Текст книги "Рефлекс выживания"

Глава 46

А дальнейший план действий предложила Лена, и был он прост, как сибирский валенок. По её плану мы все вчетвером должны были взять штурмом неприступную крепость – казино и освободить моего брата. Я выступила горячей сторонницей этого стратегического шедевра. Но мужская половина Ленкин план категорически отвергла.

– Без разрешения Юрия Ивановича мы ничего предпринимать не будем, – заявил Серёжа.

– Вот-вот, – вторил ему детектив, – дров наломаем, а ничего не добьёмся. Освободить твоего брата можно только на законных основаниях.

Я слушала их молча, подавляя гнев, который нарастал как снежный ком. Уж если мужчины запели дуэтом, то переубедить их в чём-то практически невозможно. Поэтому я, кивая головой, соглашалась с ними, а сама, конечно, намеревалась поступить с точностью наоборот. Сергей, стоя в дверях, вдруг сказал:

– Да, кстати, они пронюхали, что вы прятались у Николаши.

Я испуганно посмотрела на Ленку, та нахмурилась и предложила:

– Нужно срочно забирать оттуда документы. Я съезжу.

– Какие документы? – спросил Сергей.

– Те самые, – ответила я, – из-за которых мы и страдаем.

Он отчего-то засмеялся и сказал:

– Ну, вы молодцы. Они с ног сбились, разыскивая и вас, и эти документы. Кстати, их просто необходимо передать Юрию Ивановичу. Он-то найдёт им применение.

Я обрадовалась:

– Точно! Отдадим их прокурору, и нам легче будет.

– Тем более надо ехать и как можно скорее, – спохватился Лёшка, – я с тобой, Ленка.

– А я? – я растерянно развела руками.

– А ты останешься здесь и будешь координировать наши действия, – нашла мне занятие подруга.

– Да, никуда не высовывайся, – сказал Лёшка, нежно поцеловал меня на прощанье и со вздохом вышел.

Я согласно кивнула и закрыла за ними дверь. Наконец-то побуду в одиночестве. Я уселась на диван, включила телевизор и, поглядывая на телефон, стала ждать известий от друзей. Но, если б вы знали, насколько муторным и тоскливым кажется это ожидание, когда ты не в силах ничего изменить. Единственное, на что я была способна, так это тупо рассматривать свою входную дверь, как будто она должна была подсказать ответы или ускорить событие.

Вот уже и вечер, а телефон молчал, как глухонемой. Я уже не находила себе места, прохаживаясь взад – вперед по квартире. Тревожное чувство не отпускало. Что только я не перепробовала! Села писать письма, но рука не слушалась. Попыталась убраться в квартире, но даже пылесос вдруг ни с того ни с сего заглох, и я, бросив его посреди комнаты, прильнула к окну. Проторчала возле него часа два, но легче мне от этого не стало. Вдруг зазвонил телефон.

– Наконец-то! – я кинулась к нему.

– Сандра, – прозвучал взволнованный голос Сергея, – где Ленка? Я два часа жду их с документами.

– Никого нет, я одна, – ответила я, и непонятная волна тревоги пробежала от макушки до пяток.

– Как нет? – удивился Сергей и переспросил: – Их нет? Но почему так долго?

Я всхлипнула:

– Серёжа, что-то не так, я чувствую.

Он кинулся меня успокаивать:

– Успокойся, Сандра, не реви. Что с ними может случиться? Мало ли где задержались. Кстати, я в Ленке полностью уверен, думаю, что и ты в Лёшке тоже.

– Да при чём тут это! – в сердцах воскликнула я. – Я о такой ерунде даже и не думаю. С ними что-то случилось!

– Так, ни под каким предлогом никому не открывай, кроме меня, а я сейчас приеду, – пообещал он.

– Хорошо, – ответила я и, положив трубку, разревелась.

Больше сидеть сложа руки не могла. Решение пришло мгновенно: моей целью было казино. Попасть туда, по моим понятиям, было легко и просто. Я хорошо запомнила служебный вход, а там уж как-нибудь разберусь с этим подвалом.

Быстро собралась и, не дожидаясь Сергея, выскочила на улицу. Уже стемнело, где-то за горизонтом догорали последние отблески заката. На улице практически никого не было, только возле подъезда вместо привычных бабулечек – сплетниц сидел молодой человек.

