Текст книги "Кинг – это кот. Рассказы для детей"

Кинг – это кот
Рассказы для детей
Ирина Александровна Мурзинова

© Ирина Александровна Мурзинова, 2016

ISBN 978-5-4483-1142-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рассказ первый. Дикарь

Маша вышла гулять во двор и огляделась – детей нигде не было видно. «Куда они все подевались?, – подумала Маша, – Вот так всегда. Только выйдешь – и никого! Что мне теперь делать?» В другие дни живущие по соседству дети весёлой стайкой носились по двору, играя в «прятки», или сидели рядком на скамейке – теперь это были «цветы», ожидающие, когда «садовник» выберет кого-нибудь из них:

 
Я садовником родился,
Не на шутку рассердился.
Все цветы мне надоели, кроме… Ромашки!
 

«Ромашка» вскакивала и мчалась вперёд, «садовник» кричал «Стоп!», а потом пытался угадать, сколько шагов ему нужно пройти до «Ромашки» – гигантских, простых, лилипутских…

Но в тот день во дворе было пусто и тихо. Слегка шелестела зелёная листва, не подозревая, что через месяц-другой лето кончится и ей придётся сохнуть и желтеть, по воле Госпожи Осени. Чуть покачивались огромные бордовые георгины, которые заботливо выращивала женщина с первого этажа. Рядом с ними росли небольшие садовые цветы, названий которых Маша не знала, но эти цветы ей очень нравились – их лепестки напоминали по форме юбочку бального платья. Знакомая девочка Катя однажды сорвала один такой цветок, воткнула в него спичку и у неё получилась как бы маленькая куколка-принцесса – головой служила спичечная головка, рук не было, зато было пышное бальное платье из лепестков цветка. Усевшись на лавочку рядом с Машей, Катя показала ей, как куколка танцует на балу принцесс. Маше куколка понравилась, она даже сначала хотела сорвать ещё один цветок и сделать себе такую же, но потом вспомнила, что женщина с первого этажа каждый день ухаживала за своим маленьким садиком у окна, поливая георгины и эти неизвестные цветы. Маше стало жаль женщину – она выйдет, а все цветы оборваны. Она тогда не стала срывать цветок.

«Ску-у-у-чно, ну хоть бы кто-нибудь вышел!» – Маша побрела к тутовнику. Дерево росло рядом с оградой детского садика. Его ствол был так удобно изогнут, что по нему можно было забираться на нижние, очень толстые раздваивающиеся ветки и сидеть на них в том самом месте, где они расходились. Таких удобных «сидений» на тутовнике было три. Их занимали дети, первыми успевшие залезть по короткому стволу на раскидистое дерево; остальным приходилось устраиваться на менее удобных ветках или просто стоять внизу и ждать, пока кто-нибудь из ребят захочет спуститься вниз. Иногда и Маша успевала занять лучшее «сиденье», но, к сожалению, не всегда… А сейчас – пожалуйста, все «сиденья» свободны, выбирай любое.

Маша залезла на тутовник и уселась на «сидении». И тут она увидела Катю. Катя вышла из подъезда соседнего с Машиным дома, грызя небольшое яблоко. «Катя! – закричала Маша и помахала рукой с тутовника, – иди сюда, ко мне!» Катя оглядывалась, не понимая, откуда шёл голос. «Да здесь же я, на тутовнике!» Подойдя к тутовнику, Катя бросила огрызок яблока в куст и тоже залезла на ветку. «А знаешь, Маша, мой папа сказал, что в котельной котята родились, только они дикие». «Как дикие?» «Ну они родились не дома, а как бы на улице. Они людей никогда не видели, только моего папу, но он их в руки не брал. Он их за трубами видел. Папа сказал, что попробует одного котёнка в тряпку поймать, чтоб не царапался. Пойдем, посмотрим, для тебя котёнка поймаем?» «Здорово! Пойдём! А тебе что, не нужен котёнок?» «Нет, у нас уже кот дома живёт».

