяются резче, чем обычно.

– Мы только начали встречаться с тобой, и я не могу.

Он усмехается.

– А я не могу гарантировать, что смогу сдержаться и наши отношения будут только дружескими, если ты переедешь ко мне. Неразрешимый вопрос.

Тем временем мы почти уже доезжаем до места. Влад заворачивает на дорогу, ведущую к стоянке, потом паркуется на свободном месте.

Я гадаю, останется незамеченным то, что мы приехали вместе или нет.

– Круто, Стась, ты теперь живешь с ним?

Тина понижает голос, но мне все равно кажется, она говорит так громко, что ее вопрос слышен всем вокруг.

– Нет, он просто подвез меня до колледжа, только и всего.

Влад отошел поздороваться с парнями, а я болтаю со своими подругами. Но если Оля тактична, то от Тины этого ждать не стоит. Сегодня ее ногти украшает очередной модный маникюр, а пряди волос частично приобрели фиолетовый оттенок, под цвет лака. Выглядит вызывающе для серьезного учебного заведения, также как неудобны и ее вопросы.

Оля как всегда скромничает. Когда Тина предположила, что ей теперь нравится Влад, я заволновалась, что мы не сможем нормально общаться, но Оля вроде успокоилась и перестала все время коситься на него. А сейчас, так вообще уставилась, не мигая, на какого-то незнакомого парня, который широким шагом идет по коридору в нашу сторону.

Высокий и симпатичный, хотя, конечно, не такой красивый, как Влад. Но тоже очень даже ничего.

Я рассматриваю парня дальше и отчего-то мне кажется, что я все же с ним знакома.

– Ого, вот это Карманов дает, – округляет глаза Тина и я понимаю, что перед нами действительно Саша.

Только сейчас он не очень похож сам на себя. Очков нет. И прическа другая. Раньше была обычная, а сейчас стильная стрижка. С боков волосы выбриты, удлиненная челка падает на глаза.

– Круто, Карманов, – хвалит его Тина, – тебя прям не узнать.

– Привет, – говорит он и переводит взгляд с Тины на Олю, а потом и на меня.

– Саша, привет, тебе очень идет новый стиль, – говорю я.

Рядом с нами тут же оказывается Влад.

– Здорово, Карманов, – говорит он и обнимает меня за плечи. Я прямо кожей чувству, как он ревнует меня и сейчас хочет показать, что ко мне лучше не приближаться. Мне очень приятно это осознавать, если только он не начнет снова колошматить бедного Сашу. Синяки на лице парня только-только зажили. И кстати, без очков он кажется гораздо симпатичнее.

Но Владу, в любом случае, не о чем волноваться.

Я никогда не отличалась ветреностью и не собираюсь менять своих пристрастий.

Но все равно изменения Саши впечатляют. Особенно Олю. Да и некоторых других девочек. Теперь он уже не пустое место в классе, я вижу, как на него начинают поглядывать одногруппницы. А когда он достает из кармана айфон последней модели точно такой, как у Влада, Васнецов хлопает его по плечу и предлагает присоединиться к их компании.

Саша отказывается, но, вполне вероятно, это только дело времени.

Мы с Владом, по примеру Саши, тоже отказываемся сесть рядом с Пашкой и компанией. Снова отделяемся ото всех и садимся вдвоем на самый последний ряд.

Не целуемся, просто болтаем. Влад выглядит милым парнем и очень внимателен ко мне. Помогает написать самостоятельную, потому что в первый раз в жизни я не выучила материал. Но он откуда-то знает его и незаметно для преподавателя выполняет за меня всю работу.

К разговору о переезде мы не возвращаемся до самого конца пар, а потом Влад отвозит меня домой. Ему несколько раз кто-то звонил и теперь он задумчив. Не замечает, как то и дело достает и грызет очередную зубочистку. Его явно что-то волнует, но я не рискую спрашивать, что именно.

Прощание выходит быстрым.

