Текст книги "Четвертая империя. Заговор наркомовских детей"

(Получил письмо от И. Чкалова и Лиды Б.)

1 августа

Сегодня позвонила Зоя – спрашивала, приеду ли я завтра. У меня в комнате были…, я отвечал ей по-русски, она тоже перешла на русский, а потом рассказывала, что мамаша (я ее зову “фрау Берта”) и другие ворчали на нее за знакомство с русским. Особенно один парень (они его по-русски зовут Лешкой) все время старается отпустить какую-нибудь на меня насмешку. Из рассказов Зои я знаю, что она этому “Алеше” нравится. Он знает с десятка 4 заученных французских фраз, и сыплет ими всегда где надо и где не надо. В общем, мне кажется, это удивительный романтик. Посмотрим, что будет дальше. Организовали танцы – результаты хорошие.

3 августа.

Дома был разговор относительно того, что всех немцев будут “эвакуировать” куда-то или на Урал или в Сибирь. Ходил с Сергеем и с Ирочкой Р. в театр (в оперетку), смотрели “Сильву”. Потом Сергей пошел домой, а я с Ирой гулял еще минут 40. Я не встречал еще более яркого примера т. н. «классической красоты». Домой на дачу вернулся в 11 ч. 50 м. Вообще я на даче лишь ночую, все время в городе.

5 августа.

Сегодня слегка поссорился с Зоей из-за “Лешки”. Мне говорит, что его ненавидит, а как ни приду – все время у нее сидит и разговаривает (по крайней мере я видел лишь, как разговаривают). “Лешка” наступил мне на ногу, извинился. Он никогда не “унижается” говорить по-русски. Я тоже по-немецки с ним не говорю.

Когда он под шутки бросил мне платок, улыбаясь – все засмеялись. Никому не могло прийти в голову, что он не шутит, лишь Зоя поняла, в чем дело.

Я поймал платок и, выражаясь мягко, облегчил свой нос посредством его. Все были поражены, потом дружный хохот, и “Л” не нашелся.

На обратном пути встретил Валю (на даче) – в первый раз вижу, чтобы деревенские девушки были так красивы. Она, положив мне на плечи руки, прямо сказала: ”Что зря время на разговоры терять – действуй– время военное”.

Я не заставил просить себя дважды.

6 августа

Сегодня большая победа! Я катался вечером с Ирой по Волге – мы бросили грести, сидели рядом. Я опять осторожно и нежно обнял ее и поцеловал – сначала один раз, а потом и не помню уж сколько. “Из ее очаровательных глазок выкатились две слезинки” (как в романах г. Воскресенского). “Странно, – медленно сказала она, и задумчиво, – мы и не говорили с тобой совсем об этом, и вдруг… так неожиданно….” Лучшим ответом был новый поцелуй.

10 августа

Звонила Зоя – говорит, что очень хочет меня видеть. Я поехал днем. Дома у нее никого не было – и сегодняшнее солнце, которое било лучами в окно, казалось мне “солнцем Аустерлица”. Она сообщила о скором отъезде, она очень плакала, совершенно не могла владеть собой, в результате чего мне открылась дорога в… Рим. Мне страшно хотелось позлить ее – она договорилась о переписке и т. д. Я, конечно, охотно соглашался, но вообще-то совершенно не думаю и не хочу с ней еще когда-либо встретиться. Мне было очень весело, и с трудом я выдерживал грустное выражение лица. Когда она спросила: “Красива ли я, люблю ли ее (дурочка! она верит в “любовь”). Я спел ей: “Мы странно встретились и странно разойдемся”. Пришел “Л.” с мандолиной, сел и пел, как обычно.

Единственное, что мне было жаль, это то, что все мои грандиозные планы и в отношении “Лешки” и Зои сорвались из-за их отъезда. В общем мне было бы о чем вспомнить. Я ее больше не увижу. Отъезд завтра в 9 часов.

Как быстро и нескладно все закончилось, а я-то только думал “развернуться во всем блеске”…

Я не скучаю, все забыто, и только один вечер мне было не по себе, когда я поймал по радио песню …

20 августа.