Маша сначала обрадовалась, но потом вспомнила что мама категорически не разрешала ей заводить дома кошек. (Они жили впятером в маленькой двухкомнатной квартире, и мама говорила, что квартира дедушкина, а в чужой квартире заводить животных нельзя. Попросить же дедушку как хозяина квартиры, чтобы он разрешил ей завести кошку, Маша не решалась. Дедушка, хоть и любил Машу и иногда даже разрешал ей самой распиливать маленькой пилкой небольшие дощечки, когда что-то мастерил для дома, всё же был строгим.)

В котельной, где работал Катин папа, воздух был тёплый и немного пахло сыростью. «Пап, мы за котёнком для Маши! Поймаешь?» Было видно, как за трубами бегают подрастающие котята. Катин папа перелез через трубу с тряпкой в руке и, изловчившись, с третьей попытки, наконец, удачно накинул тряпку на котёнка, затем быстро закутал его в тряпку, как младенца в пелёнку, после чего котенок, успевший-таки один раз поцарапать папину руку, уже не мог шевелить лапами с острыми коготками, и ему оставалось только громко верещать и испуганно оглядываться. Завёрнутого в тряпку котёнка папа осторожно передал Кате. «Его нужно покормить, – сказал Катин папа, – молока мамы-кошки для него уже недостаточно, а другой еды он ещё не видел». «Спасибо, пап! – крикнула Катя и с котёнком в руках помчалась назад во двор, Маша за ней еле успевала. «Я его тебе дарю. Это будет твой кот. Только назови его Кинг». «Почему Кинг?» «Кинг по-английски – «король». Это будет твой кот-король». «Ладно. Только мне его домой всё равно нельзя. Значит, он не может быть моим». «Ничего. Он будет жить во дворе, но будет только твоим. Ты его покорми, вот он к тебе и привыкнет».

Маша побежала домой за едой для котёнка. Взлетев по ступенькам на второй этаж и звякнув в маленький квадратный звонок, специально для неё низко прикрёплённый прямо на двери, она сообщила маме радостную новость: «Мам, я котёнка завела, только не дома, а во дворе. Только он дикий. Его нужно срочно покормить». Мама не была в восторге от новости, но всё же налила в чистую консервную банку (консервные банки дедушка не выбрасывал, а мыл и использовал потом для разных гвоздей и шурупов) молока, покрошила туда немного белого хлеба. С этой банкой Маша осторожно, но довольно быстро спустилась вниз. Катя, уже устав бороться с вырывающимся котёнком, ждала её на небольшом участке земли рядом с подъездом, где, между деревьями стоял почему-то старый письменный стол. «Всё, ставь миску на землю, я его отпускаю!»

Маша поставила баночку из-под консервов рядом с письменным столом. Оказавшись на свободе котёнок сначала отпрыгнул в сторону, но, увидев молоко, приблизился к консервной банке и стал жадно лакать, потом он управился и с размокшим в молоке хлебом. Наевшись, дикарь тут же стремглав умчался от девочек, даже не поблагодарив за угощение.

Рассказ второй. Возвращение дикаря

Маша проводила взглядом стремительно уносящегося котёнка, даже не попытавшись догнать его, понимая, что преследовать его было бы совершенно бесполезно – через секунду дикарь уже скрылся в кустах, обрамлявших небольшой «огород» (овощей в «огороде» не росло, это был просто клочок земли у подъезда с насаженными на нём фруктовыми деревьями, который дети почему-то называли «огородом»). «Удрал!» – крикнула Катя, бойко пробежавшая несколько метров до кустов, где скрылся котёнок. «Только молоко зря добывала», – с грустью ответила ей Маша. Они выбрались из «огорода» и уселись на лавочке у подъезда.

