Текст книги "Последняя схватка"

Юрий Москаленко, Алекс Нагорный, Михаил Тихонов
Последняя схватка

Пролог

Б…, окраина. 203.. г.

Этот домик на окраине разросшегося города бурлящая вокруг жизнь будто обходила стороной. Вокруг возвышались многоэтажки, прокладывались дороги, а старый деревянный домик все также стоял.

Он не был пустым, но одного взгляда хватало, чтобы понять – хозяева уже не в состоянии следить за домом. И хотя в палисаднике и дворе было чистенько и опрятно, но местами оторваны доски изгороди, ворота покосились, а на крыше виднелся небольшой провал, прикрытый куском старого листа железа. Дому не хватало мужских рук.

Старая хозяйка, разменявшая восьмой десяток, несмотря на все свое старание, не могла залатать дыры, все больше и больше появлявшиеся в доме. Во дворе на цепи сидел громадный пес, одним своим видом отпугивающий разных лихих людей, которые бы решились нарушить одиночество Татьяны Петровны.

Старая измученная жизнью женщина… Сколько? Уже десять лет она каждый день готовит борщ, наводит порядок и садится ждать у окна. Давно прекращены поиски ее сына. Давно уже все забыли про него. Все, но не она.

Она все также ждет и надеется, что однажды ее Витенька придет. Без стука откроет дверь в родительский дом и обняв сильно постаревшую мать тихо прошепчет: «Мама прости, что меня так долго не было».

А потом они сядут обедать, Витя будет нахваливать борщ, заедая его свежевыпеченным хлебом. Из поблекших, когда-то небесного цвета, глаз скатилась слеза. Татьяна Петровна жила лишь одной надеждой. Давно перестали приходить гости. Большинство знакомых, давно прописалось на местном кладбище. Тяжелый вздох разрушил тишину дома. Надо идти покормить Шарика.

Все десять лет, только он был рядом, как память об исчезнувшем сыне. С трудом доковыляв до печи, последнее время болели сильно суставы, а денег у пенсионерки на дорогостоящее лечение просто не было. Хорошо, что газовое отопление сделал еще сын, не приходилось заниматься дровами.

Долгие годы Татьяна Петровна выходила из дома лишь в магазин, да раз в три года в банк, поменять карту для зачисления пенсии. Достав длинную зажигалку, она зажгла в плите огонь. В трубе сразу загудело, тяга была хорошей.

Тихонько передвигаясь по дому, она занялась приготовлением простой каши с картохой для пса, вымахавшего размером с теленка. Так и проходил ее день. Одно и тоже. Десять лет подряд.

Этот день был таким же, как и тысячи до него. Но с утра в душе Татьяны Петровны появилось ожидание чего-то. Должно было произойти, что-то необычное. Она как обычно встала с восходом, занялась повседневными делами. Покормила пса, приготовила свежий борщ. Но не могла найти себе места, ходила по дому, пытаясь навести порядок в, итак чистой, избе.

После обеда не выдержала, оделась в лучшее платье, годы провисевшее в шкафу, взяла старомодную сумочку и пошла в сторону ближайшего супермаркета. Того самого, где перед пропажей работал ее сын.

Десять лет она обходила его стороной, а вот сегодня решила пойти именно туда. Как будто сердце что-то почуяло. Жители ближайшей трехэтажки, в этот момент находившиеся во дворе, с удивлением смотрели на прошедшую мимо них, будто помолодевшую на десять лет женщину, считавшуюся помешанной, выходящую из дома только в день пенсии. После чего начали проверять календарь, но нет, до дня пенсии еще три дня.

За годы все успели выучить график, Да и направлялась Татьяна Петровна в сторону, противоположную обычному направлению. Старожилы помнили, что в том направлении, буквально через квартал располагался сетевой магазин, где работал ее сын. Хороший парень, отставной военный. Но вот пропал и все. Никаких следов.

По городу ходили слухи, что через месяц в том же городе, куда уехал Виктор, пропал и его лучший друг – Андрей Щепкин. Но все на уровне слухов. Андрей был довольно крупным для небольшого городка бизнесменом, так что его исчезновение связывали с бизнесом. Но еще больше пересудов началось после того, как Татьяна Петровна прошла обратно, неся в руках килограммовый торт.

Михалыч, такой же древний, как и сама Татьяна Петровна, не выдержал и, когда та проходила мимо, спросил:

– Петровна, ты чего эт, гостей, что ли ждешь?