Влад высаживает у общаги, целует в щеку, говорит «до завтра» и его машина в мгновение ока исчезает за поворотом.

Мне интересно, что у него за дела, но я рассуждаю так. Если бы он хотел рассказать, рассказал бы. А нет, так нет. И вообще, может он уже потерял ко мне интерес, раз я не согласилась к нему переехать. А мне стоит заняться учебой. Сегодня опять все объяснения преподавателей пропустила мимо ушей. Такими темпами я скачусь до троек и даже не замечу этого.

Я бодро дохожу до подъезда, с намерением пообедать по-быстрому и тут же засесть за учебники, но только собираюсь войти внутрь, как дверь распахивается и на улицу вываливается Витя.

– Стася, привет, – говорит он и осматривает меня с наглым видом.

С Витей мы не сталкивались уже пару дней и теперь, глядя на него, я понимаю, Машка не обманула про его пьянство. Выглядит парень, мягко говоря, не очень. Не брился уже несколько дней, волосы взъерошены и приплюснуты с одного бока, будто он только проснулся. Одежда натянута на тело кое-как. Он так быстро начал поправляться, что рубашка еле сходится на животе. А уж перегаром от него несет, хоть нос затыкай.

– Стася, ты че, с учебы?

– Вить, привет. Дай мне, пожалуйста, пройти.

– А че? А поболтать? Я все тебя никак поймать не могу. Шляешься, непонятно где.

Говорит, а сам загораживает проход.

– Ладно, – вздыхаю я.

Разворачиваюсь и иду прочь от общаги.

– Э, Стаська, ты куда? – кричит вдогонку Витька.

– По делам.

Я уверена, он не будет преследовать меня, потому что не вполне крепко держится на ногах. А у меня появился повод навестить тетю Таню и своего лохматого приятеля. Давно я к ним не заходила.

О том, что будет вечером, я стараюсь не думать. Если повезет, Витя снова напьется и забудет обо мне до лучших времен.

Глава 33

Влад

– Влад, какими судьбами? Ну, проходи, проходи, – суетится Михаил Артурович и приказывает секретарше принести нам кофе.

Девчонка стреляет в меня глазами и бежит выполнять поручение, мы же устраиваемся в огромных кожаных креслах друг напротив друга.

Кабинет отделан с размахом. Видно, что себе, любимому, Тайский не привык отказывать ни в чем. Добротные деревянные панели, вместо пластика, антикварная мебель.

– Так что за срочность, Влад, никак нельзя было подождать до вечера? Мы ведь все равно собираемся к вам на ужин, – говорит Тайский, как только за секретаршей захлопывается дверь.

Он тянется к кофе и начинает пить его мелкими глотками.

– Или, нечто секретное? – вдруг хитро подмигивает мне одним глазом, изображая доброго всезнающего дядюшку. Получается, прямо скажем, хреново.

– Хотя постой-постой. Дай, я угадаю. Сегодня ты хочешь, наконец, сделать Катюше предложение и рассчитываешь для начала заручиться моей поддержкой. Так знай, ты ее получил.

Кидает разрешение с барского плеча, а я жду, когда он, наконец, наговорится и даст вставить слово.

– Влад, дорогой, мы все только и ждем, когда же, наконец, свершится это радостное событие…

– Михаил Артурович, – прерываю поток его красноречия, пока он не заболтал меня до смерти.

Похоже, что некоторых политиков можно остановить только так, перебив, иначе они будут говорить и говорить до скончания века. Пока не усыпят.

– У меня есть для вас кое-что интересное. Взгляните.

Достаю из внутреннего кармана пиджака конверт и перекидываю ему через стол.

Долго думал, как лучше предоставить ему информацию, в цифровом формате или так, и в конце концов остановился на проверенном методе. Все же Катькиному отцу под шестьдесят, он старой закалки. Хотя при взгляде на фото, не скажешь, что возраст создает хоть какие-то помехи его бурной личной жизни.