К 1 сентября полечу в Москву. Сегодня вечером пошли с Ю. Кузнецовым к даче его Инночки. Юрка раздобыл гитару и запел:

“Накинув плащ, с гитарой под полою

К ее окну приник в тиши ночной…

Не разбужу я песней удалою

Роскошный сон красавицы младой”

“Красавица” вышла и сказала, что мамаша ее страшно рассердилась, что ей “какие-то олухи поют серенады”

22 августа.

Весь день играл с Сергеем и Ирой в домино и шашки. Получил письмо от Мурочки Ивановой и Светика Тольской – очень рад и ложусь спать.

26 августа

Занимаюсь психологическими этюдами с некоей Милицей, Клавой, Галей, Ларой и Неллли – удачно.

Вчера все вместе гуляли, и я под гармошку пел “Коробочку”. Я пропел, глядя этой Нелли в глаза свойственным мне взглядом:

Я и сам платил цену немалую

Не торгуйся, не скупись!…

Подставляй-ка губки алые,

Ближе к милому садись!

Прочел роман Р. Олдингтона. Люблю читать такие книги. Начал читать по-французски, но, чувствую, что забыл порядочно.

28/8

Завтра летим. Сегодня Ю.К. демонстрировал свои успехи в английском (занимается уже 3 года). Играли с Ю. в карты, потом он для меня погадал – и мне получились сердечные неудачи. Гадание способствует снижению морального духа.

1 сентября. Москва

Здорово, черт побери!

3/9 3 ч.40 м. ночи

Сижу в бомбоубежище. Сегодня исходили и изъездили весь город, звонил всем-всем, устал, и поэтому зло берет, что приходится сидеть тут. Вчера был на оперетте, смотрел “Периколлу”.

5/9

Имел встречу с Фомой Маймзон, Людой К., Инной Паршиной. Начал читать книгу Т. Бойда. Пока не очень интересно, и герой занимается лишь службой – скучно для парня в 20 лет!

6/9

Сижу дома – никого дома нет.

Звонила мама: ”Марш в убежище”. Поплетусь.

8/9

Сегодня мне в первый раз понравилось кино из всякой заграничной (особенно американской) дряни, которую находят удовольствие смотреть дома в субботу и воскресенье – “Гибралтар”.

Сказал Валерию привезти завтра. “Не забывай меня,” – говорят хорошие картины.

10/9

Смотрел сегодня в оперетте “Цыганский барон”. Приспособился хорошо. Проводим время в убежище, переснимаю фото из американских журналов. Приехал в Москву вчера Хосе Диас – папаша привез его к нам к обеду. Диас обещал мне передать беллетристику на испанском – очень трудно достать, а забывать язык не хочется.

15/9

Ездил смотреть сбитые немецкие самолеты (раньше они были на площади Свердлова, а сейчас в ЦПКиО), но, пока смотрели сбитые, прилетели целые и нам пришлось уехать.

17/9

Ездил на нашу новую дачу в Архангельское, по пути заехали на развалины старой в Барвихе.

Вечером ходил в театр. Смотрел “Флория Тоска”.

20/9.

Мамаша узнала, что занятия в Саратове начинаются 1 октября и говорит, что через 5–6 дней придется поворачивать оглобли.

22/9

Ездил в Подлипки, встретился со всеми старыми знакомыми, играл в футбол.

Едем в Саратов 26-го.

24/9

Ходил в цирк на два сеанса.

Заставили заниматься алгеброй, вспоминать перед началом учебы.

Снова встречался со всеми.

26/9

Фрицы меня проводили – вчера был налет после некоторого перерыва. Скоро – интересно, есть письмо от Зои.

28/ 9 Саратов

Скука

1/10

Начал учиться – еще скучнее.

5/10

Все ребята какие-то олухи, и девчата тоже нехорошие. Отвел душу с Ирочкой.

10/10.

На наш любимый Саратов был маленький налетик.

12/10

Фрицы прут на Москву. Подрался с Ю.К. Он говорит: “Москва не устоит”. Разве это русский дух?

15.10

Звонила… ехать в Куйбышев. Совершенно неожиданно. Плохое настроение и вести дневник надоело. Все к черту.

1 ноября. г. Куйбышев.

Ходил смотреть город, т. к. знакомых никого нет, скорей бы пойти в школу. Да и потом долго уже слишком веду монашеский образ жизни.