Та замедлила ненадолго шаг, подняла голову. Михалыч с удивлением увидел, как преобразился взгляд старушки, глаза вновь сияли голубым огнем, как в молодости.

– Сын должен сегодня быть, вот тортик ему к чаю. – тихо ответила она и пошла к своему дому.

А Михалыч покрутил пальцем у виска и сказал в пустоту:

– Совсем плоха, Петровна стала. Десять лет от сына ни слуха, ни духа, а тут на тебе приедет.

Он тяжело вздохнул, а ведь какая женщина была. Вот только судьба тяжелая. Муж-офицер погиб в начале девяностых, на одной из войн, во множестве вспыхнувших тогда на осколках большой империи. Она больше так и не вышла замуж.

Растила и воспитывала сына. Сын, отличник, добряк, пошел по стопам отца – сколько она его ждала из боевых командировок, так и не завел семью. Глядишь, сейчас бы нянчила внуков, а приходится доживать свой век в одиночестве.

Михалыч кинул взгляд на покосившийся домик. Сколько раз, он самолично предлагал сделать хоть небольшой ремонтик, но Петровна всегда отказывалась – говорила сын приедет и все отремонтирует. А Виктора все не было.

Внезапно внимание старика привлекла машина с шашкой такси, остановившаяся в аккурат у ворот дома Татьяны Петровны. Странно, никогда не было никаких гостей у нее, а тут такси…

Михалыч встал со скамьи, где грелся на солнце и собрался дойти до соседки, так на всякий случай. Мало ли какие люди бывают, а она одна. Конечно, есть пес, Михалыч с содроганием вспомнил «медведя», сидящего на цепи во дворе дома. Но пес это пес, лучше все-таки присмотреть.

Он успел сделать всего пару шагов, когда из остановившейся машины вышли два парня, максимум лет по тридцать в костюмах военного покроя. Михалыч, никогда не жаловался на память, но когда он присмотрелся к лицам парней, то от неожиданности остановился и чуть не сел прямо на землю, протирая глаза. Вдруг галлюцинация.

Сильно помолодевшие, но это точно были они, уж Михалыч-то не мог ошибиться, знал обоих как облупленных. К воротам Татьяны Петровны бодрым шагом подходили ее сын и Андрей Щепкин, оба пропавшие больше десяти лет назад.

– Дождалась… – внезапно пропавшим голосом, прошептал Евгений Михайлович, бывший когда-то учителем Виктора.

* * *

За полчаса до этого.

По городу мчалось такси желтого цвета, в салоне которого сидело двое молодых людей, помимо водителя. Оба в одинаковой форме, видимо военные, приехавшие на отдых, но почему-то без погон. Между ними шел еле слышный разговор.

– Андрюх, ты думаешь, стоит вот так без предупреждения? А вдруг сердце не выдержит? – Бег пребывал в сомнениях.

Десять лет его не было на Земле, но родной город практически не изменился. В окно машины были видны с детства знакомые улицы и дома. Вот старая усадьба купца, построенная еще до революции начала двадцатого века. Хороший домик, до сих пор жилой, во дворе видны играющие дети.

А вот парк имени Калинина, в простонародье «блядский». В юности часто устраивал здесь посиделки с друзьями. Годы… Как давно все это было, даже не верится, что он родился и вырос в этом маленьком городке, на планете затерянной в Диком космосе.

В памяти Бега мелькали события жизни, как на киноленте в старых кинотеатрах, в детстве ходил с отцом, тот договаривался с киномехаником и маленький Витя смотрел фильмы из будки, в которой был установлен проектор. А вот единственный в городе фонтан, здесь он назначал свидания девчонкам.

Бег ехал по родному городу, и с него постепенно сходило напряжение тех лет, что он провел далеко-далеко отсюда. В тысячах световых лет, от маленького голубого шарика. И уходили куда-то в глубины памяти Содружество, Империи, планета-каторга Эра.

Бег ехал в такси вместе с единственным человеком, который остался его другом в той жизни. Друга, которого он считал погибшим, сгоревшим в пламени кварковых взрывов. Но Змей он и есть Змей.

Говорят у кошки девять жизней, а у змеи сто девять. Но Андрей так и не рассказал, каким образом он оказался живым, да еще и на планете, где Виктор отбывал пожизненный срок, без надежды на то, что сможет выбраться.

