Текст книги "Кружево судьбы"

Анита спала дома.

– Мы еще с Вами встретимся, Анита, – неожиданно сказал ей на прощание Раджив.

– Обязательно. До встречи.

Об одном не предупредил всезнающий Раджив: с «новым» Сергеем они расстанутся. И месяца не пройдет, как прокричит Анита те глупые и несправедливые слова, и Сергей уйдет. Навсегда.

Глава 11

– Извините. Задумалась. Вы что-то спросили?

– Я спросил, бывали ли Вы в Нагали.

– Да. Но давно и совсем недолго.

Участок, где проживали родители Раджана, находился в нескольких километрах от деревни и впечатлял своими размерами. За изящным высоким бетонным забором, среди заботливо ухоженных деревьев, свободно, не мешая друг другу, расположились четыре дома. Дома отличались по размеру и архитектуре.

– В том, с колоннами, живут родители, – вводил в курс Раджан. – В глубине сада – наши «покои». Подальше, слева – домик зарезервирован для гостей.

Сейчас – для вас.

– А тот? – Анита указала на почти невидимое за деревьями двухэтажное строение. – Я бы приняла его за школу.

– Вы недалеки от истины, – улыбнулся Раджан. – Здесь хранится коллекция древних текстов, собранных нашей семьей. А в правом крыле – несколько комнат для занятий. К отцу часто заглядывают как любители, так и профессионалы. Мы ведь ничего не скрываем.

– Не боитесь, что история с пропажей повторится? – спросила Наина.

– Кое-какая охрана здесь, конечно, имеется. Но прятать коллекцию от людей мы не намерены. Она должна приносить пользу. Иначе, какой во всем этом собирательстве смысл…

Анита не могла оторвать глаз от скромного, ничем не примечательного с виду здания. Дом манил и зазывал. «Интересно, Али-Баба так же волновался, произнося волшебное „Сезам, откройся“? Я-то чего так взбудоражена?»

– Мне бы тоже хотелось прикоснуться к вашим сокровищам. В конце концов, языки – это моя профессия. А древние и забытые языки (она почувствовала легкий укол в сердце) – моя… мечта.

Из какой глубины подсознания, из какого забытого хранилища памяти всплыло это слово – «мечта»? Но оно возникло и прочно утвердилось в ее сознании.

Конечно, – обрадовался, Раджан. – Это действительно очень интересно. Оставайтесь, сколько хотите. Отец будет только рад и во всем поможет.

Через три дня приехал Раджив. «Наш старый друг, – представил его глава семейства. – Приглашен сегодня на обед».

– Ну, с Анитой мы давно знакомы, – озорно блеснул глазами «старый друг», – я же обещал, что мы еще встретимся.

Повар превзошел самого себя, а великолепное вино, шумные дружеские дебаты, веселые шутки и смех превратили рядовой обед в настоящий праздник.

– Раджив, – неожиданно сказала Наина, покончив с десертом и фруктами, – не могли бы Вы показать мне окрестности? Если, конечно, не безумно заняты, как все в этом доме. Рави, конечно, всегда готов, но молодому человеку пока не разрешают удаляться от закрытой территории больше, чем на несколько сантиметров (Рави прыснул и бессильно развел руками). Вот и сижу, как в заключении.

– Я полностью в Вашем распоряжении, Наина, без ограничения во времени. Желаете пройтись или на машине?

– Лучше на машине. Можно больше посмотреть.

Они ехали по дороге, петляющей между заросшими хвойными деревьями возвышенностями. На одном из поворотов Раджив с улыбкой указал на неказистый домик с гордым названием «Ресторан». Домик прилепился к скале на искусственно вырубленной площадке.

– Пожалуй, я бы выпила еще кофе.

Они поднялись и устроились за маленьким, покрытым клеенчатой скатертью, столиком. Столик стоял в палисаднике, в окружении разноцветной мальвы. У вышедшего из дома мальчика попросили две чашки кофе и яблочный сок. Раджив сел рядом, взял Наину за руки и прижался ним щекой.

– Как же я рад тебя видеть, милая! Ужасно скучаю.

Так хочется, чтобы ты всегда была рядом.

– Я тоже очень скучаю. Ты же знаешь.

– Знаю. Так, может, вернешься? Совсем. За твою Ниточку, так понимаю, можно больше не беспокоиться. Догадываюсь, о чем ты сейчас думаешь. Но здесь тоже работы много. Ведь никто тебя не принуждает быть именно там.