– Девушка! – окликнул он меня.

– Я не курю! – кинула я на ходу и помчалась дальше. Но вдруг мне преградил дорогу ещё один молодой человек, он широко и обворожительно улыбнулся, обнажая ровные белые зубы, этакое наглядное пособие для стоматологов. В нём я с удивлением узнала Стасика, того самого, которого вчера возле казино пыталась подцепить моя подруга. Я остановилась как вкопанная и поинтересовалась:

– Стасик? Что вы здесь делаете? А где ваше солнышко?

Его красивая улыбка сползла с лица, и он озадаченно спросил:

– Какое солнышко?

Однако нашу милую беседу бессовестно прервали: я почувствовала, как некто, подкравшись сзади, зажал мне рот рукой и втащил в стоявший рядом… джип. Всё было проделано быстро и профессионально, так что я даже опомниться не успела.

Я мысленно ругала себя на чём свет стоит. Как могла не заметить! Джип! Вот он, прямо перед носом. И вообще, какой метлой меня гнали из родного дома навстречу опасности? И чего дуре не сиделось?

Теперь же оставалось уповать на чудо или на случай. Сколько раз я вырывалась из их рук, живая и невредимая. Но на этот раз, видно, мой ангел-хранитель ушел в отпуск, оставив меня на произвол судьбы, а судьба сыграла со мной очень злую шутку. Несмотря на то, что я сидела и тряслась от страха, как осиновый лист, голова работала исправно. Спустя некоторое время, я, поборов свои страхи, даже смогла крутить головой во все стороны, чтобы определиться с дорогой.

Вместе со мной в машине ехали три человека. Но так как в салоне было темно, а в джипе, как водится, были классические затемнённые стёкла, то понять, кто эти люди, было затруднительно. Тем более что они упорно молчали. Я вновь приуныла: раз они не завязали глаза, значит, хотят убить. От этой мысли мне стало дурно, и я, чтобы прояснить обстановку, решила, как будто понарошку, потерять сознание. Охнув, прилегла на плечо рядом сидящего парня, от которого приятно пахло хорошим одеколоном. Он сначала не понял, в чём дело и позвал меня:

– Эй, что с тобой?

Но я, затаившись, хранила гордое молчанье.

– Мужики, ей, кажется, плохо, – сказал он.

– Этого ещё только не хватало, – отозвался знакомым голосом сидящий впереди человек.

«Ага, – подумала я, – значит, я путешествую в компании Вадима и Зубра, а за рулем, конечно же, Петечка». Зубр, а это именно он сидел рядом, стал приводить меня в чувство.

– Сандра, Сандра, очнись, – он больно хлестал меня по щекам. Долго упрашивать меня не пришлось, я решила, что пора очнуться, так как щёки мои подобного издевательства больше вынести не могли.

– Ну вот, и порядок, – сказал довольный Зубр, – сейчас приедем.

Он буквально вынес меня на руках из машины и поставил на ноги. Я, оглядевшись по сторонам, обрадовалась: оказывается, мы находились во дворе казино и, вероятнее всего, меня тоже собирались упрятать в подвал, где по нашим предположениям держали моего брата. «Славненько, – мелькнула мысль, – вопрос сам собой решился, я же так хотела туда попасть, вот мечта и сбылась». Да, но мечтала-то я совершенно о другом. Однако выбора не было, приходилось подчиняться обстоятельствам.

Меня завели в тот же самый коридор, где мы с Ленкой успели побывать, только повели в противоположную сторону. Оказывается, дверь в подвал у них находилась совершенно не там, где мы предполагали. Зубр, сопровождавший меня, помог спуститься по ступенькам подвала. Его охрана, состоявшая из знакомого уже «медвежонка», замыкала шествие.

Подвал этого заведения представлял собой очень интересную конструкцию. Здесь почему-то не было привычных труб, может, они располагались чуть дальше, не знаю, но зато весь подвал сиял евроремонтом. Подобного великолепия не было даже наверху. То тут, то там уютные, мягкие диванчики, кресла, миленькие журнальные столики и даже в больших горшках цветы. Это, как я поняла, был холл. Что же тогда в комнатах, двери которых располагались, как и в коридоре наверху, по одну сторону? Мне удалось подглядеть в одну случайно открытую дверь: комната была освещена таинственным полумраком, а в центре неё стояла огромная кровать.