Любовниц Тайский меняет как перчатки, и тот случай, когда я увидел его с одной из них в сельском клубе, оказался далеко не единственным.

Тайский берет в руки конверт, вытаскивает фото и пялится на них не меньше минуты.

Я наблюдаю, как его лицо постепенно наливается краской, а правая рука непроизвольно тянется к галстуку, чтобы его ослабить.

Это хорошо, что у него такая реакция. Значит, ему важна репутация. Важна настолько, что он станет сговорчивым и сделает все, о чем я его ни попрошу.

– Может быть, воды? – любезно предлагаю я.

Тайский кидает на меня быстрый взгляд, уже далеко не такой дружелюбный, как в начале встречи, и снова фиксируется на фото.

– Что это? – произносит каменным голосом и, уже не стесняясь, рывком ослабляет петлю на шее.

– Что это? – повторяет снова.

– Вы же видите, – говорю ему и продолжаю наблюдать за ним. Жду, когда он успокоится и будет способен мыслить.

Тайский морщится, быстро складывает фото обратно в конверт и отбрасывает его в сторону. Снова морщится. Будто в конверте находится какая-то мерзость, случайно попавшая ему в руки.

– Ерунда какая-то, – говорит он, – как это у тебя оказалось?

Я молчу. Это не тот вопрос, которого я жду от него.

– Влад, что происходит? Кто передал тебе эти… это… этот поклеп! Этот вопиющий наговор. Фотошоп!

– Думаете, это фотошоп? У меня есть также даты, время и места всех ваших свиданий. Уверен, найти свидетелей, которые это подтвердят, не составит труда. Так же как не составит труда, при определенном желании, разговорить ваших… подруг.

Тайский хмурится и теперь впивается в меня тяжелым взглядом из-под бровей.

– Так это ты! Ты… Твоих рук дело… Щенок! Видел тогда в клубе, заметил. Я так и знал. Но на кой черт! Зачем тебе это понадобилось?

Каждое слово он выплевывает с такой злостью, что ясно, у меня все получится.

– Я хочу, чтобы вы как можно быстрее сообщили моим родителям, что передумали выдавать свою дочь за меня. Убедили их, что это плохой вариант. И, соответственно, сами оставили все попытки поженить нас.

– Но? Влад? Как? Что за шутки? У нас же все решено и вообще…

– Значит, отмените свое решение. Мне плевать, что вы им наплетете. Катя полюбила другого или звезды вошли не в ту фазу. Главное, чтобы это было убедительно для моих родителей, и они полностью осознали серьезность ваших намерений. Вы же умеете убеждать и вы знаете, как сделать так, чтобы они поверили. Иначе…

– Ну-ну, погрози еще мне.

Несмотря на довольно стройную комплекцию Тайский вдруг начинает потеть.

Он тяжело поднимается с кресла, отходит к окну. Достает из кармана платок и начинает промакивать им лоб.

– Если я сделаю так, как ты скажешь, ты не дашь этим фото ход? – спрашивает минуты через три, – ты ведь должен понимать, как отразиться это на моей карьере, на моей личной жизни. На отношениях с дочкой, в конце концов. Влад, мы не чужие люди, я считал тебя почти сыном и…

– Зачем мне это нужно? Если мы договоримся, фото никто не увидит, можете не волноваться об этом.

– Хорошо. Но… неужели, все так серьезно. Мне казалось, вы отличная пара.

– Михаил Артурович, все серьезно. Я не собираюсь жениться на вашей дочери и никогда не собирался. Поэтому, в том, что касается женитьбы, ваша семья должна выйти из игры как можно скорее. И можете жить спокойно.

Я поднимаюсь из-за стола и иду к двери.

– Стой, – окликает Тайский.

– Да, – разворачиваюсь к нему, – совсем забыл сказать. Фото, не только на бумаге, но и цифровые, разумеется, надежно спрятаны. Если со мной что-нибудь случится, они тут же будут опубликованы.