– Конечно. Посмотрим. А сейчас позвони Раджану и сообщи, что украдешь меня на несколько дней. Я думаю, мы заслужили небольшой отпуск.

С сияющим от счастья лицом Раджив схватился за телефон, словно боялся, что ОНА передумает…

* * *

Главный врач санатория «Выжженная земля» торжественно водрузил на стол бурую папку с золотистыми диагональными полосками. Полосы лежали спокойно и чуть заметно искрились. – «Вот и все. Молодцы!»

– А награда будет? – спросил Михаил, перелистывая страницы.

– Обязательно. Случай, конечно, не самый сложный, но победа – есть победа.

Главный подошел к небольшому резному шкафчику и достал три бокала и керамический, с узким длинным горлышком, кувшин в виде грозди винограда. Михаил потер руки в предвкушении удовольствия: «Посылка от Дионисия? Спасибо, что не забывает. У него же – не вино, а амброзия!»

Главный наполнил бокалы. «Напиток Дионисия», как всегда, превосходил все ожидания.

– Я хочу спросить… – начала Рада, но Главный ее перебил:

– Знаю я, что ты хочешь спросить. Встретит она своего Сергея, совсем скоро встретит. И в этой жизни больше не расстанутся. Я тщательно изучил историю этой пары. Судьба у них интересная. Эсмеральда увлеклась переводами и вернулась к жизни. А с Роланом произошло то, что часто происходит, когда один из супругов растворяется в другом. Эсмеральду он спас, но ценой потери себя. Со своей дороги сошел окончательно. Многое зависело от Эсмеральды, но помочь ему она то ли не могла, то ли не хотела. Начались ссоры, обиды.

– Узор был нарушен, – не выдержала Рада.

– Вот-вот. С тех пор их жизни соединялись вновь и вновь. Говоря языком Рады, узор должен восстановиться. Похоже, именно в этой жизни это и произойдет. Не без нашего участия. Теперь они – настоящая пара.

– Две звездочки будут светить, поддерживая друг друга.

– Правильно, Рада. Хотя и…

В этот момент, робко постучавшись, в кабинет вошла молоденькая медсестра в голубом халатике: «Там Консуэла женщину привела. Состояние очень тяжелое».

– Как звать?

– Палома.

Михаил и Рада быстро вышли из комнаты.

ЭПИЛОГ

Прошло три года. Самолет приземлился ранним утром. Теплый майский дождь поливал сонные улицы, ополаскивал запылившуюся листву, заигрывал с редкими прохожими. Анита всю дорогу от аэропорта до дома нервничала и торопила шофера такси. Ей очень хотелось опередить Сережу и приехать домой раньше. Перелет был долгим и утомительным, а Анита любила встречать мужа «при полном параде». Она рассчитывала успеть принять душ, освежить макияж и переодеться. Но ее надеждам не суждено было сбыться. В окнах коттеджа горел свет, и Сергей, услышав шум мотора, выбежал из дома.

– Не смотри на меня. Я ужасно выгляжу, – шептала

Анита между поцелуями. – Я должна…

– Конечно, должна, обязательно должна. Мне должна… много.

В спальне витал тонкий запах сирени. Тактичные «повара и поварята» терпеливо ждали указаний хозяев.

Как прошли лекции? – поинтересовался Сергей, подставляя тарелку под очередную, выпрыгивающую из тостера, партию тостов.

– С большим успехом. Я у тебя – молодец. Предложили контракт на полгода. Читать лекции в крупных университетах Латинской Америки.

– Уедешь на полгода?! – Сергей осторожно опустил чашку с кофе и замер.

– Нет, конечно, придется мотаться туда-сюда.

– Ну, и..?

– Сказала, что подумаю. Ты же знаешь, я обожаю сама расшифровывать тексты, а не лекции читать. Всегда радуюсь, как ребенок, который только научился складывать буквы в слова. Боюсь, времени останется очень мало.

– Да и Бог с ними, с лекциями. Хотя выбор, конечно, за тобой. Я тебя поддержу в любом случае.

– Знаю и ценю безмерно, как выразилась бы Наина. Но не испытывай больше мое терпение. Рассказывай. Я за вас каждый день молилась. Всем богам мира. А я, как ты догадываешься, со многими знакома.

– Теперь понятно, откуда и у нас такой успех. Твой через молитвы передался.

Сергей встал, взъерошил рукой волосы, как всегда, когда волновался. Прошелся по кухне и снова сел.