Бег с трудом отогнал от себя неприятные воспоминания, вновь обратившись к Андрею:

– Может сначала к Наташке? Ты же сказал, что она ждет. Повидаешься с женой, да в курсе я, что бывшей, но и ее понять можно, пропали то мы с тобой давно. Нас уже похоронили, наверное. Но пригласила же она. А там попросим ее, чтобы она аккуратно подготовила маму. – Виктор не признавался даже себе, что ему было банально страшно, он боялся посмотреть в глаза матери.

Пусть и не виноват он был, в том, что пропал, но мог же вернуться раньше… Угнать корабль и вернуться, но надо же было ввязаться в галактическую войну.

– Витек, хорош ныть. Если понадобится, я тебя на аркане приведу. Наташа, конечно, не откажет, но зачем ее напрягать. И не меньжуйся ты так, все будет нормально. – Змей, как всегда был спокоен и уверен в себе.

На некоторое время в машине наступила тишина. Каждый думал о своем. Андрей планировал, после того, как сдаст Бега с рук на руки Татьяне Петровне, навестить детей. Уже взрослые. Наташка сказала, что внуки уже есть.

Андрей вспомнил, как набрав номер домашнего телефона, услышал такой родной, но почти забытый голос жены. Бывшей жены. Ну да, десять лет это много.

Андрей нисколько ее не осуждал. Сколько он услышал упреков от нее, даже вспоминать не хотелось. Но в итоге удалось нормально поговорить. И про детей узнать, Наташа и рассказала, что Татьяна Петровна живет все там же, абсолютно одна, ни с кем не общается. Все ждала, когда вернется Виктор.

Она несколько раз ездила, помогала. Но уже давно не была. Поэтому, договорившись с Натальей, что на некоторое время остановится у нее, вызвал такси и, забрав Бега, назвал адрес Татьяны Петровны пойманному такси.

Андрей посмотрел на Виктора, он прекрасно понимал его страх. Столько лет прошло. Как встретит мать.

Змей с трудом удержал слезу, его мама умерла давно. Он вспомнил, как обещал много лет назад Татьяне Петровне сделать все возможное, но найти ее сына. Что ж он выполнил данное обещание. Взлетел до звезд, спустился в ад вслед за неугомонным Бегом, но слово свое сдержал. Осталось немного. Полчаса езды на машине, и задачу можно считать выполненной.

Остались позади жестокие звезды. Звезды, среди которых он встретил столько смерти и лжи, сколько не было на Земле с ее циничными жителями.

Жалел ли Андрей о том, что был там, скорее нет, чем да, именно эти десять лет дали ему возможность с другой стороны взглянуть на себя. За окном мелькал такой знакомый и родной город. На душе у Змея впервые за долгие годы, наступил покой. Они дома.

* * *

Придя из магазина, Татьяна Петровна только успела поставить торт в холодильник, чтобы не испортился, когда надрывно залаял во дворе Шарик. Она метнулась к окну и увидела, как раз тот момент, когда Бег со Змеем выходили из машины, стоящей у ворот.

– Сынок. – прошептала она, когда в груди разлилась тягучая боль. Хватаясь из последних сил за подоконник, чтобы еще раз взглянуть на сына, Татьяна Петровна осела на пол. Сердце не выдержало. Десять лет она ждала. Дождалась.

– Сынок… Вернулся. – последнее, что прошептали ее губы, прежде чем глаза перестали видеть свет.

* * *

Виктор стучал в ворота, но никто не открывал. Только надрывно лаяла во дворе собака. Внезапно лай оборвался. А через секунду со двора раздался тоскливый вой пса, оплакивающего хозяйку.

Бега сковал ступор. Рука, занесенная для удара, так и не достигла доски ворот. Он понял все и сразу. Вой пса, парализовал его волю. Точно так же выли собаки, когда погиб отец. А сейчас вот оплакивает мать.

Виктор не мог пошевелиться. Он опоздал. Десять лет… Он опоздал.

Змей стоящий рядом, увидев, что Витек застыл статуей, а во дворе завыл огромный алабай, моментально сориентировался. Оттолкнув Бега, он ударом ноги, просто выбил, итак еле державшиеся, ворота и метнулся внутрь дома.

Пес, грозная машина для убийства, даже не дернулся в его сторону, только резко оборвав свое завывание, спрятался в конуре. Вырвав дверь, она оказалась закрытой на крючок, Андрей влетел в комнату и, взглядом найдя лежащее на полу щуплое тело Татьяны Петровны, тут же бросился к ней, вырывая из креплений на поясе армейскую аптечку, производства аграфов.

