Текст книги "Леночка, или Анна Каренина наших дней"

Глава 21 Как тяжело быть родителями

Забирать из роддома жену и сына Алексей приехал с тещей Надеждой Борисовной, пришлось взять и тетку Ольгу Семеновну, которая страшно бы обиделась, если такое знаменательное событие прошло без нее. Леночка вышла к ним, держась рукой за стену. Алексей поцеловал жену и хотел было усадить ее на стул, но Лена тихо шепнула ему, что ей нельзя сидеть. В такси ей пришлось ехать полулежа на заднем сидении, а Алексей сел впереди рядом с водителем, держа в руках сына, который спал в теплом одеяле, перевязанном голубыми капроновыми бантами. Дома малыш наконец-то проснулся и подал голос. Они развернули его, такого маленького, розового. Он так смешно сучил ножками. Так как Леночке врач прописал постельный режим, Алексей срочно оформил очередной отпуск, чтобы помогать ухаживать за малышом. Он мыл, пеленал, гулял с ним. Лена была еще очень слаба и основная тяжесть легла на плечи Алексея. Имя мальчику дали – Николай, Коленька. Так захотела Леночка. Николай Алексеевич Крылов. Алексей охотно согласился с женой. Коленька был похож на маму, только телосложение обещало быть папиным. Длинные ручки-ножки. Лена была рада сходству с сыном, ведь это обещало, что повзрослев, он будет похож на дедушку Николая Константиновича. Надежда Борисовна в свободные часы приходила гулять с внуком, иногда помогала Леночке на кухне что-то приготовить. Приезжали в гости к Леночке и Алексею Люба с Ирочкой. Люба подарила связанный ее же руками костюмчик и шапочку, а также игрушки, а Ирочка подарила красивое полотенчико, вафельное с вышитой крестиком каймой по краю. Это была уже вторая работа, подаренная Леночке. На свадьбу они подарили большую скатерть с красивой вышивкой, которую они сделали вдвоем, вышивали в четыре руки с разных концов, что особенно тронуло Леночку. Скатерть сразу обрела статус семейной реликвии и стелилась только по особым праздникам.

Сон для молодых родителей стал по-настоящему единственной ценностью в их жизни. А ведь надо было еще стирать пеленки, гладить кучу детских вещей и гулять с малышом. Алексей крутился весь день около сына и редко встающей с кровати жены. Надежда Борисовна чаще двух раз в неделю не могла приходить помогать им, она завуч в школе, нагрузка большая. А тут у Леночки, как на грех развился гнойный мастит груди, поднялась температура. Врачи порекомендовали туго бинтовать грудь, а это означало, что малыш остался без материнского молока. Его перевели на искусственное вскармливание и прикрепили к молочной кухне, куда Леша бегал по утрам перед работой. Хорошо, что она была недалеко от дома.

Лена ослабла совсем, хвори преследовали ее. Пришлось лечь в больницу, где ей делали уколы антибиотиков, но все без толку. Алексею иногда казалось, что Леночке совсем не хочется жить и она равнодушна к нему и сыну. Время было тяжелое, 1995 год, в аптеках не было нужных лекарств. Спасибо тому же Олегу Ивановичу, он спас ее во второй раз. Ему удалось достать противостафилококковый гаммаглобулин, который вырвал угасающую Леночку из лап смерти. Проболела она вплоть до начала лета. Дело поправила деревня, свежий воздух, молоко от соседской коровы и яйца деревенских кур поставили Леночку на ноги. Все лето, благо оно выдалось теплым, они прожили на даче. Алексей каждый день ездил на работу и обратно на перекладных; автобусом и пригородной электричкой, захватывая по дороге продукты из магазина: хлеб, сахар, консервы, все, что удавалось купить в это непростое время. Лена большей частью лежала в гамаке, наблюдая как Надежда Борисовна управляется с внуком. – Какое счастье, что у мамы большой летний отпуск. – размышляла Леночка, – я бы совсем пропала без нее. —

Как-то Алексей предупредил Леночку, что неделю не будет приезжать на дачу, потому что у него много работы. Лена молча приняла это к сведению, тем более продукты на неделю Леша закупил заранее. Алексей вернулся через восемь дней усталый и какой-то весь почерневший. Руки у него были все в мозолях. Лена заметила это и спросила, чем он занимался все это время. В ответ Алексей достал из кармана увесистую пачку денег и отдал жене. Оказалось, что он подвизался в бригаду строителей, которые строили особняк для какого-то богача. Деньги были как нельзя кстати, Коленьке нужен был зимний комбинезон, обувка, санки и много чего еще. Так у Алексея появился дополнительный заработок в строительной бригаде. Днем – инженер, вечером – рабочий.