Сначала я подумала, что это какая-то гостиница, но потом до меня дошло истинное предназначение этого подвальчика. Тут же волна стыда опалила лицо, моментально превратив меня в варёного рака. Публичный дом! Вот это да! Кто бы мог подумать! Интересно, а где же мой брат? Неужели мы, как угорелые, носимся сломя голову, спасаясь от преследований и попадая при этом в неприятные ситуации, а он тут наслаждается жизнью и в ус не дует?

Но все оказалось намного прозаичней. Меня провели через всё заведение и вежливо попросили войти в полутемную комнату без окон, выкрашенную в обычную, неопределенного цвета масляную краску. На единственном диване в позе «Мыслителя» Родена сидел… Андрей.

Глава 47

Я кинулась к нему со всех ног.

– Андрей! Наконец-то! Я тебя нашла!

Звук закрывающейся на замок двери утонул в радостно – горестных возгласах брата. Он за эти несколько недель изменился: осунулся, оброс щетиной, стал весь какой-то неухоженный. Но самое главное – был жив и здоров!

– Мы так и знали, что ты здесь, – сказала я, когда, насладившись первыми минутами встречи, мы сидели на диване и разговаривали. – Мне так много надо рассказать тебе.

Андрей ответил:

– Мне тоже.

Но разговор что-то не клеился, вроде столько произошло, а слов не было.

– Я виноват перед Ангелиной, – вдруг сказал брат. – Я её втравил во всё это. Теперь мучаюсь и гадаю, где они её держат?

– Успокойся, с ней всё в порядке, – уверила я его.

Брат вопросительно уставился на меня, ожидая продолжения:

– Я всё тебе расскажу, – пообещала я, – вот только в себя приду.

Он понимающе кивнул, и мы надолго замолчали. Брат задумчиво водил пальцем по дивану, а я сосредоточенно следила за ним.

– Мы не отдали им папку, – нарушила я затянувшееся молчание.

Брат вздохнул и ответил:

– Я уже думаю, чёрт с ней. Отдать им фирму, что ли? Только тогда они отпустят нас.

– Ты думаешь, отпустят?

Он кивнул:

– Конечно, им ничего не остаётся. Выживем, Сашка, никуда не денемся. Ты знаешь, у меня в жизни ни одного спокойного года не было, так что я привык выживать. Привычка выживания.

– Рефлекс, – подсказала я, – рефлекс выживания. Причём у всех: у тебя, у меня, у Ленки, у Ангелины, у Лёшки.

– У какого ещё Лёшки? Кто это такой? – удивился брат.

Я рассказала брату всё с самого начала: как он не верил нам с Ленкой, как мы прятали документы, как чуть не погибли и спаслись, а так же, как нашли Ангелину, Лёшку и Сергея; как потом мы жили в «докторском» доме и как я очутилась на даче Руслана. Подробно, насколько могла вспомнить, передала ему встречу «рыцарей Круглого стола», в которой я была, так сказать, участницей за кадром, и Андрей с удивлением впервые узнал о предательстве людей, которых он считал своими, если не друзьями, то приятелями. В общем, я говорила и говорила, а брат тихо сидел и слушал.

– Дурак, – вдруг сказал он.

– Что – что? – не поняла я.

– Я говорю, какой же я дурак.

Я подтвердила:

– Ну, это не новость.

Вместо того чтобы рассердиться, он неожиданно рассмеялся задорно, весело и громко совсем, как в детстве. Отсмеявшись, погладил меня по голове и сказал совершенно серьёзно:

– Бедная моя, сколько же тебе пришлось пережить.

– У меня была хорошая компания, нам скучно не было.

– Да, да, – брат согласно кивнул, – кстати, я очень рад, что Сергей оказался на нашей стороне.

– Но ты ещё кое-чего не знаешь, – я немного помолчала, собираясь с силами, чтобы рассказать ему о самом главном. – Знаешь, кому ты всем этим обязан?

Андрей виновато посмотрел мне в глаза и сказал:

– Я должен был догадаться с самого начала, что это он… Луис.

Я подскочила на месте:

– Так ты знаешь?