Большая редкость, после того, как Бег устроил геноцид в отдельно взятом секторе Галактики. Но за это Андрей его не осуждал, да и не думал даже.

Быстро проверив пульс, слава богу, хоть и очень медленно, но сердце еще билось, Змей приложил аптечку к груди Татьяны Петровны. Та загудела, мигнуло несколько индикаторов диагностики, а затем произвела три укола.

Грудь Татьяны Петровны, после уколов начала равномерно подниматься, дыхание восстановилось. Нащупав на шее сонную артерию, Андрей приложил к ней палец, пульс понемногу нормализовался. Успел.

Он с облегчением выдохнул и сел прямо на пол, прислонившись к стене. Может и прав был Бег, когда предлагал сначала отправить Наташу. Подняв глаза на вошедшего, больше похожего на призрака, чем на живого человека Бега, Змей произнес:

– Все в порядке, командир. Мы успели, ввел лекарства. Твоя мама просто спит. – и улыбнулся, видя как в глазах Виктора разгорается огонь и наворачиваются слезы.

* * *

Малый рейдер Минматара.

Теневая сторона Луны.

Лейла стояла в рубке и смотрела на экран, показывающий ярко-голубой шарик планеты. Рядом с ней стоял мальчик лет семи, с такого же, как планета, цвета глазами. Лейла с нежностью посмотрела на сына.

– Ну вот, сын, место, где родился твой папа.

Она вновь перевела взгляд на планету, несущуюся по орбите вокруг солнца. Так вот, значит, как выглядит место, которое подарило ей счастье быть любимой и любить. Вик, непонятный поначалу человек.

То безрасудно шедший на жертвы ради малознакомых людей, то чрезмерно жестокий.

Она долго не могла разобраться, какой же он на самом деле. Он все бежал по жизни. Пока не споткнулся.

Лейла со стыдом вспоминала то время, когда даже она поверила в то, что говорили свидетели на суде. Поверила. И проклинала тот день, когда Дик привез из рейда этого «дикаря».

Но однажды в резиденции ее отца появился Змей. Каким образом он прошел через всю охрану, так и осталось загадкой. Именно он открыл ей глаза на реальность. И на то, что происходило в самом деле с Виком.

Андрэ… Человек, благодаря которому Лейла узнала, что такое настоящая верность долгу и другу. Человек, вернувший ей Вика, того, который когда-то вошел в ее кабинет. И вот сейчас она стоит в рубке корабля, муж с Андрэ спустились на планету разведать обстановку, и смотрит на планету, которая станет ее новым домом.

Глава Первая

 
Мы на обломках империй
Дешевых амбиций полны.
В космос открывшие двери
Теперь лишь извозчики мы.
 

(с) С. Тимошенко «Марш проигравших»

Я сидел за штурвалом истребителя-перехватчика и, управляя вручную, наматывал круги в небольшом астероидном поле системы Аса. Через нейросеть управлять проще, да и безопаснее. Но мне абсолютно плевать на опасность.

Нейросеть отключена, чтобы никто не мешал. Модуль в самом истребителе так же выключен. Честно, я и сам не понимаю, что со мной творится и когда это началось. Понимаю, какой-то частью сознания, что со мной неладное творится, но что именно непонятно.

Никакие обследования ничего не выявляют. Доктор Ланг утверждает – со мной все в порядке. Но себя не обманешь, у меня явное раздвоение, а то и растроение личности. И началось это примерно в то же время, когда было достигнуто соглашение с Императором Георгом.

Император… Сложный человек. Мне не понравился от слова совсем ее тогда, при первой нашей встрече. А уж после разгрома аграфов, весь просто елеем излился.

Вот только по опыту знаю, мягко стелет, не ложитесь спать – есть шанс не проснутся вообще.

А вообще, сложилось впечатление, хотя и встречали остатки потрепанного легиона после двух лет боев, как героев, что нас боятся. Боятся и ненавидят. Даже сильнее чем тех же архов, или до этого аграфов.

Каждого можно понять. Я их тогда понял, да и сейчас понимаю прекрасно. Несколько сотен не самых мощных кораблей, избитых, Практически без снабжения. Разнесли в пепел кучу систем, оставив вместо звезд пустое пространство и расширяющиеся ударные волны от взрывов звезд.