Счастье пришло откуда не ждали. Вера Борисовна, нашла няню для Коленьки, здесь же в деревне. Ею оказалась бабушка-соседка Антонина Лукинишна, за небольшую плату взявшаяся помогать присматривать за Коленькой. Лена много читала, лежа в гамаке, Надежда Борисовна управлялась на кухне, Алексей работал где придется в поисках заработка.

Так незаметно прошло лето и семья вернулась из деревни в город. Иногда к ним заходила Нина и они гуляли с Коленькой в парке рядом с домом. Как-то, проходя мимо церкви, Нина поинтересовалась, будут ли крестить Коленьку? Лена не задумывалась об этом раньше, но она знала, что крещеная и Леша тоже. – Видимо, Нина хочет стать крестной малышу, – подумала Леночка. Вечером она поделилась своими мыслями о крещении сына с Лешей, он с радостью согласился и они решили окрестить Коленьку в мае на день Св. Николая Чудотворца. Крестная – Нина, а крестный – Виктор, бывшие свидетели на их свадьбе. Лена втайне надеялась, что между Ниной и Виктором завяжутся отношения, ведь будучи крестными их мальчику, они будут встречаться в их доме на днях рождениях Коленьки. Лена даже начала строить планы на их счет, ей очень хотелось счастья Нине, она добрая, надежная, отзывчивая.

Глава 22 Семейные хлопоты

Хоть и долго тянется осень-зима в их северных краях, но и им приходит конец. А весна с ее оттепелями все равно обещает впереди лето. Хотя лето в вологжанском крае бывает холодным, часто как-то незаметно перетекает в осень и так все движется по кругу год за годом.

Крестить Коленьку собрались, как и было решено, 22 мая на Николая Чудотворца летнего. Совсем рядом дата дня рождения Николая Второго. Лене, при всей его неоднозначности, нравился последний русский император и ее всегда больно ранило его незаслуженное прозвище «Кровавый». И еще нравились глаза Николая, «глаза газели», так описывали их его современники. Да, с этим не поспоришь, наш последний император был красив.

– Когда-нибудь я напишу настоящую, исторически правдивую книгу про Николая Второго, как только у меня появится возможность и время, чтобы копаться в архивах. Лена очень хотела стать настоящим историком, как папа, но сейчас все время и силы уходят на Коленьку, вот папа тоже вынужден был заниматься побочными заработками. – Сейчас Лена понимает, что сердце папы было изношено заботами о двух семьях, о двух дочерях. Это подорвало его здоровье и стало причиной такого безвременного ухода. Сейчас в стране времена не легче, а может и тяжелее, – «Эпоха перемен». У Алексея на работе задержки с выплатами и на его зарплату и пособие по уходу за ребенком прожить невозможно. Выручает дачный участок, но туда тоже нужно ездить, чтобы поливать, полоть, удобрять. Спасибо Любе, она снабжала семью Леночки яйцами и мясом кур. А еще перьевыми подушками с ее птичьего двора. Люба отличная хозяйка, научилась делать тушенку и закатывать ее в банки, эти ее банки так выручают подчас. Алексей кое-что продал, собрал все деньги и они купили старые Жигули, чтобы было легче добираться до дачи. Летом они решили жить в деревне, а на работу в Вологжанск без машины – никак.

Вот и наступил день крестин Николая-младшего, Коленьки. Даже крестили его в церкви Николая Чудотворца. Крестная мать – Нина, крестный отец – Виктор. В храме по православному обычаю родных отца и матери быть не должно, но была бабушка Надежда Борисовна и внучатая тетя Ольга Семеновна.