3.11

Был в школе. Подошел к ребятам быстро, но особенно никого еще не разглядел.

5.11

Сижу с каким-то поляком Ляховским, весь урок что-то по-польски ругается. Ходил по коридорам, разглядывал девчат, понравилась мне одна брюнетка из 7-го класса. Зовут ее Таней, фамилия Полонская. Из ребят наиболее сошелся с Геннадием Романовым (который уже без ума влюблен в одну особу, некто Г. Куйбышева, учится в 6 классе 85-й школы, а живут в одном доме).

6.11.

Взвесил все обстоятельства и нашел, что при существующих условиях будет нелегко познакомиться с этой Галей К., но она мне положительно нравится.

Сегодня был в школе Октябрьский вечер, и после него я и Романов пошли за Г., шедшей с двумя подругами. Я хочу скорой завязки, поэтому делаю иногда такие глупые вещи, но тут дело в том, что перед Галей вся глупость этой слежки должна свалиться на Романова. А я познакомлюсь с ней как посредник от него, сам смеющийся над поступком своего товарища, находя его по-детски нелепым. Романов на такое не согласится, поэтому я ему ничего не сказал. Посмотрим, что будет, я, как всегда, уверен в победе.

8.11

Сегодня Галя поучила записку: ”Галя, я хочу вам многое сказать, и так как это очень срочно, то с вами переговорит мой друг Шахурин Володя, так как я, к сожалению, сегодня не имею этой возможности. Ответьте сегодня знаком, придете ли вы в 8.30 к памятнику Ленина. Г. Романов.”

Бедный Романов не смыслил ничего во всем этом!

Таким ходом я обеспечил себе полную непричастность к делу, если мне не повезет. Я ничем не рискую (она не пойдет наверняка, если бы разговаривать должен был Романов, но, я думаю, пожелает иметь дело с таким посредником, как я). Записку приняла от меня, конечно, с недовольным видом, но на следующей перемене с очаровательной улыбкой кивнула мне головой. Держу Романова все время при себе, чтобы чего-нибудь не вышло, и бросаю на нее взгляды, которые она вполне понимает, хотя ей и непонятен еще, конечно, мой план. Наверное, она очень досадует, что получила записку не от меня. В 8.15 пошел к назначенному месту и спрятался. У меня невольно забилось сердце, когда она пришла с одной подругой, которая отделилась от нее. Я подошел, извинился за небольшое опоздание, улыбаясь, сказал, что мне очень не хотелось, чтобы она причислила меня к разряду таких же болванов, каким является мой товарищ Романов, заваривший всю эту кашу. Также я сказал, что уверенный в ее отрицательном ответе Романову (в самом деле он не может понравиться) я не хочу поступать нечестно по отношению к нему и прошу ее не высказывать ее мнения, так как мне нужно было бы его передать. В продолжение всего этого я внимательно наблюдал за ней и увидел, что я победил. Кроме всего, она была заметно взволнована и просила меня самому состряпать вежливый ответ. Она заметно разочаровалась и стала даже несколько зла, так как я ничем не подавал повода к истине. Наконец, я слегка наклонил голову в знак того, что моя миссия окончена и поблагодарил ее за “оказанную мне честь говорить с ней”.

Она уже ничего не отвечала. Я вежливо (надо сказать, что я провел этот разговор с утонченной, доходящей до учтивой и холодной любезностью), попросил у нее разрешения проводить ее. Она сердито отвечала, что живет близко. Я понял, что возьмешь лишь нахальством и, притворяясь, что не понял в ее словах отказа, сказал: “Тем лучше, а то я не располагаю большим временем” и, взяв ее под руку, совсем ошеломленную, повел ее в сторону, в которую она уходила. Она пробовала было сказать, что, может быть, в таком случае, ей не стоит меня задерживать, но мы шли. Само собой понятно, что мое поведение заставило ее подумать – к чему я предложил ее проводить, если она меня совершенно не интересует, и я исполняю лишь волю друга?