Космос на месте Империи Галантэ еще долго будет недоступным для полетов. А может это и к лучшему. Нас боялись. Никто не знал, что именно мы смогли вывезти из уничтоженных систем.

Аграфы были наиболее технологически развитых рас Содружества, поэтому все думали, что мы смогли вывезти целые производства и научные центры с Артуина – главного промышленного центра Галантэ.

Космос большой, отследить все передвижения кораблей невозможно, особенно в условиях, когда в первую очередь выбиваются станции связи и ретрансляторы.

* * *

Я закрутил мертвую петлю, выходя на цель, в роли которой выступал двухметрового диаметра астероид. На мгновение грудь сдавило перегрузкой, гравикомпенсаторы на истребителях слабенькие, поэтому при резких маневрах пилоту все же доставалось часть нагрузки.

Быстро отстрелявшись по условному противнику, вновь закрутил истребитель, уже в попытке уйти от каменных осколков, оставшихся от глыбы. Я практически все свободное время проводил именно так, Убежав от всех, летал на истребителе, тренировал навыки пилотирования в ручном режиме.

Зачем? Не знаю. Просто это был мой личный кайф. Моя попытка уйти от реальности.

Как не крути, а ведь моей волей был уничтожен целый народ, даже раса. Истребитель резко развернуло, не справился с управлением и поймал на щит каменный обломок. Пришлось вплотную переключиться на управление машиной.

Минут сорок ушло на то, чтобы вывести истребитель из слишком уж плотного астероидного облака. Не слишком удачный полет. Один из двух двигателей поврежден. Придется лететь на базу. Можно, конечно, вызвать эвакуатор, но не хочу. Ход, пусть и малый, дать могу, как-нибудь доковыляю.

* * *

Артуин – научный и промышленный центр Галантэ. Наверное, если бы для первой атаки была выбрана другая система, то Империя Галантэ продолжила бы свое существование. Да, потеря десантного корпуса весьма и весьма болезнена, но по ним справили славную тризну. Похоронив убийц вместе с системой.

Дальше уже шла бы обыкновенная война, а на войне всякое бывает. Но аграфам не повезло. Артуин для нашего потрепанного флота, был наиболее удобен с точки зрения показательной порки. Кто ж знал, что мы там найдем такое, после чего места аграфам среди рас Галактики не останется.

Все Содружество облетели кадры, как флот Легиона входит в систему и начинает просто уничтожать станции, планеты и корабли. А то, что случилось перед этим как-то прошло мимо внимания общественности. Да и не распространяли мы этой информации.

Началось все в системе RY12. После бойни, иначе и не назовешь, в системе Зара требовалось пересмотреть планы и решить, как действовать дальше. Корабли, которые были повреждены в ходе битвы не могли развить полного хода, поэтому и выбрана была эта система для сбора и небольшого ремонта.

Нужно было произвести ротацию экипажей, провести ревизию. Ну, в общем, рутинные действия по обеспечению боеспособности соединения. Наш флот должен был уже покинуть систему, но произошла авария на одной из авиаматок. Причиной которой, стало обычное разгилдяйство.

Один из техников, в обязанности которого входил контроль датчиков реакторного отсека не провел полную диагностику. А оказалось, что во время боя часть из них вышли из строя из-за перепадов напряжения и отправляли некорректные данные.

Все бы ничего, но при запуске всех систем два из четырех реакторов начали выходить в надкритичное состояние работы. Искин засек изменение выходных параметров с энергоблоков и отдал команду на автоматический отстрел капсул с аварийными реакторами.

Слава богу, это случилось не в момент прыжка, а только когда корабль только начал разгон, в противном случае авиаматку мы бы потеряли. В принципе, не такое страшное повреждение, замена реакторов производится в течении суток, благодаря модульной конструкции. Техники как раз восстанавливали частично разобранную для установки запасных реакторов обшивку, когда из открывшегося окна гиперперехода в системе вывалися конвой.

Ну, конвой и конвой. Мало ли их ходит по космосу. Вот только три транспорта в сопровождении крейсеров везли груз аграфам. А загружены транспорты были под завязку криокамерами с рабами.

Рабами тоже в Содружестве мало кого удивишь. Мы сами их выкупали с целью рекрутировать в Легион. Вот только адресат груза – аграфы. Точнее одна из станций в системе Артуин.