Он молча закивал головой.

– Теперь, надеюсь, ты не будешь хранить от сестры секреты и расскажешь мне обо всём честно и в подробностях. Я не пойму: за что он так возненавидел нас? Кажется, ни он, ни я – мы ничем не были друг другу обязаны.

– Я сначала и сам толком ничего не понял, – признался Андрей, – и по наивности думал, что он не простил мне такого взлёта.

Я искренне возмутилась:

– Ничего себе! Можно подумать, что ты перешёл ему дорогу.

– В какой-то мере действительно перешёл. Это я уже потом понял, когда те самые документы читал.

– Но мы тоже их читали, однако ничего не нашли, вернее, Ленка читала.

Андрей усмехнулся:

– Значит, невнимательно читала. Там не только про тягачи было написано, а еще про… – он вдруг осёкся и продолжил шёпотом: – В общем, расскажу тебе, Сашка, всё самого начала, чтобы ты врубилась.

По мере того как я начала «врубаться» во всё происходящее, в голове всё больше и больше прояснялось. А ларчик, как говорится, открывался совершенно просто.

Жили – поживали три мальчика. Ребята учились в институте и мечтали, как все нормальные люди, о хорошей жизни. Но после института их пути разошлись, однако они продолжали тесно общаться. Один стал зарабатывать на хорошую жизнь честным трудом, пробивая дорогу в эту самую жизнь своей светлой головой. Другой, оставив сестру первого горевать, уехал на родину за океан, но потом вернулся. Ну, а третьего, как только он освободился из мест не столь отдалённых, куда попал за совершенно банальную драку в ресторане, родители впихнули в преуспевающую фирму. Тот, что вернулся из-за кордона, имел при себе кругленькую сумму денег, поэтому, особо не напрягаясь, создал свою фирму, которая стала тесно сотрудничать с фирмой, где трудился, благодаря родителям, его институтский товарищ. Как вы догадались, мой брат как раз был тем из них, кто добивался хорошей жизни сам, без помощи, а два других – это моя первая любовь – Луис, а также «наш друг семьи» Юрик Зубров. Но богатеньким друзьям, уже вкусившим все прелести хорошей жизни, вскоре показалось зазорным подавать руку своему небогатому товарищу, и они потихоньку забыли о клятвах юности и о студенческой дружбе. Перед ними стояла совершенно иная цель – подмять под себя весь город. Они начали с самого простого: сперва мастерски довели начальника Юрика до инфаркта, затем методично начали наступление на конкурирующие фирмы. Когда же, убрав, как им казалось, с дороги всех, они решили расслабиться и отдохнуть где-нибудь в лесах Бразилии или на берегу славного Атлантического океана, вдруг с недовольством обнаружили, что прямо у них под носом неожиданно выросла ещё одна фирма с непонятным названием «Эксито». Каково же было их удивление, когда в руководителе они узнали своего старинного друга и моего брата – Андрея. «Ничего себе – наглость, – подумали они, – этот плебей еще вздумал конкурировать с нами? Да не в жисть этому не бывать». Но Андрей-то мысли читать не умел и поэтому за приятельскими улыбками так и не смог разглядеть волчий оскал. А зря…

А ещё зря, что не послушался голоса крови и не обратился за советом к семье. Мама тогда здорово на него обиделась, разменяла квартиру и уехала к дедушке. А со мной, как я уже говорила, брат и вовсе перестал общаться. Поэтому я с таким удивлением узнала о том, что Луис, оказывается, давно обосновался у нас в городе, да ещё как обосновался, действительно, став его хозяином.

Так вот фирма «Эксито», ни о чём не подозревая, существовала в нашем городе. Причём успела заработать себе неплохой имидж, и всё благодаря, конечно, её руководителю. А спустя некоторое время ещё и вышла на международный уровень. Естественно, наши закордонные компаньоны слетелись посмотреть на своего соучредителя. Работой нашей фирмы они были вполне довольны. Оказывается, они уже давно знали дорогу в наш город, потому что сотрудничали с синдикатом под руководством господина Зуброва. Однако этим сотрудничеством были недовольны, потому что сей господин вкупе со своим приятелем господином Испанцем, как называли в юности студента Луиса его сокурсники, бессовестно подставляли своих компаньонов, и те решили прервать столь неблагонадежное сотрудничество, обратив свой взор в сторону «Эксито», а заодно и посчитаться с неблагодарными партнерами, пожаловавшись в Интерпол.