Это могло быть понятно не при нашей “культуре”. Потом я пошел медленно и молчал, стараясь сделать вид переживающего человека, но не смеющего высказать свои мысли. Я даже дотронулся до ее руки – и когда она обернулась, махнул рукой и ничего не сказал. Наконец. она сказала; “Мы подошли”. Наступил решающий момент, все прошедшее было к нему лишь путями. Слово, взгляд, движение – в одну минуту решают все. Я прислонился к стене, Галя стояла передо мной. Конечно, она уже почти поняла меня. Наконец, я сказал очень нерешительно, слегка дрожащим голосом: “Галя…(после каждого слова я внимательно изучал произведенное впечатление и говорил в соответствии с этим) Галя…Неужели… это почти все?…

Она не могла уже скрыть своего волнения:

“Нет, нет!… Только не конец!..”

Начало сделано – все по плану. Мы обменялись телефонами, и я попросил ее сказать подругам, что я – лишь посредник Романова, получил отказ, и тем дело кончено. Никто не должен знать. Идя домой, я вспомнил слова: “Еще один город пал перед силой нашего оружия”.

Надо сказать, что я в подобных случаях придаю большее значение не словам, а безмолвной игре, эффектным впечатлениям.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

5 августа 1943 г. Начальник Следственной части по особо важным делам НКГБ СССР, комиссар государственной безопасности ВЛОДЗИМИРСКИЙ, заместитель начальника 2-го Управления НКГБ CCCP, комиссар государственной безопасности 3 ранга САЗЫКИН и ст. пом. Прокурора Союза ССР, нач. Следственного отдела Прокуратуры СССР ШЕЙНИН, рассмотрев материалы расследования по делу о молодежной фашистской организации в 175 школе г. Москвы и об убийстве учащейся этой школы Нины УМАНСКОЙ, 15 лет, и о самоубийстве учащегося этой же школы Владимира ШАХУРИНА, 14.5лет

НАШЛИ:

3 июня 1943 года, около 8 часов вечера, на лестнице Большого Каменного моста, выстрелом из пистолета системы “ВАЛЬТЕР” была убита учащаяся 7 класса 175 школы г. Москвы Нина УМАНСКАЯ, 15 лет, и смертельно ранен учащийся того же класса, той же школы Владимир ШАХУРИН, 14.5 лет.

Владимир ШАХУРИН был доставлен в тяжелом состоянии каретой скорой помощи в 1-ю Градскую больницу, где, несмотря на все принятые меры, скончался 5 июня с.г.

Произведенной судебно-медицинской экспертизой установлено, что смерть Нины УМАНСКОЙ наступила от сквозного пулевого ранения в голову. Выстрел был произведен в левую половину головы, в область левого теменного бугра, на расстоянии 20–30 сантиметров.

В отношении смертельного ранения Владимира ШАХУРИНА судебно-медицинская экспертиза установила, что “выстрел был произведен в упор, что доказывается отложением пороховой копоти на протяжении одного сантиметра по краям пулевого дефекта кости и в окружности начальной части пулевого канала в подкожной клетчатке, сухожилии и мышце”.

По заключению судебно-медицинского эксперта г. Москвы П.С. СЕМЕНОВСКОГО, “локализация выходного пулевого отверстия (правая верхняя область), расстояние выстрела (в упор) и направление выстрела (справа налево, несколько сзади, снизу вверх) все это вместе взятое с бесспорностью указывает, что выстрел произведен самим покойным с целью самоубийства”.

Как установлено расследованием, Владимир ШАХУРИН застрелил Нину УМАНСКУЮ, а затем выстрелил в себя из пистолета “ВАЛЬТЕР”, калибра 7, 65, принадлежащего его товарищу Вано МИКОЯНУ.Этот револьвер Вано МИКОЯН дал Владимиру ШАХУРИНУ того же 3 июня, примерно за 2 часа до случившегося. Допрошенный по существу этого же дела МИКОЯН Вано показал:

“…Володя ШАХУРИН, Нина УМАНСКАЯ и я учились в одной школе. Володя и Нина в 7 классе, а я в 8-м…. Примерно в феврале с.г. Нину оперировали в больнице – у нее был аппендицит. Володя стал ее навещать и, как он мне рассказал, он ей тогда объяснился в любви, и она ему ответила взаимностью. С этого времени начался уже роман Володи с Ниной. После выздоровления Нины этот роман продолжался….

