Текст книги "Краски. Путь домой. Часть 5"

70

Переменная погода, совсем как ее настроение, кружила по небосводу рваное одеяло из облаков, сквозь дыры которого иногда выглядывало радостное светило. Именинника она проводила на службу теплым поцелуем, пообещав себе сделать этот день для него как минимум хорошим, а, если получится, то замечательным. Несмотря ни на что.

Вечерний ужин, на который Алекса пригласила втихаря всех общих знакомых, она хотела приготовить сама, без поддержки Дороти. Во-первых, девушка мечтала научиться самостоятельно обслуживать их личное пространство, зная, что Дороти вскоре покинет их дом. А во-вторых, ей почему-то казалось, что так они с Дениэлом станут чуть ближе друг к другу. Старшее поколение оказалось не против такого желания и освободило кухню под ее нужды, скрывшись в западной части особняка.

После обеда к ней наведались Ким с Лиз и Грегори, обещавшие помочь и милостиво отпущенные отцом пораньше, а около пяти вечера завалился Стивен Роджерс. Вальяжный и излишне напыщенный, нестриженный и нечесаный, он представлял собой жуткое зрелище. Воспаленные веки и чудовищные мешки под глазами намекали на бессонные ночи, а резкость движений – на состояние, близкое к нервному срыву.

Познакомившись со стоявшими возле стола Лиз и Грегом, он увидел давнюю знакомую и сперва опешил, не ожидая встретить еще одну уроженку Миррормонта под одной крышей с собой. Но тут же его округлые покрасневшие глаза наполнились гневом и замерцали искорками сарказма.

– Ого, Грымза-Ким! И ты тут? – Бросил он с презрением темноволосой сирене. – Как поживаешь? Все так же таскаешься по чужим мужьям?

Ярость мелькнула в ее глазах, и Ким тут же приняла вызов наглеца, обладая словарным запасом и количеством нейронных связей едва ли не втрое превышающих арсенал мужчины.

– Писк Малыша Стиви! Здравствуй, кроха! – Отозвалась она кислотным тоном. – А ты все так же сидишь под мамкиной юбкой? Ах, нет же, твоя мать не носит их, увы…

Не имея тормозов в эмоциях, Стивен рванул к ней через стол, готовый придушить стерву. На половине пути его поймал Грегори, догадываясь о дальнейших целях нападавшего, и вовремя оттащил от Ким, а та, завидев щенка, висящего на поводке хозяина, залилась звонким оскорбительным смехом.

– Эй, прекратите! – Возмутилась Алекса, встав между двумя буянами. – Вы оба тут важны и дороги, у Дениэла сегодня день рождения! Вы ничего друг о друге не знаете, ваша информация стара, как мир. Будьте добры найти точки соприкосновения на несколько часов!

Роджерс обмяк в руках начальника АйТи отдела, и его оставили в покое. Он одернул полы помятой кожаной куртки и надменно фыркнул, словно делая одолжение мегере, что оставил ее в живых. Усмешка Ким и уничтожающий взгляд исподлобья были ему ответом, после чего женщина повернулась к раковине домывать фрукты.

Глубоко вздохнув, Алекса опустилась на стул. Сил не осталось, она всерьез испугалась, что боксеры сейчас разнесут ринг. Стив присел рядом с ней и несмело обнял за плечи.

– Прости, я не сдержался, – пробасил он ей на ухо, зная, что Ким ничего не слышит за шумом воды. – Давние счеты, слишком много дров она наломала по молодости.

Алекса лишь покачала головой, не в настроении спорить. Теплая куртка и тонкий аромат мужских духов обволакивали ее, и она вдруг подумала, что так же однажды в его объятиях сидела Индира. Девушка отстранилась от гостя и смерила внимательным взглядом его измочаленный вид.

– Как ты? – Выдохнула она, и глаза ее наполнились тоской по умершей паре.

– Хреново, – признался кудрявый дебошир. – Индира не берет трубку, мне ее чертовски не хватает. Она ничего не говорила обо мне?

– Нет, она вообще очень нечасто отвечает на мои звонки.