Мне скучно произносить все это, как никак, известная всем истина, какой фильм не включи, обязательно это услышишь. Но на Тайского мои слова действуют самым благотворным образом. В том смысле, что он решает смириться с судьбой, а не начать названивать своей охране сразу после моего ухода. Это я вижу по его глазам.

Усаживаюсь в машину и тянусь за очередной зубочисткой. Курить меня почти уже не тянет, но как бы не обзавестись новой привычкой. Одергиваю руку, а вместо этого завожу мотор и выезжаю на проспект. Через час встреча с агентом, хочу посмотреть несколько вариантов квартир. А вечером предстоит семейный ужин, на котором, как я надеюсь, волнующий меня вопрос будет решен.

Стася

Сижу у тети Тани до самого вечера. Она кормит пирогами с капустой, поит чаем с малиновым вареньем, и мы вместе с ней смотрим ее любимый сериал, в суть которого я даже не пытаюсь вникнуть. Что-то про измены. Склоки, разборки. Мне это все совершенно неинтересно, своих волнений хватает.

Но выпечка очень вкусная, также, как и чай. А еще у тети Тани очень уютно и спокойно. Никакой суеты, чего так недостает мне в нашей общаге. Я даже не знаю толком, что такое уютный дом, куда хочется каждый день возвращаться. И где ты окажешься в полной безопасности, стоит лишь переступить порог.

Поэтому, сколько могу, я напитываюсь спокойствием и домашним умиротворением, так осязаемо витаемым здесь.

Но вот пироги съедены, чай выпит, а на часах уже почти девять вечера. Я поднимаюсь и сообщаю, что мне пора домой.

– Заходи почаще, Стасенька, – говорит на прощанье тетя Таня и провожает меня до калитки.

Пес так и остался жить здесь, несмотря на то, что его лапа совсем зажила. Тетя Таня все равно его не выгнала.

– Да, никто не откликнулся, ну думаю, что ж теперь, пусть живет у меня. Привыкла уже. Да, Дружок?

– Спасибо большое, теть Тань, – искренне благодарю женщину, – за все.

Вот бы папа лучше нашел кого-то, похожего на нее, вот прям ее. И жили бы мы все вместе в таком светлом доме, а не поблизости от противной тети Люды. И не вилось бы сейчас вокруг меня никакого Вити.

Впрочем, тетя Таня скромная, как и мой папа, сами бы они ни за что не сошлись. А вот такие, как тетя Люда лезут и сами хватают все, до чего могут дотянуться.

Мне боязно возвращаться домой, потому что я не знаю локации Вити, но, опять, же, надеюсь, он и сегодня запил со своими дружками. В смысле, я не желаю ему спиться, но в данном случае, главное, чтобы от меня отстал.

У подъезда ребятня играет в мяч, кто-то возится с бельем или просто сидит на лавочке, Вити в зоне видимости не наблюдается. Также, как и его вездесущей мамы.

Иду дальше.

Коридор относительно пуст, а перед дверью в свою комнату я так вообще перехожу на цыпочки, чтобы тетя Люда не выкинула вчерашний номер.

Открываю дверь, быстро юркаю внутрь и поскорее закрываюсь на ключ.

И тут же обмираю, а рюкзак падает с глухим стуком куда-то под ноги.

Потому что на моем теле оказываются бесцеремонные руки, а в нос ударяет новая порция перегара, только более ядреная, чем днем, когда Витя был еще более или менее трезв.

Крик ужаса готов сорваться с моих губ в ту же секунду, но мой рот уже крепко зажимает потная, пропахшая рассолом ладонь. Так грубо, что мне делается больно. Захватывает даже нос, отчего я с трудом могу сделать вдох.

– Ну, что, Стаська, попалась? – шепчет Витя мне в ухо, а я понимаю, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Я словно в тисках.

И теперь думаю только о том, как бы не потерять сознание от страха, безысходности и отвращения.