День был теплый и светлый. Отец Григорий, настоятель храма, сам окрестил малыша. Коленька, которому исполнился 1 год и 2 месяца, – резвый мальчик, уже самостоятельно ходит. В церкви он смотрел вокруг себя удивленными, широко открытыми глазами. Он сидел поочередно на руках Нины и Виктора, и только увидев бородатого священника, облаченного в рясу, заплакал. Отец Григорий взял из рук Виктора Коленьку и опустил в купель, затем надел на шейку крестик, купленный крестной матерью Ниной. Обряд был совершен. На улице, в ожидании выхода родственников из храма, а крестные тоже стали членами их семьи, стояли кровные родители малыша – Лена и Алексей. Лена была одета в новое, купленное по этому поводу платье изо льна в серо-голубых тонах с белыми кружевами. На Алексее были летние светлые брюки и белая рубашка с короткими рукавами. Надежда Борисовна пригласила всех на обед в честь крестин внука к себе домой. В машине не хватило одного места для тетки Алексея, Ольги Семеновны. Надежда Борисовна, искренне расстроенная, предложила поехать вместе с ней на транспорте. Ольга Семеновна внутренне была, конечно, оскорблена, но стараясь не подавать вида произнесла, что главное, она была на крестинах в храме, а обед для нее не так уж важен и развернувшись ко всем спиной, гордо удалилась. Алексей догнал ее, пытался поймать такси и договориться с частником, но как назло ему это не удалось. А тут подъехала маршрутка и грузная Ольга Семеновна, тяжело дыша и ни с кем не попрощавшись, залезла в нее. Всем стало как-то не по себе. Особенно виноватыми себя чувствовали крестные Нина и Виктор, которые порывались выйти из машины, чтобы усадить в нее Ольгу Семеновну, а самим поехать на автобусе, но было уже поздно, маршрутка с Ольгой Семеновной отправилась в путь. В глубине души Леночка была даже рада, ей не хотелось делить этот праздник с Ольгой Семеновной, которая никогда не улыбалась, даже глядя на Коленьку.

– Не хочу, чтобы сынок видел с рождения ее вечно недовольное, хмурое лицо. Не смотря на то, что иногда им было не с кем оставить Коленьку, кандидатура Ольги Семеновны на няню даже не рассматривалась.

Обед прошел по-домашнему уютно. Первым ушел Виктор, он сказал, что его ждут и, к сожалению, он торопится. Как позже выяснится, Виктор стал встречаться с девушкой, так что все планы Леночки по устройству личной жизни Нины и Виктора потерпели неудачу, но Нина от этого совсем не расстроилась, она играла с Коленькой, пока он не захотел спать. Потом все пили чай с пирогами Надежды Борисовны. Перед уходом зятя с дочерью, Надежда Борисовна передала им с собой корзинку со снедью и два больших пакета с пирогами, один из которых она попросила передать Ольге Семеновне. Ей было ужасно неприятно, что так получилось. Алексей по дороге домой заехал к тетке и передал ей пакет с пирогами, как и просила Надежда Борисовна. Лена со спящим Коленькой ждала в машине.

Глава 23 Большие перспективы

Коленьке исполнилось полтора года, когда Лена задумалась о выходе на работу. До нее донесся слух, что у директора гимназии АЭС неприятности на работе, в городской газете была статья о поборах в школе, о приписках и, как следствие, в школу была направлена проверка: изъяли документы и направили в прокуратуру. Оснований для судебного разбирательства не нашли, а АЭС была переведена на другую работу с понижением в должности. На всякий случай… как бы чего не вышло, а ее место занял чей-то ставленник.

Леночка прекрасно знала, как легко опорочить честного человека, развернув клеветническую компанию в СМИ. Желание возвращаться на работу в школу было отбито напрочь. А найти другую работу в их небольшом городе было непросто.

Как-то пришла в гости крестная Коленьки Нина и сообщила, что к ним в институт требуется помошник директора по организационным вопросам. При их филиале от московского института образуется что-то вроде бюро технической информации, новая структура, занимающаяся поисками идей для внедрения их в промышленное производство. По ее мнению, Леночка могла бы подойти на эту должность,. она молодая, симпатичная, с хорошим воспитанием, грамотная, а главное, ответственная и исполнительная. В ее обязанности будет входить общение с самыми разными людьми, анкетирование, координирование процессов, знание английского языка тоже было бы очень хорошо. У Леночки он был на приличном уровне, но все же его надо усовершенствовать на курсах, которые руководство согласно оплатить для своих сотрудников. Нина, при всей своей сдержанности, все же сумела заинтересовать Леночку новой перспективной работой. Лена обещала подумать и посоветоваться с мужем и мамой. Леша дал добро, он видел, как Леночка скучает без работы, а Коленьку решили попробовать отдать в ясли. – Он мальчик крепенький, с детьми на детской площадке ладит, – рассудили молодые родители. Только Надежда Борисовна пришла в ужас от идеи отдать Коленьку в ясли. Она съездила в деревню к Антонине Лукинишне и уговорила пожить у нее годик-другой, чтобы родители утром привозили к ним Коленьку, а вечером забирали. Лукинишна согласилась, она успела привыкнуть к их семье, а Коленьку полюбила как родного, да и дома она себя чувствовала неуютно, сын женившись во второй раз, не очень жаловал мать, да и ее новая невестка тоже. Поэтому Лукинишна и согласилась с радостью пожить у Надежды Борисовны год, а может и больше, как Бог даст. Коленка рос шустрым мальчиком, много бегал. Антонина Лукинишна, сама выросшая старшей в многодетной семье, едва поспевала за ним, но следила за Коленькой зорко, не сводя с него глаз. Надежда Борисовна взяла на себя готовку на две семьи с расчетом, чтобы вечером зять забирал сына, а заодно и контейнеры с приготовленной едой. А в выходные Коленька будет с родителями, но в особых случаях Лукинишна, конечно, и в выходные подменит, если что.