Мой же брат, в отличие от Зубра и Луиса, был с детства доверчивым и бесхитростным мальчиком, честным до мозга костей, что касалось дела, – это иностранным компаньонам оказалось на руку. Они с удовольствием сотрудничали с братом, даже ввели его в совет директоров, сделав не только полноправным членом совместного предприятия, но и утвердили в должности руководителя.

Естественно, «друзья» не могли простить Андрею такого взлёта. Они решили как можно скорее убрать с дороги этого выскочку, но так как сами уже попали «под колпак» Интерпола, то затаились на время. В открытую действовать было нельзя, вот они и стали искать другие пути. И нашли-таки! Уж не знаю, каким образом Герка, этот страстный поклонник зеленого сукна и рулетки, состыковался с ними, скорее всего, очень просто: свинья всегда грязь найдёт. Вот и нашел… Потом на фирме появилось это «славное» и «доброе» семейство грызунов. И началось! Мы-то с Ленкой всё замечали, а брат, как был наивным и доверчивым телёнком, так им и остался. Эх, да что говорить…

– Почему же раньше ты всего этого нам не рассказал? – спросила я в глубоком душевном волнении.

Брат горько усмехнулся и повторил:

– Дураком был.

– Неужели ты думал, что я, твоя родная сестра, предам тебя? – сказала я и заплакала.

Андрей спохватился, обнял меня и погладил по голове:

– Что ты, малыш, конечно же, нет. Это мой характер виноват, гордость, будь она не ладна, наша с тобой фамильная черта. Знаешь, как я переживал после каждой нашей ссоры?

– Ты? Переживал? – не поверила я своим ушам. – Прости, но в это трудно поверить.

– И всё же это так. Если бы ты знала, как я боялся, сидя здесь, что вот сейчас откроется дверь, и войдёшь ты. Они пообещали мне это с самого начала, я каждую минуту ждал этого и боялся.

– Долго же ты, бедный, ждал, – я довольно захихикала, – им никак не удавалось исполнить своё обещание.

– Но всё же ты здесь, – грустно сказал Андрей, – и я вот что думаю: давай отдадим им эту чёртову папку, пусть забирают фирму, я не хочу, чтобы из-за моей дурости кто-нибудь пострадал. Поверь, ты очень дорога мне, а ещё… Ангелина и Ленка, я не хочу вами рисковать, слишком дорогая цена, и…

– Даже не думай! – я резко оборвала его. – Столько всего произошло, мы так рисковали, и всё насмарку?

– Да ладно, Сашка, наживём ещё, нам не привыкать. Мы знаем, что такое трудности. У нас за столько лет появился, как ты сказала, рефлекс выживания, – ответил брат, потом, помолчав немного, добавил: – А не будет ничего, так и не надо.

– Нет, – решительно отрезала я, – дудки. Они получат дырку от бублика, а не фирму. Так вот слушай меня, я тебе ещё не все рассказала.

И я преподнесла ему историю счастливого спасения Юрия Ивановича, главного прокурора.

– Юрий Иванович мне жизнью своей обязан. А так как он, по мнению Сергея, один из честных людей в нашем городе, так сказать, почти последний из Могикан, то я думаю, что у нас ещё не всё потеряно, – завершила я свой рассказ на столь оптимистичной ноте.

– Сашка! – Андрей от радости даже запрыгал. – Это же всё меняет! Мы спасены, я теперь в этом уверен. Они получат по заслугам. Главное теперь – вырваться отсюда живыми и невредимыми.

– В это я как раз верю, а вот в то, что они получат по заслугам, нет. Ты, наверное, шутишь? Выкрутятся, вот увидишь, – усомнилась я.

Брат заёрзал от нетерпения:

– Да нет же, послушай, ты тоже не всё знаешь. Думаешь, куда я тогда ехал?

– На заседание совета директоров, – ответила я.

Андрей тихо засмеялся:

– И туда тоже. А самое главное: я должен был встретиться с представителем Интерпола.

Я захлопала глазами от удивления:

– Да ты что!