Глава 34

– Стась, ну, чего ты как неродная, – продолжает нашептывать Витя, а я мычу ему в ладонь и пытаюсь стряхнуть ее с лица, чтобы хотя бы появилась возможность нормально дышать.

Ведь как бы не было страшно и противно, я должна взять себя в руки. Собраться и не впадать в панику.

– Отпущу, если будешь вести себя тихо. Стась, я же тебе нравлюсь, так чего отпираться.

Я слабо киваю, и он убирает руку с моего лица.

Но не успеваю я выдохнуть от облегчения, как его губы присасываются к моим, а язык пытается протиснуться в мой рот.

Я снова мычу, от еще большего отвращения, параллельно вспоминая, где я в последний раз видела биту. Кажется, у кровати. Да, точно. Когда Витя ломился ко мне в окно, я перенесла ее туда и положила под кровать у изголовья.

Меня мутит, но я пытаюсь сохранять рассудок.

Получается, мне как можно быстрее нужно оказаться у кровати, там изловчиться и дотянуться до биты.

А дальше дело техники. И везения.

Не знаю, получится ли у меня размахнуться и ударить парня достаточно сильно, но я должна хотя бы попытаться.

Вначале мне везет, тем более Витя сам тянет меня туда, куда нужно. Он плохо держится на ногах, да еще темнота, поэтому мы натыкаемся по дороге на стул и чуть не падаем прямо на пол.

Но все же каким-то чудом доходим до кровати и заваливаемся с ним на нее. Но дальше…

Он слишком тяжелый, слишком напористый. Больно перехватывает мои руки и снова целует. И как я не пытаюсь, у меня не получается сбросить его с себя.

Я понимаю, что, возможно, переоценила свои силы и паника вновь охватывает меня, стискивая грудную клетку, вызывая жгучие приступы отчаяния и слезы на глазах.

Витя отвлекается на пуговицу у ворота моей блузки, и для этого вынужден отпустить одно из моих запястий, которое уже горит.

Я быстро скольжу рукой вниз, и даже успеваю коснуться пальцами рукоятки, ощутив ее гладкость, но уже в следующий момент хватаю пустоту. С ужасом я понимаю, что бита откатывается дальше и теперь для того, чтобы достать ее, мне нужно лезть под кровать.

Влад

– Мне очень жаль, Маргарита, дорогая, но я ничего не могу поделать. Быть отцом восемнадцатилетней дочери в наше время неимоверно сложно, – в который раз произносит Тайский и вздыхает так натурально, что ему невозможно не посочувствовать.

– Миша, я, конечно, понимаю, но…

Мать хмурится. Впервые за последнее несколько лет она не находит слов.

Катька сидит за столом, скрестив руки на груди, надутая и сосредоточенная, гипнотизирует свою тарелку. За весь вечер к еде она так и не притронулась.

Тайский снова заливается соловьем на тему, как ему жаль, что помолвка срывается. Он понимает, моя мать не из тех, кто так просто забывает обиды. Да и отец тоже. Но у него нет выхода.

А никто не обещал ему, что будет легко.

Впрочем, пока он имеет то, что имеет, ничего они ему не сделают. Попсихуют немного, а потом, смотришь, начнут общаться как ни в чем не бывало. Ведь деньги и власть для родителей превыше всего.

Главное, чтобы Катька теперь что-нибудь не выкинула. Не нравится мне ее настроение и взгляды, которые бросает на меня исподлобья. И ее сосредоточенное молчание.

Когда отцы уходят курить, а матери пытаются сплетничать, пытаются, потому что настроение у всех ни к черту после заявления Тайского о расторжении помолвки, подсаживаюсь к бывшей невесте и начинаю смотреть туда же, куда она.

– Влад, это ты все подстроил, – цедит вдруг Катька, и тут же снова замолкает.

– Я? С чего ты взяла?

Тайская переводит взгляд на меня и глаза ее сверкают огнем.

