Текст книги "Будешь моей, детка"

Глава 37

Официальная девушка Влада одета в стильные брендовые вещи и выглядит круче всех местных красоток. Длинные волосы распущены по плечам. Лицо тронуто легким макияжем.

Красивая. Чуть надменная. И вместе с тем несколько обескураженная.

Она явно ищет здесь своего парня и не находит.

Вот, останавливает парочку девочек из соседней группы, что-то у них спрашивает. Они отвечают, а потом машут рукой в сторону лестницы.

Екатерина кивает, а потом резво стуча каблуками по паркету, направляется прямо к нам, ведь мы стоим как раз у подножия.

Когда она ровняется с нами, то поворачивает голову и на секунду замирает.

Впивается в меня внимательным взглядом, потом переводит его на Сашу, потом снова на меня. Явно, что она нас узнала, поэтому я легко киваю ей. Красотка кивает в ответ, отворачивается и начинает подниматься по лестнице.

– Это кто? – подает голос Тина, – Стась, вы что, знакомы?

Я вздыхаю.

– Сааааш, – и она хватает Карманова за руку, под неодобрительным Олиным взором, который еще чуть-чуть, и начнет метать гром и молнии.

Саша молчит и косится на меня.

– Это девушка Влада, – говорю я и вздыхаю.

– Как? В смысле, девушка?

– Вот так. Его девушка.

Тина хмурится.

– В смысле, это та самая? Дочь миллиардера? Екатерина Тайская?

– Она самая.

– Ого. А неплохой у него вкус. И выглядит она круче, чем я запомнила на фото из интернета. А я не поняла, вы что, вы прям знакомы?

– Да, – неопределенно пожимаю плечами.

Саша молчит, предоставляя мне самой решать, что рассказывать, а что нет.

– Как так? – продолжает удивляться Тина.

Приходится рассказать, что мы однажды столкнулись в филармонии. Про последующее: драку, когда Влад разогнал отморозков, полицию, и то, что нам некоторое время пришлось просидеть в камере, я конечно, не упоминаю.

– И что ей здесь нужно? – спрашивает Оля, а Тина лезет в интернет, проверять информацию, – она же вроде как в консерватории учится, мы читали в новостях.

– По всей видимости, ей нужен Влад, – говорю я, – он, как-никак ее парень.

– Хм, интересненько, – тянет Тина, – а вот тут написано, что помолвка разорвана и Екатерина Тайская вновь завидная невеста.

– Где написано?

– Да вот, в ленте с последними светскими новостями.

Я выхватываю у Тины телефон и быстро пробегаюсь глазами по статье.

– Вчера разорвана, – произношу непослушными губами.

– Поздравляю, – говорит Саша.

– Спасибо, – отвечаю машинально, но тут же сбрасываю с себя ступор.

– В смысле? С чем?

– Ради тебя он порвал с девушкой, с которой был помолвлен долгое время, значит, настроен серьезно.

Мне неудобно поднимать на Сашу глаза, и когда я все же это делаю, в них я вижу грусть.

Беру парня за руку и отвожу в сторону.

– Саш, послушай, – говорю ему и облизываю губы.

– Не нужно ничего объяснять. Ты не виновата, что он понравился тебе больше. Это, в общем, понятно, он нормальный парень. Я рад, что ты выбрала именно его.

– Да?

– Думаю, он достоин тебя.

Мне приятно, что Саша такого хорошего мнения о Владе, даже несмотря на то, что между ними был конфликт. Мне хочется сказать, что я с удовольствием буду общаться с ним как с другом, если ему захочется. А еще нужно как-то намекнуть, что он очень нравится Оле. Они оба скромные и спокойные, отлично подойдут друг другу.

– Привет, – раздается за нашими спинами.

Мы вздрагиваем и оборачиваемся.

Екатерина Тайская собственной персоной стоит перед нами и буравит нас по очереди цепким взглядом.

– Мне сказали, что Влада сегодня не будет. Видели его машину, но здесь он не появлялся, а сразу уехал. Это правда? – спрашивает она у меня надменным тоном.

– Возможно, – отвечаю уклончиво.

– И где он?

– Откуда мне знать?