Вскоре к девочкам подбежали другие ребята со двора – Андрей, который был старше всех, и поэтому все его слушались, Игорёк (так его постоянно называли две заботливые бабушки, которые его постоянно опекали, веселя своей суетливой заботой других детей), Оксана, у которой были кудрявые волосы и маленькая Оля из соседнего двора (Оле тоже было шесть лет, как и Маше, но она была довольно маленького, для своего возраста, роста). «Ребятня, давайте в «милиционера» поиграем», – предложил Андрей, и Маша развеселилась – Андрей всегда использовал это смешное слово «ребятня», когда обращался к детям. Когда Маша его слышала, ей всегда становилось весело, она иногда даже не вникала в то, что именно говорил Андрей, а начинала думать о том, какое это забавное слово – «ребятня». Остальные дети уже чертили мелом на асфальте круги для игры в «милиционера». «Милиционер» должен был ходить между кругами, в которых стояли дети. Дети могли обмениваться кругами-домиками, а «милиционер» ждал удобного момента, когда можно будет ловко запрыгнуть в один из освободившихся кругов. Разумеется, после этого он уже не был «милиционером», эту «должность» занимал кто-нибудь из зазевавшихся ребят. После «милиционера» затеяли «Море волнуется раз, море волнуется два…». Маше эта игра очень нравилась, особенно когда ведущий говорил «любая фигура на месте замри». Тогда Маша могла изобразить персонажей из недавно прочитанных ей книжек.

В этот раз ведущим был Андрей, он попросил всех изобразить фигуру каменщика. Маша сначала была озадачена, она никогда не видела живого каменщика, а в книжках… Тут она вспомнила, что кум Тыква в сказке про Чиполлино сам построил себе домик из кирпичей, и ещё он помнил, как к нему попал каждый кирпичик. Маша вообразила себя кумом Тыквой и замерла с приподнятой рукой, словно державшей мастерок. Андрей уже «включил» несколько других «каменщиков», дотрагиваясь до них рукой, после чего они начинали усердно изображать работающих каменщиков. Когда очередь дошла до Маши, она брала воображаемые кирпичики, поглаживая их и рассказывая, где она их нашла, после чего бережно «укладывала» их друг на дружку, как это делал бы кум Тыква. Андрей рассмеялся: «Здорово, Машин каменщик – самый лучший!» И вот уже Маша приговаривает «Море волнуется раз, море волнуется два, море волнуется…»

«Смотрите! Кинг вернулся!» – раздался звонкий голос Кати. Все посмотрели туда, куда она показывала. Рядом с консервной банкой, в которую Маша наливала молоко для дикого котёнка, стоял этот самый котёнок, обнюхивая пустую банку. «Проголодался и опять за едой пришёл!» – радостно оповестила всех Катя. Маша была тоже очень рада, она знала, что дикий котёнок пришёл не только за молоком, он пришёл к ней, Маше, потому что понял, что она его завела. Маша сбегала домой за новой порцией молока, и когда она смотрела на жадно уплетающего её угощение котёнка, она думала о том, что Катя была права, и вовсе не обязательно заводить животное в квартире, можно его завести во дворе, и всё равно оно будет только твоим. И действительно, все ребята во дворе уже знали, что дымчато-серого кота с белоснежной грудкой и животом зовут Кинг, и что Кинг – это Машин кот.

Рассказ третий. Кинг пропал?

Утром прошел небольшой дождик, но, когда Маша вышла во двор, от него не осталось и следа, разве что земля в «огороде» была еще чуть влажной, но асфальт уже подсох.