– Да-да, – подтвердил брат, – я уже раз с ними встречался, давал кое – какие показания во время последней своей поездки. Они мне объяснили, что к чему.

Я от удивления раскрыла рот и застыла на месте, совсем как герои бессмертной комедии Гоголя.

– К…ка…к? Так ты… знал обо всём уже давно? – я даже говорить не могла от потрясения. – Но… но как же так? А наши с тобой разногласия? Ты же спорил со мной…

– Успокойся, Сашка, – прервал меня брат, – я же не мог во всеуслышанье объявить: товарищи – господа, а про вас уже знают. Ну, извини, что не развесил по городу объявлений и по телевидению не выступил. Я сам до конца не верил, а вот когда они мне доказательства представили в зелёной папочке, которую вы так преданно оберегали, сам до некоторых вещей доходить стал. Я должен был продолжать игру, чтобы они ничего не заподозрили.

Я обиделась:

– Ну, ты хотя бы мог меня предупредить, что ссоришься со мной в интересах дела.

– Меньше знаешь, крепче спишь, – категорично ответил брат и добавил: – Если бы я поделился с тобой, нас было бы уже трое.

– Почему это? – удивилась я.

Андрей засмеялся:

– А Ленка? Неужели ты о ней забыла?

Я подумала, что и в самом деле: тут же рассказала бы обо всём подруге.

– Зря не поделился, мы бы тебе подыграли. Разве ты до сих пор не понял, что мы – твои друзья.

Брат махнул рукой:

– Да думал, что трепанёте где-нибудь.

Ну, дорогой братец! Что значит «трепанёте»? Между прочим, мы, женщины, в отличие от вас, мужчин, знаем, что говорить, когда, где и с кем. У нас, хоть и бывают иногда длинные языки, но если надо, то мы будем молчать как рыбы. И вы ни за что не заставите нас сболтнуть лишнее, потому что в женщине с древних времен заложено ценное качество – женская мудрость, которая генетически передается нам из поколения в поколение по женской линии. Мужчины же ещё большие трепачи, чем мы.

Однако брату я всего этого не стала объяснять, а просто снисходительно улыбнулась в ответ на его обидные слова.

– Знаешь, что всего обидней? Так это то, что я так доверял Вадиму и Руслану. Да и от Анатолия Ивановича не ожидал. Не могу понять, как они оказались втянутыми во всё это? Чем я им помешал? – Андрей развел руками и вопрошающе посмотрел на меня. Я же, немного подумав, выдала, даже не подозревая об этом, как потом оказалось, правдоподобную версию:

– У них с самого начала был сомнительный бизнес. Да и что-то быстро налоговая сначала их прикрыла, вероятно, по чьей-то наводке, а потом так же быстро отпустила с миром, но не просто так, а опять же за чьи-то вовремя проплаченные деньги. Вот тебе и готовые рабы – исполнители.

– Я даже знаю, кто так постарался, – вставил словечко брат, а я продолжила:

– А может быть, им изначально для открытия бизнеса деньжат подкинули, и они давно в этом синдикате воров и негодяев состояли?

– Звучит правдоподобно, – согласился Андрей, – всё планировалось заранее. Чтобы уничтожить меня, нашу фирму, они всё тщательно продумали. Ловкий ход: превратить друзей во врагов. Только одного я не пойму, – брат почесал затылок, – как Вадим на это пошел? Он так рьяно в зятья набивался? Я давно заметил, что он по тебе сохнет.

– Нет, ты ошибаешься, – возразила я, – он столько раз пытался меня убить. Его мнимая любовь – сплошная игра, видимость.

– А Руслан? – брат задел за живое.

– Давай о нём вообще не будем, хорошо? – попросила я.

Он согласно кивнул и закрыл душещипательную тему.

Кажется, я давно для себя решила, что о Руслане нужно забыть, но… Странная это штука – сердце. Почему оно сжималось при мысли о нём? Почему продолжало любить? Да и тело ещё помнило его прикосновения, его поцелуи. Как бы я ни уговаривала себя, ничего не получалось. И тогда, собрав волю в кулак, я сказала брату:

– Лёшка сделал мне предложение.

Андрей широко раскрыл глаза:

– Вот как? Ну и?