– Почему бы и нет. Мне сказали, что ты…

На этих словах я напрягаюсь, потому что не готова вот прямо сейчас принять на себя ту дозу ненависти и негатива, которая, должно быть, немедленно на меня обрушится. Машинально ухватываю Сашу за руку, ища в нем поддержку.

– Что ты староста, – выплевывает Тайская, – значит должна все про всех знать!

Я слегка расслабляюсь.

Красотка переводит взгляд на мою руку, сжимающую Сашины пальцы, и ее лицо делается чуть доброжелательнее, чем до этого. Я отпускаю Сашу.

Самообладание постепенно возвращается ко мне, и теперь я готова выдержать удар, если он вдруг последует. Почти готова.

– Я не знаю, где сейчас Влад, он мне не докладывает, – говорю ей и это чистая правда.

Если рассчитывает уловить на моем лице или в моем голосе хоть каплю фальши, она обломается.

– Да? – цедит Тайская и, кажется, раздумывает над чем-то.

Снова проходится по мне взглядом.

Сашу она показательно игнорирует, но именно он прерывает эту затянувшуюся пытку.

– Извини, но нам пора, – говорит он девушке, – пара сейчас начнется.

А потом ухватывает меня под локоть и тащит в сторону лестницы.

– Саш, спасибо тебе, – благодарю парня, как только мы оказываемся на третьем этаже перед кабинетом английского.

– Не знаю, как бы я справилась вот так, без предварительной подготовки.

– Не за что, Стась.

Парень морщится.

– Что? – настораживаюсь я.

– Благодаришь так, будто я тебя от смерти спас.

– Так и есть, – киваю я.

Саше невдомек, что моя нервная система расшатана. Мне вчерашних разборок с Витей за глаза. И вообще всего, что навалилось. Еще одного скандала за такой короткий срок я бы просто не выдержала.

А Влад выполнил то, что обещал. Расстался с ней. Сказал, что расторгнет помолвку, и сделал.

Мое сердце чуть не выпрыгивает из груди от волнующей радости, и я быстро забываю о неприятной встрече.

Влад

– Привет, как тут у вас обстановка? – спрашиваю у парня, что вчера вместе с приятелем рассматривал мою тачку, и сажусь рядом с ним на корточки.

Парень пытается разжечь костер, но у него ничего не выходит.

– Спички сырые, вот и не возьмется никак, – жалуется он.

Я достаю из кармана зажигалку, поджигаю хворост. Костер понемногу разгорается.

– Спасибо, – кивает парень.

– Тебя тут не спалят?

– Неа, тут все жгут. К тому же батька с мамкой на работе, им пофиг. А как придут с работы, так напьются.

– А ты, конечно, не в школе.

– Неа, что я там забыл. Скукотища.

– Веский аргумент.

– А ты чего здесь? Я слышал, ты Витьку вчера побил и Стасю увез.

– Ага. А что еще ты слышал?

Я поднимаюсь и продолжаю разглядывать парня.

– Ты куришь? – спрашивает он и хитро прищуривается.

– Бросил.

– Значит, сигарет нет, – вздыхает парень, а в его глазах проскальзывает неподдельная печаль.

– Не рановато тебе?

– Да я не себе, пацанам бы продал в полцены.

Я достаю из кармана купюру и протягиваю парню.

– Держи.

– Что это, баксы?

– А ты сам не видишь?

– Не, это много. Мне столько не надо. Да еще считай за просто так.

– Не за просто так, ты мою машину посторожишь, пока я буду делами занят.

– Ну, тогда ладно.

Парень хватает деньги и быстро прячет в карман.

– Так что тут у вас болтают? – снова спрашиваю я.

– Да всякое. Кто говорит, что Стаська вытащила счастливый билет, а кто, наоборот.

– Наоборот, это как?

– Поматросишь ее и бросишь. Прибежит сюда, поджав хвост, да поздно будет. Это теть Люда так сказала. Еще сказала, что лично поспособствует. И Стаськиного отца выгнала, когда тот начал возражать. Все утро ругались, а потом она его и выгнала. С вещами. Теперь он у Стаси в комнате кантуется, раз она свободна. А тетя Люда смоталась куда-то ни свет, ни заря.

