Текст книги "Гобелен княгини Воротынской. Часть первая"

ГЛАВА 9 Богдан Калина

– Андрей! Дружище!! Как я рад тебя видеть! – Богдан Калина выбежал навстречу во двор, широко раскинув руки. Он был огромного роста и широк в плечах – настоящий богатырь. Обладал недюжинной силищей, но при этом невероятно добр, и порою по-детски наивен. Подбежав вплотную, он крепко обнял Гурко, радостно хлопая по спине огромными ручищами.

– Полегче!! – рассмеялся тот. – Зашибёшь!

– Вот веришь-нет, только вчера про тебя вспоминал! – признался Богдан. – Собирался навестить. Сманить тебя на рыбалку. А ты взял, и сам пожаловал! Вот молодец!!

– Рыбалка – это замечательно! – улыбнулся Гурко. – Обязательно пойдём!

– Правда? – обрадовался Калина. – А когда? Давай, завтра на рассвете. Ты ведь у меня заночуешь, верно? Я сейчас велю баню истопить! Веников берёзовых наломаем… А вечером будем пить отвар на травах! Я велю, чтоб Акулина нам заварила с душицей да со смородиновым листом…

– М-мм, – мечтательно улыбнулся Андрей. – Так и быть, остаюсь! Под хороший отвар до после баньки разговоры лучше всего ведутся.

– А есть разговор? – встрепенулся Богдан.

– Есть, Калинушка.

– Так это совсем другое дело! Идём в дом!!

К вечеру, разомлевшие после бани, сидя на берегу Угры, друзья с наслаждением вдыхали воздух, напитанный ароматами разнотравья и речной прохлады. И запивали его душистым травяным отваром.

Богдан, по простоте душевной, искренне радовался той новости, что они едут по верховью Оки выполнять великокняжеское поручение:

– Эх, Андрейка, веришь-нет, засиделся я дома! Стосковался по приключениям! Стало быть, едем? Да? Как в прежние времена? – и он задорно толкнул друга в плечо. – Вот здорово-то!… Не пойму. Ты будто не рад?

– Я-то? Признаться, не очень.

– Отчего?

– По мне, так скверное у нас путешествие намечается.

– Это почему?

– Как бы ни прибили нас с тобой в одном из княжеств…

– За что это??

– Как за что? Виданное ли дело? Едем склонять литовских князей в московское подданство.

Калина приподнял бровь:

– В великокняжеской грамоте не так сказано.

– В грамоте оно может, как угодно сказано! Но суть дела не меняет.

Богдан насторожился:

– Что-то не пойму я тебя, дружище. Разъясни!

Андрей отхлёбнул отвару из большой глиняной кружки и продолжал:

– Что ж не понятного? Неужто ты не замечаешь, что происходит? Иван Васильевич наш настойчиво бывшие русские земли под свою власть собирает.

– Да. Это известно.

– Великий князь у нас – человек мудрый! Знает, когда кнут применить, а когда – пряник.

– И это верно, – кивнул Калина.

– Так, вот в качестве пряника, мы с тобой, Богдан, по верховью Оки и поедем нынче со сладкими речами! Мол, не обижает ли кто вас, княжушки? А то, смотрите, Москва вас под защиту возьмёт, приветит!!

– Правильно. А что, не так?

– Да, так. Всё так, – вздохнул Гурко. – И для тех, кто сомневается, как раз пример удачный имеется – князь Фёдор Бельский! Верно ведь?

– Верно говоришь! – подхватил Богдан. – Федька под крыло Ивана Васильевича пять лет назад сбежал вместе с уделами своими, тот его от суда защитил, новыми землями наделил, чином хорошим, а теперь, говорят, и племянницу свою за него замуж отдаёт!

– Да, да, – с усмешкой кивнул Гурко. – И все вокруг видят, что бывший заговорщик Федя не на виселице в Литве болтается, а в Москве как сыр в масле катается!

Калина всё ещё не замечал его иронии и продолжал вдохновенно:

– Правильно! Потому что наш Иван Васильевич справедлив: с врагами строг, с друзьями добр!

– С этим не поспоришь!

– И порубежной войны он не желает. Так?

– Говорит, что не желает.

– Почему, только «говорит»? – возмутился Калина. – Он же предлагает верховским князьям уладить всё мирным путём! Кому по нраву подданство короля Казимира, оставайтесь в княжестве Литовском. А кто испытывает притеснения, добро пожаловать в московское подданство!

– Да, да. Запомни всё, что сейчас сказал! – подметил Андрей. – Именно эту княжескую сказку мы с тобой и будем всем рассказывать!!