– Представляешь, по два спектакля в четырех городах – и везде полные залы. Мои ребята и половине были бы рады. Ты бы видела их счастливые лица!

По нескольку раз на «поклон» вызывали.

Анита буквально светилась от радости за мужа.

– Знаешь, – продолжал Сергей, – каждый раз, ког да я в отчаянии готов был отказаться от моего театра или позорно снизить планку, мне снилась пирамида из Нагали.

– А мне – сирень…

В этот момент обоим послышался легкий шелест крыльев.

Готовится к печати

ИНДРА

ГЛАВА 1

Я отдыхала в шезлонге на террасе нашего дома и с улыбкой наблюдала, как Рошан с неимоверно серьезным видом пытался научить плавать четырехлетнюю Лакшми. Лучи уже невидимого солнечного диска еще окрашивали небосвод в яркие, феерические палитры, но жара понемногу спадала, а в саду зажгли фонари. Лакшми весело смеялась и, не столько следовала наставлениям строгого тренера, сколько развлекалась, устраивая фонтанчики брызг. Маленькие светильники, встроенные в борт бассейна превращали капли воды в разноцветные, летящие шарики, что и вызывало у дочки такой восторг. Рошан изо всех сил пытался не выпасть из образа и не поддаться легкомысленному настрою сестренки, но, в результате, сдался и включился в игру: робкие фонтанчики превратились в настоящий водный фейерверк. Я любила это время суток. Любила не только, а вернее, не столько за таинственное очарование искусно подсвеченного вечернего сада и неповторяющиеся краски закатов.

Я любила вечер за то, что, после делового и суетного дня, он собирал нас вместе за круглым столом на террасе, или, в непогоду, в уютной столовой; за радость общения и нескончаемые разговоры, за неповторимое ощущение счастья, что так неожиданно подарила мне Судьба. Лариса и Садху, если не принимали высокопоставленных гостей, приезжали к нам, часто наведывался и Норбу. Лакшми обычно засыпала, удобно устроившись на коленях Сиддхартхи, после чего ее переносили в спальню. Строго упорядоченный режим в семье не поощрялся. Садху утверждал, что в этом есть некий элемент насилия над личностью, что мешает ее, личности, естественному развитию. Приветствовалась свобода выбора. В разумных пределах, конечно.

Всю предыдущую жизнь мне казалось, что такое яркое, взрывное, ослепительное чувство как счастье, априори, не в состоянии длиться долго. Счастье, считала я, словно мгновенная вспышка света в темноте, как первый глоток родниковой прохладной воды в полуденный зной. Именно первый глоток, исключительно первый. Далее ощущения притупляются, накал спадает. Я ошибалась…

Прошло пять лет с тех пор, как я вернулась на Остров, чтобы стать женой Сиддхартхи. Лариса не упустила столь прекрасную возможность утолить свою неугасающую страсть к театральным постановкам и карнавалам, а мы с мужем оказались заложниками и жертвами этого увлечения. Но огорчить ее отказом не посмели: в конце концов, таким способом она выплескивала свою искреннюю за нас радость. Рошан принимал самое деятельное участие в подготовке торжества, а Садху добродушно посмеивался и сочувственно разводил руками, подмечая ужас в моих глазах. Свадебная церемония длилась три дня. Казалось, в задуманном Ларисой сценарии участвовали не только все жители подвластной ей территории, но также и четвероногие обитатели острова во главе с Патриархом. Главный Слон был бесподобен в шикарной ковровой попоне и в наголовнике, расшитом белоснежными, серыми и розовыми жемчужинами. По плану именно Патриарх должен был привезти нас в павильон, где в формате шведского стола организовали настоящее пиршество. Спасибо Сиддхартхе, живой транспорт в последний момент заменили все-таки традиционным – я с детства до обморочного состояния боюсь высоты. В последний день праздничного кошмара из Шри Ланки прилетел сам вождь племени веддов Анур в сопровождении сыновей и их жен. К счастью, обошлось без очередного представления, но церемонно врученный свадебный дар произвел настоящий фурор. На гладко отполированной поверхности бивня крупного слона тамошние умельцы вырезали «портрет» своей деревни с домиками среди джунглей, фигурками людей, птиц и зверей. Ложе для этого великолепия, достойного любого музея, сделали из неизвестной мне породы сверхтвердого дерева и инкрустировали покрытыми лаком разноцветными семенами кустарников. Воистину царский подарок украшает нашу гостиную и служит неиссякаемым источником для фантазий маленькой Лакшми. Еще более ошеломляющий подарок преподнесли мне король с королевой – выделили деньги на строительство школы, моей школы. – Думали сначала построить сами, но решили, что так будет лучше, – объяснила Лариса, – сделаешь все по своему вкусу. Я растерянно пробормотала: «Спасибо» и… расплакалась. В первые дни нашего знакомства, я как-то разоткровенничалась и рассказала Сиддхартхе о своей заветной мечте. «Мечты должны сбываться, – заметил тогда мой самый лучший на свете муж….