Быстрый захват, как не крути, а экипажи работорговцев не самоубийцы бодаться с полновесным ударным флотом. И вот у нас уже есть три транспорта с пропуском в одну из самых защищенных систем Галантэ.

План по скрытной разведке сформировался нашим отделом тайных операций буквально на коленке. Экипажи заменили, само собой на наших бойцов. Снятых с кораблей, пленных разместили на транспортах снабжения, чтобы не путались под ногами.

Для конспирации даже не стали выгружать криокамеры, достоверность наше все. По сведениям, полученным от главного в караване, конвой шел всегда по одному маршруту, строго до станции, где его выгружали и тут же отправляли обратно.

Учитывая ходовые характеристики транспортов, крейсера сопровождения в расчет не брались, они в систему Артуин не входили, оставались в последней точке выхода из прыжка и ожидали там, на все про все должно было уйти не более недели.

Срок небольшой, поэтому даже менять систему дислокации не стали.

* * *

Истребитель медленно вошел на полетную палубу сквозь силовое поле, удерживающее атмосферу внутри станции, и так же плавно опустился на опоры. Я выпрыгнул из кабины и разгерметизировал скафандр, одновременно включая модуль связи нейросети. Саму нейросеть пришлось включить раньше.

Все-таки с одним двигателем на ручном управлении добраться до базы было практически нереально. Эх, я сразу же пожалел об этом, так как в ту же секунду был завален кучей различных сообщений.

Быстро просмотрел по диагонали, то что мне пришло на почту, пока дожидался техника, переслал не касающиеся на меня рапорта в строевой отдел, многие бойцы почему-то считают, что я лично занимаюсь вопросами о переводе с должности на должность, или вопросами отпуска на планету.

Нет, для этого сформированы соответствующие структуры в составе штаба. Несмотря на потери численность Легиона уже больше ста тысяч. В народе популярностью пользуемся. Правда слава немного жутковатая, как у безбашенных убийц, но что есть, то есть. Сами виноваты, как говорится.

– Привет, Вик. Снова камень словил в дюзу? – подошедший Рик, тот самый с которым мы втроем с Керком шли по разрушенной базе, во время атаки архов, как же давно это было, после бойни в Галантэ решил уйти в техники.

Ну а что? Образование позволяло, да и если бы не позволяло, то с возможностью переквалификации проблем не было. Вот сейчас он и был главным техником полетной палубы, а также одним из немногих, оставшихся в живых людей, кого я знал по первому Легиону, который был уничтожен архами.

Поэтому и мог себе позволить обращаться ко мне по имени, а не как остальные по должности-званию. Что уж говорить, а живого общения, с теми, кто мог вот так по-простому, не хватало. Мало кто уцелел за почти десяток лет бесконечных боев.

– Да, вот видишь, не получилось, как хотелось. Опять в ремонт. Сможешь мою птичку до завтра подшаманить? – в принципе, я мог взять абсолютно любую машину, но зачем? К этой я уже привык.

Знаю, как и на каких режимах, она себя поведет. Поэтому каждый раз, после очередной поломки Рик, вновь и вновь латал и менял поврежденные узлы. Кто бы мог подумать, что отмороженный на всю голову подрывник спецназа станет отличным созидателем-техником.

Хотя… Лишь тот может построить, кто знает, как разрушить. Ну и в обратную сторону работает. Хороший строитель знает, как легко уничтожить построенное.

Рик обошел истребитель по кругу, осматривая. Достал ручной сканер и просветил место попадания каменюки, пробившей бронепластины и смявшей дюзу двигателя.

– Мда, чуть-чуть побольше камень, и пришлось бы тебе, командир, вызывать эвакуационный тягач. Балка крепления спасла. До завтра не успею, нужно проверять каркас. Вдруг увело. – вердикт выданный Риком меня расстроил. Привык я уже каждый день летать. Хорошо помогало отвлечься от рутины, да и вообще, побыть одному.

– Ладно, я тебя понял. Но завтра все равно приду. Посмотрю, как ты мою ласточку будешь латать. Мастер-ломастер. – я с тяжелым вздохом хлопнул его по плечу и начал снимать полетный скафандр. Тоже нужно сдать на профилактику. Оставлю в ангаре, Рик отправит.

– Командир, – голос бывшего сапера был серьезным. – Ты бы поберег себя. Нас итак осталось мало. А ты каждый день рискуешь своей головой.

Я посмотрел на техника. Видно было, что он действительно обеспокоен. Что я ему мог сказать?