– А с того, что я хорошо тебя знаю. Не мог отец по своей воле это сказать. «Решила посвятить всю себя служению музыки, уезжает на учебу в Италию». Еще бы про монастырь наплел, а меня заставил подтвердить.

– Кать, не заводись.

– Одного не понимаю, как ты смог провернуть это, как?

Мне не нравится, что Тайская не настолько тупая, как хотелось бы.

– Если твой отец решил, что есть более выгодная партия для тебя, причем здесь я?

– Более выгодная партия? Да я тебя с девятого класса люблю! Какая выгодная партия?

Вот это уже жесть.

– Кать, не начинай.

Я поднимаюсь из-за стола и хочу уйти, Катька вскакивает со своего места и перехватывает мою руку.

– Влад, – заглядывает мне в глаза, – Влад, что происходит? Нормально же все было.

– Нормально? Ты серьезно? Кать, мы же никогда не встречались с тобой. Даже не целовались ни разу.

– Мы общались.

– Общались, потому что вынуждены были делать это из-за родителей. Но никогда не встречались.

– Я хотела, хотела. Думала, что вот-вот, ждала первого шага от тебя!

– Кать, не дождалась бы, и ты сама это прекрасно понимаешь. Извини.

– Влад, у тебя что, кто-то появился? Да? Что-то серьезное? Кто она? Это та брюнетка, с который ты недавно летал на Ибицу?

Ну вот, начинается.

Я достаю телефон и смотрю на время.

Вечер только начался, а мне уже невмоготу здесь находиться.

– Кать, с чего ты взяла? Просто мы не подходим друг другу, и твой отец понял это раньше всех. Все же ты его любимая дочь и он желает тебе счастья.

– Но я уже все распланировала. Так ждала.

– Извини, что не смог оправдать твоих ожиданий, – говорю ей, – не обижайся.

Катька дует губы, а я не знаю, что ей еще сказать.

– Прости, – говорю в десятый раз, а потом разворачиваюсь и иду к родителям.

Они уединились в нише, стоят и о чем-то негромко переговариваются.

– Так, ну, я поеду, пожалуй, – говорю им.

Весь мой вид выражает точно такую же вселенскую скорбь от происходящего, как у Тайского, так что у матери не должно возникнуть сомнений.

Они с отцом несколько секунд изучают мое лицо, переглядываются.

– Влад, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, – говорит мать, – но не стоит волноваться. Журналисты узнают нашу версию. Я сделаю все, чтобы мы предстали перед всеми в самом выгодном свете.

– А я сделаю все, чтобы он слетел со своего места, – шипит отец, – так поступить с нами, Градскими, так подставить. И это перед самыми выборами, когда лишнее движение боишься сделать. Задушил бы его и его дочурку голыми руками.

– Толя, не стоит так психовать, – обращается мать к отцу, а с ее губ не сходит легкая полуулыбка, обращенная ни к кому конкретно и ко всем сразу.

– Скандал мы замнем, а Владу подыщем другую невесту. Через годик, когда у него закончится траур по потерянной любви. Сейчас же нам остается только радоваться. Влад будет везде появляться с тобой с грустным потерянным видом. Представь, каково это, разочароваться в любви в таком возрасте? Все начнут сочувствовать и твои рейтинги взлетят до небес.

Складки на лбу отца несколько разглаживаются.

– Дорогая, ты чудо. Все, даже самую безвыходную ситуацию вывернешь в нашу пользу.

– Конечно, дорогой, можешь на меня положиться.

– Мам, я поеду, – говорю я и хмурюсь.

Последние пять минут я особенно остро чувствую себя не в своей тарелке. Меня тянет на выход с такой силой, что я еле заставляю себя стоять на месте с постным видом и слушать разговор родителей.

– Конечно, Влад, иди. И… как бы тебе не было тяжело, не забывай сохранять лицо. Никаких улыбок на камеру, а лучше вообще никогда. Неизвестно, за каким кустом может сидеть папарацци от конкурентов и ловить кадр. Выражение тихой грусти и безразличия ко всему будет в самый раз. Впрочем, над последним тебе ведь не придется напрягаться.