30 мая на даче ШАХУРИНЫХ праздновали день рождения матери Володи. Там были из ребят– я, Нина УМАНСКАЯ и Таня РЕЙЗЕН – дочь певца РЕЙЗЕНА. Я вечером уехал, а Таня и Нина остались ночевать у ШАХУРИНЫХ. На следующий день я приехал к Володе на дачу, и он мне по секрету сказал, что в минувшую ночь Нина УМАНСКАЯ ему отдалась. Он сказал мне, что “мы с Ниной вошли в Париж”, это значит вступить в близкие отношения с девушкой.

После этого Володя ШАХУРИН мне не раз говорил, что он тяжело переживает предстоящий отъезд Нины в Мексику, т. к. для него “жизнь без Нины будет пыткой”.

Примерно 28–29 мая Володя мне как-то позвонил по телефону и сказал: ”Что будет, если я застрелю Нину и сам застрелюсь? Сколько будет шума, весь город говорить будет”. Я ответил, что это идиотство, и положил трубку. Через минуту Володя позвонил мне снова и сказал, что он пошутил…

3.06. днем Нина УМАНСКАЯ позвонила мне по телефону и сказала, что Володя хочет с ней погулять. Нина просила, чтобы я тоже принял участие в этой прогулке. Я сказал ей, что буду лишним, не хочу им мешать, но Нина продолжала настаивать. Тогда я сказал ей: ”Ты хочешь вспомнить молодость?”, намекая этой фразой на то, что у нее до романа с Володей был роман со мной. Нина ответила: “Что ж, пожалуй, не прочь, иногда даже вспоминаю”. Вскоре после этого я пошел на квартиру к Володе ШАХУРИНУ, которому, как другу, откровенно рассказал о разговоре с Ниной. Потом я стал там просматривать какой-то журнал, кажется, “Знамя”. Володя меня спросил, со мной ли мой револьвер. Поскольку Володя не раз рассматривал мой револьвер, то я дал ему свой “Вальтер” и на этот раз. Затем Володя перевел разговор на Нину и стал мне говорить, как он сильно ее любит и как ему будет плохо, если она уедет в Мексику. Однако он ничего не говорил о своем намерении ее застрелить. Револьвер этот Володя, как я теперь это вспоминаю, сначала положил под кепку на диване, а потом, когда мы выходили, я взял кепку и, увидев револьвер, передал его уже на площадке лестницы Володе, который положил его в карман пиджака…

Около 7 часов вечера я и Володя ШАХУРИН вышли из его дома (ул. Грановского) и направились к Большому Каменному мосту, где у Володи было назначено свидание с Ниной УМАНСКОЙ. Нина немного запоздала. Когда она пришла, мы втроем пошли гулять по набережной. Володя заговорил о том, что Нина звонила мне по телефону и настаивала, чтобы я тоже пришел. Володя стал упрекать Нину, что она, “как видно, опять хочет крутить с Вано”. Нина злилась, сначала пыталась отрицать этот разговор, а потом, видно, догадалась, что я сам все рассказал Володе, и она мне прямо сказала об этом. Володя на это ответил: ”Ну, что ж, Вано хороший друг, он мне все рассказал». Должен прямо сказать, что я чувствовал себя неловко и почти все время молчал. Между тем, разговор Нины с Володей все больше обострялся, т. к. Нина начала злиться и в ответ на упреки Володи заметила ему, что ведь и он “крутит с Ниной Цыплаковой” (это ученица нашей школы, которая в самом деле нравилась Володе). Чтобы досадить Нине, Володя стал говорить, что Цыплакова нравится ему, и он за ней ухаживает.

Погуляв минут сорок, мы вернулись к Б. Каменному мосту, и Нина сказала, что ей пора идти домой. К этому времени атмосфера была достаточно накалена взаимной пикировкой между Ниной и Володей. Я тоже спешил домой, т. к. в 8 часов у меня должен был начаться урок немецкого языка.