Я покачала головой:

– Я не знаю, понимаешь, не знаю. Мне нравится Лёшка, с ним легко, хорошо… но я не знаю.

– Ничего, Сашка, вот выберемся отсюда, посмотрим, что это за Лёшка такой. Я как старший брат имею право советовать тебе, хотя ты никогда не прислушивалась ни к чьим советам. Решать тебе. В конце концов, ты тоже достойна счастья, вот как мы с Ангелиной.

– А знаешь, – сказала я брату, – ты правильно сделал, что выбрал её, она и в самом деле – просто супер.

– Да – а – а, – мечтательно протянул он.

– Только вот Юлька никак не сдаётся. Мне кажется, что она по-настоящему тебя любит. Знаешь, мне даже жаль её.

Теперь взмолился брат:

– Давай не будем про Юльку.

Конечно, я прекрасно понимала его. Если душа не лежит, то ничего уже сделать нельзя. К сожалению, в жизни всегда так: когда любят нас, не любим мы. Или наоборот: когда не любят нас, то любим мы. Не просто любим, а жить не можем, места себе не находим, томимся, переживаем, ревнуем. Хотя по большому счету Юлька сама виновата: она уже считала Андрея своей собственностью, пытаясь намертво привязать его к своей юбке. Мужчины же этого страшно не любят, потому что дорожат своей независимостью.

Вспомните, чем занимались они в первобытные времена? Охотились. А что это значит? Их никогда не было дома, то бишь в пещере. Они всё время проводили на свежем воздухе, утоляя свои мужские прихоти. Уйдёт раненько из пещеры на охоту, и, пожалуйста тебе, – вот она, свобода. Да и над ухом никто не жужжит: сделай то или это. А что такое охота? Это не просто желание убить добычу и вкусно поесть, а ещё азарт, соперничество, возможность показать себя, свою силу и ловкость. Короче, они целыми днями только тем и занимались, что выпендривались друг перед другом. Отсюда и рыцарские поединки, дуэли, войны, наконец. Всё то же желание показать себя, завоевать, повергнуть врага.

А бедные женщины, оставшиеся в пещерах? Да с древних времен на нас постоянно сваливалась куча обязанностей. Мы практически никогда не отдыхаем, как мужчины, потому что нам некогда. Мы знаем цену времени, не то, что они. А уж если найдется минуточка, как говорится, скушать «Твикс», так это так, всего лишь минуточка удовольствия. Между прочим, и за неё мы расплачиваемся сполна: «Где ты была? Мы сегодня будем ужинать, в конце концов, или нет?» Вот и приходится нам, женщинам, идти на мелкие хитрости. В принципе, правильно говорится в народе: муж – голова, жена – шея. Испокон веку они сидят на наших шеях. Однако есть у нас всё же преимущество перед ними: куда хочу – туда верчу.

Так вот, я про Юльку: если бы она не вцепилась мёртвой хваткой в моего брата, может, и сладилось всё у них. А то натянула поводок по самое никуда и успокоилась, думая, что брат до гробовой доски будет к ней привязан. А поводок-то иногда и отпускать надо. Притянул – отпустил, снова притянул – снова отпустил. И никуда они от нас таким образом не денутся. С поводком-то, разве далеко убежишь, даже если он и ослаблен?

Теоретически, конечно, я всё знала, а вот практически… Что греха таить? Вот-вот тридцать стукнет, а всё одна. Ни тебе любимого, ни счастливой семейной жизни. Скукота, да и только. Хотя нет, вру, в последнее время скучать некогда было. Сплошные погони, авантюрные вылазки и прочее.

Только сейчас, оказавшись в подвале, я поняла, как устала от всего этого. Скажите, что должна делать девушка, находясь в запертом подвале со своим братом, когда никаких радужных перспектив не предвидится? Плакать, изводить своими жалобами себя и его, скулить, да мало ли что ещё. Я же была, наоборот, абсолютно спокойна, как будто находилась где-нибудь на курорте. Между прочим, за столько дней прекрасно выспалась.

– Ну, ты даёшь, Сашка, я же вообще спать не мог здесь, как попал сюда, – восхитился брат, когда я, проснувшись, мурлыкала как кошка и сладко потягивалась.