От полученной информации мужчина приуныл окончательно. Не имея желания вступать в отношения с единственным представителем мужского пола, который недавно держал его, как сорвавшегося с цепи пса, Стив игнорировал Грегори Томпсона и отсиживался на отдельном от всей компании стуле, пока к ним не присоединился ее отец. Алекса завидела родителя еще в проходе между крыльев дома и тут же подозвала его для знакомства с собеседником.

– Пап, это друг Дениэла Стивен Роджерс. Стив, это мой отец Оливер Траст.

– Очень приятно, наслышан о Вас, – кивнул папа почтительно, хотя о нем никогда ничего существенного не рассказывали ни Алекса, ни Дениэл.

Мужчины улыбнулись друг другу, и между ними завязалась легкая беседа, как раз то, что нужно было им обоим. Алекса смогла отлучиться к девушкам. Ким тут же взяла подругу в тиски и принялась бубнить на ухо:

– Чего он тебе наговорил? Не верь ни единому слову, это лихая на всю голову Аманда ему мозг промыла.

– Ким, он ничего не сказал о тебе, – осекла она ущемленное эго приятельницы. – Стив потерял мать, развелся с Веллари и вот сейчас совсем недавно расстался с любимой девушкой. Пожалуйста, будь к нему добрее, он и так страдает.

Изумленная гостья растеряла всю свою спесь и прикрыла рот, поглядывая на давнего знакомого. Ее лицо наполнилось скорбью и раскаянием, когда она изыскала в себе силы уточнить:

– Когда умерла Аманда?

– Что? – Не поняла Алекса. – Боже, Ким, я не говорила, что она умерла! Аманда пропала, уехала из города, и теперь никто не знает, где она.

– Как и Сара? – Усмехнулась мисс Холли, снова набравшись кислотного тона, и девушка пожалела, что начала с ней беседу о прошлом.

– Нет, где Сара, мы знаем.

– Тогда найти Аманду не составит труда.

Ким заговорщически подмигнула малышке, и Алекса предпочла смолкнуть. Незачем было знать ей подробности посещения матери Дениэла в январе, равно как и о страданиях Стива относительно Аманды, которую он наотрез отказался искать когда-либо, но это не уменьшало его боли как сына ни на грамм.

Время приближалось к часу «икс». Атмосфера в кухне была очень напряженной, даже присоединившаяся к поздравляющим мама с близнецами не очень-то смягчала ее. Все девушки тут же переключились на щекастых бутузов, и хозяйка поместья тоже смогла познакомиться с новым человеком в ее доме. Стив пришелся по нраву и ей.

Алекса толком не знала, хорошая ли это затея – устроить праздник любимому в разгар такого сложного для них периода, да еще и столкнуть на нем лбами давних врагов Миррормонта. Она сомневалась в правильности действий до тех пор, пока не увидела глаза Дениэла, встреченного радостным воплем присутствующих:

– Сюрприз!

Недоумение переросло в смущение, а следом и в дикий восторг, ознаменованный широкой улыбкой. Именинник принялся обнимать собравшихся по очереди и всех вместе, окутывая гостей заботой и вниманием. Не обошел он стороной и Алексу, которую тут же на глазах у всех скрутил в объятиях и поцеловал очень чувственно. Девушка засмущалась и попыталась выскользнуть из его рук, но не тут-то было. Что случилось необычного с ее мужчиной сегодня, она не знала, но радовалась его увлеченности.

В какой-то момент к ним подошел Грег и украл у нее виновника торжества, оставив взамен свою девушку. Мужчины отошли в сторону, и Алекса не расслышала, как тот прорычал другу на ухо:

– Где кольцо?

– Я не знаю, – тихо ответил Дениэл, поглядывая на стоявших невдалеке девушек. – Было в кармане брюк, а потом исчезло. Но я найду его, обещаю.

А сам еще раз начал перебирать в голове, куда же могла запропаститься злосчастная коробочка, которую он возил с собой всю прошлую неделю. Не мог ли он обронить ее где-то в цехе или машине? Похоже, сам того не желая, Дениэл стал своеобразным поглотителем колец для помолвки, как черная дыра. Но тут же решил не думать об этом, ведь сегодня был его праздник, и Алекса очень старалась, чтобы все организовать.