На мосту мы остановились, и Володя настойчиво предложил спуститься вниз по лестнице, а не идти прямо по мосту, как хотела Нина. Я сказал Нине: “Ну, ладно, я пойду, наверное, больше не увидимся, счастливого пути”. Простившись с Ниной, я пошел, а Володя мне вслед крикнул: “Иди медленно, я тебя сейчас догоню”. Он и Нина начали спускаться по лестнице, а я пошел по мосту. Глядя на них сверху, я увидел, что на первой площадке они остановились и о чем-то говорили, затем Нина пошла вниз, а Володя последовал за ней. Я продолжал двигаться вперед по мосту и, пройдя не больше 20 метров, услышал снизу два выстрела. Я сейчас же бросился бегом к ним и увидел Нину, которая лежала на спине, а недалеко от нее лежал Володя, который был еще жив и дергался. Правая рука Володи была вытянута, и в ней был мой револьвер. Испугавшись, я тут же забрал свой револьвер и бросился бежать к себе домой. В этот момент на лестнице еще никого не было, и только снизу, со стороны набережной, бежал какой-то пожилой человек, который кричал:”Скорее, скорее сюда”…

Приведенные показания Вано МИКОЯНА находят свое полное подтверждение и в показаниях свидетеля ОСИПОВА, явившегося случайным очевидцем убийства Нины УМАНСКОЙ и самоубийства Владимира ШАХУРИНА.

Будучи допрошен по этому делу, свидетель ОСИПОВ, токарь мастерской при доме № 2 по улице Серафимовича, показал, что он лично видел, как Владимир ШАХУРИН, спускавшийся по лестнице Большого Каменного моста вместе с Ниной УМАНСКОЙ, выстрелил в нее из револьвера, а затем, приставив револьвер к голове, тяжело ранил себя. В этот момент свидетель ОСИПОВ подходил со стороны набережной к лестнице Большого Каменного моста, где все это случилось, и находился от места происшествия на расстоянии 25–30 метров.

Дальнейшее расследование установило, что Владимир ШАХУРИН, узнав о предстоящем отъезде в Мексику Нины УМАНСКОЙ, высказывал Леониду РЕДЕНСУ и Вано МИКОЯНУ свое намерение убить Нину УМАНСКУЮ. Таким образом, факт убийства Нины УМАНСКОЙ Владимиром ШАХУРИНЫМ и последующего его самоубийства установлен следующими данными произведенного расследования:

1. Двумя судебно-медицинскими экспертизами

2. Показаниями очевидца ОСИПОВА

3. Показаниями сверстников Владимира ШАХУРИНА, удостоверивших, что еще до случившегося он высказывал свое намерение убить Нину УМАНСКУЮ и застрелить себя.

4. Тем обстоятельством, что Владимир ШАХУРИН был влюблен в Нину УМАНСКУЮ, болезненно переживал ее предстоящий отъезд и заявлял РЕДЕНСУ, МИКОЯНУ, КАРТУШЕВОЙ и другим, что он не представляет себе жизни без Нины.

5. Показанием сверстника Владимира ШАХУРИНА Петра БАКУЛЕВА о том, что Владимир ШАХУРИН еще в мае с.г. говорил БАКУЛЕВУ, что он пресыщен жизнью, все уже испытал и жизнь его не интересует.

Расследованием установлено, что Володя ШАХУРИН в ноябре-декабре 1942 года, т. е. примерно через два месяца после своего поступления в 175 школу, создал в 7-м классе, учеником которого он состоял, молодежную фашистскую организацию, получившую дальнейшее наименование “Четвертая империя”.

Как установлено показаниями всех участников этой организации, а именно: Петра БАКУЛЕВА, Леонида РЕДЕНСА, Артема ХМЕЛЬНИЦКОГО, Арманда ГАММЕРА и других, указанная организация в начальной своей стадии не носила политического характера и называлась “Роза Юга”. Однако в дальнейшем Володя ШАХУРИН, прочитавший книги Гитлера “Моя борьба” и Раушнинга “Гитлер говорит”, решил придать созданной им организации фашистский характер и в связи с этим переименовал ее в “Четвертую империю”. Тогда же Володя ШАХУРИН ввел звания для участников организации, а именно: рейхсфюрер, фельфюрер, рейхсканцлер, генерал-лейтенант, генерал-полковник ит.п.