– На работу?

– Неа, сказала, по важному делу съездит и сразу к Витьке вернется, ухаживать за ним. Здорово ты его приложил, не встает даже.

– Ага, здорово.

– Хотел бы и я научиться так драться.

– Хочешь, так научишься.

Говорю, а сам хмурюсь.

Что-то в словах парня сильно меня напрягает. Не пойму пока, что именно. Но нутро неприятно сводит.

– Ладно, пошел я, – говорю парню и шагаю к злосчастной луже.

– Куда? Я с тобой.

– За костром следи и машину сторожи.

Я вхожу в комнату и сразу же натыкаюсь глазами на того, кто мне нужен.

Парень лежит на допотопного вида диване с полотенцем на лбу, и то ли похрапывает, то ли стонет.

При моем появлении несколько оживляется, из чего я заключаю, что он не спит, хотя глаз не открывает.

– Мааам, – зовет он и снова стонет. Да так протяжно, будто и правда при смерти, – выпить принесла?

Беру стул, ставлю напротив дивана и усаживаюсь на него верхом.

– Мам, принесла?

– Ага, и выпить, и закусить, – отвечаю я, а парень подскакивает на месте, как ошпаренный.

– Что?! Кто?!

– Не дергайся, все в ажуре. А если будешь слушаться, так даже жив останешься.

Глава 38

Влад

Разговор со Стасиным соседом выходит не очень долгим, но зато красочным. Я уже понял, что такие, как он прислушиваются только к грубой силе, а потому не скуплюсь на демонстрацию.

– Да понял я, понял, даже близко не подойду, – в конце чуть не умоляет он.

– Твоего «не подойду» мне мало, – шиплю и больно ухватываю труса за ухо.

Это единственное, что осталось целым на его мерзкой физиономии.

– Не посмотрю. Даже не посмотрю в ее сторону, аааай, отпустиии. Как бы мать не напирала, не посмотрю.

– А с твоей матерью у нас будет отдельный разговор.

Отталкиваю парня в угол и быстрым шагом выхожу из комнаты.

Узкий захламленный коридор давит.

Злоба все еще переполняет меня и все еще требует выхода.

Стоит только подумать о том, как этот боров ошивается вокруг ее комнаты, вокруг нее самой, строит планы. Караулит в темном коридоре, для того чтобы…

Черт, еще немного и я снова сорвусь.

Дверь бывшей Стасиной комнаты распахивается и оттуда выходит Стасин отец с допотопным телефоном в руках.

– Ну, наконец, я до тебя дозвонился, – говорит он, – Стась, ты сейчас где?

Я останавливаюсь перед ним и жду, пока он выслушает ответ дочери.

– Да, пара сейчас, понимаю. Хорошо, что все в порядке. Просто я хотел, узнать. Да.

Тут он видит меня и замирает.

– Стась, не пропадай, пожалуйста. Позвони мне, как освободишься, – говорит он и отключается.

Замечаю, даже в темноте, что его руки сильно трясутся.

Стася говорила, он пьет очень давно, и трезвым бывает только по утрам.

– Она теперь живет у меня, – говорю я, чтобы сразу расставить все точки над i, – и сюда не вернется. Ни под каким видом.

Стасин отец смотрит на меня пару секунд, а потом медленно кивает.

– Я надеюсь, она сама захотела пойти с тобой, – говорит он.

– Можете не сомневаться, силой ее никто не принуждал. Но если бы она отказалась, я бы применил силу. Мне бы пришлось перекинуть ее через плечо и унести. В этой общаге ей не место и сюда она больше не вернется. Что касается остального… я бы никогда не сделал ничего из того, чего бы она сама не захотела.

Он кивает снова.

– А вот вы, – перехватываю инициативу, – на что вы готовы пойти ради своей дочери? Вот в чем вопрос.

Он смотрит на меня и молчит.

– У меня есть к вам разговор, и он не для посторонних ушей. Пройдемте в комнату?