Он еще раз с нежностью взглянул на свою фею и понял, что ни один успех на фирме не сравнится с ощущением победы в сердце, когда его любимая девушка улыбалась. Она что-то вещала подругам, и вот они все трое залились звонким смехом, счастливые и лучистые, совсем как раньше. Алекса перехватила его яркий восхищенный взгляд и покрылась пунцовым румянцем, отчего захотелось рвануть к ней через всю кухню. Но его держал за рукав пиджака возмущенный Грегори Томпсон и шипел что-то про цену кольца и халатность со стороны мужчины, на что Дениэл лишь кивал, не находя слов.

Стивен выглядел весьма неплохо с учетом того, что страдал всеми мучениками ада за свое поведение. Окутанный заботой мистера Траста, он бодрился и что-то рассказывал, используя весь арсенал своей живой мимики. Они совсем неплохо уживались на одной территории с Ким Холли, его давним ночным кошмаром, и даже не пытались выяснить отношения, хоть и старались не смотреть в адрес друг друга лишний раз.

Мир менялся. Дениэл, некогда горячо ненавидящий свой день рождения, в который случилось столько чудовищных событий, вдруг понял, что теперь не ощущает отчаяния и желания стереть его из календаря. Он вспомнил минувший день и порадовался, что никто в цехе не знал о его празднике сегодня. Место личной жизни человека – в семье.

Когда окно за белыми занавесками стало темнеть, гости приняли решение расходиться. Дениэл поблагодарил и обнял каждого из них, Грегори обещал доставить Ким домой, а Стив – не разбиться с горя по дороге. Чета Траст уже давно покинула команду отмечающих, сославшись на сон близнецов, и он остался наедине с Алексой.

И тут именинник решился на то, для чего не мог улучить возможности весь вечер – поцеловал ее крепко. Без лишних слов соскучившаяся друг по другу пара поднялась наверх и рассталась на несколько минут, чтобы принять душ.

Сидя на краю кровати в полотенце на бедрах, Дениэл вдруг ощутил, что момент настал. Не стоило больше тянуть с предложением, он сделает это прямо сейчас! Всего-то нужно достать кольцо из ящика и встать на одно колено. Правда, для этого потребуется снять с бедер полотенце, но тогда он будет полностью безоружен перед прекрасной принцессой, что будет выглядеть весьма потешно. Впрочем, сейчас не до рамок приличия.

Дениэл рванул на себя ящик прикроватной тумбы и распахнул глаза, не веря им. Рядом с потрепанной веками бархатной коробочкой стояла аккуратная пластиковая с золотым ободком. Закатив глаза к потолку, он выругался на свою память. Дениэл, хоть убей, начисто забыл, как положил кольцо Грегори в ящик!

Не желая больше подводить друга, он понес находку к костюму, но в этот момент из ванны вышла Алекса. Сам не понимая, почему это должно быть сокрыто, Дениэл поспешил спрятать руки, занятые кольцом, в складках костюма, и жест, конечно же, не ускользнул от внимания девушки.

– Что там? – Не поняла она, настороженно глядя на напряженного мужчину, словно застуканного за недозволенным.

– Ничего, – поспешил ответить он. – Спасибо тебе за сегодняшний день.

Освободив руки, Дениэл притянул к себе любимую и нежно поцеловал. Немного скованная, она вскоре позволила себе расслабиться и ответить взаимностью настойчивому имениннику. Пара сплелась в объятиях и, освободившись от влажных тряпок, упала на расстеленную кровать.

71

Ощущение, что жизнь полна очарования и света, не покидали Мелани. Ее семья была в относительном сборе, отношения с близкими – в предельно возможном порядке, здоровье – не притягивало внимания, даже погода, казалось, наладилась. Мальчишкам шел пятый месяц, близнецы росли. Кристофер, как и положено маленькому озорному хулигану, уже разнес половину спальни, прямо или косвенно, хотя еще даже не научился ползать в полной мере. Джонатан же, как и положено задумчивому меланхоличному младенцу, лишь наблюдал за своим старшим братом со всей вселенской мудростью в глазах. Эти два абсолютно одинаковых малыша, в равной степени как и противоположно разных, так крепко вписались в ее жизнь, что Мелани себя толком не помнила до них.