Калина искренне развёл руками:

– Почему «сказку»? По мне, так самая, что ни на есть мирная затея.

– «Мирная затея»? – усмехнулся Андрей. – Только чует моё сердце, миром она не обойдётся!!

– Это почему?

– Всё ещё не понимаешь?

– Нет. Не понимаю! – тряхнул кудрями Богдан. – Объясни!!

Гурко терпеливо пустился в разъяснения:

– Ну, вот, гляди, что из этого получится. Те князья, кто хитрее, живо смекнут, к чему дело клонится, и грамоты свои крестоцелованные через нас передадут. Так?

– Так.

– Чтоб, по примеру Федьки Бельского, от Московского княжества защиту поиметь и земли в личное пользование от Великого князя получить. Верно?

– Верно.

– Ну! Так, неужели ты думаешь, что король Казимир посмотрит на это сквозь пальцы?!! Из-за чего, по-твоему, Федькиных приятелей Олельковича с Гольшанским он на виселице вздёрнул?!

Богдан, наконец-то, уразумел, к чему клонит его друг:

– А-а…

– Понял, наконец?

– Да… Кому понравится, что его подданных перекупают?

– Вот-вот!! Да ещё и с землями в придачу!! – подхватил Гурко. – Казимир, как узнает об этом, сам пойдёт на нас войной, помяни моё слово!! И все эти княжеские «пряники» нам боком выйдут!

– Н-да…, – Калина озадаченно почесал в затылке.

– А, уж коли займётся война, то пиши, пропало!! – махнул досадливо Гурко. -Там уже никому никаких поблажек от нашего Ивана Васильевича не видать! Пряники кончатся, в ход пойдёт кнут!! Кто успел добровольно переметнуться в Московию, тот молодец! А остальных Иван Васильевич уже огнём и мечом в своё подданство обращать будет!!

Калина призадумался:

– Не сгущаешь ли ты краски, Андрей?

– Я?! Ничуть! А для тех, кто сомневается, опять же пример живой имеется – Великий Новгород!!

– Ну, будет тебе! – поморщился Богдан.

– Что «будет»? Мне лично красный лёд до сих пор во сне мерещится!!

– Знаю…

Друзья вздохнули и оба умолкли, погружаясь в тяжёлые воспоминания. Богдан посмотрел на догорающие краски заката над рекой и переспросил:

– Стало быть, думаешь, война с Литвой всё-таки будет?

– Неизбежно. Дело лишь во времени, – кивнул Гурко. – Сам видишь, какие на рубеже у нас беспорядки. Если подумать, то война уже идёт! Полным ходом… Только искры летят!!

– Эх…

– А мы с тобой, выполняя великокняжеский наказ, уверенно раздуем из этих искорок пламя до небес!!

– Что предлагаешь? – нахмурился Калина. – Не выполнять указ?

– Не выполнить, не имеем права. Мы же с тобой на службе у Великого князя, – Андрей развёл руками. – Так что, послезавтра поутру выспимся и поедем!

– Почему послезавтра? – не понял Калина.

– Так завтра – рыбалка. Ты мне обещал!! Уже забыл?

Богдан улыбнулся:

– Точно! Так и быть, отправимся в путь послезавтра. С кого начнём?

– Вообще, я уже начал…, – признался Гурко. – По дороге из Москвы заехал в Городёнку к князю Семёну Воротынскому.

– Чудак! Князь Семён там не живёт.

– А ты почём знаешь, что Семён Воротынский в Городёнке не живёт?

– А он никогда тут и не был! Что ему делать в этой Городёнке? Семён с братом Дмитрием очень дружен, что называется, не разлей вода! Они оба в Воротынске обитают. Иной раз в Козельск наведываются или в Серпейск. Бывает, ещё в Залидов выбираются.

– Гляжу, ты хорошо осведомлён о князьях Воротынских? – изумился Гурко.

– Ага. Они же охотники заядлые! – пояснил Богдан. – А по нашу сторону Угры им не интересно! Имения у них тут маленькие. Леса для охоты не пригодные, одним словом – веришь-нет – скукота!!

– Хм.

– Вот матушка их Мария Корбутовна любила Городёнку, тут жила.

– А ты и про Марию Корбутовну знаешь?! – поразился Гурко.

– Конечно! Это ты, Андрейка, тут с недавних пор обитаешься. А я вырос в этих местах! И Воротынские тут главные соседи!! Как мне их не знать?!

– Ну, ну. Расскажи. И что ты про них ещё знаешь?