За полтора года сидения дома с ребенком Леночка соскучилась по работе. Ежедневная домашняя рутина, монотонность и однообразие дней вводили Леночку в состояние полулетаргического сна. Нет, матерью она была замечательной, своего сынишку любила самозабвенно, но ей хотелось чувствовать пульс жизни, устроиться на интересную работу с перспективой, поэтому она с радостью приняла предложение Нины и вместе с ней отнесла все необходимые документы в отдел кадров института, а через несколько дней ей назначили собеседование, которое должно было состояться в ближайший понедельник.

Алексей уже увез Коленьку к бабушкам, а Леночка после душа начала прихорашиваться перед зеркалом. Открыла шкаф и достала из него купленный накануне деловой брючный костюм стального цвета, который ей очень шел. Подобрала под него тонкий джемпер нежного персикового цвета, черные туфли на платформе, делавшие ее выше ростом. Она оделась во все это, затем внимательно осмотрела себя в зеркале: волосы были уложены в пучок «ракушкой», губы она подкрасила помадой с нежно-розовым персиковым оттенком в тон джемпера, нанесла совсем немного светло лиловых теней на веки, а на ресницы немного туши. Своим отражением в зеркале Леночка осталась довольна. Она позволила себе несколько легких мазков Клима за ушами. Этим раритетом от Олега она пользовалась довольно редко, так как он будил в ней воспоминание о том несчастливом Новом годе. Этот, когда-то любимый ею аромат, с тех пор нес с собой ощущение потерь и тревоги, поэтому Леночка редко пользовалась духами и пузырек был почти полон, а отдать кому-то не поднималась рука. Так и стоял этот голубой кубик в самом дальнем уголке ее ящичка.

В этот сентябрьский, по-летнему теплый день, погода стояла тихая и солнечная. Вспомнился Тютчев с его: «Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора – весь день стоит как бы хрустальный и лучезарны вечера…». Вот именно в такой день Леночка, облаченная в новый черный плащ и серый брючный костюм, поднималась по лестнице, ведущей ко входу в институт. Здание было старой, еще «сталинской» послевоенной постройки. Высокая массивная дверь с большой деревянной ручкой-поручнем никак не хотела открываться, Леночка беспомощно толкала ее, прилагая все свои силенки. Она еще раз подналегла на поручень, как кто-то сзади положив свою руку на ее, толкнул дверь вперед и она открылась. Рука была мужская с обручальным кольцом, она лежала поверх правой руки Леночки, на безымянном пальце которой поблескивало ее обручальное кольцо. Они вдвоем открыли эту дверь, но мужчина не торопился убирать свою руку с Леночкиной руки… и тут она обернулась и увидела совсем близко перед собой лицо молодого мужчины, который улыбаясь смотрел ей прямо в глаза.

– Ну, теперь Вы знаете, что эта дверь открывается так. – и он убрал свою руку с Леночкиной руки и как ей показалось слегка погладил ее пальцы.

В фойе института на стенах было развешено много объявлений, сновали какие-то люди. Здание имело сложное, витиеватое строение. Внутри была масса каких-то коридоров и переходов. Лена с большим трудом, но все же нашла нужную комнату под №280, где и должно было состояться собеседование. Она постучала, а затем вошла. В длинной комнате с многочисленными коробками на полу, за старым, громоздким столом сидел пожилой мужчина, видимо, профессор. Он жестом разрешил Леночке войти и присесть напротив. Лена повиновалась. Робости не было, просто она еще очень плохо представляла чем будет заниматься, если ее примут.