Объявив себя “рейхсфюрером”, Володя ШАХУРИН разработал структуру организации, которая состояла в следующем:

рукоодителем организации являлся рейхсфюрер, при нем был создан «Чрезвычайный совет», председателем которого был назначен Петр БАКУЛЕВ. При «Чрезвычайном совете» были созданы следующие отделы:

1. Отдел иностранной разведки, руководителем которого был назначен Леонид РЕДЕНС

2. Отдел внутренней разведки, руководителем которого был назначен Арманд ГАММЕР

3. Отдел тыла и кадров, руководителем которого был назначен Леонид БАРАБАНОВ

4. Отдел агитации и пропаганды, руководителем которого был назначен Артем ХМЕЛЬНИЦКИЙ.

Участниками организации “Четвертая империя” являлись: Владимир ШАХУРИН, Петр БАКУЛЕВ, Артем ХМЕЛЬНИЦКИЙ, Арманд ГАММЕР, Леонид РЕДЕНС, Серго МИКОЯН и Феликс КИРПИЧНИКОВ.

Вано МИКОЯН в состав организации не входил, но считался ее шефом. Допрошенный по этому поводу Вано МИКОЯН показал:

“Я лично в эту организацию не входил, но Володя ШАХУРИН подробно меня о ней информировал, я был в курсе всех дел организации, т. к. считался шефом организации, так называл меня Володя, и это было известно и другим участникам организации… Организацией руководил Володя ШАХУРИН, и он держал меня в курсе ее дел, рассказывая о ее участниках и проведенной ими работе”.

Эти показания Вано МИКОЯНА подтвердили участники организации.

Деятельность организации заключалась в издании «указов» о назначениях участников организации на различные должности и присвоении им установленных званий. А также в осуществлении всякого рода школьных интриг с девочками и другими учащимися школы.

Допрошенный по вопросу о целях и характере организации Вано МИКОЯН показал: «Эта организация вначале занималась всякой ерундой. Володя ШАХУРИН организовывал слежку за девочками, засылал своих шпионов в компанию Светланы МОЛОТОВОЙ и ее подруг, писал приказы о назначениях членов организации на различные руководящие должности в организации… Сначала организация называлась «Роза Юга». Это название предложил ШАХУРИН, который где-то его вычитал. Позже, когда именно не помню, Володя переименовал организацию в «Четвертую империю». В этой организации были установлены звания: рейхсфюрер, рейхсканцлер, фельдфюрер и т. п. Кроме того, организацией издавались указы о присвоении членам организации званий генерал-лейтенанта, генерал-полковника и т. п. Большую часть этих приказов печатал на машинке мой младший брат Серго у нас дома… Все эти звания Володя ШАХУРИН вычитал из книги Раушнинга «Гитлер говорит» и Гитлера «Моя борьба»… Эти книги я взял в библиотеке своего отца и по просьбе Володи дал их ему прочитать».

Аналогичные показания дали Петр БАКУЛЕВ, Леонид РЕДЕНС, Арманд ГАММЕР и другие участники организации. Приняв решение придать организации политический характер. Владимир ШАХУРИН поставил об этом в известность участников организации и сформулировал в качестве главной задачи организации – захват власти после войны. Допрошенный по этому поводу Вано МИКОЯН показал:

«Володя ШАХУРИН несколько раз говорил со мной на эту тему. Он любил пофантазировать, главным образом, относительно своей будущей карьеры. Сначала он собирался стать дипломатом, потом решил стать диктатором. Володя не раз говорил мне, что он и его организация должны «прийти к власти» и излагал свою программу. Володя говорил, что в государстве, которое он организует, будут открыты роскошные рестораны с музыкой и танцами, фешенебельные кинотеатры. И всякий будет делать все, что он хочет. Себе он собирался построить виллу в Австралии и других частях света. Володя говорил, что он встанет во главе этого государства и будет диктатором…

В мае этого года Володя говорил мне, что у нас в СССР плохие товары, отсутствует конкуренция и частная торговля. Володя заявлял, что, когда он придет к власти, то введет частную торговлю, и будут хорошие товары…

В мае текущего года, когда мы с ним были в филиале Большого театра, Володя вдруг мне сказал, что хорошо бы организовать так, чтобы агенты «Четвертой империи» одновременно выступили во всех театрах Москвы и изложили программу «Четвертой империи», предложив устроить восстание и сменить советскую власть».