Спустя десять минут я выхожу из Стасиной комнаты и пару секунд раздумываю над тем, в какую сторону повернуть. Мне нужна женщина, что заварила всю кашу, тетя Люда, как ее называет Стася. И с ней, также как со Стасиным отцом, у меня будет отдельный разговор. Правда пойдет он совершенно в ином ключе.

Прикидываю, могла ли тетка вернуться домой за те десять минут, что я был занят, или стоит подождать на улице.

– Люд, стой, – орет кто-то со стороны выхода из общаги.

Я разворачиваюсь и иду на голос.

Женщина видит меня и ее полное неприятное лицо кривится так, будто она проглотила по меньшей мере кило лимонов.

– Поговорим? – кидаю я.

Прохожу мимо нее и компании и выхожу на улицу.

Уверен, женщина последует за мной, как бы ей ни хотелось избежать этого.

И она идет.

Хотя, если верить тому, что я знаю о ней, возможно, что рассчитывает поскандалить.

Тянусь за сигаретами, но не найдя пачки, да еще вспомнив, что бросил курить, чертыхаюсь.

Женщин я не бью, принципиально, хотя некоторым не помешало бы как следует врезать, вот хоть ей.

Руки так и чешутся. А потому пара затяжек пришлась бы очень кстати.

Тетка останавливается в метре от меня и ее маленькие глазки впиваются в мое лицо. И как только Стася могла так долго выдерживать ее натиск и не сломаться. Эта женщина ненавидит всех и вся.

Хотя, не совсем всех. Ненавидит тех, кто хоть сколько-нибудь успешнее, чем она сама или ее драгоценный сынок. И пытается загнать неугодных под пресс своей собственной неустроенности.

Но со мной этот номер у нее не пройдет.

Хотя бы потому, что ненависть к себе настолько въелась в кожу, что я уже давно не обращаю на нее никакого внимания.

Стоит лишь вспомнить о Кире.

Стоит лишь подумать, о том дне, когда у меня не получилось его спасти.

Отец с матерью старательно поддерживают уровень моего неоплатного долга семье. Ведь я мог бы не только спасти, хотя мне самому было всего десять. Я мог бы не допустить того, что мы вышли на том чертовом катере в море. Я мог бы…

Черт, почему у меня нет с собой сигарет. Хорошо, что нет. Иначе бы я сорвался и потом чувствовал себя паршивей некуда.

Плевать. Не о том сейчас речь.

Все это никак не распространяется на Стасины проблемы, это мое личное.

То, с чем я живу.

То, с чем мне помогла справиться Стася, просто выслушав и успокоив. В россыпи своих белокурых волос и с таким пониманием во взгляде она похожа на настоящего ангела. Она и есть ангел.

Мой ангел, который спасает меня от ада.

И я не позволю, чтобы такие озлобленные жизнью люди, как эта женщина, обижали мою девочку.

– Что приперся? – говорит тетка и упирает руки в бока, – мало тебе того, что ты избил Витеньку и увез нашу Стаську? Мало? Так ты снова здесь?

– Вашу Стасю? – усмехаюсь я и вижу, как в глазах женщины проскальзывает испуг.

Да, я умею так улыбаться. Чтобы проняло даже такую, как ты.

– Если в какой-то момент вам вдруг показалось, что вы имеете на нее какие-то права, пора вам раз и навсегда расстаться с этой мыслью.

Я говорю ровным тихим голосом, не повышая его ни на йоту, но тетку все равно пронимает.

Похоже, она неплохой психолог.

И сейчас она видит по моему лицу, а также по скрытой в моем голосе угрозе, что мои слова не пустой звук.

Так и есть, далеко не пустой звук.

– Ты ничего не сделаешь нам! – все же выдавливает из себя женщина и тут ее телефон громко звонит.

Да, – рявкает она в трубку, и я слышу шепелявый голос ее сына.

– Маааа, долго ты там?

– Витенька, что с твоим голосом????

– Ниче, мам, воды принеси!

Смотрю, как женщина разворачивается и бегом несется проверять, как там ее сын.

Я пообещал ему, что если будет вести себя так, как мы договорились, я дам ему денег на стоматолога и он сможет вставить себе зубы. Пока что придется обходиться так.