Пожилой мужчина, представившись Матвеем Львовичем, попросил Леночку немного подождать, должен подойти научный консультант Алексей Всеволодович Трояновский. Через пару минут в комнату вошел тот самый молодой мужчина, который помог ей открыть входную дверь, так нежно прикоснувшись к Леночкиной руке. Поздоровавшись со старым профессором Матвеем Львовичем, он сел за соседний стол, который стоял перпендикулярно к столу профессора, образуя букву Т.

Лена чувствовала себя как на защите диплома, тема которого ей самой неведома. Будучи всю жизнь отличницей, она не привыкла терпеть поражения.

Матвей Львович, глядя через толстые стекла старомодных очков, где из за множества линз было трудно разглядеть его глаза, обратился к Леночке:

– Ну, Сударыня, расскажите о себе. – Лена, почувствовав прилив жара к щекам под взглядами этих двоих, начала:

– Я по образованию историк, проработала учителем в школе совсем недолго, перед рождением сына. – Возникла пауза. Матвей Львович больше вопросов не задавал. Слово взял его молодой коллега – Алексей Всеволодович:

– Видите ли, Елена Николаевна, (он незаметно подсмотрел в ее анкету, лежащую перед ним), в нашем институте происходят преобразования, если совсем кратко, то мы собираем коллектив единомышленников и наша цель привлечь талантливых ученых и помогать им претворять их идеи в науке и в производстве. И как можно меньше бюрократических проволочек. Если Вы разделяете наши взгляды, согласны обучаться, то мы с радостью примем Вас в наши ряды. А смущаться и бояться не стоит, мы все еще в процессе обучения, это совершенно новая структура и в случаи успеха, а мы верим в него, подобные структуры будут возникать при всех ВУЗах страны. Выявлять таланты и помогать им надо еще на стадии студенчества, только так в нашей стране произойдет прорыв в науке. Завтра у нас будет собрание по этому поводу. Приходите, сами послушаете. – С этими словами он встал, давая понять, что собеседование окончено. Лена попрощалась и вышла из комнаты.

По дороге домой она для себя уже уяснила, что хочет работать и именно так, как вдохновенно поведал Алексей Всеводолович.

– Какое сложное отчество… Всеволод – «Большое гнездо», – вспомнилось из истории.– И фамилия – Трояновский… – Лене всегда нравились фамилии на ский и ская, с легким польским оттенком.

– Вот и она была Крылевская, а стала Крылова, как Леночка Крылова из Рязановской «Карнавальной ночи», – улыбнулась сама себе Лена.

– Нет, мне моя девичья фамилия больше нравится, она длиннее, с налетом какой-то таинственности что ли. —

Глава 24 В лучах софитов

Когда Лена приехала домой, Леша был на работе, а Коленька у мамы с Лукинишной. Лена переоделась в домашний халатик и ей захотелось лечь и мечтать, как в юности, неизвестно откуда возникло состояние безмятежности, свободы и полета, свойственное молодым и беззаботным. Она вспомнила лицо и улыбку Алексея Всеволодовича, и как он слегка погладил ее по руке…

– Лена, Лена… – урезонила она сама себя, – ты мать и жена. Он женатый человек… Да, у него приятная улыбка, уверенные манеры, но это ничего не меняет в твоей жизни. Сейчас придет твой муж и сын, вот и занимайся своей семьей, а не предавайся глупым грезам, как старшеклассница. Это, наверное, потому, что с меня сняли все нагрузки. Сейчас Леша привезет покормленного Коленьку, ну помоем мы его, а моет его, как правило, папа и спать тоже он укладывает. И ужин от мамы готовый привезет. Ты хорошо устроилась в этой жизни, Лена. Посмотри, как крутятся твои подруги, без продыху дома и на работе. Вон, Наташка! Детский сад, работа, дома уборка, готовка, стирка. Серега, конечно, помогает. Но с моим Алексеем не сравнить. Его не надо ни о чем просить, он сам знает, что делать и делает это с радостью. И все же надо быть с ним поласковее, почаще давать ему знать, что он любим, а с этим у меня как раз не очень… Ладно, сегодня постараюсь… —