Со временем ее занятия стали включать воплощение задумок по «Ювелирному дому», и вот уже в дневной сон малышей многодетная мама стала потихоньку выбираться из спальни в сторону своего кабинета. Новый драгоценный проект, рождающийся в светло-зеленых стенах, носил материнско-флористический характер. Украшенный распустившимися цветами, он состоял из золотых профилей беременных женщин, крошечных младенчиков и заботливых рук матери, укрывавших бутоны цветов.

– Совсем, как логотип «Благотворительного Фонда»! – Воскликнула Молли, которая пару недель назад сообщила о своей беременности, и Мелани кивнула, соглашаясь со своей помощницей по офисному делу.

Лишь недавно ей открылся глубинный смысл бутона пиона в женских руках, которые она наблюдала многие годы в компании, доставлявшей ей столько суеты и хлопот, что женщина порой забывала о собственной семье. Материнство! Все это время негласный символ был перед ее глазами, пытался напомнить о главном, но Мелани его в упор не замечала. Точнее, замечала, но скорее как некогда придуманный ею прототип заботы и тепла, которых ей так не хватало в детстве.

Материнство. Много ли в ее жизни было знакомых женщин, знавших толк в единственно значимом деле их существования? О родной матери и речи не шло, Офелия Портер была скорее надзирателем в приюте, чем любящей родительницей. Хоть отец и утверждал, что она «поломалась» после рождения нежданного третьего ребенка, но это ничуть не умаляло потребность этого самого ребенка в нежности и материнской любви. Кто же еще мог быть для Мелани примером идеальной мамы? Эмма? Джулианна? Или Дороти? В любом случае, все то, что она годами искала в окружающих ее людях, женщина открыла в конечном итоге в себе.

То самое, чего она боялась больше всего, взращивая единственную дочь с особенностями поведения, излечило страдалицу, когда вошло в ее жизнь. Ни о каких бедах со здоровьем мальчиков она не думала, по крайней мере, пока. Ее трудовая карьера не пострадала – сыновья позволили беременной маме закончить все свои дела, прежде чем изъявили готовность выбраться в мир. И даже фигура довольно быстро пришла в норму, если не считать невменяемо увеличившуюся от молока грудь.

Последний фактор радовал не только детей, с удовольствием тянущих ручки к своему естественному питанию, но и мужа, тоже тянущего руки, но с голодом иного порядка. Этот фактор был последним в целом списке страхов женщины – а вдруг муж перестанет любить? – но и он ушел, едва жизненный ритм четы Траст снова обрел статичность и относительный режим. Сыновья освоились в доме, отец перестал тосковать по бывшей жене, Дениэл выжил, Алекса время от времени улыбалась. Оливер сел за руль и от этого стал еще более довольным собой, что не могло не сказаться на супружеских связях. Их теплые отношения перешли на новый виток творчества, безусловно, менее страстный, чем молодость до появления наследников, но более внимательный и попечительный по отношению друг к другу, чем какой-либо другой.

По мере возможностей муж старался проводить с семьей как можно больше времени, в выходные замещал Мелани в прогулках с коляской, приглашая себе в компанию то тестя, то Луи Кроненберга, а уж мама близнецов всегда находила, куда потратить лишние пару часов личного времени.

Это, пожалуй, и стало в конечном счете последней крупицей, перевесившей чашу раздумий в его пользу. Оливер так старался, а Мелани отлично знала, о чем мечтал ее возлюбленный последние полгода, поэтому решение созрело само собой. Теперь ей нужны были соучастники, умеющие хранить тайну. С сиим она и постучалась впервые в закрытую дверь восточной спальни, куда заходила в последний раз еще когда рабочие приводили ее в порядок зимой.

Дверь открыл Дениэл. Порядком постройневший и заросший мягкой бородой, он перестал вызывать в ней те чувства, которые в начале их знакомства заставляли Мелани содрогаться, но сам факт нарушения личных границ влюбленной пары весьма смутил гостью, и та, заливаясь краской, приняла приглашение войти.