Тетя Люда возвращается через каких-то пять минут, ее лицо пылает от гнева.

– Ты, ты…, – подлетает она ко мне, а поскольку больше у нее не находится слов, я подсказываю ей сам.

– Я что? Прогуливался вокруг общаги, даже близко не подходя к вашей комнате?

– Ты! Ты снова его избил!!!!! – вопит она, теперь почти не сдерживаясь.

– Это он вам сказал? – выгибаю бровь.

– Он сказал, что неудачно свалился с дивана, но я знаю, что это ты! Ты!!!!

– Если он сказал, что неудачно свалился с дивана, значит так и есть, – пожимаю плечами.

– Сволочь! Ты… сволочь, вот ты кто!!! Я желаю тебе гореть в аду!!!!

Не трудитесь мадам, я уже давно обосновался там, причем на вполне законных основаниях.

Женщина выкрикивает новые ругательства, потом начинает причитать, и в других обстоятельствах я бы мог пожалеть ее, но стоит вспомнить, как она наседала на Стасю. Как подослала к ней своего сына…

– Просто держитесь от Стаси, а заодно и от ее отца, подальше, – обрываю ее стенания и подхожу ближе.

– Просто держитесь подальше и тогда все у вас будет хорошо. Вам ясно?

– Ясно, – кивает женщина и как-то вся сразу поникает.

Словно по щелчку.

Отходит на шаг и присаживается на стоящую тут же древнюю скамейку, сколоченную на скорую руку из двух пней и прогнившей в нескольких местах доски.

Теперь я вижу перед собой не ту разгневанную фурию, что привыкла оказывать давление на окружающих, а просто немолодую и очень несчастную женщину. Которая к тому же тянет на себе сына-оболтуса.

– Ой, что ж делать то, – снова причитает женщина и вскидывает на меня глаза, – я поняла, все поняла. Мы больше к Стасе и близко не подойдем, но… ой, что ж делаааать тооооо.

И она чуть ли не бросается в плач.

– Вы о чем сейчас? – прищуриваюсь я.

– Ой, что будет тоооо, – снова тянет женщина и мне хочется ее как следует встряхнуть.

– Вы можете сказать нормально?

Я рассчитываю поскорее смотаться отсюда и заняться уже другими делами. Сколько можно тянуть резину. В конце концов, я к Стасе хочу.

Только при мысли, что она окружена сейчас другими парнями, а меня там нет, все внутренности скручивает.

– Что происходит? – не выдерживая, рявкаю я и тетка тут же выпрямляется в струну.

– Я это… я…ну… только что от вашей матушки, – рапортует, а я хмурюсь.

– Но я ж не знала, что так будет, – заискивает тетка дальше, даже на «вы» перешла.

– Вот, утром как собралась, так сразу поехала к ней. Машка… Машка, дура, все из-за нее. Она в этот, интернет, полезла, да и увидела вас на фотографиях тех. Сказала, очень уважаемые родители, отец-депутат и все такое… Они бы никогда не позволили, такой, как Стася… Ну я и… К нему меня не пустили, а вот ваша матушка решила выслушать. Ну и…

– И вы решили нажаловаться им на меня. С тем, чтобы они запретили мне видеться со Стасей, очевидно?

Она молчит, но я по глазам вижу, что так и есть.

Решила напакостить, как только можно, лишь бы Стася снова вернулась в общагу. И проживала такую же никчемную жизнь, как она сама и ее сынок. Тогда бы, наверное, она не чувствовала бы себя в таком дерьме, в каком она на самом деле находится.

– Что ж теперь будееет, ааа? Но ведь это было еще до нашего разговора, Владик, до него. Ты ведь не тронешь Витеньку? Сынка и не знал ничегоооо.

– Ничего не будет, – говорю я ей, – просто сидите теперь тише воды, ниже травы. Вам все ясно?

Тетка часто-часто кивает, а я разворачиваюсь и иду к машине.

Руки сами собой сжимаются в кулаки. Черт, вот же черт!

Айфон вибрирует, но мне не обязательно смотреть на экран, чтобы понять, кто звонит.

Можно, я его выкину?

Но, к сожалению, я не могу этого сделать. Станет только хуже.