Когда Коленька заснул и Леночка пришла после душа в спальню, где ее ожидал супруг, она скинула с себя легкий шелковый халатик и голая юркнула под одеяло к Алексею. Она положила свою голову ему на грудь и провела рукой по низу его живота… реакция не заставила себя ждать. Алексей, ненабалованный ласками жены, с упоением принялся ее целовать, не забыты были ручки-ножки и шейка. Он что-то шептал ей ласкательно-умилительное и от этого его сюсюкания, как казалось Леночке, ей становилось совсем тошно:

– И все же я не могу полюбить его. Вроде и претензий у меня к нему нет. Не пьет, не бьет, не курит, не гуляет, сына и меня обожает, деньги в дом несет, любые поручения исполняет. А мне противно, я иногда с трудом сдерживаюсь, чтобы не сорваться. Думала, что это в маму, но у меня все гораздо хуже. Я терплю его, просто терплю. Я не такая, я не стерва, но с ним становлюсь стервой. И почему? Сама понять не могу. Днем в делах еще ничего, но стоит оказаться с ним в постели, только одна мысль беспокоит меня, – побыстрее бы это все закончилось и уснуть. —

Так и в этот раз… Выдержав порыв мужа от ее неожиданной ласки, Леночка отвернулась к стене и сделала вид, что уснула. Алексей тихонько приобнял ее за плечи, поцеловал в шейку и так заснул. А Лена еще долго не могла спать, перебирая события минувшего дня.

На следующий день ей позвонила Нина и сообщила, что ее кандидатура утверждена и они теперь будут работать вместе. Лена вспомнила о собрании в институте и решила обязательно сходить и послушать, о чем будет повестка дня. К 14.00 она была уже в фойе института, где по главной лестнице поднимались люди, шедшие на собрание. В толпе было больше убеленных сединами профессоров, но встречались и люди молодые, торопливой походкой, чуть обгоняя стариков, они шли к актовому залу института, пропуская в дверях пожилых ученых.

В зале стоял гул оживления. Почти все места были заняты. И тут Лена увидела Нину, которая махнула ей рукой. Нина позаботилась и заняла ей место рядом с собой. Леночка пробралась к ней сквозь ряды и села рядом. Собрание открыл ректор института. Затем огласили повестку, где четвертым и последним пунктом было образование на базе института нового подразделения – Бюро разработки идей и помощи молодым ученым и рационализаторам или сокращенно – БРИП. Первые три пункта повестки собрания прошли при полном неведении Леночки. Она, как и многие, дожидалась доклада Трояновского. И вот он вышел на трибуну под направленные на него софиты. У Лены появилась возможность лучше разглядеть его лицо. Он не то, чтобы был красив, нет, лицо не отличалось правильностью черт, тонкие губы, нос тоже не из аристократических, но глаза, голос, жесты – все выдавало в нем человека увлеченного идеей, энергия которого захватывала всех в зале, он убеждал, увлекал, поражал. Говорил он недолго, но правильно построенная и логически безупречная речь не могла оставить равнодушными никого. Лена смотрела, как завороженная, ловила каждое его слово. Он говорил о необходимости реформ в науке, о ее самоокупаемости, о сроках внедрения идей в жизнь, что является, конечно, основным. Цепочка должна быть как можно короче, без излишних согласований и проволочек. Только так можно и нужно работать в науке. Так делают во всем мире. Зал зааплодировал. Лена аплодировала с таким счастливым выражением лица… и тут она увидела, что он нашел ее среди множества лиц в зале и улыбнулся ей. Когда прошло голосование, то стало ясно – БРИПу быть! Уходя с собрания, Лена оглянулась и увидела как к Алексею Всеволодовичу подходят коллеги и присутствующие на собрании, как жмут ему руки, а кое-кто даже хлопает по плечу и обнимает.

Одевшись в гардеробной, Лена и Нина вышли вдвоем из здания института на улицу, погода оставалась прекрасной и они решили немного пройтись. Лена спросила Нину, что она думает по поводу собрания и создания БРИП, на что Нина, как всегда сдержано и кратко, ответила:

– Поживем, увидим. —

– А этот Трояновский давно работает? – спросила Леночка.

– Алекс? – вышла из раздумий Нина, – да не сказать, чтобы очень, ему тоже кто-то дал зеленый свет, говорят у него жена дочь какого-то шишки. —

– Алекс… – про себя произнесла Леночка, – Алекс – это выход, Леша – это больше подходит мужу… Леша – лепеша, а Трояновский – это Алекс! Алекс звучит, как Космос, как Люкс! —