Калина развёл руками, и принялся охотно рассказывать:

– Отца их Фёдора Львовича я, правда, плохо знал. А вот с Марией Корбутовной дружбу водил. Да. Приветливая была женщина. И собеседница интересная. Гостей любила. Нас с матушкой часто звала на посиделки, – Богдан вздохнул и перекрестился. – Царствие ей небесное, три года назад преставилась. В Городёнке теперь хозяйка её дочь – Ольга Воротынская.

Андрей подумал и сообщил:

– Знаешь, а их ограбили позапрошлой ночью.

– Кто-то из наших, московитов? Или свои?

– Кто ж знает…

– Ну, дела, – почесал в затылке Калина. – Совсем житья не стало!! Мало того, что на дорогах кистенёвцы разбойничают! Княжеские дружины то и дело озорничают!! Так ещё поместья грабят!! Много добра увели?

– Нет, – развёл руками Гурко. – Забрали два подсвечника и гобелен из комнаты покойной Марии Корбутовны.

– Гобелен??… – Богдан наморщил лоб.

– Гобелен.

– Слушай… А ведь я помню этот гобелен! Он, веришь-нет, висел на стене аккурат напротив кровати в спальной комнате Марии Корбутовны.

Гурко скептически выгнул бровь:

– Эй! Богдан! А ты как в спальных покоях княгини-то оказался??

– Да, будет тебе! – рассмеялся тот. – Я же тогда мальчонкой ещё был. Мы с юной княжной Ольгой играли в догонялки, да прятки. Вот по имению и бегали!

– Ясно. И что? Ценный был ковёр?

– Не знаю. Но я слышал, что есть такие гобелены, которые о-очень высоко ценятся!!

– Это которые?

– Например, те, что вытканы во Фландрии. Говорят, они стоят по сто с лишним гривен!!

– Правда?! – подивился Андрей. – И что, у Марии Корбутовны был один из таких?

– Почём же я знаю.

– А что за узор на нём был?

Калина почесал вихрастый затылок:

– Цветы какие-то,… дом, речка… Тебе это зачем?

– Так, – Гурко пожал плечами. – Странный какой-то случай с этим гобеленом. А я не люблю странные случаи.

– Что странного-то? – не понял Калина.

– Ну, сам посуди. В доме было полно дорогих вещей: посуда разная, столовое серебро, оружие. У княгини с княжной, наверняка, полны шкатулки украшений всяких… Но вор умышленно пренебрёг этим, и удовольствовался тем, что снял со стены гобелен и два подсвечника. Что скажешь?

Калина не стал долго размышлять:

– Может, ковёр и вправду, стоил дороже всего остального?

– Может быть…, – не стал спорить Андрей.

– Бог с ним с гобеленом! Вернёмся к поручению Великого князя, – Богдан в предвкушении дороги удовлетворённо потирал ладони. – Ну, рассказывай! Куда направимся? Сразу в Воротынск?

– Не спеши ты так! – осадил его Гурко. – Коли уж стоит задача, объехать все верховские княжества, станем двигаться постепенно. Что есть ещё на пути к Воротынску?

– На правом берегу реки Гостижи, недалеко от Городёнки, где ты уже побывал, есть ещё одно село. Называется Вежки, – просветил его Калина. – Хоть и маленькое село, но тоже принадлежит князьям Воротынским. И от нас ближе всех.

– Значит, с него и начнём! А уж потом двинем на запад. В Залидов.

– А оттуда в Бышковичи. Да? – поддержал его Калина. – И под конец в Воротынск!

– Да. Пожалуй, так и сделаем. Где-нибудь в этих городах мы точно найдём братьев Воротынских. А, если нет, так поговорим с их воеводами про житьё-бытьё, – рассудил задумчиво Гурко.

– Опосля ещё можно наведаться в Перемышль к племяннику Воротынских, князю Ивану, – подсказал Богдан.

– Тоже верно.

– А на обратном пути? Будем куда-нибудь заезжать?

– На обратном пути, думаю, заедем в пару-тройку городов, посетим кого-нибудь из князей Мезецких и Барятинских. Как тебе такой план? – и Гурко протянул другу ладонь.

Калина хлопнул по ней своей огромной ручищей:

– Лады!

ГЛАВА 10 Магистр и главный казначей Тивунского Братства

В центре Европы на территории королевства Венгерского в глубине густых лесов, на маленьком острове посреди Малого Дуная, высился каменный замок Эберхарт. Три века назад он был выстроен, как рыцарский замок на воде, оборудованный мостом с поднимающимся механизмом. Располагался он вдалеке от больших городов, и потому мало кто знал об его нахождении. Нынешний его хозяин граф Бенедек Эберхарт жил уединённо, пиров не устраивал, лишь время от времени к нему наведывались гости. Могло сложиться впечатление, что граф очень скромен и ведёт затворнический образ жизни. Но это была лишь завеса. Замок и его хозяин хранили большую страшную тайну. Не покидая стен своего жилища, граф управлял множеством людей, его жизнь была насыщена событиями порою общеевропейского значения, а могуществу его власти мог позавидовать любой из монархов, так как она распространялась не только по всей стране, но и далеко за её пределами. Дело в том, что замок Эберхарт служил обителью для некоего тайного Братства.