Маша собиралась кормить голубей, поэтому и запаслась горбушкой серого хлеба. Голубей не было видно, но Маша знала, что они, наверняка, сидят себе где-нибудь на крыше трехэтажки и наблюдают за ней. Так уже не раз бывало – начинаешь бросать крошки, и тут же, откуда ни возьмись, на угощение налетают голуби. И без воробьев дело не обходится – бойкие малыши выхватывают крошки из-под самого носа неповоротливых увальней. Вскоре хлеб закончился, голуби снова улетели на свои наблюдательные посты. Маша стала оглядываться – у подъезда почти всегда можно было найти Кинга. Даже если его не было видно, он, как и голуби, был обычно где-то недалеко. Стоило три раза произнести заветную фразу «Кинг, Кинг, кыс-кыс-кыс», как он вырастал словно из-под земли и, мурлыкая, терся о ноги девочки, которая считала себя его хозяйкой. Знал ли сам Кинг, о том, что, хотя он и не живет в Машиной квартире, он все-таки Машин кот? Должно быть, знал, иначе зачем бы ему постоянно отираться около ее подъезда, выбегать подняв хвост на ее зов, провожать ее в школу по утрам до самой дороги, после чего садиться у дороги и следить за ней взглядом до тех пор, пока она не скроется за дверью школы? Возможно, правда, Кинг считал себя Машиным другом, если у котов вообще есть понятие о дружбе. Так или иначе, но он появлялся всегда, только не в тот летний день. «Кинг, Кинг, кыс-кыс-кыс!» – никого. Еще раз – никого! Маше стало тревожно. Она обошла вокруг дома – может, он забрел в соседний двор и поэтому не слышит, как она его зовет. Кинга нигде не было. Маша не знала, что и думать – вдруг, Кинга похитили? Может быть, кто-то проходил мимо и, увидев красивого дымчато-серого кота с белоснежной грудкой и передними лапами, решил завести его у себя дома? Маша почувствовала, что злится на маму за то, что та не разрешала ей заводить Кинга в квартире. А теперь, наверное, ее кота забрали чужие люди. Но ведь это ее, Машин кот! Что же делать?!!

«Маша! Привет!» – Андрей подкатил к Маше на самокате. «Андрей, ты Кинга нигде не видел?» – с беспокойством спросила Маша, позабыв ответить на приветствие. «Нет, а что?» «Он пропал». Маша подумала, что глупо будет разреветься сейчас на глазах у всех – во двор уже выходили другие дети. «Ребятня, Кинг пропал! – громко объявил Андрей. – Все на поиски Кинга! Вы обыщите двор, а я схожу на свалку, там посмотрю». Свалка была недалеко, нужно было дойти до качелей, выйти из двора, пройти по тропинке между гаражами, и она открывалась – чудесная свалка, на которой можно было найти что угодно – от старого кресла до выброшенных за ненадобностью сумок. «Андрей, можно я с тобой? – Маша обрела надежду. – Может быть Кинг и вправду забрел на свалку?» «Ладно, – снисходительно ответил Андрей, – Мы с Машей – на свалку, а вы – тут ищите». И он быстро и уверенно зашагал в сторону гаражей, Маша еле за ним поспевала.

На свалке с их последнего посещения произошли изменения, похоже, здесь уже побывали ребята из соседнего двора: ящики из-под овощей, которые раньше были просто навалены грудой, теперь были аккуратно уложены, очерчивая границы воображаемой комнаты, внутри которой стояло старое кресло и еще один ящик, видимо, служивший столом. В другое время дети не упустили бы возможность воспользоваться отсутствием хозяев «комнаты» и немного поиграть в ней, но сейчас у них было безотлагательное дело. «Кинг, Кинг, кыс-кыс-кыс!» – звонким голосом позвала Маша и огляделась – нет, Кинг не бежал к ней со всех лап, как обычно, его не было и на свалке. Маше снова захотелось плакать. «Вот он!!! – вдруг раздался голос Андрея из-за небольшого сарая, стоявшего недалеко от свалки. Маша подбежала к сараю. Андрей кивнул ей, мол, посмотри наверх. Потягиваясь и зевая на крыше сарая стоял Кинг, даже не подозревавший, что на его поиски брошены все силы детворы. «Он спал!» – весело произнес Андрей, и Маша почувствовала, что она счастлива.

Вскоре все трое победно заходили во двор. Впереди – Андрей, сзади Маша с Кингом на руках. «Ребятня, Кинг нашелся, он просто спал на крыше сарая.» «Ура!!» – закричали все. Чествование Кинга продолжалось недолго, через несколько минут о происшествии забыли, так как кто-то предложил играть в прятки. Маша выпустила Кинга в «огород», а сама присоединилась к играющим.