Алекса сидела за столом в кипе документов, безрадостная и прибитая бременем обязательств по Университету. Насколько Мелани знала свою дочь, той совсем не подходило по темпераменту выбранное дело. Свободолюбивая и креативная Алекса ненавидела сидеть в отчетных документах, не говоря уже о постоянном надзоре грымзоподобной тетки над собой. Мать наблюдала строптивость девочки годами, когда пыталась заневолить ее своим излишним контролем, и сейчас с интересом наблюдала, насколько той хватит терпения. В целом, возможно, Алекса и нуждалась в подобном обращении, к которому привыкла за годы жизни с мамой, но Мелани в этом сомневалась. Однако старалась не влезать в личный выбор дочери, позволяя ей самой управляться со своими задачами.

Гостья откашлялась, и, дождавшись, когда Дениэл прикроет дверь, и все участники действа обратят на нее внимание, поняла, что смущена до нельзя. Ее решимость вдруг потускла, взгляд автоматически скользнул в пол, прячась от глаз бородатого высокого типа в тренировочных штанах и узкой футболке, и слова застенчиво разбежались по самым темным уголкам ее разума, коих, как думала Мелани, у нее не осталось.

– Что случилось, мам? – Забеспокоилась Алекса.

– Мне нужна ваша помощь, – отважилась посетительница и снова замолчала.

Дети замерли с готовностью выслушать, но Мелани не могла подобрать правильных слов, все они звучали обвинительно или виновато. Конечно же, меньше всего она хотела обвинять кого-то, особенно свою собственную дочь, но именно эти слова собирались первыми выбраться из ее рта, поэтому она медлила.

Решив, что вопрос крайне серьезный, Алекса бросила все свои университетские бумажки и подошла к собравшимся у двери. Тут же ее обняли надежные руки мужчины, и теперь две пары глаз буравили нарушительницу их мирного вечера.

– Алекса, я давно чувствовала, что папа что-то от меня скрывает, – начала, наконец, Мелани. – Это тянется месяц или чуть больше. Иногда он не снимает трубки, прячет взгляд, когда я спрашиваю, где он был…

Дочь уставилась на нее как-то странно, пораженно, но понимающе, и Мелани в какой-то момент показалось, что Алекса расплачется. Поэтому она решила поскорее выдать кульминацию того, с чем пришла.

– В общем, сегодня я была в гараже в вашем мотоотсеке и обнаружила там третий шлем!

Девушка расслабилась и глубоко вздохнула, а затем, переварив информацию, осела в плечах. Видимо, Мелани слишком выразительно смотрела на дочь, потому что та вдруг закатила глаза к потолку в немом бессилии и скрутила руки на груди в тугой узел, совсем, как Дениэл, когда сердился. Это оказалось настолько потешным, что гостья едва сдержала улыбку, до чего смешались эти двое дорогих ей людей.

– Ты хочешь, чтобы я перестала давать папе мотоцикл? – Уточнила Алекса с ноткой возмущения, что родители никак не могут найти консенсус в пустяковом вопросе.

– Нет, дорогая, я хочу, чтобы вы с Дениэлом помогли мне выбрать для него новый, – ответила Мелани своему непонятливому насупившемуся ежику. – Но это подарок ему на день рождения, он не должен знать!

Такого ребячьего восторга Алексы она не видела уже очень давно. Скорее всего, с тех времен, когда папа подарил ей сертификат на обучение в мотошколе на семнадцатилетие, как же давно это было. Она радостно обхватила родительницу руками и пообещала сделать все от них зависящее.

– Правда, Дениэл? – Потребовала она поддержки от своего кавалера.

– Конечно, миссис Траст! Не вопрос, – пробасил высокий начальник транспортного цеха и счастливо ухмыльнулся гостье бородатой физиономией.

72

Все надежды были на день рождения Кентмора, а она не явилась. Что о себе возомнила эта сумасшедшая девчонка? Он искренне пытался дозвониться до нее бесконечно долгие пять суток с моменты их ссоры, но Индира не снимала трубку, истязая его молчанием. Ее пощечины не так убивали, как полное исчезновение.