Что меня все достало, и порой хочется разогнаться и на полном ходу протаранить астероид. Чтобы раз и все. Вспышка аннигиляции и нет никакого легата «Дикого Легиона». Но сказал я совершенно другое:

– Хорошо, Рик. Не беспокойся. Знаешь же я бессмертный. – улыбнувшись я сложил скафандр рядом с истребителем и направился к стоянке гравикаров. Пешком по станции передвигаться ног не хватит.

Себе не соврешь. Здесь я никому не был нужен, кроме таких вот старых бойцов. Тех, вместе с кем стоял у истоков «Дикого Легиона». Для них я был тем парнем, который не боялся рискнуть жизнью и пойти в рукопашную. А для нового набора, да даже для тех, кто пришел с Дангом и Урсоном, я уже был командиром, но не был человеком.

Зверь. Именно так окрестили меня СМИ Содружества. Именно так считали бойцы моего легиона за отношение к врагам.

Только такие, как Рик помнили, что я обычный дикарь с далекой планеты, затерянной в глубинах космоса.

Я шел по полетной палубе огромной станции, ставшей основной базой Легиона, смотрел на ровные ряды летательных аппаратов, а в душе была тоска. Всего себя отдал Легиону, а по большому счету, теперь я не нужен. Все структуры полностью сформированы.

Даже если завтра меня не станет, ничего не изменится. Свита играет короля. Я забыл про это правило и упустил реальное владение ситуацией. Все что мне осталось, это почетная должность и звание самого кровожадного разумного Галактики.

Только нужно ли мне это? Нет. Слишком дорогой ценой все это досталось. Ларс, Керк, Дик, Змей… перечислять имена друзей или просто хороших товарищей можно долго. Тех, кого уже не вернешь.

Мысли перетекли на семью. Лейла. Отношения с ней испорчены окончательно. Она не одобрила бойню. И никакие аргументы, никакие доказательства чудовищных преступлений аграфов, добытые в той самой системе Артуин во время разведывательного рейда, ее не переубедили.

Сразу после возвращения сил Легиона на базу в системе Аса, она забрала сына и улетела к отцу. С тех пор мы с ней не разговаривали. Может так и лучше.

Мое состояние можно было описать, словом апатия. Лишь во время полетов в астероидах появлялись хоть какие-то эмоции и желания. Мне было на все плевать.

Добравшись до стоянки, завалился в кресло ближайшего гравикара и задав маршрут до своих апартаментов закрыл глаза, отключившись от реальности.

* * *

Кабинет начальника штаба «Дикого Легиона»

Дуглас не любил больших помещений. Поэтому, даже став вторым лицом в Легионе, выбрал себе небольшой уютный кабинет рядом с Центральным командным пунктом.

Минималистический антураж. Стол, два кресла и небольшой бар. Вот и вся мебель. Сейчас за столом сидело два человека, попивая дорогое вино. Сам хозяин кабинета и доктор Ланг, начальник медицинской службы военного формирования.

Если бы кто из посторонних слышал их беседу, а после доложил легату, то эти два сразу бы оказались в открытом космосе без скафандров. Но кабинет был очень хорошо защищен от прослушки.

Дуг, бывший раньше начальником СБ прекрасно разбирался в способах шпионажа, поэтому свое рабочее место защитил от всех возможных вариантов наблюдения со стороны.

– И все-таки. Как тебе удалось заставить «дикаря» поверить в ту ахинею, которую якобы добыли разведчики. Они же даже не были на той станции? – доктор, потягивая вино, с ленцой в голосе задал вопрос.

– Эрик, – мало кто знал настоящее имя Ланга, но Дуг, был как раз одним из немногих. – Он же итак находится практически под полным контролем через имплант, который, кстати, ты ему и устанавливал, так, что нужно было всего лишь предоставить картинку, чтобы ему казалось, что он сам принял решение. Ну а те разведданные. Они настоящие. Только из лаборатории сполотов. Небольшой монтаж, и вуаля. Аграфы проводят эксперименты над людьми. Делаю биоискины из мозга разумных, да и многое другое. Показали картинку для личного состава, а самому Вику прямой приказ на нейросеть. Вот и весь секрет.

Дуглас оскалился в плотоядной улыбке и, подняв бокал, выпил дорого вина. Никто и не догадывался, что в реальности Легионом управлял именно он из-за спины медленно сходящего с ума легата.