– Да, мам, – говорю так, чтобы голос не выдавал эмоций.

– Сынок, ты сейчас где? В колледже?

– Ага, так и есть.

Подмигиваю и даю пять парню, который ответственно подошел к возложенной на него миссии по охране моей собственности, запрыгиваю в тачку.

Вылетаю из двора и разгоняюсь по проспекту до ближайшего светофора.

– Что ж…, – продолжает мать, – я понимаю, учебный процесс очень важен. Но все же, сынок, ты не мог бы приехать домой? Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

– Мам, давай после лекций, ладно?

– Конечно, дорогой. Только пожалуйста, не задерживайся.

– Ага, договорились.

На следующем светофоре я перестраиваюсь и тут же поворачиваю направо.

Два джипа повторяют мой маневр, только не успевают перестроиться, а идут в заворот прямо с центральной полосы, наплевав на все правила.

Если мать рассказала отцу, если она только рассказала. Или ему донес обо всем кто-то еще, что более вероятно. Подслушал и донес.

Джипы нагоняют, а я, уже примерно представляя, как все будет дальше, набираю Стасю.

Но она не подходит.

Скорее всего, у нее стоит на беззвучном, потому что сейчас время лекции.

Черт, что же тогда.

Телефонов ее подруг у меня нет, но тут я вспоминаю про Карманова.

Он сам не так давно позвонил мне и попросил порекомендовать ему хорошего тренера по борьбе. Сказал, что хочет брать уроки и ему нужен лучший специалист в этой области.

Я дал ему координаты своего учителя и того клуба, в котором обычно тренируюсь.

Потом мы неожиданно разговорились, и я понял то, о чем догадывался и раньше, хоть и набил ему морду. Парень из тех, на кого можно положиться. Такие вещи я чувствую почти сразу.

Я знаю, что ему нравится Стася, и знаю, что он нравится ей. Пока что как друг. Но я видел его в новом прикиде. Да и сам парень вызывает уважение, хоть ни черта не умеет драться. Но он быстро научится, это всего лишь вопрос времени. Так что, кто знает.

Я рискую.

Я могу потерять ее.

А голосовое со словами «Я люблю тебя» всего лишь только слова. И они никак не будут подкреплены для нее действиями.

Но другого выхода у меня нет.

Для меня главное сейчас, чтобы с ней были рядом ее друзья. Чтобы она не чувствовала себя так, словно с ней поиграли и бросили.

Чтобы кто-то проконтролировал, и она не сорвалась обратно в общагу. Чтобы ей помогли смириться с мыслью, что парень, в которого она влюбилась, полное дерьмо.

Поэтому я звоню Карманову и, когда он принимает вызов, говорю ему то, что не сказал бы ни при каких других обстоятельствах.

* * *

Влад, ты же знаешь, что обычно бывает, когда ты нарушаешь правила, звучит в голове голос отца.

Инспектор ДПС тормозит мою машину, а из Джипов уже вываливается две команда бравых ребят.

Круто, отец. А главное, быстро. Оперативно.

Мне всего-то оставалась пара дней, и я смог бы хорошенько тебя прижать.

Но сейчас нам придется исходить из того, что есть.

– Ну, – произносит Тихий, самый опасный из отцовских головорезов, а тем временем увесистая пачка баксов быстро исчезает в кармане гаишника.

– Сам сядешь в машину или как в прошлый раз?

– Сам, – говорю любимому отцовскому доберману и хмурюсь.

Не хочу, чтобы они меня вырубили транквилизаторами.

А Тихим этого парня прозвали оттого, что не знает пощады. Если есть сильно неугодные, то отец вызывает его, и вокруг сразу становится тихо. Будто и не было ничего.

Хотя когда-то этот человек служил в горячих точках, даже награды есть. Мы как-то с ним разговорились, тьму времени назад.

Но все когда-то меняется.

– Влад, извини, но ты знаешь правила, – говорит он и протягивает ко мне ладонь.

Отдаю бывшему спецназовцу свой телефон, и, не глядя по сторонам, иду к Джипу.

В голове начинает звучать мелодия и я понимаю, что теперь она будет преследовать меня очень долго.