– Не придется. Все, я ушел.

Целую мать в щеку, киваю отцу и поскорее исчезаю с приема.

Усаживаюсь в Мерс, завожу мотор и выезжаю с подземной парковки.

– Ты ведь домой, а не в клуб? – спросила мать на прощание, – помни, у тебя произошла трагедия.

Я неопределенно кивнул, типа да, куда же еще, когда такой стресс.

Но на самом деле меня тянет только в одно место, и узнай об этом мать, она бы впилась в меня как клещ и не выпустила из своих цепких рук. Еду в один из самых неблагополучных районов города, к общаге.

Можно было бы просто позвонить ей, но очень хочется видеть.

Теперь, когда новость о разрыве помолвки появится в сети, а это произойдет в самое ближайшее время, если она уже не появилась, я рассчитываю на более жаркую Стасину ответку.

Или не рассчитываю.

Сам не знаю.

Но хочу видеть.

Просто пожелаю ей спокойной ночи и уеду.

Паркуюсь перед лужей, хлопаю дверцей машины и взгляд тут же натыкается на компанию из двух парней лет двенадцати. Не хотелось бы связываться с малолетками. Впрочем, если понадобится, я найду способ их приструнить, надеюсь, это произойдет без применения силы.

Но парни оказываются совершенно неагрессивными.

Они с интересом разглядывают мою тачку, один из них уважительно присвистывает.

– Крутая, – тянет с восхищением, и я киваю.

– Ага.

– Дорогая, наверное.

Я пожимаю плечами и начинаю переходить через лужу.

– А ты это, к кому идешь? – снова спрашивает разговорчивый.

– К своей девушке.

– А кто твоя девушка, Машка?

– Нет, не Машка. Стася. Знаете такую?

Парни оживляются и начинают усиленно кивать.

– Знаем, конечно, она классная.

Глаза обоих начинают поблескивать, а я думаю, что надо будет как-нибудь спросить у Стаси, в курсе ли она, что у нее есть тайные поклонники из рядов младших школьников.

– Только это, как же она твоя девушка, когда у нее жених есть? – снова спрашивает тот, что посмелее.

Я собираюсь идти дальше, но на этих словах замираю и снова разворачиваюсь к парням.

– Жених есть, – повторяю услышанное.

– Да, – кивает тот, – Витя Махов.

Смотрю на парня внимательнее, приказывая себе не нагнетать раньше времени.

– И с чего ты решил, что этот Витя ее жених?

Прищуриваюсь, но парень встречает мой взгляд спокойно, как могут делать только люди с чистой совестью.

– Это все знают. Витя и Стася – жених и невеста. Давно уже.

– Да, – тут и у второго парня прорезается голос, – она ведь из армии ждала его целый год. Письма даже писала, Витя хвастал, всем нам показывал. А как приехал, так он постоянно у нее в комнате ошивается.

На этих словах оба парня вздыхают.

Я чувствую, как во мне зарождается что-то темное и начинает расти, заполняя легкие, поднимаясь выше, к самому сердцу.

– Так, парни, а вот об этом поподробнее. То есть как, ошивается у нее в комнате?

Парни молчат.

– Эй, что, языки проглотили? Отвечайте сейчас же.

– Как как? Ты же взрослый, сам должен понимать, как, – бурчит первый.

– Да, вот и сегодня я сам слышал, как Витька сказал парням: ну все, хватит бухать, пойду к Стаське. Ждать ее буду. Пора уже нам с ней детишек делать, чтобы капитально.

Парни хотят сказать что-то еще, но я уже не слушаю. Ускоряюсь и через каких-то пару секунд достигаю подъезда.

Влад, не сходи с ума, уговариваю сам себя. Но не могу ничего с собой поделать. Меня трясет всего, потому что…