С одной стороны, теперь у него была свобода от ожиданий ее старомодной семьи с несбывшимися мечтами о принце на голубом единороге, а с другой – он сам себя предал, подставил и убил. Неужели ему так сильно хотелось близости, чтобы пойти ва-банк по всем фронтам? Вряд ли, ибо сам секс дефицитом не был. При доле прыти и ловкости, найти претендентку для удовлетворения похоти можно было в течение суток, тем более с его внешними данными. Ему нужен был не секс, а она. Ее готовность ко всему рядом с ним. Вот что стояло за его недопустимым поведением!

Пока мысли блуждали по чердаку, выискивая темные углы, руки его работали, что есть силы. Стив плеснул немного колера в бадью с белой краской и принялся болтать в ней строительным миксером. Вскоре красочный водоворот в ведре приобрел ровный оттенок, и мужчина добавил немного технического шиммера, рассыпавшегося по краске мириадами светящихся бриллиантов. Почему-то, даже мыслей в голове не возникло, зачем одинокому мужчине светло-голубая мерцающая спальня.

Большой валик в мохнатой шубе забегал по стенам, рассыпая граненые топазы по всему помещению. Они искрились на солнце, переливались и явственно напоминали взгляд девушки, с которой ему посчастливилось встретиться. Молодец Дэн, что у него есть такие замечательные знакомые!

Усердно шуруя валиком, Роджерс представлял восторг подружки, когда она увидит ремонт комнаты, созданный специально для нее. Ее глаза округлятся примерно так же, как от вида машины, пылящейся теперь на парковке возле бывшего зала йоги, потому что ездить на ней, кроме дня рождения Кентмора, стало некуда и незачем.

К обеду нехитрое дело было завершено. У девчонки был недурной вкус, потому что спальня и правда получилась очень романтичной и расслабляющей. Он завалился на покрытую полиэтиленом кровать и уставился на пустые стены, отдававшие эхом со всех сторон. Красиво и бездушно, совсем, как он сам изнутри.

Поднявшись, он убрал весь мусор из комнаты и распаковал, наконец, матрас огромной двуспальной кровати, купленной специально для сладкой парочки. Он застелил постель контрастным монохромным бельем и повесил на карнизы черные шторы, прекрасно закрывающие проемы от дневного света, и снова уселся на кровать, оценивая результат. Все готово для приема девушки, только девушки нет.

Руки сами уже по привычке набрали номер исчезнувшей красотки, но к уху телефон не подносили, потому что та все равно не снимет трубку. Дав с десяток гудков, Стив вдруг подумал, что объект его обожания может никогда не увидеть результата ремонта, и от этой мысли стало нестерпимо больно, словно удар в солнечное сплетение.

На минуту мужчина даже потерял стимул что-либо делать, но раскиснуть окончательно не позволил себе. Вместо отчаяния он заставил себя идти в соседнюю комнату, которая собиралась когда-то стать кухней. Там требовалось настроить сантехнику и электрику, покрасить стены и собрать гарнитур, после чего можно заняться панелями на стенах и каменной столешницей. Конечно, для одного невысокого паренька работы многовато, но у него есть целая куча непотребного тестостерона, который он не смог сдержать в узде, а при подобном диагнозе неподъемная силовая нагрузка была крайне полезна.

Средства на ремонт жилой половины дома заканчивались. Та часть, которую Стивен отложил для облагораживания выставочной площади, ждала своего часа, как и заначка для покупки станков в мастерскую. А вот с обустройством жилья придется потерпеть. Впрочем, это не так критично, потому что все для жизни у него уже было. Большая кровать, шкаф, санузел с ванной и унитазом, и кухня. Пора было задуматься о притоке денежных средств, потому как отток настроен был просто замечательно.

И снова он вспомнил о своей девушке, которую сердце не желало называть «бывшей». Стиву безмерно недоставало ее восхищения им, гордости и поцелуев. Когда некому складывать к ногам трофеи, то и идти за ними лишний раз не хочется. Поэтому, чтобы окончательно не потерять связь с миром, окунувшись в страдания, мужчина решил пригласить в воскресенье друзей в гости, пообещав себе закончить все возможное по жилой зоне, чтобы с понедельника заняться соседним помещением.