– А ты что думал? – парировала я. – Что будешь мне сопли вытирать? Так я из этого возраста давно вышла. Ты знаешь, почему-то мне вовсе не страшно. Единственное, что беспокоит, так это, куда делась Ленка?

– Что-нибудь случилось? – спросил брат.

– Думаю, да, но хочется верить в лучшее, – ответила я и рассказала ему о том, что было за несколько часов до того, как я попала в подвал.

– Не удивлюсь, если… В общем, от них всего можно ожидать, – хмуро сказал Андрей и добавил: – Впрочем, у нас с тобой тоже будущее весьма туманно.

– Именно этого я и боюсь, – ответила я, – хотя в том, что с нами случилось, есть и положительные моменты.

Он вопросительно посмотрел на меня.

– Да, да, не удивляйся. Нам с тобой стоило посидеть в подвале, чтобы вспомнить, что мы всё же брат и сестра.

– Действительно, – согласился брат, – мы давно вот так не сидели, не разговаривали по душам. Всё у нас какие-то ссоры, недомолвки. А что нам делить? Ведь мы семья.

– Если бы ты знал, как я мечтала услышать от тебя это.

Он встал, прошёлся по комнате, разминая затекшие члены, потом подошёл к двери и прислушался.

– Кажется, к нам гости, – сказал Андрей шёпотом, я торопливо подскочила к нему и тоже прислушалась: приближались чьи-то шаги.

Я съёжилась, по телу пробежал холодок страха. Кто-то заскрежетал ключом. Мы с Андреем отскочили подальше от двери, которая с треском открылась, и на пороге появилась вся компания: сам господин Мигель и его свита. Но я, больше никого не замечая, в упор смотрела только на одного человека, которого всё же не надеялась увидеть в этой своре сомнительных личностей. Спокойно, без всяких эмоций, Руслан тоже смотрел на меня…

Ну, вот и всё… Всё, что требовалось доказать. Идиотка! Как раньше не додумалась, что его появления в качестве Робин Гуда или супермена – это всего лишь ловко разыгранный спектакль. Никто и не собирался меня убивать. Зачем? Когда всё можно сделать намного проще. Безусловно, Руслан догадывался о моей привязанности к нему, вот этим они и решили воспользоваться: эта дурочка влюбится и всё сделает сама, чтобы угодить своему любимому. Только они просчитались, потому что дурочка влюбилась, но они так ничего и не получили.

Первым начал говорить Луис:

– Я пришел сказать вам, что отпускаю вас.

Мы с удивлением уставились на него.

– Да, да, – повторил он, – отпускаю. Вы больше не опасны. Я всё сделаю без вас, а лишние неприятности мне ни к чему.

– Как отпускаешь? – взвизгнул Вадим, выбегая вперед. – Они ещё не оплатили счета.

Андрей стоял молча, скрестив руки. Я смотрела то на него, то на Вадима, ничего не понимая. А этот чего ерепенится, раз хозяин решил проявить подобное благодеяние? Какие счёты могут быть у него с моим братом? Можно подумать, что брат ещё год назад занял у него десятку и до сих пор не отдал. Нет, тут речь не о десятке. Тут всё намного серьёзней. Когда же Андрей успел перейти дорогу Вадиму?

– Ты… – зашипел Вадим, с ненавистью глядя на моего брата, – ты… Это из-за тебя я потерял кучу бабок. Это ты мне тогда поставки сорвал и не заплатил.

Ах, вот оно в чём дело! Деньги. Конечно, всему виной они. Я помню эту грязную сделку, когда наша фирма отказалась идти навстречу Вадиму и его фирме. Андрей никогда ничего не делал противозаконного. Он тогда, действительно, отказав «Медосу», как говорят, «поставил их на бабки», хотя мог по-соседски выручить. Неужели Вадим не забыл про этот случай? Как видно, нет, он всё-таки решил, что называется, «откопать топор войны». Но ведь это уже было и прошло. Правда, как раз вскоре после этого фирма «Медос» перестала существовать. Но мы, не приняв тогда предложение Вадима, даже и подумать не могли, что он воспримет это так близко к сердцу. Надо же! Сколько в нём зла, раз он до сих пор помнит. Между прочим, наша фирма вины за собой не чувствовала. Брат категорично заявил, что мы с криминалом не связываемся, а Вадим обиделся. И надолго.