Через год после свадьбы родилась Анна Лакшми.

Глава 2

Урчание приближающегося автомобиля заставило меня очнуться от воспоминаний и взглянуть на часы. Я быстро подошла к бассейну. – Рошан, вытаскивай Анну, бегом сушиться и одеваться. Папа уже здесь, а я обещала, что к его приезду мы будем готовы: сегодня ужинаем у бабушки. – И Норбу будет? – Обязательно. – Ура, – коротко прокомментировал дофин, подхватил на руки отбивающуюся Лакшми и побежал к дому. Рошан стремительно превращался в статного, красивого, серьезного юношу. После истории со Злобным Карликом он резко повзрослел, одним прыжком перепрыгнув через несколько ступеней становления, и еще теснее сблизился с Норбу. Если бы не уготованное предками наследие трона, он, думаю, выбрал бы тот же путь – настоятеля монастыря. К игрушкам, как и обещал, он больше не вернулся. Каждое воскресенье Рошан по собственной инициативе посещал школу при монастыре «Пяти Монахов» и уже неплохо разбирался в витиеватом и сложном орнаменте философии буддийского учения. Вот и в тот вечер сразу после ужина они уединились для обсуждения очередной, непростой доктрины. Лакшми усадила любимую куклу Нини перед огромным бивнем и, по картинкам, «читала» историю, понятную лишь им двоим. Мужчины смаковали успешное начало какого-то скучного – на мой взгляд – бизнеса, а мы с Ларисой вышли прогуляться в сад. Цветочные ароматы пропитывали теплый вечерний воздух. – За пять лет я так и не научилась воспринимать окружающую красоту как нечто само собой разумеющееся и привычное, – призналась я Ларисе, глядя на очертания далеких холмов, подсвеченных ярко-лимонным светом луны. – Это замечательно. Привычка притупляет чувства, разрушает очарование и убивает радость. Надеюсь, и ваши отношения с Сиддхартхой не утратили свежесть? – Отвечать? – Не обязательно, – Лариса лукаво улыбнулась, – Вы прямо-таки светитесь. Кстати, вчера разговаривала с одной знакомой. Утверждает, что популярность твоей школы растет с каждым днем. Родители не нахвалятся. – Правда?! Знаешь, все так чудесно складывается – даже страшновато.

Следующий день был выходным. Рошан убежал в монастырь, Анна отправилась с няней в «Айболит» погладить, как говорила дочка, бедных зверушек, а мы неторопливо потягивали утренний кофе в маленькой столовой, наслаждаясь солнечным воскресным утром, когда за воротами неожиданно просигналила машина. Мы удивленно переглянулись. «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро», – продекламировала я стишок из детской книжки и метнулась в комнату переодеться – точнее сказать, одеться, а Сиддхартха пошел встречать нежданного «мудреца». Когда я вернулась, муж уже наливал отцу кофе в его любимую керамическую чашку, разрисованную яркими птицами. Я поздоровалась и вопросительно посмотрела на Сиддхартху. Тот еле заметно пожал плечами. Ясно, что Садху приехал не для того, чтобы позавтракать в нашей компании и поболтать о пустяках. Что-то случилось. Испытывать наше терпение он не стал. – Час назад мне позвонил Ромишана, – как обычно, опустив лишние предисловия, начал король, – и от имени своего отца попросил вас их навестить, как он выразился. По его тону я понял, что вопросов задавать не стоит, как, впрочем, и откладывать визит. Возраст у моего коллеги и дальнего родственника почтенный – 110 лет. – Только нас? – переспросил в замешательстве Сиддхартха. – Не так категорично. Наше с Ларисой присутствие желательно, но ваше обязательно. По неписанному закону веддов, старший сын вождя племени официально вступает на «трон» только после кончины своего отца, независимо от возраста и физического состояния последнего. Вождь волен передоверить, если сочтет необходимым, часть своих обязанностей наследнику еще при жизни.