Дэн согласился, но, судя по его голосу, не очень понимал задумки. Стив и сам не понимал ее, но что-то ему подсказывало изнутри, что встреча с близкими людьми могла хоть немного скрасить его холостяцкое одиночество и разбавить мысли о сбежавшей невесте какими-то новостями извне. По сути, он просто пытался развеяться, а раз так, то, получается, страдал от разлуки с любимой гораздо больше, чем сам мог себе признаться.

Что и поспешил сообщить ему друг, будто Стив не догадывался об этом, едва их с Алексой ноги перетупили порог мастерской.

– Я знаю, что паршиво выгляжу, – отмахнулся он. – Закончу с ремонтом, обязательно приведу себя в порядок!

Друзья лишь несогласно переглянулись и покачали головами.

В целом вечер прошел неплохо. Алекса принесла домашние кексы, которые пекла теперь сама, и заварила чай, который тоже принесла с собой. Впрочем, заварочной посудины у Стива не оказалось, поэтому пришлось его замочить в чашке. Почему-то такие бытовые мелочи, как склянки, кухонная утварь и полотенца, не посетили его голову, когда он составлял список первостепенно необходимых вещей.

Об Индире он боялся спрашивать, ощущая за собой вину. Ровно неделя с их ссоры миновала, и стало немного боязно, сколько еще ему нужно будет отсиживать наказание в камере-одиночке. Но, задав этот вопрос Дэну, ему придется рассказать о постыдном поступке. Кавалер обиженной дамы совершенно по понятным причинам был пока к этому не готов, поэтому и разговоры тактично обходили болезненную тему – Роджерс не спрашивал, а Кентмор и не настаивал.

Похваставшись домом и обстановкой, сожрав кексы и напоив гостей кипятком – уж чайник он удосужился купить! – Стив распрощался с влюбленными, пообещав вскоре начать работы по ремонту выставочной зоны. Дверь закрылась за гостями, и он выдохнул.

Без сумасбродной девчонки стали рушиться даже дружеские отношения, истоки которых отмечались гораздо более ранними датами, чем знакомство с индианкой. Будто у нее были ключи от всех его дверей, разом захлопнувшихся, стоило лишь ей уйти из его жизни. Он пока не верил, что Индира ушла насовсем, и лелеял надежду, что проходит этап наказания. Как раньше стоял в углу их с матерью квартиры, а потом, когда та остывала, можно было расслабиться и продолжить жить привычной жизнью. Но мерзкий червячок несогласия подтачивал изнутри его веру, что и тут вопрос может спуститься на тормозах. Вероятно, Индира – не его мама. Скорее всего.

Безответная привязанность в какой-то момент даже стала злить его. Ведь жить гораздо проще, когда тебя наказали за недостойное поведение, сказав строго: «неделю без мультиков!» Тут хотя бы есть потолок, свет в конце тоннеля, лимит платы за проступок. Но, когда ответа нет, ты цепляешься за тонкую ниточку надежды, что это не полный фол, однако в конце может оказаться, что ты себе выдумал счастливый исход.

К середине следующей недели он все же приступил к ремонту соседней части здания, как и обещал Алексе. Тянуть с этим дальше было просто нельзя, иначе Роджерс рисковал остаться без средств к существованию, пока душа болит от разлуки с любимой и не желает работать на провинившегося мужчину. Все идеи о поиске клиентов для столярной мастерской казались теперь глупыми и бессмысленными, утратив стимул, а былая скорость, с которой мужчина закончил ремонт жилой зоны, пригрезилась несуразно высокой. Бесполезно высокой!

Что же с ним, черт его дери, происходит?! Неужели он готов сесть умирать без этой вздорной девицы? Кем она себя возомнила, раз так легко манипулирует им, находясь даже на расстоянии и не имея связи?

Стив вздохнул и присел на голый бетонный пол выставочного зала. Лицо скривилось в смешной детской гримасе, глаза покраснели, и бравый ловелас с ледяным сердцем, безвольно опустив руки в полном бессилии, расплакался горькими слезами, смиряясь с безвременной утратой безумно ценного, пожалуй, самого ценного в своей жизни – любящего мир сердца. Печаль накрыла его с головой, и Стив захлебнулся в рыданиях.