По показаниям Петра БАКУЛЕВА, Владимир ШАХУРИН неоднократно ему заявлял о необходимости захвата власти после войны. Он же сказал ему однажды, что для этих целей организация получит оружие из Японии, за что японцам придется уступить часть территории СССР, а именно – Дальний Восток. В разговоре с тем же БАКУЛЕВЫМ Владимир ШАХУРИН как то заявил, что после «захвата власти нужно будет уничтожить всех врагов, а в первую очередь работников НКВД, т. к. они являются опорой советского правительства и преданы ему».

Участники организации систематически собирались в так называемом «зале заседаний», т. е. под школьной лестницей. На этих сборищах Владимир ШАХУРИН оглашал издаваемые им указы о назначениях и иногда выступал с речами о задачах организации. При этом он формулировал указанные выше задачи захвата власти.

Таким образом, выяснено, что созданная Владимиром ШАХУРИНЫМ организация учащихся 7 класса 175 школы, не носившая в начальной своей стадии политического характера, по инициативе Владимира ШАХУРИНА была в дальнейшем перестроена и выродилась в фашистскую молодежную организацию, в которой велись всякого рола антисоветские разговоры и лелеялись антисоветские фашистские настроения.

То обстоятельство, что именно Владимир ШАХУРИН был идеологом, организатором и руководителем этой организации, установлено:

1. Подлинными документами организации, приобщенными к настоящему делу.

2. Показаниями всех участников организации, допрошенными изолированно друг от друга и, тем не менее, единогласно подтвердившими этот факт.

3. Личными документами Владимира ШАХУРИНА, а, в частности, его дневником, свидетельствующим о крайне нездоровых интересах этого мальчика, его цинизме, болезненном стремлении к власти, уверенности в том, что он «призван быть руководителем» и совершенно чуждой идеологии.

Превосходя своих сверстников по своему общему развитию, Владимир ШАХУРИН подчинил своему влиянию своих товарищей по школе и по существу развращающе на них действовал своими высказываниями, настроениями и вымыслами.

К числу таких вымыслов, например, относится его утверждение о том, что он будто бы сожительствовал с Ниной УМАНСКОЙ, и что она даже от него беременна. Об этом он заявлял Вано МИКОЯНУ, Леониду РЕДЕНСУ и Артему ХМЕЛЬНИЦКОМУ, между тем как в действительности Нина УМАНСКАЯ, как установлено судебно-медицинской экспертизой, была девственна и половой жизнью не жила.

Особо следует отметить, что в дневнике Владимира ШАХУРИНА содержится ряд циничных записей, свидетельствующих о его преждевременной и повышенной сексуальности.

В процессе расследования по этому делу подвергался исследованию и вопрос о том, не стоял ли кто-либо за спиной участников этой фашистской молодежной организации. Анализируя обстоятельства этого дела и показания арестованных, следует прийти к выводу, что за их спиной никто не стоял, и что, как создание, так и деятельность этой организации не связаны ни с кем, кроме ее участников.

За этот вывод говорят следующие соображения:

1. В процессе следствия все участники организации были арестованы и допрашивались изолированно друг от друга. Несмотря на то, что все они признали наличие организации и ее антисоветский характер и давали по этому поводу развернутые и откровенные показания, они единодушно заявили, что никто из участников организации не был связан с кем-либо на стороне. Не подлежит сомнению, что, если бы такого рода связь имела место, то это неизбежно всплыло бы в показаниях участников организации или хотя бы части из них.

2. В обширной переписке организации, приобщенной к настоящему делу и секретно хранившейся до убийства Нины УМАНСКОЙ и самоубийства Владимира ШАХУРИНА на квартире Леонида РЕДЕНСА, нет ни одного, хотя бы косвенного указания на наличие связи организации в целом и Владимира ШАХУРИНА, в частности, с кем бы то ни было на стороне.

3. Данные камерного освещения также свидетельствуют о том, что такого рода связи участников организации с кем-либо на стороне не имели место и что арестованные давали на следствии правдивые и откровенные показания.

4. Анализ обстоятельств этого дела, документов организации и показаний ее участников также указывают на то, что организация, при всей серьезности самого факта ее существования и нетерпимости явно преступных настроений, которыми она питалась, носила все же полудетский характер и в значительной степени была игрой, свойственной этому возрасту, с его романтическим стремлением к приключениям, игрой в «индейцев», «пиратов», «войну» и т. п