Сегодня, едва солнце позолотило верхушки деревьев, венгерский дворянин Золтан фон Сеппэль, который занимал в Братстве должность Главного казначея, прибыл верхом к замку. Проехал по перекидному мосту через ров и спешился перед воротами. В ответ на открывшееся маленькое окошко привратника, он стянул с руки перчатку, молча, показал перстень на указательном пальце, и калитка ворот перед ним гостеприимно распахнулась. Он вошёл во двор, небрежно бросив поводья привратнику, уверенной поступью двинулся привычным маршрутом к каменной лестнице, и исчез за тяжёлой дверью. Далее он проделал путь по длинному коридору, едва освещаемому редкими смоляными факелами, где его торопливые шаги отдавались ритмичным гулким эхом в бесконечных арочных сводах.

Перед очередными дверями его встретил слуга, который, завидев гостя, жестом вытянутой руки предложил взять у него плащ. Но фон Сеппэль отказался; ввиду своей худобы, он всегда мёрз, поэтому предпочёл остаться в плаще. Тогда слуга покорно отошёл в сторону, сообщив:

– Господин Бенедек ждёт Вас, – и открыл перед ним двери.

Там, внутри просторной залы Золтан, склоняя голову перед хозяином замка, произнёс в качестве приветствия одно лишь слово:

– Господин.

– Рад видеть тебя, брат Золтан! – откликнулся граф Эберхарт из-за стола, отвлекаясь от дел и наблюдая издали фон Сеппэля, который склонившись, долговязой фигурой напоминал ему цаплю. – Прошу тебя, проходи!

Тот окинул взглядом зал, и пустующие кресла, выставленные полукругом, и выразил удивление:

– А где все? Я думал, ты собираешь Совет.

– Члены Совета прибудут позже. Я нарочно велел тебе приехать раньше, чтобы иметь возможность поговорить наедине.

– Будут какие-то распоряжения относительно казны, – догадался Золтан.

– Верно, брат. Присаживайся.

– Позволь, я только передвину кресло? – попросил тот.

– Как тебе будет удобно.

– И ещё, прошу тебя – прикажи развести огонь в камине. У меня зябнут ноги.

Эберхарт, изнывающий от жары, лишь подивился:

– Братец Золтан! Как можно зябнуть в такой летний зной?! Изволь, конечно. Но я тогда пересяду ближе к окну, – и он решительно отодвинул своё кресло. – Итак, вот что я намеревался с тобой обсудить…

И умолк, наблюдая, как фон Сеппэль, устроившись в кресле, вытянул к тёплому огню длинные худые ноги, и греется, как кот, жмурясь от удовольствия.

– Ты меня слушаешь? – усмехнулся Эберхарт.

– Очень внимательно, – ответил тот.

– Так вот. Беспокойное положение создалось нынче на порубежных землях Литвы и Московии.

– А что такое? Неужели снова татары? – заволновался Золтан.

– Отнюдь. Те нынче озабочены борьбой за власть между своими ханами.

– Тогда кто?

– Московский князь Иван.

– Идёт войной??

– Неет, – хитро улыбнулся Эберхарт. – Он ведёт очень хитрую политику. Его люди нарочно досаждают порубежным литовским князьям, принуждая тех, подчиняясь могуществу, самим переходить под власть Москвы. Иными словами у Казимира из-под носа уводят поданных вместе с земельными владениями и тихой сапой отжимают польского короля на запад!!

– Да… В самом деле, это очень умно, – пробормотал Золтан, протягивая к камину ладони, и с наслаждением осязая горячий жар пляшущих язычков пламени. – А что же Казимир?

– Пока он опрометчиво надеется на то, что это всего лишь хулиганства между удельными князьями, – усмехнулся Эберхарт.

– Но, ведь рано или поздно, он догадается…, – произнёс фон Сеппэль, лукаво взглянув на графа.

– Безусловно! Долго это продолжаться не сможет. И непременно выльется в войну!!

На этом слове Золтан радостно встрепенулся:

– Война – это интересно! И, как скоро, ты полагаешь, Казимир решится атаковать Московию?

– А я не уверен, что войну развяжет именно Казимир, – заметил ему Эберхарт, довольный собой. – Лично я бы поставил на князя Ивана.